Открой чакры, или умри!

21. Побьем этих хулиганов!

Задерживаться внизу было нельзя, судя по всему, это была спланированная акция. Надо было спешить!

Я поднял с пола труп оборотнихи, который показался мне удивительно лёгким, несмотря на габариты. Как будто вся влага из него выпарилась и осталась только обгоревшая оболочка. Это было неплохо для того, что я хотел сделать. Скажу больше, это было очень хорошо!

— Справился? Молодец! — сказала Валентина Александровна, одной рукой прижимая к груди ребёнка, а второй скомканный и окровавленный фартук к ране в животе.

— Ты как? — спросил я её.

— Не думай обо мне, делай что нужно! — оборвала она все разговоры.

Я изловчился и забросил на плечо второй труп поверх первого. Со стороны это, наверное, казалось очень внушительным, что я тащу два здоровых трупа, придерживая одной рукой, никто же не знает, сколько они весят.

Уже ступая на лестницу, я повернулся к поварихе и сказал:

— Не вздумай умирать! Уж больно мне яичница твоя понравилась!

— Будет тебе яичница! Двойная порция! Иди давай! — сказала Валентина Александровна, и я понял, что как бы она ни хорохорилась, ей было очень плохо. Нужно было заканчивать наверху поскорее.

Когда я вышел в дверь, сказать, что все охренели, это ничего не сказать. Хранитель открыл было рот для вопроса, но я проходя мимо него тихо шепнул:

— Верь мне! — и он не стал ничего говорить.

Похоже, что за прошедшее время здесь особо ничего не изменилось, стороны просто препирались. Оно и понятно, гости ждали, пока их друзья перебьют всех внизу и тянули время. А наши не могли ничего предпринять. Ни уйти был нельзя, ни драться повода пока что не было. И тут выхожу я!

В воцарившейся тишине, я прошествовал через разделявшее наши группы пространство. Когда я был на полпути, Алиса громко и смачно откусила от своего бесконечного яблока, и стала его жевать со смачным хрустом.

— Зачёт! — сказала она с набитым ртом, — жаль я всю веселуху пропустила.

Остановившись прямо перед главным, я отпустил руку, и трупы грохнулись на землю, подняв облако пыли.

— Ты просил вернуть беглецов? Забирай, они нам больше не нужны! — сказал я.

Главный смотрел на трупы расширенными глазами, потом стал медленно опускаться на колени, протягивая руку к ближнему трупу.

— Девочка моя! Что они с тобой сделали? — дрожащим голосом заговорил он, осторожно касаясь обгоревшего трупа пальцами.

— Это мужик, баба вот! — я пнул ногой другой труп.

— Ха, снова зачёт! — раздался голос Алисы, которая ну никак не давала разыграть трагедию.

Главный злобно зыркнул на меня, но пальцами всё же прикоснулся к другому трупу.

— Они за всё ответят, поверь мне, детка, они будут умирать долго и мучительно! — сказал он мёртвой подружке тем не менее глядя в это время на меня.

Я ждал, пока он закончит. Собственно, прощание на этом месте и прекратилось. Он резко встал и спросил у меня злобным голосом:

— Кто ты, чёрт возьми, такой?

— Я-то? Куратор убежищ! — неожиданно даже для себя, ляпнул я.

— Что ещё за куратор? — сжав зубы, процедил главный.

— Что тебе непонятно? Слова незнакомые? Я слежу за убежищами, и если где возникают проблем, прихожу и решаю их. Нашему ордену стало известно, что вокруг этого убежища собирается всякое говно и мутит воду. Вот мы и прибыли разобраться! Это зачистка, братан! — сказал я и что есть силы, пнул ногой главного в живот.

Он не ожидал, что всё так быстро перейдёт к насилию, и пропустил удар. Когда он согнулся, я быстро создал шар плазмы и буквально впечатал ему его в голову. Я проделал это с оборотнихой и мне понравилось. Полёт снижает энергию плазмы, а тут прямо самый жир!

Главный упал, крича от боли и хватаясь руками за голову, но помочь ему это не могло. Один из его друзей засвистел, и из-за ближайших домов к нам побежала целая толпа их подельников. Навскидку там было человек двадцать, не меньше!

— Они мои! — раскатился над всеми нами адский утробный рык Алисы, и шёл он уже откуда-то сверху.

И следом за этим над моей головой один за другим полетели алые плазменные шары и молнии. Алиса не жалела ману и хотела сбить волну нападения резким отпором. Это получилось, энтузиазм прошёл так же быстро, как и появился.

— Фурия! С ними фурия! — орали бедолаги, бросаясь врассыпную. Я тоже добавлял от себя плазмой, и тоже щедро, бросал столько, сколько мог! Алиса металась над полем боя, поливая их сверху огнём, и, надо сказать, ей удалось устроить здесь настоящий ад!

Однако не меньше половины сумело убежать. Преследовать их мы не стали. Во-первых, всех бы всё равно не догнали, а во-вторых, мне и было нужно, чтобы они разбежались и начали сеять панику среди тех, кто спланировал агрессию по отношению к убежищу. То, что это был не корчащийся сейчас на земле передо мной главный в этой шайке, я не сомневался ни на секунду.

— Дорогая, достаточно, приземляйся! — сказал я ей.

Она опустилась на землю, и вопросительно на меня посмотрела, мол: «Дорогая?».

Я ей подмигнул, что означало: «Так надо!».

Она кивнула, удовлетворившись таким немым диалогом, и пошла добивать тех, кому не повезло убежать, но кто был ещё жив.

Главного я хотел пока оставить. Взяв его за ногу, я потащил слабо извивающееся тело в сторону убежища.

— Думаю, у нас есть к нему вопросы, — сказал я, останавливаясь перед хранителем и отпуская ногу, — просто хочу, чтобы ты тоже послушал, что он нам скажет.

Честно говоря, хранитель был в полном шоке от всего произошедшего. Он не ожидал, что события начнут развиваться так быстро и так круто. Мгновенно начавшаяся бойня и стремительная победа! Получалось, что, несмотря на свой статус, он здесь просто наблюдатель и от него ничего не зависит. Всё решаем и делаем мы с Алисой.

Но я вовсе не хотел ронять его авторитет. Наоборот, у меня было желание его укрепить!

— Всё было так, как ты и говорил, хранитель! — сказал я, глядя ему в глаза.

Поняв мою игру, он не стал возражать и сдержанно кивнул, сказав только:

— Хорошо!

— Не возражаешь, если я сам его допрошу? — спросил я у хранителя, махнув рукой в сторону главного.

— Ты же куратор, разве ты должен спрашивать у меня разрешение? — сказал хранитель.

— Конечно! Ведь это место твоё, ты за него отвечаешь, и все решения здесь принимаешь ты, а мы просто оказываем посильную помощь! — сказал я.

Алиса стояла рядом и с любопытством за нами наблюдала, разумно воздерживаясь от вопросов, которые у неё, вне всяких сомнений, были.

— В таком случае, конечно, допрашивай! — сказал хранитель.

Я присел на корточки возле главного, который после пережитого болевого шока немного оклемался и затих.

— Видишь, как всё оборачивается, да? Ты думал, что ты тут сила, а оказалось, что ты тут чмо! Ну ничего, бывает… правда, обычно всего один раз. Ты свой уже использовал. Вопрос только в том, какую смерть ты примешь, быструю или медленную! Скажешь, что мы хотим узнать, умрёшь быстро. Не скажешь, будешь страдать несколько дней. Поверь, мы это умеем!

Главный молчал, но я видел, что он всё слышит и понимает.

— Нам надо знать, кто всё это затеял! То, что ты просто расходный материал, пушечное мясо, которым пожертвовали, это понятно и дураку. Нас интересует, кто это спланировал и организовал! Ну, отвечай, кто это?

— Водяной! — прошамкал обгоревшими губами главный.

— Водяной? — переспросил я и взглянул в это время на хранителя, но тот сделал в ответ на мой взгляд, только отрицательное движение головой, означающее, что он тоже в первый раз об этом слышит.

— Я не знаю ничего про водяного, — сказал я, — где он обитает, твой Водяной? Если ты, конечно, меня не разыгрываешь… но поверь, это совершенно не в твоих интересах!

— На воде обитает, — сказал еле слышно главный, и было понятно, что каждое слово даётся ему с трудом.

— Не зли меня! — спокойно сказал я.

— Южный порт, — сказал на выдохе главный, — там он обычно бывает… но на месте не сидит, постоянно в разных местах появляется. Вся Москва-Река его! Водяной — это мощь! Он вас всех поимеет!

— Да, да, — вздохнул я, — ты вроде то же самое планировал, разве нет? И лежишь теперь здесь полудохлым куском дерьма. Все хотят нас поиметь, да вот всё никак не могут! Что ещё готовится в ближайшее время?

— Убежищу конец! У Водяного на него большие планы! Вы не жильцы! — проговорил главный и закашлялся.

— Что планируется в ближайшее время? — повторил я с нажимом.

— Водяной свои планы наперёд не рассказывает! Он только даёт задания, и хорошо за них платит! — сказал главный.

— Да, ты вон очень хорошо наварился на этом задании, — усмехнулся я, — зачем Водяному убежище, оно же на суше?

— Думаешь, Водяной только в воде может находиться? Да ты совсем тупой! — попытался засмеяться главный и снова закашлялся. Да и говорил он, чем дальше, тем со всё большим и большим трудом.

— Сколько у него людей? — спросил я.

— Ему не нужны свои люди, — совсем тихо сказал главный, похоже, он постепенно отходил в мир иной, — зачем ему они, если он любого может убедить работать на себя?

— Как он это делает? — спросил я.

— Ты тоже будешь на него работать, или умрёшь! Другого выбора нет, он всех… — главный опять закашлялся, захрипел, задёргался в конвульсиях и, резко выгнувшись дугой, умер.

— Ну, хоть добивать не придётся, — сказал я вставая.

— А кто всё это будет убирать? — сказал вдруг здоровяк, обводя рукой поле боя, усеянное трупами.

— Может быть, ты, здоровяк? — сказала ему Алиса, — раз уж ты сидел в зрительном зале, пока мы делали твою работу? Интересно, а ещё яблочки в столовой остались? — и она, виляя бёдрами, вошла в убежище.

— Это же фурия! — возмущённо сказал здоровяк хранителю, показывая рукой на дверь, где только что скрылась Алиса, — и что, она вот так будет ходить по нашему убежищу? А вдруг она убьёт там кого-нибудь?

— Тогда убежище её накажет, — сдерживая раздражение, сказал хранитель, испытывая передо мной явное неудобство за своего сотрудника.

— Но она же легко может убить любого! — никак не унимался здоровяк.

— Ты ведь здоровый мужик, — сказал я, решив вмешаться в разговор, — наверняка можешь одним ударом убить ребёнка! Отсюда вопрос, скольких детей ты убил?

— Каких детей? Ты о чём вообще? — не понял здоровяк.

— Ты можешь убить ребёнка одним ударом, скольких ты уже убил? — не отставал я.

— Да не убивал я детей, — здоровяк был вообще сбит с толку.

— Можешь, но не убивал! И она может, но почему ты думаешь, что будет? Ты главное её по заднице не додумайся шлёпнуть, или за грудь ухватить, и тогда проживёшь долгую жизнь… если повезёт, — сказал я.

— Это наши друзья, они защищали убежище, тема закрыта! — сказал хранитель, — они будут жить здесь, сколько захотят, или сколько им позволит убежище. На этом всё! Кстати, что там внизу произошло? — вдруг спохватился хранитель.

— Девушка на ресепшене, скорее всего, мертва, Валентина Александровна ранена, — вспомнил я, потому что из-за стремительного развития событий это вышибло у меня из головы, — ей нужна помощь!

— Ох, ё! — испугался хранитель и бросился вниз, — потом поговорим!

— Наедине! Нужно кое-что обсудить! — бросил я ему вдогонку.

— Не, ну чего, реально, что ли, нам всё это убирать? — ища поддержки, здоровяк повернулся к двум своим молчаливым товарищам.

— Тебе же сказали, — вздохнул я, — и заметь, это гораздо более безопасно, чем драться. Утешай себя этой мыслью, когда будешь таскать трупы.

Я вошёл в убежище, слыша за спиной недовольное бурчание. Этот мужик уже начал меня не на шутку раздражать. Да, события развивались быстро, но время, чтобы вступить в бой у них было, однако, они этого не сделали.

Когда я спустился вниз, там было уже довольно много народу. Хотя убежище и казалось пустоватым, мы видели пока что далеко не всех его обитателей. Возле Валентины Александровны уже суетились люди, пытаясь оказать помощь. Какая-то женщина держала на руках ребёнка, с которым пришли оборотни.

— Вот сволочи, они его чем-то накачали! — возмущённо сказала она, — только бы плохо ему не стало, только бы выжил!

— То-то я и думаю, больно уж он тихий! — сказала Валентина Александровна.

— Ты как? — спросил я у неё. Я нечаянно перешёл на «ты» в какой-то момент, и решил уже обратно не откатывать.

— Нормально! — махнула она рукой, — не зря же я жирок себе наращивала! Вот, пригодился, родимый! До жизненно важных органов не добрались! — и она невесело усмехнулась, — а вот Зое меньше повезло, убили её твари!

— Да, я немного опоздал, — вздохнул я, — ещё бы чуть-чуть!

— Не вини себя, ты и так сделал, что мог! Если бы не ты, вообще неизвестно чем бы всё закончилось! Они бы тут всех вырезали, пока вам там наверху зубы заговаривали, — сказала Валентина Александровна.

— Я нашла яблоки! — сказала Алиса Валентине Александровне, входя в вестибюль, — спасибо!

— Кушай, деточка! Бери всё, что захочется и кушай! — ответила та, — для вас ничего не жалко.

— Спасибо, но только яблочки! — и Алиса повертела в руках два здоровенных яблока.

Обитатели убежища поглядывали на нас с Алисой с нескрываемым любопытством. Видимо, слухи о произошедшем распространились мгновенно, и даже те, кто вообще всё пропустил, уже знали, кто сегодня больше всех отличился.

Среди прочих я увидел двух девочек близняшек лет так семи примерно. Я подозвал их к себе.

— Можете мне помочь, с разрешения хранителя, естественно! Или нужно сначала спросить разрешения у ваших родителей? — спросил я.

— Мы сиротки! — спокойно ответили девочки, видимо, уже привыкшие к своему статусу.

— Хорошо, — сказал я, — точнее, это плохо, конечно, но хорошо, что вы готовы мне помочь!

Они дружно кивнули.

— Пойдите на кухню, возьмите каждая по кружке, и нужно будет собрать с пола вот эти зелёные шарики, — я наклонился и поднял один из них, — одна будет собирать здесь, а вторая в комнате, которую я покажу. В той, где я живу.

— Мы знаем, где это! — радостно сообщили мне девочки.

— Ну что, сделаете? — спросил я.

— А сколько должно быть шариков? — спросила одна, — а если мы не все найдём?

— Найдите сколько сможете, а потом сравним, кто лучше справился, идёт?

— Идёт! — ответила вторая.

— Если кто-то спросит, зачем вы берёте кружки, скажите, что вам разрешили! — сказал я.

— Нам можно! — махнула рукой первая, и девочки убежали.

Пришёл хранитель и, увидев меня, сразу спросил.

— Поговорим?

— Давай минут через пять, — сказал я, — нужно проведать нашу девочку, а то она хоть и без сознания, а ей тоже досталось. Но вот сказать она об этом ничего не может. И ещё пара дел есть небольших.

— Хорошо, — сказал хранитель, — как освободишься, попроси, тебе покажут, где мой кабинет.

— Договорились, — сказал я, и когда хранитель ушёл, пробурчал себе под нос с улыбкой, — надо же, кабинет у него!

Вернулись девочки, и одна тут же кинулась собирать шарики здесь, попутно всех оповещая, что если кто такой найдёт, чтобы отдавали ей, потому что это делается по поручению хранителя, а вторая убежала в нашу комнату.

Молодцы, соображают, что не на меня ссылаться надо, а на того, кто здесь авторитет.

Когда я вошёл в нашу комнату, вторя девчушка ползала на четвереньках, шустро хватая и бросая в кружку бусины. Некоторые из них остались на верёвочке и проследовали в кружку в таком виде.

Алиса была уже здесь и лежала на одной из кроватей, закинув ноги на высокую каретку, одну руку положив под затылок, а во второй держа яблоко, которым снова смачно хрустела.

— Яблочки здесь огонь! — сказала она, когда я вошёл, — никогда особо их не ела, а тут остановиться не могу! Может, они добавляют в них что? Наркотики какие-нибудь? А то прям, странное дело!

— Скорее всего, у тебя в организме чего-то не хватает, и он, найдя источник, заставляет тебя им пользоваться, восполняя нехватку, — сказал я.

— Любишь ты всё испортить! — сказала Алиса, уставившись в потолок, — версия про наркотики была интереснее! Кстати, а чего ты вниз-то ломанулся? Как узнал, что здесь что-то не так?

— Нина меня позвала! — сказал я, решив не скрывать от Алисы этот факт.

— Наша спящая красавица прямо в мозг тебе позвонила? — хохотнула Алиса, не переставая жевать яблоко, — вангую, вы поженитесь! Главное, чтобы она проснулась! Хотя, зачем? Так даже лучше! Все нужные для женитьбы органы на месте, а мозг выносить не будет! Хотя… если она тебе в него напрямую сообщения посылает, то не факт! — и Алиса рассмеялась.