По зову сердца

Глава 17 Земли ледяных. Дорога.

За несколько дней до поездки Нины за стену.

(прим.авт. напомню, ропак – у ледяных глава рода, уважаемый житель, состоятельный мужчина. Этакая отдельно стоящая льдина над другими)

–Что-то Вас сегодня слишком много, – недовольно проворчал Вилхелм, поглядывая на толкающихся ребят, выбирающих себе место поближе к нему.

–Кес, Роб, Хайм, разве Бертолд не занимается с вами? Чего припёрлись сюда? – ропак сверлил тяжёлым взглядом названных мальчишек, а остальные, точно так же пришедшие к нему из других родов, спрятались за спины пригласивших их товарищей.

Замеченные ребята поникли, толкая друг друга локтём, кому отвечать. Они не боялись получить подзатыльники, это дело обычное, но не хотелось, чтобы их выставили со двора. Первым набрался храбрости подать голос Роб.

–Ропак Бертолд занимается с нами, два раза в неделю, только...

–Только полная херня, всё что он нам рассказывает, – выпалил Хайм.

–Кес, дай своему товарищу подзатыльник, чтобы не ругался, – буркнул Вилхелм.

Ну что тут будешь делать?! Слышал он как Бертолд, да и Гайдин, занимались со своими детьми. Ладно бы скука, так ещё полная чушь! А Волф, Джервас, так те вообще ещё беспрестанно раздражаются, когда ребята не понимают, что им рассказывают. Сами не могут толком научить своих детей, а злятся на него, Вилхелма, за то, что ребятня мечтает к нему в род уйти.

Сплошные проблемы! Лишний раз задумаешься, прежде чем одарить добрым словом очередного пацана, с ожиданием смотрящего на него. Тьфу! Что за жизнь пошла!

–Ладно, рассаживайтесь все кучнее. В прошлый раз мы о Зимней деве говорили, о её помощниках Вьюге, Снеге, Морозе. Я очень рад, что вы все уяснили, о том, что Зима не терпит беспечности. Сегодня мы поговорим, почему Летняя дева стала для многих из нас чуждой.

–А я слышал, что тот кто рождается там, где живёт Летняя дева, то он уже не чужой ей! – выкрикнул один из ребят.

–Всякое бывает, – уклончиво ответил Вилхелм, – слушайте.

–Наш исконный мир был прекрасен. Дружно в нём жили все девы сезонов. Они кружили свой хоровод, плавно сменяя одна на другую. Зима, как и сейчас была ярка, задорна, весела. Ей на смену приходила малышка Весна, пробуждая к жизни заснувшую природу. Потом следила за нашим миром спокойная Лето. Ей нравилось, когда всё росло вокруг, набирали спелость ягоды, плоды, рождались малыши у животных и взрослели под её приглядом. Завершала круг хлопотливая Осень. Всё при ней было красиво раскрашено, прибрано-собрано, а после подготовлено к приходу Зимы. Вот такой у нас раньше был мир.

–А где он сейчас ропак Вилхелм?

–Его больше нет, – вздохнул рассказчик. Потом посмотрел на мальчишек.

–Не отвлекайте меня. Наши предки любили учиться и обладали многими знаниями и додумались до многого. Мне рассказывал отец, а я вам передаю, что могли они летать, плавать под водой, добираться до нутра земли.

–Но как же так? У них что были жабры или крылья?

–Я не знаю, как. Может жабры были, может штуки какие, – огрызнулся Вилхелм.

–Слушайте дальше, вместе с нами жили на другой половине мира эльфы. Что случилось у наших народов, уже никто доподлинно не знает. Мне это без разницы. Главное, что прожопили они наш мир, – ропак со злостью ударил по коленке.

–Как?! – ахнули хором слушатели.

–У нас пытались изобрести волшебный камень дарующий бессмертие, задействовали силу мира. У эльфов правители мудрили на своих землях, пытаясь задержать деву Лето и не пускать Зиму. Что пошло не так, кто разрушил гармонию, неизвестно. Сначала помощники дев сезонов захватили наш мир и начались бесконечные ураганы, вьюги, засухи, болотницы... Всё смешалось, последствия катастроф не успевали исправлять, жить становилось всё хуже и хуже. Потом Великий имперо объявил, что это конец и ничего уже не исправить. М-да.

Вилхелм с удовлетворением смотрел на приоткрытые рты и заинтересованные глаза и продолжил.

– Начали наши предки искать себе новый мир. Жили тогда мастера, умели ходить далеко, общаться с мирами могли. Нашли они несколько подходящих нам для проживания, но не приняли нас там. Миры они же живые, своих хотят вырастить жителей, а тут мы стучимся, чужаки. Только один любопытный мир согласился не вредить нам и дать шанс прижиться. И каково же было наше удивление, когда мы узнали, что эльфы тоже сумели договориться только с этим, нынче нашим миром. Он им позволил взять крупный материк и устроил им там круглое лето, а нам досталась земля с нескончаемой зимой.

–Так это из-за эльфов у нас всегда дева Зима?

–Не надо искать кто виноват! Нам предложили огромнейшие земли, помогли на них обустроиться, так к чему претензии? – рявкнул Вилхелм.

Ребята затихли, сжались, стараясь быть незаметными, но ропак не пошёл раздавать подзатыльники, а продолжил рассказывать.

–Наши предки не создали камень, дарующий бессмертие, но они получили в огромном количестве адамас. Насмешка судьбы! – хмыкнул ропак. – Ладно, сейчас не об этом. Так вот, для нас он имеет важное значение. Если родиться рядом с таким камнем, жить рядом, то мы становимся выносливее, сильнее, быстрее. Все эти способности достались вам не от отца с матерью, а от адамаса. Оглянитесь вокруг, все дома первых построек стоят на адамасе, на каждом втором этаже, если присмотреться, то увидите полосу, отличную от материала остальной части дома. Это тоже адамас. По кругу нашего города стоят дома, полностью построенные из этого камня. Его должно быть много, чтобы он смог оказывать постоянное воздействие и поддерживать нас.

Вилхелм оглядел тихо шепчущихся пацанов и продолжил.

–Этот камень наше спасение и поводок. Можно всю жизнь жить среди адамаса, но как только уезжаешь вдаль от него, то через несколько месяцев наступает слабость. Сначала мы теряем приобретённые способности и становимся похожими на жителей королевства, а потом болеем и умираем.

–Но как же ропак Ерс? Он бросил наш город и отправился жить ближе к столице, но до неё не дошёл, а поселился посередине, у дороги. Мама говорит, что никто в его роду не ослабел.

–Ерсу очень повезло. Он поставил свой дом на адамасе или похожем по свойствам камне. Этому лутову ропаку необычайно повезло, что из-за женщин ему пришлось еле-еле тащиться по дороге, и он наткнулся на дивное место. Это исключительная удача. Думаете, почему из всех человеческих земель нам интересен только перешеек?

–Почему, – послышался вопрос в разнобой.

–Потому что там мы могли бы основать новый город. По всему перешейку есть отголоски адамаса. Люди его не чувствуют, а для нас он родной камень. Те, кто возвращается ослабленным с человеческих земель, сразу это чувствуют.

–Так почему бы нам не покупать его?

–Ты дурень Кес, – прежде Вилхелма ответил один из его ребят, – представляешь какую они цену заломят за него? А нам его надо много.

–Правильно. Слушайте дальше. Поставили наши предки роскошные города, но даже в них, в первые года мало кто выжил. Умирали от холода, голода, болезней, от тоски по потерянной жизни. Нас осталось очень мало. Шло время, камень питал наших предшественников силой, они становились похожими на нас нынешних, смогли подробнее изучить данную нам землю. Оказалось, что остались места, где сохранились кусочки лета. Земля там всегда тёплая, из-под неё бьют горячие источники, появилась возможность выращивать еду и дважды в год снимать урожай. Чтобы разнообразить наше питание там построили по окраинам огромные стеклянные одноэтажные дома и посадили в них ягоды. К сожалению, не все наши жители смогли поселиться на чудных островках тепла. Дева Лето там совершенно другая, чем даже на землях людей. Слишком влажно и душно, многие из нашего народа задыхаются, но к счастью есть и те, кому по душе и по силам жить там, работать.

–Ропак Вилхелм, а если дева Лето могла бы в тех местах водить хоровод с другими девами, она стала бы нам родной? Может она просто устала без смены сидеть, вот и сделалась душной?

–Хм, откуда я знаю? Вечно у тебя такие вопросы льдинка на которые нет ответа. Что толку гадать, ты бы лучше по делу что спрашивал, а то «если бы», да «а вдруг».

Мужчина почесал голову.

–Так, о чем я говорил? А, вспомнил! Вскоре наши поселенцы начали находить огромные полости под землёй и до сих пор случаются столь счастливые открытия.

–Я знаю, я знаю, можно я скажу, мой дед нашёл такую. Он жил в другом городе у круля Инджа и возвращаясь с охоты остановился на отдых, развёл огонь, а к утру, там, где был огонь оказалась дыра.

Вилхелм одобрительно кивнул.

–Да, дедушка нашего Клосса обнаружил вход в полость, где теперь жители круля Инджа выращивают плоские грибы для всех нас, из которых мы печём хлебные шарики.

Вилхелм посмотрел на ребят, они готовы были ещё слушать, но у некоторых ворчало в животах, и он решил отпустить их.

–Про полости мы поговорим в следующий раз, – строго произнёс он.

Ропаку теперь требовалось отделить ребятню своего рода от чужих и отправить на кухню. Жалко пытающихся прибиться под его покровительство детей, но брать на себя лишние рты означает обделять своих. Нахмурив брови, он гаркнул.

–Ну-ка Бертолды, Гайдены, Волфы, Джервасы, брысь отсюда! Вас наверняка дома заждались!

Стайка ребятишек прыснула вон со двора Вилхелма.

–А вы марш кормиться! Вечером, когда взрослые вернуться, поспрошаю вас, что вы поняли из того, что я сегодня вам рассказал.

Во дворе наступила тишина. Не успел мужчина облегчённо вздохнуть, как с кухни послышались женские крики.

–Я вчера накрывала на столы, сегодня твоя очередь! А Малка вообще третий день подряд на раздаче стоит, пальцы в соус макает и облизывает!

–Всё-то ты за всеми замечаешь, а сама давеча из питья все ягоды вытаскала! Думаешь я не видела, как ты ложкой туда лезла?!

Ледяной раздосадовано сплюнул, «Вот бабьё!» и вспомнил, как хорошо ему было, когда за ним ухаживали сначала светлая леди, а потом черноглазенькая. Улыбка расползлась по лицу, а руки непроизвольно очертили форму бёдер тёмненькой девушки.

Вилхелм поморщился на усиливающийся гвалт и направился во дворец к Селвину. У того нетронутые бутылки вина стоят, присланные в подарок. Так почему бы не помочь своему крулю освободить место в тесно заполненном помещении, пока никто другой не распробовал, что за прелесть некоторые продукты.

Приосанившись, он проходил мимо ребят, вернувшихся с охоты и услышал, как его зовут.

–Ропак Вилхелм, со стены был подан знак, что есть весть для нас. Мы в условленном месте нашли послание, оно подписано. Вот.

–Для меня? – ледяной удивился, но руку протянул, не задавая никаких вопросов. Перед ним простые охотники, они увидели знак, и забрали то, что было в сундучке для вестей.

На высокой ножке уже несколько лет стоит деревянная коробка, куда при необходимости выдумщик Керидский кладёт свои послания.

Вилхелм разрывался между желанием узнать, что за вести ему от герцога и продолжить свой путь за парой, тройкой бутылочек вина.

«Тьфу, что за день такой! Что ни шаг, всё выбирать приходится!»

Ледяной отошёл в сторонку, прижался к стене спиной и распечатал сложенный кусок бумаги. По мере того, как он читал, глаза его расширялись. Он бросился к Селвину, но тут же передумал и подозрительно всех оглядывая, спокойно побрёл домой. Внутри всё торопило его, «давай, давай, быстрее!», но осторожность, нажитая годами, велела успокоиться и не привлекать абсолютно ненужного сейчас внимания.

Селвин с братьями держит народ крепко, но Лабберты нынче слишком сильно «грязнят снег», да ещё сторонников себе умудряются приваживать. Ладно бы горлом брали, так нет, подарочками пустозвоны сыплют вокруг себя, откуда только что берётся?

Похоже имперо не удовлетворился унижением Селвина, и судя по всему у него есть планы сменить его на Лабберта. Как же всё плохо! Ропаки словно ослепли, поддаются словам краснобаев. Всю жизнь наблюдают, как те только красиво и в тему говорить умеют, а как до дела доходит, то они лишь с бумажками стоят, отчётность собирают. Тот же Джервас, жадина и скупердяй, и тот смотрит нынче в рот Лабберту. Даже свой поганый язык прикусил, годный только гадости выкрикивать!

Вилхелм сплюнул.

«Как же не вовремя светлая едет сюда!»

Ледяной разрывался на части. Ему очень хотелось встретить, уважить, светлую, которая наверняка и чернявенькую с собой привезёт, но в тоже время слишком непредсказуемая у них тут обстановка. Влюблённый до одурения Селвин, дожидающийся появления на переговорах герцога, оживившиеся поганцы Лабберты, скорый сбор крулей у имперо! Светлую здесь ни в коем разе оставлять нельзя, но и в центральный город её тоже ведь не потащишь! Если бы она влюбилась в круля, то тогда можно было бы за свои секреты не волноваться, а так ведь тоже проблема. Нельзя ей показывать земли девы Лето. Тайна!

Пока Вилхелм не торопясь поспешал, охотника, что передал ему послание, уже опрашивали. Большое событие, письмо от герцога. Всем интересно, вот мужчина с удовольствием и рассказывал о маленьком квадратике, запечатанном так, что не подберёшься. Печать светлого лорда со всех сторон, а написано снаружи отдать лорду Вилхелму.

Во дворе ещё долго обсуждали, является ли ропак Вилхелм лордом по людским меркам или нет, а Лабберты уже дотошно выясняли, как выглядел упёртый глава рода после прочтения письма? Думали, кого послать для выяснения деталей.

Целый день вокруг Вилхелма сновали знакомые, женщины, подростки, все пытались разведать, что же было написано, но тщетно.

Ни послания, ни необычных указаний, никаких изменений в распорядке дня, ничего от него не услышали. Пару дней ещё наблюдали за ним, а потом уж подзабывать стали, переключились на новое событие.

Во дворце снова скандал разразился, женщины в клане Селвина передрались из-за тканей. Жёны у его братьев сами по себе не плохие, но как только начнут что-то делить, так весь город ходуном ходит. С первого дня, как стали жить все вместе, так всё соревнуются между собой, втягивая всех в свои склоки.

В другое время Вилхелм с удовольствием сходил посмотрел бы, как они во дворце волосья дерут друг дружке, да поплевался бы с другими ропаками на несдержанность баб, но у него же дело! Одна польза от разбушевавшихся дурищ, всё внимание на себе отвлекли, дали возможность с крулем без свидетелей поговорить.

–Ты послушай меня, – пришлось держать влюбленного дурака за грудки, – куда ты мчаться собрался? Время ещё есть, головы не теряй! Сначала подумай, куда ты её приведёшь? К снохам? Так она к этому не привыкла. Ты не видел, как ихние леди живут, а я по молодости побродил по королевству, насмотрелся. Одна леди на один замок, все остальные ей подчиняются. Даже женщины попроще не живут, как мы. У них там только в казармах сразу может столько народу вместе проживать. Вот и думай. А то понёсся, он!

–Но как же тогда? Не выгонять же мне братьев своих и близких рода из дворца? Куда они пойдут?

–Тут ты прав, родню не выгонишь, но я тебе по-другому скажу, а ты думай. Ещё твой дед начал бороться с рождёнными без благословения детьми. Оно, конечно, каждый ребёнок, радость. Когда-то нас было мало и каждую новорождённую душу встречали с любовью. Время прошло, города заполнились, трещат по швам. Дети бегают и никому до них дела нет. Хуже того, недокормленные ходят.

–Ну это ты зря! Я велел из подарка леди Керидской большую долю выделить для общего стола, – возмутился Селвин.

–Ты может приказал, да не проверил.

–Зачем наговариваешь, Волфы всегда честны были, сами не доедят, но рук чужим добром не замарают.

–Это я и без тебя знаю, однако ребятня полуголодная бегает, а разобраться некому. Но я сейчас не об этом. Я веду к тому, что времена меняются, а установленные правила, нет. Твой дед призывал к ответственности родителей за зачатое дитя, но его тогда не послушали. Твой отец пошёл другим путём, приступил к поиску залежей адамаса, но сгинул. Они смотрели в будущее и пытались что-то сделать. У тебя налаживаются связи с леди из королевства. Кто знает, может за ней следом, со временем, придут к нам послы? А где ты их примешь?

–Во дворце и приму?

–У себя в спальне? Или быть может ради такого случая попросишь полки с просушивающимся мхом из парадной залы снять? К нам вербумы от имперо приезжали, стыдно сказать, у Лаббертов поселить пришлось. Во что это вылилось?

–Сам знаешь, братьев мне некуда выселять, как и других членов моего рода.

–Да знаю я, – раздражительно отмахнулся Вилхелм, – помню я, как они все радовались, когда ты им жильё выделил у себя. Теперь врагом станешь, если выставишь. Думай. Думай обо всём, о сегодняшнем дне, о будущем, решай, что для тебя важнее.

Селвин нахмурился.

–Если она едет сюда, то я её встречу достойно.

–Как скажешь, – покладисто согласился Вилхелм, – быстро ты принял решение. Ладно, пошёл я, подберу ребят для доставки светлой.

–Я с тобой пойду, – твёрдо сказал Селвин.

–Ловушки не боишься?

–Заранее выйдем и последим.

–И то дело, – не стал спорить Вилхелм, – послезавтра выходим.

Уважаемый ропак насвистывая мелодию ушёл, а круль остался размышлять.

Дед, отец, каждый пытался как-то решать проблемы города, но без полной поддержки всего населения, без помощи из столицы, неуспешно.

Деду больше всего досталось за то, что нагулянные дети до союза, вдруг должны были стать нежеланными в их обществе. Раньше-то каждого ребёнка любой отец рад был забрать себе, да ещё хорошие подарки делал матери. Но то было раньше, а сейчас никто не хочет брать себе обузу. Пока ещё ребёнок вырастит да пользу начнёт роду приносить! Женщины не глупы, они нынче только к ропакам в постель лезут, приданое себе собирают, но уже такие времена, что не каждый ропак может позволить себе лишнее дитя.

Дед всё это предвидел, ограничивая свободные связи, а его не поняли. Отец не стал продолжать дедово дело, а начал искать места, где можно было бы поставить новые дома. Не вернулся. А ситуация в городе за последние двадцать лет ещё ухудшилась, недалеко до трагедий осталось. Хорошо ещё действует закон, что на улице никого ночевать оставлять нельзя, иначе много замёрзших находили бы.

Селвин шагал ко дворцу и смотрел на него со стороны. Некогда роскошное белоснежное здание превратилось в потрескавшееся сероватое нечто. Везде, где требовался ремонт, заделывали любым попавшимся под руку материалом. Окна слились со стеной, а он ведь видел в центральном городе, что они должны сверкать! Многие оконные проёмы заставлены в комнатах шкафами, или завешаны одеждой.

Не дворец, а муравейник, точно такой же, как на землях, где тепло. Все снуют туда-сюда, по полу дорожки грязи, крик ругающихся женщин, хохот мужчин, визг детей. Нет у города дворца. Значит и не город у них вовсе, а раз не город, то и он не круль.

Как так вышло, что всё запустили? Дед, отец, хоть что-то пытались сделать, а он лишь пробивал лишнюю порцию жратвы для своих жителей, да решал текущие вопросы, в том числе и жилищный за счет себя. Это тоже дело, но не для круля.

Если ничего не менять, то обстановка будет накаливаться, позабудутся добрые традиции, разрастётся раздражение. Но проблемы города понимает не он один, а вот решения нет.

Тогда стоит начать с малого.

–Пошла вон, – рявкнул круль на попавшуюся под ноги девицу, что пыталась у него перед носом натянуть верёвки для сушки мяса, цепляя края за позолоченные вензеля.

–Нет, постой, – крикнул он убегающей вослед, – срочно позови сюда Вилду и Джису. Бегом!

Селвин осмотрелся. Сколько раз он проходил мимо, торопясь лечь спать или по-быстрому перекусить и снова уходил.

Первое время после того, как весь род поселился здесь, казалось, что многое потом можно будет отмыть, но сейчас уже видно, что здание не выдерживает такого количества жильцов.

Он тяжело вздохнул. Зло взяло на своих соплеменников, что живут в роскошном дворце и совсем не берегут его, как делали это многие поколения старших Селвинов.

Появились невестки. Вилда, как всегда раздражена, что её оторвали от дел. Это её девушки сейчас занимались разделкой мяса, и она хотела бы проследить за этим, но не так уж часто её беспокоил Селвин, чтобы отказать ему.

Джиса наоборот спокойна и с превосходством смотрим на перепачканную Вилду.

Как же он устал от этих молодых женщин, от их бесконечных перепалок, несдерживаемой неприязни, вредительства друг дружке.

Вилда, деятельная, беспокойная, обожает командовать, за всё хватается, но заканчивает дела с трудом, не проследив даже за их выполнением до конца.

Джиса в отличие от Вилды никогда никуда не торопится, любит всё контролировать и нудно высказывать о всех недочётах.

Селвин подумал о том, что он из-за этих женщин перестал чувствовать свой дом, домом. Пропадает на добыче камней, ездит к соседним крулям проследить за погрузкой выращиваемых у них продуктов, только чтобы лишний раз не оставаться здесь.

Сердце предательски сжалось от того, что светлой дом не понравится и все мысли о государственной пользе действий, разбежались.

–Весь первый этаж отмыть до блеска, – медленно, зло, начал говорить он.

–Но у нас висят там... – тут же возразила Вилда.

–Я сказал, всю срань, что вы тут развели убрать, отмыть.

Женщины недоуменно переглянулись.

–Со второго этажа всех выселить.

–Но как же...

–Детей на третий, остальных рядом и на чердак.

–Но Селвин, чердак не отапливается, – подала голос Джиса.

–Весь дворец должен быть отмыт. Даю два дня. Кто не доволен, может убираться отсюда туда, куда нравится.

–А мы? Тоже убираться? – обалдела Вилда.

–Тебе не нравится тут жить?

–Нравится.

–Вы обе займёте правое крыло второго этажа. Середина останется общей, левое крыло будет за мной и за гостями. Всё. Давайте, покажите какие вы хозяйки!

Селвин вышел, надо было ещё поговорить с Волфом. Что это он мутит с общим столом.

Женщины остались стоять, не понимая хороши для них изменения или нет.

–Это всё ты, – сердито сказала Джиса, – в своей жадности занять побольше места изгадила весь дворец, а он таким красивым был!

–Я?! Да если бы не я, вы тут все лапу сосали бы! Только благодаря моим усилиям у нас всегда есть запасы и богато накрытый стол!

–Дура ты, – вяло бросила Джиса, – тебе за кухаря надо было замуж выходить, а не за Кристофа. И что он в тебе нашёл?

–Что нашёл, тебе не понять, кочерыжка отмороженная! – бросилась в наступление Вилда.

–Ну ты поори пока, а я пойду себе комнаты выбирать, – задумчиво произнесла Джиса, только сейчас осознавая, что их с Джисой семьям отдано целое крыло. Не комната, а целое крыло и как на это отреагирует род, неизвестно.

–Ты что, думаешь Селвин серьёзно всё говорил? – забеспокоилась жена Кристофа.

Джиса не знала, что происходит, к чему перемены, но видела, что их круль на взводе. Возражать мужчине в таком состоянии глупо. Даже если он неправ, из принципа упрётся. А немного свободы во дворце никому не помешает, а то обнаглели сородичи, совсем на шею сели.

Она шла и планировала, какую часть помещений отдать детям, какую возрастным или молодожёнам. Не забыть бы про ребятишек тех семей, которые отныне будут проживать на необустроенном этаже. Хорошо бы ещё всех от питания отделить, тогда Вилда могла бы спокойно свернуть свою деятельность, но это только мечты. Если каждая семья начнёт отдельно готовить, то дворец спалят рано или поздно.

Вилде, в отличии от Джисы, было сложно решить, что делать.

Подвалы были заняты привезённой продукцией, и куда ей переносить все заготовки? Она же не только для себя делает, у неё на руках больше ста человек! Разве она стала бы портить окружающую красоту, если бы было где разместиться? Она же не дура, всё понимает! Да и самой жалко потолок в красивой зеркальной комнате, он весь копотью покрылся, когда там коптили, но были такие морозы, что... Ах, подумаешь, потом отмыли бы! Джиса просто завидует, от неё от самой толку мало, всё возится с тряпками, придумала себе чистенькую работу шить! Всё равно не видно, что под штанами надето, так чего изгаляться?

Женщины нехотя приступали к работе, задействуя остальных сородичей, ведь переселение касалось всех. Кто-то шумел и отказывался, кто-то лениво делал вид, что выполняет требования, выжидая опровержения и надеясь, что всё останется по-прежнему. Большинство мужчин ещё находились на работах.

Селвин застал главу рода Волфа дома, он как раз вернулся к обеду. Разговор вышел неприятный для обоих. Выяснилось, что сокланы Лабберта нашли новую подземную пещеру, и их глава пообещал Волфу работу для его подопечных в ней.

–Если Лабберты нашли новое месторождение, то они должны были сообщить мне! – возмутился Селвин, – ты должен был сказать мне, что открыта пещера!

–Я хотел, но Лабберт предупредил, что она далеко и возможно на неё будет претендовать центральный город...

–Но если она достанется имперо, то как ты надеешься пристроить туда своих?

–Я, надеюсь. Прости, я не для себя. Я же каждый день вижу, что за организованный на городские средства общий стол с каждым месяцем приходит всё больше детей, подростков. Их родителям нужна работа, молодым она позарез нужна, вот я и вцепился в возможность пристроить наших побольше. Я не только для своего рода, я для всех, а Лабберт попросил придержать то, что ты выделил. Он сказал, что когда всё получится, то на праздник и раздать сладости, пемяни.

–Пельмени, – не задумываясь поправил Селвин.

–Что?

–Я говорю не пемяни, а пельмени. И знаешь, что, я разочарован в тебе друг, я думал ты умнее.

–Но...

–Вводи добавку из всего того, что я тебе выдал. Не жди, когда от имперо придёт указание всё переслать ему.

–Но это же подарок лично тебе от светлой!

–Волф, если открытая пещера продуктивна, то о ней должен был сообщить Лаберт. Он нарушил наш закон! Если пещера на территории имперо, то будет нарушен закон, если вместо местных жителей, возьмут наших.

Чеканил каждое слово круль.

– Ты не чуешь, что происходит? А теперь ты наивно восклицаешь, что подарок не могут отобрать. Не впадай в детство, береги, что тебе доверено.

Селвин раздражённо отвернулся и зашагал прочь. Ропак Волф всегда был безупречно честен, но видимо стоило раз ему оступиться, как глаза замылились и не увидели подоплёку странного предложения, попридержать продукты из королевства.

Как же всё надоело, паучья возня за город между Лаббертами и Селвинами. Неужели Лабберт думает, что это такое счастье за всё отвечать?! Что большое удовольствие быть под пятой имперо и поддерживать его из года в год, просто потому, что тот встал на его сторону, когда погиб отец и Селвин был слишком молод, чтобы народ доверил ему правление. Сколько раз порывался молодой круль отказать имперо в своём голосе, но неизменно вставал вопрос, кого предложить взамен?

Много ли поменяется, если кто-то из крулей осядет в центральном городе? Нет, ничего не поменяется.

Все понимают, что нужны новые города, новые подземные полости для выращивания грибов, мха, разведения слизней, для добычи драгоценных камней и топлива. Как жаль, что нет возможности договориться с другими королевствами. Нужно обязательно искать прямую дорогу к ним, но это только по океану, а здесь тоже свои сложности. Слишком далеко побережье от городов, но находятся смельчаки, пробуют жить там хотя бы временно. К сожалению, никто из отважных ушедших рыбаков прокладывать морской путь не вернулся. То ли их хлипкие лодки не годятся для таких путешествий, то ли морские чудовища нападают, остается только гадать.

Селвин возвратился во дворец, там все бегали, как обалделые. Чище не стало, но все завалы в помещениях разобрали.

Круль стоял и с тоской отмечал, что испорчен пол, загрязнены стенки, что запах горелого жира въелся намертво в стены зал. Вилда приносила огромную пользу всему роду, но она совершенно не ценила созданную до неё красоту.

Как можно было в бывшей танцевальной зале с полом набранным из разноцветных камней поставить чаны и варить мыло, вымачивать шкуры, мясо или красить ткани. Мужчина прислонился к стене и сам себе ответил, что больше ей это делать было негде.

Между красивыми особняками, оставшимися с незапамятных времен, лепятся простые дома, подходя вплотную ко дворцу, лишая его двора. Места свободного нет, заполонено всё и не упрекнёшь жителей, что они тянутся к старым зданиям, где заложен в основе адамас. Только этот камень позволяет работать в тяжёлых условиях, добывать еду и выживать на холоде.

И всё же, гадкая мысль о Вилде вползла. «Но сейчас-то ведь нашла куда всё убрать, а когда-то верещала, что места нет и брата втравила себе в поддержку!»

Селвин резко отлепился от стены и направился смотреть, что происходит на третьем и на чердачном этажах. Увиденным остался доволен. Детям вместе будет теплее и веселее, а многие взрослые оказавшиеся на самом верху, всё равно целыми днями работают, переживут.

Поздно вечером Селвин предупредил братьев, что к нему в гости едет светлая леди. На вопросы «что ей надо?», «стоит ли принимать?», «как долго пробудет?», он только пожимал плечами.

–Я не знаю о её планах, но светлый сам её отпустил, и я не собираюсь упускать возможность завоевать её сердце.

–Так она не от королевства сюда едет, а по своей воле? – спросил Кристоф, муж Вилды.

–Мне без разницы, что послужило поводом для её поездки, главное, что я её увижу.

–Сел, ты не злись на нас, но хорошо бы заручиться её поддержкой. Имперо ты неугоден, он договорился с Лаббертами, и они развернулись как никогда. Сегодня на шахты приезжали, агитировали, что если их глава станет крулем, то добыча пойдёт успешнее, заработок будет больше, еды станет завались.

–И что, неужели никто не понимает, что всё это чушь?

–Честно говоря, противно даже, сначала не верят, а потом начинают рассуждать, что мол «а вдруг!».

–Чтобы светлая леди стала нам полезной, она должна будет вернуться в королевство, а я хочу, чтобы она осталась со мной, – немного набычившись на братьев, жёстко произнёс Селвин.

–Если ты не будешь крулем, то она точно не останется с тобой! Влип ты братишка!

–Значит я останусь крулем!

Братья переглянулись.

–Ладно, мы с тобой, жили раньше без поддержки светлой леди и дальше проживём. Раз уж она тебе так люба, то давай, крутись! Будь хитрее лута, умнее лисы, осторожнее мыши!

–Это ты из-за неё чистку дома затеял? – спросил второй брат, Лукаш.

–Конечно из-за неё, столько лет жили, ему и заботы не было, а теперь разогнал всех по углам! Мне Вилда уже в горло вцепилась, что вся её работа крахом идёт.

–Вилда у нас молодец, но слишком много воли взяла. Своё дело делает, чужое загаживает, – заметил Лукаш.

–Ты! -вскипел Кристоф.

–Хватит, – рявкнул Селвин, – не позорьтесь сварой!

На следующий день на втором этаже гуляло эхо. Мужчины уходили на работы, женщины принимались за дело. Вилда бухтела весь завтрак, но видя, что её никто не хочет слушать, не входит в её положение, обиженно замолчала.

Дворец начал отмываться. Женщины постарше с удовольствием вспоминали, как дожидались в юности балов, устраиваемых дедом Селвина и роняли слёзы по ушедшим временам. Тогда здесь было светло, празднично, красиво. Они наряжались, танцевали, заводили романы, пока их семья не успела сосватать. Было весело, радостно, беззаботно.

Никто в городе не заметил, как вместе с охотниками рода Вилхелма ушёл Селвин. Он часто покидал город, но на охоту ходил со своими сородичами, и если бы его заметили, то очень удивились бы. И ещё в большее пришли бы изумление, если бы видели, как волнуется их круль по пустякам, переживая о своей внешности, что ревниво смотрит на ребят Вилхелма и с подозрением на самого ропака, почему это он тоже прихорашивается?

А потом вдруг круль замирал и думал, а что если светлая леди едет вместе со светлым лордом? Как же тогда быть? Он заново переспрашивал, что было написано и пытался гадать, возможно послание было двусмысленным?

Селвин изводил себя, Вилхелма, охотников.

Ему не нравилось, что те приоделись, выровняли свои куцые бородки, даже пояса праздничные надели. Хотелось мелочно заметить, что у некоторых охотников остались дома возлюбленные, а самому Вилхелму через семь лет будет полтинник и негоже ему предвкушающе сверкать своими похотливыми глазками!

Еле удержался, всё же будучи крулем, во многом себе отказываешь, но до чего же раздражает всеобщее оживление и возбуждение! Вьюги бы им в штаны насыпать, для охлаждения! И откуда столько энергии, на работе бы так...

–Селвин, ты чего всё бубнишь? – добродушно посмеиваясь, спросил Вилхелм.

–Считаю, когда вернёмся обратно, – буркнул он и заметил, что усы у Вилхелма ровненько подстрижены и подкручены.

Не выдержал, рванул вперёд.

–Эй, подожди, ненормальный, – сплюнул ропак и скомандовал своим немного ускориться, – догонять не будем, нечего нам там рано делать, но и сильно не отставать!

Нина больше от волнения всё суетилась, проверяя хорошо ли разогреты горячие камни, выставляла заготовки к ужину, подготавливала стопку дров на ночь скача по узкому проходу-сцепки между фургонами, грела воду, чтобы перед сном Дар обтёрся. Всё это без неё сделала бы Мируна, но без дела сидеть было невозможно.

Бесконечные мысли «встретят-не встретят» сводили с ума. Голова начинала работать, а что делать если не встретят и от этого было только хуже. Нина не боялась мороза, позади почти полный фургон дров, не страшен голод, еды в достатке, но вот перед хищниками она трусила. Достаточно лишить их лошадей и всё пропало.

Чувствуя, что она одно и тоже гоняет по кругу, накинула на себя шубу и выскочила наружу. Лошади везли потихоньку, не составляло труда на ходу соскочить и при надобности войти обратно. Нина пробежала вперёд.

–Ну как вы? – весело крикнула она.

–А-а-а, – заорала Мируна.

–Ой, – испугался Дар.

–Миледи, ну и напугали вы нас, – обиделась девушка, – разве можно так выскакивать?

–Да, ладно, ещё же не совсем темно, – растерялась Нина, потом вздохнула, понимая, что все на нервах, – извините, не подумала.

–Миледи, милорду пора кушать и ко сну готовиться, и он замёрз, – безапелляционно, не смотря на гневные взгляды мальчика, заявила горничная.

–Мируна, скидывай шкуру и иди вместе с Даром отдыхать. Я пока послежу за дорогой, – велела леди.

Они ехали и ехали. Дар уснул, а Мируна с Ниной часто сменяясь, продолжали путь. Яркие звёзды на небе, колючий мороз, который усилился к ночи, тишина и только поскрипывающий снег под полозьями. Луна, а может спутник похожий на неё, освещал всё вокруг, и развешанные по углам домика светляки только мешали, но они придавали спокойствия, поэтому мысли снять их не приходило.

Нина думала, что они с Мируной будут меняться через каждые пару часов, а выходило так, что едут от силы три часа, а меняются каждые пол. Мороз не давал никаких шансов замершему без движения человеку. Сначала хватал за щёки и нос, потом подбирался к пальцам рук и ног, чтобы после доползти до нутра. В результате обе девушки не успевали поспать, но зато и не промерзали окончательно. План утром поручить Дару сидеть на месте кучера, провалился. Он же тоже быстро замёрзнет.

Нина пила горячий чай, смотрела на спящего мальчика и пыталась отогреть ступни. Бока у печки слишком горячие, к ней ноги не прижать, а на весу держать их муторно и вот она всё никак не могла решить проблему, как сделать, чтобы и тепло было и держать не надо...

–А-а-а-а-а, – истошный визг оторвал леди мгновенно от решения непреодолимой проблемы. Она схватила земной фонарь, мешок с перцем, нож, и наспех сунув ноги в валенки выскочила на дорогу.

Разбив темноту своим более мощным, чем светильнички фонарём, она перевела дух, увидев, что Мируну никто не жрёт, не тащит, не убивает. Прячась за стенкой домика Нина теперь уже медленнее обводила фонариком округу, а Мируна заикаясь начала объяснять, чего орала.

–Там, – ткнула пальцем за края дороги, – глаза чьи-то. Жуть жуткая!

И тут леди чуть сама не заорала от неожиданности. Фонарик выцепил фигуру, от которой сначала сердце убежало в пятки, а потом уже пришло соображение, что фигура человеческая и ничего опасного не делает.

–Миледи, – крикнул кто-то в стороне, – не пугайтесь пожалуйста.

Нина перевела фонариком вбок и осветила говорящего. Это был Вилхелм. Его глаза отразили свет как у животного, а он поморщившись, прикрыл их рукой.

–Простите, – Нина выключила фонарик, – почему вы там?

–Светлая леди, мы вас встречаем, но нам надо было убедиться, что это не ловушка для нас. Вы уж не серчайте, но осторожность прежде всего.

Нина почувствовала холод. Она выскочила в штанах и кофте. Штаны не успела заправить в валенки и через открытые места холод просочился к ногам, а тёплая кофта была нараспашку и теперь грудь холодило.

–Я сейчас, подождите, – бросила она.

Леди ловко заскочила внутрь, начала спешно одеваться. Руки предательски дрожали, она на пару секунд присела, давая себе возможность успокоиться и справиться с нахлынувшим облегчением. Их всё-таки встретили, теперь не так страшно.

Скинула валенки, неправильно выставлять себя затрапезно при первой встрече. Чуть не упала, пока доставала сапожки, но справилась. Через несколько минут из походного домика выпрыгнула улыбающаяся прелестная светлая леди в милой шапочке, приталенной шубке и в изящных сапожках.

Мируна не зная, что делать, так и правила лошадьми, замотавшись по самый нос в огромную шкуру.

Как только появилась миледи, на дорогу стали выпрыгивать ледяные. Они ловко преодолевали сугробы по краям дороги и пытаясь впечатлить молодую светлую, норовили появиться прямо у неё перед носом.

–Мируна, притормози-ка, что это мы на ходу здороваемся с хозяевами земель!

Горничная остановила лошадей.

–Миледи, долго им стоять нельзя, мёрзнуть начнут, – предупредила она и юркнула в домик прихорошиться.

–Рада видеть вас лорд Вилхелм, – поприветствовала Нина знакомого ледяного.

–И я рад вам светлая леди, – с достоинством и важностью ответил мужчина.

Леди хотела уже спросить о дальнейших планах, как за спиной Вилхелма возник силуэт. Он толкнул плечом одного из ледяных, другого, подвинул Вилхелма и предстал перед гостьей.

–Круль Селвин, – тихо назвала его Нина и не знала, что ещё сказать.

Она всё думала, что не узнает его, что даже не помнит его, но никто в жизни не смотрел на неё так, как он. Во взгляде Селвина читалось напряжение и нетерпение, радость и тревога, беспокойство и надежда. В нём бушевала буря, с которой он не мог справиться.

Нина видела, что он уже в отчаянии, от того, что не может найти слов и должным образом поприветствовать её. Хотела ему помочь, но только набирала воздуха в грудь, чтобы сказать, как рада или спросить, как поживаете, и закрывала рот, потому что всё не к месту, всё не то.

От досады на саму себя, на свалившееся косноязычие, хотелось плакать. Но тут Мируна выскочила из домика, так же надевшая сапожки с красивой шубкой и сияющим взглядом, кричащим «вот я какая!», обвела всех.

Вилхелм элегантным мужским жестом подкрутил усы, залихватски крякнул и собирался сделать шаг к потупившей очи девушке, как его очень ловко отпихнул молодой ледяной и схватил у Мируны ручку, засвидетельствовать своё почтение.

Нина отмерла, Вилхелм спустя миг взревел бизоном: «Ах-ты щенок!», а Мируна сделала шаг назад невообразимо глупо раскрыла свои глазищи и рот, как будто собралась произносить букву «О». Завязалась маленькая потасовка. Горничная прижалась к стене домика, даже залезла на ступеньку, а Нину кто-то крепко обхватил и отодвинул в сторону.

–Ай, – воскликнула леди, спихивая с себя обнимавшие её руки, но увидев, кто её в мгновении ока оттащил от сцепившихся мужчин, застыла.

–Вы? – промямлила она и смутилась, от того что лучше бы молчала, чем говорить дурацкое «вы?».

–Я, – получила она ответ и увидела, что круль сердится.

–Не сердитесь на них, – ожила Нина, – Мируна у меня красавица, я удивляюсь, как это раньше мужчины не сражались за неё, – и в просьбе положила ладонь ему на локоть.

А он полоснул досадливым взглядом и с надрывом признался.

–Я на себя злоблюсь! Снова я как телепень стою перед вами и умираю от того, что вы могли обо мне подумать.

–А я думала, что вы меня приняли за суетливую и глуповатую леди, – неожиданно призналась Нина, – и очень переживала из-за этого. Обычно я очень собранная и деловая, но как вас вижу, так глупости несу, – леди вздохнула, посмотрела, как Вилхелм даёт оплеухи молодому парню, что влез вперёд него, а Мируна прижав руки к щекам совсем обалдела от происходящего.

–Надо их остановить? – неуверенно спросила она, но одновременно видела, что другие ледяные с насмешками наблюдают за происходящим, – что-то я совсем не знаю, что делать.

–Идите в ваш домик и не мёрзнете здесь, я со всем разберусь, – и отодвигая всех, кто закрывал дорогу к дверям домика, он проводил Нину. Мируна опомнившись выпрыгнула вперёд и повисла на руке Вилхелма. Тот резко развернулся, некоторые ледяные приготовились удержать мужчину, но тот и сам сдержался.

–Хватит, что за ребячество, – строго крикнула ему девушка.

–И то верно, – покладисто согласился Вилхелм, улыбнулся и повторил свой красивый жест с усами.

Тут молодой подскочил, вид у него вывалянный, но он всё равно задорно вякнул под руку.

–Моя дева будет! Как хошь, а моя! А тебе старый валенок она не достанется!

–Ах ты засранец! Ну погоди уже, домой вернёмся я с тебя задор сниму, – Вилхелм хотел ещё раз заехать по уху ретивому молодцу, но тот ловко увернулся.

–Вот ведь ловкий паршивец, – выругался мужчина.

–Да бросьте вы серчать на него, – чуть заигрывая, произнесла девушка.

–Разве я сержусь, – неожиданно хохотнул Вилхелм, – поганец весь в меня! Раз глянулась ты ему прекрасная дева, так теперь он не отстанет! У него глаз верный, с первого взгляда тебя ухватил, пока другие олухи соображали.

–Как же... – промямлила Мируна.

–Ну давай, иди-ка ты в тепло, а то ишь выскочила, нечего мёрзнуть, давай, давай, слушайся отца мужа, – и прихлопнул её по заду.

–Но как же...

Молодого ледяного придерживали свои, пока он рвался отцу руки оторвать, а Вилхелм уже запихнул девушку в домик и присоединился к работе.

Лошадей выпрягали и собирались сопроводить их обратно к стене. Один из охотников приманивал лутов, чтобы впрячь их. Ребята примерялись к фургонам на случай, если придётся их тащить вручную.

–Идут, – коротко крикнул один из ледяных и все отошли в сторону.

Луты очень коварные и умные животные. На них давно уже никто не охотился, зато луты любили выследить охотников, подождать, когда те удачно поохотятся и отнять добычу.

Делали они это очень хитро и умело.

Самки лут могли отвлечь людей соблазнительными следами любого животного, как будто те пробежали вот прямо сейчас и надо срочно бежать за ними или наоборот прятаться, а самцы здорово нагнетали обстановку смены погоды. На открытом пространстве в преддверии той же вьюги оставаться нельзя и охотникам надо было срочно решать, что делать с добычей. Иногда они отрезали самые ценные куски, а остальное бросали.

Во всех случаях людей качественно дурили и отвлекали от туши, а когда те начинали подозревать, что их разводят, то добычи уже не было.

Лутов считали магическими животными и последнее время старались добровольно делиться с ними трофеем, если догадывались, что они рядом. Любовь лутов получить еду не охотясь, позволяла их использовать в перевозках крупных предметов. Их можно было подманить горловым звуком, а дальше приблизить к себе угощением.

Приходила вся семья, а подходил близко всего один лут и съедал предложенное, потом он с любопытством смотрел, как на него накидывают крепления и толкают вперёд.

Зверь прекрасно понимал, что выполняет работу и часто останавливался, считая, что настало время подкормить его или семью. Сородичи шли невдалеке и следили, чтобы работающего не обидели. Иногда подходил ещё один и просил себе работу.

Большие, мохнатые, чем-то похожие на белые медведей, только морда, слишком вытянутая вперёд с очень крупным подвижным носом.

Сейчас неплохо бы заполучить двух лутов в работу, но этого никогда не угадаешь заранее, тем более, столь близко от стены надежды дозваться их, было мало. Во всяком случае кусочки солёного мяса приготовили для них в избытке.

Нина не видела, кто отправился возвращать лошадей, кого впрягли вместо них. Она сидела с Мируной и ждала. Только когда тронулся с места их домик девушки воскликнув: «Что же мы сидим!», бросились хлопотать.

–Миледи, надо ли нам всех кормить? Да стоит ли вообще пускать к себе? Будут шуметь, Дара разбудят.

–Ох, не знаю Мируна, ничего не знаю. Теперь продуктов не жалко, но места у нас немного. Двоих можно за стол посадить, хотя тесновато, одного у дверей оставить и всё. Думаю, они это сами понимают.

–И то верно, – снова села, ранее подскочившая горничная.

–Но кто-то должен к нам зайти и сказать хотя бы, что дальше, – рассуждала леди.

–Я видела круля, наверное, он зайдёт, – неуверенно предположила служанка, – надо бы всё же на стол собрать, хоть что-то.

–Да, достань пирожков, их все равно долго хранить нельзя и порезанное мясо выложи.

Сама Нина залезла глубже на кровать с ногами, чтобы не мешать Мируне хозяйничать.

Минут через двадцать в их домик постучали и горничная метнулась открыть дверь. Она ахнула заметив, что движутся они с приличной скоростью и быстро отпрыгнула назад, давая возможность крулю запрыгнуть внутрь. Следом появился Вилхелм, но молодой ледяной не дал тому заскочить в фургон, и они оба повалились в снег.

–Шальные оба, – рассердилась Мируна и высунувшись прокричала.

–Никого не пускаем больше! – потом с испугом оглянулась на Дара, но тот продолжал спать.

Нина собралась надевать сапоги, но круль уже плюхнулся напротив и возиться у него в ногах в поисках своих сапожек, а потом там же надевать их, расхотелось. Получалось очень неловко и хотелось бы указать на нескромность в поведении, но если бы он остался стоять, то нависал бы и это тоже плохо. А если бы она встала рядом, то они начали бы походить на обжимающуюся парочку.

«Всё с ним не слава Богу», тяжело проплыла мысль, но возникшее недовольство наконец-то развеяло дурь в голове.

–Вы простите меня за внешний вид, всё же у нас поход. И если позволите, я останусь без обуви, ноги ещё не отогрелись.

Селвин с любопытством посмотрел во что одета леди, потом перевёл заинтересованный взгляд на укрытые тёплой шалью стопы. На неширокой лежанке он приметил белоснежное постельное бельё из наилучшей ткани, торчащее из-под красивых шерстяных покрывал. На стенах домика висели изумительные ковры, даже пол был устлан мохнатой дорожкой по которой он осмелился пройти в сапожищах.

Лежанку мальчика, о котором рассказывал Вилхелм, прикрывало висящее расшитое шёлковое полотно. За одну эту ткань светлую могли бы убить некоторые обнищавшие жители. В её маленьком домике больше ценностей, чем у многих ропаков.

Никого нельзя пускать сюда, принял решение круль.

Нина спрашивала его, куда они приедут, а он глазами зыркает и молчит.

–Почему вы не говорите со мной, – бросила она ему упрёк, а он посмотрел на неё удивленными глазами.

–Я бы не посмел, – как-то растеряно и беззащитно произнёс он, и леди стало стыдно.

«Может с мороза разобрало его», нашла она ему оправдание.

–Я спрашивала, куда мы едем?

–В город, – счастливо улыбнулся круль.

Улыбка ему очень шла, хотя есть ли люди, которых она не красит? Но вот ответ не вносил ясности.

–Мне будет весьма приятно погостить у вас, – вежливо заметила Нина, – наверное вам есть чем похвастать?

–Нет, то есть да, конечно есть, – в глазах мелькнул испуг, – у нас долго можно всё осматривать, очень долго. Вам же не приходилось раньше бывать у нас?

–Нет, – улыбнулась разговорившемуся крулю девушка.

–Прошу к столу, – Мируна прекратила вертеть задом перед носом Нины и Селвина, и отсела поближе к Дару.

–Давайте сюда, поближе, – предложила леди, – и пожалуйста, говорите тише, Дар спит.

–Как он попал к вам?

Нина чуть пожала плечами, посмотрела на ледяного.

–Познакомились в позапрошлом году. Он жил в своём замке, а потом обстоятельства сложились так, что Дар был вынужден бежать. Добрался ко мне, остался у меня воспитанником.

Круль слушал внимательно, сейчас он не походил на ошеломлённого влюблённого.

–У меня к вам просьба Селвин.

–Да, слушаю, – и он действительно слушал, показывая, что готов приступать сразу же к выполнению. Это очень подкупало.

–Дар плохо помнит маму, недавно выяснили, кто его отец. Лорд Волдо проживает в столице, нельзя нам организовать поездку в неё?

Селвин нахмурился. Нина поняла, что нельзя и она напрасно поддаётся его обаянию. Она опустила глаза и сделала вид, что подмеченное ею абсолютно её не затронуло и даже не разочаровало. Взяла щипчики, зажала ими крупный кусок сахара, разломала на несколько мелких частей, один бросила себе в чашку.

–Пожалуйста, угощайтесь, – подвинула ему вазочку с колотым сахаром.

–Миледи, если для вас это важно, то я провожу вас в центральный город.

Девушка подняла голову и посмотрела ему в глаза. Круль всё ещё хмурился.

–Мы открытая страна, но есть негласное правило, что дальше моего города никто из чужих не ходит.

–Значит, моё нахождение там будет незаконно? Или официального запрета всё же нет?

–Официально мы открытая страна, но лучше бы вам передумать.

–Я поняла вас, а нельзя ли лорда Волдо пригласить к вам? Быть может ему станет интересно посмотреть на мальчика?

–Можно попробовать пригласить его, можно вашего воспитанника одного отвезти к ропаку Волдо.

–Нет, Дара одного я не отпущу.

–Хорошо, сообщение послать несложно, – пришел к компромиссу мужчина.

–Как долго мы будем добираться до вашего города? – оттаяла Нина.

–Если лут не раскапризничается, то послезавтра утром мы будем на месте.

–А лут, это кто?

–Вы завтра увидите, а я с удовольствием расскажу о них вам. Мы будем делать остановки, и я приглашаю вас прогуляться.

Нина посматривала на круля и думала, как же всё-таки все мужчины зависимы от еды! Стоило подкормить его и пожалуйста, уже робости нет, свидание назначает.

–А ваши люди будут всю ночь на улице?

–Часть из них вернётся в город сейчас. Опасности нет, мы без них спокойно доберёмся. Оставшиеся ребята нашли место у вас в прицепленном фургоне и заночуют там. Погонщик естественно останется присматривать за лутами.

–Но в фургоне же холодно, вы не боитесь околеть?

– Мы тепло одеты, всё будет хорошо.

–У меня есть грелки, могу поделиться несколькими горячими камнями. Они конечно всю ночь тепло не продержат, но на час, полтора хватит.

–Не волнуйтесь, кто начнёт замерзать, тот выскочит наружу и пробежится. Отдыхайте светлая леди, никто вас не побеспокоит, будьте спокойны.

–Спасибо.

Круль поблагодарил за угощение и поднялся уходить. Нина прикрыв ладошкой рот, зевнула, но лицо старалась держать доброжелательное и как вежливый кролик в мультике про Винни Пуха, предложила.

–Может быть вы ещё выпьете чашечку чая?

Селвин улыбнулся, девушка всё время подкладывала ему пирожок за пирожком, а сама лишь пила чай. Уходить ему от неё никуда не хотелось.

Всю свою жизнь он к чему-то стремился, что-то делал, старался, надрывался, терпел, но не отступал. Бывало увлекался девушками, рождались дети, но никогда не было такого острого, выворачивающего душу желания, назвать этот крохотный домик своим домом.

Потерялся смысл всей работы, жизни, оказывается ничего ему не надо, только чтобы светлая леди была рядом. Пусть сидит себе, потягивает чай, или лежит, да хоть что делает, только рядом с ним, и только тогда всё остальное приобретало прежнее значение.

Его дед говорил, что «дом там, где твоя женщина». Многие смеялись, пошло шутили, а у него сейчас сердце щемит от осознания этой простой истины.

Ледяной не стал задерживать девушек, было видно, что они устали. Ему надо было подумать. Увидев, как обставлен походный домик леди, Селвин заволновался, будет ли удобно и хорошо светлой леди в его дворце.

Выловив ребят, которые собирались бежать домой, он попросил передать сообщение Джисе, чтобы та нашла самые пушистые ковры, вычистила их и положила бы в комнатах для гостей. Обязательно, чтобы она нашла в кладовой красивую посуду и приготовила её подавать на стол. Вспомнил он и про разное бельё, что шили женщины под руководством Джисы и велел, передать чтобы она проследила за тем, что застилает лучшее.

Ребята убежали, а Селвин всё не мог уснуть и волновался, что не успел сам проконтролировать, как вымыли дворец, как подготовили гостевые покои.

На следующий день вышла неловкая заминка, из-за чрезмерного любопытства ледяных к гостьям. Мируне пришлось под множеством взглядов выносить отхожее ведро, но самих хозяев похоже ничего не смущало. А Нина стеснялась выйти из-за этого.

–Ты хоть снежком присыпала?

–А как же, как всегда, вон лопата в снегу. Нечего им любоваться, чай мы не зверьё, чтобы нас по отходам отслеживать.

–Это ужасно, когда вся жизнь на виду, – вздохнула леди.

–И не говорите, я уж тоже отвыкла от многого. Вроде всю жизнь по-простому жила, а вот вкусила другого, понравилось, быстро привыкла и возвращаться к прежнему не хочется. Как там будет у ледяных? Чует моё сердце, что не так сладко, как мечтается.

–Посмотрим, – Нина никак не могла решить, надеть красивые сапожки и мёрзнуть или тёплые валеночки.

–Эх вы, женщины, – с превосходством выдал Дар, – у нас столько деньжищ, что мы везде хорошо жить можем. Организуем быт так, как нам нравится!

–И то верно, – согласилась Нина, – главное, чтобы люди нормальные были, ну или демоны, без разницы.

Леди уверенно задвинула сапожки в сторону, надела валенки, схватила сладкие карамельки и пошла на выход.

Солнце, слепящий снег, ударили по глазам. Пришлось сощуриться и отвернуться. Глаза ледяных сильно выделялись на их лицах и привлекали внимание жутковатой красотой. Нина закинула в рот леденец и пошла посмотреть, кто вёз их всю ночь.

–Доброе утро светлая леди, – приветствовали её ребята один за другим.

–Ко мне правильно обращаться леди Нарибус, – поправила их Нина, – я больше не жена его светлости герцога Керидского. Поэтому либо леди Нарибус, либо миледи.

Девушку накрыла тень, она оглянулась, позади неё стоял Селвин и закрывал её от солнца.

–Вы не жена ему, но он просил позаботиться о вас, – сверлил взглядом круль и непонятно было его настороженное удивление.

Нина чуть улыбнулась, притянула за ворот мужчину к себе поближе.

–Это тайна, но с герцогом я познакомилась лишь на днях. Он вернулся из путешествия и надобность в его замещении отпала.

Мужчина нахмурился.

–Это из-за договора, да?

–Да, мне очень жаль, но из-за безалаберности герцога король не мог потерять перешеек, вот и крутились, как могли.

Селвин резко наклонился, обхватил Нину за талию и прижав к себе закружил её.

–Ай, – пискнула она, – поставьте меня, пожа-а-а-луйста.

–Простите, простите меня, не сдержался. Значит вы его не любите?

Леди проморгалась, несколько раз солнечные блики резанули её по глазам, но стоя в тени от круля, она быстро пришла в себя.

–Нет, он приехал и отпустил меня. У него свои планы на жизнь, а у меня вот, нарисовалось дело касательно Дара. Вы не сердитесь, что брак был липовый?

–Липовый? А-а, понял, ненастоящий, нет конечно, я рад. Но он о вас заботится...

–Разве это странно? У нас мужчины оберегают женщин, – с гордостью произнесла Нина, умалчивая в какие формы иногда выливается эта опека.

–Я бы не отпустил вас одну в неизвестные земли. Вы такая маленькая, хрупкая...

Нина отвернулась, «Ну начинается! Надо было сапожки надевать, там хоть каблук приличный!»

Круль не понял, что его слова задели, поэтому поспешил оберегать изящное создание дальше.

–Осторожнее, не подходите близко к лутам, – и протиснулся между ней и представшими перед леди животными.

Нина в изумлении замерла. На месте лошадей стояли диковинные мишки, которые тянулись к ней, шевеля огромными, смешными носами. Чем больше они принюхивались, тем сложнее их становилось удержать. Девушка смутилась. От неё ничем не должно пахнуть. Прежде чем выйти она тщательно привела себя в порядок, уж с её-то носом она была уверена в своей чистоте.

–Круль, я не могу сдержать их, пусть леди подойдёт, они ничего плохого не сделают, – крикнул охотник.

–Обойдутся, – перекрывая собою доступ к леди, рявкнул Селвин.

–Почему я их заинтересовала? – вытягивая шею, спросила девушка.

–Не знаю миледи, но ваша помощница не произвела на лутов никакого эффекта, – обеспокоенно произнес мужчина.

–Круль, я не могу ими управлять в таком состоянии, они тянутся к нашей леди, как дети, – пожаловался охотник.

–Я могу к ним подойти, но честно говоря страшновато. Достаточно им щёлкнуть пастью, и я останусь без головы, – не зная, как поступить произнесла Нина. Ситуация выходила из-под контроля погонщика и всё из-за неё.

Селвин начала быстро рассказывать о лутах.

–Так это магические животные! – ахнула леди и присоединившийся к ней Дар.

–Сейчас узнаем, что они хотят, – деловито произнёс мальчик и пока все соображали, что он затеял, Дар сосредоточился, несколько раз сменил выражение лица и торжественно выдал.

–Их привлёк твой леденец! Угости их!

–Но как? – разом воскликнули все.

Дар с удивлением посмотрел на Нину.

–Ты же сама рассказывала, что магические животные общаются телепатически.

–Я? Ну-да, но это было предположение...

–Извини, не знал, – весело развёл руками юный лорд.

А луты тянулись к Нине, норовя свернуть домик.

Она вздохнув, отчего у них яростно заработали носы, сунула руку в карман и достав леденцы, принялась их разворачивать.

–Миледи, поверните руку вот так, – подсказал охотник.

–Леди Нарибус, положите свою ладошку на мою, или давайте я сам отдам эти штуки.

–Спасибо, давайте вместе, мне хоть и боязно, но хочется самой. Но вы правы, с вами будет не так страшно.

Селвин грозно посмотрел на тянущегося лута, принял ладонь Нины на свою и они протянули конфету. Животное сначала понюхало руку, после обшмоняло носом подарочек и ловко слизнуло. Тут начал толкаться второй лут. Ситуация повторилась.

–Ух, страшно и здорово! – радостно воскликнула девушка.

–Нина, дай мне, я тоже хочу угостить их, – попросил Дар конфет.

Леди забеспокоилась.

–Я подстрахую его, – успокоил её Селвин.

Дар с удовольствием скормил все леденцы, прихваченные Ниной.

–Селвин, – настороженно протянул охотник, – оглянись.

Оглянулись все, из-за сугробов выходило с десяток лутов и все они торопились к Дару с Ниной. Мальчик был на седьмом небе от счастья.

–Они все хотят конфет, – с восторгом объявил он всем.

Нина соображала быстрее всех. Она сделала шаг в сторону, постучала в стенку домика, оттуда послышался крик Мируны.

–Что такое, случилось чего?

–Мируна, срочно конфет сюда! Только выходи не спеша, – леди постаралась крикнуть, но так, чтобы не напугать животных.

Через несколько секунд приоткрылась дверь, и служанка просунув в неё голову, зашептала.

–Чего у вас?

Нина на неё шикнула.

–Не выходи, сейчас я подойду, – и плавно сделала пару шагов к дверям. Селвин двинулся за ней.

–Нет, пожалуйста, присмотри за Даром, – попросила она.

Ледяной не спешил выполнять её просьбу.

–Для меня это важно, – настояла леди, замечая, как огромные животные окружают их.

Он кивнул, прикрыл мальчика, но не выпускал из поля зрения Нину. Один лут подошёл к ней совсем близко и тянулся облизать ей лицо, уловив запах конфет от её губ.

Нина, не желая быть облизанной или укушенной, отпихнула его.

–Да подожди ты, – буркнула она.

А охотник пытался выспросить, как Дар понял о конфетах. Мальчик старался объяснить про телепатию вообще и что сложно было узнать, чего луты хотят, но они настойчиво ему показывали картинку губ Нины.

–Я подумал, что они хотят целоваться, но вовремя сообразил, что у Нины был во рту леденец. Они потрясающе вкусные.

Землянка с удивлением оглянулась, когда услышала про поцелуи, но Мируна впихивала ей конфеты, нервно выцепляя взглядом окруживших их животных.

–Ты не паникуй, – тихо шептала ей леди, – они очень сообразительные, их привлекли наши леденцы.

В это же время круль, велел другим ледяным не выходить из прицепленного фургона. Оттуда слышалось злое бормотание Вилхелма, и раздача им оплеух кому-то.

Напирающий рядом с Ниной лут никак не давал ей разобраться с леденцами, и она раздраженно отворачивалась от него, пытаясь развернуть немного прилипший фантик.

–Ну до чего же ты настырный, дай управиться, нельзя же так, – ворчала она не видя, как всё больше бледнеет Селвин.

Их с Даром животные оттеснили и полностью окружили девушку. Лутов привлекал запах, и они уже получили информацию, как выглядит сладенькая пахучая штучка.

–Ну вот, всё, – подняла она глаза и поняла, что дышит на неё уже не одна морда, а четыре, а за ними пихаются ещё несколько.

Мируна, подглядывающая в щёлку просипела.

–Миледи, да бросьте вы их им все, бросьте, пусть сами разбираются.

–С ума сошла, меня затопчут! Сиди тихо, – шикнула она на неё.

–Ну что, ты у нас первый, получай, – развернув ладошку так, чтобы удобно было слизать, она протянула её наиболее активному. В голове мелькнула картинка блаженствующего лута.

–Ах вот вы как общаетесь, – ахнула она, – так-с, кому следующему? Держи.

Каждый успел съесть по несколько конфет, прежде чем заволновались работяги-луты.

–Леди, подкормите наших везунчиков пожалуйста, а то они обижаются, – попросил охотник следящий за рабочей парой.

–Нина, дай я, дай мне, – заканючил Дар.

«Легко сказать», девушка не знала, как выбраться из окружения лутов, которые надеялись ещё получить сладкого.

Но тут помог Дар и рык рабочей пары.

–Это я им объяснил, что тебя не пускают с конфетами к ним, – подлетел мальчик к ней и с нетерпением забрал остатки.

Толпа лутов обходя Нину заспешила за ним. Селвин прикрыл лорда, а от Дара казалось расходится сияние счастья, так ему нравилось кормить этих великанов. На четырёх лапах они были Нине по грудь или по подбородок, а если встанут на задние лапы, то передние смогут поставить на крышу домика. Нина посмотрела на прикреплённый заборчик из пик к стене домика и горько подумала. «Вот, пожалуйста, они окружены и ничего сделать для своей защиты не успели», а потом посмотрела на этих нетерпеливых лутов «ну и ладно, смешные они».

Еле отогнали нерабочих лутов и принялись завтракать. Мируна подготовила еды для всех, но Селвин не разрешил никому заходить в домик. Сделав из нескольких поленьев подобие столешницы, выставили на неё горячую еду.

Дар втихушку носил разные продукты рабочим лутам, подкармливая их, за что удостоился необычайного обожания от них. Нина тоже не удержалась и скормила им ещё коробочку пастилы. Заслужила благодарное облизывание, повозмущалась, но не меньше Дара была довольна.

Мируна хлопотала, с достоинством принимала помощь молодого наглого ледяного, но когда он пытался на ступеньке поддержать её под локоток, свирепо давала ему по рукам. Ледяной смеялся, а она злилась, что ему смешно.

До самого обеда Мируна не давала покоя ни леди, ни Дару, высказывая им какой нахал «этот наглец», «что он себе позволяет!».

–Его зовут Иво, Иво Вилхелм. Старших в семье называют именем отца, а всем остальным повезло, имеют собственное имя, – вставил мальчик в её реплики.

Девушка слушала внимательно, но как только Дар закончил, так сразу фыркнула.

–Мне без разницы!

–Ты Мирунка только не торопись со своими заявлениями про детей, может мы тебя замуж выдадим, а то ты ворчливая больно стала, – заявил Дар, а девушка плюхнулась на кровать.

–Никуда я от вас не пойду! Чего это я ворчливая? Я целый день молчу! – не на шутку занервничала она.

Нина постучала по лбу, показывая Дару, чтобы думал, о чём говорит и с кем. Он широко раскрыл глаза, показывая, что не понимает. А Нина зашептала: «Она же в неадеквате, ты лучше следи, чтобы не пересолила». Дар показал, что всё понял и убрал солонку вообще.

На обед ели сладкий суп. Дар пожимал плечами, а Нина делала вид, что всё нормально. Кому-то даже понравилось, особенно лутам.

Селвин увидев, что леди вышла из домика и пытается размяться, предложил ей немного покататься по лыжах.

–Правда можно? Мне бы хотя бы чуть-чуть, – зацепилась за идею Нина, – очень тяжело долго сидеть без движения.

На лыжи встала не только Нина, но ещё и Дар. Мируна сказала, что ей некогда упражняться, ей ещё ужин готовить. Леди поспешно закивала, мол как скажешь. Вдвоём у столика сложно развернуться, но по мелочи Нина помогала девушке. Сейчас же всем требовалось немного свободы, даже Мируне просто полежать отдохнуть, тоже было необходимо.

Селвина обогнать было невозможно, он приотпускал разогнавшихся Нину и Дара, а потом оказывался рядом с ними. Очень быстро подключились к догонялкам свободные луты. Они путали Селвина, и он врезался в сугробы, кружили вокруг него ворох снежинок, и он вынужден был останавливаться, удивленно моргать глазами и отплёвываться, а один раз луты даже закидали его снегом.

Нина думала, что умрёт от хохота. Звери повернулись спиной и задними лапами зашвыривали на круля горы снега. Все ледяные в ошеломлении наблюдали за проделками зверей и разделились на тех, кто подбадривал Селвина и на тех, кто «болел» за лутов. Всеобщий восторг заставил выскочить Мируну на улицу, где её тут же закружил молодой ледяной.

–А ты тоже умеешь так же на полозьях кататься? Научишь меня красавица?

–Конечно умею, – гордо ответил она, отпихивая наглеца, – вот ещё учить, у меня дел полно!

Мируна обалдело смотрела на сообразительных играющих лутов. Потом увидела Вилхелма и подошла к нему.

–Лорд Вилхелм, как поживаете? – спросила она с удовольствием отмечая, скуксившегося Иво.

–Плохо красавица, молодняк ночью храпел, а как поесть предложили, все так чавкали, что я и насладиться не успел твоей стряпней.

–Я вам отдельно положу в следующий раз, негоже лорду аппетит портить некультурным поведением.

–Вот, я и говорю, некультурные все, лапы тянут поперёк главы своего, – обрадовался Вилхелм.

На большее у Иво терпения не хватило, и он встав перед отцом, улыбаясь во всю ширь, предложил пойти покормить лутов. Он прекрасно видел какой восторг вызвало кормление у леди и надеялся, что столько же счастливых взглядов перепадёт и ему.

Мируна оказалась не такой смелой, как её леди, и подходила по чуть-чуть, протягивая дрожащую руку, но когда конфетку слизнули, она посмотрела удивленно-восторженными глазами на Иво.

–Язык-то шершавый какой! Но что им с одного леденца, им поди ведро конфет надо!

Девушка была довольна, что решилась угостить зверя, но погладить его не отважилась. Иво за своё терпение заслужил благодарный взгляд.

–Ладно, пойду я, дела не ждут, – вздохнула она и позволила довести себя до дверей, более того, даже не оттолкнула поданную руку, а только хмыкнула.

Уже закрыв дверь, она счастливо улыбнулась.

«Чудны пути твои Богиня! Может и я заслужила настоящую любовь, о которой грезит леди? Или это всё же не для простых людей?».

Она прижала руки к груди. Нет, нельзя поддаваться наваждению, разве может такой красавчик ею увлечься всерьёз? Да и молоденький он совсем. К тому же сын лорда! Нет, разобьёт ей сердце и исчезнет. Одно дело отпустить от себя просто приятного мужчину, а другое дело влюбиться, зачать ребенка и расстаться. Надо вообще от Вилхелмов держаться подальше!

Путешествие продолжилось. Мируна хлопотала по хозяйству, Нина помогала ей чистить, резать, и обе они летали в прекрасных сферах воспоминаний, кто как посмотрел, улыбнулся, сказал.

Ужин удался и необычайно строгая Мируна принимала похвалы едва сдерживаясь, чтобы не расплыться от удовольствия.

А рано утром гостей разбудили предупредив, что скоро въезжают в город. Об этом просила Нина, так как считала нужным подготовиться заранее.

Наскоро перекусив и проведя все утренние процедуры, компания принялась наряжаться. Леди должна выйти в платье, госпожа в костюме, а лорд обязан выглядеть лордом.