Отступница

ГЛАВА 13

Я не знаю, как долго стояла так, уставившись на страницы в неверии. Наверное, секунды, но мне казалось часы. Я даже не пошевелилась, когда вошел Майор. Не знаю, как долго мы простояли так, уставившись друг на друга — он и я, до сих пор изображавшая его. Файл по-прежнему находился в моей руке. Моя ладонь вспотела. Майор не был одет в пижаму и не выглядел хотя бы немного уставшим. Может он спал прямо форме, а может ему и вовсе не нужно спать.

Спокойствие на его лице должно было напугать меня, предупредив о ярости, кипящей под его контролируемой маской. Но я чувствовала пустоту. В глубине души я чувствовала горящий огонь, гнев, гораздо более сильный, чем ранее. Я хотела выплеснуть этот гнев на мужчину, стоявшего напротив, показать ему, что его предательство сделало со мной. ОЭС был моей семьей, домом после стольких лет отчаяния и ненужности, а теперь он исчез. Уничтожен тем, что я только что прочитала. ОЭС забрали меня из-за ценности для них, но они никогда не доверяли мне и не обращались со мной так, как я была достойна. Вся моя жизнь здесь оказалась ложью.

И Алек. Мое сердце, все мое тело болело так сильно, когда я думала о нем и времени, проведенном вместе. Глаза застилали слезы, но я не позволяла им упасть. Сказал ли ему Майор начать со мной отношения, чтобы гарантировать успех их шпионажа? Рассказала ли Кейт мне о секрете Алека, чтобы протестировать? Как я могу знать, имел ли он в виду слова, которые говорил? Все было ложью? Прикосновения, поцелуи, нежные взгляды? Я была такой глупой, когда думала, что он любит меня, что он на моей стороне, что помогает мне. Он был до мозга костей солдатом Майора — и всегда будет.

Нож предательства глубоко застрял в моей душе. Он и Кейт, должно быть, замечательно провели время, шпионя за мной. Вот почему он никогда не рассказывал об их совместной миссии. Потому что их миссией была я и моя предполагаемая нестабильность. Бомба замедленного действия по имени Тесса. Триумфальные взгляды Кейт сразу обрели смысл. Стыд нахлынул на меня, изгоняя другие эмоции, но я цеплялась за свой гнев. Гнев — единственное, что проведет меня через это. Единственное, что я хочу оставить.

— Пойдем со мной, — коротко сказал Майор. Я медленно опустила папку и последовала за ним к лифту. Не представляю, как моему телу удалось прийти в движение, когда внутри я разваливалась. С каждым шагом маленькая часть моего тщательно выстроенного счастья отваливалась и крошилась под идеально начищенными ботинками Майора.

Я не могла не задаться вопросом, как часто Алек и Кейт за моей спиной обсуждали мои чувства. Должно быть, они много смеялись над моей глупой влюбленностью. В лифте и по пути к кабинету Майора никто из нас не говорил. Зайдя туда, я присела на край жесткого стула. Мои пальцы обернулись вокруг коленей, ногти впивались в кожу. Я позволила знакомой ряби нахлынуть, возвращаясь в свое тело. Униформа повисла на мне.

Майор остановился перед столом. Я вытянула шею, чтобы хорошо рассмотреть его лицо. Я видела, как он боролся за самоконтроль. Его челюсть дернулась, а вены на шее бешено пульсировали.

— Ты не имела права находиться там. Это серьезное нарушение правил. Я надеюсь, ты осознаешь это.

Если бы он сказал что-то о доверии и том, что ОЭС строится на нем, я показала бы ему, какой бомбой замедленного действия была. Всего несколько дней назад он сказал, что никогда не влиял на мою частную жизнь, используя Кейт. Но что это было? Он знал, как сильно я забочусь об Алеке, как сильно доверяю ему, и использовал его против меня. Или это был его план с самого начала? Возможно, когда, более двух лет назад, Алек утешал меня после опустошительного разговора с матерью, он тоже действовал по приказу Майора. Я заметила, что Майор все еще смотрит на меня и, вероятно, ждет ответ. Я потянулась к ярости внутри себя, используя ее, чтобы мои слова получились жесткими и обвиняющими.

— А вы не имели права следить за мной, как за преступником, и скрывать от меня правду о моей семье, — заявила я. — Вы лгали мне и предали меня. Кто я для вас? Какая-то марионетка, которую можно использовать, как угодно? А Алек ваш кукловод?

Я хотела разгромить его офис, уничтожить его слишком чистый стол и его тупые модели солдатиков. Я хотела разорвать в клочья его и Алека, как они разорвали мое сердце и доверие.

Майор сжал губы, они выделялись белой линией на его загорелом лице.

— Я не потерплю такой тон от тебя, Тесса. ОЭС и я были добры к тебе. Мы дали тебе дом, цель и шанс на нормальную жизнь.

Я не думаю, что Майор когда-либо разговаривал со мной так холодно. Несколько раз, особенно в начале моей жизни в штабе, я даже хотела, чтобы он был моим отцом.

— Нормальную? — повторила я шепотом. Не было ничего нормального ни во мне или моей жизни, ни, уж точно, в Майоре и его наблюдениях.

— Настолько нормальную, насколько ты только могла надеяться. Как думаешь, где бы ты была, если бы ОЭС не забрал тебя и не обучил всему о твоем Изменении?

Я часто спрашивала себя об этом, и всегда приходила к выводу, что была бы потеряна без них. Но теперь, увидев фотографии отца и брата, я чувствовала, что, возможно, там есть что-то большее для меня.

Майор продолжил:

— Я не думаю, что ты осознаешь опасность, которую повлек бы за собой твой предыдущий образ жизни. Ты была без защиты, и, если бы Абель нашел тебя, все было бы кончено. Потому что неважно, насколько ты ненавидишь меня и мои методы в этот момент, они ничто в сравнении с тем, на что способен Абель, когда узнает о малейшем проступке своего солдата.

Может, он и прав. Может, попасть в руки Абеля в десять раз хуже, но это не значит, что мне должно нравиться, как он и ОЭС обращались со мной, как он использовал Алека против меня. Это все равно не делало их действия правильными. Майор покачал головой.

— Ты не оставила мне выбора, — разочаровано сказал он. Мой желудок сжался. — Ты ведешь себя непредсказуемо и безответственно последние несколько дней. Я думаю, твои эмоции выходят из-под контроля. Я понимаю, что ты через многое прошла, и я требовал многого от тебя, но это не извиняет твоего сегодняшнего поступка.

— Что вы имеете в виду? — прошептала я.

— Я думаю тебе понадобится несколько недель, чтобы осознать свои действия и оправиться от травмы, полученной во время первой миссии и потери Холли. Мы имеем прикрываемое государством учреждение, которое лечит наших агентов от посттравматического стресса, депрессии или других эмоциональных расстройств. Я позвоню им утром и попрошу позаботиться о тебе несколько недель.

— Вы собираетесь запереть меня в психиатрической больнице?

Майор вздохнул.

— Это учреждение — не тюрьма. Это не наказание. Я просто хочу быть уверен, что твоя эмоциональная неустойчивость вылечится прежде, чем выйдет из-под контроля. Ты способный агент, Тесса, и мне бы не хотелось потерять тебя. Через несколько недель, когда ты побудешь на другой стороне, ты увидишь, что это было к лучшему.

Я не могла говорить. Майор собирался запереть меня подальше и позволить психиатрам ОЭС промыть мне мозги. Я не доверяла ему, Майор придерживался привычных методов промывания мозгов психиатрами. Они бы делали что-то с моим мозгом, пока я не перестану быть собой, пока я не стану послушным маленьким агентом.

Я знала, что сейчас должна действовать осторожно. Не допустить ни шанса позволить кому-то забрать меня в дурдом ОЭС. Я опустила голову со вздохом, чтобы Майор не видел моего лица, и попыталась подавить дрожь паники.

— Вы действительно думаете, они помогут мне? Я не хочу превратиться в свою мать или превратиться в убийцу, как отец.

Я вздохнула еще раз, для пущего эффекта.

Майор коснулся моего плеча, я еле сдержалась, чтоб не оттолкнуть его. Если бы у меня был нож, не знаю, что бы я сделала. Может, вонзила бы в его Майору сердце и спросила бы: «Каково такое ощущать?».

— Твоя мать тоже могла бы стать отличным агентом, но она не захотела принять мою помощь. Она думала, что опасности нет. Я не хочу совершить ту же ошибку с тобой.

Я кивнула, пока мой разум пытался найти выход из всего этого.

— Жаль, все могло быть иначе. Но почему мои родители так облажались?

Майор успокаивающе сжал мое плечо, будто верил, что я позволила бы ему утешить меня после того, что узнала сегодня.

— Мы не можем выбирать родителей. Мы может только стремиться стать лучше их.

Алек услышал это от Майора, прежде чем повторить мне, несколько дней назад? Гнев прожигал меня изнутри, словно кислота, но я продолжала сдерживаться. Я не могла рисковать, чтобы Майор не заподозрил, что я собираюсь сбежать. И сбежать как можно быстрее — я понимала, что это мой единственный выход. Я должна найти свою мать, возможно, она расскажет мне, где Абель — если она действительно общается с ним — а потом я сделаю все, что в моих силах, чтобы найти и освободить Холли.

Я закрыла лицо руками и издала всхлип, надеясь, что это убедит его. Майор должен поверить, что я глупая, потерянная, отчаявшаяся девушка.

— Я беспокоюсь, что Алек бросит меня после всего. Вы думаете, он будет ждать меня, пока я не выздоровею?

— Алек знает об эмоциональном багаже, который ты несешь. — Держу пари, знает, подумала я с горечью. Предатель. — Он будет рад, что ты обратилась за помощью. Алек и я хотим для тебя лучшего.

Я посмотрела вверх, сожаление и сомнение играли на моем лице.

— Я извиняюсь за сегодняшнее. Я потеряла контроль. Я так беспокоюсь о Холли. Я чувствую, что падаю, и никто не ловит меня.

Я ненавидела то, как близка была последняя часть к правде, ненавидела, что все, о чем я заботилась и любила, было вырвано из моей жизни.

Майор понимающе посмотрел на меня, и я сделала все, что могла, чтобы не врезать ему. Возможно, статус в моем деле был не так далек от правды. Может, я потенциально Неустойчива, но если бы я действительно свихнулась, знаю, кто был бы виноват. Майор и его вранье.

— Я устала, — тихо сказала я. — Думаю, мне нужно поспать.

— Я отведу тебя в комнату, — сказал Майор, выпрямившись, прежде чем взять что-то из ящика стола и положить в карман. Я не увидела, что именно. Он обошел вокруг стола, и мы вышли из его кабинета. Выражение моего лица спало, но я спешно растянула губы в безмятежной улыбке.

Подозрения Майора не так легко усмирить. Он даже не доверил мне вернуться в свою комнату в одиночестве. Он думает, я собираюсь бежать? Или просто беспокоится, что я вернусь в подвал шпионить дальше?

Майор последовал за мной, когда я подошла к комнате. Я чувствовала, как его взгляд впился в мою голову и спину. Я вошла в комнату, он молча зашел за мной. Что он будет делать? Смотреть на меня, пока не усну, убеждаясь, что я не сделаю что-нибудь глупое?

— У меня есть кое-что для тебя, — сказал он и достал маленький пластиковый контейнер с таблетками с кармана.

Я нахмурилась.

— Для чего они?

— Они помогут тебе уснуть, — объяснил он, положив две таблетки на мою ладонь. Я уставилась на маленькие белые квадратики.

Он собирался накачать меня снотворным! Так я точно не смогу сбежать. Паника почти овладела мной, но я оттолкнула ее. Время для этого будет позже.

— Вот.

Майор взял бутылку с водой с тумбочки и протянул мне.

— У тебя будет несколько минут, прежде чем они подействуют. Это даст тебе время переодеться в пижаму.

Только несколько минут. Как я собираюсь сбежать, если буду под их воздействием? Я уверена, Майор постучится ко мне в дверь первым делом с утра, чтобы присмотреть за мной, пока психиатры не заберут меня.

Я взяла бутылку и всунула таблетки в рот, прежде чем сделать огромный глоток воды. В какой-то момент я подумала спрятать таблетки под языком или за щекой, но я чувствовала, что Майор заметит это, и тогда он, наверное, привяжет меня к кровати и не оставит никакого шанса на побег. Я проглотила таблетки и поморщилась от горьковатого вкуса, оставшегося на языке; они на вкус как безысходность и поражение.

Майор изучил мое лицо, я ожидала, что он попросит открыть рот, но, казалось, он был удовлетворен увиденным.

— Отдохни.

Он вышел и закрыл дверь, но я не слышала его шагов. Я порылась в тумбочке и захлопнула ее так, чтобы он услышал. Затем я поспешно выскользнула из его одежды и переоделась в пижаму. Если Майор решит проверить меня, уличная одежда будет выглядеть подозрительно. Я переложила фотографии моей матери, Абеля, меня и всей моей семьи в карман пижамы. Мои движения становились медленнее, конечности отяжелели, мысли затуманились. Таблетки начали действовать быстрее, чем я ожидала. Паника сжала горло. Я не смогу этого сделать. Смирение охватило меня. Может не так уж и плохо, если мозгоправы ОЭС посмотрят меня, может они переключат что-то в моей голове, что сделает меня счастливой.

Нет.

Шатаясь, я прошла в ванную и включила воду. Майор ожидает, что я почищу зубы, хотя как он мог ожидать от меня действий, если мой мозг отключается так быстро, я не знала. Я поплелась к двери и прижала ухо к холодному дереву. Ноги подкосились, я опустилась на колени. Черные точки мелькали перед глазами. Я чувствовала себя тяжелой и невесомой одновременно.

Это не было нормальное снотворное. Они должны были отключить меня. Майор все еще не ушел. Что, если он зайдет проверить меня через несколько минут? Я поползла в сторону кровати, погасила свет, забралась под одеяло и притворилась спящей. Я боялась закрывать глаза, боялась, что не смогу открыть их снова, что моментально усну. Через несколько секунд я перестала понимать, где заканчивается мое тело и начинается матрас. Ноги онемели. Мозг отключался.

Я впилась ногтями в мягкую кожу внутренней стороны бедра, и боль изгнала немного тумана из головы. Я услышала, как открылась дверь, и лежала очень спокойно, пока шаги подходили к моей кровати. Внезапно Майор схватил мое запястье. Без таблеток, превративших мое тело в месиво, я бы уже вздрогнула. Что он делает? Он повернул мою руку ладонью вверх, а затем прижал что-то холодное и твердое к коже ниже сгиба локтя. Раздался щелчок, и что-то острое пронзило мою кожу, посылая резкую боль в руку. Что он сделал?

Майор отпустил мою руку, через секунду я услышала его отдаляющиеся шаги и поняла, что осталась одна. В этот раз Майор не стал дожидаться у моей комнаты. Он ушел.

Облегчение охватило меня, но отступило, когда я осознала, что мое тело было слишком тяжелым для движений, и я до сих пор не знала, что он сделал с моей рукой. Я перевернулась ближе к краю кровати. Руками, одна из которых становилась все тяжелее с каждой секундой, я столкнула себя с кровати. Мое лицо прижалось к полу. Я так устала. Мои глаза превратились в щелочки. В мире не было ничего кроме хлопка и тумана. Хлопок и туман.

На локтях я двинулась в сторону двери. Я взглянула на дверную ручку. Так высоко! Со стоном я приподнялась на руках и стиснула ручку, пальцы соскользнули, и я упала на пол. Но дверь приоткрылась. Я открыла ее и выглянула в коридор. Темно и пусто. Майор, должно быть, ушел в свою комнату, этажом ниже.

Был только один человек, который мог рассказать мне все и помочь найти Армию Абеля и Холли. Моя мать. И был только один человек, который мог помочь мне найти ее. Я проползла через коридор, подняла кулак на несколько сантиметров над полом и постучала в дверь. Что, если он не слышит?

Я начала отключаться, когда дверь открылась. Я посмотрела на удивленное лицо Девона, окруженное ореолом тумана, а потом моя голова упала и мой мир почернел.