Пожиратель Чудовищ. Часть 2

Глава 49

Как и в прошлый раз с Законом Катриона, ждать пришлось довольно долго. Но то ли из-за того, что осколок потерял часть своей силы, то ли потому, что я сам стал сильнее, полчаса сократились почти втрое и уже через десять минут я почувствовал в желудке знакомое тепло.

В прошлый раз, когда я, не подумав, сожрал самородок из чемоданчика поглотителя-мимика, если бы Катрион не появился, меня скорее всего ждала бы смерть. Слишком уж сила Закона, за несколько секунд почти проплавившего мне потроха, превосходила то, на что я тогда был способен.

Теперь же, хотя я и ощутил схожий жар, и уже через секунд десять весь покрылся испариной, всё было куда спокойнее. В желудке поселилось тепло, от которого всё тело начало разогреваться. Уже через пару минут я будто бы начал плавиться внутри доспехов.

Однако это не было плохое ощущение, наоборот, было похоже на то, когда в один присест съедаешь большую тарелку очень горячего густого супа или лежишь в жаркой баньке. Расслабленность в теле и мыслях, мышцы превращаются в жидкость, а кости — в желе.

И потому на фоне этого чувства я едва не упустил момент, когда что-то пошло не по плану. Поначалу я подумал, что мне кажется. Но, отстегнув крепежи и сдёрнув с руки перчатку, понял, что никакой это не обман чувств.

Моя кожа, а под ней, если верить рентгеновскому зрению, и плоть с костями, плыли и плавились уже совсем не метафорически. Пока что это было едва заметно, будто я смотрел на свою руку сквозь горячий колеблющийся воздух.

Но чем больше Закона усваивалось моим телом, тем отчётливее проявлялся жутковатый эффект. И остановить или повернуть его вспять было уже невозможно.

Мне оставалось только наблюдать за тем, как моя кожа начинает наплывать на края крага, лихорадочно соображая, что вообще с этим можно сделать.

К счастью, пусть не сразу, но сработала первая же пришедшая в голову мысль. На самом деле, это была даже не какая-то конкретная идея, а просто желание остановить этот процесс, не дать самому себе превратиться в слизня.

Я сосредоточился на этой мысли в первую очередь чтобы заставить себя отбросить охватившую разум панику и найти решение. Но, всё сильнее и сильнее концентрируясь на том, что я желаю как можно быстрее остановить происходящее, я в какой-то момент заметил, что всё действительно приходит в норму.

Не само по себе, а именно потому, что я об этом думал. Это понимание пришло как-то само по себе, но откуда-то я знал, что это не ошибка и не искажение восприятия.

И действительно: стоило мне расслабиться и отпустить мысленный стопор, как у меня пропали отпечатки пальцев, а когти начали походить на кривые алюминиевые ложки. Снова сосредоточился, и снова моя рука — это моя рука, а не сгусток желе.

Жар от растекающегося по телу Закона постепенно стих минут через пять. И всё это время я усиленно концентрировал все ментальные силы на то, чтобы сохранить твёрдое агрегатное состояние. Думать о том, смогу ли я думать, если у меня расплавится и потечёт мозг, совсем не хотелось.

После того, как всё закончилось, я ещё минут десять сидел, боясь лишний раз шевельнуться. Однако было очевидно, что рано или поздно мне всё-таки придётся не только пошевелиться, но и встать, и пойти, и побежать, а в недалёком будущем ещё и сражение продолжить.

Так что в любом случае то, что я сейчас изо всех сил концентрировался, делу не слишком поможет.

Осторожно, на полном серьёзе переживая о том, что могу поплыть, как восковая свечка в бане, я начал расслаблять мозг, отпуская контроль и…

Всё оказалось в порядке. Тело, в буквальном смысле растекавшееся внутри доспехов, даже когда я полностью расслабился, осталось в целости и сохранности.

И я бы даже подумал, что произошедшее стало странной галлюцинацией и что Закон сработал вместо каких-нибудь псилоцибиных грибочков. Но когда ради эксперимента подумал о том, что, наоборот, хочу, чтобы рука разжижилась до состояния киселя, пальцы действительно начали будто плавиться.

Это было не так сильно, как когда по мне растекался Закон. Максимум, на который меня хватило — это снова убрать отпечатки и придать плоти под кожей неестественную упругость, будто у резины.

Тем не менее, эффект совершенно определённо был, и совершенно точно это не была иллюзия. Это при том, что я больше не ощущал в себе ни единой крупицы энергии Закона. Каким-то образом он впитался в моё тело и слился с ним на настолько фундаментальном уровне, что просто перестал существовать как нечто отдельное.

Не скажу, что полученная способность как-то радикально повысила мою силу. Но как минимум, если натренироваться, её совершенно точно можно было применять, чтобы нивелировать приходящиеся на тело тупые удары, что уже было очень полезно. А потом, возможно, найдутся и другие способы применения.

К тому же, как бы там ни было, это всё-таки был самый настоящий осколок Закона. Часть силы истинного бога. И хотя на этот раз никакая дымная голова не вылетела из моей глотки, что, на самом деле, не могло не радовать, об этом не стоило забывать.

Сейчас это могло казаться просто странной способностью, но в будущем сожранный осколок мог обернуться совершенно неожиданными и непредсказуемыми вещами.

Однако, с другой стороны, рассчитывать на что-то больше положенного тоже не стоило. Относиться к осколку как к безделушке было неправильно, но и превозносить его было чревато.

Прямо сейчас, по крайней мере, мне не стоило даже думать о том, что я получил какую-то особую силу. Потому как без изучения и тренировок я бы скорее себе навредил, а не применил её с пользой.

Так что в рейтинге моих приобретений Закон, несмотря на всю его уникальность, оказался только на третьем месте.

На второе попала другая энергия, содержавшаяся в ливере Кантарики. За следующие полчаса мы с Руби сожрали немало мяса и объём полученной из него силы монстров раза в полтора превысил всё, что я в принципе успел получить до сих пор. Включая даже то, что я получил из Майигу.

Белая таблеточка Тириана определённо окупилась с лихвой.

На первом же месте была нематериальная награда. Пропавшая с меня чёрная метка, пятьдесят дней назад наложенная Пятью Великими. На этот раз я успел буквально в последний момент. Срок нашего договора заканчивался меньше чем через двенадцать часов.

Это действительно было приятное чувство. Вот только его было недостаточно даже для того, чтобы унять моё негодование по поводу разочаровывающего боя с Кантарикой.

И тем более совершенно отвратительный осадок оставила сама эта метка смерти самим своим существованием. Я признавал: тогда в катакомбах под Оплотом мы действительно отчасти были сами виноваты в произошедшем. Но по-настоящему унизительный опыт, через который я прошёл там, это не отменяло.

А потому теперь, освободившись и от слежки Пяти Великих, и от долга им, я мог без зазрения совести добавить их в список на устранение перед Палемом. Тем более что, если я действительно мог в неограниченных объёмах поглощать чужие Дары, силы этих пяти должны были стать для меня огромным подспорьем.

Впрочем, об этом всё-таки пока было рано думать. Справиться с настоящими Майигу, жившими уже многие десятки, а то и сотни лет, накопившими могущество, недостижимое для простых смертных и по-настоящему умело управляющимися со своим Даром, мне пока что было не под силу.

Для начала самому нужно было стать одним из них, и только потом всерьёз задумываться о мести.

Потому, хотя о далёких своих планах я, разумеется, не забывал, в моменте меня интересовали только три вещи. Первая: успешное завершение карательной экспедиции. Вторая: убийство Эргло, не только из-за обещания Иштии, но и потому, что с третьим Стражем мы уже вряд ли смогли бы помириться и зарыть топор войны.

И третья: встреча с таинственным убийцей, отправленным Эргло по мою душу. По совпадению, день, когда она должна была состояться, тоже был сегодня.

Правда, я слабо себе представлял, как третий Страж собирался это провернуть. Отряды были почти не ограничены в передвижениях, лишь бы возвращались к лагерю. Подкараулить нас где-то или тем более найти на бескрайних просторах Непроходимой Чащи было почти невозможно.

И уж точно было невозможно наверняка утверждать, что у кого-то получится нас подкараулить или найти. Тем не менее, я всё ещё знал об этом мире слишком мало, и утверждать что-то наверняка было бы глупо. Наглядным подтверждением этого было моё собственное, только что едва не расплывшееся лужей, тело.

Так что расслабляться не стоило ни в коем случае. Вздохнув, я снова глянул на труп Кантарики. Финального удара я ей так и не нанёс, но без большей части внутренних органов и многих сотен килограммов мяса даже самому живучему монстру было не выжить.

Руби, в отличие от меня не обладавшая бездонным желудком, уже отвалилась и с надутым пузиком лежала на бедре медведицы, тихонько посапывая.

Мне же стоило продолжить. Энергия монстра должна была сохраниться в мясе ещё пару часов минимум. Однако после того, как я сожрал осколок Закона и едва не превратился в холодец, желание работать челюстями совсем пропало. Да и не получу я уже настолько чистую и густую энергию из умершей больше сорока минут назад медведицы.

В каком-то смысле это было непозволительной роскошью в моём положении — отказываться от настолько питательной еды. Но хотя бы иногда я должен был потакать своим капризам, иначе в какой-то момент просто перегорел бы. И лучшего момента для этого демонстративного «фи», чем сейчас, вряд ли можно было придумать.

Поднявшись, я повернулся к остальным. Маги, до того сидевшие и довольно расслабленно о чём-то переговаривавшиеся, при виде этого либо встали сами, либо как минимум повернули ко мне головы.

— Все готовы? — в ответ раздался довольно стройный гул голосов. Я повернулся к Зайву, до сих пор сидевшему над обмороженным бойцом. — Как Клод?

— Стабилен. Носилки уже соорудили, до лагеря дотащим его спокойно.

— Хорошо. Отвечаешь за него в дороге. Дагьяна и Цурга несут раненного. Симиан и Рейн — тело Бейлана. Кто хочет тащить тушу Кантарики?

Вызвались четверо, взвалившие себе на плечи каждый по лапе, в результате чего труп огромного монстра оказался будто бы растянут на дыбе.

— К лагерю прямым ходом! Всех монстров, кто не проявляет прямой агрессии игнорировать. Хватит с нас на сегодня боёв.

Как и всегда, я двинулся впереди отряда, периодически сверяясь с картой Непроходимой Чащи и корректируя траекторию, чтобы в итоге выйти ровно к месту сегодняшней стоянки.

Сколь, выглядевший едва ли не более воодушевлённым, чем обычно, бежал рядом, то и дело вставляя реплики о том, настолько зрелищно я выглядел в бою с Кантарикой и задавая какие-то вопросы. Я его особо не слушал, мысли были заняты другим.

Теперь, заставив исчезнут висевший над головой дамоклов меч, я мог всерьёз задуматься о том, что делать дальше. До сих пор я сделал довольно много чего с расчётом на будущее. Та же карательная экспедиция, формирования связей с влиятельными людьми в форпосте или разведка мест обитания самых сильных монстров диких земель.

Однако, даже прикладывая к этому всему немалые усилия, я не двигался к какой-то конкретной цели. Скорее просто делал заготовки. Как повара в ресторане, чтобы потом можно было использовать уже готовые ингредиенты, а не заниматься чисткой картошки и разделкой туш.

Но больше откладывать формулирование целей было нельзя. Без конкретно поставленных задач всё, что меня бы ожидало — это стагнация.

Итак, что я должен был сделать точно, в порядке понижения сложности:

Во-первых, убийство Палема.

Во-вторых, убийство Пяти Великих.

В-третьих, становление Майигу и обретение Дара второго класса, чтобы получить обещанный Катрионом приветственный подарок.

В-четвёртых, получение ядра, из которого в последствии должен будет развиться Дар и становление Нейрагу.

И в-пятых, создание собственной фракции, которая имела бы влияние не только в форпосте или диких землях, но и на территориях человеческих стран, включая королевства Большого Союза.

Первое и второе было невозможно без третьего, а третье — без четвёртого. Так что об этом пока что даже не было смысла лишний раз вспоминать. А для этого был только один путь: продолжать сражаться и жрать своих врагов до тех пор, пока я не буду уверен в том, что смогу преодолеть ограничение мира, о котором писал в своих мемуарах попаданец Сим.

Так что единственным, на что я мог оказать реальное влияние своими решениями и конкретными действиями, оставалась фракция.

Подготавливая экспедицию, я невероятно остро ощутил эту, на самом деле очень простую, истину: «Один в поле не воин». На Земле я не слишком-то понимал её смысл. Да, понятно, что, если ты солдат на войне, то сам по себе ты ничего не изменишь.

Однако в этой аналогии, если ты действительно хочешь изменить, то всё, что нужно — это стать генералом и единолично контролировать всю войну. Моя вера в то, что человек способен сделать что угодно, если по-настоящему захочет, никогда не ослабевала даже на капельку.

И только теперь я по-настоящему понял, что генерал, хотя и влиял своими решениями на исход всей войны, не существовал в вакууме.

Разведчики, связные, командиры отдельных подразделений, снабженцы. Банально крестьяне на полях, взращивающие хлеб, которым будет питаться твоя армия, и даже каждый отдельный солдат в этой армии — всё это могло в один момент склонить чашу весов в твою пользу, либо же в пользу твоего врага.

В Тейе, мире, где один человек был способен сам по себе заменить армию, как могло показаться на первый взгляд, это правило ломалось. Но даже будь я в пять раз сильнее чем сейчас, без помощи своего отряда, без опоры на лагерь экспедиции, без поддерживающего нас издали форпоста, я бы вряд ли смог хотя бы найти Кантарику.

А ведь мои будущие враги будут не только куда сильнее медведицы, но и куда умнее неё. За Палемом вообще стояла целая огромная империя с сотнями, если не тысячами подчинившимися ему Майигу. Если я собирался убить бога войны в реальности, а не в своих мечтах, действовать в одиночку было никак нельзя.

Кое-какую подготовительную работу к созданию собственной фракции я уже провёл. Внимательно изучил почти всю имевшуюся информацию о королевстве Золла, которое в форпосте представляла первый Страж. Именно оттуда я собирался начать свою избирательную кампанию.

Рассуждения были следующими:

Во-первых, Стражи, пусть не во всём, но во многом были отражением влияния своих стран. И если действия Стража не удовлетворяли правительство, назначившее его на эту должность, вряд ли это спустили бы ему с рук.

Во-вторых, в форпосте репутация и влияние Стража, фактически, отражали статус его королевства. Если Страж из королевства А поднимался в рейтинге выше Стража королевства Б, то на официальных встречах представители королевства А вполне заслуженно могли ткнуть представителей королевства Б в это носом.

И в-третьих, многие королевства находились в сотнях и тысячах километров от форпоста. Так что свободные наёмники, которых в форпосте оказалось куда больше, чем я мог подумать изначально, по сути могли судить о том или ином королевстве только по представлявшему его Стражу.

А таких наёмников ни в коем случае не стоило недооценивать, как минимум ещё и потому, что каждый одарённый высокой ступени являлся, грубо говоря, представителем своего бога. Если бы какому-то королевству удалось переманить на свою сторону сильного наёмника, то в перспективе и его бог мог бы присоединиться, а это уже был весьма весомый аргумент.

Суммируя всё это, можно было с немалой уверенностью утверждать, что правительство королевства Золла, которых политика фракции первого Стража вполне устраивала, как минимум не стало бы пытаться подавлять меня и мои попытки обрести там влияние и сторонников.

Разумеется, далеко не факт, что это было действительно так. У первого Стража с Золлой могли быть самые разные договорённости, я мог не знать и десятой доли. Однако бо́льшая часть собранной информации подтверждала моё первое впечатление.

Золла определённо не была утопией и земным раем. Это была молодая страна с жёсткой военной диктатурой, ещё не успевшей расслабиться и разжиреть на благах власти после совершённого пятьдесят лет назад государственного переворота.

Суровые законы, тюрьма даже за самые лёгкие проступки и неизбежные казни даже за неосторожно брошенные слова о несправедливости режима. К тому же после гражданской войны страна оказалась в крайне истощённом состоянии и на её земли тут же начали облизываться соседи.

Поэтому, чтобы избежать краха и потери территорий, Золла закрылась ото всего мира железным занавесом, не позволяя почти никому пересекать её границу ни туда, ни обратно. И вот уже больше полувека развивалась в пузыре, создав замкнутую, полностью самообеспечивающую систему, год от года наращивая военную мощь.

Тем не менее, было в Золле кое-что, крайне меня привлёкшее. Бесконечное почтение к сильным. В Тхалсе, хотя статус клана тоже во многом зависел от силы его одарённых, Тизен, к примеру, даже спустя годы после потери статуса герцогской семьи ещё пользовался определёнными привилегиями из прошлой жизни.

Если бы такая же история произошла на территории Золлы, потерявший стольких одарённых клан потерял бы всякое влияние и уважение уже через пару месяцев, не говоря уже о годе или тем более о шестнадцати годах.

И всем было совершенно наплевать, по каким причинам ты потерял силу. Не сумел удержаться, стал слабее? Значит ты был слаб изначально и произошедшее — закономерный итог этой слабости.

Это была действительно очень жёсткая и в чём-то крайне несправедливая система. Но обратная её сторона выглядела будто бы созданной специально для меня. Потому что если ты был силён и из раза в раз умудрялся не только сохранить, но и преумножить эту силу, то ни у кого и никогда не возникнет к тебе никаких вопросов.

Единственной и самой очевидной проблемой было то, что чужаку вроде меня было бы крайне проблематично вклиниться в эту замкнутую экосистему и стать одним из её элементов. Но тут у меня был козырь: первый Страж.

Когда я с триумфом вернусь из экспедиции с головой Кантарики, она наверняка согласится на мою просьбу порекомендовать меня нужным людям в Золле. А если не согласится тогда, я принесу ей ещё десяток голов таких же, если не более сильных монстров, и у неё просто не останется выбора.

Продумать оставалось ещё много чего. Но это всё были детали. Если я действительно собирался отправляться в Золлу, общий курс действий был вполне ясен.

Оставалось распланировать только детали. Кого можно или даже нужно будет пригласить с собой, с кем ещё в форпосте попытаться заобщаться, как добиться от определённых людей желаемого.

За обдумыванием всего этого и прошли четыре часа, что мы бежали сквозь Непроходимую Чащу в сторону лагеря. Сколь, осознав, что я занят своими мыслями и не особо его слушаю, в какой-то момент затих, голоса остальных сносил бьющий в лицо ветер.

Так что я, в каком-то смысле, остался в полном одиночестве. Это было полезно. Мысли о делах и будущем постепенно стачивали остатки недовольства и неприятный осадок, оставшийся после пожирания осколка Закона.

А ещё благодаря тому, что меня ничто не отвлекало, я успел среагировать на резкое изменение потоков воздуха вокруг. В следующее мгновение инстинкты взвыли о стремительно надвигающейся смертельной угрозе, и встали дыбом волосы на затылке.

— В РАС!..

Закончить фразу я не успел. Сбоку в растянувшийся колонной отряд, сметая и людей, и вековые деревья, и внушительный слой почвы, в которой они росли, ударил плотный, будто вода, порыв ветра.

Благодаря своему весу я оказался едва ли не единственным, кому удалось остаться почти на месте. Но в следующую секунду я сам был вынужден отскакивать в сторону, чтобы не оказаться перекушенным напополам огромными челюстями.

Кантарика была размером со средний самосвал. Огромный чернильно-чёрный волчара, выскочивший на меня будто бы из пустоты, ростом был с БелАЗ. И самым отвратительным было то, что далеко не его размер был главной проблемой.

— А ты лучше, чем мне рассказали, - прорычал он, когда не сумел прикончить меня первой атакой. — Вот только ты ещё и куда тупее. После того, как ты убил Кантарику, Фирсторн не отпустит никого из вас!

— Дай угадаю, — я, встав на ноги, достал из кармашка чёрную пилюлю. — Либдараг?

— Лидгарб!

— Да хоть как, — чёрная пилюля скользнула по пищеводу. — Готов огрести, пёсик?

— Попробуй! - расхохотался волк, раскрывая пасть, из которой в меня ударил ещё один разрушительный поток ветра.

Вот только на этот раз я даже на полметра с места не сдвинулся. Тело затопила дикая мощь, превышающая минимум вдвое даже то, что я смог выжать из Дара силы.

Вот только я тут же почувствовал и отдачу, о которой говорил Тириан. Эта сила, в отличие от дарованной белой пилюлей, была далеко не бесплатной.

И при этом, как бы я ни храбрился, было очевидно: справиться с настоящим Майигу лишь на одной только пилюле у меня не выйдет. И точно также мне не помогут ни остатки Дара, ни обретённая странная способность Закона.

Даже ещё не вступив с ним в реальный бой, я понимал, что огромный волк-Майигу был силён настолько, что ни одна моя попытка навредить ему не сработает. Эргло действительно послал за мной достойного убийцу.

Однако один шанс у меня ещё был. Призрачный шанс выжить в этот день.

Я должен был прямо сейчас сделать свой первый шаг на пути к титулу бога.

Конец Третьей Книги.

*****

@New_fantasy_and_fantastic_live канал новинок жанров Фэнтези и Фантастики в телеграме

https://t.me/New_fantasy_and_fantastic_live Подписывайтесь и не пожалеете. Только свежайшие новинки жанров фэнтези и фантастики для Вас..

*****

Если вам понравилось произведение, вы можете поддержать автора подпиской, наградой или лайком.