Поцелуй медузы, или Отель для бастарда

ГЛАВА 9

Больше за день ничего примечательного не случилось. Вечером я бодалась с нигутским алфавитом, но орешек оказался крепким, и с наскока разгадать ребус не получилось. Ну, не лингвист я, не языковед! Дело осложнялось отсутствием писчих принадлежностей. Держать значение нигутских закорючек в голове — увольте. Ничего, мне пока не к спеху. Грамотность — это не самоцель, это средство получения информации, и пока что мне проще найти неписьменные источники, те же коллеги при правильном подходе поделятся сведениями.

Я вымылась, прополоскала ночнушку и легла спать за пару часов до полуночи. Встать предстоит на рассвете, а для этого нужно выспаться. Будильника-то нет.

Сон пришёл почти мгновенно. Я вновь видела всякую чушь. Верблюд с плавником акулы вместо горба залез на пальму и, радостно скалясь, жевал банан. Рыба-клоун в солнечных очках выбралась на берег и махала хвостом, призывая дирижабль. Куда она полетела? Постепенно яркие картинки выцвели, я осознала себя стоящей в кромешной темноте, а несколько мгновений спустя впереди вспыхнул кровавый свет.

Я уже примерно представляла, что увижу. Не хочу смотреть, как умирает брюнет. Резкий, жёсткий, привык отдавать приказы, привык, что их тотчас исполняют в лучшем виде. Но человек неплохой. Не побрезговал осмотреть стопы, обеспечил лекарством, извинился. Далеко не все умеют признавать свою вину, к тому же где я, а где он. Нищий администратор отеля и богатый постоялец.

Я побежала прочь от света, не переставая думать о мужчине. Интересный он, непонятный, симпатичный, особенно, когда улыбается. Делать выводы, конечно, рано, но он мне понравился, а я даже имени его не знаю. Завтра же у коллеги спрошу. Тьма сгущалась, превращаясь в вязкий кисель. Я рискнула остановиться и оглянуться. Багровый шар летел за мной. Чёрт! Я рванула вперёд и влетела в прозрачную преграду.

Шар осветил дорогу, по которой шёл брюнет. Глаза мужчины были плотно завязаны.

— Господин! — позвала я без особой надежды.

Его ждёт смерть. Неужели нет никаких других вариантов? Неожиданно от дороги отделилась тропинка, развернулась, будто ковровая дорожка, и растворилась во мраке. Брюнет шёл вперёд, заметить изменения он не мог, но на развилке… раздвоился. Отделившийся от брюнета полупрозрачный двойник с точно также завязанными глазами свернул на узкую тропинку, дошёл до границы света и тьмы, сделал очередной шаг и растворился в неизвестности.

До меня начало доходить, что сон не просто спать. Во-первых, я осознаю, что окружающая реальность лишь плод моего воображения. Раньше, дома, мне часто снились яркие сны, но никогда мне не удавалось отделить явь от грёзы до пробуждения. Во-вторых и главных, мне ни разу не удавалось повлиять на сон. Сейчас, отвечая на мой вопрос о вариантах развития событий, картинка изменилась.

Не так уж и трудно истолковать посетивший меня кошмар. Жизненный путь брюнета скоро оборвётся, а мужчина не видит опасность — это вчерашний сон. Сегодня добавились детали. Избежать гибели можно, но шанс крошечный: полупрозрачный двойник очень напоминал мыльный пузырь. Зацепи — и лопнет.

Я последовала за брюнетом. Вероятнее всего он… Дорога привела к виселице. У эшафота, сложив руки на груди, стоял палач в маске. Брюнет, не видя опасности, шагнул на помост, замешкался, почувствовав, что камень сменился деревянным настилом.

— Господин!

Напрасно.

Палач ловко накинул петлю. Брюнет схватился за шею, дёрнулся. Куда там… Палач опустил рычаг, верёвка натянулась, брюнета вздёрнуло в воздух. Мужчина отчаянно забился.

— Господин!

Минута борьбы, и тело обмякло, а чёртова повязка так и осталась на глазах.

Проснулась от собственного крика. Не готова я к подобным зрелищам, пусть и во сне, не по-настоящему. Отдышавшись, откинулась на подушку, подтянула одеяла, забывшись, повернулась на бок и сверзилась с кровати на пол. Чёрт.

Сон развеялся, а страх окреп. Следователь поделился статистикой. Почти все иномирцы погибали. Сведения сохранились об одном выжившем, он сделал карьеру переводчика. Информации слишком мало, я могу только догадки строить. Следователь упоминал, что я получила сильнейший ментальный удар. Складываем пазл? Иномирцы проходят в том числе и через инфополе планеты. Побочный эффект — усвоение языков. Разум большинства не справляется с нагрузкой. Выживают… менталисты? В том, что магия существует, я убедилась на собственной шкуре. И если мои предположения верны, логично предположить, что у меня просыпаются способности.

И что делать? Способности, понятно, никуда не денутся. Вместо абсурда буду видеть сны со смыслом, это даже хорошо. А как быть с брюнетом? Подойти и в лоб сказать, так мол и так, вас скоро повесят? Кабы меня саму за такое не повесили… Вроде бы маги в этом мире почти что учёные в нашем. Помню сплетню про портал, разорвавший человека надвое. Но это не повод высовываться, правил и нюансов я не знаю. Но и молчать нельзя, не прощу себе, что могла спасти и ничего не сделала. Страшно…

За окном темень, рассвет только занимался. Я поднялась с пола, ругнулась. Обо всём плохом подумаю при свете дня. Сейчас пора вспомнить, что в городе вот-вот откроется большой базар. Перво-наперво я обработала ноги заживляющей мазью. Стопы выглядели гораздо лучше. Ещё денёк-другой, и заживёт.

На базар я собиралась надеть платье, выданное в тюрьме. Не рабочее же трепать, да и при виде нищенского балахона цену ломить не должны. Волосы прикрыла шляпой, с платьем хорошо сочетается, такая же помойная. Я с сомнением посмотрела на туфли. Трепать их откровенно жалко. В ботинках идти? Босиком? Второе — не вариант, в ранки может проникнуть любая зараза. Значит, ботинки. Авось, пока ещё не жарко, ноги не вспотеют, новых мозолей не нахлопаю.

Поколебавшись, сорг от брюнета положила под пятку. Базар любой страны любого мира — это в том числе и карманники. Делиться с ними, когда самой мало, я не собираюсь. Мешочек-кошелёк бросила в саквояж. Кажется, ничего не забыла.

Ночной администратор на ресепшене дремал за стойкой. Не потревожив его, тихо вышла. Охраны на месте тоже не оказалось. Я прошла мимо фонтана к дороге. Наёмных экипажей ещё не было. Да и стоит ли на них тратиться? Однозначно нет.

Утренняя прохлада приятно обволакивала. Я любовалась цветущими садами, пальмами, розовеющим небом. Я не рассчитывала увидеть кого бы то ни было, однако жизнь в туристической зоне била ключом. Щёлкали ножницы садовников, гудели насосы, стрекотали устройства полива, суетились уборщицы со швабрами. Я прошла мимо закрытых кафе, ресторанов, лавок. Здесь торговля начнётся позже, когда проснутся туристы.

Платить или не платить за фуникулёр, думать не пришлось. Подъёмник ещё не работал. Посмотрела наверх. И как я вчера спустились? Впрочем, выбора нет. Прижавшись к скале и покрепче сжав верёвку, я сделала первый шаг. Ступеньки не так уж и плохи, хотя краешки у многих обломались или треснули. Почему нет ограничителя? А если у человека голова закружится? Видимо, платить за безопасность чиновников жаба душит. Знать не хочу, сколько людей сорвалось в пропасть. Или умные ходят по объездной дороге? Отвлечённы мысли помогали не думать об опасности, карабкаться наверх. И, наконец, подъём закончился. Я вздохнула с облегчением. Обратно — только фуникулёр!

Первое из двух солнц выбралось из-за горизонта. Ну вот, ни одна я вершины покоряю. Телег поблизости не заметила. Значит, и дальше пешком. Ориентир — самая широкая улица. Заодно, пока топаю, прикину, что купить. Внезапно свалившийся с неба сорг нужно потратить с умом. Средство гигиены — раз. Букварь, если найду, что весьма сомнительно, два. Нижнее бельё? Хотелось бы. Остатки денег лучше приберечь.

Идти оказалось не очень далеко. Через полчаса с небольшим я сначала услышала гомон, потом звяканье, бряцанье, глухие удары. Улица вильнула, и я увидела край большого базара. Мужчины, почему-то женщин с товаром я не увидела, прямо на земле расстилали видавшие виды покрывала, горами вываливали товар, не заботясь о его внешнем виде. Больше всего меня поразила выставленная корзина с разномастной обувью. Из серии пару ищи сам. Да уж. Торговцы таскали ящики и мешки, улицу запрудили телеги, между ними сновали первые покупатели. Перемешались люди, скот.

Толчки, пинки, карманникам раздолье. Я тихо радовалась, что самая ценная монета у меня в башмаке. На миг стало дурно. Кажется, после поезда у меня развилась клаустрофобия. Или как правильно называть боязнь толпы? Несколько глубоких вдохов-выдохов помогли справиться с накатившей паникой.

Товар не радовал. Ну, дешёвка, она и есть дешёвка. Покопаться? Время тикает. К тому же шляпок нет, одни платки из грубой тёмной ткани. Словом, не мой случай. Я покрепче прижала саквояж. Придётся выбираться к лавкам, в которых, увы, явно дороже.

Базар не зря назвали большим. Я и не предполагала, что в таком маленьком городке, как Мехния, он может быть настолько огромным. Торговцы, вероятно, съехавшиеся со всех окрестностей, заполонили улицы, прогулки, вываливали товар прямо под ноги и беззаботно его топтали. Вещи на глазах превращались в мусор. Я шалела.

Наконец, я выбралась к первым прилавкам. Здесь стало спокойнее, толкались чуть меньше. Я огляделась. Прилавки — громко сказано. Всего лишь доски клали на чурбаки и закрывали покрывалами. Выглядело поприличней, но, увы шляп я не увидела. Жизнь осложнили лоточники, особенно один, пытавшийся всучить мне бублик грязными ручищами.

Взгляд зацепиться за шарфики. Не шёлк, но тонкие. К чёрту шляпу? Наматывать на голову их? Часов у меня нет. Чем дольше выбираю, тем вероятнее опоздаю. Хм…

— Посмотри, — предложил торговец, заметив мой интерес.

Почему нет? Я подцепила кончиками пальцев не самый симпатичный шарфик.

— Мне шляпка нужна.

Торговец цыкнул:

— Платок тоже хорошо, платок — красиво.

Я с сомнением покачала головой.

— Смотри! — торговец выхватил у меня шарфик и завязал себе на манер банданы, «хвосты» перекинул на плечо. — Хорошо?

— Ну…

— Смотри!

Торговец снял шарф и перевязал на манер чалмы примерно также, как я повязывала обрывок подола ночнушки. Третья демонстрация оказалась самой любопытной. Торговец перекинул шарф через голову, половина свесилась за спину, как фата, половина — на лицо. Её-то он свернул жгутом, обернул вокруг головы и закрепил.

— Сколько?

— Пятьсот рапий, но для тебя четыреста. Ты красивая. Красивой девушке красивая цена.

Я поморщилась:

— Дорого.

Торговец подмигнул:

— Уступлю. Сколько дашь?

Я неторопливо перебрала шарфики, отложила один светлый и один цветастый. Если второй повязывать разными сторонами, да ещё и по-разному, сложится впечатление, что головных уборов несколько.

— За два двести.

— Да ты что?! — торговец картинно схватился за сердце.

— Так не за сто что же, два по пятьдесят.

— Хорошо, только для тебя триста пятьдесят.

Не люблю торговаться.

— Тогда мне на фуникулёр не хватит. Я вниз пойду по лесенке и шею сверну.

— Лоф, сохрани! Меньше — грабеж. Триста.

— Двести.

— Триста за три. Моё последнее слово.

Пожалуй, терпимо. Я кивнула, выбрала ещё один шарфик, внимательно осмотрела покупку. Дырки и зацепки мне даром не нужны. Убрав шарфики в саквояж, присела и достала монету.

— Вай, какая богатая! Обманывать грех. Лоф покарает. Красавица, не будь жадной, накинь бедному торговцу ещё монеток. Детей кормить нечем!

— Других денег у меня нет и долго не будет. Либо сдачу давай, либо товар возвращаю. В другом месте куплю.

— Вай, злая.

Сдача семь сотен рапий. Я пересчитала протянутые кругляши.

— А где ещё сто?

Торговец шлёпнул недостающую монету на прилавок:

— Чтоб тебя собаки пожрали!

— И тебе всего доброго, — буркнула я, отворачиваясь.

Программа-минимум выполнена. Букварь на вещевой барахолке я вряд ли найду, ни намёка на книги я не заметила. Средства гигиены? Надо, но где купить не ясно, ничего похожего не попадалось.

Эх, время, всё упирается во время. Я повернула к отелю.

Выбираясь с рынка, я не забывала поглядывать на товар. Ни мыла, ни зубного порошка никто не предлагал, зато я разжилась ещё одной ночнушкой. Хоть и стираю одежду под краном, смена должна быть, к тому же тряпка обошлась всего в пятьдесят рапий, даже торговаться не пришлось.

А ещё я купила дамский купальный костюм. Непозволительная блажь, мотовство и транжирство, но я не удержалась. Ну как жить на море, быть на сахарном бело песчаном пляже и не иметь возможности искупаться?! Море моя слабость. Ну, брюнет же сказал купить шоколад, вот я себя и побаловала.

Возвращаться по широкой улице не стала, её заполонили, нырнула в лабиринт улочек, и вскоре наткнулась на повозку, на которой дремал парнишка лет восемнадцати.

— Утро доброе! — поздоровалась я.

Извозчик приоткрыл правый глаз.

— За сто рапий до фуникулёра довезёшь? — хорошо знать точную цену.

— Маловато.

— Или так, или приятных снов.

Парень открыл второй глаз.

— Залезай.

Прокатил меня парень с ветерком. Остановился в тени и, едва я расплатилась, вновь погрузился в блаженную дрёму.

Я, как и собиралась, подошла к кассе, но в последний момент остановилась. В кошельке осталось триста тридцать рапий. Стоит ли отдавать треть за спуск? По-хорошему, не следовало на купальник тратиться, но я не жалею. Нерационально, но хотелось до трясучки. Как увидела мозги отшибло. И вообще, себя всегда надо баловать.

Лезть вниз? Нет уж, нет причин рисковать головой, никакие деньги не стоят жизни. Я решительно протянула монету старичку в окошке, получила билет и прошла на станцию. Я бы сомневалась, если бы фуникулёр ходил по расписанию или по мере заполнения. Нет, кабина беспрерывно ползала вверх-вниз.

Салон маленький, на окнах вместо стекла крупноячеистая металлическая сетка. Дверь закрылась, механизм натужно заскрипел. Ой, а так ли безопасен фуникулёр? Кабина накренилась. Мамочки! Я вцепилась в поручень и зажмурилась. Прям как на дирижабле. К счастью, долго бояться не пришлось, кабина остановилась, дверь открылась.

Время… Солнца припекали. Начиналась жара. Опаздываю. На экипаж уже точно денег нет, придётся пешком. В отель я вернулась взмокшая, запыхавшаяся. Едва догадалась заменить помойную шляпу новым шарфом и второй, яркий, шарфик накинуть на плечи, чтобы отвлечь от убогого балахона. Прошмыгну…

— Опаздываешь, — улыбнулся мой дневной коллега.

— Сильно?

— Полчаса.

— Прощай, обед.

Я рванула в комнату. Душ принять не успеваю, только накинуть рабочее платье, повязать светлый платок и сменить туфли. Будем считать, что готова. Ноги бы намазать… Ладно, вечером. Я помчалась обратно, влетела в холл. Пухлощёкий стоял у стойки ресепшена, посмотрел на меня с лёгким неудовольствием, но подзывать не стал. Я торопливо подошла к столу, села, опустила на часах рычаг. Второй рабочий день начался.