Пожиратель Чудовищ. Часть 2

Глава 44

Истинный бог, он же Байгу. Существо, завоевавшее мир, подчинившее себе все всех местных богов-Майигу и распространившее своё влияние на территорию всей планеты. Существо, чей Дар претерпел качественное изменение, став Законом.

Правда, я пока что не слишком хорошо понимал реальную разницу между двумя этими терминами. Но всё ещё было впереди и то, что собирался мне рассказать Приот, вероятно, приоткрыло бы завесу тайны над высшими уровнями развития монстров.

— Там много надо читать? — осторожно поинтересовался я, заглядывая на следующую после рисунка кристалла страницу. — Мне на сегодня, кажется, уже достаточно. И глаза от очков слезятся.

— Не слишком много, но я тебе, так и быть, расскажу, — улыбнулся старик.

— Святой человек! — удовлетворённо выдохнул я. — Я внимательно слушаю.

— Ты вроде как уже знаешь, что герои попадают в Тейю лишь из миров, где нет магии?

— Слышал такое, да.

— Так вот, это не совсем правда. В подавляющем большинстве случаев так и происходит и очень мало кто знает, что может быть иначе. Но случаются и аномалии, когда герои являются из миров, подобных Тейе, где есть магия и боги. Так вот в этой книге описан опыт одного героя, пришельца из такого магического мира. Более того, мира, уже, если можно так сказать, превзошедшего Тейю.

— Там уже был свой истинный бог? — догадался я.

— Да. И хотя я всем сердцем ненавижу империю за те методы, которыми она захватывает новые территории, прочтя эту книгу, я не могу не задуматься о том, что в далёком будущем это завоевание может обернуться благом. Мир, описанный здесь, куда более безопасный и открытый, чем Тейя. Монстров не истребили, но они были согнаны на отдельный материк, а вся остальная земля оказалась в полной власти человечества. Никаких диких земель, никаких волн монстров, никаких форпостов. Можешь себе представить?

— Вполне.

— Что? — старик на секунду аж замер, настолько мой ответ выбил его из колеи. Но потом до него всё-таки дошло. — А, точно, ты ведь тоже герой и на твоей родине нет ни богов, ни монстров. Для тебя скорее происходящее у нас на Тейе — какой-то кошмар. Ну а для меня то, что любой человек может свободно отправиться в другую страну к кому-нибудь в гости или полюбоваться достопримечательностями — это уже чудо. Но на самом деле, если написанное в этой книге правда, то избавление от угрозы монстров — это так, малость. Куда важнее то, что мир истинного бога становится «открытым». Миры, где уже появились свои истинные боги, могут связываться между собой прямыми магическими порталами, их жители могут перемещаться от мира к миру, торговать, обмениваться знаниями и опытом! Это ли не чудесно⁈

— Прости что тебя перебиваю, но, как бы это ни было чудесно, прямо сейчас меня это мало интересует. Как занимательный факт — замечательно, но я бы хотел услышать в первую очередь про кристалл Закона.

Приоту явно не понравилось, что я его так бесцеремонно прервал. Но стариком он был здравым и также понимал, что я пришёл на встречу не ради мечтаний.

— Да, хорошо. Герой, автор этой книги, описывает одно из самых драгоценных сокровищ того мира — осколок Закона истинного бога. В отличие от Дара Майигу, Закон может существовать вне тел бога и его последователей и, в частности, конденсироваться в кристаллы.

— Ближе к делу, — прервал я его. Бо́льшая часть того, что он собирался мне рассказать о свойствах Закона, уже скорее всего была мне известна в той или иной степени. — С чего вы решили, что сокровище, украденное Кантарикой — это именно такой осколок?

— Я не уверен на сто процентов, — покачал головой Приот, — но шансы на это велики. Во-первых, в мире в принципе существует очень мало такого, что Пятеро Великих могут назвать сокровищем. Человеческие артефакты их не интересуют, то же самое с оружием, созданным из тел убитых Майигу, и с самими этими останками. Во-вторых, чтобы сокровище могло быть украдено Кантарикой, оно должно быть относительно небольшого размера. Осколки Закона, согласно книге, варьируются по размеру от пары сантиметров до полуметра. В любом случае это совсем немного и даже обычный древесный медведь смог бы его унести. В-третьих, размеры и мощь Кантарики. Даже если предположить, что она стала Нейрагу, для её вида это всё равно редчайшая аномалия, необъяснимая никаким образом. Но осколок Закона, содержащий в себе огромную мощь истинного бога, вполне мог бы повлиять на неё и заставить вырасти сверх всякой нормы.

— Звучит убедительно, но это по-прежнему может быть какой-нибудь похожий по свойствам артефакт.

— Какой? — Приот улыбнулся. — Вы, герои, почти все совершаете одну и ту же ошибку. Магия — действительно чудесная сила, и разнообразие Даров даёт нам огромный арсенал возможностей. Но у магии есть свои правила. Мы смогли создать такие вещи как установка межмирового переноса или твой амулет-переводчик, но это не значит, что мы способны создать вообще что угодно. Как минимум, учёные всех стран до сих пор бьются над главной проблемой магической науки: сохранение энергии. Ни один артефакт не может работать автономно. Им всем нужна регулярная подзарядка руками магов. И даже Майигу, помогающие нам в этих исследованиях, не могут ничего с этим сделать. Кантарика не обладает собственной маной, она пока что не Майигу. Так что украденное ей сокровище, если это что-то обычное, должно было давным-давно выйти из строя.

— Есть же Фирсторн, — парировал я. — Он мог бы заряжать её сокровище. Она — его любимица, к тому же с Пятью Великими они в контрах и он мог бы делать это банально из вредности, чтобы их позлить.

— Я об этом подумал. Потому и сказал, что не могу быть уверен в своих словах на сто процентов. Но что если взглянуть на ситуацию с точки зрения самого Фирсторна? Как и большинство Майигу диких земель, он хладнокровен, жесток и расчётлив. Если бы он узнал, что у Кантарики есть какое-то особенное сокровище, ценное даже для Пяти Великих, на мой взгляд он куда скорее забрал бы его себе, а не оставлял у своей питомицы. Злость Пяти Великих он бы вызвал в любом случае, к тому же получил бы ценную вещь. Так что тут два варианта: либо Фирсторн не может использовать сокровище, либо не может его отобрать у Кантарики, не убив её. Ну, либо и то, и другое. И, опять же, осколок Закона вполне может подходить под оба эти варианта.

— Но вы не уверены.

— Ни в чём нельзя быть уверенным, — философски ответил Приот. — Я, на самом деле, даже не думал о Кантарике, когда взялся читать эту книгу. Но меня давно мучал вопрос: как такое возможно, чтобы обычная древесная медведица, которые, если не становятся Майигу, даже до уровня пятой ступени редко добираются, получила такую мощь? И описание осколка Закона заставило что-то щёлкнуть в голове. Считай это опытом, или интуицией старого исследователя, но мне всё-таки кажется, что тут я не ошибся.

— Я понял. Могу я взять эту книгу на время?

— Возьми, но, пожалуйста, верни до экспедиции. Хотя я в библиотеке почётный гость и мне даже разрешают забирать книги домой насовсем, будет очень обидно, если такой важный и редкий труд будет уничтожен.

— Обязательно верну на место завтра к вечеру, — кивнул я, беря небольшую и довольно тоненькую книжечку и кладя во внутренний карман. Чтения там было от силы на пару часов.

— Заскочишь ко мне ещё до отправления? — поинтересовался Приот, поднимаясь со стула и разминая спину.

— Не уверен. В последний день будет больше всего работы, да и хочу наконец-то поспать нормально. Хотя бы часов восемь.

— Ну, тогда желаю тебе и твоей экспедиции успеха, — старик протянул мне ладонь.

Я с удовольствием ответил на рукопожатие, аккуратно встряхнув его руку двумя пальцами. А затем мы вместе покинули библиотеку и разошлись по своим делам.

Остаток вечера прошёл без забот и мыслей о надвигающейся экспедиции. Рахира, уже почти полностью освоившаяся с новой ногой, воссозданной Тирианом, в кои-то веки вместо брони или брючного костюма надела платье.

И то ли портной так постарался, то ли дело было в естественной грации воительницы, то ли я истосковался по женской красоте куда больше, чем думал, но на протяжение всего вечера я не мог оторвать глаз от Рахиры. А, когда мы вернулись в штаб-квартиру, мне стоило огромного труда не разорвать это платье прямо на девушке.

К сожалению, на следующий день мне пришлось уйти ещё до рассвета и Рахира, проснувшись, нашла только пустую кровать. После того, как я убью Кантарику, обязательно потрачу несколько дней только на неё.

Между тем, мемуары попаданца из мира победившего истинного бога, которую я читал в перерывах между делами, оказались неожиданно занимательными. Автор не стремился как-то красочно расписать свой опыт, говорил строго по существу и в результате в тоненькую книжечку вместилась почти вся его история.

Не слишком грандиозная, правда. Автор, его звали Сим, и в том мире, откуда попал в Тейю, был попаданцем. Родился же он в мире, похожем на Землю где-то девятнадцатого века. Крепостное право, начинающаяся урбанизация, революции в разных странах и всё такое.

Сим был сиротой, отец погиб ещё до его рождения на войне, мать скончалась от болезни, когда мальчику было всего четыре. Воспитывался в детском доме, с тринадцати лет стал подмастерьем на заводе, в семнадцать из-за несчастного случая потерял глаз и заработал крупный и довольно мерзкий шрам на лице.

В результате с девушками у него не ладилось, никому не нужен был бедный, уродливый сирота без какого-либо будущего. К сорока годам, с большой долей вероятности, он должен был скопытиться от суровых условий труда и металлической пыли, которой дышал на заводе.

Однако в двадцать восемь его перенесло в иной мир, называвшийся Дайтос. Из-за того, что этот мир был объединён под властью истинного бога, средний уровень одарённых в нём был выше, чем в Тейе.

Тем не менее, обретя межмировую энергию пятой ступени, Сим всё равно оказался на неплохом счету в своей стране. С детства желая стать врачом, Сим попросился в клан, владевший магией исцеления, и его приняли. Какой-то головокружительной карьеры ожидать ему не стоило, но его силы оказалось более чем достаточно, чтобы жить в мире и достатке.

Прожив больше двадцати лет в Дайтосе, он подправил свой шрам, нашёл жену, завёл двух детей, успел попутешествовать. Жизнь его определённо сложилась куда лучше, чем если бы он остался в своём мире.

Но затем Сима зачем-то потянуло посетить другой мир через межмировой портал. Это было недешёвым удовольствием, но он успел накопить приличное состояние, так что деньги не были проблемой.

Вот только произошёл какой-то сбой и вместо мира-курорта, куда он должен был отправиться, Сим попал в Тейю. Вернуться было невозможно, мир без истинного бога не был связан порталами с другими мирами. Он застрял тут навечно, потеряв возможность ещё хотя бы раз увидеть жену и детей.

Несмотря на то, что перенос добавил Симу ещё межмировой энергии и поднял аж до седьмой ступени, сама ситуация его подкосила. И вместо того, чтобы попытаться начать всё заново, он жестоко запил. Мемуары заканчивались недвусмысленным намёком на то, что Сим решил отнести рукопись в издательство, а после покончить с собой.

Суровое начало, радужная середина и жестокий и печальный финал. Впрочем, как бы это ни было цинично, сама история Сима меня интересовала далеко не в первую очередь. Куда больше мне хотелось узнать что-нибудь об истинных богах, Байгу, и об их Законах.

И, к счастью, тут мемуары Сима меня не подвели. Всех тайн довольно краткое изложение и сухой слог, разумеется, не раскрывал. Но семьдесят процентов книги было посвящено именно миру Дайтоса и самому Дайтосу — его хозяину, истинному богу, которым Сим по-настоящему восхищался, так что кое-что полезное узнать мне всё-таки удалось.

Во-первых, ещё больше прояснилась последовательность эволюции богов.

На первой ступени были Нейрагу — существа, создавшие в себе то, что Сим назвал «семенем» или «ядром». Стать ими могли лишь монстры, потому как они с рождения обладали «природной нитью», насколько я понял, чем-то вроде энергетической пуповины, соединявшей всех чудовищ с окружающим миром.

Для того, чтобы подняться выше и стать Майигу, Нейрагу нужно было принести миру жертву и в обмен получить благословение. Это благословение нисходило на зарождённое семя и будто бы удобряло его, позволяя прорасти Дару.

Затем у Майигу было два пути. Первый — захватить тем или иным образом весь свой мир. В результате этого Дар Майигу-завоевателя «входил в резонанс» с самим миром и становился воплощением воли этого мира, Законом.

Был ещё и второй вариант, как Майигу мог получить Закон. По крайней мере Сим писал, что он существует. Однако в чём конкретно он состоял, было непонятно. В детали Сим не вдавался и упоминал лишь, что это «отвратительный и порочный путь, противный любому мыслящему существу».

Что-то мне подсказывало, что я про этот способ ещё услышу.

Однако дальше по поводу ступеней богов я был не совсем прав. Майигу, воплотивший Закон и обретший контроль над миром, становился не Байгу.

Байгу, титул, которым Пятеро Великих окрестили Катриона, был не третьим, а четвёртым в иерархии. После Майигу шёл Руйгу — то, что жители Тейи называли истинным богом. Дайтос, хозяин мира, в который попал Сим, был как раз Руйгу.

Байгу же был ещё выше, грубо говоря правителем истинных богов. Вспомнив, с каким, на самом деле невеликим уважением я разговаривал с Катрионом, я по-настоящему обрадовался тому, что это насекомоподобный бог прежде всего ценил выгоду и особо не обращал внимание на такие вещи, как вежливость или манеры.

Во-вторых, мемуары Сима подтвердили слова Йольда о классах Даров. Пятый — Дары силы, четвёртый — стихийные, третий — концептуальные, вроде войны или противостояния, второй и первый — качественные эволюции предыдущих.

И ещё одной интересной деталью стало то, что эволюционировать мог только Дар. После того, как Майигу воплощал Закон и становился Руйгу, Закон уже не мог быть изменён и оставался в том же классе, что и Дар, из которого он был воплощён.

Последней же полезной информацией в мемуарах, помимо сведений об осколках Закона, о которых мне уже рассказал Приот, стали вот такие строки:

'За свою практику я встречался с самыми разными людьми. Одним из самых необычных стал человек, принявший крещение в Законе Дайтоса и в итоге сам ставший Майигу. Он пришёл за лекарством для своей дочери и мы разговорились.

Поразительно, чего может добиться человек, если по-настоящему этого захочет. Непросто выдержать чистое крещение и остаться самим собой. Намного сложнее накопить достаточно силы и обрести решимость потребовать у мира Дар, зная, что провал будет означать смерть.

Но я даже не могу представить, каких усилий, какого колоссального духа, какой непоколебимой воли стоило обычному человеку, родившемуся без природной нити, сформировать внутри себя семя Дара. Не получить его естественным образом, а отобрать у мира, сделать своим против воли самой природы. Пусть и с поддержкой Закона.

Определённо, даже дай мне миллион попыток, я ни за что не смог бы совершить нечто подобное. В один момент, отбросив все страхи и сомнения, решить, что отныне я — сам хозяин своего существования. Человек, сумевший сделать это, заслуживает лишь моего бесконечного искреннего уважения'.

Не сказать, что это было похоже на понятную и чёткую инструкцию к становлению Майигу. Но как минимум я начал примерно понимать путь, который мне придётся пройти.

Допустим, крещение в Законе мне было не нужно, силу я получал другими способами. Но дальше мне в любом случае придётся сформировать семя Дара, без чего будет невозможно дальнейшее продвижение.

«Решить, что я — хозяин своего существования», — писал Сим. С одной стороны, это вроде как было несложно. Я и так всегда считал себя и только себя ответственным за свою жизнь и все взлёты и падения, что в ней будут.

Но с другой стороны, были Майигу, был Палем, был Катрион. Был сам мир Тейи, судя по всему, что мне до сих пор удалось узнать, обладавший неким подобием собственной воли. Все они влияли на меня и я, очевидно, не был достаточно силён, чтобы от этого влияния избавиться.

К тому же ещё были обычные люди, влияющие на мою жизнь. Рахира и Эллиса — мои женщины, которых я был готов спасать и защищать ценой своей жизни. Шиито, Исма, Тириан, Приот, Морнон и прочие, с кем я успел подружиться и к которым всегда прислушивался. Зеридад и Эргло, которых я при первой же возможности без всяких сомнений отправился бы убивать. Они ведь тоже в каком-то смысле влияли на мою жизнь и моё существование.

И, похоже, если бы в процессе обретения семени Нейрагу я позволил проникнуть в своё сознание хотя бы крохотной крупице сомнений, весь процесс пошёл бы коту под хвост. И ещё хорошо, если бы всё просто прервалось, ведь могло быть и так, что неудачная попытка повлечёт за собой серьёзный урон. И мысли об этом лучше уж точно не делали.

М-да. Просьба Тизена казалась всё сложнее и сложнее. Впрочем, с нашей встречи с трёхглавым богом не прошло даже трёх месяцев, тогда как он сказал, что жить ему осталось ещё около двух лет. Даже если быть пессимистом и сократить этот срок до года, у меня ещё было целых девять месяцев на то, чтобы стать Майигу.

Однако, чтобы это сделать, я должен был остаться в живых. А для этого Кантарика должна была умереть в течение недели.

Карательная экспедиция должна была увенчаться успехом, вне зависимости ни от чего.