Подпольная империя рода Амато

Глава 3

Мы тронулись с места.

— Господин Амато, едем до… домой? — спросил водитель.

— Конечно, куда же ещё, — ответил я, притворно удивляясь.

Итак, скоро я увижу свой «дом», отлично. А по пути туда стоит получить хоть сколько-нибудь информации от парня.

— Напомни, сколько нам ехать?

— Часа полтора.

Что-то долго. Вероятно, дом находится в другом городе, а сюда мы были отправлены лишь с целью выполнить задание.

— Жаль моих напарников… — сказал я, пытаясь найти в памяти Андрея ответ на вопрос «как зовут шофёра?».

— Если бы вы ещё и по… подружиться с ними ус… успели, то было бы е… ещё тяжелее, — отозвался парень. Его заикания меня немного раздражали. В покинутом мною мире этот дефект можно исправить буквально за секунду.

Видно было, что отвечает он нехотя, наверное, стесняется из-за заикания. Ладно, оставлю его пока в покое, поброжу лучше по лабиринтам воспоминаний Андрея — думаю, это будет разумнее и эффективнее в деле получения информации.

Я постарался мысленно дистанцироваться от происходящего в реальности и максимально сосредоточиться на том, чтобы погрузиться в память Андрея Амато. Спустя некоторое время мне это удалось.

Итак, мы сейчас находимся в городе Выборг. Нас отправили сюда, как я уже ранее выяснил, для уничтожения нарко-лаборатории. Едем мы сейчас в город Санкт-Петербург: именно там живёт семья Андрея Амато. Теперь это моя семья, поэтому я постарался выудить как можно больше информации о ней из воспоминаний настоящего Андрея. Итак, моя новая семья. Она родом из…

Мой мысленный поток оборвался, потому что автомобиль резко дернулся в сторону.

— Твою мать! — в лёгкой панике воскликнул Сергей.

Имя шофёра всплыло, наконец, из памяти Андрея.

— Что случилось?

— За нами погоня, похоже, го… господин!

Я оглянулся назад: почти впритык к нам ехала тёмная машина.

— Чуть не врезались в на… нас, едва успел из. избежать столкновения, — пояснил Сергей.

— Сможешь избавиться от хвоста? — спросил я.

— Да.

Сергей и так уже до этого прибавил скорости, а сейчас просто полетел.

Я оглянулся назад — хвост не желал отрываться от нас!

— Вот проклятье! — выругался я.

— У них авто… автомобиль мощнее на… нашего, плюс они ускоряют его с помощью магии, — объяснил Сергей, в момент опасности ставший вдруг многословным, — я говорил Борису что нам нужен Руссо-Балт, но он… он, — давай парень, соберись, — он не послушал.

— А ты можешь ускорить нашу машину магией? — кто такой Борис и почему он на дело выдал не то средство передвижения я решил выяснить потом.

— Я не так силён в ней, господин Амато, но я ус… ускорюсь стандартным способом.

Парень так вдавил педаль газа, что мы полетели вперёд так быстро, что я забеспокоился, не разобьемся ли мы на такой скорости, — зря он жаловался на машину, двигались мы быстро. Непривычно мне было передвигаться на таком средстве — это тебе не телепортация, где всё предельно предсказуемо. Однако я напрасно тревожился: Сергей оказался превосходным водителем.

Я бросил очередной взгляд назад: не отстают гады.

— Вот дерьмо… — прошептал Сергей.

Я взглянул вперёд и тоже выругался, правда мысленно: впереди в нескольких сотнях метров от нас маячил железнодорожный переезд, и приближался поезд.

Сергей и не думал останавливаться.

— Тормози, мы разобьёмся! — крикнул я. — Тормози, говорю, ты рехнулся!

— Не мешайте, господин Амато! — в ответ крикнул Сергей и поддал ещё больше газу.

Я с ужасом смотрел на быстро сокращающееся расстояние между нами и железной дорогой. Парень сошёл с ума, мы не успеем проехать!

Между нами и переездом оставалось совсем небольшое расстояние, когда впереди появились барьерные ограждения и опустился шлагбаум.

— Ты нас угробишь, идиот! — заорал я, вцепившись в края сиденья.

— Доверьтесь м-мне! — крикнул Сергей уверенно.

Несколько десятков метров… десятка два метров…

Поезд, гудя, помчался почти прямо перед нами, наш автомобиль ехал так же на предельной скорости и тут, когда столкновение стало неизбежным, нас подбросило наверх и… мы, перелетев через поезд, приземлились на землю с другой стороны переезда.

— Охренеть! — заорал я чуждое для прежнего меня слово.

Я был ошеломлён!

— Вы живы, го… господин Амато? — Сергей кинул на меня быстрый взгляд.

Сам он побелел, как полотно, но держался молодцом, продолжая уверенно рулить машиной.

— Как ни странно, да, — ответил я, оглядываясь назад. Обзор закрывали сцеплённые между собой нескончаемые вагоны поезда. — Сматываемся быстрее, пока у них нет возможности догнать нас! Ты молодец, Сергей! Я думал, нам конец, ты меня безмерно удивил этим смертельно-опасным трюком. А говорил, в магии не силён.

— Так магии там со… совсем чуть было, господин, — зарделся от похвалы парень, — больше водительского опыта и мастерства.

— В любом случае, ты — молоток! — Я хлопнул его по плечу.

Мы передвигались быстро, но искры из-под колёс уже не летели.

— Сейчас по… поедем другой дорогой, запутаем их, — сказал Сергей, сворачивая куда-то.

Спустя некоторое время убедившись, что погони нет, я вновь погрузился в воспоминания Андрея. На этот раз мне это удалось без труда, будто у памяти Амато сорвало клапан, и воспоминания потекли перед моим мысленном взором непрекращающимся ручейком.

Итак, род Амато — итальянского происхождения. В русском царстве он оказался в середине пятнадцатого века, когда великий князь Иван III

нанял отряд наемной конницы под руководством основателя рода Амато, чтобы тот сопроводил архитекторов в Москву. Но после завершения дел в русском царстве возвращаться на родину иностранные гости не захотели — им понравилось на русских землях, и они решили обосноваться на них. На протяжении многих лет члены дома Амато служили русским князьям, царям, императорам и стали больше русскими, чем сами русские. Однако они сохранили связи с исторической родиной. После Великой войны эти связи стали еще более крепкими.

Род Амато официально занимался торговлей, виноградниками — в общем, всё довольно безобидное.

Но, помимо этого, у семьи было ещё одно дело — нелегальное. Князя Андрея Амато-старшего в определённых кругах даже называли теневым губернатором Петербурга. В криминальной среде он имел огромное влияние и власть. Однако Амато никогда не были беспринципными преступниками, плюющими на все нормы морали — у них имелся свой кодекс чести, и они его соблюдали. Честь и стала той самой причиной, из-за которой в последнее время дела рода пошатнулись.

Криминальный мир испокон веков был жесток, беспощаден и грязен, но в последние годы в нём начала распространяться совершенно неприемлемая для Амато мерзость.

Наркотики, нелегальная иммиграция, распространение проституции среди несовершеннолетних, контрабанда артефактов, незаконная трансплантология и даже работорговля. Все эти вещи не вязались с принципами, через которые никогда не переступали члены рода. Зато среди обычных преступников подобные вещи были делом не только нормальным, но и крайне выгодным. Баснословные деньги крутились в среде тех, кто занимался всем этим. Да и не только простые уголовники вершили подобные тёмные дела — на них высоко поднялись и некоторые знатные дома.

Род Амато считал ниже своего достоинства опускаться до продажи людьми, до травли народа запрещёнными веществами. Это бы замарало его честь навсегда. И члены семьи были не только против всего этого — они активно боролись с такого рода преступностью.

Я не сдержался от мысленной ухмылки. Всё-таки двойные стандарты у моей новой семьи. Преступники, осуждающие других преступников. Палачи тех, кто так же, как и они, вершили тёмные дела, но делали это без чести. Парадокс. Но я прекрасно понимал род Амато и поддерживал их позицию. Да, я тоже в своём мире был далеко не чист, но всё же знал границы дозволенного. Ребёнок — неприкосновенен. Наркотики, превращающие человека в жалкое насекомое — зло, которое нельзя оправдать.

Кстати говоря, мне ещё ни разу не заказывали праведника. Каждый, кого я убил по чьему-то приказу, был либо совсем чудовищем (причём порой буквально), либо весьма нравственно сомнительным экземпляром, потеряв который, мир стал только лучше. Нет, я не оправдываюсь, я лишь хочу сказать, что не поднимал руку на невинного.

Я вернулся к воспоминаниям Андрея.

Его род взял на себя обязанности правосудия. Последнее зачастую слепо, либо подкуплено. И в таких случаях на сцену ступает князь Андрей-старший со своими людьми. Они казнят тех преступников, до которых не дотянулись руки властей. Князь был убеждён, что делает правое дело, и я в этом полностью его поддерживал. Я ещё не знаком со своим «отцом», но он уже заслужил мои симпатию и уважение.

Только вот сколько бы ни боролись со всякой мерзостью члены семьи Амато, та только набирает силу. Теневые палачи казнят одних ублюдков, так на их место тут же встают другие. Гнили слишком много и она незаметно проникает во все щели; те, кто очищает страну от неё, конечно, сильны, но их мало.

Андрей Амато, в теле которого я теперь находился, был юн, полон сил, энергии и юношеского максимализма. Он унаследовал от отца беспринципность в том, что для него важно, чувство собственного достоинства и чести, мужественность порой на грани безрассудства. С малых лет Андрей рос в твёрдой, непоколебимой преданности своей семье, и скорее убил бы самого себя, чем изменил роду. С юности мечтал он скорее вступить в семейное дело, приносить пользу роду, однако князь Амато не одобрял желания сына. Он хотел, чтобы тот служил делу возвышения и укрепления рода законными путями. И Андрей-младший пошёл на военную службу. Он был очень в ней хорош: крепкий телом и духом, со стальной волей и решимостью, Андрей быстро добился высоких результатов, и однажды вполне мог бы стать сенатором или генералом, если бы не один недавний инцидент, который в одночасье разрушил мечту князя Амато видеть сына большим человеком.

Но Андрей-младший и сейчас поступил бы так же, будь у него возможность повернуть время вспять.

Он стал свидетелем недопустимо грубого обращения своего командира с одной девицей, дочерью какого-то простого рабочего. Она была так юна и наивна, что у Андрея не было сомнений, что она всё ещё невинна. И эту чистоту хотел замарать подонок-командир, приказы которого ещё только вчера выполнял Андрей.

Он не мог допустить, чтобы судьба девушки, только вступающей во взрослую жизнь, была вмиг разрушена из-за какого-то похотливого козла. Андрей вступился за честь девушки. Командир был в ярости. Он вызвал подчинённого, осмелившегося перечить ему, на дуэль.

Андрей прекрасно знал, что дуэли — тем более при несении военной службы — строго запрещены. Ещё не так давно они были обычным делом, но новый император издал указ, запрещающий подобные поединки. Конечно, всё равно находились те, кто пытался обойти этот закон, но тем, кого ловили, приходилось потом иметь дело с последствиями.

Так вот, командир Андрея обошёл этот закон, но ему ничего за это не было, а вот Амато-младший жестоко поплатился. Мало того, что решил пойти на дуэль, так ещё и с вышестоящим лицом, своим командиром.

Но иначе он не мог. Делом чести было для него принять вызов — он просто не мог отказаться, иначе показал бы себя слабаком и трусом. К тому же, отказ биться мог быть воспринят, как признание собственной неправоты, как попытка пойти на попятную. Это противоречило всему, чему отец с младых лет учил Андрея. Теперь уже речь шла не только о чести девушки, а о собственной его чести.

Дуэль не успела состояться, слухи о ней просочились, куда не надо — был грандиозный скандал. Андрея уволили со службы. Но просто выставить с позором его не имели права, потому что он геройски воевал и имел кучу государственных наград. Из-за этого его уволили с сохранением права ношения мундира, с наградным оружием, со всеми наградами и с правом именоваться «господин полковник» или «майор».

Но последнее не смягчило удара для отца парня. Князь был в бешенстве. Сын пытался перед ним оправдаться, объясняя, что он поступил по чести, что не хотел нарушать семейных принципов, но, к его удивлению, отец на этот раз ответил, что лучше бы он раз в жизни нарушил эти принципы, чем облёк свой род на этот позор. Да, честь и принципы — это прекрасно, и князь рад, что сумел научить сына тому, что такое быть настоящим мужчиной. Однако бывают ситуации, когда интересы дома надо ставить выше личных интересов. Вступиться за даму — это правильно, но только если это не понесёт за собой ущерб для собственной семьи. Принять вызов на дуэль, чтобы не прослыть трусом — тоже правильно, но только если это не идёт вразрез с интересами рода.

Андрей-младший был обескуражен. С одной стороны, он ни на секунду не сомневался, что поступил верно, с другой — ему было невыносимо разочаровать отца. Каждый мужчина из дома Амато должен служить делу возвышения рода. Андрей должен был сделать это законным путём, но так как этот путь теперь закрыт, надо было искать другие способы. А чем ещё заниматься Андрею, если лучше всего он умеет убивать? Именно к этому его готовили с ранних лет.

«Ты, Андрей, подставил всю семью, поставив свою честь выше интересов рода. По-человечески ты поступил правильно, поэтому мы тебя не бросаем. Но так как единственное, что ты хорошо умеешь — это убивать, ты станешь палачом нашей семьи», — сказал отец Андрею неделю назад. Так Амато-младший стал боевиком своей семьи. И сегодня он выполнил первое задание князя.