Паштет

Глава семь. Шашлычный пир и застольные беседы

— Женщины всегда ревнуют своих хозяев к шашлыкам, пиву и дружеским компаниям — сказал бесспорную истину полноватый блондин. Сказал — как отрезал. Он нанизывал кусочки сырого мяса на шампур, причем делал это как-то заковыристо, но определенно — мастерски. Даже сырое мясо выглядело аппетитно, к тому же приятности взгляду добавляли кусочки красных помидоров, лиловых баклажан и кольца лука, придававшие шампурам особую праздничность. С высказанной блондином аксиомой никто спорить не стал, в связи с ее очевидной бесспорностью, а сидевший рядом с ним меланхоличный мужчина сказал, явно продолжая разговор, начало которого бивший из ППШ Паштет явно упустил:

— Лосятину вы не пробовали, красную, волокнистую, в маринаде с можжевельничком!

— Приятель был на сафари, так говорит — слонячий хобот очень ничего! — заметил возившийся с мангалом жилистый человек.

— А вот я не знаю — не пробовал… Ну, это экзотика, но вот чтоб не очень жирно — берешь телятинку, такую, что он, паршивец, обратом выпоен, вымачиваешь ее в айране, туда один два лимончика, абхазских, правильных, те, которые двоюродные братья мандаринов, их без сахара трескать можно, и кожура — темная, почти в оранжевое по цвету, и тоненькая, чуть молодого чесночку, но уже — где зубчики завязались, лучку красного, салатного, специй — всяких, но шафран обязательно! И вот буквально на два-три часа! Айран не жирный, но газированный, и не дает нежирному, в общем, мясу засохнуть до срока, пока нутро дойдет. И очень, очень, ОЧЕНЬ!!! важно правильно подготовить куски, чтоб и мясо из орешка (ну ладно, лопатку тоже можно, да и шейка), и размер правильный. И жар… Жар — это полдела, чтоб угля было в достатке, и той температуры — прям, алхимия и производство булата. Мне кажется, что правильный шашлычник легко дойдет до температурных режимов булатного священнодейства, ибо все превозмогнет и осознает по цвету углей… — певучим монологом выдал блондин. Тут же совершенно человеческим голосом, перейдя с диапазона сирены, спросил нетерпеливо:

— Угли в норме?

— Почти. А все. Можно — ответил уверенно смотритель мангала. И блондин тут же снова стал сиреной — не той, которая тревогу дудит адским воем, а мифической сирены, чей голос убаюкивал и совращал с пути истинного разных неосторожных странников:

— И — бди! Поворачивай вовремя, не захлебнись только, нельзя, друзья тогда с голоду пропадут, ты — часовой, ты страж!

Шампуры легли рядком над малиново светящимся углем, оба мужчины стали колдовать, то поворачивая мясо, то сбрызгивая на угольки из двух разных бутылочек, то помахивая опахалом, взбадривая жар. У соседнего мангала так же священнодействовали другие стрелки.

— Пустое это, баклажаны, только живот потом крутит. Шашлык должен быть с луком! И все, никакой кинзы! И маринада в полевых условиях тогда не нужно вовсе — строго заметил от соседнего мангала седоватый снайпер.

— Это как? — спросил его Паштет, который начал уже потихоньку захлебываться слюной. Бугуртщик посоветовал ему взять побольше хлеба с сыром и горячего чая, что Паша и выполнил. На шашлыки, тем более в таком объеме и в таком разнообразии он не рассчитывал. Действительно — полигон ведь, а тут и то и се…

— Лук резать тонкими кольцами, помять, я иногда толкушкой давлю. Лука — ну примерно одна к двум частям мяса. Добавляем соль и перец. Перемешиваем, в холодильник, с вечера, утром можно уже жарить. И очень не советую в закрытом пластиковом пакете, а то тогой, пахнуть начнет специфически — охотно отозвался снайпер, не отрывая при этом глаз от готовки.

— Немного не так — возразил его напарник: — Сначала нарезанное мясо посолить и добавить специи, которых у каждого любителя свой набор. Дать просолиться и впитаться минут 15. Затем перемешать с луком, нарезанным полукольцами. Пакет пластиковый использовать можно, а иногда и нужно — положил в него шашлык с ингредиентами и езжай к месту приготовления. Через два часа можно уже готовить на углях. Остатки лукового маринада (не жидкость, а конкретно влажный лук) надо аккуратно разбрасывать по уголькам, когда стекающий с мяса жир гореть начинает. Это лучше и быстрее и воды и соли. Сегодня так сделал. Самый бесхитростный рецепт, при этом надежный. Колечки лука тоже надеваю на шампур, они обгорают и выбрасываются, но работают экраном для мяса.

— Э, Доктор, это как с бабами, всем нравится своё. Самый хороший шашлык — тот, который есть и который съедобен. Все остальное уже орнамент — я знавал гражданина, которому с родины из Дагестана дрова привозили для шашлыка. Натурально дрова, и еще специи.

— Захлебнусь ведь… Или пропаду в братоубийственной никчемушной борьбе. Потому что видится мне готовый уже шашлык. Спаси шашлык, доведи шашлык! Съешь шашлык! — возопил клоунским голосом второй хозяин эспаньолки. Он как раз закончил сервировку стола, быстро и красиво разложив на пластиковых тарелках различный сыр, всякую зелень и прочее важное, украшающее добротный стол, выставил с десяток разных бутылок и теперь посматривал ожидающе на мангалы.

— Эх… Съесть-то он съесть… Токо хто ж ему дасть? — соболезнующе заметил Хорь.

— И чего спорить? Стали рядом у мангалов, наколдовали каждый по-своему, сейчас сравним — вот и сошлись бы на том, что — все хорошо, все ладно, да объять необъятное живот не может… Мясо-то над звездным жаром углей (и опять спор — береза-яблоня-вишня-ольха? Что лучше? НУ, ТОЛЬКО НЕ ЕЛКА!) защитилось скафандром корочки, и весь сок остался внутри. Важно не передержать, не пересушить, но и недодержать — погубишь ведь первобытный правильный вкус, когда и запах от углей не до конца еще превозмог аромат трав и специй маринада (Свой! Секретный! Ни у кого такого нет!), и уже не кровь, но еще не потеряна в атмосфере, нет — живая вода сока, восхитительного, да бог с ними, с не понимающими, даже и потечет она по подбородку!!! И пряного, мясного, ждущего встречи с вином и соусом победно возьмет на штык все вкусовые сосочки. И важно — не проворонить, не пропустить, собирая всех к столу — не передержать, особенно зимой, горячий, только горячий! — снова запела сирена, вызывая мечтательную истому.

— Шашлык должен быть вкусным и его должно быть много. А как его сделали — это уже детали — деликатно нюхая вкусный дымок, заметил невзначай Хорь.

— У нас на автобазе жили три дворняги. Их звали Шашлык, Гуляш и Расстегай. И вдруг зимой они пропали, а весной в лесу нашлись собачьи шкуры. Вот так имя определило судьбу — задумчиво сказал, поправив очки привычным тычком большого пальца, сидевший неподалеку мужчина с непроницаемым амимичным лицом. С таким хорошо в покер играть.

— Наши бомжи давно освоили корейскую кухню — пожал плечами хозяин эспаньолки.

— Буквально пару недель назад открыл для себя новые прокл… Ой, не о том. В общем, с бараниной не подфартило, и делал шашлык из курицы, и тут же сурка на вертеле. Оказалось, что сурок на порядок вкуснее шашлыка оказался. Понятно, что из курицы он особо вкусным и не бывает, но победа была даже не по очкам, а нокаутом. Неплохая альтернатива барашку или свинке. Только разделывать надо грамотно и не торопясь, чтоб запаха не было. До сего момента его только тушил либо обжаривал в казане. Но, как видите, полушашлычный вариант тоже в фаворе — поделился худощавый стрелок.

— Сурковская пропаганда — ухмыльнулся Хорь.

— Ну да, ну да. Риски большие, однако — хмыкнул иронично тот, которого называли доктором: — "Известно, что сурки восприимчивы к различным инфекционным болезням: пастереллез, псевдотуберкулез, сальмонеллез, эризипелоид, листериоз, туляремия, чума, лептоспирозы, риккетсиозы, токсоплазмоз, энцефалит Повас-сана". Патанатомия при разделке (вскрытии) тушки сурка в цене.

— Тьфу! Не надо аппетит портить!

— Сурки и впрямь вкусные. И действительно всякое в себе таскают. У меня отец этим занимался — контролили эндемические очаги, а я ему помогал. Ну вот, шашлык можно кушать! — заметил серьезно блондин.

Опасения насчет испорченного аппетита оказались пустыми. Ели все, оголодав на свежем воздухе, жадно и напористо. Аж за ушами трещало. Некоторое время даже и не разговаривали толком, потом, когда первый голод был утолен, стали не торопясь смаковать. Пошли застольные разговоры, которые Паштет, отдавший должное шашлыкам разных школ, слышал урывками.

— Наш тотемный политический зверек — песец. А их, лис, как-то вот не жрут. Даже звери отворачиваются. Песцов никто не любит.

— Пёсик у меня был… Тошка… вечной охоты ему… ягдтерьер. Так за милую душу съедал лисье мясо. Мутант, наверное, был. Остальные псы — да. Нос воротили от лисьего мяса — печально окунулся в воспоминания седоватый снайпер.

— И сообразил же ты куриный шашлык стряпать. И не стыдно? — укоризненно журчал голос блондина.

— Так не было баранины! — возразил поедатель сурков.

— Жалкая и нелепая отмазка — поддел его Хорь.

— Птицу по-другому готовить надо — назидательно заметил худощавый стрелок.

— Это ты про что?

— Про Паниковского.

Увидел, что не все поняли, но зато внимание привлечено полностью, не спеша и веско добавил:

— Еще в школьные годы, в ЛТО, в винодельческом совхозе на Южном Буге местные объяснили, что самая вкусная птица — краденая. Незабвенный Паниковский знал таки, что именно гусь действительно делает человека счастливым. Гусь! Гусь — выбор мастеров! С такой птицей почти нет хлопот.

— Чушь! Мы готовили его пару раз — не фонтан — заметил доктор.

— Просто неправильно это делали. Первое и важное! Гуся надо украсть! Именно — украсть. Мерзлая тушка — это не гусь, это печальный набор белков и углеводов без вкуса и смысла. Съедобное мочало! Гусь должен быть свежим и потому его надо украсть. Только так. Потом свернуть ему шею.

— В блаженном детстве я наблюдал попытку сворачивания гусю шеи, так голова сделала три обратных оборота и ущипнула обидчика. А щипается эта птичка божия мощно, у него зубы в клюве! — недоверчиво возразил блондин.

— Просто крутить в любую сторону почти бесполезно, это верно! Повернуть и нагнуть на излом.

Все оценили тонкость гуманного обращения с животными, вполне достойную умений Швейка. А рассказчик тем временем продолжил не спеша.

— Потом на ходу надрезать брюшко и вывалить потроха чохом (мы не домохозяйки, бороться, промывая и вычищая по списку, не будем). Внутрь треть жменьки соли и плотно травок. Укроп, щавель, петрушка, дикий чеснок, ревень — что будет под рукой.

— Жаль. Я уже рассчитывал, что ты нам попутно расскажешь и мастер-класс по приготовлению фуа-гра из топора! — весьма ехидно, но никак ничего не выражая мимикой, заметил потенциальный игрок в покер.

— Это в следующий раз. Не стоит мешать рецепты в кучу — парировал рассказчик и продолжил, не теряя темпа: — Обмазываем глиной. Сантиметра два-три прямо поверх перьев, сначала втирая до шкуры, а потом формуя "бомбашечку". Закладываем в ямку. Сверху разжечь костер из полешков. Что характерно — совершенно неважно береза, сосна или — не хочу вас пугать — елка. Готовность: как первые угли начнут образовываться, засекаем и ждем час.

— И потом?

— Выгребаем, разбиваем (осторожно, что бы не обвариться первым паром и не подавиться слюной). В черепках — ароматное тушеное мяско. Вкусно-о-о!!!

Пару минут все мечтательно представляли этот подвиг имени Паниковского. Потом морок развеялся потихонечку.

— Не было у меня гуся. Была курица! — поставил мечтателя на место охотник на сурков.

— С курицей, как, впрочем, и любой другой некрупной птицей в походных условиях поступают просто — душевным голосом поваренной книги о вкусной и здоровой пище заявил рассказчик: — С тушки чулком снимаем шкуру, вместе с перьями. Нужное и полезное мясо рубим на небольшие кусочки. Если добычи мало, то вместе с косточками. И в котелок — для навара. Полчаса готовки в слегка бурлящей воде, потом досыпаем имеющийся припас. Суп из пакетика или сырые овощи или крупу или что есть и варим двадцать минут.

— Помедленнее, я записываю — заявил что-то и впрямь черкающий в потрепанной записной книжке Хорь.

— …и отставляем ёмкость чуть в сторону от открытого пламени, чтобы не варилось, а протомилось еще двадцать минут. Специи и соль по вкусу и наличию. Кулешик с дымком…. Ух!

— Вкуснее перед варкой мясо без воды немного пообжарить на дне котелка, добавив чуть жира из тушенки, или пожертвовав пару ломтиков сала. А в остальном всё так же — кивнул головой доктор.

При этом доктор протянул своему соседу бутылочку с каким-то самодельным фирменным соусом, который некоторые особо увлеченные любители шашлыков делают по своей секретной рецептуре, которой, впрочем, охотно делятся с любым интересующимся. Сосед побрызгал на душистое горячее мясо, передал дальше через стол. Сидевший рядом с Паштетом владелец эспаньолки грустно помотал головой и с печалью в голосе сказал:

— Увы, слишком остро для меня, изжога будет.

— Это что такое? — удивился услышавший странное слово Хорь. Несколько картинно удивился, как показалось Паштету.

— Это такое гадостное чувство — вежливо ответил владелец изжоги.

— Я просто не смог оценить шутку ввиду того что, ну, не знаю я что такое изжога и от чего она! — покаянно потупил глазки оппонент.

— Счастливые ребята… По-доброму завидую. Живу с язвой уже скоро 38 лет, и очень хорошо знаю, как оно, когда изжога пришла… Желаю не узнать её никогда.

— Мне тоже рассказывали-рассказывали. И при всех гастритах так ни разу и не понял, что это такое. Знаю, что надо ее содой заедать — заметил сидевший напротив стрелок.

— Не стоит, хуже потом будет. Лучше несколько глотков молока. Но в нашей компании сейчас вряд ли кто привез молоко, так что — увы, откажусь — подвел черту владелец 'Светки', эспаньолки и изжоги. Вид у него был грустный и Паштет решил сменить тему, вежливо заметив, что его удивляет отсутствие за столом алкоголя вообще. Выводы он делать из этого не стал, но, по его мнению, в картину пира на свежем воздухе вполне бы входило пиво — водки.

— Пьяный с оружием — административка сразу. Две административки за год — сиди, читай роман Хэмингуэя — пояснил Хорь.

— Я читал Хэмингуя и не понял ничего — сухо отметил человек с лицом игрока в покер. Впрочем, Паштету показалось, что такое лицо мог бы иметь и крупный чиновник или преподаватель в универе. Доцент, например. Доцент-преферансист. При чем тут пьянство и давно забытый писатель, будущий попаданец не сообразил как бы, и потому переспросил.

— Его роман "Прощай, оружие!" После двух административных правонарушений стволы изымут — суконным, протокольным голосом разъяснил доцент в очках, поправив их привычным тычком. Но почему-то прозвучало сказанное им скорее иронично, чем серьезно.

— А у вас какие стволы? — неожиданно для себя спросил его Паштет.

— У меня? Никаких.

— Таки административки? — удивился своему точному провидению попаданец.

— Таки нет. Не покупал. Я спокойно к оружию отношусь — ответил равнодушно игрок в покер.

— Тогда почему не пьете? — уже удивился Паша.

— Так я и к выпивке отношусь спокойно.

— Ничего не понял — признался Паштет.

— Мне эта компания нравится — неожиданно усмехнулся человек в очках. Улыбка у него была хорошей, как-то для такой каменной физиономии внезапной.

Пока удивленный Паша закрывал рот, стрелок, напротив сидящий, усмехнулся и сказал:

— Да, компания у нас хорошая. Мне вот и самому нравится.

Отсалютовал стаканчиком с каким-то хитрозаваренным чаем, остальные ответили тем же, посмеиваясь.

— А, ясно, кто с оружием и за рулем — те не пьют. А остальные — за компанию. Понял. Правильный подход — кивнул Паштет.

— Но это, в общем, мало что меняет — удивил его ответ стрелка, прихлебывающего чаек.

— Эээ… Это как? Все же трезвые, что такого?

— Хорошо бы так. А то вот давеча мне из моего — же ружжа в моем — же авто крышу прострелили. Сам виноват, что характерно: даже в самой вроде — бы надежной и маленькой компании ствол оставлять без присмотра недопустимо — печально заметил стрелок.

— Однозначно. Та же картина и у нас была. Ехали в Ниве, на пострелять. Кой пёс пассажира заставил примкнуть магазин к мелкану, и затвор передёрнуть, посейчас неясно. А дырка в торпеде вот она, на вечную память. Сколько слов пропустим, по причине нецензурности… И тумаки автору выстрела выдали в полном объёме… — согласился и владелец 'Светки', не без грусти в голосе.

— Вот именно. И, что характерно, все трезвые были.

— Вот потому-то "риальнэ потсоны" ездят на кабриолетах — пояснил Паштету вежливый Хорь.

— "Риальнэ потсоны" делают люк в крыше машины — разбитый кусок плексигласа можно заменить без большого напряга. И тебе, Никола, НАДО сделать люк в крыше — улыбнулся доктор своему соседу — стрелку. Тот фыркнул зло.

— Что, вот так никак объяснить не могут — нахоа делали? В смысле — зачем? — спросил Паштет. После фильма "Большой куш" к стрельбе в закрытом авто он относился с некоторым испугом, больно хорошо там стекла после выстрела повылетали.

— Для понту! "Я в Чечне три года по горам лазал, блеать!" Трейдмарк! Баивые афицеры епта — умело подпустил гопнического сленга Хорь. Надетая им на голову кепочка сильно работала на такой образ, одновременно сбивая с толку Паштета. Особенно после того, как на огневом рубеже этот самый гопник отличным литературным языком ясно и четко объяснял ему, новичку и нубу, весьма непростые вещи.

— А может действительно так — задумчиво промолвил Влад, хозяин странноватого набора из старинной винтовки, старомодной эспаньолки и почти сорокалетней изжоги. В этом Паштету увиделась некая основательность и последовательность. Поневоле вызывающая уважение к человеку.

— И хорошо, что это мелкан, а не .308 или 7,62х54R… С такой дистанции там бы и блок прошило насквозняк — неожиданно дополнил Влад и как-то задумался. Все остальные — тоже помолчали. Правда, не упуская возможность пожевать шашлык, запивая его всякими своими напитками. Паше в голову пришла мысль, что вот как раз можно бы и спросить — и он спросил:

— А скажите, в порядке бреда, вот вы к оружию привычны, люди опытные. Если бы вам представили возможность с этим оружием в прошлое податься — ну, как в популярной нынче фэнтезятине. Дернули бы в портал? Во вторую мировую?

— Во вторую мировую? Я бы нет — первым ответил человек с каменным лицом игрока в покер и преферанс — а вот в Великую Отечественную я, пожалуй, и мог бы рвануть. У меня дед пропал без вести в 41, в Воронежской области.

— А какая разница, вторая мировая или Великая Отечественная? — удивился Паштет, всю свою жизнь считавший, что это одно и тоже.

— Разница в целях — пояснил преферансист — Вторая мировая была затеяна для передела мира и захвата чужих территорий, а Великая Отечественная — для защиты своей земли. Мы сначала отстояли и освободили свою страну — это была Отечественная война, а потом вместе с шакалами поучаствовали во второй мировой, разгромив других шакалов. Вот и выбирай, хотел бы ты спасти своего деда в Воронежской или пострелять по самураям?

— Вообще, идею Юра занятную выдвинул, но только если можно выбрать место и время попадания. А то научишься минно-взрывные сетки вязать, взрывчаткой обзаведешься, хотя бы промышленной, электрозапалы откалибруешь, выберешь время и место, где немецкая штабная колонна покатит. Но по факту раз — и к динозаврам на стол, вместо того, чтобы штабной автобус Рейхенау какого на суд к Всевышнему отправить. Абыдна будет.

— Долго бы мы там не протянули. Читал про войны — такие герои были — а тоже погибали — задумчиво сказал доктор.

— Ну, насчет 'И такие люди погибали' — можно ударом кулака разваливать стены, перекусывать двутавр в прыжке, на детородном органе завязывать арматуру двадцатку, за километр попадать белке в глаз и пасть жертвой статистической вероятности от пули, выпущенной слепым ботаником наугад. Молчу про банальный артобстрел или тривиальную бомбежку — заметил широкоплечий мужик с каким-то злым взглядом.

— Тут вопрос в том, что дальше там будет. То ли останешься там навсегда, то ли обратно выкинет. Согласно петле гистерезиса — усмехнулся Никола-стрелок.

— Это что за штуковина?

— Да в старой еще фантастике тоже рассматривалось попаданство, это не сегодняшняя идея…

— Ну да, еще Марк Твен своего янки закинул во двор короля Артура, помнится — кивнул доктор.

— Так вот толковалось там, что не получится время драть, типа оно неразрывно и если попал в прошлое, то во времени образуется этакая… Док, как называется эта штука, которая выпячивается изовсюду? Черт, на языке вертится…

— Грыжа? — усмехнулся доктор.

— Во, она самая.

— Попаданец в грыжу времени. Хирургическое пособие — сказал игрок в покер.

— Но, в общем, поняли. Только вот нарваться там легче легкого. В том прошлом времени — заметил Никола.

— Нарваться можно где и как угодно — возразил Влад.

— Можно. Вопрос — зачем? Получается мародерка или прогрессорство. Или — сам риск. Но, собственно, ради риска в такое и лезут, если не по делу. В общем — риска выходит меньше, чем у тех, кто тогда жил и воевал — стал вслух прикидывать Хорь.

— Да прям!

— Практически у людей был свой приказ, своя задача. А немцы этому мешали. Попаданца никто не гонит вперед по другим делам. Не нравится что-то — не пошел. Это даже не компутерная игрушка, там что-то делать надо, квесты исполнять, а тут — сам себе командир, что решил то и делай. Не хочется идти — не пошел, отправился мародерить, или хутор какой грабить вежливо — пояснил парень в кепочке.

— Значит, за риском. Ты б пошел? — спросил его Паштет напрямую

— Ну, как на охоту с рогатиной, в горы без страховки и прочее. Можно. Но самый цимус в том и есть, чтобы не нарваться — ответил Хорь.

— Иначе проще не лезть совсем — точно не нарвешься — хмыкнул игрок в покер.

— Все равно — погибнуть проще простого — отметил и доктор.

— А кто-то вообще сумел жить вечно? Все помрем, кто-то раньше, кто-то позже — и еще не факт что тому, кто раньше, повезло меньше. Это если у человека жизнь херовая была, то ему помирать не хочется — он все надеется, что "когда-нибудь поживу по-человечески". А если жить хорошо, как в том кино сказано "у тебя все было", и добавить, а чего не было, так и хрен с ним — помереть, в общем, дело-то житейское. Бывают, правда, локальные моменты — дело недоделано, ну никак помереть нельзя пока не завершил. Но в "сафари с риском", извините за выражение, обычно отправляются не в таком состоянии. И уж всяко без четких и обязательных "планов на будущее" — ввиду нечеткости и необязательности самого факта будущего — возразил им уверенно Хорь.

— Безответственностью попахивает — припечатал человек в очках.

— И, да — эти люди полностью и абсолютно безответственны, иначе и быть не может. Тем более там портал возвращает, если возвращает вообще, вроде как в тот же день или там день спустя. Вообще удобно — тут все дела подбил, завещания там составил, рыбок в аквариуме покормил, собак выгулял, урожай на даче собрал, дом к зиме подготовил, воду там слил с систем и прочее. И даже не в отпуск — а на денек в лес уехал со всем мотлахом, записку в кабинете оставил в конверте что-то типа "вскрыть хренацатого мартобря". Один черт, если пропадешь, то дело заводить будут, нагрянут осмотреть — сказал Хорь.

— И что?

— И вперед. Не вернулся — ну и хер с ним, дома все в порядке. А повезло — ну так вернулся, да еще глядишь и с хабаром — и 'назавтра' приехал, завещания в сейф, записку в камин, и домой, дальше жить, раз уж так повезло.

— То есть ты бы согласился? — настойчиво уточнил Паша.

— А что? Я б, вполне, в таких раскладах рванул, причем с упором на "не вернуццо". Тока вот че — то чтоб все дела завершить последний год никак не выходит, накопилось. И главная бяда — порталы тока в книжках встречаются что-то… — кивнул гопник в кепке.

— Только я не очень понимаю с какой целью при такой жизненной позиции лезть в портал. Самому. Добровольно — заметил сухощавый снайпер.

— А если — с подготовкой? — глянул на него Паштет.

— Ну, не ради же любопытства?

— Так вот подумать — если таки был бы портал, я бы, пожалуй, и впрямь рванул туда. Чисто пострелять. С современным оснащением, ессесно — убежденно заявил Хорь.

— Таки калаш с глушаком бы взял? — спросил его Влад.

— Как вариант. АК-74 или АКСУ, и глухой мелкан — пистоль, маргошку, или наганий или еще какой сигнальный в переделке. И того и другого — патронов можно много брать (патрон 5,45 весит вообще как пистолетный по сути). Как вариант еще — мелкан в виде ТОЗ-8 какой-нить, есссесно подрезаной и с глухарем. Патронов к АК эдак штук 300, а к мелкану и под тыщу вполне можно.

— С оптикой? — уточнил снайпер, жуя кусочек шашлыка.

— Ага. Оптика легонькая, прицел на АК, если мелкан — винтовка есть — то и на нее — примитивный карандаш — согласился парень с перебитым носом.

— А еще?

— ПНВ первого поколения, подсветочный, они ноне дешевые и легонькие, прямо нашлемный можно. Монокуляры вообще копейки стоят. Если денег есть, то можно взять универсальный комплект — монокуляр с адаптером на прицел. Солнечную гибкую батарею и Пелтье — заряжать эту тряхомудь, извините за выражение, плюс автомобильную зарядку — авось где АКБ найдется живая. Ессесно и запасные аккумы в комплекте — они там маленькие, много не потянут.

— Про связь забыл — напомнил хозяин СВТ.

— Не забыл. Как опция — радиоприемник (рация) со сканером, но главное чтоб частоты брал нужные, иначе нафиг. Впрочем, взять на старт хороший приемник стоит — чтоб "Маяк" брал — определиться на месте по времени да и по месту можно если антенна мал-мал направленная и еще пару станций словит. Можно потом сжечь или просто прикопать, чтоб не тащить, но современные цифровые — они едят мало, да и не включать зря, весят еще меньше — а время от времени уточнять дату. В беглом режиме сбиться легко, а так неплохо — ответил ему Хорь.

— Еще удобная опция — это автономный блок датчика движения — ставишь коробочку, она на 25–30 метров в секторе 90-120° сечет перемещение цели типа "человек" и тебе на вай-вай сообщает, или по проводу. По нынешним временам есть масса противодействий, и обнаруживать есть чем — а тогда — вундервафля однозначно, а одиночке важно — на время сна периметр стоит проставить. Весит тоже не так много, можно взять чуть с запасом — неожиданно вклинился в разговор широкоплечий. Остальные стрелки не ржали, вполне заинтересованно слушали.

— А одежду того времени брать бы стал? — продолжил интервью Паша.

— Наф ин. Одега гортекс-шмортекс, горка-шморка, цыфра-шмыфра, боты бундесы, пенка, полиэтилен. Вот еще БЖ легкий, первого класса, противоосколочный — они сейчас весят вообще нифига, каска пластиковая класса "противоударная" — опять же пойдет как противоосколочная — отттарабанил Хорь.

— Ну и срубят тебя свои же из-за немецкого силуэта каски — осек его снайпер.

— Погодь, речь про участие в большой мясорубке? Или все же не на острие удара всей группы армий Центр, а чуточку в бибинях в сторонке? — стал уточнять доктор.

— Не, толку-то под гусеницы наступающей дивизии влететь. Вот как ты сказал — бибинях — ввел тему в русло Паша. Его очень увлек этот разговор.

— А тогда черт с ним, с силуэтом. Сухое горючее, сублиматы современные, таблеточки для воды, энергетики в таблетках, минимум лекарств, в основном всякие обезболи и противосральные, извините за выражение — как по-писанному затараторил Хорь.

— Карты неплохо — напомнил снайпер.

— Распечатка карты предполагаемого района, на пластике, уходя оттуда карту кинуть, авось кому повезет потом, компас ясное дело — кивнул на толковое напоминание интеллигентный гопник.

— С компаса начинать надо было сразу до мелкана и каски — хмыкнул широкоплечий и добавил:

— Возможно немного пластида и СВ — в основном электро и радиодетонаторы, да плюс несколько обычных МУВ и УЗРГМ.

— Саперное дело, гришь?

— Я не сапер и мало умею с этой всей дрянью работать. Может пару-тройку гранат, причем просто запал вклеенный в промышленную стограммовку.

— Ну, там ножик-топорик, кружки-ложки всякие, малость хабара на обмен — говорили уже — ножики простые, иголки, спирт, еще чего-то такое. Ну, и большой мешок под хабар, конечно — вдруг все же обратно? — продолжил Хорь.

— Главное, чтоб портал вовремя открылся, а не когда хабар отдельно где-то — умудренно заметил Никола-стрелок.

— А то ведь можно и не полезть туда, ибо ну его нах — иронично сказал доктор.

— Я бы тоже полез, подтянул бы физуху до былого уровня, повыдирал и залечил наглухо зубы, купил очки, вытащил бы с антресолей баян, в соседнем подъезде живет учитель музыки — пошел бы учиться на баяне и на гармошке. Гармошка дедова, к сожалению, совсем рассохлась, надо купить новую. На всю подготовку года бы хватило. Потом отдал бы дочку в хорошие руки, купил себе го-про и мешок аккумуляторов с флешками, пачку блокнотов и вязанку карандашей, да и пошел — неожиданно ответил широкоплечий, тот, у которого был колючий взгляд.

— Шутишь, Макс? — искренне удивился доктор. Видно было, что они давно знакомы и сейчас медик серьезно поразился.

— Нет. Очень мне в младенчестве нравилось, как дед под гармошку матерные частушки пел по пьяни. Чисто фронтовой фольклор, от которого не осталось практически ничего. Так — у одного автора есть сборник песен, у кого-то еще немного и всё. Захочешь в интернете найти хоть пару частушек про комаринского мужика — нету ничего. Так что я бы полез по гражданке, чисто из любопытства — серьезно сказал широкоплечий по имени Макс.

— Тоже вариант — кому пострелять, кому на гармошке вжарить — кивнул Влад.

— А еще можно по девкам двинуть, мужиков-то на оккупированной мало было, а девки остались — влез тут же Хорь.

— Это ж кому нравится поп, кому попова дочка, а кому свиной хрящик.

— Вот, сейчас на Уркаине кое-кто с радостью рванул бы — просто бандеру встретить, поручкаться. Тоже, в общем-то, мотивация — продолжил раздухарившийся гопник, сдвинув свою кепочку на затылок.

— Если уж тащить с собой артефакты, то и брать надо сразу АК-103 в полном обвесе, с нештатными ПНВ, мешок пластиковых магазинов и 3–4 цинка патронов по 400 штук в каждом. Патроны тоже брать современные, качественные — проворчал Макс.

— Для бесшумной стрельбы специальный маломощный патрон идет — напомнил всем снайпер малоизвестную деталь.

— Погодьте, а что бы там ништячить в первую голову? И какая подготовка бы нужна? — спросил Паштет, которому не очень хотелось, чтобы нужный ему разговор утек в технические маловыполнимые дебри. Ему не светил ни современный АК, ни навороченные патроны строгого учета.

— Там хабара-то немеряно. Подготовка потому конечно исключительно от задачи — съехал с рельсов длинной патронной темы Макс.

— А поконкретнее?

— То есть основное то, чего много и в том текущем моменте — нафинг никому не интересно особенно — то, что сейчас идет как "военный антиквариат". Госпаде, да заглохший, никому не интересный БТ-2 притащить — сука, это ж квартира в Москве в центре. Или самолет, И-15 в собственном соку — размечтался Хорь.

— Как только эту тварь притащить? — вернул его на землю здравомыслящий снайпер.

— А вы знаете, какая у Толстого Германа была коллекция произведений и прочих ценностей? — поинтересовался у публики доктор.

— Если Хорь завалится в портал на БТР-80, да с десятью человеками — грузчиками подготовленной команды, то за неделю они смогут метнуться в Германию и обратно. Ну, за две недели, если ехать в объезд, через Словакию — ханжеским голоском уведомил публику человек в золотых очках. Публика заценила подкол, посмеялись.

— Стволье, снарягу, цацки, технику. Матценности при случае — привычно проигнорировал его выпад парень с перебитым носом. Карие глаза у него повлажнели, видно он размечтался.

— Маловероятно, что попадется золото партии или какие — нибудь коллекции картин и тому подобное. Хотя немцы сотни музеев разграбили. Пара картин — и никаких БТ не надо и нести проще — продолжил свою тему доктор.

— А в Ерманию — вертолет нужен. Ми8МТ с полным обвесом — сказал человек в очках и потянулся за веточкой укропа.

— И четко знать, где что брать — добавил парень самой азиатской внешности.

— Давеча видел как Ми-26 тащил на тросах Су-24, без крыльев. Видать на полигон тащил, как мишень, а может еще чего. Корова. Реально — корова. Медленно шел, 100–150 км, не более. Как не ухнулась на огородик? В общем — Ми-26 для попаданства — самое то. Хабара много можно взять — сказал, наливая себя еще чая, Никола.

— Противогазы, химия в изрядном количестве, ПНВ. И еще вертолет. Нет, два. Двадцать шестых. Нет, три — один в варианте ТЗ. А, чего там. Шесть. Нет, десять 26х. Один с топливом, в остальных по паре броневиков, пороху и мясо. До места рывком чтоб к ночи там, сбросить химию и НУРСами все вынести, технику и мясо наружу, разметать все в хлам, на технике все стащить в коровы. Из ТЗ заправить и в него набить чего-то тоже, потом по бортам, технику сжечь к херам, и айда домой чтоб до утра вернуться — откусывая от укропа зеленые нежные веточки, выдал игрок в покер и поправил опять очки.

— А, фигли мелочиться, дайте мне уже Псковскую дивизию — и рванем напрямки на Берлин. И пару этих, как их там, ясень, тополь — ну по Лондону и Вашингтону заодно жахнуть, плюс Берн и Женева тоже. Брать, так все! — возвестил Никола.

— Одно другому не третье! Мне, может, обидно, за миллионы недоизнасилованных немок! Эти писаки либероидные так девчонок наеобманули. Это непорядок, так поступать! — возопил дурашливо Хорь.

Публика заулыбалась, ожидая продолжения темы, но настрой сбил широкоплечий, заявив твердо:

— Калаш с глушаком — только АКМС, под 7,62. На 5,45 ПБС не ставится, как и на прочее мелкокалиберное сверхзвуковое стреляло. Качественный пистоль с глушилом — АПСМ. У него как-раз присутствует встроенный ресивер, для уменьшения скорости пули и скорости истечения газов из ствола. Впрочем, за хабаром я б на броневичке рванул. И с большой командой.

— Вот там бы пришлось делиться. И ессесно никто воевать бы не стал, тут Неуловимый Джо в полный рост и барахолить все что плохо лежит — заметил Хорь, чуточку погрустневший от того, что не подхватили такую зачетную тему насильничания обманутых в ожиданиях немок.

— То есть ты бы не стал брать то, что лежит хорошо? — хмыкнул Никола.

— Что хорошо лежит надо аккуратно класть плохо, и тоже шыздить, извините за выражение — голосом усталого инструктора пояснил недотепе гопник. И, повернувшись к кайфоломщику Максу, заявил уверенно:

— АПСМ полное говно по слову "пистолет". Ибо, как пистолет — он не пистолет, а кочерга. Пистолет должен быть маленький, ибо им воевать не надо, надо чтоб не мешался. А на далеко стрелять с бесшумок все одно не получается толком да и незачем. Можно конечно взять ПМ с удлиненным стволом и глухарь съемный, или ТТ такой же. Но патрон к ПМ или ТТ весит почти столько же сколько 5,45. А мелкан вдвое меньше. Опять же на 5,45 ПБС ставится. Только патроны достать сложно.

— Это если самому не релодить — кивнул Никола.

— АКМС все же нафиг — там патроны тяжелые. А тащить как? Зочем? Магазинов 5 штук, можно еще пару в запасе на просер — один в оружии, четыре в подсумке. Больше незачем. Вот меньше можно, но подсумок стандартный на четыре, глупо пустой таскать. Цинк можно прихватить, точнее — сверхгрузом в пачках в полиэтилен завернув, по 900 штук расфасовав и разбросать по району, но это если удастся. И тут вес сильно скажется. Иначе фигня. Мелкана хватит вполне. А 7,62 с ПБСом нифига не бесшумка. Лязгает, мама не горюй!

— Но, для такого надо четкие гарантии что портал обратно откроется, и когда-где.

— Я вот чего думаю — если такие вот попаданцы грохнут команду Бранденбурга и задержат немецких танкистов, и наши успеют подорвать мосты через Западную Двину, как ситуация изменится. Может, не будет такой блокады Ленинграда. Финны, конечно, все едино перережут основные пути снабжения по Мариинской водной системе, но хоть не такой ад будет — отвлекся от горячей темы бесшумок Никола.

— Или вместо Павлова не дадут Минск взять — кивнул до того помалкивавший блондин.

— Не все так очевидно — буркнул доктор.

— Мне тоже любопытно насчет Западного фронта. Доводилось тут читать споры на эту тему. Спорили знатоки и эксперты, получалось все просто радужно — заметил и Юра.

— Если на войне все радужно, значит, что-то упустили очень крупное.

— Не совсем. Дьявол всегда в деталях — отозвался доктор.

— Кто бы спорил. Хотя Павлов все-таки мутный тип — кивнул доцент и опять поправил очки.

— Поясню на примере. Окружение Западного фронта немцами производилось двойным кольцом. Первое кольцо ориентировочно у Барановичей обеспечено пехотой от Гродно и с юга частью сил Гудериана, а второе — за Минском — наступающий с севера Гот и все остальное Гудериановское через Слуцкий Укрепрайон, а потом на север, навстречу. Предположим, что Павлов решил предать, отчего действовал так, как действовал. Результат известен.

Теперь будущий генерал все переигрывает. Для того он для борьбы с Гудерианом выдвигает одну танковую дивизию из 6 Мехкорпуса ближе к югу, чтоб удобнее мешать Гудериану.

Дальше надо остановить Гота. Вторую дивизию из 6 Мехкорпуса попаданец двигает на север, как счел удобным для контрудара во фланг Готу. А в лоб Готу притаскивает противотанковую бригаду. 120 стволов, снаряды тоже нашел и ставит ее, как кажется удобнее. Пока все правильно? Андрей, что скажешь? — спросил доктор человека до того помалкивавшего.

— Теоретически все минимум на четверку — кивнул тот.

— Тогда продолжим наши игры. Тут в реале оказывается, что в противотанковой бригаде не хватает тягачей. Временно что-то нашли и притащили все пушки к селу Кукуеву, где был приготовлен заслон. Это успели заранее. Время было. Что надо делать дальше? А возвращать тягачи обратно. И их вернули. Далее идет операция. У Гота есть четыре танковых и три моторизованных дивизии. К примеру, одна из них нарывается на противотанкистов, изрядно умывается кровью и встает колом. Плюс выдвигается та самая дивизия из нашего 6 Мехкорпуса. Конец?

— Нет, не похоже.

— Да, Гот может вывести побитую танковую дивизию из боя и оставить ее приходить в себя. Для заслона от дивизии 6 МК поставить еще одну танковую дивизию и моторизованную, они начинают бодаться с переменным успехом. А остальными силами уходит в сторону и снова двигается по маршруту, обойдя заслон. Противотанкисты его не догонят — не на чем. У них уже тягачей нет.

В итоге Гот, пусть меньшими силами, но уходит к точке встречи с Гудерианом, уверенно опережая наших. Потери у него изряднее, и пусть даже времени он потратит на пару суток больше. Пусть даже он не встретит Гудериана вовремя. Но впереться в Минск с тыла и совершенно порушить систему управления фронтом он в силах. В итоге получается разгром фронта (плюс-минус лапоть).

— А наш мехкорпус? Который Шестой? Ты его силы не учел!

— А 6 Мехкорпус опять же сядет в кольцо и без горючего. В окружном резерве всего 300 тонн горючки. Для мехкорпуса — легкий завтрак. Остальные запасы лежат в Грозном. Если перерезаны желдорпути все танки Западного Фронта сидят в окружении или даже и не в окружении, но все равно совершенно беспомощными. Потому что без топлива. Говорят, что некоторые моторы могут жрать все, что горит. Но Т-26 жрет токмо грозненский бензин. БТ — тоже, ибо мотор у него авиационный. Все, занавес. Можно сравнивать количество танков и стволов и играться с ними на карте. Только это детство. Или малограмотность. Не знаю, предатель Павлов или нет, но им сделано до войны все, чтобы округ слился моментально.

— Исправлять массу проблем уже под огнем втройне сложнее — кивнул молчун.

— Да, я именно об этом и толкую. Так что если бы попаданцем был я — не взялся бы одним махом исправлять проблемы округа. Хотя меня, как документалиста, больше интересовали бы картотеки НКВД и ЗАГС. Сколько народу немцы постреляли из-за прямого предательства или халатности с этими картотеками — пипец адский.

Помолчали.

— Глупо отправляться в прошлое с калашматом, даже в полном обвесе. АК — это дистанция двухстороннего боя, но тогда окружат и положат как нефиг делать, только королевские трофеи фрицам. Если и отправляться, то с хорошей снайперкой под трёхлинейный патрон: пока поймут что пуля не случайная, пока определят сектора — уже и след под кайенской смесью простынет. А для ближнего боя — "папаша" или ППС, пистоль с глушаком. Я бы так сделал — сказал снайпер.

— Ружья Толстого Германа. Это ништяк зачётный здесь был бы. Там вообще было, что посмотреть, много Герман нахапал ценного.

Слушая краем уха вспыхнувший горячий спор Хоря, Макса и сухощавого снайпера на тему оружия, которое было бы лучше для гипотетического попаданца, Паштет чуть не пропустил мимо ушей негромко сказанное Владом:

— Чего спорить? Что есть в руках, то и самое лучшее. Особенно если умеешь нормально пользоваться и знаешь что да как. Я бы хотел оказаться рядом со своим дедом в его последний день. Его ППШ, да моя "Света" — глядишь бы и отбились.

— Пехотинец был? — спросил Паша. Ну, а кто еще может быть с ППШ?

— Был директором детдома, в Ленинграде. Уже после войны поехал с приличной суммой денег на машине, без водителя, за продуктами в район Идрицы. И пропал. Потом нашли, машина на обочине, простреленная, а дед в кустах убитый и денег нет и ППШ забрали, одни гильзы только. По той информации, что была, отстреливался довольно долго, уже будучи тяжело раненым. Опять же по той информации, что была, скорее всего навел кто-то. Но и дед не промах был, не одного видимо пришиб. Правда, дела тоже пока не видел, запрос послал. Похоронили на Идрицком кладбище, вроде и могила цела, но это пока не точно, не все ответы получил. Если удастся, съезжу туда.

— Почему считаешь, что он тоже кого-то подстрелил? — не удержался Паша и пожалел, что так ляпнул. Ясно же, что любая история с предками обязана быть приукрашена. Влад пожал плечами и очень спокойно ответил:

— Был дед отличным стрелком. Некоторые вещи настрелянные им в 30-е в тирах в Сокольниках до сих пор в семье. Раньше в тирах принято было выставлять приз за очень точную стрельбу — обычным гуляющим чтоб точно не достичь. Семейная легенда про то, как деда не пускали в тиры жива до сих пор. Дед ходил пострелять в тир на результат, и всегда выбивал ровно столько сколько нужно на главный приз, или срочно необходимую в хозяйстве вещь. Когда у бабушки сломался половник деревянный, дед буквально вышел ненадолго и пришёл уже с отличным половником, на вопрос "как?" просто ответил, "настрелял"…

Мама говорила, они гуляли, в Сокольниках и в одном из тиров в призах была офигенная дорогущая кукла, да еще и в коляске. Шедевр! Дед оставил маму с бабушкой и пошёл настрелять, а его и не пустили. При его подходе сразу повесили табличку "Тир закрыт". Пошли тогда в другой и там настрелял куклу Асю, заметно проще. До сих пор цела, храню.

— Вот уж не ожидал такое услышать! — искренне удивился Паштет, тут же, впрочем, вспомнив что-то похожее, читанное давно у Ремарка, который одновременно был и Эрихом и Марией, отчего одноклассница Паши на полном серьезе считала этого писателя коллективом авторов из брата и сестры. Только там геноциду подвергались балаганы с бросанием колец, в чем один из героев достиг невиданных высот, тренируясь от скуки в периоды затишья на фронте, в бросании кепи на гвоздь.

— Не такое уж и удивительное. Я, к сожалению, похуже стреляю. А тиры у нас после войны перестали призы выставлять — коммерчески стало невыгодно, больно уж много с фронта отличных стрелков вернулось.

— Значит, за дедом бы вернулся?

— За дедом я бы пошёл, может, останься он жив, и семья жила получше, и мне перепало его ласки и внимания. Мама у меня была лучшим другом в жизни, может быть, будь жив дед, нам было бы надёжнее, хоть немного, дед очень любил с детьми возиться. Да и человек был хороший. Был очень смелый, и всегда брался за работу, которую давали, вне зависимости от сложности. Был директором кафе, во время НЭПа, что характерно, не воровал и был максимально честным, по крайней мере, мама всегда так вспоминала, говорила, хоть и был директором, а жили далеко не так хорошо, как могли бы, зато честно. Был бригадиром отделочников на станции Маяковская Московского метро, мозаичные панно на потолке его бригада делала. С тех пор остались сделанные для бабушки камни, она была без правой руки, и чтобы держать книжную страницу дед сделал ей несколько камней — держалок и пепельницу заодно. Курила бабушка, как паровоз.

— А как его звали? — зачем — то спросил Паштет.

— Иван Арсентьевич Полонский — и Влад поднял стаканчик с чаем, словно поминая никогда не виденного им деда.

— А я бы не отправился — твердо и внятно сказал сидевший неподалеку мужик. Был он округлый такой и немножко светловолосостью и белокожестью походил на блондина-кулинара, но только на первый взгляд. На второй становилось понятно, что хоть он и округлый, но ушибиться об него — минута делов. Больно уж взгляд был такой, говорящий.

— Почему? — повернулся к нему Влад.

— Говорили мне умные люди, что черту в зубы добровольцем лезть нельзя. По приказу — да, надо. А самому лезть в пекло поперед батьки — не стоит. Особо обращаю ваше внимание на то, что последняя фраза — народная поговорка, то есть это давно люди понимали, проверенная мудрость. Мы очень плохо разбираемся в тех реалиях. Сами думаем, что отлично все знаем, а на деле — вот как доктор сказал. Мехкорпус есть, по стволам и калибрам если судить — до Берлина дойти должен, всех опрокинув и растоптав, а нюанс даже один — просто отсутствие горючего — уже эти умозаключения опрокидывает. И я уверен по опыту своему жизненному, что там таких нюансов было с десяток, если не больше. И тебя, окажись ты вместе с дедом в кабине — прошили бы ровно так же. Плевое это дело — засаду устроить на грузовик без охраны — ровным голосом объяснил свои мысли мужик.

— Ну, ты, Серафимыч, и врезал — грустно усмехнулся доктор.

— Фамилия такая? — тихо спросил погрустневшего Влада Паштет.

— Отчество. Отец был у него Серафимом. Ангельского чина человек — так же тихо ответил Влад. И дальше задумался, замолчал. Сын Серафима тоже тему не продолжил, сказал — как отрезал. Количество шашлыка на импровизированном столе тем временем сильно уменьшилось, теперь, словно по инерции мужчины на сверхсыт дожевывали то, что уступило первенство шашлыку и потому еще оставалось в тарелках — резаные помидоры и огурцы, зелень, хлеб. Троица стрелков тем временем тоже уже потеряла пыл видно было что остались каждый при своем мнении, одно только их сближало, то, что каждый все-таки считал, что надо с двумя стволами идти на войну — длинномером и коротышем. Только снайпер, как человек долговязый и в оружии придерживался длинноствольных образцов, потому вместо пистолета скорее хотел бы ППС, широкоплечий гнул свою линию с пистолетами армейского образца и нормальным автоматом, а вот самый маленький из них Хорь опять же предпочитал все покороче и полегче.

— А что вы скажете о партизанах в 1941 году — спросил Паштет у доктора, который среди этой компании вроде лучше остальных разбирался в военной истории.

— Это смотря какое время рассматривать. Там партизаны июля сильно отличались от партизан декабря. В основном, конечно, партизаны образца 41-го, немцами вполне заслуженно всерьез не воспринимались. В основном это были группы беженцев, окруженцев и выживальщиков. Они могли существовать при бардаке на оккупированной территории. А вот при том порядке, который устроили немцы, партизанам, особенно гражданским, стало очень грустно.

— То есть попаданцу там солоно придется?

— Смотря что попаданец этот делать собирается. Некий бродяга, назовем его дядюшкой Хо, при этом имеет огромные преимущества перед партизанами. Хотя бы тем, что не связан обширным скарбом, малоподвижными женщинами, стариками и детьми, скотиной. Он не привязан к определенному району базирования, особенно непрагматичными мотивами. Начался кипеж вокруг базы, — смотал удочки и по заветам Ковпака, рванул маршем по 40–60 км в день. Неуловимый Джо в пампасах. А если начнет всерьез обижать, тут дело другое. Тем более что в чисто партизанской тактике, немцы попаданца перепартизанят. У них грузоподъемность транспорта, наличие танков и артиллерии, авиационная поддержка, связь с координацией, повозки для транспортировки минно-взрывного хозяйства, все на порядки выше, чем 11 маршрут партизана. И еще полная вседозволенность, разрешенная "Новым порядком на Востоке".

— Минно-взрывное хозяйство? — не понял Паштет.

— Немцы активно использовали минирование всего вокруг. Вызывает деревня подозрения — заминировать вокруг нее все тропы. Есть партизанский район — нафиг все заминировать вокруг него. Дешево и очень сердито получается. Так шта — попаданцу самая востребованная вундевафля — миноискатель. Это пригодится не только самому, чтобы не влезть куда не надо, но и предоставит очень востребованную на фронте и в обеих тылах профессию. Ибо во всех отрядах саперов всегда не хватало. Они стачивались даже быстрее разведчиков — выпал из усохшего спора о таскаемых в прошлое стволах широкоплечий.

— Не пойдеть — возразил Хорь.

— Почему? — подначил его Паштет.

— Тащить не надо минак. Во-первых строках маво письма, дражайшая тетинька, ответственно заявляю, что если попаданец идет в 41 год¸ то там с минами он не встретится. Их в то время было выставлено ноль, да хрен вдоль, извините за выражение. Так что нефиг ему париться. Во-вторых строках — самая лучшая саперная подготовка для нуба в этом деле — увидел — отойди и не трогай. Вообще не трогай. А уж тем более не лезь разминировать.

— А если наступишь на мину? — спросил Паштет.

— Тогда неплохо иметь с собой пару санитаров в отдалении и лазерет, куда санитары тебя принесут быстро — пожал плечами Хорь.

— Нет, я в смысле — как в кино — наступил если и не сойти. Видел такое не раз — пояснил будущий попаданец.

— А, этот бред "пока стоишь на мине — она не взорвется" — усмехнулся широкоплечий, да и остальные выразили физиономиями разной степени презрение к творцам кина и сериалов.

— Черт их знает, дураков, кто такую ерунду придумал, но точно не саперы. Креаклы какие-то. Писаки сраные. Нет таких мин, которые срабатывают от схода с них. От слова вообще. Вот от того, что наступили — полно. У прыгающих мин есть задержка в несколько секунд. А сошел ты с нее или стоишь — разницы нет. Как наступил или проволочку дернул — процесс пошел — вздохнул широкоплечий.

— То есть все, что наснимали — все чушь?

Влад вздохнул, потянулся за укропом. Доктор грустно усмехнулся. Хорь изобразил лицом что-то вроде "Божеж мой, божеж мой!" Широкоплечий же просто кивнул и ответил:

— Самая настоящая стопроцентная чушь. Патентованная. Ты вообще представляешь, как эти прыгающие мины работают?

— Ну, не очень — признался Паша.

— Как одноразовый миномет. Или — проще говоря — как патрон.

Тут человек с колючим взглядом продемонстрировал Паштету обычный патрон 12 калибра.

— Есть внешний корпус- стакан, он выполняет роль гильзы. Есть заряд пороха вышибной. Есть внутренний стакан с толом и шариками, или рубленным железом или еще чем ненужным, но увесистым. Ну и капсюль в патроне, или несколько детонаторов в мине. Нажимного или натяжного действия. Впрочем — в каждом детонаторе капсюля тоже есть.

— Проволочки?

— Да. Ты за них дернул, вырвал чеку, ну или наступил, если там нажимного действия — и услышал щелчок. Сработал капсюль в детонаторе. Потом четыре-пять секунд ты живешь прежней жизнью. Пока горит капсюль — замедлитель и огонек прет к пороховому заряду. Дальше порох пыхает между двумя стаканами и внутренний стаканчик со шрапнелью вышибается из внешнего. Как пуля из гильзы. Жбан с шрапнелью взлетает вверх и бахает, как только его замедлители прогорят. И твоя жизнь сильно меняется, потому как за эти четыре секунды убежать далеко не получится, а банка с шрапнелью рванет на высоте полутора метров. И накроет все вокруг в радиусе метров тридцать. Густо накроет. Потому если стоишь ты на мине и достаточно тяжел, чтобы заряд не вылетел — полкило тола долбанет у тебя под ногами. И этого хватит, даже если ты — слон.

— Были мины с тросиками — напомнил Хорь.

— Да, такие не сработают, если на них стоишь. Даст по ногам вышибным зарядом, что тоже не сахар, но все ж не так. Но мы же про 41 год говорим? Вооот… А кино… Там творческая братия даже википедию не читает, чего говорить. Одна буйная фантазия режиссеров и сценаристов, которые к военному делу никакого отношения не имеют. Не суди по нашим современным фильмам о войне. Стопроцентная хрень в 99 процентах случаев. Лучше уж про трансформеров смотреть, реалистичнее. Ладно, вроде как все съели, не пора ли и честь знать?

— Да, можно уже…

Все зашевелились, впрочем, было видно, что сборы уже отработаны многократно, потому без суеты и быстро публика замела за собой все следы, собрала в пару мешков мусор и стала прощаться. Паштет прикинул, что ему из всех, выразивших желание залезть в портал "на 1941 год", подходит только Хорь. Взял у него номер телефона, обменялся координатами со здоровяком — доктором, чьи познания в истории сильно поразили, и поспешил к своему приятелю, уже загрузившему стволы в машину.

— Ну как? — спросил водитель, трогаясь с места.

— Здорово. Очень понравилось, так что большое спасибо! — искренне ответил Паштет. Он вообще считал, что если хочется человека похвалить, то лучше так и сделать.

— Тогда ладно. На следующие пострелушки звать?

— Обязательно. Только мне неудобно сегодня было, что на все готовое явился.

— За патроны же ты расплатился. И чай твой выпили весь. Лучше ты Сереге спасибо скажи, что он тебя сосватал — ответил латник, объезжая старательно особо мощную выбоину в дороге.

Паштет сообразил, что имеется в виду тот бугуртщик, который просил приглядеть за немцами-реконами. Собственно он и дал наводки на эту странноватую, но симпатичную компанию, как и на конюшню, к слову. Действительно, забыл поблагодарить толком, нехорошо вышло.

— Это да, надо. Как пересечемся, так обязательно пиво проставлю — заметил Паштет.

— Не понадобится. Не пьет нынче Серега пиво — хмуро ответил водитель.

— Не может быть! — удивился без задней мысли будущий попаданец. Серега и пиво по отдельности не представлялись никак.

— Еще как может. И насчет пересечься — в ближайшее время вряд ли что будет такое — буркнул рекон, крутя руль.

— Да что случилось-то? — почуял что-то очень нехорошее Паша.

— А навести его, он рад будет, скучно ему в хирургии лежать — огорошил ответом бугуртщик.

— Фигасе! — только и нашел, что сказать Паша.