Пари на дурнушку

Глава 22

Старание Вал сопротивляться было сломлено в тот миг, когда рука Солсбери опустилась на больное бедро и сжала его. Сжала именно так, чтобы принести ей облегчение, наслаждение и расслабленность, отчего она непроизвольно простонала, обмякла и окончательно растворилась в губах и руках Говарда.

Трость со стуком упала на пол, свидетельствуя о ее полном поражении.

Но стыд и позор она будет испытывать позже, а сейчас ей хотелось, чтобы он не останавливался. Чтобы его целительная рука не отрывалась от бедра, а беспощадные губы терзали ее рот. Дразнили. Наказывали за уступчивость. И Вал сполна получала все что хотела.

Говард был ненасытен в поцелуе. Он врывался в ее рот и опьянял ее стремительными и требовательными движениями.

Полностью охваченная страстным порывом, Вал не удержалась и прикусила его нижнюю губу. Она тоже наказывала его за доставленное ей наслаждение.

Ее поступок не остался без внимания. Издав горловой рык, он поднял ее на руки, отнес на кровать и, продолжая целовать, аккуратно уложил на постель, чтобы затем забраться самому и накрыть ее своим телом.

Но забывшись, Говард слишком поторопился и, пытаясь устроиться у нее между бедер, получил громкий болезненный вскрик.

Вал мгновенно пришла в себя. Боль отрезвила ее и привела в чувство. Она оттолкнула лежащего на ней Солсбери и поскорее вытащила из под него ногу, чтобы быстро лечь на бок и зажать то место, где болело.

Пока, зажмурившись, она пыталась справиться с приступом, он приподнялся на руках, продолжая нависать над ней.

- Могу я тебе помочь? - с долей обеспокоенности спросил он.

- Не надо. Ты уже помог.

- Прости меня. Я не хотел причинить тебе боль. Трудно быть осторожным, когда охватывает страсть.

Сейчас Валери не хотелось говорить об их поступке. Она повела себя как шлюха. А ведь это не ее тело. Она не имела права лишать его одного единственного достоинства - невинности. Пусть это и было незначительным преимуществом некрасивой Валери Вудс, но оно имелось и она должна его сохранить.

- Слезьте с меня, - снова перешла Вал на официальный тон, открыла глаза и уставилась в противоположную стену. - Вы и я... Это неправильно.

Солсбери осторожно перекинул через нее ногу и встал на пол, но не ушел, а опустился на одно колено, накрыл ее руку ладонью и тихо сказал:

- Я что-то чувствую к вам, Валери Вудс.

Валери посмотрела на него и испугалась того, с каким обожанием он смотрел на нее. А его слова? От них бахнуло сердце.

- Еще раз прошу прощения, - мягко сказал он. - Все это лишь моя вина. Вы не должны корить себя за мою настойчивость.

Солсбери нагнулся и поцеловал ее в висок, поцеловал с нежностью и заботой, а потом поднялся и покинул комнату, оставив ее пребывать противоречивом настроении.

"Все это лишь моя вина," - еще раз прокрутила Вал в голове его слова.

Ей бы тоже хотелось так думать, но она была виновна не меньше чем он. А может и больше. Он ничем не рисковал, а вот она рисковала всем. Вместо того, чтобы отвергать его, бороться до конца, быть непреклонной, она поддавалась искушению. Она целовала его. Солсбери уложил ее на постель и если бы не нога, неизвестно чем бы все закончилось. Хотя очень даже известно.

Вал схватила подушку и со стыда уткнула в нее лицо. Пылающие щеки, казалось, могли прожечь белоснежную ткань.

Ее поведение в любом веке считалось развратным. Кайлу она, по крайней мере, готова была отдаться по любви, а Солсбери почему? Лишь из-за его умелых рук и губ?

"Потаскуха! Проститутка!" - ругала себя Вал.

Нравы девятнадцатого века должны были научить ее еще больше хранить свою честь, а не ложиться под первого встречного. Пора перестать вести себя как доступная дурочка.

В Солсбери было что-то такое, что обезоруживало ее. Притягивало. Лишало воли. Но при этом по-прежнему не вызывало доверия. Меньше всего Вал хотела понять, что влюбилась в него. Да она перестанет себя уважать, если позволит этому случиться!

Клин клином вышибают!

Нет, в Брендона она тоже не собиралась влюбляться, но она могла хотя бы переключиться на него, а заодно показать Солсбери, что он ее не волнует.

Не волнует же?

Опираясь на трость, Вал спустилась в гостиную без грамма косметики. Настроения прихорашиваться не было. Не хватало еще, чтобы Солсбери подумал, что это его заслуга. Поцеловал дурнушку, а она от счастья тут же расцвела. Ну нет! Пусть смотрит на нее такой, какая она есть. При этом Вал не забыла надеть кулон - подарок Брендона.

На него же обратила внимание и Саманта, когда Валери появилась в гостиной и подошла к роялю.

Сначала Брендон с сестрой удивились трости в руке Вал, а после того, как узнали, кто послужил виновником появления этого предмета, Саманта громко заметила, как сильно Вал идет подарок брата, который всегда умел подбирать прекрасные вещицы!

Валери обхватила пальчиками кулон, оттянула его и сделала вид, будто любуется им.

- Теперь это мое самое любимое украшение! - воскликнула она, вернув кулон на место и одарив Брендона благодарным, почти влюбленным взглядом.

- Позвольте, - подступил к ней Солсбери, а затем, не спрашивая ее разрешения, взял кулон в руку и слегка наклонился, чтобы лучше рассмотреть его.

Разделяемая от него всего несколькими дюймами, Вал затаила дыхание. Слишком живы были воспоминания их последней встречи. Она все еще помнила вкус его губ: наглых, требовательных и терпких. А руки? Те были невероятно горячими и жаркими! Валери даже помнила запах этого мужчины! Голова кружилась от его близости.

Соберись, тряпка!

Несколько секунд Солсбери безотрывно рассматривал украшение, а потом поднял глаза на Вал.

Она стойко выдержала его взгляд и ничем не показала волнение.

- Хочу вас поздравить, мисс Вудс, - почувствовала она легкое дыхание на своем лице. - Вы станете обладательницей еще одной тайны. Нам, мужчинам, всегда приходится гадать, что скрывает женское сердце и такой вот кулон.

Вал отчетливо уловила намек на тайну, которая теперь их связывала. Он знал, что она никому не расскажет о своем развратном поведении.

- Пока он пуст, но это ненадолго, - заверила она его и кинула многозначительный взгляд на Брендона. - Скоро в нем появится предмет, который будет мне очень дорог.

- Нисколько в этом не сомневаюсь, - с лукавым блеском в глазах отозвался Солсбери, обворожительно улыбнулся ей и наконец отступил от нее.

Отступил, чтобы уступить место Брендону, который все это время стоял чуть в стороне и нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Сидя за роялем, Саманта тоже наблюдала за герцогом и подругой.

Молодой человек коснулся локтя Вал, шепнул ей, что рад видеть свой подарок на ее прелестной шее, и, что если она пожелает, уже сегодня вечером в нем окажется его локон, который она собственноручно отрежет ножничками.

Валери пришлось согласиться на его предложение, так как Солсбери стоял совсем рядом и мог слышать их разговор. Он не должен сомневаться, что она увлечена его другом.

Когда же с личными делами было покончено, все приступили к репетиции.

Вал решила идти до конца в своей демонстрации интереса к Брендону и попросила его проводить ее до дивана, а затем вместе с ним уселась на мягкое сидение и приготовилась петь.

Солсбери продолжил стоять у рояля, хотя Саманта и села на край лавки. Она бросила на Говарда призывный взгляд, и даже еще немного отодвинулась, чтобы освободить для него побольше места, но он не шелохнулся. Когда она поняла, что он не собирался присоединяться к ней, разочарованно надула губки и с недовольным видом занесла пальцы над клавишами.

Лишь к концу первого куплета Саманта немного успокоилась и стала играть с настроением. Говард пропел ей свои слова с тем чувством, с каким и должен был петь мужчина, влюбленный в свою партнершу. Да и взгляд его говорил о том же самом.

Он отлично исполнял свою роль.

Настолько отлично, что Валери ощутила укол ревности. Болезненный и неожиданный.

Нет, нет нет! Нужно немедленно это прекращать! Нужно немедленно переключаться на Брендона!

Дождавшись, когда во втором куплете Брендон допоет свои строчки, она начала исполнять свои и коснулась его рук. Она вложила их в его ладони, на что он, отреагировав на ее порыв, сжал их и приподнял. Заканчивая вместе петь, они смотрели друг другу в глаза и держали руки между собой. А в конце третьего куплета Брендон припал к ее рукам и каждую из них поцеловал.

Валери старательно изображала влюбленность, и даже не забыла глупо хихикнуть.

- Может мы еще раз исполним эту песню? - донесся из-за рояля голос Саманты. - Мне кажется в конце мы недостаточно слаженно пели.

Она с надеждой смотрела на Говарда, но тот не замечал ее умоляющего взгляда, так как все его внимание было направлено на парочку на диване.

Валери нехотя высвободила руки из ладоней Брендона и собралась уже обратиться к Саманте со словами, что не против ее предложения, как в гостиной появился дворецкий. Он направился к хозяину дома, передал тому записку и что-то тихо шепнул.

Никто не расслышал его слов, но зато все заметили, как Солсбери оживился. Он кивнул слуге, а затем громко сказал:

- Друзья, прошу меня простить, но мне придется покинуть вас. Срочное дело. А вы продолжайте репетировать. Завтра у нас еще будет возможность довести всё до идеала.

- Что-то случилось? - спросила Саманта, в голосе которой слышалась обеспокоенность.

- Нет, нет. Все хорошо. И даже очень. Вечером после ужина вы всё узнаете. А сейчас мне нужно идти.

Солсбери учтиво склонил голову и покинул гостиную.

Все проводили его взглядами, но дольше остальных на дверь смотрела Саманта и выглядела очень расстроенной.

Вал тут же перестала обращать внимание на Брендона. Без главного зрителя ей больше не нужно было притворяться. А потом она пересела к Саманте и перепела все оставшиеся песни. Брендону пришлось все это время простоять у рояля и строить ей глазки.

Вечером, после ужина, гости переместились в большую гостиную, но без хозяина дома, который еще в столовой предупредил всех, что присоединится к ним чуть позже.

Валери сидела в окружении брата с сестрой, и те, в привычной им манере, развлекали ее смешными замечаниями относительно поведения гостей. Но, помимо шуток, Брендон не переставал делать ей комплименты, а один раз попросил разрешения ненадолго остаться с ней наедине. Она сделала вид, что не расслышала его просьбу, а затем перевела разговор на другую тему.

Все, в том числе и Вал, ждали Солсбери, только она себе в этом не признавалась, но постоянно посматривала на дверь.

Спустя четверть часа дверь все таки открылась, и Говард появился в гостиной. Но появился не один, а в сопровождении яркой брюнетки в облегающем красном платье.

- Дамы и господа, - обратился он к гостям, - хочу представить вам свою новую гостью, мисс Роуз Смит. Или, как многие из вас ее знают - несравненная Роуз Джипси!

Валери показалось, что она уже слышала это имя и, чтобы выяснить это, повернулась к Саманте, но увидела на ее лице неподдельный испуг сравнимый с ужасом.

- Что с тобой? - забеспокоилась она за подругу.

Саманта перевела на нее остекленевший взгляд.

- Только не она... Я не могу допустить... Я должна...

Пока она говорила, Брендон встал и направился к Роуз.

Проследив за его направлением, Саманта в отчаянии сжала руку Вал и умоляюще произнесла:

- Ты должна спасти нашу семью! Ты должна выйти замуж за Брендона, пока эта вертихвостка не заарканила его! Она приехала за ним, я это знаю! Если он женится на такой как она, матушка этого не переживет! Это будет позор для всей нашей семьи!

На глазах Саманты заблестели слезы, которые она спешно промокнула платком.

Вот тебе и раз! Так сразу и замуж.

Валери вдруг захотелось поскорее вернуться домой в свой век. Ее все сильнее втягивали в чужие проблемы, которые тут же становились и ее проблемами.

Но как бы сильно ей не было жалко Саманту, она не собиралась выходить замуж за Брендона. Даже ради спасения его семьи.