Песнь надежды. Том 4

Глава 136

Естественно, я поговорил с Ольсой до того, как она попала сюда. И естественно, что мне пришлось постараться, чтобы убедить её рассказать обо всём. Да, я угрожал ей физической расправой и подкупал обещаниями о будущем под крылом нашего рода. Однако, даже если откинуть моё желание выпроводить ублюдка из академии, это было для её же блага.

Промолчит сейчас — придётся молчать и потом.

Поэтому она рассказала. Рассказала, как он однажды прижал её к стенке и угрозами заставил отсосать. Как потом и трахнул её. Как после этого приходил к ней, говоря, что якобы она сама этого хочет, просто не понимает, угрожая, что если расскажет, она покойница, а ему ничего не будет.

В общем, история была действительно интересной. И, насколько я понимаю, он проделывал это почти со всеми безродными, что учились тут. Мне кажется, кто-то да давал ему отпор из девушек. Всё же не все были такими запуганными, как она. Всегда найдётся тот или та, которая сможет его послать вместе с его угрозами. А так как я ни разу ещё пока не слышал о пропажах студенток или о том, что их жестоко избивали, предположу, что трусливая сука чисто отлавливал именно таких, как она, которых будет легко прогнуть.

Зачем? Ну, некоторым нравится чувствовать власть над другим, над девушкой, видеть её унижение, нежелание и в то же время безропотность с покорностью. Люди разные бывают.

Одно я мог сказать точно: Руфус — уёбок, которого мне не будет жалко.

На вопрос директора:

— А вы действительно не хотели секса с Руфусом?

…Ольса выпучила испуганно глаза и едва не плача ответила:

— Он меня изнасиловал, — словно говоря, как он вообще мог подумать о таком варианте.

В принципе, это и было ответом.

Отец Руфуса буквально испепелял её взглядом. Я знаю, что он пытался её перехватить. Скорее всего, такой фокус проходил с каждой из жертв, которые всё же набирались смелости доложить на насильника. Его мать же смотрела на неё как на предательницу. И, когда Ольса закончила, этот Денер тут же сказал:

— Она лжёт. Всё враньё.

— Мой сын никогда бы до такого не опустился, — мать буквально вторила отцу. Меня аж блевать потянуло. Ненавижу аристократов.

— Это легко проверить, — пожал плечами директор. Собственно, он уже верил ей, как верил и всему, что говорили до этого. Доказательств у него была целая стопка папок. Не прямых, иначе бы Руфус здесь не стоял, но доказательств.

Проверить оказалось действительно легко.

Камень сердца — кристалл, который улавливал ложь. Тот самый, которым проверял меня Зарон. Каким образом он улавливал ложь, я не знаю, но мои эксперименты показали, что точность у него гораздо выше, чем у тех же детекторов лжи. По крайней мере, как я ни пытался обойти его, точность была стопроцентной.

Девушка прошла тест без каких-либо проблем, показав, что все её слова были правдой. И, как это свойственно ублюдочным семьям, эта из отрицания перешла в преуменьшение проблемы. Не можешь доказать невиновность — уменьшь её значение. Буквально за этот диалог с родителями Руфуса я узнал много удивительных способов манипулирования ситуацией и людьми.

Особенно мне понравилась фраза отца семейства:

— Ну трахнул он тебя разок, и что? — хмыкнул Денер. — Тебе что, хуже от этого стало?

Девчонка было открыла рот, но так ничего и не сказала, стоя со слезами на глазах. Зато у меня было что спросить у него.

— А если вашу жену трахнуть разок, тоже ничего? — полюбопытствовал я. — Подумаешь, один раз. Хуже, что ли, станет? Или лучше сразу Руфуса, чтобы наверняка.

— Слушай, ты, уёбок… — он даже не пытался скрыть, какое же он всё же животное.

— Заткнись, шавка, — отмахнулся я, даже не обращая внимания на предупредительные возгласы директора.

Денер даже попытался броситься на меня, но его удержала охрана, что стояла здесь.

— Я вынужден напомнить вам, тэр Денер, что при нападении на студента академии вас не спасёт статус главы рода, — теперь уже от директора исходила недобрая аура, несмотря на спокойный вид. — Что касается вас, тэр Тэйлон, проявите уважение к роду Сизых Хвостов.

Я не стал отвечать на этот бред. Уважают людей — бешеных животных отстреливают. Передо мной сидели не просто ублюдки — преступники. Самые настоящие преступники, которые покрывают ещё более конченного представителя их вида.

Дальше пошли излюбленные оправдания, как Ольса сама его спровоцировала, она сама такая плохая, распутная и так далее, а бедный мальчик просто повёлся. Перекладывание ответственности на девушку, иначе говоря. Особенно было интересно слушать от матери сыночка, которая всячески защищала его. Я думал, прямо там харкну им в рожу.

Было даже и то, что Денер просил выйти и поговорить с девушкой. Найти компромисс.

— Это уже ничего не изменит, тэр Денер. У меня, — похлопал по стопке документов директор, — целая библиотека косвенных улик, которые бы отправили в тюрьму любого другого. В прошлый раз вы говорили, что свидетелей нет. Теперь они есть.

— Но мой сын ничего не делал! — взвизгнула Уми.

— Как видите, делал. И это не считая драк, нарушений режима, воровства, угроз, шантажа, неуважения к персоналу и преподавателям. И сейчас ему грозит лишь отчисление, тэрра Уми. Ваш сын, который ничего не сделал, изнасиловал другую студентку. Не будь вас, не будь вашего влияния, он бы здесь сейчас не стоял.

— Это всего лишь…

— Всего лишь девушка? А ваш сын всего лишь студент, тэрра Уми. Они все студенты и все равны здесь. Я не буду спрашивать, почему вас не смущает такое поведение сына, это ваше право, однако его ноги в академии больше не будет. И поверьте мне, в его деле будет стоять штамп об отчислении и его причинах.

Иначе говоря, пятно на всю жизнь и на весь род. Даже когда он сдохнет, все будут тыкать пальцем и говорить, что вот, жил в этом роду насильник. По мне, это была отличная месть за всех. Не такая отличная, как смерть этого ублюдка, но тоже пойдёт.

— Мой сын хороший человек. Одна ошибка…

— У меня целая стопка его ошибок, тэрра Уми. Если вы сейчас хотите доказать его невиновность, я могу поднять старые дела, и тогда уже одним отчислением дело не закончится.

Её упоротость (не упёртость, а именно упоротость) просто поражала. Я просто ненавижу эту женщину, хотя и не знаю её. Ненавижу просто за то, что она оправдывает своего сынка, даже видя, что он просто ублюдок. Материнские чувства? Я могу представить, что это, но чтобы заслонять здравый смысл, это уже она сама должна быть такой же сукой, как и её сын.

— Просто так мы это не оставим, — прогудел Денер.

— Боюсь, что совет, каким бы разобщённым он ни был сейчас, с вами не согласится. Мы можем смотреть на что угодно по-разному, однако насильников не любят везде одинаково, тэр Денер. Я предупреждал вас, предупреждал вас неоднократно об этом, но вы лишь отмахивались. Теперь же мы имеем то, что имеем. И прежде чем вы решите попробовать угрожать студентам нашей академии, напомню, что я могу поднять все дела по вашему сыну. Поэтому не усугубляйте и без того плохую ситуацию.

Денер в этот момент смерил меня, как виновника произошедшего, таким взглядом, что я понял — мы в любом случае рано или поздно пересечёмся с ним. Наш род теперь стал едва ли не личным врагом Сизых Хвостов, который они попытаются стереть с лица земли любым способом. И он бы точно захотел со мной поговорить, если бы не директор.

Но мне плевать. Я бы убил его при любом раскладе, даже начни он обращаться. Это с Руфусом могли возникнуть проблемы, как со студентом. А за этого мне бы ничего не было, я уверен. Я студент, я на территории академии, напади, и я бы защищался, а он технически здесь вообще никто.

Что касается Руфуса, то он лишь усмехнулся, словно говоря: мы ещё встретимся. Пусть. Я в любом случае собирался добить ублюдка. Так или иначе, как бы ни закончилась борьба за власть, я собирался добраться до этого недоноска, чтобы очистить мир от ещё одного уёбка.

Когда они вышли, директор попросил меня задержаться.

— Что ж… не могу сказать, что я не доволен тем, как всё сложилось, — начал он, — но вы понимаете, что только что нашли врага своему роду?

— Да.

— И всё из-за одной девушки.

— Надо было закрыть глаза?

— Нет, естественно, нет, тэр Тэйлон. Но и я не дурак, прекрасно понимаю, что из-за жизни одной-единственной девушки может погибнуть куда больше людей.

— При всём моём уважении, как показывает практика, если игнорировать подобное, погибнет куда больше людей, чем если бы развязалась война, — пожал я плечами.

— Девушке тоже будет небезопасно теперь покидать академию. Они будут мстить. И не только ей, её семье. Просто потому что из-за неё отчислили с позором их сына и оставили на имени рода большое грязное пятно на долгие годы.

Чего они тогда не следили за своим мелким ублюдком, раз не хотели пятна на репутации? С чего вдруг я должен чувствовать себя неправым за то, что не дал уёбкам делать с другими то, чего они хотят? Я не рыцарь, который пришёл всех спасать, но и смотреть на уёбка, которого могу убрать, не стану.

— Мне кажется, это отлично, — пожал я плечами. — Я ни о чём не жалею.

— Что ж… хорошо, тэр Тэйлон, как скажете. Тогда можете быть свободным. Надеюсь, мы всё же будем видеться пореже.

— Я тоже.

Не сказать, что моя жизнь после этого случая ухудшилась, однако большинство вздохнуло с облегчением. Даже те, кто был на стороне Руфуса, казалось, расправили плечи, так как он заебал всех. Причём про заебал вполне может быть и так, что это правда.

Меня же, с другой стороны, посчитали наоборот, героем, который вступился за девушку. И только Диор был немного другого мнения.

— Ты прямо молодец, Тэйлон, — похлопал в ладоши он, сидя у меня в комнате. — Избавил академию от больного ублюдка, что ломал жизнь другим людям. И я бы сказал, что молодец, но… ты пиздец, конечно, даун.

— Тебя послать?

— Ты, блять, не подумал, что тебе надо быть ниже травы тише воды, дебил?

— Нет, ты же у нас думаешь, — ответил я. — К тому же, они и так были врагами для нас.

— Только враги и личный враг — вещи немного разные, чтобы ты понимал. Теперь, если что случится, эти ублюдки будут целиться конкретно в нас. И ведь даже не в этом проблема! Ты теперь на слуху! Оставил братика одного… Так ещё и девушке каюк рано или поздно настанет. Ну изнасиловали её, ну и хрен с ней. Пережила бы. А теперь может и не переживёт.

— Просто из-за мести?

— А родам большего и не надо. Важна причина, что из-за неё пятно. А вот причины пятна… хотя нет, причины пятна на репутации важны, только если это не кто-то из рода. Все виноваты, кроме себя дорогих.

Я понимал, что он прав. Понимал, что надо было пройти мимо, но этого уебана я просто не смог стерпеть. Как не стал бы я терпеть плевок в лицо, если от этого только не зависит вся миссия, так и не стал терпеть этого ублюдка. Да, это моя ошибка, да, нельзя ставить свои чувства выше миссии, но я ни о чём не жалел.

Диор надолго не задержался у меня. Он ушёл к директору, после чего вернулся в поместье. Приехал, так сказать, проверить, не будет ли у меня проблем после случившегося, и, естественно, высказать своё ценное мнение по поводу того, что он обо мне думает.

Будто меня это как-то волновало.

Я не считаю, что это действительно повредит миссии. Даже если я дал о себе слишком громко знать, во-первых, это всё ещё успеется забыться. Во-вторых, вряд ли кто-то заподозрит конкретно меня. Даже из-за того, что здесь я спасал девушку, а там кто-то исчезнет. Они и без этого могли подумать на меня, как могут и вовсе не вспомнить — здесь главное не оставить улик и свидетелей.

Единственное последствие, которое могло бы мне всё испортить — брат Руфуса Хант. Несмотря на то, что он мне казался адекватным, познакомившись ближе с его семьёй, которая считала своего сынка просто милым ребёнком, я был просто уверен, что он так же теперь будет его защищать. Но то ли ему запретили ко мне подходить, то ли он сам понимал, что лучше не разжигать эту тему дальше, Хант ко мне не приближался, путь и бросал злобные взгляд

И ведь забавно: мстить за то, что вскрыли их преступления. По сути, они ничем не отличались от мафии, которая нарушает закон. Просто официальные преступные синдикаты, если так уж подумать.

В коридорах академии только случившееся и обсуждали. Обсуждали во всех подробностях, вплоть до того, как Руфус обмочился, получив по морде. Я не уточнял, что когда ты бьёшь сначала в солнечное сплетение, а потом в горло, человек может настолько охренеть, что перестанет контролировать мочевой пузырь. Уёбок получил то, что заслуживал — слухи об обоссавшейся псине.

Некоторые рассказывали, что сами видели, как я набил морду придурку, кто-то рассказывал, что им поведала об этом девушка, которую я вытащил. Ко мне даже мышь подходила. С её слов, девушки только и говорят о произошедшем, в первую очередь обсуждая меня.

— Вы популярны, — сказала она с толикой гордости в голосе.

— Ужас, — пробормотал я.

— Но ведь хорошо быть популярным.

— Чем же?

— Эм… вы всем нравитесь?

— Был бы от этого толк.

Но, как я и говорил, вскоре это начало забываться. Учёба делала своё дело, и люди вместо обсуждения того, как Руфус обоссался, переключились на обсуждение предстоящих экзаменов, к которым все готовились всё усиленнее и усиленнее. И ждали их не из-за желания показать свои знания — следом за ними должен был идти бал, который считался одним из важнейших мероприятий, после которого, если верить слухам, в койке редко лежало по одному человеку.

Высшее общество во всей красе…

Я тоже ждал экзамена. Но не из-за того бала — примерно в этих числах должна была начаться наша миссия по похищению девушки.

Я даже поднялся несколько раз на крышу, чтобы окинуть взглядом место, с которым придётся работать. Поднялся, естественно, ночью, чтобы понять, насколько будет хороша видимость. По идее, Диор должен был подгадать день с метелью. А это значило, что будет мало того ночь, так ещё и ужасная видимость.

Отсюда до ближайшего дома было расстояние около сотни метров. Не так уж и много. Другое дело, что закрепить трос здесь было негде. А значит, придётся всё же воспользоваться дрелью и креплениями, чтобы закрепить трос.

В принципе…

Я огляделся.

В принципе, пойдёт. Даже сейчас было плохо видно что-либо. Я мог спокойно стоять и не бояться, что мою голову, торчащую из-за парапета, кто-то увидит. Чего говорить про снегопад, когда видимость вообще снизится до десятка метров.

— Пойдёт… — пробормотал я, оглядываясь.

Уже позже я осторожно перетащил на крышу административного корпуса все вещи, что могли потребоваться мне. Проверил все замки, их сложность и необходимость отмычек, после чего

внимательно проследил за стражей, примерно прикидывая их график и время, когда один сменяет другого. В любом случае, это было необходимо, а делать, кроме как с мышью греть кровать, было нечего.

К тому же, время шло, моё обучение продолжалось и неутомимо приближался момент, когда мы начнём.

Единственный момент, который мне не давал покоя — Суцьиси.

Это был идеальный вариант вытащить и её тоже отсюда. Других таких уже не будет. Но если пропажу одной девушки ещё смогут как-то утрясти, то вот если пропадёт Суцьиси или, как её ещё звали, Амелия, поднимется страшный ор. Всё же она дочь рода Рин, а у тех слишком много связей, чтобы просто так оставить это.

Да и как на это отреагирует Диор. Ясно, что правду не скажешь, но объяснить, зачем я притащил ещё и её, надо будет.

— Решу по ходу дела… — пробормотал я, оглядывая ночной город.

Да, решу, когда всё будет готово. Стоит её утаскивать, не стоит…