Пожиратель Чудовищ. Часть 2

Глава 31

Несмотря на то, что этот бой неожиданно стал в разы сложнее, чем любой из нас мог подумать, никакой паники и никаких намёков на бегство не было и в помине. Нейрагу существовали разные, и сравнивать эту парочку воронов с убитым накануне драконом было всё равно, что сравнивать комодского варана с парой воробьев.

Сила обоих воронов-Нейрагу находилась даже не на уровне пика шестой ступени. Они были куда сильнее матери Руби, и даже в нынешнем состоянии я не смог бы побороть даже одного из них в честном бою. Но этого всё равно было недостаточно, чтобы создать для бойцов отряда смертельную угрозу. Как минимум Вурга и Куотр сами были на пике ступени, так что у нас было, кому дать отпор воронам.

Куда большую проблему создавала не личная сила этих чудовищ, а то, что они могли сломать боевое построение людей.

Нас было примерно столько же, сколько взрослых воронов, при том что в среднем люди были сильнее птиц. С учётом того, что приоритетом для многих воронов будет не убийство врагов, а защита молодняка, эта операция должна была пройти чётко и без заминок.

Единственная потенциальная сложность — бегство птиц через три других тоннеля, выходящих в пещеру-гнездо в разных её концах. И с добавлением в уравнение двух настолько мощных переменных главная цель всей операции — убийство птенцов, с лёгкостью могла пойти по одному месту в любой момент.

Тем не менее, рассуждать об этом и думать, как лучше стоило поступить, уже было поздно. Вороны, до сих пор летавшие в кромешной тьме, в первые секунды были ослеплены ярким светом охватившей пещеру огненной магии.

Этого оказалось достаточно, чтобы пара самых близких к нашему выходу из тоннеля птиц незамедлительно лишились своих жизней. Но дальше гнездо наполнил яростный клёкот и всё закрутилось, как в худших американских горках.

Скудд и ещё один маг, обладавший Даром металла, имени которого я не запомнил, устремились вдоль окружности пещеры к чернеющим тоннелям запасных выходов. Для них было проще всего завалить их, не нанося урона самой структуре пещеры, банально замуровав выходы каменными или стальными пробками.

Огненные маги, особо не переживая о том, что как-то навредят товарищам, запустили в пещере настоящий огненный торнадо. Жар этого пламени был относительно небольшим, вряд ли превышавшим температуру самого обычного полевого костерка. Однако это с лихвой компенсировалось масштабом.

Тысячи кубических метров пространства были погружены в огонь. Совершенно равномерно «размазать» столь непокорную стихию, как пламя по пещере не получилось даже у двух магов шестых ступеней. Но небольшие пустоты в огненных протуберанцах не играли такой уж большой роли.

Для людей, либо обладавших телами, по крепости сравнимыми с танковой бронёй, либо магией, без труда способной такую броню создать, такое пламя, даже постоянно окружавшее их со всех сторон, не было большой проблемой.

Я сам ощущал жар, но очень слабый, будто держу руку над горячей ванной. И взрослым воронам это пламя тоже было ни по чём. А вот птенцам приходилось куда хуже.

Они всё-таки не были обычными птицами и не умирали. Но в первую очередь вспыхнули их мягкие, похожие на звериный пушок, пёрышки, а спустя всего секунд тридцать уже и розовая кожа, обнажившаяся из-под перьев, начала покрываться ожогами и волдырями.

Пещеру вместо жадных и просящих криков заполнили болезненные вопли почти сотни птенцов. Я не страдал излишней жалостливостью и прекрасно понимал, что это было необходимо.

В будущем, если ничего не сделать, эти самые птенцы вполне могли начать убивать людей десятками и сотнями. Но это определённо был далеко не тот звук, который я был готов слушать на постоянной основе.

К этому моменту противостояние между людьми и взрослыми воронами уже успело дважды сменить свою направленность.

В первые мгновения после нашего появления в гнезде вороны бросились в атаку с яростным клёкотом, намереваясь уничтожить агрессоров, посягнувших на их молодняк.

Из-за того, что в пещере фактически не было пола, лишь стены с некоторым количеством небольших площадок для птенцов, и мелких естественных уступов, противостоять птицам было довольно сложно. Тем более одарённым физического типа, которые могли использовать только своё оружие, чтобы сталкиваться со способными летать воронами.

Однако почти обезумевшие от гнева птицы не особо-то пользовались этим своим преимуществом. Вместо того, чтобы атаковать неустойчиво стоявших на найденных выступах людей и тут же отступать, уходя из зоны досягаемости человеческого оружия, вороны налетали на бойцов и начинали хаотично бить когтями, крыльями и клювом, не обращая внимания на ответные атаки.

Тела птиц по умолчанию были куда легче, чем у наземных животных тех же размеров. Но мощь уровня четвёртых, пятых и даже начальных шестых ступеней всё-таки никуда не девалась.

К тому же когти жесточайших воронов, хищно загнутые и острые как бритвы, без труда пронзали даже тяжёлые доспехи. А их мощные клювы походили на промышленные тиски, в которые, если что-то попало, то обратно вытащить уже было невозможно.

Пять или шесть человек, не удержавшись на почти вертикальных стенах под градом вороньих атак, упали и покатились вниз, на груду звериных туш. Умереть они не умерли, хоть и получили разной тяжести травмы. Но не стоило ждать, что они смогут подняться и вернуться в бой, преследуемые разгневанными птицами.

Были и смерти. одного бедолагу, стихийного мага воды, непонятно чем приглянувшегося птицам, сразу трое воронов схватили за плечи и ноги, подняли в воздух и буквально разорвали на части. На другого налетел, упущенный на секунду мной и Вургой, ворон-Нейрагу, которого генерал до тех пор старательно сдерживал, и в одно движение перерезал когтями шею.

Тем не менее, наибольшие потери понесли как раз-таки вороны. Их когти дырявили пластины доспехов и плоть под ними, а клювы оставляли вмятины на стальных древках оружия. Но куда чаще это самое оружие пронзало, разрезало и разрывало их собственные тела.

Всего секунд за десять-пятнадцать с нашего появления из тридцати четырёх взрослых воронов погибло около десятка. К счастью, вороны-Нейрагу, хоть и должны были быть куда умнее своих обычных сородичей, действовали практически по тем же шаблонам, так что Вурге и Куотру при поддержке моей и Ма’Ауро, удавалось их сдерживать.

К этому моменту из четырёх входов в пещеру-гнездо два уже оказались завалены. Причём в том, через который прошли мы, стояли два наших огненных мага, пройти через которых невредимыми для птиц было практически невозможно. И вороны, видимо, осознали, что проигрывают, и что в ближайшее время у них уже не будет даже возможности сбежать.

А потому больше половины оставшихся в живых птиц бросили попытки атаковать людей и, похватав в когти по паре птенцов на ворона, устремились к единственному оставшемуся свободным проходу. Другая же часть, в которую входили сильнейшие вороны гнезда, организовалась в защитную формацию, отражавшую все атаки на спасавшихся птиц.

И вот тут как раз проявилась та самая проблема, о которой я подумал, только увидев пару огромных воронов. Участвуй в основном противостоянии мы четверо — те, кто сейчас был занят парой Нейрагу, подобная ситуация не стала бы большой проблемой.

Но в отсутствие четырёх из шести одарённых шестых ступеней остальным было очень сложно достаточно быстро преодолеть отчаянное сопротивление воронов-«телохранителей» и атаковать тех птиц, кто пытался унести птенцов.

Через последний оставшихся проход, самый далёкий от того тоннеля, через который мы вломились, успели даже вылететь три ворона с отчаянно верещащими ношами. И тогда произошло то, чего Вурга приказал ни в коем случае не делать.

Тот самый одарённый шестой ступени, что сломал переднюю лапу дракку, вооружённый огромным и тяжеленным боевым молотом, устремился напролом сквозь стаю воронов-защитников прямо к последнему тоннелю. И со всей дури, вложив в удар, кажется, даже больше силы, чем в сражении с дракком, врезал молотом по своду тоннеля.

Вздрогнула вся пещера, с потолка посыпались мелкие камешки и крупные булыжники. Ни люди, ни птицы до сих пор старались не прикладывать слишком много сил к самому камню. В отличие от нас всех, пещера не была усилена энергией.

Спасительный для воронов тоннель, естественно, обрушился в ту же секунду, едва не завалив самого молотобойца. К счастью, видимо из-за куполообразного потолка, пещера оказалась достаточно сейсмоустойчивой и выдержала такое над собой надругательство. Однако я живо представлял, как идиоту потом достанется от Вурги.

Впрочем, в моменте, раз не случилось мгновенного обвала, цель, можно сказать, оправдала средства. Потому как путей отступления для воронов больше не осталось.

И, видимо, птицы тоже это поняли. Некоторые попытались улизнуть со своей драгоценной ношей через «наш» тоннель. Но были быстро превращены в курицу табака парой огненных магов. В замкнутом пространстве, когда невозможно было увернуться, узкие сконцентрированные потоки пламени, похожие на плазменные солнечные протуберанцы, были страшнейшим оружием.

Ещё через пару секунд жалобно запищали и завопили птенцы, исчерпавшие свою устойчивость к огню и начавшие гореть заживо. И тогда произошло то, чего я, пожалуй, никогда бы не ожидал от, пусть и ненормально умных, но всё-таки зверей.

Вороны-Нейрагу, с которым сражались мы четверо, вдруг рванулись вертикально вверх, прямо к потолку пещеры. А зависнув там, они издали странный, ни на что не похожий, какой-то надтреснутый клёкот.

И начался хаос. Вороны, и так из-за нашего появления находящиеся далеко не в самом спокойном состоянии, словно обезумели. Вот только это безумие монстры начали выплёскивать не на нас, а на собственных детей.

Ещё не погибших от огня птенцов били клювами, рвали на части когтями, сбрасывали с площадок вниз, на груду звериных туш. При этом птицы напрочь игнорировали людей, не обращали внимания даже тогда, когда их атаковали и убивали, продолжая убивать птенцов одного за другим.

А затем я ощутил, как энергия воронов-Нейрагу под потолком пещеры начинает стремительно нарастать.

Они оба обладали Даром ветра, что в замкнутом пространстве пещеры им почти не помогало. Контролировать свои силы достаточно тонко, чтобы создавать что-то вроде ветряных лезвий, они ещё не могли. Ускорение на коротких дистанциях в один-два десятка метров ощущалось довольно слабо. К тому же их ветер только раздувал окружающее пламя. Так что сражались с нами Нейрагу, почти не полагаясь на свои сверхъестественные способности.

Но это вовсе не значило, что их Дар был слаб и сейчас я отчётливо ощущал огромную мощь в их телах. Опасно нестабильную мощь.

— Отдайте приказ к отступлению! — рявкнул я Вурге, перекрикивая крики безумия воронов и предсмертные вопли птенцов.

— Ты…

Не знаю, что он хотел мне возразить. Хотел ли собрать трофеи, которые стали бы подтверждением успешной операции, спасти свалившихся на дно пещеры бойцов, не понял, с чего вдруг я такое заявил и решил переспросить, или генералу просто не понравился мой тон. Времени на выяснение не было.

— НЕМЕДЛЕННО! — мой рык на этот раз на какое-то мгновение перекрыл вообще все птичьи крики.

Думать Вурга, к счастью, долго не стал.

— ВСЕМ ОТСТУПАТЬ!

Опять же, к счастью, генерала, когда он отдавал прямые приказы, бойцы слушались беспрекословно. Оставшиеся на ногах чуть меньше тридцати одарённых рванули к тоннелю.

И я и сам уже хотел последовать за ними, но тут услышал болезненный женский вскрик. Женщина в нашем отряде была только одна и, резко обернувшись на звук, я увидел Рахиру, бесконтрольно катящуюся вниз по стене пещеры всё туда же — вниз, на груду туш.

Чертыхнувшись, я поднял глаза вверх, на пару воронов-Нейрагу, словно танцевавших друг вокруг друга в воздухе медленный танец. Бурлящая нестабильная мощь внутри их тел уже догнала ту, что я ощущал от дракка. Времени до того, как вся эта энергия окончательно выйдет из-под контроля, оставалось совсем немного.

На то, чтобы спуститься на дно пещеры, схватить Рахиру и догнать остальных, его бы точно не хватило. И я прекрасно понимал, что будет, если я не успею.

Повернув голову, я встретился взглядами с Ма’Ауро, стоявшим неподалёку и тоже заметившим падение воительницы. Для него Рахира была никем и, глядя на меня, уже тоже примерно понимал опасность ситуации, так что явно собирался броситься вслед за остальными.

— Помоги! — крикнул ему я, отталкиваясь от стены пещеры и устремляясь вниз, к Рахире.

На гору туш Ма’Ауро приземлился через пару секунд после меня. Ещё через несколько мгновений над нашими головами прогремел оглушительный взрыв. А затем с потолка пещеры на нас посыпались десятки и сотни тонн камня.

Последнее, что я успел сделать — это встать над Рахирой, закрывая её тело собой, и вытащить Руби, всё это время прятавшуюся от огня у меня за шиворотом, прижав лисичку к груди.

Первая каменная глыба рухнула мне на уже и так травмированную ногу, заставив взвыть от боли. Но почти сразу затем ещё один булыжник упал прямо на затылок и мир вокруг просто выключился.

В себя я пришёл снова от боли. Болела не только нога, но и, кажется, вообще всё тело, по крайней мере сзади. Судя по всему, какой-то из обломков камня вонзился мне в бок, а другой до кости рассёк кожу и мясо на голове над ухом.

Но по крайней мере благодаря мягкой подушке из кучи звериных трупов, некоторые из которых уже начали гнить, я не оказался именно зажат и смог осторожно покрутить головой, чтобы осмотреться, и ощупать пространство вокруг себя.

Рахира лежала подо мной и, судя по тихим всхлипам, девушка была жива и относительно в порядке. Руби я тоже нашёл. Лисичка с комфортом устроилась в образовавшейся между моим боком и здоровенным булыжником, едва не прижавшем мне руку, полости.

— Ты в порядке? — спросил я Рахиру, слегка отжимаясь от сплющенных тел и глядя на воительницу.

Она, в отличие от меня, ничего не видела, мы были в абсолютной черноте, и после моих слов слепыми глазами начала рыскать по сторонам.

— Я оступилась, — ещё раз всхлипнув, прошептала она. — Прости меня, пожалуйста.

— С кем не бывает, — кашлянул я, чувствуя, как застрявшая в бочине острая сосулька щекочет потроха. — Забыли.

— Тим, Рахира! Вы живы⁈ — донёсся до меня откуда-то сбоку голос Ма’Ауро.

— Живы, но нас жёстко завалило! Ты как?

— Нормально! Мне прижало руку, но в остальном камни рухнули удачно, я в достаточно широкой полости!

— Эй, Ма, это ты⁈ — донёсся с другой стороны ещё чей-то слабый голос.

Похоже, из тех бойцов, что успели скатиться сюда во время боя с воронами, ещё кто-то выжил под обвалом.

— Да, я! А кто это⁈

— Бирго!

— Мужик, я рад, что ты выжил! Ты цел?

— Почти! Грёбаная птица продырявила мне бок, кровь до сих пор течёт! Но камнями почти не придавило!

Через секунду я увидел пробивающийся через камни слева слабый свет.

— Вы видите мой факел? — донёсся почти сразу голос Ма’Ауро.

— Не вижу! — крикнул Бирго.

— Я вижу! — подал я голос.

— Скажи когда перестанешь видеть!

Через несколько секунд свет резко стал тусклее.

— Сейчас!

— Понял! Погодите, я сейчас освобожу руку и попытаюсь до вас добраться!

Послышалась возня, звуки ударов металла о камень, после чего болезненный стон и ругань.

— Ты в порядке⁈

— Мизинец раздробило в кашу! Твою мать, больно!..

— У тебя есть, чем перебинтовать?

— Найду.

Ещё спустя несколько минут возня, уже ближе к нам с Рахирой, возобновилась. К счастью, для человека, мышцы которого обладали силой пневмоприводов карьерного экскаватора, разгребать завалы было не так, чтобы очень сложно.

И тем не менее прошло больше трёх с половиной часов, прежде чем Ма’Ауро до нас добрался. Впрочем, так долго это продлилось скорее потому, что он расчищал пространство полностью, в том числе и от звериных туш, инициируя всё новые и новые мини-обвалы.

Не скажу, что этот метод был самым безопасным. Но и наши с Рахирой тела были достаточно крепки, чтобы выдержать последствия подобных небольших смещений.

А в итоге Ма’Ауро докопался до нас как-то сбоку и снизу, приняв сначала выбравшуюся из-под меня Рахиру. Как оказалось, спасти её целиком мне всё-таки не удалось. На левую голень воительницы, которую я в принципе не мог закрыть своим телом из-за того, чтобы ниже её на полметра, рухнул здоровенный булыжник, превратив её ногу от середины икры и ниже в кашу.

К тому моменту, как Ма’Ауро подоспел на помощь, Рахира уже почти теряла сознание от кровопотери. Он перебинтовал её ногу лоскутом своего поддоспешника, а потом, вернувшись, осторожно снял меня с каменной сосульки.

Потрудился он, надо сказать, очень неплохо. Мы оказались в полости под сводом из двух крупных каменных плит, которые Ма’Ауро специально обвалил одну на другую. Пол под ногами представлял мешанину из каменной крошки и раздавленных звериных туш.

— Так, отдых, — тяжело вздохнув, Ма’Ауро уселся в уголке, прислонившись к плите и начал разматывать уже пропитавшийся кровью бинт вокруг искалеченной левой ладони.

— Как думаешь, когда нас придут спасать? — осторожно поинтересовалась Рахира.

— Не знаю, — покачал головой герой. — Если до сих пор не появился Скудд — значит с ним что-то случилось, и значит Вурге придётся сначала добраться до форпоста. Без мага земли разгребать все эти завалы опасно. Если нас снова придавит, то совсем не факт, что мы сможем также просто откопаться.

— Плохо, — вздохнул я, прижимая к дыре в боку разорванную на куски рубаху.

— Хорошо, что мы хотя бы живы, — хмыкнул Ма’Ауро.

— Это правда, но всё равно плохо.

Помолчали. После того, как герой перебинтовал свою руку, а я потуже затянул дыру в боку жгутом из своей штанины, мы уже вдвоём взялись за новые раскопки. Помимо Бирго на наши голоса отозвались ещё два бойца и их тоже стоило отрыть.

Часа два прошли в методичной расчистке каменных завалов и спорах по поводу того, какой камень как лучше обвалить, чтобы не ослабить, а наоборот, укрепить всю конструкцию. Однако в целом было похоже, что мы продвигаемся в правильном направлении.

Вот только затем я вдруг ощутил слабую вибрацию камней под ногами и, опустив глаза в пол, услышал слабую, ещё очень далёкую, но при этом определённо постепенно приближающуюся ауру.

К нам пожаловали гости. И ждать подарков и чая определённо не стоило.