Остерегайтесь апокалипсисов. Книга 4

2. Смертельный голод

— И что мы здесь делаем? — недоверчиво прошептала Макси.

— Собираем информацию.

Мы сидели за обеденным столом в небольшом прохудившемся домишке. Смотря на деревянную пошарпанную поверхность перед глазами, можно было сразу сказать, что этому столу было уже много лет. Рубцы и трещины постоянно пересекались между собой, тянулись вдоль по столу и спускались прямиком к его ножкам. Скамья, на которой мы сидели, также была скрипучей, шатающейся от любого легкого движения. Боюсь, если бы мне захотелось резко встать, Макси, сидевшая с краю, перевернулась бы вместе со скамьей.

— Мне, правда, неловко. — Прозвучал еще один голос в тишине дома. — Я пригласила вас, а встретить ничем не могу. — Девушка, повернувшаяся к нам лицом, виновато поджала губы. — Даже воды почти не осталось, так что…

Она была вся как на иголках. Ее пошатывало. Переступая с ноги на ногу она пыталась скрыть свою усталость, но все же не заметить этого со стороны было невозможно. Лицо, уже высохшее после слез, казалось слегка опухшим. И даже пушистые беличьи ушки, торчавшие из-под копны русых волос, были виновато опущены.

— Ничего страшного, — с улыбкой отвечал я, — мы не голодны.

Вопреки моим словам внезапно прозвучало журчание. Сразу осознав, что этот звук исходил не от меня, я посмотрел на Макси. Ее щеки мгновенно покраснели, а глаза устало закрылись.

Тогда, снова взглянув на хозяйку дома, я с улыбкой ответил:

— Не больше, чем все остальные.

Ава — так звали эту девушку, натянуто улыбнулась. Она прошла к нам за стол, и, будь в этом месте еще один стул, наверняка села бы, но кроме одной скамьи у нее больше ничего не было, и поэтому она осталась стоять напротив.

— Спасибо, что подошел ко мне тогда. Твое появление помогло вернуться к реальности.

— Хотел спросить, как ваши дела…

Я намеренно не стал договаривать. Просто посмотрев в сторону соседней комнаты, дверь в которую была прикрыта, одним только взглядом я дал понять, о чем шла речь. Ава, проследив за моим взглядом, также посмотрела на приоткрытую дверь и тихим голосом ответила

— Брату совсем плохо. Он и раньше был слабым, легко мог подхватить простуду. Но без нормального питание ему становится все хуже. И дело даже не столько в какой-то болезни, сколько в слабости из-за голодания.

— Другие боятся, что у него та самая болезнь?

— Но это не может быть той самой болезнью. — Ава быстро перевела на меня взгляд и посмотрела так пылко, так взволнованно, будто мои слова задевали ее за живое. — Его не лихорадит. Просто слабость из-за нехватки еды.

Мне было ее жаль. Я только осознавал в чем была самая большая проблема для жителей этой деревни, и только-только начинал понимать, через какие страхи и лишения им приходилось проходить.

Глубоко вдохнув, я спросил:

— Сколько еды у вас еще осталось?

Ава настороженно замолчала. Она будто была готова попятиться, но не сделала это и просто продолжила в упор смотреть на меня.

— Если ты боишься, что я могу кому-то рассказать или что-то сделать…

— Нет, — тверже сказала она. — Тебя, Харм, я не боюсь.

И все же на то, чтобы дать ответ, ей потребовалось время. Искоса посмотрев в сторону соседней спальни, она наклонилась к нам и шепотом ответила:

— У нас осталось всего несколько корок хлеба. Этого хватит для того, чтобы брат поел еще завтра и…

Прозвучал скрип половиц. В этом доме любой твой шаг был слышен, так что даже осторожные шажки истощенного тельца слышались настолько четко, что от этого все замолкали.

На пороге соседней комнаты появилась фигура. Это был ребенок на вид четырнадцати лет. Одной рукой придерживаюсь за косяк, а другой опираясь о дверь, он смотрел на нас из-под полуприкрытых век.

— Ты снова собираешься голодать из-за меня? — недоверчиво спросил мальчик. Как и описывала Ава, он выглядел очень слабым. Буквально все его тело за последние дни голодания превратилось в тростинку. Торчащие кости, тонкая кожа и болезненный вид — именно это и пугало окружающих.

Ава, быстро развернувшись к брату, практически подбежала к нему. Присев перед ним на колени, она потянулась руками к его плечам и заговорила:

— Я тебя разбудила? Давай помогу…

Мальчик без слов выставил перед собой ладонь. Это вызвало удивление. Несмотря на свой внешний вид, с тем же спокойным голосом он спросил:

— Ты сказала, что поела утром. Ты ела?

— Карс, давай…

— Ты ела?

Ава виновато поджала губы. В этот момент ее глаза были такими большими и печальными, что от этого сжималось сердце. Она будто хотела расплакаться, но из-за всех сил старалась не делать этого.

— Так и знал, — пробормотал Карс, устало опуская голову. — Я отказываюсь есть, пока ты не съешь что-нибудь сама.

Руки Авы задрожали, и, стараясь снова это скрыть, она просто опустила их на свои колени. Стараясь хоть как-то вразумить брата, она начала уговаривать его, ну, а я, уже не вслушиваясь в их разговор, изучающе окинул их взглядом.

Что ушки Авы, что ушки Карса были опущены — видимо, это выражало их печаль. При всем этом их широкие пушистые хвосты были подняты вверх — это могло быть связано с тревогой.

Заметив неподалеку от себя еще один торчащий пушистый хвост, я перевел взгляд на Макси. Все это время она молчала и вела себя как сторонний наблюдатель. Она будто даже не пыталась влиться в происходящее, и оставалась лишь читателем или, можно сказать, автором, который скрывался по другую сторону страниц.

— Ну, а что насчет тебя? — спросил я, вынуждая Макси поднять взгляд. — Как давно ты ела?

— О себе бы поволновался, — девушка недоверчиво нахмурилась, а затем снова опустила голову. — Твое тело не ело уже несколько суток.

— Ты знала Харма?

— Лучше, чем кто бы то ни было.

Этот ответ меня насторожил. Наверняка Харм и Макси были не просто незнакомцами друг для друга. Их связывало нечто большее, чем отношения автора книги и ее персонажа.

Мысленно поставив пометок на этой теме, я решил сразу переключиться на другую. Переведя взгляд на все еще уговаривавшую брата владелицу дома, я спросил:

— Ава, в тот раз за кем ты бежала? К кому стучалась в дом?

Оба бельчонка разом замолчали. Оглянувшись ко мне, они с округленными и почему-то печальными глазами замерли. Казалось, на мой вопрос должна была ответить Ава, но она будто и не собиралась этого делать. Замерев в прострации, словно какое-то изваяние, она даже перестала дышать. Ее брат, заметивший это сразу, ответил вместо нее:

— Наверняка к нашим родителям.

Скрыть удивление у меня не получилось. Вспоминая, как яростно Ава билась в дверь того дома и умоляла выслушать ее, я даже не мог поверить в то, что убегавшими тогда были ее родные родители.

— Не удивляйтесь, — Карс, отпустив дверь, прислонился к косяку уже всем телом. — Они и раньше особо не проявляли к нам заботу. Сестра забрала меня в свой дом сразу, как стала самостоятельной. Это было жильем ее жениха, но после того, как тот скончался, она осталась одна.

— Я не одна, — заговорила Ава, широко улыбаясь, — теперь нас двое.

И брат, и сестра устало переглянулись. Пусть они и улыбались, пусть теперь Ава уже и сжимала крохотную ладонь Карса в своих руках, в выражении их лиц все еще читались нотки застывшего ужаса и тревоги. Даже не говоря о своем положении, тем не менее они не забывали про него.

— Плевать на этих трусов. — Ава, поднявшись с колен, уверенно выпрямилась. — Не хотят делиться едой со своими детьми, пусть сами погибают. А мы сами как-то справимся.

Я улыбался. В такой ситуации единственное, что оставалось всем нам — это сохранять боевой настрой и верить в то, что все как-нибудь обойдется.

— Думаю, нам пора. — Руками уперевшись в стол, я начал медленно подниматься, и вместе со мной точно также встала Макси. — Ава, если будет еще что-то, чем я смогу помочь, обращайся.

Ава радостно кивнула. Возможно, в этой деревне мы были одними из немногих, кто не отворачивался от них.

Стоило мне выйти из-за стола, как прозвучал тихий голос:

— А вы не боитесь моей болезни?

Я оглянулся и посмотрел на ребенка, все еще стоявшего на пороге спальни. Он не выглядел угрюмым или расстроенным. Скорее, его что-то удивляло.

— Разве ты не здоров? — спрашивал в ответ я. — Испытывать слабость на фоне голодания — нормально.

— Все говорят, что я слишком болезненный. Белый как смерть, худой…

После этих слов я не мог просто промолчать. Повернувшись всем телом к ребенку, я подошел к нему, сел перед ним на колени и взял его за плечи. Мальчик молчал и просто удивленно смотрел мне в глаза. А я, удерживаясь за него, с ужасом для себя понимал, насколько маленьким и слабым он был ПО сравнению с моим новым телом. Казалось, один неверный замах мог привести к летальному исходу.

— Потерпи еще немного, — мягко заговорил я. — Как только город снова освободится, ты получишь еду и мигом окрепнешь.

Положив одну руку на его макушку, я потрепал его по волосам, улыбнулся и сразу встал. Ребенок смотрел на меня все теми же округленными глазами. В то же время его сестра, жалобно поджимая губы, продолжала сдерживать себя и стараться не плакать.

Мы вышли с Макси из этого дома в полной тишине. Как и раньше, вся деревня казалось безлюдной и пустынной. Почти все жители стремились укрыться в домах и не выходить на улицу, лишь бы не подцепить болезнь, которой на самом деле в этом месте даже не было.

— Твои слова, — заговорила Макси, в их глазах выглядят как бессмысленные надежды.

— Значит, нам надо сделать все возможное, чтобы это перестало быть бессмыслицей.

Лисица искоса посмотрела на меня, но все же никак не ответила.

Пока мы шли, лишь изредка кто-то попадался мне на глаза. Некоторые жители время от времени поглядывали в окна, некоторые выползали на порог, оглядывались и снова скрывались в темноте своих жилищ. Иногда из домов гуськом выползали целые семьи, а затем снова скрывались за деревянными стенами.

— Сколько всего в поселении жителей? — спросил я.

— Сейчас около двух десятков взрослых. Дети… их обычно не считают.

— Как я понимаю, положение одинаковое у всех?

— Верно. В оккупации даже будь ты известным человеком, никто благосклонности проявлять не станет.

Макси даже не смотрела на меня. По тому, насколько сухо она отвечала, я понимал, что в моем присутствии она уже успела разочароваться. Ее надежда выбраться отсюда иссякала вместе с тем, как мы обходили поселение, и с этим нужно было что-то делать.

Когда мы вернулись в наше скромное жилище, еще с порога я спросил:

— Кем был предыдущий владелец моего тела?

— Для местных жителей он был обычным селянином. Крепким, но не более того. Одним из тех, кто уходил на заработки в соседние деревни, помогая строить дома и чинить платины.

Задумавшись об этих словах, я прошел вглубь дома и чуть тише сказал:

— Тогда понятно, почему зверолюди на вратах узнали меня.

Макси никак это не комментировала. Она оставалась возле выхода, изучающе наблюдая за каждым моим шагом. Я же, чувствуя на себе ее проницательный взгляд, продолжил:

— Ты сказала, что знала Харма лучше, чем кто бы то ни было еще.

— Я его автор. Это же очевидно.

— Но он не был главным героем, верно? И даже второстепенным.

— Скорее третьесортным.

— Тогда почему именно он?

Макси замолчала и отчего-то отвела взгляд. Когда она выглядела так неуверенно, дело явно было недобрым. Однако мне не пришлось повторять свой вопрос. Всего мгновение спустя Макси подавленным тоном ответила:

— Мы сейчас находимся в его доме, и Харм в истории был единственной родственной душой для владелицы моего тела.

— Тогда каким образом я им стал? Как работала награда из игры, которой ты воспользовалась?

— Надо было найти только что умершее тело.

Я замолчал. Оба конца этой истории уже были в моих руках, но я никак не решался связать их вместе, чтобы получить полноценную картину происходящего. Макси опускала голову, и смотрела на меня из-под своих длинных белоснежных ресниц. Понимая, что она сама хотела, чтобы я это сделал, я спросил:

— Он умер сам?

— Нет.

Этот ответ стал для меня решающим. Смотря на Макси, которая стояла в противоположной, темной части дома, только сейчас я задумался о том, кому действительно пытался помочь.

— Ты убила того, кто о тебе заботился?

— Он попросил меня это сделать, — твердо отвечала лисица.

— Что?

— Он попросил меня убить его.

Внезапно дверь в комнату распахнулась. Некто, пришедший без предупреждения, выбил дверь прямо с ноги. Макси, стоявшая близко ко входу, испуганно оглянулась и в тот же миг незнакомец, проникший в дом, сбил ее с ног.

Еще даже не понимая ситуации, я просто бросился к ним.

— Это все твоя вина! — ревел мужчина, обеими руками схватившийся за женские плечи. От боли Макси заскулила и сжалась, а он продолжил давить на нее и угрожающе рычать.

Подбежав к ним, я быстро сбил нападавшего с Макси и повалил его назад. Теперь уже он лежал спиной на полу, жалобно скуля от боли.

Кровь в моем теле буквально кипела. Возможно, это был простой выброс адреналина, но меня просто трясло от всего происходящего. Острыми когтями впиваясь в плечи незнакомца я закричал:

— Кто дал тебе право врываться в чужой дом⁈

От подобного крика мужчина опешил. Лишь когда он прекратил сопротивляться, мне удалось взять себя в руки. Не знаю, как выглядело мое лицо в тот момент, но по страху в глазах этого зверочеловека я понял, что оно его пугало.

Немного успокоившись, но так и не ослабив хватки, я спросил:

— Зачем ты здесь?

— Это все она! — незнакомец указал на Макси пальцем. — Она причина всех наших несчастий.

Макси лежала на боку и удивленно смотрела на нас. По ее лицу я сразу понял, что подобное не должно было случиться с ней сейчас. По крайней мере, в ее предыдущих регрессиях в этом доме на нее явно никто не нападал.

— И в чем ее вина? — спрашивал я.

— Сам подумай. — Эмоционально отвечал он. — Даже ее сестра, Белая лисица, не хочет идти сюда. Это значит, что она причина всех проблем!

— Ты обвиняешь ее просто потому, что не нашел лучше оправдания, да?

Мужчина замолчал, а я, кое-как сдерживая накопившуюся злость, продолжил:

— Разве тебе не известны слухи о том, что вождь Ракх оккупирует даже те деревни, в которых не проявляется болезнь?

Он все еще не отвечал, но недовольно скалил зубы. Казалось, это я здесь издевался над ним, причинял боль и пытался убедить в чем-то.

— Ты слышал. — Намеренно придвинувшись к его лицу, я угрожающе зашептал: — Точно слышал об этом. Но думал, что тебя его решения не коснутся. Вот и результат.

Эти слова явно перевернули все. Мужчина, толкнув меня обеими руками, попытался сбросить меня с себя, но от этого я лишь немного отстранился.

— Отпусти меня! — грозно заревел он.

Сдержаться после такого было сложно. Сжав ладонь в кулак, я вознёс ее над головой противника и уже был готов со всей силы обрушить на него удар, как неожиданно услышал зов:

— Харм.

Мне пришлось оглянуться, чтобы увидеть лицо того, кто меня звал. Макси все еще сидела на полу, смиренно и спокойно смотря на меня.

— Нежнее, — тише добавила она. — Не забывай рассчитывать силу.

Я невольно улыбнулся. В такой-то ситуации мне еще напоминали про рассчитывание силы. Переведя взгляд на нашего незваного гостя, я быстро разжал кулак и ладонью ударил его по щеке. Шлепок разнесся по всей комнате, щека быстро покраснела, но сам мужчина от этого лишь удивленно округлил глаза.

— Слышал ее? — резко спросил я. — Я бы из тебя всю дурь выбил, если бы не эти слова.

Мужчина ничего не отвечал и только шокировано смотрел в мои глаза. Он наверняка ожидал иного. Встряхнув его за плечи, я громко спросил:

— Будешь еще набрасываться на нас?

— Нет.

— Точно⁈ — закричал я.

— Да! — крикнул в ответ он.

Внезапно на пороге появилась еще одна фигура. На этот раз молодой парень, заглянув в дом, виновато поклонился и тихо сказал:

— Я прошу прощения…

Мы все молчали. Сначала мне показалось странным его появление. Я ожидал, что меня будут в чем-то обвинять, но, к моему удивлению, паренек вообще проигнорировал происходящее в доме и просто сказал:

— Мне поручили сообщить, что старейшина организовывает собрания этим вечером. Все, кто еще может ходить, должны прийти.