Перемещенное лицо. 2. Квадра

* * *

– Не суетись, Алир, он уже приходит в себя. Это действует больше на расстоянии, чем вблизи, так что нам с тобой досталось больше, но и мы, как видишь, в порядке. Дан, видишь меня? Дан, открой глаза.

Не хотелось. Хотелось лежать не шевелясь и наслаждаться покоем и тишиной. Тишину нарушал только звон в ушах. Что-то шершавое проехалось по щеке.

– Шарик, не толкайся. Погоди. С ним все в хорошо. Дан, открой глаза.

В руку тыкалось что-то мокрое и холодное. Это не в ушах звенит, это щенок скулит. Дан, превозмогая себя, открыл глаза. Там же. Встревоженное лицо властителя. Перекошенная физиономия Алира, выглядевшая так, словно он в ведро с кровью голову окунул. Дан сфокусировал на нем взгляд.

– Ерунда, – слабо улыбнулся Аль, – правда.

Он потер лицо рукавом, размазав кровь еще больше. Гай.

Дан попытался сесть, но ничего не выходило, и властитель обошел сзади, поднял его подмышки и прислонил к себе. Лара и Гай лежали рядом. Серо-фиолетовые глаза Лары застыли, смуглая кожа чуть серебрилась – она начала трансформироваться, но не успела. Гай смотрел на Дана неотрывно, пытался что-то выговорить, но вместо слов изо рта выплескивалась кровь, губы дергались. Дан взял его за руку.

– Нирут, ради всего святого…

– Я маг, – глухо сказал властитель, – но не бог. Никто не в силах ему помочь.

Лицо Гая кривилось, но он даже не моргал, не сводя с Дана взгляда.

– Ему же больно, – беспомощно прошептал Дан. – Сделайте что-нибудь.

Аль прикусил губу и положил ладонь на лоб Гая, оставляя кровавый отпечаток. Напряженное лицо Гая расслабилось, глаза начали гаснуть.

– Дан… – выдохнул он. В последний раз. Холодные пальцы разжались.

Властитель прижал его к себе.

– Прости, друг. Я ничего не мог сделать. Недооценил…

Дан слышал его слова сквозь очень толстый слой ваты. Почти невнятное «бу-бу-бу». В памяти ничего не оставалось. Отчаянно взвизгнул щенок и полез на колени, Дан автоматически подхватил его, поднес к лицу, позволил облизать щеку. Шарик ткнулся носом. Алир смотрел с отчаянием и болью. Невыносимой болью. С такой же Дан смотрел на Гая. И Гай не отводил взгляда. И не отведет уже никогда. Никогда.

– Почему не позвал, Нирут?

Темно-красный, если судить по голосу. Флайт. Почему Дан видел Алира и Шарика, если смотрел только на Гая?

– Не сумел, – подавленно ответил властитель. – Даже позвать не сумел.

– Поплачь еще, – холодно посоветовал темно-красный. – Получается, простой смертный убил властителя. Всего лишь мечом. Забавно. В страшном сне не приснится.

– Никогда не стоит недооценивать противника.

Голос незнакомый. Еще один властитель? А кто ж еще. Властителей до черта. Поменять бы их всех оптом на Гая. Включая и Нирута.

– Что с ним?

Кто-то попытался оттеснить Шарика и проверить, что с Даном, да дракон вызверился и так двинул поддержателя равновесия мордой, что сшиб с ног. И зашипел обещающе.

– Шарик, – мягко сказал Нирут, – он хочет помочь. Пожалуйста, не надо.

Шипение стихло. На Дана возложили руку.

– Странно. Ничего серьезного. Небольшая контузия, так это не страшно… Шок? Он что, еще никогда не терял?

– Он человек, Флайт, – ответил Нирут, – в отличие от нас всех. Обычный человек, который не разучился чувствовать.

Не разучился? Дан не чувствовал ровным счетом ничего. Словно был всего оболочкой, внешним контуром для абсолютной пустоты. И глаза, которые видели только остывшую терракоту. И пальцы, которые чувствовали только холодную неподвижную руку. Мир рушится не под ударами ядерных бомб. А вот так. Когда умирает друг. Нет Гая – нет Дана.

– Ну вот ты и спас мир, Дан, – глухо проговорил Нирут. – Ты сохранил равновесие.