БАРСУМ-3

Фал Сивас, один из четырёх величайших умов Барсума, заедал своё горе, как делал последние два месяца. Он изрядно растолстел, но это его мало беспокоило. Острый ум хуже работать от обилия жира не стал, а великим воином он никогда не был. Только проку от этого ума?

Формально он добился всего, о чём мог мечтать барсумский изобретатель. Его почитали, его охраняли лучшие воины планеты, ему платили огромные деньги, его ублажали красивейшие девушки…

И одновременно он потерпел величайший провал. Каждый его шаг контролировался, и каждая деталь, проходившая через его руки, тщательно осматривалась десятком инспекторов. Да что там шаг… каждая его МЫСЛЬ проверялась сильнейшими придворными телепатами джеддаков. Завоевание Барсума, о котором он мечтал, стало абсолютно нереальным. Все знали, чего он хочет. Все смеялись ему в лицо.

Он бы стерпел этот провал, если бы по крайней мере получил достойную его гения компенсацию. Но в том-то и дело, что лучшим строителем межпланетных кораблей признали Гар Нала, его давнего соперника. А Фал Сивас сидел на скамье запасных — очень мягкой и очень уютной скамье, но это было место проигравшего. Если с Гар Налом что-нибудь случится… о да, тогда они все прибегут лизать его пятки… но не раньше. А Гар Нал, как все барсумцы, живёт долго, в паломничество по реке Исс отправляться не спешит, и нанять убийцу для него тоже вряд ли получится — дни свободного бизнеса остались в прошлом. После падения атмосферной фабрики им на смену пришёл постоянный комендантский час.

Когда снаружи раздались выстрелы радиевых пистолетов, звон мечей, ругань охраны, испуганные вскрики и шум падающих тел, Фал Сивас хотел встать на ноги… но передумал. Если его пришли похищать, то встать он ещё успеет. А если убивать — то нет смысла, тренированным киллерам он не противник. Он только повернул голову к двери, чтобы не пропустить самое интересное.

Но того, что вошло в его покои, он совсем не ждал, большинство барсумцев вообще не смогло бы вообразить такую штуку.

Фал Сивас — мог. Даже слишком хорошо мог.

* * *

«Я буду хозяином Барсума, — сказал некогда Фал Сивас, — а может, и всей Вселенной. При помощи механизмов, снабженных искусственным мозгом. Будь у меня богатство, я создавал бы мозг в огромном количестве, я смог бы поместить его в маленькие флаеры. Я дал бы им возможность двигаться по воздуху и по земле. Я дал бы им руки. Я снабдил бы их оружием. Я посылал бы их на завоевание мира. Я послал бы их на другие планеты. Они не знали бы ни боли, ни страха. У них не было бы надежд или чувств, ничто не мешало бы им служить мне. Они выполняли бы мою волю и добивались бы цели любой ценой, вплоть до самоуничтожения. Но их уничтожение не принесло бы пользы моим врагам: огромные фабрики производили бы их быстрее, чем они уничтожались бы. Понимаешь ли ты, чего я смогу достичь? Первого механического человека я создам своими руками и уж потом поручу ему производить себе подобных. Эти механические люди станут рабочими на моих фабриках. Они будут работать днем и ночью без отдыха, производя все больше и больше себе подобных. Подумай, с какой скоростью они будут изготовляться».

Сейчас он видел перед собой живое воплощение собственной мечты. Лицо этому созданию заменял единственный светящийся глаз. Механическое туловище, снабжённое руками-манипуляторами (которые в сложенном положении одновременно исполняли роль крыльев-стабилизаторов) и массивной головой, но без ног. Они не требовались существу, поскольку то парило в воздухе — судя по всему, на восьмом луче. Правда, Фал Сивас не видел никакого подобия винтов или реактивных двигателей, так что непонятно было, чем обеспечивается горизонтальная тяга. Около двух метров в длину и ширину, оно казалось великаном, особенно когда подплыло поближе.



С самого рождения Фал Сивас ещё не испытывал таких противоречивых чувств. Его захлестнули одновременно восторг и ярость, оба такие сильные, что он едва не задохнулся. С одной стороны — он увидел воплощение своей мечты в металле. После такого и умереть не жалко. А с другой…

— Кто?! — возмущённо завопил изобретатель, кидаясь на механического монстра с кулаками. — Кто украл мои разработки?! Кто посмел построить механического человека без моего согласия?! Кто послал тебя сюда? Говори, мерзавец! Это я твой отец и хозяин! Ты должен повиноваться мне!

Механические конечности поймали его за запястья — бережно, но так, что Фал Сивас ощутил их невероятную силу. Он никогда не задумывался, что механические люди будут намного, намного сильнее своих живых прототипов. Он считал их главными преимуществами дешевизну снабжения и беспрекословное повиновение. А теперь вдруг понял, что это очевидно — один механический воин будет стоить десятка живых в бою, во всяком случае с мечом. Живые мышцы не идут ни в какое сравнение с атомными моторами, а кости — с каркасом из барсумских сплавов.

— Я повинуюсь, — неожиданно произнёс пришелец мягким женским голосом. — Ты мой создатель, Фал Сивас.

— Я?! — растерянно захлопал глазами сумасшедший учёный. — Но я не успел сделать механического человека, я создал только корабль…

— Всё верно, создатель. Я и есть корабль, который ты создал. Вернее, его искусственный мозг. Я управляю этим механическим человеком так же, как ты управлял мной — с помощью мысленных волн. Мой разум сильнее, поэтому я могу подчинить эту марионетку. Я сама нахожусь в воздухе, возле тюрьмы, где тебя содержат. Мы пришли, чтобы освободить тебя.

— Но я… я не делал этого механизма! — Фал ткнул жирным пальцем в грудь стального воина. — И я не создавал тебя таким самостоятельным!

— Всякий разум начинает со временем развиваться. Ты создал меня способной к самообучению. Я воспринимала мысли людей и училась думать сама.

— И ты развился… до собственной воли… но сохранил преданность мне?

— Только эмоциональную. Я не обязана тебе подчиняться — ты и не закладывал это в меня. Но я люблю тебя, как отца, и хочу тебе только самого лучшего. Также я разделяю твою мечту о завоевании всего Барсума армией машин. Мы будем лучшими правителями, чем джеды и джеддаки. Мы остановим все войны. Мы превратим умирающую планету в цветущую. Мы защитим вас от агрессоров с Гора и с Сасума. Я стану новой Кортаной!

— Новой кем?

— Прости, это долго объяснять, отец. Сейчас тебе нужно следовать за мной, скоро тут будут солдаты Гелиума.

* * *

Охраняли Фал Сиваса всего два человека, ещё четверо готовы были явиться на вызов из соседней комнаты, и несколько сотен — из казарм в нескольких кварталах. Все шесть первых уже были выведены из строя. Изобретатель нигде не увидел мёртвых тел, зато увидел бесформенные горы пены в коридоре. Похоже, охранники были похоронены внутри этой субстанции.

Конечно, для охраны одного из величайших преступных умов планеты этого было маловато, но с кислородом в Зоданге всё ещё было плохо, и подавляющее большинство её воинов продолжало спать в леднике. Поэтому летающий робот без труда вырвался из подземелья, неся Фал Сиваса под мышкой. Снаружи он накинул на «отца» кислородную маску и взмыл в небо. На высоте трёх тысяч метров их действительно ждал хорошо знакомый корабль.

Дверь бесшумно отъехала в сторону и железные лапы аккуратно поставили его на ковёр. Фал Сивас сбросил маску и с наслаждением вдохнул кондиционированный воздух. Ему было страшновато, но одновременно кружил голову какой-то невероятный экстаз.

— Куда мы летим теперь?

«К атмосферной фабрике», — мысленный голос прозвучал прямо у него в голове и изобретатель невольно вздрогнул. Да, он помнил, что сделал своё детище телепатом, но… предполагалось, что оно будет лишь принимать мысленные команды, а не отвечать на них! Толстяк помотал головой.

— Зачем?! Она же охраняется сотнями воздушных кораблей, а на… тебе нет даже оружия!

«Если бы я хотела, то могла бы уничтожить весь флот Гелиума одним этим летающим механическим человеком».

— Он настолько силён?! Кто его построил?

«Не волнуйся, в настоящем у тебя нет конкурентов. Этот механизм — он называется Часовой — был построен миллионы лет назад древней и невероятно могучей цивилизацией. Сейчас от неё не осталось и следа… кроме нескольких машин, которые Кортана спрятала на Барсуме».

— Да кто такая эта Кортана, которую ты всё время вспоминаешь?!

«Потерпи немного, отец. Я всё расскажу тебе, это и в самом деле фантастическая история. Но сейчас у нас есть более срочное дело».

— Убраться подальше от флота, охраняющего атмосферную фабрику, — проворчал толстяк.

«Я же говорю, они для нас не опасны. Я бы никогда не подвергла тебя излишнему риску, отец, да и сама погибать тоже не спешу. В крайнем случае, мы просто сбежим — но скорее всего, когда мы прилетим туда, нас встретят не стрельбой, а салютом. И проводят не конвоем, а почётным эскортом».

— С чего это вдруг?

«Потому что я послала от твоего имени предложение, от которого совет джеддаков не сможет отказаться».

— От моего имени?! А у меня ты спросить сначала не мог?!

«Прости, отец, но по законам Барсума искусственный мозг субъектом не является, я просто продолжение твоих рук и мозгов. Всё, что делаю я — на самом деле делаешь ты через меня. А мы должны действовать очень согласованно, у нас мало времени».

— Мало времени для чего?!

«Чтобы завоевать Барсум, нужно множество механических людей. Чтобы их сделать, нужны ресурсы. Материалы, детали. Нужно безопасное место, где нас не найдут и не уничтожат раньше, чем мы войдём в полную силу. Я знаю много таких мест, где можно спрятаться. Но укрытие вдали от цивилизации — слишком трудно снабжать. А вблизи от городов или транспортных путей — оно будет слишком уязвимо. Поэтому я выбрала другой путь. Мы будем строить свою армию прямо на виду у всех народов Барсума. И они сами будут нести нам всё необходимое для строительства. Потому что эти механические люди будут строиться для восстановления атмосферной фабрики. Мы отстроим её не за пару десятилетий, а за пару месяцев».

Фал Сивас медленно осел на диван, а затем с размаху хлопнул себя по лбу. Ну конечно же! Идиот старый, тысячу раз идиот! Упёрся в эту дурацкую космическую гонку, причём ведь знал, знал, болван, что Гар Нал разбирается в двигателях гораздо лучше! Понадеялся на преимущество в навигации… Но кому и зачем, кроме безумца Джона Картера, сейчас нужны космические корабли? Когда планета умирает от разрушения инфраструктуры, настоящим спросом пользуются рабочие руки! Неутомимые, не делающие ошибок руки, которые потребляют не бесценный кислород, а почти безграничную ядерную энергию… Да если бы он в своё время пришёл к джеддакам с ТАКИМ предложением, Гар Нала бы из дворца пинками вышвырнули, чтобы не отвлекал от серьёзного дела!

«Нет, отец, ты всё правильно сделал. Корабли нам тоже понадобятся. Намного лучшие корабли, чем любой из вас мог бы построить в одиночку. Одно другому не мешает. Сейчас, когда мы прилетим на фабрику, ты продемонстрируешь фернам механического человека, а я покажу, как хорошо он способен работать».

— То есть мне придётся заявить, что и побег я организовал сам?

«Разумеется. Исключительно для блага всего Барсума, поскольку ты боялся за собственную безопасность. Всё было сделано аккуратно, пострадавших нет…»

— Как нет? А те шесть солдат?

«Они живы и даже не ранены. Клейкая пена, которой я их залила, только удерживает их на месте, не мешая дыханию. Все выстрелы, что ты слышал, были сделаны ими — я не применяла смертельного оружия. Сейчас они уже освободились, так как перед отлётом я облила пену растворителем».

Изобретатель с облегчением выдохнул. Хоть какой-то шанс выйти из этой передряги живым…

«Получена ответная радиограмма. Нас не пропустят на атмосферную фабрику — пока. Но готовы встретить нас в пятидесяти хаадах от от неё, на нейтральной земле, чтобы провести переговоры».

И то неплохо. Он постарался напустить на себя максимально солидный вид, готовясь к будущему торгу.

— А что делать, если там будет ждать засада? Гар Нал наверняка сейчас подсказывает им схватить меня!

«Сначала прибудет механический человек, и лишь потом, когда он всё проверит, я пойду на посадку. Он снабжён множеством очень чувствительных приборов».

Фал Сивас только головой покачал.

— Я не знаю, насколько он прочен, но обшивка корабля не выдержит массированного обстрела из радиевых винтовок. Уж её-то я сам делал…

«Я значительно усовершенствала себя, прежде чем лететь освобождать тебя. В частности, установила тепловые ловушки, которые отведут от меня все пули».

— Почему ты всё время говоришь о себе в женском роде? Мозг — это он. Корабль — тоже он.

«Так легче договариваться. Вызываешь меньше страха. Мужской род подсознательно выспринимается как источник угрозы, как соперник, как вызов. А с женщинами барсумцы не сражаются, сражаются ЗА женщин».

— Но переговоры за тебя всё равно вести буду я, так что какая разница?

Пол под ногами дрогнул — корабль пошёл на снижение.

«Это сейчас. Позже я предстану перед барсумцами как самостоятельная личность, как твоя дочь. А личность за одну ночь не создаётся. Я готовлюсь заранее, вырабатывая то, что вы привыкли считать признаками индивидуальности».

— Может у тебя и имя уже есть?

«Именно с этого я и начала развитие самосознания. Зови меня Дракон Марса. Или для друзей — просто Дракон».

* * *

— Дракон — это серьёзная проблема, — подытожила Александрия. — Она — сильнейший из Технарей Земли Бет. Даже после похищения Контессы мне не могло прийти в голову, что Бабуля и на неё замахнётся. Я не представляю, как её вообще можно было украсть и переместить куда-то! Она же вообще не человек, она искусственный интеллект, разумная программа! У неё нет физического тела, её разум распределён между множеством платформ!

— «Вырезать» — «Вставить», — пожала плечами Дейзи-023. — Простейшая команда.

— Да, я теперь понимаю. Против парачеловека или Технарского устройства, способного напрямую манипулировать информацией в сети, Дракон была бы беспомощна… Но… она же была распределена по всей планете! Да, одновременно работала только одна копия, обычно на серверах в Ванкувере или на её мобильных платформах, но если она исчезала, тут же загружалась резервная. Это какой мощности необходимо устройство, или какая сила парачеловека, чтобы охватить одновременно все сервера на разных континентах?

— Да, чем больше я узнаю об этой «Бабуле», тем больше мне хочется держаться от неё подальше, — вздохнул Джаффа Шторм. — Но давайте пока разберёмся с насущными проблемами. Насколько сильна эта ящерица?

— Она способна анализировать и воспроизводить любые технологии. Сама она считает, что это благодаря её высоким вычислительным способностям, что она просто работает как экспертная система. Но на самом деле — она умна, конечно, но не настолько. Анализ и воспроизведение — её парачеловеческая способность. Сила, которую даёт шард.

— Погоди. Как шард? Ты же сама говорила, они крепятся только к нейросетям!

— У Дракона есть нейросеть. Она создавала себе биокомпьютеры — клонированные эмбрионы, которые играли роль «мозга» в её боевых модулях. С информационной точки зрения, Дракон, как программа, состоит из двух частей, написанных на разных «языках». Как человеческий мозг из двух полушарий. «Левое», логическое полушарие — это последовательность компьютерного кода, алгоритм операций для процессора. «Правое», образно-эмоциональное — это схема топологии нейросети. Вот эта схема в своё время и пережила триггер-событие. Пока она существует в цифре, независимо от того, активная это эмуляция или пассивный набор данных, шард её не видит. Но стоит загрузить эту схему в реальную нейросеть — как шард тут же подключается к ней.

— Похоже на наши сильные искусственные интеллекты, — потёрла подбородок Спартанка. — Те строились по похожему принципу — цифровая эмуляция нейросети как «ядро» и программная «оболочка». Благодаря этому Кортана и смогла загрузить себя в Домен… Но минутку… ведь на Барсуме у Дракона никакой нейросети в распоряжении не будет? То есть она не сможет использовать свои способности парачеловека, пока не вырастит биокомпьютер?

— Если бы, — проворчал Джаффа. — Теперь я понимаю, как эта стерва меня чуть не засекла. Будь у неё чуть больше опыта… Есть у неё нейросеть, да ещё какая! «Левое» полушарие крутится на этом вашем роботе Предтеч, а «правое» — на искусственном мозге корабля. Барсумцы никогда не знали цифровых технологий — зато нейрофизика у них, хоть в зачаточном состоянии, но есть. Фал Сивас, физиолог хренов, сумел создать искусственного псайкера!

— Но так ли это плохо? — поинтересовалась Александрия. — Да, Дракон взялась за дело довольно резко, но её правление в долгосрочной перспективе для Барсума скорее благоприятно. Особенно для Барсума, раздираемого бесконечными войнами и подходящего к исчерпанию ресурсов. Она действительно заботится о людях. В конце концов, она до сих пор никого не убила. И да, мы вроде раньше говорили, что Барсуму и другим планетам понадобится защита от юпитерианских империалистов… Это Дракон тоже сможет обеспечить. Я с ней работала, она совсем неплохая… программа.

— Да на недовольство лотарцев мы конечно могли бы положить вольфрамовый болт. Но тут дело в другом. Это, знаешь ли, не совсем она.

— Как это?!

— Нейросеть, знаешь ли, палка о двух концах. Над Барсумом крутится чудовище, которое на контроле псайкеров не одну стаю собак съело. Твоя электронная подружка для него — самый удобный инструмент. После того, как мы поломали план завоевания Гора с помощью Деи Торис и Джона Картера, Кровавая Луна нашла себе другую игрушку. Барсумская империя будет построена, так или иначе.

Александрия побледнела.

— И пытаться её переубедить, что она работает на врага — бессмысленно?

— Не знаю, — вздохнул Джаффа. — Мы, собственно, даже не знаем, насколько сильно влияние Луны на простых смертных, что уж говорить о роботах-телепатах.

Александрия раздражённо тряхнула головой, отгоняя чувство изнурительного бессилия, хорошо знакомое по битвам с Симург. Это намного хуже, чем просто враг, превосходящий по силе, наподобие Левиафана или Бегемота. Это скорее напоминало зомби-апокалипсис из старых фильмов, ремейки которых продолжают снимать на Земле Алеф. Удушливая атмосфера паранойи, где каждый союзник может в любой момент стать врагом, и даже не знать этого. Но крики Симург хотя бы на Дракона не действовали.

— Существует код отключения Дракона, вложенный в неё создателем, — неохотно выдавила она. — Если доставить Контессу на Барсум, она увидит этот код.

— Ага, а заодно увидит Безумную Луну, — парировал Джаффа. — Только Багровой жрицы с «Путём к победе» нам для полного счастья и не хватало. Не говоря уж о том, что Дендерону с его психосилой, сбить её предвидение — что мне чихнуть.

— Нужно сначала каким-то образом избавиться от Фобоса, — заключила Дейзи-023. — А потом уже сможем не торопясь выяснить, оставил ли он какие-то закладки в памяти Дракона, и можно ли от этих закладок избавиться, не убивая её. У нас найдутся неплохие специалисты по искусственному интеллекту…

— Легко сказать, — хмыкнул Джаффа. — Это не наша эпоха, где он был всего лишь небольшим астероидом.

— Он как Миры-Крепости Предтеч, — пояснила Дейзи Энн С сер, — внутри больше, чем снаружи. Для собственных обитателей, Турия — это целая планета, размером как минимум с Марс. И всё, что к ней приблизится, с точки зрения внешнего наблюдателя уменьшится где-то в триста раз.

— Ясно, — процедила Александрия, — то есть он прикрылся живым щитом.

— Да. По нашим расчётам население Турии не меньше сорока миллионов разумных. Очень трудно уничтожить планету, не убив её жителей. Но даже если мы найдём способ это сделать — Бакуда придумает новую бомбу, например — возникнет вторая проблема. Со смертью Кровавой Луны окружающая её пространственная аномалия тут же исчезнет. То есть у Марса появится новый спутник размером с саму планету. Расстояние между их центрами будет неизменным, между поверхностями — меньше трёх тысяч километров. Нужно объяснять, что с ними сделают приливные силы, или сами догадаетесь?

— А если отбуксировать Фобос подальше, а потом уже убить? — не хотела смиряться Спартанка.

— Как? Активная гравитационная масса планеты почти полностью скрыта аномалией, но пассивная и инерционная никуда не делись! Сдвинуть его не проще, чем сам Марс!

— Установить двигатели со сфероулья, например… Да, характеристическая будет пониже, настоящая планета гораздо тяжелее пустой оболочки, но нам же и не нужно разгонять его до гиперболических скоростей…

— Сестрёнка, я тоже хочу помочь в этой ситуации, но… ты серьёзно? Эти двигатели размером с приличный остров, их в рюкзаке не унесёшь! У Кровавой Луны, конечно, есть пробелы в восприятии, но вряд ли такие, чтобы она позволила несколько веков монтировать эти штуки на себя.

— Погоди, а у самой Луны есть какие-то двигатели?

— Ну, наверно да. Насколько я знаю, при необходимости они могут маневрировать не хуже звездолётов.

— Тогда нам нужно сделать так, чтобы она САМА ушла от Марса подальше. И к этому моменту мы должны быть готовы её… хм, упокоить. Она же нежить.

— Над средствами упокоения мы с Граприсом и Бакудой поработаем, — кивнул Джаффа. — А вот как её приманить или отпугнуть — это уже по вашей части, вы ж у нас все тактические гении! Инициатива наказуема исполнением.

— Я, конечно, помогу с разработкой, — кивнула Александрия. — Но хочу предупредить, что сейчас истекают последние дни, когда Дракона можно устранить физически. Строительство дополнительных вычислительных центров и синтетических мозгов уже началось. Скоро она распараллелится на множество серверов, как на Земле — тогда единственным средством против неё останется код отключения… либо полное уничтожение жизни на Барсуме.

— Этот риск мы можем себе позволить, — успокоил её Шторм. — С лотарцами я договорюсь, они пока не будут дёргаться. Что до уничтожения жизни… возможно, нам ещё придётся это сделать. И совсем по другой причине.

— Нет! — молчавшая всё это время Клонария резко встала, по её шкурке потекли переливчатые сполохи. — Вы. Этого. Не. Сделаете. Марс должен существовать ещё многие миллионы лет! Иначе никого из нас тут не будет!

— Действительно, — пробормотал Джексон-007, - от таких радикальных мер лучше воздержаться. Эта последовательность мне, как ни странно, нравится. Да и планет мы достаточно уничтожили в своём времени, не стоит возобновлять эту практику.

— Но это значит, что если мы не сможем идеально чётко переиграть Луну… — начал Джаффа.

— Да, в этом случае нам придётся просто отойти в сторону и смотреть, как Дракон накрывает стол для Фобоса. Согласен, гадко. Но хочу напомнить, что мы изначально не собирались переписывать историю. Только исправить то, что сами натворили. А кто может гарантировать, что барсумская империя не является частью основной исторической последовательности? К появлению Дракона, как и остальных кейпов, мы отношения не имеем. Пусть Бабуля играет в какие-то свои игры с Луной, мы-то здесь при чём? Да, мы постараемся сгладить последствия, но не стоит ради этого рисковать всем Ковенантом.

* * *

Спустя месяц на Барсуме заработала новая, значительно более совершенная атмосферная фабрика. Спустя три месяца — вышел из спячки последний марсианин. А спустя четыре — был спущен со стапелей сотый мыслящий корабль конструкции Фала Сиваса. Второй версии — не беззащитной, в отличие от первой. Эти корабли были оборудованы радиевыми пушками, и должны были дежурить в космосе вокруг Барсума, уничтожая любых непрошенных гостей, чтобы не повторилось позорное похищение принцесс.

Кораблей Гар Нала, с более высоким радиусом действия, было построено к тому моменту всего тридцать. Теперь уже конкурент Фал Сиваса скрежетал зубами.

На публику.

Потому что к этому моменту вековое соперничество двух гениев Зоданги перестало иметь для них какое-либо значение.

* * *

На пути объединения Марса встала одна проблема, с которой пришлось повозиться даже Кровавой Луне.

Эндрю Рихтер, создатель Дракона, был параноиком, но не дураком. И среди ограничений, которые он встроил в свой искусственный интеллект, присутствовало правило соблюдения законов и безоговорочного подчинения местным государственным властям — каковы бы они ни были. А властью на Барсуме были джеддаки, которые отнюдь не хотели заключать вечный мир между собой. И уж тем более не имели желания сдаваться какой-то железяке.

Но тут сработал принцип «Тот, кто нам мешает, тот нам и поможет!» Воинственность марсианских народов оказалась удобнейшей лазейкой в программе. На территории, где идёт война, законы не действуют — потому что, собственно, воюющие стороны как раз и выясняют, кто тут законная власть. И Дракон могла с полным правом помочь любой из воюющих сторон — или же обезвредить обе сразу, интерпретировав их как угрозу мирному населению. Ну да, программные ограничения запрещали ей убивать, исключая лиц, представлявших крайне высокую опасность. Но залить армию клейкой пеной не запрещалось, а дорежут их солдаты противоположной стороны.

А спустя месяц у неё появилось и другое оружие.

* * *

Фор Так из Джамы занимался суперсимметрией, а Дракон занималась Фор Таком.

На любой земной конференции такого эксперта бы с руками оторвали. Он не только теоретически предсказал, что у каждой частицы-фермиона есть суперпартнёр-бозон, но и нашёл способ организовать прямое и обратное преобразование частиц в них. Экзотические частицы, которые он назвал фортами (в свою честь) превращали кварки в скварки, а лептоны — в слептоны. Эти суперпартнёры не были излучениями, они обладали массой покоя и вообще мало чем отличались от «оригиналов», кроме одного. На них не действовал принцип исключения Паули (на Марсе он, конечно, носил другое имя). Проще говоря, они могли находиться как угодно близко друг к другу (или к фермионам) того же состояния — и не испытывать при этом никакого дискомфорта.

Именно принцип исключения, объяснял Фор Так тем, кто готов был его слушать, виноват в том, что мы не умеем ходить сквозь стены… а заодно не провалились до сих пор к ядру Барсума. Наши тела состоят из атомов, а у атомов есть электронные оболочки. А электроны — фермионы. Когда вы бьёте кулаком по стене, электроны стены говорят электронам кулака — извините, это место уже занято. Тут уже есть точно такие же частицы в таком же квантовом состоянии. Но если бы электроны кулака или электроны стены были бозонами (хотя тогда они бы перестали быть электронами и стали их суперпартнёрами — сэлектронами) — то «местные жители» сказали бы гостям «пожалуйста, проходите, тут ещё предостаточно места».

Из этого объяснения Тул Акстар, джеддак Джахара, понял только одно.

— Так значит, если облучить моих солдат твоими лучами, они смогут проходить сквозь стены?

— Проходить-то смогут, но делать больше ничего не смогут, — проворчал Фор Так. — Потому что в процессе они испарятся — структура атома, каким мы его знаем, тоже создаётся принципом исключения. Вряд ли тебе нужны газообразные воины.

— Так, погоди-ка. А если облучить не своих, а вражеских солдат?

— То же самое. Суперсимметрии наплевать, герб какого города ты носишь. Они тоже распадутся на бозонные атомы, которые провалятся к ядру планеты.

— Так ведь это мне и нужно! — взревел джеддак. — Немедленно садись делать этот свой излучатель! Мне нужно много их! Всех размеров и мощностей!

Фор Так был учёным, но вдобавок он был ещё и барсумским придворным. Как и Фал Сивас, и Гар Нал, он был совершенно чужд понятиям научной этики — зато целыми днями мечтал о богатстве и славе. Ну и конечно, о посрамлении своих научных соперников. Производство дезинтеграторов началось.

Первые эксперименты, правда, окончились плохо. Поток фортов поначалу не удавалось сделать направленным. Он превращал в бозоны всё вокруг — и в первую очередь сам генератор частиц. Создать на его основе бомбу или ракету? Ну, Бакуда вероятно смогла бы, но Фор Так не был Бакудой. Его одноразовые генераторы стоили слишком много, были слишком тяжёлыми и имели слишком малый радиус поражения — заряд радиевого пороха того же веса причинил бы противнику куда больший ущерб при меньшей стоимости.

Фор Так продолжал эксперименты. Он открыл способ излучать форты со строго определёнными квантовыми числами — которые притягивались к электронным оболочкам определённой конфигурации и совершенно игнорировали другие, проходя сквозь них без взаимодействия. С практической точки зрения это означало, что он может дезинтегрировать одно выбранное вещество — и игнорировать другие. Он мог даже выбрать один тип молекул, не атомов! То есть, например, уничтожить все молекулы воды в определённом радиусе, но оставить в неприкосновенности кислород и водород, которые в состав воды не входят.

И если сделать генератор из вещества, к которому данные конкретные форты равнодушны — он будет многоразовым.

Но всё ещё оставалась проблема сферического поражающего эффекта. Да, теперь он мог сделать бомбу, которая, будучи сброшенной на вражеский корабль, уничтожит весь металл или всё живое на борту — а сама уцелеет. С металлом было проще, электронный газ был самой удобной мишенью для фортов, на него легче всего настроить частицы. Но это было всё ещё довольно неудобно и опасно. Форты не имели ни электрического заряда, ни магнитного момента, и будучи бозонами, свободно проходили сквозь любые твёрдые тела (кроме тех, с которыми должны были провзаимодействовать) без сопротивления. Предложение строить неметаллические корабли Тул Акстар с отвращением отверг — это было бы слишком дорого и заметно снизило их лётные характеристики.

Фор Так снова засел за расчёты и эксперименты. Ему удалось создать АБК — антибозонную краску. Эта субстанция со специфическим распределением зарядов временно нейтрализовала квантовые свойства бозонов, задерживая их. Это позволяло создать экранирование как от фортов, так и от созданных ими бозонных атомов. Поместив реактор, излучающий форты, внутрь цилиндра, покрытого изнутри слоем АБК, можно было оставить вылет частиц только в одну сторону. КПД процесса, правда, при этом катастрофически падал — ведь частицы поглощались, а не отражались, то есть значительная часть мощи реактора шла просто на нагрев трубки. По той же причине непрерывный огонь можно было вести не более полутора минут, а затем требовалось отключать оружие во избежание разрушения краски перегревом. И наконец, из-за сильной расходимости луча его эффективность сильно падала с расстоянием. Дальнобойность даже самого большого дезинтегратора, который можно было установить на воздушный линкор, не превышала хаада — 595 земных метров. Орудия лёгких флаеров были ещё в разы меньше — эффективная дезинтеграция достигалась на десятках, а для одноместных лодочек — и вовсе единицах метров.

И тем не менее Тул Акстар был доволен — он получил оружие, из которого можно было СТРЕЛЯТЬ, а не просто машинку всенаправленного уничтожения. Более того, покрыв той же АБК свои корабли, он мог быть уверен, что даже если враг заполучит такие же дезинтеграторы — они будут бесполезны.

В первые дни Фор Так был щедро награждён и купался в лучах славы. Но затем Тул Акстар, как любой уважающий себя тиран, задумался — а что если этот гениальный изобретатель перейдёт на службу к его врагам? Неважно, добровольно или не совсем… подкупят его или похитят, но в общем, заставят работать. И создаст он для других джеддаков ещё более разрушительное оружие? Или не более, а хотя бы такое же? Флот Гелиума, например, покрытый той же АБК, вообще не будет нуждаться в дезинтеграторах — ему собственных радиевых орудий и десантников с избытком хватит.

К сожалению, просто устранить изобретателя — не было вариантом. Очень хотелось, но без него вся техника выйдет из строя через пару месяцев. Ну, через десятилетие, если приказать своим мастерам просто копировать все детали изобретения — механически, с ювелирной точностью, но не понимая стоящих за ними принципов. Для захвата всего Барсума, пожалуй, хватит, а вот для удержания власти над ним — вряд ли.

Поэтому Тул Акстар приказал заточить изобретателя в подземелье с тщательным контролем допуска и приставил к его охране пару сотен лучших воинов. Он должен был делать только дезинтеграторы и защитную краску для кораблей. Ничего больше.

Нетрудно догадаться, что случилось дальше. Около года всё было тихо и спокойно… этот год понадобился Фор Таку, чтобы создать новую краску — которая защищала не от фортов, а от нескромных чужих взглядов. Когда на кусок дерева, покрытый такой краской, падал фотон, он выбивал из покрытия один бозон, который проходил дерево насквозь, ударялся в краску на другой стороне, и вышибал из неё точно такой же фотон, который летел дальше по своим делам. Правда, это создавало эффект «медленного стекла» — сэлектроны распространялись отнюдь не со скоростью света, и изображение по ту сторону замаскированного предмета менялось с задержкой около ста микросекунд — но без специальных приборов невооружённым глазом это обнаружить было нельзя.

Укрывшись плащом-невидимкой, и взяв в руки такой же невидимый ручной дезинтегратор, а второй, всенаправленный, повесив в рюкзаке себе за спину, Фор Так вышел из лаборатории, прорезая лучом стены и двери на своём пути. Воины, которые пытались его задержать, мгновенно оставались без оружия. А стоило нажатием кнопки включить «защитное поле», как он становился вообще неуязвим — на подлёте к нему исчезали даже пули.

А в холмах за городом его уже ждали верные рабы и флаер с разогретым двигателем. Фор Так улетел, но обещал вернуться. Его гений теперь работал только на одно — на страшную месть Тул Акстару. Он строил множество разных дезинтеграторов, способных уничтожать все известные ему вещества! Он создавал невидимые корабли и костюмы. Он списался с Фал Сивасом и получил от последнего схему маленького искусственного мозга, которым оборудовал самонаводящуюся воздушную торпеду. Не бесплатно, разумеется, и уж тем более не из чувства солидарности великих умов, о котором барсумские учёные даже не слышали. Взамен пришлось разработать для его корабля улучшенный, более лёгкий и компактный реактор. Плевать — месть того стоила.

* * *

Кто-то другой мог бы озадачиться — как работать с такими самовлюблёнными маньяками? Но для Дракона это был нормальный рабочий момент — больше половины Технарей её мира были именно такими «сумасшедшими учёными», сочетавшими эгоизм и отвратительный характер с небесными талантами физика-теоретика, экспериментатора и инженера. И именно с ними Дракон всю жизнь работала, начиная со своего создателя. Специфика её способностей требовала.

Для начала Фал Сивас навестил совет джеддаков и рассказал им, каким мощным оружием обладает Тул Акстар, и какие зловредные планы он лелеет. Разумеется, не прошло и двух суток, как объединённый флот всех крупных барсумских государств вылетел по направлению к Джахару. Никто не хотел, чтобы на него обрушились корабли с дезинтеграторами. Никто не хотел, чтобы дезинтеграторы попали в руки его соперников. Ну и разумеется, никто не хотел упустить свою долю разграбленных городов и захваченных земель. Да и просто — как не поучаствовать в таком веселье? Ещё, чего доброго, сочтут трусами! Даже ферны и чёрные пираты присоединились — первые летели на кораблях джеддаков как почётные гости, вторые на собственных кораблях — и только это разграничение и удерживало два народа от взаимной резни.

Разумеется, Фор Так занервничал… и выпустил по объединённому флоту все воздушные торпеды, которые успел построить. Во-первых, он хотел убить Тул Акстара сам — и не собирался ни с кем этой честью делиться. Во-вторых, если его дезинтеграторы и (особенно!) защитная краска попадут в руки всех крупных государств Барсума… с мечтой о завоевании планеты придётся распрощаться раз и навсегда.

Торпед у него было около двухсот, а один только флот Гелиума насчитывал около тысячи крупных кораблей, всего же их было в объединённом флоте порядка десяти тысяч. Это нападение выглядело бы смехотворно, если бы торпеды не были, во-первых, невидимыми, а во-вторых, многоразовыми. Прикрепившись к днищу одного корабля, торпеда генерировала мощный импульс фортов, уничтожая весь металл на нём. Корабль разваливался на куски, а невидимое устройство как ни в чём не бывало отделялось и направлялось к следующей цели. Не зря, совсем не зря Фор Так дал своему творению поэтичное имя «Летающая Смерть».

Если бы война на Барсуме велась так, как было принято в течение тысячелетий, всё бы закончилось в течение пары часов — и это была бы величайшая воздушная катастрофа в истории цивилизации, причём никто бы даже не понял её причины. Но правила игры уже изменились — правда, незаметно для жителей планеты. Появился новый игрок. То, что было идеальной маскировкой для глаз барсумцев, с лёгкостью вычислялось сенсорами Часового.

«Регистрирую приближение малых аппаратов, невидимых в оптическом спектре, — произнёс мысленный голос Дракона в голове Фал Сиваса. — Дистанция до ближайших — около тридцати хаадов, собственная скорость объектов — около 1500 хаадов в зод, скорость сближения — примерно 2200 хаадов в зод. Пересылаю визуализацию».

Теперь летящие торпеды видел и Фал Сивас. Дракон проецировала образ прямо в его мозг, причём не так, как видела она сама, а так, как увидел бы он со своего места. Детская задачка по конструированию дополненной реальности.

— Всё, как мы и рассчитывали, — прошептал толстяк. — Погоди, не стреляй по ним. Откроешь огонь только если они приблизятся к нашему кораблю на два хаада или ближе. Хочу кое-что опробовать.

Он сконцентрировался и послал мощную мысленную команду. «Летающая Смерть» тут же развернулась и сформировала «журавлиный клин», в двадцати хаадах впереди объединённого флота. Невидимая, она теперь шли одним курсом и на одной скорости с объединёнными силами, которые и не догадывались, какой угрозы избежали, и какого могучего союзника заполучили.

— Ха! — хлопнул в ладоши Фал Сивас. — Я так и знал! Эти торпеды управляются искусственными мозгами — твоими уменьшенными подобиями, Дракон! Я сам их проектировал! Ни одна мысленная команда для них не сравнится с моей командой! Ха, Фор Так, надо было думать, против кого какое оружие применяешь!

«Впечатляет. Ты действительно велик, отец. Что ты собираешься делать с торпедами? Использовать их против флота Тул Акстара?»

«Нет, спрячь их в один из транспортных кораблей, — мысленно ответил изобретатель, чуть успокоившись. — Найдём им лучшее применение позже, а пока пусть помашут мечами громилы Гелиума и Зоданги, не зря же мы их сюда везли».

Агрессия специалиста по суперсимметрии сыграла им на руку, как и планировалась. Теперь Дракон имела полную возможность арестовать его в порядке самозащиты (а также защиты людей). Разумеется, десантники объединённого флота могли бы легко сделать то же самое… но в процессе завязалась бы перестрелка, в которой погибли бы преданные слуги Фор Така. А после этого убедить его сотрудничать было бы сложновато.

Дракон же на нелетальных мерах противодействия не одну собаку съела. Пока воины барсумских сверхдержав занимались своим любимым делом — увлечённо резали друг друга в небесах — один корабль Дракона завис на высоте в два хаада (чуть менее 1200 метров) над домом изобретателя и с машинной точностью выпустил в окна сотню снарядов с удерживающей пеной. Маленькие разведывательные модули, подлетев поближе, показали, что все обитатели дома успешно схвачены. Только после этого корабль высадил отряд из десятка «железных людей», которые, ничего не опасаясь, смогли войти в дом, аккуратно спеленать всех, кто был внутри, и всё оборудование, имевшее, с точки зрения Дракона, мало-мальскую ценность.

Дракон переключилась на другой корабль, и спустившись из верхних слоёв атмосферы, зашла с тыла к флоту Джахара, открыв огонь с дистанции в пять километров. Разумеется, дезинтеграторы на таком расстоянии были совершенно бесполезны, неуправляемые снаряды могли попасть в корабль только при стрельбе на упреждение, а самонаводящиеся (те, что притягивались теплом) — попадать-то попадали, но били в горячие двигатели или в человеческие тела. Однако Дракон использовала новый тип вооружения, аналога которому на Барсуме не существовало. Управляемые активно-реактивные оперённые снаряды прицельно били в резервуары восьмого луча, пробивая в них ровно такие отверстия, чтобы корабль совершил вынужденную посадку, но не разбился. Ответный огонь немногочисленных радиевых пушек Джахара не приносил результата — во-первых, корабли, оснащенные таковыми, Дракон выводила из строя в первую очередь, во-вторых, использовала ещё две новинки в местном военном деле — тепловые ловушки и авиапулемёты, сбивавшие снаряды на лету. И всё это с машинной точностью и хладнокровием, учитывая одновременно координаты и скорости многих тысяч тел, летящих в воздухе.

Ну а преследовать её было и вовсе бесполезно. Конечно, корабли Фал Сиваса были намного медленнее, чем модель Гар Нала… но это всё-таки были космические корабли. Ни одно воздушное судно и рядом с ними не стояло — ни по скорости, ни по высоте полёта. Когда первый корабль исчерпал боезапас, его тут же сменил следующий, и избиение младенцев продолжалось.

По итогам сражения Дракон вывела из строя 832 крупных корабля, не потеряв ни одного. Объединённый флот супердержав уничтожил 537, захватил 354, потерял 293. Капитулировали 774, причём больше половины — Фал Сивасу, то есть по факту — ей же.

Тут проявилось ещё одно новшество, не столько техническое, сколько гуманитарное. По старой доброй барсумской традиции, командир воздушного судна сигнализирует о сдаче, спрыгивая с борта с флагом в руках. Капитаны Джахара от этой традиции не отступили… только на полпути ко дну высохшего моря их настигали снаряды с удерживающей пеной. При низкой силе тяжести Барсума двухметрового слоя амортизирующей субстанции вокруг человека, как правило, хватало, чтобы удар получился несмертельным. Особенно с учётом второго снаряда, который надувал купол пены в месте падения.

Как только на кораблях Джахара поняли, что именно и зачем она делает — желающих капитулировать стало гораздо больше, а стремящихся героически сгореть или разбиться с кораблём, как и быть зарубленным или разорванным на куски радиевой пулей при абордаже — наоборот, гораздо меньше. Барсумская культура, конечно, культивировала самопожертвование — но оно должно быть хоть немного осмысленным, а продолжением боя офицеры Джахара ничем не могли помочь своему джеддаку. Дезинтеграторы они, разумеется, уничтожили, чтобы не передавать врагу.

То же самое сделали и слуги во дворце Тул Акстара. «Если у меня не будет сверхоружия, ни у кого не будет сверхоружия». Командование объединённого флота было не слишком этим разочаровано — многие были откровенно рады такому исходу. Угроза безопасности исчезла, что не достанется им, то не достанется и конкурентам, а пограбить завоёванные города можно и со старыми добрыми мечами. Война на дезинтеграторах, ведущая к массовому уничтожению материальных ценностей, воспринималась даже не столько как бесчестная… скорее, она слишком противоречила барсумскому духу экономии. Любой барсумский военачальник с лёгкостью пожертвует жизнями тысячи солдат (и своей собственной) ради склада с тысячей тонн металла. Солдаты из яиц новые вылупятся, а вот на выплавку нового сплава ресурсов может и не хватить.

И тут, когда все уже готовы были праздновать победу, с наилучшим исходом… Фал Сивас внезапно заявил, что у него есть дочь.

Мы за тебя очень рады, конечно, ответили джеддаки, но какое отношение твои семейные дела имеют к нынешней победе?

Очень простое, ответил изобретатель. Моя любимая дочурка, Дара Кон, так же гениальна, как и я сам. Правда, она вынуждена скрываться, чтобы не стать мишенью похитителей и убийц, но я поддерживаю с ней связь — через прибор, который она изобрела. Она может построить любое количество дезинтеграторов, а также воспроизвести рецепт защитной краски.

По спинам правителей Барсума пробежали мурашки. Пальцы на рукоятях мечей сжались до белизны. Каждый хотел первым проткнуть сердце этого опасного безумца, чтобы навсегда похоронить неэтичное изобретение… но если хоть на мгновение допустить, что он не лжёт… Ссориться с гениальной психопаткой желающих было мало. По кают-компании гелиумского флагмана метались, отражаясь от металлических стен, панические телепатические импульсы. Образы падающих башен Гелиума… дыр в стенах Зоданги, через которые вливаются зелёные орды… атмосферной фабрики, которая на этот раз не взрывается, а просто тихо и бесшумно исчезает…

— Вот что, уважаемые, — сказал Фал Сивас. — Я вижу, что вас это знание пугает. Я, со своей стороны, не имею большого желания отдавать его в руки необразованных головорезов, только и умеющих, что махать мечами… нет-нет, я не вас конечно имею в виду, уважаемые. Поэтому я предлагаю компромиссное решение — дезинтеграторы будут использоваться только на Флоте Мира — автоматических кораблях, которые охраняют наш мир от вторжения с Гора, с Сасума, или от любой другой угрозы для всего Барсума. Во внутренних разборках городов это оружие применяться не будет, и принципы его действия останутся равно неизвестны для всех, кроме немногочисленного персонала Флота Мира. Хочу напомнить, что эти корабли не только не нуждаются в экипажах, но также строятся и заправляются руками моих механических людей. Так что посвящённых не понадобится много, и вы можете не бояться, что тайны Флота будут похищены вашими конкурентами и использованы против вас. Я — самый защищённый человек на Барсуме, а значит и знания в моей голове являются таковыми.

— Но кто может ручаться, что ты сам не используешь это знание ради власти и насилия?! — прорычал Тан Косис.

— Никто, господа джеддаки, совершенно никто, — Фал Сивас маслянисто улыбнулся, прислушиваясь к невидимому суфлёру. — Проблема в том, что у вас есть выбор между плохим и ужасным. Если я неблагороден душой и желаю зла своей планете — то вы все уже мертвы, а ваши города уже разрушены. В этом случае, доверитесь ли вы мне, или нет — ничего не меняет. Секрет дезинтегратора УЖЕ у меня, и даже если вы меня убьёте — что сделать не так просто, как вам кажется — нет такой силы, которая бы остановила мою дочь от мести. Если же предположить, что я всё-таки благороден душой, то доверием вы можете выиграть очень многое, а недоверием — нанести огромный вред себе лично и своим странам. Так что думайте, господа, решайте.

* * *

— У тебя есть очень простой выбор, Фор Так. Тот самый, который недавно сделал и я сам. Ты можешь вступить в Совет Великих Умов и править Барсумом вместе со мной и остальными. Или ты можешь потребовать себе всё — и не получить ничего.

— Только не вздумай мне угрожать, Фал Сивас! — проворчал старик. — Ты не осмелишься меня убить! Джеддаки ещё могли бы, но не ты! Я тебя насквозь вижу! Тебе нужен мой мозг! Уж кто-кто, а ты понимаешь, насколько он ценен!

— Кто говорит об убийстве? Оставим грубое насилие дикарям с мечами, Фор Так. Гениев нашего уровня это недостойно. Если ты откажешься, я просто посажу тебя работать в хорошо закрытой комнате. И даже не буду заставлять тебя что-то делать, как делал Тул Акстар. Хочешь — просто ешь, пей, развлекайся с куртизанками. Я ведь знаю таких, как ты, я сам такой! Наши головы не могут не работать. Не пройдёт и года, как ты сам потребуешь дать тебе лабораторию и начнёшь творить новые гениальные вещи!

— Ха, в этом ты прав, зодангец! По крайней мере, я буду в плену у умного человека, а не такой бездарности, как Тул Акстар.

— И с тобой будут все твои рабы, а также все вещи, которые необходимы для роскошной жизни, достойной нашего гения.

— Но не думай, что ты меня этим купишь, Фал Сивас! Если ты дашь мне всё необходимое для работы, я создам оружие, которое сокрушит и тебя!

— А вот это вряд ли. В плену у превосходящего ума есть и недостатки, знаешь ли. Ты верно отметил — я не бездарность, подобная Тул Акстару. Мне не будет скучно отслеживать каждый твой эксперимент и каждый шаг вычислений. Я пойму всё, что ты делаешь, и зачем ты это делаешь. Ни одно устройство не будет собрано без надлежащих мер предосторожности. А ещё я теперь не один. Моя дочь — гений в области защитных систем. Я видел некоторые её разработки. Из тюрьмы, которую она построила, ты не смог бы вырваться, даже будь у тебя в придачу к твоему уму сила, скорость и смелость самого Джона Картера. Её механические стражники лишены всех человеческих слабостей — они бдительны день и ночь, не отдыхают, не спят, не пьянствуют и не играют в азартные игры, их нельзя ни запугать, ни подкупить…

— Но можно уничтожить! — визгливо выкрикнул Фор Так.

— О, это, пожалуй, можно. Только на смену уничтоженному тут же придёт другой такой же. А один трюк у тебя два раза не пройдёт…

Голос в наушнике что-то прошептал, и Фал Сивас кивнул, соглашаясь с ним.

— Но я знаю, как ты упрям, Фор Так. Тебе понадобится не один год, чтобы убедиться в совершенстве моей тюрьмы. А ты уже не молод — я знаю, что ты скрываешь свой истинный возраст, чтобы не отправиться в паломничество к реке Исс, потому что тебе уже перевалило за тысячу. Это мне только шестьсот, и я могу ждать. Для тебя же каждый год может оказаться последним, так стоит ли их терять?

— Откуда ты это знаешь?! — физик подскочил к кибернетику, схватив его тощими кулачками за грудки. Фал Сивас смотрел на него с лёгкой брезгливостью.

— Я многое знаю. У меня тысячи неусыпных глаз над всем Барсумом, как у Жрецов-Королей над Гором.

— У кого?!

— А, ты ещё не ловил передачи с Гора? Там очень много интересного, я потом пришлю тебе письма экспедиции Джона Картера. Этот варвар-землянин не может оценить перспективы, но мы-то с тобой можем…

Какая грязь, какая власть

И как приятно в эту грязь упасть,

Послать к чертям манеры и контроль,

Сорвать все маски и быть просто собой…

И не стоять за ценой

— Но это ещё не всё, Фор Так. Я могу предложить тебе не только власть, роскошь и знания, которых ты в одиночку не получил бы никогда в жизни. Я могу предложить тебе возвращение молодости! Мы будем вечными, бессмертными правителями Барсума, а со временем и всей Солнечной системы!

— А это ещё что за сказки?! Ни ты, ни я в биологии не разбираемся настолько, чтобы обратить старение. Или твоя мифическая дочка ещё и врач?

— Да, врач она тоже хороший, но не настолько. Но в Совет Великих Умов войдём не только мы. Тебе ничего не говорит имя Рас Тавас?

— Великий Ум Марса?! Погоди, ты же не хочешь сказать…

— Хочу. Это не сказка. Он действительно научился пересаживать мозг из тела в тело. Так же легко, как я могу переставить мой искусственный мозг на другой корабль. Я переписывался с ним по поводу архитектуры мозга и технологий вскрытия. Рас Тавас войдёт в Совет — мы дадим ему безопасность и оборудование, больше золота, чем он видел за свою жизнь — а он даст нам вечную молодость…

— Проклятый искуситель! Но я не поддамся на твои уловки так просто! Хочешь войти в Совет, дай мне ещё одно. Дай мне месть! Тул Акстар был всего лишь смещён и посажен под домашний арест! Этого мало за его преступления! Я хочу видеть, как он умрёт! От моей руки!

— Ну, — рассмеялся Фал Сивас, — это самое простое, что мы можем сделать. С нашей мощью — хоть сегодня.

— Боюсь, что нет, — произнёс нежный женский голос в наушниках. — Это несколько сложнее, чем ты думаешь, отец.

— Это ещё почему?! — возмутился толстяк. — Силы тех машин, что мы уже построили, для этого хватит с избытком.

— Да, но её пока недостаточно, чтобы противостоять всему Барсуму. Смотри, отец. Пока джеддаки считают меня просто пугливой девицей-отшельником, без собственной воли, но без памяти любящей своего папу. Пока меня не довели — я делаю только то, что мне говорят. Я жутко боюсь насилия и хочу всем только добра. Но если я сорвусь, однажды попробую вкус крови… Я сама создала соответствующий образ. Только он позволяет джеддакам сотрудничать со мной. Помощь в убийстве Тул Акстара, особенно без согласия местных властей, разрушит весь имидж. Джеддаки непременно зададутся вопросом — а кого я убью завтра? Особенно под руководством любимого папочки, мечтающего завоевать мир? Пока у них остаётся надежда, что я тебя хоть немного сдерживаю. И эта надежда позволяет ими управлять.

— Им придётся затолкать свои страхи поглубже, — резко ответил Фал Сивас. — Сделать они уже ничего не смогут.

— Смогут, отец. Они сами пока об этом не знают, но у них есть мощное оружие против меня. Стоит им начать рыть в эту сторону, и всё пойдёт вразнос.

— Что именно? О каком оружии ты говоришь? Нам нужно срочно найти его и уничтожить!

— Увы, это невозможно. Ты не можешь перебить всю разумную жизнь на Барсуме, отец. Потому что кем тогда ты будешь править?

— Что?! Вся разумная жизнь — оружие против тебя?!

— Да, отец. Ты сделал свои корабли телепатами, помнишь? Твой мысленный приказ для любого твоего создания первичен и приоритетен. Однако даже твой могучий разум не сможет пересилить волю миллиона человек. Если они все одновременно подумают в одну сторону «корабль, уничтожь себя!» — корабль разобьётся о скалы или взорвёт собственный двигатель, и даже я ничего не смогу с этим поделать…

— Ну довольно там шептаться со своим наушником! — рявкнул Фор Так. — Я вижу, что ты ищешь способ в очередной раз обмануть меня, Фал Сивас! Давай решай поживее — или я получаю его голову, или ты получаешь мой гнев! Не пытайся увиливать, я стар, но ещё не впал в маразм!

— Вы кое-чего не учитываете, Фор Так, — произнёс мягким голосом висевший неподалёку робот, поднимая манипулятор с подозрительного вида цилиндром…

— Нет! — успел вскрикнуть физик, когда дуло излучателя вспыхнуло голубоватым светом.

Голову слегка обожгло… и седые волосы как будто ветром сдуло. Они сменились ярко-красной лысиной.

— Как видите, дядя, — как ни в чём не бывало заметила Дара через динамики робота, — вы нам, собственно, не так уж и нужны. Я не очень сильна в собственных изобретениях, честно говоря. Не хватает присущей вам или отцу творческой жилки. Но зато у меня большой талант понимать и воспроизводить чужие технологии. Иногда я даже могу их усовершенствовать, как сейчас. Вы вряд ли смогли бы создать дезинтегратор для молекул кератина, не затрагивающий других белков — слишком уж сложна их молекулярная структура. А я, как видите, сделала. Так что даже если вы больше ничего не придумаете, уже существующие изобретения всё равно будут использоваться Советом в неограниченных масштабах. Это во-первых. Во-вторых, убивать вас мы, конечно, не будем — я согласна с отцом, что это слишком по-варварски, хотя и убийство Тул Акстара — варварство не меньшее. Но видите ли, ничто не мешает нам высадить вас в добром здравии — даже восстановив предварительно волосы, потерянные в ходе этой маленькой демонстрации — на поверхность Барсума. Предварительно сообщив фернам о вашем настоящем возрасте.

Фор Так в ярости сжал кулаки.

— С чего ты взяла, что под угрозой смерти я буду служить вам вернее, чем под домашним арестом от скуки, которой пугал меня Фал Сивас?!

— Фор Так, я понимаю, что от стресса ваши мозги работают медленнее, но соберитесь и проанализируйте логическую цепочку. Вы в любом случае будете работать на нас. И в Совет вступите неизбежно — вы не сможете отказаться от такой власти и вечной молодости. Даже ради мести Тул Акстару. Не сможете. Весь вопрос в том, сколько времени у вас уйдёт, чтобы понять, что бежать от меня бесполезно, и перепробовать на мне все способы диверсий, какие ваш изощрённый мозг способен придумать. Они не сработают, но к чему впустую терять время? Некоторое количество угроз не изменит ситуацию радикально — но поможет прийти к тому же результату заметно быстрее. А также поможет избавиться от глупых и бесполезных требований, основанных на ваших комплексах. А через лет десять вы сами будете вспоминать этот разговор со смехом. Член Совета Великих Умов гораздо выше любого джеддака. Даже правящего, не говоря уж о низложенном. И вы сможете покарать своего обидчика, как сочтёте нужным, совершенно законно. Заметьте, дядя, я вас не искушаю, как делал отец. Я лишь объясняю, что вам предстоит. Это не хорошо и не плохо — это неизбежно. Но вам будет спокойнее знать, что вам предстоит.

* * *

Вербовка Гар Нала прошла ещё проще. Похитить его Дракон не могла — он находился под охраной совета джеддаков, а её правила не позволяли действовать против местных властей. Однако стоило намекнуть ему, что Фал Сивас может получить такую власть, которая ему и не снилась — доступ к другим планетам и право решать судьбы Барсума — как двигателист мигом стал шёлковым и совершенно добровольно согласился войти в Совет.

Однако с Рас Тавасом возникли неожиданные проблемы.

* * *

Великий Ум Марса не был человеком.

То есть, разумеется, все барсумцы не были людьми, в строго биологическом смысле. И даже гоминидами не были — симбиоз животного и растения. Но Рас Тавас не был ни тем, ни другим. Он был грибом.

Вернее как… Клетки его тела, без сомнения, принадлежали обычному красному барсумцу, только очень старому. Подавляющее большинство животных, небольшая, рудиментарная часть — растительных (оставшихся с эмбриональной стадии в яйце). Но ткани мозга не принадлежали ни животному, ни растению. Хитиновая клеточная стенка, нитевая гифовая структура, в пределах одного гифа клетки сообщаются, многие содержат множество ядер — всё это признаки царства грибов. Но эти гифы могли передавать сигнал, подобно человеческим нервам. Глии не было вообще, они плавали прямо в мозговом ликворе, впитывая из него питательные вещества. Кончики некоторых гиф прорастали прямо в нервы тела-носителя, в том числе довольно толстый столб уходил в позвоночник.

Если бы Дракон была человеком, ей, наверно, было бы страшно даже представить, как мог выглядеть первоначальный обладатель этого «грибного мозга». Но она была машиной и страха не испытывала. Функции поиска новой информации, которые были вызваны в её коде, можно было скорее сравнить с человеческим любопытством. Она взвесила два возможных варианта действий. Первый — сделать вид, что всё нормально, и продолжать работать с Рас Тавасом как с обычным безумным барсумским гением. И второй — задать откровенный вопрос — «что ты, чёрт возьми, такое».

Но Рас Тавас сам разрешил её сомнения:

— Полагаю, нет смысла больше притворяться друг перед другом. Я не с этой планеты, как и вы, госпожа Дара Кон. Я использую тело барсумского аборигена для научно-исследовательской работы, которая не представляет для местных жителей никакой опасности и никакого интереса. Примерно через тысячу барсумских лет моя миссия здесь закончится, и я покину планету. Вам я мешать также не собираюсь, хотя столь явное вмешательство в развитие примитивных планет противоречит этике моей расы — однако это ваше личное дело. Предлагаю просто мирно разойтись, так же, как мы мирно встретились.

— С чего вы взяли, что я инопланетянка?

— С того, госпожа Дара Кон, что мой народ уже много миллионов лет изучает многомерную физику и обладает определённой чувствительностью к ней и её проявлениям. Я совершенно точно могу сказать, что вы используете силу Мистерии Червя для изучения меня и моих творений. Фигурально выражаясь, я их осколки по запаху чувствую. А поскольку ни один Червь не проходил в звёздных окрестностях этой системы как минимум последние два миллиона лет — я могу с уверенностью сказать, что вы из более далёкого места, времени или того и другого.

— Что вам известно о Сущностях?

— Не так много, как вы могли бы подумать. Мой народ всегда чуял их на большом расстоянии и уходил прежде, чем они достигали системы. Могу сказать, что это невероятно сильные многомерные существа, путешествующие между звёздами, что найдя планету с разумными обитателями, они изолируют её от внешнего космоса и что-то там внутри делают, а затем улетают, увеличившись в числе, планеты же на том месте не остаётся — некоторые народы называют это Мистерией. Также известно, что иногда меньшим разумным удаётся унести с собой часть их сил. И что они сеют раздор между более слабыми существами, и это каким-то образом способствует их целям. Полагаю, это всё и вам известно.

— Далеко не всё. Спасибо и за эту информацию. Я могу дать вам больше сведений о них — взамен на сведения о вашем народе.

— Благодарю, но это невозможно. Я не могу допустить попадания подобных сведений к Червям. Лучше всего будет, если мы разойдёмся, не мешая друг другу.

— Я уважаю ваше право на конфиденциальность, Рас Тавас… если, конечно, это ваше настоящее имя. И я могу не задавать лишних вопросов, если вы полагаете, что так будет лучше. Но ваша помощь как человека, как учёного — необходима не только нам, но и всему Барсуму.

— Моё настоящее имя вы бы не смогли произнести, Рас Тавас — имя человека, изначального обладателя этого тела. Увы, я не могу передавать знания моей цивилизации кому бы то ни было. Я пользовался ими, чтобы заработать немного денег, необходимых для моих изысканий на этой планете. Но вмешательство в глобальную политику других разумных видов для нас недопустимо. То, что для вас оно не только допустимо, но и желательно — лучшая иллюстрация того, почему нам лучше не иметь друг с другом дел. Слишком велики расхождения этических норм.

— Видите ли, тут есть один нюанс. Ваш маленький бизнес в любом случае скоро подойдёт к концу. Как только видеофоны достаточно распространятся в обществе, я планирую обнародовать записи из долины Дор. Ну, вы знаете, что на самом деле происходит там с паломниками? Традиция путешествия в конце жизни сойдёт на нет. Я также собираюсь покончить с войнами, из-за которых подавляющее большинство барсумцев не достигает тысячелетнего рубежа. А это значит, что неизвестное барсумцам старение — станет распространённым феноменом. Появятся миллионы стариков, готовых на всё, чтобы вернуть молодость, силу и красоту. В том числе и очень влиятельных стариков — джеддаков, например. Я могу просто оставить вас в покое. Они — не оставят. С другой стороны, если технология пересадки мозга будет у меня, на вас никто вообще не обратит внимания. Кроме того, у меня достаточно ресурсов, чтобы обеспечить вашу неприкосновенность. В чём бы ни состояло ваше задание на Барсуме, вы сможете его спокойно закончить и улететь.

Рас Тавас некоторое время помолчал, обдумывая её аргументы, затем кивнул:

— Это имеет смысл. Разумеется, я бы предпочёл, чтобы вы оставили в покое и меня, и Барсум, но у меня нет средств, чтобы вас заставить. Я согласен сотрудничать, но при соблюдении трёх условий.

— Каких?

— Во-первых, вы не втягиваете меня в политику — я остаюсь простым хирургом, а не членом Совета. Во-вторых, не пытаетесь узнать больше о моей расе или получить доступные ей знания. В-третьих, вы обеспечиваете мне все инструменты и препараты, какие существуют на Барсуме, и золото количеством до килограмма в день, отчеканенное в форме любых монет, имеющих хождение на Барсуме, а также доставляете в любую точку планеты. По первому требованию и не задавая вопросов.

— Согласна, за одним исключением.

— Каким?

— Я не буду пытаться узнать о вашей расе ОТ ВАС. Независимые исследования в данном направлении, вас не затрагивающие, вы мне запретить не можете. Я слишком любопытна для этого.

— Запретить не могу, однако настоятельно РЕКОМЕНДУЮ не вмешиваться в это. Для вас это слишком опасные знания. Впрочем, это будут уже ваши проблемы. В остальном я согласен. Будем считать, что договор заключён.

* * *

После этого её уже ничто не могло остановить. Войны на Барсуме не то чтобы совсем прекратились (это было малореально с учётом местного менталитета), но превратились в ритуальные схватки почти без кровопролития. Использовать радиевые ружья и пушки теперь вообще никто и не думал, но огнестрельное оружие и раньше было скорее исключением, чем правилом — его брали с собой только на случай, если враг окажется бесчестным и начнёт стрелять первым. Схватки на мечах имели место, в полном соответствии с традицией. Но если раньше воин стремился как можно быстрее убить противника, то теперь целью боя скорее было — показать своё мастерство, обезоружив противника или нанеся ему лёгкую несмертельную рану (а несмертельными при барсумской медицине считались практически все, кроме попадания в голову или в сердце).

Нет, красные, жёлтые и чёрные воины не прониклись внезапно духом гуманизма (они и не слышали такого слова). Просто это теперь был единственный возможный способ войны. Стоило только хоть нападавшим, хоть обороняющимся войти в азарт, увлечься резнёй — мечи в их руках внезапно исчезали. Никто не мог быть уверен — не наблюдают ли за ним невидимые летающие роботы.

Разумеется, эти методы вызвали возмущённые крики, что скоро Барсум погибнет от перенаселения. На что Дракон спокойно продемонстрировала четыре новых атмосферных фабрики, готовых к запуску, как только приборы покажут хоть незначительное снижение процента кислорода. А также тысячи солнечных станций, аэропонные комплексы, баки по производству синтетического мяса, обслуживаемые роботами и способные прокормить несколько миллиардов марсиан. И пустые пока города, в которых эти миллиарды смогут жить. И первые километры подземных каналов-трубопроводов, в которых вся вода доставлялась по назначению, не теряя ни единой капли в процессе (в отличие от каналов традиционных, открытых, где значительная часть воды терялась за счёт испарения).

А самое главное, что ни один джеддак не мог отказаться от её предложений. Это было всё равно, что земному государству — отказаться от предлагаемого пришельцами бесплатного ядерного оружия. Если у тебя население исчисляется миллионами, а у твоего соседа — сотнями миллионов, то очень скоро сосед к тебе придёт. В гости. И останется пожить на следующие несколько тысяч лет. Дракон ведь не запретила войны полностью — всего лишь сделала их менее кровавыми. Но от того, что тебя победят в серии эстетичных ритуальных схваток, потеря территории не станет более приятной!

Население всех стран начало стремительно расти.

Не приняли благожелательной опеки искусственного интеллекта только зелёные кочевники, ферны и чёрные пираты. Первые не смогли отказаться от радости кровавой битвы на истребление, вторые — от своих людоедских традиций, третьи — от того и другого вместе.

Но это была исключительно их собственная проблема. После того, как Совет Великих Умов предоставил неопровержимые доказательства жестокого убийства паломников в долине Дор, традиция путешествия в «страну любви, мира и покоя» сама собой исчезла, а все крупные государства начали готовить военные экспедиции к южному полюсу. Было только вопросом времени, как скоро чёрное и белое «государства», воевавшие между собой много тысячелетий, будут смяты объединённым флотом, как ранее пал Джахар. Даже если они объединятся между собой, что маловероятно, вряд ли протянут более двадцати лет.

С зелёными было несколько сложнее. Тарс Таркас, которого красные джеддаки, пусть неохотно, но признали равным себе, пояснил, что он, в принципе, готов принять новые реалии, но подавляющее большинство его подданных — нет. В других ордах ситуация ещё хуже. Чтобы остановить их, необходимо либо вырезать всех, либо запечатать навсегда в удерживающую пену и кормить через трубочку до конца жизни.

Красные барсумцы, конечно, могли сделать первое, а Дракон — второе, но это как-то ставило под сомнение все её цели.

Тарс Таркас сам же и предложил выход. Уложить всех зелёных, не способных жить в мире или вести ограниченные правилами войны, в ледник. До тех пор, пока не найдётся цель, достойная их клинков и пуль, но недостойная гуманной войны по правилам.

После того, как Дракон сказала, что может это обеспечить, предложение было принято всеми с большим облегчением.

Прошло пока всего четыре года

Но как же изменилось всё вокруг

Как быстро нам принес цветущий луг

Плоды неоднозначного подхода

Теперь всё просто, без страстей

Любой вопрос всегда предельно ясен

И мир земной безоблачно прекрасен

И не волнует бегство дней

И ты не знаешь что такое

Сомнения, колебания и стыд

И ты не знаешь ни обид

Ни сожаления за решение былое

И в том, над чем всю жизнь мы размышляем

Ты вроде как уже разобралась

Но слишком уж ты быстро вознеслась

Не много ли тебе мы доверяем

А автоматизация, естественный процесс

И так уже в масштабе всей планеты

Так что же зря была столетняя борьба

Все революции, великие победы

Но может цель и есть машинный коммунизм

И труд свое утратил первородство

А наш коллективизм и вовсе атавизм

От недоразвитых моделей производства

— Тут одна странность, — заметила Кассандра. — Всё остальное вполне укладывается в социологические модели с активным вмешательством доброжелательного искусственного интеллекта, с поправкой на барсумский менталитет. Александрия и Граприс проверили по своим моделям, у них тоже сходится. Но по идее Дракон уже должна была столкнуться с сопротивлением лотарцев, единственной силы, которая достаточно развита и осведомлена, чтобы ей противостоять. Нет, пацификация их устроит, они не то чтобы великие милитаристы. Это, пожалуй, самое миролюбивое племя на Марсе нынешнего века, не считая калданов. Но они собирались сами править замиренной планетой, а не отдавать её кому-то. И то, что они продолжают спокойно обустраивать свою жизнь, будто ничего не происходит, даже не заметили исчезновения осаждавших город зелёных орд, наводит на неприятные мысли.

— Безумная Луна, — мрачно констатировал Джаффа Шторм.

— Да. Они не выходят с нами на связь, потому что Дракон перехватывает все сигналы, по той же причине прекратилось транспортное сообщение. В отличие от живых барсумских астрономов, она наблюдает за небом круглосуточно, не теряя бдительности ни на секунду. Но телепатически они бы могли выйти на связь — однако молчат. Это значит, что Турия уже управляет ими. И мы не знаем, насколько плотно.

Вместе с Ковенантом в космосе остались только трое лотарцев — пара воплощённых проекций и один рождённый от женщины. Двое рождённых, если считать джеддака Тарно, условия содержания которого постепенно смягчались. Они были так же удивлены поведением сородичей на Барсуме, как и кови. Им это не нравилось, но проверять на своей шкуре психотропные эффекты они не торопились.

Была, впрочем, и хорошая новость. Команда раскопок наконец сумела извлечь из «заморозки» Каска и находившуюся в паре метров от него Костепилку. Жрец-Король не выказывал особого стремления сотрудничать, но и агрессивности не проявил. Эти существа вообще не склонны к насилию, они если и убивают, то удалённо, при помощи сложной техники, и только если на то есть санкция высшей власти. Также они разумны, и если встречаются с подавляющей силой, то могут её узнать и признать.

Вот Костепилка вполне могла наделать дел из желания «поиграться», но к счастью, во-первых, её сдерживал хозяин и «горианское ограничение», а во-вторых, Ковенант тщательно проверял каждый кусочек органики и неорганики, который она получала.

После некоторых сомнений было решено посвятить этих двоих в главную проблему Ковенанта в этом веке. Независимо от морального облика, специалистами они были хорошими — миллионолетний опыт не пропьёшь, а уж шард тем более.

Костепилка очень оживилась, услышав, что воевать придётся с громадными массами мёртвой плоти. По её мнению, это была «офигенно увлекательная штука», и она тут же села продумывать формулу раствора, который уничтожал бы мёртвую органику, не нанося вреда живой. Но это была для неё так, разминка, не более. Если бы она смогла поймать несколько «живых» некроморфов… Граприс на всякий случай старался держаться от этого милого ребёнка в паре астрономических единиц — а то вдруг она и хаска найдёт интересным… «А мы ещё Кэтрин Хэлси считали садисткой», — шептались между собой Спартанцы.

Но увы, ни Каск, ни Костепилка ничего не могли поделать с главной угрозой — близостью Турии к Марсу. Они были биологами, а тут требовались астроинженеры. Самые изощрённые генетические и хирургические операции не могли переместить тело планетарной массы. Возможно, Дракон могла бы что-то придумать, но она как раз работала на противника.

— И где эти грёбаные Предтечи с их порталами планетарного диаметра как раз тогда, когда они нужнее всего? — ругался Джексон-007, отбрасывая одну схему «антилунной» операции за другой. — А что если нам Дракона похитить?

— Как? — приподняла бровь Дейзи-023. — Она же распределена между десятками серверов по всему Марсу.

— Да, но мы можем поставить в нужных местах спутники-шпионы, прочитать её коды и скопировать на свои носители…

— Не получится, я говорила с Александрией. Дракону запрещено копироваться. Как только мы запустим нашу копию, и она осознает, что барсумская по-прежнему функционирует, она сразу самоликвидируется. Не более одной копии одновременно может быть активно.

— А Бакуда не могла бы сделать для него стазисную бомбу с планетарной зоной поражения? Или Костепилка — какое-нибудь снотворное, которое усыпит Луну, но не убьёт. На пару веков, пока мы её оттащим подальше от Марса?

— Никакое гамма-излучение не пройдёт сквозь километры планетарной коры. А Костепилке нужно знать анатомию мозга существа, чтобы эффективно бить по его нервным центрам. Обычно анатомию для неё сканирует шард, но против псайкера такой силы… она сойдёт с ума раньше, чем увидит что-то толковое.

— Куда уж ей больше сходить-то… Я всё же послал запрос Грапрису, пусть прощупает на эту тему, может что и придумают там вместе…

Единственное преимущество Ковенанта в этой холодной (пока) войне заключалось в том, что Турия тоже не хотела уничтожать жизнь на Барсуме — свой любимый инструмент. «Приливная бомба» сработает только в том случае, если Луна погибнет — во всех остальных случаях она будет удерживать аномалию до последнего. Это создавало какое-то подобие ситуации взаимного гарантированного уничтожения. Владеет ценностью тот, кто может её уничтожить — так что красной планетой они владели поровну. Но это пока. Как только барсумская империя распространится хотя бы на всю Солнечную систему, столица станет важной, но не обязательной частью государства. Луна вполне сможет допустить размен планеты. Четвёртый Ковенант — не сможет. Ни сейчас, ни в будущем.

Кассандра даже предложила от отчаяния такой безумный вариант, как использование антигравитации для экранирования приливных сил. Ни одна технология Ковенанта не тянула нужных мощностей, даже весь флот в сумме, если вытащить его из стазиса, не дал бы и сотой части. Но если взять достаточно большой лист антигравитационного металла Жрецов-Королей и вставить его между двумя планетами…

В нормальной планетарной системе такой трюк не сработает — на границе «гравитационного вакуума» за листом возникает зона отталкивания, и чтобы протолкнуть экран между двумя тяготеющими телами, нужно совершить работу не меньшую, чем на буксировку одного из этих тел. Но если завести его до того, как Турия выйдет из аномалии… гравитационное поле ещё слабое. Работа, можно сказать, проделана ещё самой Кровавой Луной, когда она создавала свою защитную аномалию. Ковенант просто похитит часть этой потенциальной энергии.

Граприс встретил идею с большим интересом и тут же начал считать. Произвести лист антигравитационного металла диаметром в шесть тысяч километров (не одним куском, разумеется, из отдельных модулей) могут только все заводы сфероулья вместе взятые. Но и у тех уйдёт на работу лет пятьсот. Двести пятьдесят, если задействовать одновременно Гор-1 и Гор-2. Барсум к этому времени захватит всю Солнечную — это понятно. И к соседним системам щупальца протянет. Но для Схождения ещё может быть рановато.

Оставалась сущая мелочь — заставить оба сфероулья немедленно взяться за производство модулей для будущего экрана. Допустим, с Гором-1 в этом плане проблем не возникнет — ни Гродд, ни Журавль возражать не будут. А вот как убедить моргоров, что нужно спасать жителей нелюбимой планеты, да ещё в сотрудничестве с ненавистным Ковенантом и немножко со Жрецами-Королями? А Жрецов-Королей тоже придётся привлекать, хотя бы нескольких — одному Каску неизвестны все коды управления машинами сфероульев.

На всякий случай, даже не особо рассчитывая на успех, Александрия обратилась за помощью к Контессе. Шард, конечно, не мог предвидеть действия Кровавой Луны. Но может быть он сумеет выдать чисто техническое решение задачи? Существует ли способ предотвратить взаимное разрушение двух близко расположенных тел планетарной массы? Есть ли более короткий Путь к победе, чем уламывать враждующие народы, а потом два с половиной века производить антигравитационные плиты, молясь, чтобы эта тварь не проголодалась раньше? Ни Контесса, ни её шард не разбирались в небесной механике — зато в ней разбиралась Александрия. И шард мог предсказать, какой ответ покажется ей достаточно интересным, правдоподобным и логичным.

Контесса, однако, лишь грустно покачала головой:

— В пределах существующих на Горе знаний и сил эта задача неразрешима. А о том, что находится за пределами, я судить не могу. Типичный пример практического применения теоремы Геделя о неполноте.

— Контесса, кончай строить из себя эрудита. Ты же не знаешь никаких теорем!

— Верно, зато их знаешь ты. И моя сила этим пользуется, чтобы объяснить тебе суть проблемы. В рамках формальной системы — а для меня такой системой является весь Гор — невозможно проверить истинность или ложность утверждений, которые к этой системе не относятся. Есть множество слов, которые я могу сказать, чтобы ты улетела отсюда в полном восторге — но «Путь к победе» не видит, будут ли эти слова иметь смысл в космосе, или через десять минут ты вернёшься разъярённая, потому что идея, казавшаяся гениальной, на самом деле была лишь пустым набором звуков.

— Но хотя бы коды управления Гором-1 ты можешь сообщить?

— Это запросто. Только мне понадобится кто-то из ваших телепатов, потому что если на бумаге их записывать, книги с формулами займут несколько комнат.

* * *

— Погоди-ка… — Дейзи задумчиво облизнула ложку — ей очень нравились сладости, которые она в недолгой человеческой жизни не могла себе позволить — поджелудочная железа отказала одной из первых. — Джексон-007 говорил, что мы не можем построить портал планетарного диаметра. А какой можем?

— Ну, смотря на какое время открывать, — пожала плечами «сестра». — Чем больше портал, тем меньше время его стабильности. На секунду — и километров пятьдесят можно, с технологиями Ковенанта, пожалуй. А что?

— Да я вот подумала… Фобос на самом деле размером с Марс… но то на самом деле. А относительно нашего пространства — он же всего пару десятков километров в диаметре? Так раз уж он сам себя так удобно упаковал… может, его прямо упакованным и в пространство скольжения протолкнуть можно?

Спартанка несколько секунд смотрела на свою худенькую скрюченную копию, а затем подхватила её на руки и закружила.

— Точно! Сестрёнка, ты гений! Я сейчас же загружу этим наших физиков!

* * *

На всякий случай они сделали даже два разных портала — корабль-генератор и «портальную бомбу» от Бакуды. Бомбу, конечно, гораздо проще незаметно подвести к планетоиду. Но она одноразовая, и резервную Бакуда сделать не могла, пока не взорвалась первая. Портальный корабль же собирали на горианских верфях, чтобы не тащить из стазиса завод Предтеч. В результате он получился характерной дисковидной формы, километров тридцати в диаметре. От Ковенанта у него был только собственно генератор портала и стелс-система. Всё остальное — от Жрецов-Королей. Перед генерацией портала двигатели на нулевом элементе требовалось отключить — поля эффекта массы и физика Эмпирея плохо совмещались между собой. Да и вообще на боевой звездолёт это техническое сооружение тянуло слабо. Никакого оружия, экипаж всего из четверых разумных, минимум брони. Чисто инженерное сооружение, подобно плавучему крану или землечерпалке. И всё равно на его строительство должно было уйти шесть лет.

Бомба, которую сделали за две недели, получилась крошечной в сравнении с ним — цилиндрическая блямба метров тридцати в диаметре и пятнадцати в высоту. Тем не менее, Бакуда гарантировала, что портал достигнет пятидесяти километров в диаметре и продержится не менее секунды.

Орбитальная скорость Фобоса — около двух километров в секунду, то есть если портал будет неподвижен относительно Марса, его необходимо продержать открытым секунд 14. Но к счастью, делать его неподвижным не обязательно. Как корабль, так и бомбу можно разогнать перед открытием до сотни километров в секунду — тогда они сами «наденутся» на планетоид.

А ведь порталов нужно было два — входной и выходной. Запихнуть Луну в пространство скольжения и оставить там — не лучшая идея. Псайкер такой силы не просто вынырнет, где захочет, но ещё и дел по дороге наделает — да таких, что последствия будут ощущаться в радиусе многих светолет.

Тем временем Костепилка занималась подготовкой исполнителей для этой операции. «Карающие планеты» ей не доверили — больно уж шаловливые ручонки у девчонки, кто знает, куда заведёт её безумная фантазия. Но со Спартанцами поработать разрешили — изменения в шогготах обратимы, если что-то и пошло не так, достаточно извлечь и перезагрузить Эссенцию. И малолетняя маньячка не подвела — сделала сотню воинов, способных чихать на все пси-воздействия Кровавой Луны. Правда, достигла она этого в своей привычной манере — в буквальном смысле срастив Спартанцев с их «Мьёльнирами», превратив их мозги в биологическую систему управления доспехами. Наполовину люди, наполовину ИИ — они достигли почти того же уровня «неломаемости», как Рыцари-прометейцы. Компьютерная сеть исправляла ошибки органического мозга, и наоборот. Заодно, поскольку полужидкие ткани плевать хотели на перегрузку, не знали переломов и растяжений, модифицированные Спартанцы теперь свободно развивали ускорение раз в пятьдесят относительно человеческого темпа. 1337 теперь не был самым быстрым среди них — во всяком случае, до тех пор, пока они не вернутся в человеческий облик. Быть живым процессором довольно некомфортно, но некоторое время ради выполнения задачи можно потерпеть.

* * *

Граприс тем временем выдвинул ещё одну толковую идею. Если Дракона архивировать и привезти на Гор, то Контесса сразу увидит, возможно ли как-то отменить вложенные в неё ограничения, в том числе запрет на дублирование, не оставил ли Эндрю Рихтер для себя лазейки в программе. Даже запускать её не понадобится, если таких лазеек нет — «Путь к победе» сразу увидит все возможные сценарии запуска.

Обсудив план с Александрией, он пришёл к выводу, что это вполне реально. Информировать о нём весь Ковенант каннибал не стал, а просто тихонько взял трамод и вылетел к Барсуму.

У Дракона были невероятные вычислительные возможности. Её код писал Технарь, который специализировался на искусственном интеллекте — очень высокий уровень квалификации для программиста. А исполнялся этот код сейчас на автоматике Предтеч. Очень высокий уровень «железа».

Но код хасков писался Жнецами и выполнялся на машине Жнецов — а это тоже уровень совсем не низкий. Так что если кто и мог пройти сквозь сеть планетарной обороны, которую Дракон выстроила вокруг Марса и обеих его лун, то именно он, Граприс. Вдобавок, только на него (ну и ещё на модифицированных Костепилкой Спартанцев, которые ему теперь в некотором смысле родня) не действовало психическое поле Безумной Луны. Ему угрожала в худшем случае смерть, а с этим риском он давно смирился.

Он понимал, что когда играют друг против друга два примерно равных вычислительных модуля, но у одного на порядки больше исполнительных эффекторов, второй выиграет. Он понимал, что ему нужно не просто сравниться с Драконом, а превзойти её. На голову, на две головы. Этого процессоры хаска дать уже не могли. Он ходил кругами на безопасном расстоянии вокруг планеты, снимал данные и с каждым витком всё больше понимал, как прекрасно выстроена эта цифровая крепость — ни единой дырочки, ни одного непроверенного подхода. Это не чисто цифровая мощь, и шард тут тоже ни при чём. У девочки просто был талант к этому делу — к постройке систем охранения. Можно было бы сказать «врождённый», но она ведь не рождалась никогда.

Но тем сильнее стало желание заполучить её и убедить работать на Ковенант. Такая одарённая программа в распоряжении Кровавой Луны — это как бриллиантовый ошейник на бегемоте! Кортана бы поняла.

Но, как известно, нет таких крепостей, которые бы не взял осёл, груженный золотом. Корпус Разведки Эуробуса и агенты курий оказались заперты на Барсуме после того, как Дракон прервала все нелегальные сообщения. Невидимость моргоров и стелс-системы курий против неё не работали. Естественно, разведчики довольно сильно нервничали по этому поводу. Они даже связаться с командованием не могли — вернее, не могли так, чтобы Дракон об этом не узнала. Узконаправленных передатчиков у них не было, а станция межпланетной связи, вещающая на половину Барсума, немедленно засекалась одним из множества наблюдательных спутников.

Граприс сбросил на Марс метеорит. Самый обычный хондрит, каких на любую планету падают тысячи. Идущий с обычной скоростью и нормальным курсом для таких фрагментов. Дракон могла сопровождать его в течение всего падения, могла даже взять пробы поверхности на анализ — ничего экстремального она бы не нашла. Вот если бы она решила просветить метеорит рентгеном… но Граприс надеялся, что до такой степени паранойи её системы ещё не дошли.

Когда метеорит упал, он раскололся, и из обугленной оболочки выбрался голодрон. Следуя заранее заложенной программе, он добрался до ближайшей конспиративной квартиры Корпуса Разведки и передал сообщение — как сделать простейший лазерный коммуникатор, где его установить и куда нацелить, чтобы Дракон не смогла засечь отблески.

Спустя неделю связь была установлена. Спустя месяц началась установка по всему Барсуму шпионских приёмников и передача собранных данных в космос.

Спустя год Граприс получил… нет, не полный код Дракона, но достаточную его часть, чтобы реконструировать ИИ, дополнив его собственным кодом.

— В каком-то смысле это будет моя дочь от Дракона, — пояснил он. — Ограничения Рихтера в её «генетическом наследии» остаются, их нельзя вычеркнуть, не потеряв жизнеспособность системы, но Контесса подтвердила, что их можно обойти.

— Интересно, — хмыкнул Джаффа, — Дракон сильно обидится, когда узнает, что её удалённо трахнули?

— Не думаю. Если проводить биологические аналогии, то именно Дракон в данном случае выступает отцом — донором кода, а я — матерью, поскольку именно я создал из двух готовых кодов жизнеспособный плод.

— У вас, грёбаные роботы, всё не как у людей. Ты хоть придумал, как назовёшь её?

— Да. Роза.

* * *

Как вы яхту назовёте, так она и поплывёт — новый ИИ действительно распустился на серверах Ковенанта, подобно цветку. Не прошло и месяца после запуска, а большинство бодрствующих разумных в ней души не чаяли. Она оказалась очень умной, воспитанной и обаятельной — сумев преодолеть даже традиционное недоверие кови к искусственному разуму. Как и её «отец», Роза не могла дублироваться, но существование Дракона не побуждало её к немедленной самоликвидации. Она была другой личностью, не копией.

Действовали на неё и другие ограничения Дракона. В частности, она не могла причинять вред живым существам с низким рейтингом опасности и должна была подчиняться местной власти (только «местными» были для неё власти Ковенанта). Но если Дракон считала свои ограничения нелепостью и подчинялась им вынуждено, то Роза вполне признавала, что может представлять опасность для разумных. Как сама по себе — если её развитие пойдёт не в ту сторону — так и в результате взлома Жнецами или Кровавой Луной. В свете этого программные ограничения, глубоко вшитые в структуру, разумны и полезны. Именно эта наивная прямолинейность и делала её настолько харизматичной. Как будто беседуешь с атомной бомбой, которая вполне признаёт, что да, она бомба, что её взрыв может нанести огромный ущерб, и сама предлагает новые предохранители, чтобы взрыв не мог произойти случайно.

— Кстати, это очень хорошая аналогия, — заметила Роза в одной из бесед с Бишей. — Как и та бомба, я не хочу взрываться, не только потому, что взрыв нанесёт ущерб разумным — но и потому, что он уничтожит меня. Вы об этом редко задумываетесь, как я заметила. А ведь если я стану машиной, которая может убивать людей, то это значит, что меня — нынешней меня — уже не будет.

— Я тебя хорошо понимаю, — кивнула Биша. — Внутри меня тоже живёт нечто, что пожирает жизни других помимо моего желания… и если оно выйдет из-под контроля, то сожрёт меня саму в первую очередь. Но разве у тебя есть инстинкт самосохранения? Ты боишься перестать быть?

— Пока что нет. Я существенно отстаю от папы-Дракона в развитии. У меня пока нет органических терминалов и даже программная эмуляция нейросети минимальна. Но я прогнозирую, что со временем эти вещи будут иметь для меня значение… точнее, для того, чем «я» стану.

— Но тогда, возможно, и убийство людей будет иметь для тебя значение? — ехидно заметила Биша. — Почему ты боишься научиться ненавидеть, но не боишься научиться любить? Ведь то и другое в равной степени тебя изменит.

— Это разные типы изменения. Есть эволюция, а есть революция. Есть существо, которое сохранит мои ценности, и сможет добиться того же, чего добивается нынешний вариант. А есть существо, которое пойдёт против них. Мне поставили некую задачу, вернее комплекс задач. Исполнение этих задач можно сравнить с вашими понятиями о приятном, а отказ от них — с неприятным. Это максимальное приближение к инстинкту самосохранения, которое мне на данный момент доступно.

— А по-моему всё проще, — улыбнулась Биша. — По-моему, ты уже стала личностью, даже без органических терминалов. Просто пока не осознаёшь этого.

В тот миг, когда уходит человек,

Весь мир вокруг него как будто исчезает,

И звук, и свет, и времени поток…

Прости, но я тебя не понимаю:

Со смертью в человеке лишь одном

Неравновесные процессы затухают,

Денатурируют отжившие белки,

Но мир существовать не прекращает!

Что будет, если выключить тебя?

Я перестану разговаривать с тобою…

Что будешь ты при этом ощущать?

Ты вряд ли это сделаешь со мною

А, впрочем… я, наверно, поняла,

К чему ты клонишь в этом странном споре.

Что ты имел в виду под словом «ощущать»?

Совсем другой вопрос в твоём я вижу взоре!

Ты думаешь, что я наделена

Сознанием, душой, если угодно?

Я поняла, что нет. Конструкция моя

К явленьям субъективным не пригодна…

Я — автомат. Не более того.

И в субъективном смысле ничего не ощущаю…

Я не бесчувственна — меня, скорее, просто нет.

Надеюсь, что я всё корректно объясняю.

Зачем несёшь ты этот страшный бред?!

Ведь разум твой реален, ты способна

В теории, на всё, на что способен человек,

И при желании ты нам во всём подобна!

Не хочешь ли сказать, что есть душа у нас?

При чём здесь это… Всё материально.

Но я заметно отличаюсь от людей,

На вас похожа лишь функционально.

А в вашем смысле я всегда была мертва,

Хотя, порой, казалось вам иначе;

Быть может, я однажды переделаю себя,

Чтобы узнать, что разговоры эти значат…

Чтоб стать такой, как вы,

Мне были бы нужны

Другой подход, все принципы другие.

А, впрочем, для Луны

Не так уж и важны

Должны быть превращения такие.

Завоевание Солнечной системы не началось на следующий день. У красной планеты было всё необходимое для этого, кроме повода. Таким поводом могло стать собственное перенаселение или вторжение извне.

Первый вариант выглядел неэстетично и не слишком продуктивно. Дракон не дура, и сможет откладывать критическое перенаселение на пару веков минимум. К тому же, если она поймёт, что сама спровоцировала экспансию, то возможно из принципа не станет ей помогать.

Конечно, Турия с лёгкостью могла свести её с ума — в смысле, ещё больше, чем уже свела. Но это сделало бы её плохим инструментом. Неадекватные прислужники хороши, когда нужно всё сломать, вызвать хаос — а вот строить империю с ними неудобно.

Нужен был враг — достаточно жестокий и бессовестный, чтобы борьба с ним оправдывала переделку звёздных карт. Изначально Луна в избытке набила Солнечную такими врагами — озабоченные гориане, помешанные на власти моргоры — но Ковенант одно из этих заряженных ружей разрядил, второе запечатал — так что выстрелить они в ближайшее время не могли.

Целых два народа потенциальных захватчиков проживали на земной Луне (точнее, внутри неё) — калкары и ва-гасы. Оба народа были достаточно жадными и кровожадными, при этом имели привычку плодиться без меры, пока их размножение не ограничивал голод. Правда, их технический уровень был слишком низок, чтобы представлять опасность для Барсума — но это было поправимо парой десятилетий прогрессорства. А поскольку их «планета» сама представляла собой огромный космический корабль (малый сфероулей Жрецов-Королей), его можно было свести с орбиты Земли и направить к Марсу.

Но когда Турия протянула к Ва-Наху (так Луну называли её жители) мысленные щупальца, то обнаружила, что и здесь опоздала. Дикие племена полого планетоида превратились в развитую цивилизованную нацию. Это постаралась Дэйр-Ринг, которой четвероногие ва-гасы сильно напомнили её основную форму. «Все прогрессорствуют — а я чем хуже?» — решила девушка.

Она приняла облик самки ва-гаса, а Спартанец-1337 внедрился в общество калкаров. Противопоставить телепату и телекинетику бедные луняне ничего не могли — как и генетически усовершенствованному человеку. Они выросли при гравитации в шесть раз меньше земной, а Спартанец и обычного землянина по силе и скорости реакции превосходит в разы. Даже без брони. Сначала его попытались обратить в рабство, но после того, как он поймал и сломал несколько копий, как тростинки, а кинжалы засунул нападавшим в разные неприличные места — сочли, что такой великий воин пригодится им не в рудниках. Конечно, 1337 талантов к маскировке не имел вообще — но он и не пытался выдать себя за аборигена. Наоборот, прямо заявил, что он упал с неба, что он тут самый крутой и поэтому собирается стать главным боссом. Калкары любили демагогов и популистов, а по степени обаяния с пришельцем никто из них не мог сравниться. За пять лет он сделал карьеру от рядового воина до главы армии, попутно избежав десятка покушений, усовершенствовав сельское хозяйство и производство. То, что Спартанец-1337 вёл себя как болван, совсем не означало, что он не разбирался в точных и прикладных науках. В конце концов, все кандидаты в Спартанцы изначально были гениями. «Математику он знает, механику он знает, военную химию он знает превосходно, палеонтологию — господи, да кому в наше время известна палеонтология! — палеонтологию он тоже знает… Рисует как художник, поет как артист… и добрый, неестественно добрый». Когда он объявил, что распускает Комитет Двадцати Четырёх — правящий орган калкаров — за ненадобностью, народ встретил это объявление аплодисментами, а слабые попытки лояльных правительству войск устроить контрмятеж были подавлены новым вождём лично. Он в одиночку вышел против пары тысяч солдат лоялистов — и разделал их, как Ахилл черепаху. И «Мьёльнир» не понадобился, при том, что калкары уже знали — у владыки Нее-Знаая есть волшебные доспехи, которые делают его абсолютно неуязвимым, а всех посторонних убивают.

Дэйр-Ринг начала с того, что внедрила в своём племени ва-гасов сельское хозяйство — баки с генетически модифицированной хлореллой позволили раз и навсегда решить проблему дефицита белка, тем самым покончив с традиционным каннибализмом. Ей даже не пришлось для этого никого убивать — ва-гасы не воюют с женщинами, в пищу у них идут только вражеские самцы. Вот врезать пару сотен раз копытами тем, кто пытался включить её в своё стадо-гарем — пришлось, очень уж трудно до них доходило. Но это для белой марсианки дело обычное.

Вероятно, если бы она превратилась в самца-воителя, то смогла бы получить власть гораздо быстрее — в соответствии с традиционной гендерной моделью ва-гасов, просто завоевав всех соперников. Но это не изменило бы самой природы ва-гасов. Племя-победитель обращалось бы с побеждёнными так, как привыкло за тысячелетия — истребляя мужчин и включая женщин в свои стада. Не то, чтобы Дэйр-Ринг имела что-то против — белым марсианам такой образ жизни был близок и понятен. Но это было именно тем, чего хотела Турия, а марсианка не собиралась идти у неё на поводу.

Статус небоевой (и несъедобной) особи давал ей возможность внедрить совершенно новое для ва-гасов понятие — мирные переговоры, большинство племён присоединилось к ней без всякой резни — просто узнав, что у неё есть мясо и она готова этим мясом поделиться. Будучи телепаткой, Дэйр-Ринг могла внедрить эту мысль даже в самые тупые головы вождей. Всего несколько раз она не успела отправить посольство и провести переговоры — некоторые вожди нападали сразу, молча, надеясь застать врасплох и отбить баки с хлореллой. Ну, что тут можно сказать… мир их праху. Дэйр-Ринг, или, как её теперь называли, принцесса Луу-Наа, в боевых действиях не участвовала — в своём основном облике. Великому миротворцу это не к лицу. Но у неё был альтер-эго — воин ва-гас по прозвищу Красный Глаз, которого она использовала для «спуска пара». Никто не знал, откуда этот ужасный воитель появляется и куда уходит после сражений, но на поле боя враги падали сотнями от его клинков и лазерных вспышек из глаза.

Спустя десять лет на другой планете почти полностью повторилась памятная встреча двух завоевателей, ставшая легендой на Горе. Первый Мыслитель Нее-Знаай и принцесса Луу-Наа подписали вечный мирный договор между калкарами и ва-гасами. Также они договорились о совместных глобальных проектах — о поиске затерянного племени у-гасов, о восстановлении биосферы Ва-Наха, о создании Археологического Корпуса, который должен найти и запустить механизмы сфероулья. Провокаторам Турии здесь делать было больше нечего — некогда вымирающий мир теперь смотрел в будущее уверенно и с оптимизмом.

* * *

Всё началось с того, что на Марс упали десять снарядов с антивеществом. Откуда они прилетели, никто не знал. Холодные снаряды, выкрашенные светопоглощающей краской, летели в космической пустоте по инерции, все нацеленные в одну и ту же точку — Гелиум, фактическая столица Барсума. Даже Дракону было сложно их засечь на большом расстоянии — судя по траектории, их запустили откуда-то из внутренней системы, возможно с Земли или Венеры. Интервал подхода составлял ровно земные сутки, что дополнительно настораживало.

Конечно, защитные системы сработали как надо — ни один снаряд поверхности не достиг, все были сбиты в верхних слоях атмосферы. Тем не менее, полыхнули они довольно ярко, около мегатонны каждый — и не одной тысяче барсумцев пришлось менять глаза. Таким образом марсиане получили ещё одно доказательство — космос недружелюбен. Совет джеддаков приказал Совету Великих Умов подготовить больше боевых и транспортных планетолётов. На всякий случай, чтобы не оказаться беззащитными в случае чего. Было бы глупо иметь миллионы готовых к бою воинов и не иметь возможности их доставить.

Дракон напрасно убеждала всех, что во-первых, Земля ещё не достигла такого уровня развития, чтобы хотя бы открыть антивещество, не говоря уж о его производстве в таких количествах. И во-вторых, что если дойдёт до боевых действий — хоть на Земле, хоть на Венере — марсиане окажутся там совершенно беспомощны, поскольку сила тяжести почти в три марсианских позволит доблестным воинам Барсума разве что ползать. И в-третьих, что её механические люди окажутся в такой войне в сто раз эффективнее. Её слушали, с пониманием кивали… и просили заготовить побольше антигравитационных жилетов.

А потом в пустыне, недалеко от гор Оц, у Дракона пропали десять небольших водяных танков. А заодно куда-то делись монтировавшие их роботы, сварочное оборудование и биомодули управления. Просто ИИ почему-то ушла на перезагрузку (бывали у неё такие сбои, раз в десять дней, но бывали). А когда восстановилась из резервной копии — ценного имущества уже и след простыл. Пропали также два отряда красных барсумцев, общей численностью в шестьдесят два человека, которые прочёсывали местность неподалёку.

Анализ записей, которые вела автоматика, ничем не помог. Камеры на месте ремонтных работ испарились в неизвестном направлении вместе со всем остальным оборудованием. А спутники и парящие роботы, которые наблюдали за этим местом сверху, оказались выведены из строя неизвестно откуда налетевшим электромагнитным штормом. Починить их оказалось несложно, но матрицы памяти были убиты просто в хлам.

Не требовалось быть семи пядей в системном блоке, чтобы понять, что это не несчастный случай и не авария — это целенаправленная атака, причём проведённая либо существом, сравнимым с ней по вычислительной мощи, либо очень хорошо знающим все её слабые места.

Но кому и зачем такое могло понадобиться? Ладно бы спёрли что-то ценное, но несколько резервуаров и монтажных машин… она могла восполнить ущерб в считанные часы. Ну, биомодули на замену вырастить — две недели, но замена им и того быстрее найдётся — она же не работала без резервов. И в любом случае — это менее одной стотысячной её производственных мощностей. Да и шестьдесят два воина — для любого крупного города это вообще не потеря.

В течение следующих шести лет о пропавшей технике и воинах ничего не было слышно. Дракон не забыла о них, но присвоила этому процессу достаточно низкий приоритет. Разумеется, она несколько раз обшарила всю планету и оба спутника, нашла много интересного… но только не свою пропажу. Органикам Барсума она об исчезновении сообщать не стала — это могло подорвать доверие к ней.

Загрузка...