Отпуск не по плану

Глава 16

Вот это поворот, Алексиус! А Диана времени даром не теряла: решила раскрутить меня по полной программе.

Что ж, дамой она была видной — ухаживала за собой, любила красоту. По моему опыту, такие женщины умели наслаждаться и дарить удовольствие другим. Вот только для свиданий с подобной особой мое тело было еще несколько юно — будут коситься. От меня ожидают, что я стану проводить время с ровесницами. С другой стороны, среди дворянской молодежи многие предпочитали дам постарше…

— Тогда выбирайте время и место, — улыбнулся я. В конце концов, иногда ужин — это просто ужин. Матушка не обрадуется, но я смогу убедить ее, что это инвестиция на будущее.

Диана прижала букет к груди.

— «Садко», ваша светлость. Например, в четверг в восемь.

Губа не дура! «Садко» был рестораном при Гранд-отеле европейском, расположенном на Невском проспекте в нескольких кварталах от «Меркурия». Яства там подавали сказочные, но и цены были такими же. Но что сделано, то сделано. Надеюсь, эта Диана действительно окажется полезной не только в качестве красивой спутницы.

— Договорились, — кивнул я. — «Садко», четверг, восемь. Я пришлю за вами машину.

Консультантка достала из кармана небольшой блокнотик и, черкнув что-то, передала мне сложенную бумажку.

— Это адрес, куда следует заехать. В четверг я не работаю.

— Благодарю. До встречи, Диана.

Я вышел из бутика, а спина горела от взглядов, которыми мою спину сверлили остальные продавщицы. Судя по всему, партия разыграна хорошо — во мне разглядели влюбленного мальчишку. Пока пусть будет так. Продавщицы точно начнут болтать об этом со своими клиентами, и пусть пока что я в их глазах выгляжу безобидно.

Аграфена ждала меня, прислонившись к капоту автомобиля.

— Как прошло, ваша светлость?

— Как по нотам. Спасибо за помощь.

Помощница взглянула на часы.

— Тогда неплохо было бы вернуться домой. У меня есть ряд поручений, которые нужно выполнить сегодня. Нужно еще кое-куда съездить.

Я остановился. Ну уж нет, только ради извинений я бы не стал выбираться из дома. Раз уж оказался в центре, надо использовать возможности по полной программе.

— Феня, у тебя же есть справочник в планшете?

— Ваша светлость…

— Мне правда очень нужно!

— Алексей Иоаннович, ваша мать запретила мне…

— Это совсем ненадолго, обещаю. Не в моих интересах тебя подставлять.

Не получалось у нее быть со мной строгой. Мы уже давно стали хорошими друзьями, и несколько раз спасали задницы друг друга. Так что Аграфене действительно тяжело давалось соблюдение запретов, когда это касалось моих интересов.

Девушка тяжело вздохнула и достала из чехла планшет.

— Куда вам нужно?

— В редакцию журнала «Тайное и явное», — широко улыбнулся я. — Я знаю, что они сидят где-то в Петербурге.

Аграфена вытаращилась на меня во все глаза.

— Вы серьезно? В этот рассадник конспирологии⁈

— Мне сейчас не до шуток. Кроме того, матушка в курсе, что я занимаюсь этим вопросом. Долгая история. Можешь позвонить ее светлости и уточнить — вряд ли она будет против нашего визита в редакцию.

Помощница все еще не верила своим ушам. Но открыла на планшете программу-справочник и принялась искать нужный адрес.

— Вот, улица Кабинетская, дом одиннадцать. На углу с Ивановской. Это в районе Звенигородской, в пятнадцати минутах отсюда на автомобиле, если по пробкам.

— Тогда по коням, — улыбнулся я и открыл перед помощницей дверь.

Пока водитель вез нас в сторону Звенигородской, Феня беспрестанно разбирала какие-то документы на планшете, а я смотрел в окно. Невский, конечно, выглядел роскошно, кабы не толпы туристов. Начался сезон, и путешественники хлынули в столицу со всех концов света. Не зря этот город называли Северной Венецией.

Петр Великий, конечно, сильно промахнулся с местом для постройки города. Холодно, сыро, болото, комары… Всего шестьдесят солнечных дней в году — тут от недостатка витаминов и правда начнешь сходить с ума и бегать за бабушками с топором, как один недавний герой новостей. И все же на несколько летних месяцев в году Петербург становился прекраснейшим городом на земле.

Мы свернули с традиционной «дворянской» части центра в «купеческую» — на Садовую, где располагались торговые ряды, купеческие конторы, рынки и склады. Именно здесь крутились настоящие деньги, и крутились каждый день. Водитель снова свернул, и, переехав речку, мы оказались в старой, но менее роскошной части города.

— Я пойду с вами, Алексей Иоаннович, — сказала Феня, когда водитель остановился у нужного дома. — Здесь не самая безопасная обстановка.

Я в недоумении уставился на девушку.

— Ты все еще сомневаешься в моей способности себя защитить?

— Так я не за вас переживаю, а за тех идиотов, которые по незнанию посмеют на вас напасть…

Ладно, выкрутилась. Это все матушкин тотальный контроль. Да и черт с ним. Главное — сделать дело и встретиться с автором статьи. Или хотя бы добыть его контакты, чтобы поговорить с этим О. Костенко на нейтральной территории. Жаль, журнальчик я с собой не прихватил…

Перед нами возвышалось старое четырехэтажное здание, выкрашенное в жизнерадостный поросяче-розовый цвет. Судя по всему, раньше это был доходный дом, но затем жилые площади переделали под коммерческие. Так что сейчас на дверях в подъезд висели целые списки разных мелких организаций.

Аграфена провела пальцем по табличкам.

— Так, редакция журнала «Тайное и явное»… Третий этаж, офис номер три-десять.

— Идем.

Едва я распахнул дверь, как мне в нос ударил запах старого дома. Странный, но очень характерный — легкая сырость, спертый воздух. В воздухе, освещенные лучом света из давно не мытого окна, красиво летали пылинки. Аграфена чихнула.

— Будь здорова. Полагаю, на лифт можем не рассчитывать.

— Куда там, Алексей Иоаннович! Дому лет сто пятьдесят, не меньше, и по закону в нем слишком мало этажей, чтобы ставить лифты…

Не проблема. Мы люди молодые, можем и через две ступеньки перепрыгивать.

Поднимаясь, мы сталкивались с самым разнообразным контингентом, а я наконец-то смог поближе рассмотреть обычных петербуржцев. Все же у нас в Выборге была своеобразная атмосфера: город долгое время был под шведами, в губернии жило много финнов, карелов и ингерманландцев. Да и вообще места считались захолустьем, а нравы были попроще.

— Прошу прощения! Молодые люди!

Нас окликнула пожилая дама, больше похожая на музейный экспонат. Назвать ее старушкой не поворачивался язык. Немолодая леди была одета старомодно — на каблуках, в шляпке, перчатках, на руке висел ридикюль. Я кивнул Фене.

— Прошу прощения, молодые люди, — дама растерянно озиралась по сторонам. — Вы часом не знаете, где располагается офис фирмы «Макаров и партнеры»?

Я заметил, как исказилось в гневе лицо Аграфены.

— Сударыня, простите Бога ради, что лезу не в свое дело, — помощница перешла на шепот. — Но вы уверены, что вам нужна именно эта компания?

Дама достала из ридикюля сложенный рекламный проспект и показала девушке.

— Да, вот и адрес… Только я не могу найти нужное помещение.

Аграфена аккуратно взяла из рук женщины рекламный проспект и разорвала его на мелкие кусочки.

— Барышня! Что вы делаете⁈

— Это мошенники, сударыня, — зло проговорила Аграфена. — Мой отец вложился в их первое предприятие. Еще пятнадцать лет назад… Нам очень требовались деньги, а «Макаров и партнеры» обещали быстрые дивиденды. Но все это оказалось финансовой пирамидой. Пузырь вскоре лопнул, и акционеры не просто не смогли получить прибыль, но даже вложенные деньги никому не вернули! Пожалуйста, забудьте про эту фирму! Кто бы вам ни порекомендовал, что бы ни обещали… Не верьте!

Пожилая дама озадаченно глядела на разбросанные по полу клочки бумажки.

— Но ведь Коленька… Он хороший мальчик, он бы никогда не стал меня обманывать! Он сказал, что на этот раз все будет честно…

— Сударыня, пожалуйста, забудьте об этой затее, — снова убеждала Феня. — Даже кредит в банке Кройцмана будет гуманнее, чем эта пирамида. Моя семья очень пострадала от рук этих мошенников, и если бы не счастливый случай, гнить нам всем в долговой яме. Но нам очень повезло. Остальные, увы, в один момент лишились всего. Многие так и не смогли оправиться. Неужели вы не помните судебный процесс над Макаровым? Он просто вышел из тюрьмы и взялся за старое!

Судя по всему, увещевания Аграфены дали результат. Пожилая дама вцепилась затянутой в алую перчатку рукой в ридикюль, а второй — пожала руку девушке.

— Пожалуй вы правы, барышня. Просто я так надеялась, что получится преумножить то немногое, что осталось…

Несчастная женщина явно была из обедневшего высшего сословия. Это было заметно по ее манере держаться, говорить — да по осанке хотя бы! Не всем дворянским родам повезло обладать магической силой, хотя эта дама когда-то знала роскошь. Не исключено, что род выродился в магическом плане — такое тоже случалось.

— Если хотите, мы отвезем вас в банк, и вы просто сделаете вклад, — внезапно проявила альтруизм Феня. Оно и понятно: история во многом личная, и у девушки были свои счеты с мошенниками. — Только дождитесь нас.

— Нет-нет, что вы, я не посмею вас утруждать, — улыбнулась дама. — Я и так отняла у вас время. Однако благодарю за предложенную помощь. Всего вам хорошего, молодые люди.

Женщина развернулась и принялась медленно спускаться по ступенькам.

Я заметил, что за нами подглядывали — когда я повернул голову, кто-то быстро спрятался за углом на лестничной площадке второго этажа.

— Идем, — сказал я. — Хочу поскорее здесь закончить.

Феня молча кивнула и последовала за мной. Помощница была мрачнее тучи и даже стиснула кулак от злости. Прекрасно ее понимаю — я бы и сам мечтал сжечь дотла офис мошенников, которые взялись за старое после выхода из тюрьмы.

Дело купца Макарова гремело так громко, что дошло даже до нас. Чуть меньше двадцати лет назад в Петербурге объявился этот товарищ и создал торговое предприятие. Сначала занимался перепродажей иностранных товаров, затем — всем подряд. А когда его фирма получила известность, он стал продавать акции, обещая большие дивиденды. Поначалу так и было — увы, совсем недолго. Но этого хватило, чтобы слава распространилась и все понесли Макарову деньги, ожидая получить прибыль.

Все лопнуло примерно пятнадцать лет назад, и миллионы людей по всей империи пострадали. Макарова лишили всех членств и регалий в гильдиях, посадили на десять лет. Но недавно он вышел и, судя по всему, взялся за старое… И куда смотрит финансовая полиция?

— Пришли, — сказала Аграфена, когда мы остановились перед высокой деревянной дверью с табличкой «Редакция журнала 'Тайное и явное». Над дверным звонком висела написанная от руки бумажка с призывом сильнее нажимать на кнопку.

Я вдавил ее что есть силы и принялся ждать. Примерно через минуту дверь приоткрылась, и на нас уставилось лицо женщины неопределенного возраста с копной крашенных рыжих кудрей, крупными красными бусами на шее. Женщина приспустила очки на кончик носа и уставилась на нас.

— Вам кого?

— Это точно редакция? — тихо спросил я у Аграфены. — Больше похоже на коммунальную квартиру.

— Господа, вам назначено?

— Нет, — я с улыбкой шагнул к двери. — Я преданный поклонник вашего автора.

— Поздравляю. Приходить лично не обязательно. Пишите письма на абонентский ящик журнала.

Она хотела было захлопнуть дверь перед моим носом, но я крепко ухватился за створку. Нет, Алексиус, давай обойдемся без ментальных воздействий. Силу надо экономить, да и ораторское мастерство тоже неплохо бы оттачивать.

— Сударыня, прошу прощения, — я напялил самую обворожительную из своего набора улыбок. — Я не хотел вас отвлечь. Дело в том, что я приехал из Выборга. И мне очень нужно встретиться с одним из ваших авторов. Полагаю, у меня есть информация, которая его заинтересует. Я кое-что видел.

Женщина уставилась на меня со смесью жалости и снисхождения. Понятно, решила, что я очередной дурачок, которому что-то привиделось. На пьяницу я не тянул внешне, так что она сразу поставила мне диагноз. Что ж, минимум один адекватный человек в этом бедламе уже есть — ибо дама явно не питала иллюзий относительно тематики издания.

— С кем вы хотите поговорить? Если автор в офисе, я передам.

— Костенко, — ответил я. — Господин Костенко.

Дама высокомерно хмыкнула.

— Костенко нет в офисе. И уже давно.

Черт. Надо было зайти в ближайший магазин и взять коробку конфет. Эта дама выглядела как хрестоматийная секретарша. И, судя по ее выдающимся формам, как человек, который любит пить чай вприкуску с конфетами.

Ладно, это не тот случай, когда можно соблазнять. Но всегда можно воспользоваться образом наивного школьника. Материнский инстинкт — штука серьезная.

— Простите великодушно, госпожа, — виновато улыбнулся я и кивнул на Аграфену. — Мы с сестрой приехали в Петербург только чтобы встретиться с господином Костенко. А поезд обратно у нас только вечером. Вас не затруднит хотя бы позвонить своему сотруднику? Быть может, он соизволит приехать в редакцию… Или мы можем к нему подъехать…

Видимо, я хорошо отыграл роль — дама вздохнула и шире открыла дверь.

— Эх… Проходите, молодежь. Только хорошенько вытирайте ноги! Идите за мной.

Мы оказались в бывшей квартире, переделанной под офис. В прихожей еще остались пожелтевшие от времени обои от предыдущих жильцов. Мне в нос сразу ударил запах табака — журналисты курили прямо на рабочем месте.

Местечко было колоритным. На высоченных потолках — лепнина, в углу — потрепанная временем изразцовая печь. Рядом с этой стариной соседствовали вполне современные стеллажи с кучей папок, книг, документов. На офисных столах стояли компьютеры с огромными мониторами.

— Давайте я вам хоть кофе налью, бедолаги, — принялась хлопотать секретарша.

С удивительной для ее комплекции легкостью женщина принялась сновать возле электрического чайника. Достала пару кружек, насыпала растворимого кофе с сахаром… Затем, усевшись на свое рабочее место, словно королева на трон, она взялась унизанной массивными кольцами рукой за телефонную трубку и стала набирать номер.

Мы тактично ждали, усевшись на два предложенных стула.

Секретарша набрала один номер, должно ожидал ответа. Затем что-то перепроверила и набрала снова… И положила трубку на рычаг.

— Не отвечает уже второй день, — разозлилась она. — Номер сдавать в типографию в среду, а у нас три статьи не сверстаны. Костенко, чтоб тебя… Сейчас спрошу редактора. Быть может, он что-то знает.

Кто их знает, этих журналистов… Профессия в какой-то степени богемная. Может, господин Костенко отправился в очередную экспедицию на поиски аномалий и запил вместе со свидетелями…

Тем временем секретарша вышла из приемной и вернулась к нам через пару минут.

— Значит, так, молодежь. Ситуация следующая. Про Костенко никто ничего не знает — как корова слизала. Говорите, у вас поезд только вечером?

Я постарался не обращать внимания на умоляющий взгляд Фени.

— Ага!

— Раз вам так нужно поговорить с Костенко, езжайте на адрес. Только позвоните мне или пусть корреспондент свяжется. Я сейчас все вам напишу.

Секретарша сверилась с бумагами и передала мне записку с адресом и номером редакции.

— Мой добавочный — сто двенадцать. Обязательно отзвонитесь и спросите, что там происходит. Потому что на Костенко это не похоже… Хотя эта шизофрения любого ответственного сотрудника сведет с ума…

Я бережно сложил записку в карман пиджака.

— Непременно позвоним. Большое вам спасибо!

Выйдя из редакции, я ненадолго подошел к окну, чтобы вдохнуть свежего воздуха. Как они там вообще работают если дышать невозможно?

— Феня, надо…

— Алексей Иоаннович! Ваша матушка меня убьет.

— Ну так давай я ей позвоню и все объясню…

Мы как раз спустились в полумрак парадной.

— Лучше позвонить сейчас, — взглянув на светящийся циферблат часов, сказала Аграфена. — Мне и правда нужно уладить пару срочных дел до обеда.

Я придержал ее за локоть, заставив остановиться. Она хотела было что-то мне возразить, но потом увидела причину.

Из полумрака выступили три мужские фигуры и двинулись на нас, отрезая путь к выходу на улицу.

— Нехорошо распугивать клиентов, барышня, — сказал один из них и направился прямиком к Аграфене.