Похищение Манхэттена

Глава 4 ВИДЕОИГРЫ

Руди и Николас сели в кабину машины с подъёмником. Водитель, не задавая лишних вопросов, повёз их на юг.

— Где ближайшая из новых труб? — спросил Руди.

— Около того места, где раньше была вертолётная площадка Уолл-стрит.

Шофёр остановил машину поближе к стене купола. Руди и Николас залезли в кабинку подъёмника и поднялись в ней к тому месту, где свисавший с «небосвода» голубой шланг был присоединён к стене купола. Здесь место соединения совсем не походило на то, что они видели раньше — никакой посудины не было. Вход в трубу был закрыт прозрачной мембраной, похожей на тонкую пластмассовую плёнку.

Николас, хитро улыбаясь, вынул из кармана листок бумаги и бросил его в сторону мембраны. Листок медленно подлетел к мембране и бесследно исчез. Будто растаял в воздухе.

Николас метнул в мембрану ещё листок бумаги, и тот, пройдя сквозь прозрачную плёнку, тоже как будто растворился.

Руди решил, что такая штуковина вполне подходит в качестве мусоропровода.

— Так значит, говоришь, скоро мы опять сможем спускать воду в унитазах? — довольно улыбнулся он.

Эбби сосредоточенно разглядывала график, вычерчиваемый на экране ползущей светящейся точкой. Это ей напоминало кардиограмму.

— Охотно верю, что это некое сообщение, которое посылают нам разумные существа, но мне это ничего не говорит, — сказала Эбби и перевела взгляд на экран с изображением конусообразного дома, на вершине которого мелькал разными цветами маяк. По поверхности конуса от вершины до самой земли спиралью вилась тонкая линия, которую с большого расстояния нельзя было хорошо рассмотреть. Эбби подумала, что эта линия, наверное, является лестницей.

— Это всё записывается? — спросил Мэт у Бобби Джо.

Раньше Эбби не раз улавливала во взгляде Мэта тоску, иногда он печально смотрел вдаль, подолгу оставаясь неподвижным. Эбби не сомневалась, что Мэт тоскует по любимой жене, оставшейся на далёкой Земле. А сейчас выражение у Мэта было совсем другим, оживлённым, в глазах блестел интерес. Эбби искренне обрадовалась, что на лице Мэта не осталось следов тяжёлых переживаний.

— Я уверен, что Бобби Джо отыщет смысл в этих загогулинах, — сказал Мэт, наклоняясь к креслу Бобби. — Откуда идут эти сигналы? Я понимаю, конечно, что сигналы идут из этого города, который висит здесь на экране, но как найти этот город на равнине, чтобы увидеть его из окна?

Бобби Джо взял аккорд на клавиатуре компьютера, и рядом с графиком на экране возникло конусообразное здание-маяк; оно начало уменьшаться, как будто камера отодвигалась, и вскоре стал виден весь город под куполом, потом и город стал маленьким, а вокруг появились другие инопланетные города. Наконец, когда картинка замерла, изображение на экране приобрело такой же вид, как вид из окна. Теперь Мэт мог понять, в котором из дальних куполов находится «разумный» источник света.

— Одну секунду, — сказал Бобби Джо и ещё немного поиграл на клавиатуре. На экране на всех куполах сверху появились зелёные метки в виде крестиков. Затем купола исчезли, остались лишь крестики, один из них стал красным — он обозначал купол, откуда шли цветные сигналы. Потом изображение начало меняться, словно камера поднималась вверх — расстояние между крестиками по вертикали увеличивалось, а в верхней части картинки увеличивалось и расстояние по горизонтали, что означало исчезновение перспективы. Получился вид сверху, то есть карта окрестностей Манхэттена. На экране появилась координатная сетка, одно деление которой равнялось одному километру. Теперь можно было легко видеть, что ближайший к Манхэттену купол находится на расстоянии около десяти километров. Купол, под которым находился передающий сигналы маяк, был раз в пять дальше. Карта была обведена рамкой в виде правильного восьмиугольника. Манхэттен находился точно в его центре, а сигналящий купол — у самого края рамки.

— Насколько я понимаю, тот купол находится от нас на расстоянии пятидесяти километров? — спросил Мэт у Бобби Джо.

— Правильно. — Было видно, что Бобу приятно представлять информацию в таком виде, что её может понять даже далёкий от науки человек.

А Эбби обратила внимание, что ей ещё ни разу не удалось уловить в голосе Боба какой-либо неуверенности или тревоги. Судя по всему, кроме науки, его ничего не интересовало; а то, что произошло с Манхэттеном, для Боба было лишь занимательным научным фактом.

— А что из того купола нам пытаются сказать? — расспрашивал Мэт бритоголового вундеркинда.

— И я хотел бы знать это. Попробуем разобраться. Для начала преобразуем их сигналы в звук. — Пальцы Боба забарабанили по клавишам.

Через минуту все вздрогнули — из громкоговорителя возле экрана понеслись пронзительные птичьи крики. Вскоре наступила относительная тишина, вернее, слышалось шипение, как из радиоприёмника, когда он не настроен ни на одну из станций. Потом приблизительно секунду звучала одна высокая нота.

— Это надо прокрутить на большей скорости, — решил Бобби.

Тон шипения резко повысился, а на его фоне послышались частые щелчки.

— А теперь послушаем на меньшей скорости. — Бобби понизил тон почти до инфразвука. Столы в комнате завибрировали, а ничего вразумительного расслышать всё равно не удалось.

— Тогда попробуем перевести их сигналы в изображение, — объявил Бобби Джо. — Если предположить, что между каждыми двумя синусоидами они передают одну строку телевизионного кадра, тогда… Для этого мне потребуется некоторое время. Подождите, пожалуйста, часа два.

Лифт поднял Джулию Крэйвин на сто пятый этаж южного здания Всемирного торгового центра. За столом, положив на него ноги, сидел охранник.

— Мисс, — сказал он и убрал со стола ноги, — если вы хотите выйти на этом этаже, предъявите какой-нибудь документ.

— Из-за чего такие строгости? — Джулия протянула охраннику своё журналистское удостоверение.

— Сюда уже врывались двое сумасшедших и требовали, чтобы им немедленно предоставили возможность поговорить с инопланетянами. — Охранник сверил её фамилию со списком, благо список занимал всего одну страницу. — Всё в порядке, мисс Крэйвин. Идите по этому коридору до конца, там поверните и входите в третью дверь справа.

В комнате оказалось больше народу, чем Джулия предполагала. Некоторых журналистов она узнала. Узнала также кое-какое оборудование, доставленное сюда с её помощью из телестанции. Джулия надела очки с объективом и видоискателем, включила минивид, висевший на поясе.

Двое мужчин и две женщины сидели за компьютерами перед огромным экраном, на котором в увеличенном виде изображалась надпись с вершины купола. Вокруг молодого лысого типа, развалившегося в кресле перед компьютером, стояли несколько человек, среди них был и Мэт Шихан. Лысый управлял через компьютер другим огромным экраном, по которому в прямоугольной рамке сновали и мерцали непонятные чёрные и белые знаки. Какие-то светящиеся мелкие пятнышки, похожие на конфетти, внутри рамки быстро бегали в беспорядке.

Джулия направила объектив своего минивида на увеличенные изображения городов, покрытых прозрачными колпаками. Один из городов состоял как будто из стеклянных домов, в которых на задних лапках ходили существа вроде тараканов. В одном из таких стеклянных домов, только очень большом, дюжина «тараканов» сидела, образовав круг. Очевидно, на этом собрании тараканчики обсуждали что-то важное. В другом стеклянном маленьком домике три «таракана» синхронно плясали.

Засняв эти занимательные картинки, Джулия снова направила объектив на группу людей у большого экрана, Мэт узнал её и подошёл к ней вместе с блондинкой.

— Ещё раз спасибо тебе за оборудование, — сказал Мэт, — оно очень нам пригодилось.

— Вот и прекрасно, я рада за вас. Если понадобится что-то ещё, сразу обращайся к нам.

Мэт представил Джулии блондинку, начальницу группы переводчиков.

— Ну тогда, — повернулась Джулия к Мэту, — сделай мне ответное одолжение. Поделись информацией, которую вы скрываете от журналистов.

— Даже не знаю, что тебе сказать. Мы ведь ничего не скрываем. Самое интересное, наверное, вот на этом экране. На нём мы пытаемся увидеть сигналы, которые посылают нам из города с коническими домами. Пока мы не улавливаем в их посланиях никакого смысла, но, может быть, скоро… — Мэт застыл, словно увидел на экране нечто потрясающее. — Одну минуту. — Мэт подошёл к лысому, сидящему в кресле за компьютером. — Послушай, можешь сделать это изображение треугольным?

— Треугольным? — удивился лысый.

— Да. — Мэт показал на изображение города, откуда шёл невнятный сигнал. — Таким же, как их конические дома.

Лысый задумался, но вдруг радостно закричал:

— А почему бы и нет? Сейчас.

Мэт вернулся к Джулии.

— Это доктор Бобби Джо Брюстер из Колумбийского университета, — показал он на лысого парня. — Он соорудил нам эту замечательную установку.

Мэт начал показывать Джулии странные города, изображённые на экране с удивительной чёткостью, и рассказывал о них то немногое, что удалось узнать из недолгих ещё наблюдений.

— Есть! — вскрикнул вдруг Бобби Джо.

В центре экрана в треугольной рамке по-прежнему беспорядочно суетились «конфетти», но их суета замедлилась.

— Думаю, мы приближаемся к разгадке, — сообщил Бобби стоящей рядом с ним Эбби, не отрываясь от клавиатуры.

Треугольная рамка на экране то сплющивалась, то вырастала.

Джулия с интересом наблюдала, как Бобби Джо быстро перебирает пальцами по клавиатуре компьютера, а рядом на большом экране меняются изображения. Все собравшиеся в помещении притихли. Внутри треугольной рамки на переднем плане образовалось чёткое цветное изображение двух конических объектов, с которых по ступенькам спускались человекообразные существа с коричневой кожей, под ней виднелись белые вены. У них был один глаз в центре лица прямо подо лбом.

Конусы с существами отодвинулись в сторону, показалось тёмно-синее небо, а в нём чёрный летящий объект, по-видимому, космический корабль. Джулия вспомнила, что такой же корабль она видела на снимке, который случайно успел сделать один фотограф-любитель в момент вознесения Манхэттена с Земли в небо. На экране в треугольной рамке вид немного сместился — теперь на поверхности неизвестной планеты до самого горизонта виднелись скопления конусов, точно такие же, как под тем куполом, откуда исходил цветной сигнал. Скопления конусов соединялись между собой ажурными мостами. Там, где пролетал чёрный корабль, прямо под ним появлялась линия разреза, из неё поднимались клубы пара. Разрез расширялся, как растут трещины во время землетрясения.

Изображение сместилось таким образом, что на передний план вышла ползущая вперёд расселина в поверхности планеты. На пути разреза появилась огромная квадратная платформа с множеством крапинок. Платформа покоилась на четырёх наклонных опорах, вокруг каждой опоры вилась винтовая лестница. Платформа приблизилась, и Джулия разглядела, что на платформе находится плотная толпа человекоподобных существ. Движущаяся граница трещины дошла до платформы, разрезала её пополам, по пути прокосила в толпе мёртвую полосу. Огромные части платформы начали крениться, с них заскользили вниз тысячи стоявших на платформе.

Обе части платформы упали на землю, поднялись клубы пыли. Джулия в ужасе наблюдала, как в течение какой-то минуты погибли неисчислимые количества, вероятно, разумных существ.

Чёрные космические корабли натянули на кусок, вырезанный из планеты, прозрачный пузырь. Экран вспыхнул ослепительным белым светом. Все в ужасе смотрели, как опустошённая планета начала удаляться. Вдруг изображение запрыгало, словно оператор бежал с камерой в руках. Всё выглядело так, как будто снимавший вначале стоял близко к краю вырезанного из планеты куска, а потом, когда этот кусок начал подниматься, быстро побежал к краю и нацелил камеру вниз на удаляющуюся планету.

Открылся вид с высоты, на которой на Земле обычно летают реактивные пассажирские самолеты. Большая часть поверхности планеты оказалась серой, вода занимала гораздо меньше площади, чем на Земле. Потом камера взметнулась в небо. Теперь оно было чёрным, значит, была достигнута высота, на которой атмосфера планеты кончилась и начался вакуум. Большую часть звёздного неба закрывало нечто огромное и чёрное. Ни одного знакомого созвездия не было видно на этом чужом небе, а вскоре и они исчезли, закрытые надвинувшейся чернотой.

Камера снова опустилась к удалявшейся планете. На экране появилось изображение части шара, по краю которого тонкой дугой светилась его атмосфера.

На этот вид сверху начало надвигаться нечто чёрное с горизонтальной нижней границей, как будто на экран опускалась чёрная крышка, и вскоре она закрыла всё изображение. Но в последние три-четыре секунды, пока ещё был виден край планеты, в атмосфере начались яркие вспышки, как будто разразилась мощнейшая гроза.

Все смотрели на чёрный экран в гробовой тишине. Джулия даже слышала биение своего сердца.

Экран снова озарился красками — видеозапись повторялась сначала.

Мэт преодолел волнение и произнёс, обращаясь к Бобу:

— Если мы предоставим тебе аналогичные видеозаписи о Манхэттене, ты сможешь передать их в тот город?

— Может быть, но для этого понадобится кое-что сделать. Труднее всего будет сконструировать подходящий передатчик. У нас практически все передающие устройства излучают сигнал в узкой области спектра, а у них световой сигнал перекрывает весь видимый диапазон и даже выходит за его пределы в ультрафиолетовую область. Но есть надежда, что нам тоже удастся соорудить нечто подобное.

— Хорошо. Если тебе понадобится какое-нибудь оборудование или ещё что-нибудь, сразу обращайся ко мне. — Мэт повернулся к Джулии: — У вас на станции, кажется, хранится много видеозаписей, как вырезали Манхэттен. Ты можешь поручить кому-нибудь смонтировать из этих записей примерно такой же фильм, как тот, что мы только что видели?

Потрясённая Джулия кивнула, не способная произнести ни слова.

Дорина Андервуд подняла от текста глаза, посмотрела прямо в объектив видеокамеры. Очередное ежевечернее обращение мэра к жителям города подходило к концу, и слава Богу, потому что у Дорины ещё не улеглось волнение после неприятного разговора на повышенных тонах с генеральным секретарём ООН Оскаром Анклхантом. Он упрямо внушал ей, что человечество столкнулось с небывалой угрозой инопланетного происхождения, а Дорина считала, что её город должен установить с инопланетянами контакт. Они не пришли к согласию. У Дорины большая часть её сотрудников и целый район подчинённого ей Нью-Йорка остались в её распоряжении, в то время как в подчинении Оскара осталась кучка делегатов, в прямом смысле оторванных от своих стран.

Поначалу Оскар упорствовал, настаивал, что именно он является законным представителем всего человечества, а потому вся власть должна перейти к нему. Наконец Дорина устала от бестолковых препирательств и напрямую спросила его: сколько в его распоряжении осталось людей? Тот вынужден был назвать, небольшое число, и тут Дорина выдвинула свой главный козырь: у неё в тысячи раз больше людей, в её распоряжении все средства города, а значит, она тут единственная хозяйка.

Чтобы утешить поверженного противника, Дорина в заключение беседы поблагодарила за помощь в предоставлении переводчиков.

— Итак, — бодрым тоном продолжила Дорина свою речь, — я рада вам сообщить, что ограничения на потребление воды в туалетах уже сняты, а завтра начнут вывозить мусор. Я хочу предостеречь вас лишь против одного — не выбрасывайте вещи; которые ещё, может быть, вам пригодятся. После моего выступления вашему вниманию будут предложены номера телефонов, по которым медицинскую помощь могут вызвать те из вас, кто сейчас мучается абстинентным синдромом. Некоторые из вас под влиянием стрессовой ситуации приняли, возможно, слишком большие дозы наркотиков или алкоголя, но теперь врачи могут облегчить вам похмелье или ломку. Те страдальцы, у кого кончились сигареты, тоже могут получить медицинскую помощь. Учтите, ни сигарет, ни наркотиков, ни спиртных напитков нам брать негде, так что отвыкать от вредных привычек придётся всем. Химические лаборатории будут производить только самое необходимое, поскольку все химические реактивы взяты на строгий учёт.

Дорина, конечно, понимала, что запасы наркотиков у наркодельцов далеко не сразу будут исчерпаны, поэтому наркомания может стать бедствием в чрезвычайных условиях. Ей пришлось войти в контакт с главой итальянских мафиозных кланов, который пообещал проконтролировать деятельность гангстеров для решения проблемы с наркотиками, как это было во время Второй мировой войны. Всего неделю назад за такие откровенные признания в руководстве мафией Дорина засадила бы этого главаря в тюрьму, но теперь Манхэттен не имеет права пренебрегать ничьей помощью.

— Несколько слов по поводу питания, — продолжила Дорина свою речь перед видеокамерой. — Мне известно, что люди брезгуют брать пищу из ёмкостей, в которых раньше возили цементный раствор, а некоторые отказываются принимать эту пищу из протеста — ведь нам её дают захватчики, взявшие нас в плен или в свой зоопарк, называйте это как вам угодно. Я могу понять этих людей, но ведь у нас нет выбора. Запасы продуктов в городе скоро кончатся. Отвечаю на вопрос, который чаще других вы задаёте, звоня на телевидение. Многие недоумевают, зачем мы пытаемся установить контакты с нашими соседями по несчастью, с инопланетянами, чьи города тоже перенесены на эту серую планету и изолированы прозрачными куполами. Дело в том, что мы хотим получить как можно больше полезной информации. Именно с этой целью мы расшифровываем и надпись на вершине нашего купола. Я не хочу обманывать вас преждевременными обещаниями, но мы надеемся, что добытые нами сведения, возможно, помогут нам вернуться на Землю. Нам нельзя оставаться в информационной изоляции — тогда наши шансы на возвращение уменьшатся. Сейчас из-за непонимания свершившегося по Манхэттену ходит много слухов и всевозможных теорий по поводу того, зачем нас вырвали из Земли и переместили сюда. Одни уверены, что нас взяли в качестве подопытных кроликов для биологических или социологических экспериментов, другие — паникёры — боятся, что захватчики будут пожирать нас. Вот поэтому мы и должны исследовать всё, чтобы, возможно, найти верный ответ и принимать даже в этих условиях правильные решения. Надо действовать, а не трусливо ждать худшего или, подобно страусам, «прятать голову в песок». Нью-Йорк славен отнюдь не трусами.

Стюарт Лунд в своей больничной палате с возмущением выключил телевизор — что за чепуху несёт мэрша? Неужели она не понимает, что письмена на вершине купола сотворены Богом? Неужели не ясно, что Манхэттен — это второй Ноев ковчег?

Конечно, не исключена и другая возможность — вознесение Манхэттена означает наступление тысячелетнего царствия Христова. Но ведь в Апокалипсисе предсказано, что в это царствие войдут лишь самые благочестивые, самые достойные люди, а в Манхэттене, при всём уважении к его жителям, собрались не только одни праведники. Кроме того, многие достойные люди остались за пределами Манхэттена. Таким образом, получается, что вторая возможность отпадает.

Стюарт знал, что для правильной расшифровки Божественного послания, начертанного на куполе, нужен именно он, Стюарт, а не собрание атеистов-богохульников, называющих себя учёными и переводчиками.

Мэт проснулся на раскладушке в пустом кабинете в здании Всемирного торгового центра. Опять снилась Надя. Он думал о причинах разлада с ней, вспоминались неприятные подробности, душевная рана ещё не зажила.

Но что значит его личное горе по сравнению со случившимся? Никогда он ещё не был так нужен людям! Это утешало.

Мэт стряхнул с себя тяжкие воспоминания, глубоко вздохнул и встал с раскладушки, подошёл к окну. Мысли сосредоточились на городах под куполами.

Через несколько минут он уже был в своём «штабе». Оказалось, что Бобби Джо снова пришёл сюда раньше Мэта и уже потыкивал в клавиши компьютера.

— Новости есть?

— Нет пока. Но я уверен, что наш сигнал доходит до них.

— Мы передаём им… — Мэт посмотрел на часы, — уже почти сорок восемь часов. Пора бы им понять, что мы отвечаем на их сигнал. Почему они не передают нам ничего в ответ и не дают знать, что они приняли наш сигнал?

— И я хотел бы знать это.

— Может быть, атмосфера за куполом поглощает сильнее, чем мы рассчитывали? Или наш сигнал слишком слабый?

— Нет. Мне удалось поймать отражение нашего сигнала от их купола, и по всем расчётам выходит, что наш сигнал доходит до них достаточно сильным.

Вошла Эбби:

— Привет всем! Как продвигается расшифровка надписи?

— Пока никак. Мы чувствуем себя полными идиотами.

— Ничего, никто вас не упрекает. Все понимают, какая это непростая работа. Конечно, существа, которые написали эту непонятность, совсем не похожи на нас.

— Значит, вы хотите проделать дыру в куполе? — переспросила Дорина Андервуд. — Не слишком ли это?

На совещание у мэра Мэт Шихан привёл с собой несколько человек из своей команды.

— Миссис мэр, я понимаю, что наша затея некоторым может показаться чересчур авантюрной, — начал объяснять Мэт. — Но мы всё продумали, прежде чем вынести эту идею на ваш суд. Если не возражаете, я приведу некоторые доводы.

— Слушаю вас.

— Во-первых, всё говорит за то, что если мы ничего не будем предпринимать, то останемся здесь надолго, а скорее всего навсегда. До сих пор наши похитители не пожелали общаться с нами, если не считать надписи, сделанной ими на куполе. Мы во все стороны посылали сигналы на всех частотах, и радиосигналы, и световые, но нам никто не отвечает. Понятно, что у инопланетян могут возникнуть трудности с расшифровкой наших сообщений, так же, как и мы не можем понять их. Но никаких сообщений, никаких сигналов от них ещё просто нет. То ли они не улавливают наши сигналы, то ли не хотят с нами общаться. У нас, видимо, остаётся только один способ ускорить наше возвращение на Землю — выбраться из-под купола.

— Возможно, что и так. А что если они просто-напросто выбросят нас в открытый космос? — возразила Дорина.

— Да, дело это рискованное.

Мэт производил хорошее впечатление, честно признавал, что в его предложении заключается немало риска. Если он всё же настаивает на своём предложении, то значит, оно действительно хорошо продумано.

— Ладно, продолжайте, полковник Шихан.

— Итак, для начала доложу о проделанной нами работе. — Мэт показал рукой на бритого парня. — Это доктор Брюстер из Колумбийского университета. Он проделал здесь спектроскопические исследования атмосферы этой планеты, а также атмосфер под другими куполами. Эти исследования показали, что атмосфера планеты по составу сходна с земным воздухом, только разрежена, как в горах, но для дыхания она вполне пригодна. Приблизительно восемьдесят процентов куполов заключают в себе атмосферы, состоящие из смеси азота и кислорода. Они также содержат незначительный процент двуокиси углерода и водяных паров и ещё более незначительные примеси безвредных газов. Под некоторыми куполами человеку может понадобиться кислородная маска, но в большинстве куполов атмосфера совершенно безопасна для дыхания.

Барнаби слушал Мэта с нарастающим интересом. Дождавшись в речи Мэта крохотной паузы, он тут же быстро спросил:

— Я ни в коем случае не сомневаюсь в истинности результатов ваших исследований. По химическому составу атмосфера планеты нам, конечно, подходит. Но вдруг в этой атмосфере есть вредные для нас микробы?

— Правильное замечание, — кивнул Мэт. — Мы не только подвергнемся опасности влияния чужих микробов, но внесём в атмосферу этой планеты и свои микробы, которые могут оказаться вредными для других существ. По этому вопросу вам ответит доктор Розенталь, она микробиолог, тоже из Колумбийского университета. — Мэт сделал ей приглашающий жест.

— Как уже упомянул мистер Шихан, — начала она, — некоторый риск есть. Наша наука доказала, что многие микроорганизмы действуют избирательно. Например, некоторые микробы и вирусы, вызывающие болезни у людей, безопасны для большинства млекопитающих, а также для пресмыкающихся, земноводных, птиц и других живых существ. С большой вероятностью можно предположить, что микроорганизмы, обитающие в атмосфере этой планеты, не угрожают нам какими-нибудь опасностями. Справедливо и обратное утверждение, что наши микробы скорее всего будут безопасны для инопланетян. Тем не менее план мистера Шихана предусматривает меры предосторожности на тот случай, если опасность всё-таки обнаружится. Лично я считаю, что риск погибнуть от заражения инопланетными микробами меньше, чем риск остаться под этим куполом навечно.

— Спасибо, — снова взял слово Мэт. — Хочу обратить внимание всех присутствующих, что ключевым моментом для принятия решения является вопрос о том, хотим ли мы себе пожизненного заключения в этой тюрьме под куполом или мы должны попытаться вырваться на свободу.

— Но не следует забывать, что есть и такие, кто предпочёл бы долгую жизнь в тюрьме короткой жизни на воле, — заметила Дорина.

— Согласен, миссис мэр. Мы предусмотрели и это. Те добровольцы, которые выйдут за пределы купола, будут изолированы от прочих, так что в случае опасного заражения смельчаков остальное население не пострадает.

— Хорошо. Слушаем вас дальше. — Дорина была довольна, что руководителем команды учёных и переводчиков был назначен именно этот человек. Мэт заранее продумывает ответы на все вопросы, находит убедительные доводы.

— Ещё одно соображение в пользу выхода из-под купола состоит в том, что мы получим возможность общаться с обитателями других городов. Установить с ними контакт на расстоянии до сих пор не получилось. Переводчики утверждают, что диалог с близкого расстояния позволит намного ускорить освоение инопланетных языков. В самом деле, если я, к примеру, нахожусь с иностранцем в одной комнате, тогда я могу показать ему на стул и при этом произнести слово «стул», а иностранец может в ответ назвать стул на своём языке. Разумеется, и в такой ситуации возможны недоразумения, например, у нас жест, указывающий на стул, может означать «садитесь, пожалуйста». Может также случиться, что иностранец подумает, что, показывая на стул, я хочу сказать, что он сделан из дерева, а потому слово «стул» переведёт для себя как «дерево». Но согласитесь, при достаточно долгом общении можно избежать подобных недоразумений и составить правильный словарь. А пока у нас есть лишь односторонние попытки общения. Тем не менее мы не будем прерывать работы и в этом направлении. Наши специалисты и дальше будут посылать радиосигналы и световые сигналы к нашим соседям.

— Ваши аргументы выглядят весьма убедительно. А если вы не сможете проделать в куполе дырку? — задала последний вопрос Дорина.

— Тогда нам придётся меньше рисковать.

— Неужели вы всерьёз рассчитываете прорезать дыру этой штуковиной? — спросил Мэт у Руди Санчеза.

Они стояли на траве в Бэттери-Парке и смотрели на сварщика с ацетиленовой горелкой, запаянной в большой прозрачный пластмассовый шар, герметически пристыкованный к стене купола.

— На всякий случай надо попробовать. Правильно?

Для первой попытки «пощупать» материал купола на прочность был избран резак с алмазной режущей кромкой. Как ни старались, но оставить хоть сколько-нибудь заметную царапину на стене купола алмазом не удалось. Потом испробовали многотонную кувалду с острым наконечником из карбида вольфрама и опять ничего не добились. Ничего не дали и попытки протравить в стене дыру всевозможными кислотами, щелочами и прочими едкими химреактивами. Некоторого результата сумели достичь с помощью сверхмощного лазера. Правда, его луч светил сквозь прозрачную стену, ничуть не повреждая её, но зато в том месте равнины, куда упирался луч, серая поверхность заметно нагрелась и обесцветилась, в результате чего получилось пятно как «памятник великим человеческим достижениям».

Теперь Руди махнул сварщику рукой, и процесс пошёл — пламя горелки вспыхнуло, сварщик принялся за работу.

Минут пять белый огонь горел у стены, потом сварщик выключил газ, пламя с хлопком погасло. Но со стеной почему-то ничего не произошло.

Мэт и Руди молча сидели и ждали Боба. Тот появился, сокрушённо покачивая головой.

— Хреновато, — объявил Бобби Джо, приблизившись. — Я измерил температуру купола в метре от пламени горелки, в десяти метрах и в сотне метрах.

— Ну? Температуры одинаковые? — догадался Руди.

— Так точно. Температура всюду поднялась на несколько сотых градуса. Этот прозрачный материал необыкновенно сильно проводит тепло. Нам никак не удастся сосредоточить высокую температуру локально на этой стене, потому что температура стремительно выравнивается по всей поверхности купола.

— Похоже, сейчас со стеной мы ничего сделать не сможем.

— Ну тогда, — вздохнул Мэт, — поехали обратно.

Караван грузовиков въехал в Бэттери-Туннель, ведущий в южном направлении к Бруклину. На границе Манхэттена туннель был наглухо перегорожен стеной купола, но здесь она была тёмного цвета. Туннель до сих пор был забит брошенными автомашинами, не убранными после катастрофы. Два грузовика, замыкавших караван, остановились на полпути, из них вышли люди и начали устанавливать в этом месте туннеля герметичную перегородку. Остальные грузовики поехали дальше к концу туннеля.

Освещение было включено, вентиляторы работали, воздуха в туннеле, по расчётам, должно было хватить на время работ по пролому стены, заблокировавшей выход. Передний грузовик остановился метров за пятнадцать до закрытого выхода. Трупы давно убраны, но были видны пятна засохшей крови и машинного масла.

Мэт осмотрел поверхность чёрной стены. Вспомнил, что точно такая же стена внезапно перегородила туннель, когда он в день катастрофы ехал в метро. На ощупь поверхность стены напоминала сварочное железо, а сама стена была наклонена под углом градусов в сорок пять. Мэт поскрёб пальцами шероховатую стену, нащупал маленькие рубчики.

— Дай молоток, — сказал он, повернувшись к Руди.

Руди поставил ящик с инструментами на запятнанный кровью бетон, достал молоток с круглым бойком.

Мэт размахнулся и ударил молотком в чёрный барьер. Молоток отскочил от стены, как от упругой стали.

— Вот так да! Не очень-то обнадёживает.

— Из чего эта стена могла образоваться? — спросил Мэт Руди. Из других грузовиков подошли ещё люди с разнообразной техникой для штурма инопланетного материала.

— Видели только лазерный луч, когда стена возникла. Но я уверен, что она сделана не из расплавленной горной породы. Некоторые слышали частые взрывы. Металлурги предполагают, что инопланетный корабль выстреливал специальные снаряды в щель, рассечённую лазером, а внутри щели снаряды взрывались и выплёскивали расплавленный материал, который быстро застыл и образовал эту стену. Похоже, под городом купол переходит в конус.

— Между прочим, металлурги выяснили, что материал купола намагничен, причём направление намагничивания совпадает с силовыми линиями магнитного поля Земли. Из этого металлурги делают вывод, что вначале материал был жидким, что позволило магнитным диполям выстроиться в направлении магнитных линий, и только потом этот жидкий материал застыл, так и оставшись намагниченным.

— Если эта теория верна и если мы не сможем пробить стену в этом месте, тогда можно попробовать другую возможность. Не исключено, что в самом низу конуса на его острие есть дыра. Нам осталось только продолбить туннель сквозь гранит вниз до самого дна.

— Неплохая идея, а главное, простая! — хохотнул Руди. — Можно вычислить, на какую глубину нам придётся копать. Для этого надо всего лишь измерить угол наклона этой стены. Но можно сразу прикинуть, что дно конуса лежит на глубине около километра.

Джулия Крэйвин предъявила охраннику удостоверение и вошла в туннель. Впереди светились жёлтые фары грузовиков. По привычке Джулия сразу включила свой минивид и начала на ходу съёмку. Вдали зажёгся тоненький, но яркий лучик, медленно посыпались искры.

На заднем бампере электромобиля сидел Руди Санчез. Он выглядел уставшим, но улыбнулся, здороваясь.

У стены, заблокировавшей выход из туннеля, какой-то агрегат по-прежнему сыпал искрами.

— Ты веришь, что вам удастся прорваться наружу? — спросила Джулия.

— Не знаю. Наверное, репортёрам такие ответы не нравятся?

— Нравятся, если ответы честные.

— Я сказал правду. Чем только мы не пробовали взять эту стену! И кислотами, и алмазными бурами, и автогеном, и другими сварочными методами. — Руди показал на искры. — Ничего не берёт.

— Зачем вы тогда продолжаете попытки, если не верите в успех?

— Я ещё надеюсь, потому что у каждого материала есть слабое место. Может быть, мы подберём ключ и к этой чёртовой стенке.

Руди задумался:

— Ты когда-нибудь пробовала рвать газеты?

— Конечно.

— Если ты хоть раз вырывала из газеты статью, то, наверное, заметила, что в вертикальном направлении газета рвётся легче, чем в горизонтальном. По крайней мере рвать ровно по горизонтали труднеё, значит, в этом направлении бумага прочнее.

— Ну и что?

— Волокна, из которых сделана бумага, расположены в определённом порядке. Подобные свойства встречаются не только у бумаги, но и у других материалов. Бывают, например, такие стержни, которые выдерживают напряжение на разрыв в несколько тонн, если такой стержень растягивать за концы. Но тот же стержень можно легко согнуть и сломать, как прутик. Вот мы и пытаемся найти у стены купола её уязвимое место.

— Ты великолепно объясняешь, — похвалила Джулия.

Фейерверк искр у стены прекратился. К Руди подошёл парень и доложил:

— Никакого результата. Шесть раз нагревали и охлаждали, а толку всё нет.

Руди сделал в своём блокноте пометку:

— Скажи, пожалуйста, твоему сменщику, что теперь его очередь.

И парень пошёл обратно к стене.

— А какой способ будете испытывать теперь? — спросила у Руди Джулия.

— Поверхность купола в этом месте соткана из огромного количества тонких волокон, которые сходятся книзу и соединяются на дне конуса. Приблизительно так будет выглядеть поверхность занавески, если её собрать внизу в пучок. Здесь, на поверхности стены, мелкие складки можно даже нащупать рукой, Так вот, мы сделали мощный расширитель, который попытается раздвинуть складки.

Джулия вслед за Руди подошла ближе к чёрной стене. Рядом стоял грузовик, на котором сзади было установлено что-то похожее на широкие блестящие металлические челюсти. Джулия нацелила свой минивид.

Грузовик дал задний ход, упёрся металлическими челюстями в стену. Водитель вышел из кабины к пульту управления, расположенному у лебёдки, смонтированной на боку грузовика.

— Эта лебёдка, — пояснил Джулии Руди, — сместит верхнюю и нижнюю челюсти в разные стороны и раздвинет складки, если, конечно, получится.

Водитель грузовика нажал кнопки на пульте управления, взглянул на маленький дисплей и быстро вернулся в кабину. Лебёдка натужно загудела, а потом вдруг раздался громкий лязг, как будто сломалось что-то железное.

— Похоже, что-то не так? — засомневалась Джулия.

— И мне так кажется.

Грузовик отъехал от стены, и механики нашли сломанную деталь. Значит, этот способ тоже не годится.

— У тебя есть ещё идеи?

— Часто правильной оказывается последняя идея, особенно в трудном деле.

— Всегда?

Последней идеей было решение пустить в ход дипольный осциллятор. Сил и энтузиазма у Руди уже не осталось, но он всё же пришёл посмотреть, что получится.

— Руди, что сейчас произойдёт? — бодро спросила Джулия.

— Это можно сравнить с микроволновой печью. Но у нас блюдо находится вне печи. В микроволновой печи электромагнитное поле меняется с большой частотой, из-за этого молекулы, которые представляют собой электрические диполи, поворачиваются то в одну, то в противоположную сторону вслед за изменяющимся полем. Из-за таких поворотов между молекулами возникает трение, а из-за трения выделяется тепло. В древности люди добывали огонь тоже трением, только они тёрли друг о друга две деревяшки, а мы трём молекулы. Наше устройство отличается от микроволновой печи ещё тем, что в микроволновой печи поворачиваются электрические диполи, например, молекулы воды, а здесь мы собираемся поворачивать магнитные диполи, так называемые домены. Приблизительно так же стирают звук с магнитофонной ленты, то есть размагничивают её, но в нашем случае магнитное поле на много порядков сильнее, чем в магнитофоне, а кроме того, это поле можно сфокусировать в маленькое пятнышко на стене. Теоретически таким способом можно попытаться разрушить стену.

Такое доступное объяснение вполне удовлетворило Джулию.

У чёрной стены стоял большой грузовик, а на нём была установка с конусом, обращённым острием к стене, которое почти касалось её. Что-то щёлкнуло, и установка включилась, громко загудела. На стене напротив острия конуса появилось раскалённое светящееся пятно. Пока установка жужжала, яркость и величина пятна не менялись. Вдруг послышался знакомый щелчок, установка выключилась, и пятно на стене быстро погасло.

Это означало, что текстура поверхности здесь изменилась!

Руди воодушевился, подбежал к стене. Рубчики на поверхности пятна оплыли, явно слегка подплавились, а цвет пятна стал серым. Размером пятно было примерно с ноготь. Руди взял обычную отвертку и потыкал ею в обгоревшее пятнышко. Посыпалась мелкая шелуха и пыль. У Руди от радости заколотилось сердце.

Когда свечение погасло, жеребьёвкой быстро определили счастливца, которому вручили кувалду для удара в пятно. Этим счастливчиком оказался мускулистый мужик, который вдарил тяжёлой кувалдой со всего размаха и попал в самый центр пятна. Секунду или две пятно вибрировало и вдруг лопнуло.

Как только Руди и другие специалисты ещё раз убедились, что воздух за куполом пригоден для дыхания, они подошли к дырке в стене для подробного осмотра. Внутри пятна весь чёрный материал выкрошился, но остались волокна, похожие на грязные проволочки, расположенные вертикально.

Кто-то потрогал одну такую проволочку — она оказалась более гибкой, чем струна рояля. Другой вставил в отверстие лом и попытался порвать волокно, но оно не поддалось.

Принесли домкрат, вертикально поставили на него лом, а другим концом лома подцепили одно волокно. Рабочий взялся за рычаг домкрата и не спеша стал качать. Лом медленно начал натягивать волокно. Когда оно растянулось сантиметров на тридцать, работать рычагом домкрата стало так трудно, что казалось, вот-вот он уже не поддастся. Рабочий налёг на рычаг изо всех сил, и в этот момент волокно наконец с треском порвалось, лом упал и загремел по дну туннеля.

— Есть! — заорал Руди. — Дело сделано! Теперь это лишь вопрос времени. Идея оказалась верна, осталась лишь ручная работа.

Лишь через несколько минут, когда бригада начала прожигать в стене дырки по периметру нарисованной на стене двери, Руди понял, что он не только счастлив, но и немного напуган. Что их ждёт за стеной?

Появилась надежда, что на волю они выберутся.