Песнь надежды. Том 4

Глава 127

Сигнал тревоги застал меня в кабинете Диора, когда мы с ним спорили (ругались) по поводу будущего плана по похищению. Глухой, с трудом пробивающийся через стены, он тем не менее был хорошо слышим и заставил сердце ёкнуть.

До этого активно выясняя, кто же из нас тупее, мы с Диором одновременно, как по команде, замерли и подняли головы кверху, вслушиваясь в этот отрывистый гул. Все мысли в голове, что были до этого, сменились одной простой и понятной — чёрт, началось…

Напали…

Я всего секунду смотрел куда-то в потолок, вслушиваясь в звуки тревоги, после чего совершенно другим взглядом посмотрел на Диора. Все наши разногласия просто исчезли, будто их и не было. По сравнению с тем, что сейчас могло начаться, они стали выглядеть детским лепетом.

Долгий гудок, три быстрых, два средних. Долгий гудок, три быстрых, два средних.

— Тревога, — как-то отстранённо произнёс он первым.

— Северо-западная стена, — напряжённо ответил я, после чего сорвался к двери, крикнув напоследок. — Ты знаешь, что делать!

Под глухой вой тревоги я вылетел в коридор и стремглав помчался к своей комнате, где лежали кобуры с револьверами. Не подумал, моя ошибка, надо всегда носить их рядом. Промчавшись по коридору, я резко свернул за угол, где едва не сбил с ног молодую служанку, Колиру, которая с выпученными глазами куда-то мчалась.

— Господин Тэйлон! Тревога! — пискнула она, будто я и не заметил. Вот неотёсанная душа…

— Сообщи другим служанкам. Всем подняться на третий этаж во второй большой зал, поняла?! Запритесь и не высовывайтесь!

Второй большой зал на третьем — большое помещение чёрт знает для чего. На первом при атаке слугам точно было делать нечего.

— Чего встала?! Беги! — рявкнул я, подгоняя её, и сам бросился бежать.

Перепуганная то ли моими словами, то ли тревогой, Колира бросилась бежать, подхватив юбку, чтобы не запнуться.

Все знали, что делать. Я всех достал в этом поместье своими лекциями, куда бежать и что делать, заставляя их выполнять эти действия раз от раза. Гонял, чтобы у них на подсознании отложилось это. Чтобы даже во время паники, которая сковывает и лишает мозгов, когда всё рушится, взрывается и так далее, они просто на подсознательном уровне делали то, что необходимо.

А именно — спасались в самой дальней комнате, где, по моим прикидкам, их достать случайным огнём не должны. Откуда при желании и необходимости можно было даже осторожно спуститься вниз по верёвкам. Я и оставил там канаты на такой случай, если вдруг действительно возникнет необходимость покинуть поместье таким образом. То есть даже при пожаре они не окажутся отрезанными от выхода и смогут хоть как-то уйти.

Промчавшись до комнаты, я распахнул дверь и схватил у самого входа кобуры с револьверами, которые заблаговременно повесил, чтобы в случае необходимости не искать. Кто же думал, что необходимость возникнет так быстро…

На бегу застёгивая ремни на поясе, я бросился к лестнице, которую преодолел в несколько прыжков, и оказался в холле на первом. Здесь уже столпилось несколько солдат, которые готовились к обороне. Среди них затесались и Ушастая с Росси, который теперь жил здесь.

— Росси, за мной! Остальным запереть выходы! Ушастая, к Диору, башкой отвечаешь за него!

Теперь все двери были у нас обшиты железом и на засовах, чтобы хрен выбьешь, а на окнах первого этажа установили решётки. Поэтому просто пробраться на первый этаж через разбитое стекло или выбить дверь хрен получится. Считай, никто не проскользнёт. Могли поджечь, но и этот вопрос активно решался.

— Что встали?! — рявкнул я. — По местам!

И выскочил на улицу, бегом направившись в сторону предполагаемого прорыва. Вечерний мрак уже разогнали включившиеся лампы. С крыши продолжала вопить труба, теперь куда громче, когда мы оказались на улице. Надо будет потом придумать, как подавать знак, чтобы она замолкала, а то теперь уже мешает.

Стрельбы не было. Это уже было хорошим знаком, так как я очень сомневаюсь, что двадцать человек, что уже должны быть там, смогли вот так быстро и бесшумно перестрелять, что ни один не смог издать и звука.

Однако я рано радовался: буквально мы прошли десять метров, как послышались одиночные выстрелы, которые мало походили на перестрелку.

— Росси… — не глядя, позвал я наставника.

— Знаю.

Тот действительно понял меня без слов, мгновенно сменив траекторию и скрывшись во мраке леса.

Я же тоже начал обходить предполагаемое место стрельбы, обходя быстро с фланга. По ветвям не бежал, так как боялся, что в такой темноте просто навернусь и переломаю себе кости. Но, в принципе, это и не понадобилось, так как вскоре я выскочил к месту происшествия.

Вернее, сначала услышал, где это происходит:

— Помогите! Помогите нам, кто-нибудь! Пожалуйста!!! — женский заплаканный крик на грани истерики, который буквально драл горло, был слышан задолго до того, как я дошёл до места. Ещё хуже, что я узнавал этот голос.

А потом вышел и увидел картину, которую наблюдал не раз.

Колючая проволока.

И в ней, запутавшись намертво, застряли двое.

Одним был мальчишка лет шести: он уже не пытался выбраться, весь в собственной крови, намертво застряв и повиснув на проволоке.

Вторая, девушка, попыток вырваться не оставляла. Рыдая, прося о помощи, она продолжала вырываться, пытаясь приблизиться к мальчишке. И что более жутко, у неё это получалось. Учитывая, что колючая проволока была прибита к земле кольями, чтобы как раз вот так её не сдвинули, девушка умудрялась вырывать их из земли с корнем. Обливаясь кровью, запутываясь сильнее и сильнее, она пыталась вырваться на свободу и не переставая кричала.

— Пожалуйста, нам нужна помощь!!! Вы должны помочь мне!!! Спасите хотя бы мальчика!!! — она дёргается в сторону её младшего брата, но бесполезно. — Я знаю… Я знаю вашего господина! Позовите Тэйлона! Тэйлона Бранье! Он знает меня!!!

Я знал, что она видела всех двадцати двух человек, которые уже были здесь и заняли позиции за деревьями, готовые открыть огонь. Видела их безразличие к ним и готовность открыть огонь.

И что было хуже, я знал ту, кто попалась к нам. В темноте, заляпанная кровью, в каком-то изорванном балахоне, её серебристые, пусть и запачканные кровью волосы было сложно не заметить. Правда, теперь они буквально намотались на колючую проволоку.

Юнона…

Вот же блять…

Система защиты сработала, но на ком?

Меня захлестнуло чувство вины, и я немного замялся. Накатило желание убежать, скрыться подальше, чтобы не принимать в этом участия. Подленькое чувство притвориться, будто я не знаю человека перед собой, чтобы не принимать тяжёлых решений. Потому что ни одно из них не будет в пользу Юноны. Но… история повторяется раз от раза, словно проклятие.

Я подавил угрызения совести и жалости и вышел вперёд на свет.

И Юнона встретилась со мной взглядом.

На её лице мелькнуло облегчение, в заплаканных глазах засветилась надежда, будто всё позади. Она потянула руки ко мне, сама подавшись вперёд, затягивая на себе только сильнее проволоку, и…

— Тай-Тай!!! Тай-Тай, помоги нам!!! — надежда в голосе резанула по душе не хуже расстрела собственных товарищей. Её голос, слегка истерический, визгливый, неприятно отдавался в голове. — Тай-Тай!!!

Но я не спешил бросаться помогать. Уже достаточно обжигался, когда на чувствах делал что-то, а потом расплачивался за содеянное. Поэтому при всём при том, что сейчас творилось на душе, я не спешил бросаться к ней на помощь, лишь кивнув одному из солдат.

— Несите кусачки.

— Тай-Тай, помоги нам, умоляю… — сделала Юнона ещё одну попытку взять меня на эмоции жалобным голосом, уже куда более тихим, мягким, но я не спешил. Спокойно присел прямо перед ней.

В лице Юноны радости поубавилось, в глазах затеплились страх и понимание, что с распростёртыми объятиями её здесь не примут. Что её могут вообще не принять.

— Ты что здесь забыла, Юнона? — негромко спросил я, стараясь держаться холодно.

— Тай-Тай… На нас… на наш… — из глаз брызнули слёзы. — Спаси нас…

— Что происходит?

— Мой дом… на наш дом… — Юнона вздрогнула, пытаясь сдержать рыдания, но ей удавалось это с трудом. Сквозь голос то и дело пробивались истерика и рыдания. — Всех убили… Солнце, Тай-Тай, мать и отец… их… и стражу, и слуг… всех… их всех убили! Мой дом, он весь в огне! За нами охотятся!

— Ты привела за собой хвост? — по-иному дошёл до меня смысл её слов. Я внимательно окинул взглядом лес с другой стороны забора.

— Помоги нам, умоляю… за нами гонятся… У меня маленький брат, Тай-Тай… у нас нет денег… они повсюду… Умоляю, спрячь нас… — она протянула руку и всё же смогла ухватиться за мой рукав, — нам больше некуда податься…

Но я не ответил, не успел ответить. Резко выхватил револьверы, прицелившись в тени за её спиной, но по другую сторону забора. Не только я, Росси среагировал куда быстрее. А следом послышалось шуршание, и наши солдаты начали целиться в тех, кто прятался во мраке.

Видимо, поняв, что их раскрыли, тени начали медленно отделяться из леса, и на контрольно-следовую полосу вышли люди, человек пятнадцать примерно. Все в форме, вооружённые, однако сейчас их ружья висели за спинами, а тот, что был впереди, поднял руки, показывая свои пока что дружеские намерения. Это был настолько очевидный знак того, что неизвестные, как минимум, наши союзники и даже не мыслят о том, чтобы вступить с нами перестрелку, что даже мне было это понятно. Юнона тоже обернулась и вновь в ужасе дёрнулась, но только к брату, пытаясь закрыть его собой, однако колючая проволока держала её крепко.

На их лицах были маски, поэтому я никого не узнал. В принципе, их голос тоже мне ни о чём не сказал, кроме примерного возраста мужчин.

— Добрый вечер, тэр Тэйлон, — негромко, опустив руки, с почтением поклонился старший из охотников за головами. — Нам очень жаль, что мы пришли к вам в столь поздний час и побеспокоили вас. Мы лишь хотели бы забрать девушку, после чего немедленно покинем вас.

У Юноны глаза на лоб полезли. Она в ужасе обернулась ко мне, дёрнув за штанину, и запричитала шёпотом:

— Тай-Тай… нет… нет-нет-нет… Тай-Тай… ты не можешь, не можешь, не надо… умоляю…

Но я и сам не собирался отдавать им никого. Просто потому что сейчас Юнона на нашей территории и мы решаем её судьбу. Отдать сейчас — показать слабость и поддаться. А в данный момент мы в своём праве и никому вообще ничего не должны.

— Нет, — холодно отрезал я, продолжая целиться в незнакомца.

— Тэр Тэйлон…

— Всё, что на территории Бранье, принадлежит Бранье. Все, кто на территории Бранье — гости Бранье. О выдаче гостя может решать только старший в поместье. Хотите что-то получить — стучитесь в дверь как положено, — отчеканил я.

Собственно, повторять сто раз не пришлось. Мужчина ещё раз почтительно поклонился.

— Мы просим прощения за доставленные неудобства и столь поздний визит, тэр Тэйлон, и немедленно удаляемся. Примите наши извинения за неудобства, — не смутившись, ответил незнакомец, после чего, подняв руки, попятился. Как и все его прихвостни, которые, отступив в лес, развернулись и скрылись во тьме.

— Где, блять, кусачки? — рыкнул я на солдат, внимательно вглядываясь в темноту.

— Несут.

— Пусть несут быстрее. И поднимите людей, надо восстановить эту часть колючки.

А Юнона тихо плакала, бормоча.

— Тай-Тай… спасибо, Тай-Тай, я…

— Рано радуешься, — негромко перебил я её. — Они ещё вернутся. И не факт, что ты здесь задержишься надолго.

Диор был в восторге.

Сейчас он вышагивал перед столом в кабинете отца из стороны в сторону, заложив руки за спину.

— Твою мать… — прошипел он, глядя на Юнону. — А всё так хорошо шло…

Я не знаю, что он подразумевал под «хорошо», но проблем нам добавилось.

Юнона, вся грязная, в крови, изрезанная и окровавленная, прижав к себе переставшего плакать и уснувшего брата, даже не пискнула, понимая, что решается её судьба. Опустив голову, она прижимала к себе его хрупкое тельце и выглядела настолько жалко, что становилось больно смотреть.

— Припёрлась…

— Ты знал, что будет нападение? — спросил я.

— Смеёшься? — зло посмотрел он на меня. — Будь я в курсе, она бы не добралась до нашего поместья, я тебе клянусь. Я даже не знал, что эта собака вернулась из академии! Какого хрена ты вернулась, псина седая? — зарычал он, испуская такую ауру, что даже недавно уснувший мальчишка проснулся и заплакал. — А ты вообще рот закрой!

Юнона испуганно закрыла мальчику рот ладонью, подняв голову.

— Я… встретиться…

— Тупая сука-а-а… — протянул он, схватившись за голову. — Ты понимаешь, что теперь тебе действительно конец, дура?!

Я тоже прекрасно понял, что она имела ввиду: приехала увидеться со мной. Приехала и попала под удар, который был направлен на поместье. Вот, наверное, нападавшие обрадовались, что здесь и младшая Белый Клык оказалась — всех одним ударом. А если бы сидела в академии, могла бы дождаться момента и по-тихому просто улизнуть.

— Что делать? — спросил я.

— Что? — бросил он взгляд на меня. — Я могу сейчас сказать, что будет. К нам постучатся, после чего сюда придут представители влиятельных домов. Может быть абсолютно всех, кого поимела её семейка. И они попросят очень и очень вежливо отдать эту потаскуху. И мы её отдадим.

— Нет…

— Заткнись, — рыкнул на неё Диор, но Юнона смотрела на меня, будто не обращая на него никакого внимания.

— Тай-Тай, умоляю… ради всего, что было между нами…

— Было?! Блять, да между вами ничего не было! — рявкнул Диор. — Ты ведь даже ему не дала!

— А ты откуда знаешь? — нахмурился я, посмотрев на него.

— Потому что один забывчивый парень однажды перед отъездом, слегка напившись, как в последний раз, рассказал мне об этом, — со злостью ответил Диор. — А теперь эта шалава приходит, подставляет нас и пытается капать тебе на раны. Ты не видишь, что эта сука тобой манипулирует?!

— Вы не можете… — попыталась Юнона поднять голос.

— Не можем?! У нас всё так хорошо шло, пока ты не притащилась к нам! Да всё было в золоте! — вскинул он руки в стороны. — Всё шло по плану настолько хорошо, что и не верилось даже! Мы держали почти всех в руках! А теперь на нас все обратили внимание и задались вопросом: а стоит ли тех, кто не справился с буйным родом, ставить во главе коалиции? И если мы будем защищать Жёлтые Зубы, уже мы станем для них врагами!

— Мы ничего не сделали! — взвизгнула Юнона со злостью.

— Да вы насрали в общий колодец! — рявкнул он. — Сколько вас просили остановиться! Сколько к нам приходили и говорили вас утихомирить! Вы всем родам нагадили! Абсолютно всем! Мы всё говорили, что мы всё уладим, просили прощения у всех, одёргивали вас, а вам плевать на всё! Мы даже вас не тронули за то, как вы поднасрали нашей репутации! Смотрите, это Бранье! Не могут справиться с мятежным родом! — передразнил он кого-то. — Если бы не мать, вас бы уже тогда отец задушил нахер всех!

Диор замолчал, тяжело дыша, после чего начал вышагивать по комнате.

— Нельзя это исправить? — спросил я ещё раз.

— Как? — поморщился он. — Теперь все сто раз подумают, прежде чем ставить нас во главу стола. Дорогая Юноночка только что всем напомнила о том, чей подконтрольный род срал на протяжении стольких лет. И если ты думаешь, что они всё забудут по доброте душевной, то очень сильно заблуждаешься. Особенно, когда мы потом в самый последний момент укрыли одну из них у себя.

— Всё равно можно что-то сделать, — настаивал я.

Диор хмуро посмотрел на меня, после чего кивнул.

— Да, можно. Можно абсолютно всё исправить, Тэйлон.

Быстрым шагом он подошёл к столу, после чего начал выдвигать ящики. И из одного Диор извлёк револьвер.

— Можно всё исправить, — открыл он барабан, проверяя его. — Надо убить её самим. Раз и навсегда закрыть этот вопрос, показав, что мы можем ответить за случившееся.

— Нет… Нет! — Юнона подскочила со стула, отпрыгнув назад, держа на руках брата.

— Да, — вышел он из-за стола, держа револьвер. — Давно надо было кончить вас уже всех, собаки. Зря только пожалели. Пора закрыть этот вопрос.

Он поднял револьвер, и грохнул выстрел.