Основы человечности для чайников (СИ)

Глава 15. Долгосрочное планирование

На то, чтобы изобрести план, у Ксюхи ушло минут пять. На домашнюю работу по алгебре — куда больше. В какой-то момент, окончательно запутавшись в формулах и переменных, она почти решилась махнуть в Дом и засадить за уравнения Людвига.

Ну а что? Она же решает его проблемы, так пусть он разбирается с её уроками. Сам же сказал, что шарит в математике!

Но сорваться с места не получилось: бабушка весь вечер нарезала вокруг Ксюхи круги, окликала её по поводу и без повода и вообще вела себя как-то странно. Не орала (это было бы как раз вполне естественно), а словно приглядывалась, принюхивалась и пыталась застать врасплох.

— Да не курю я! — буркнула Ксюха, в очередной раз услышав крадущиеся шаги за дверью. — Не курю, не пью, не зависаю в интернете, а спокойно решаю алгебру. Пытаюсь. Можешь зайти и убедиться.

Бабушка не заставила себя упрашивать и действительно зашла. Гордо выпятив подбородок, промаршировала к столу и внимательно осмотрела всё, что на нём лежало. Тетрадки, учебники, ксерокопии дополнительных заданий, пенал (зашитый, между прочим!), катушка ниток, калькулятор… Ни телефона, ни шоколадки, ни даже книжки, торопливо захлопнутой на самом интересном моменте.

И уж точно — никаких сигарет!

Видимо, это была не та картина, которую она планировала застать. И (что уж скрывать) обычно Ксюха действительно делала домашку кое-как, постоянно отвлекаясь на мобильник, книжку или видео, а потом наскоро переписывая готовые ответы из интернета. Но сейчас в голове накрепко засело людвигово «Пока правильную формулу не выведешь — спать не ляжешь», и захотелось справиться самостоятельно. Хотя бы попробовать.

Если она правильно поняла, в основе магических заклинаний лежали математические и физические принципы, и было бы неплохо научиться в них разбираться. Пусть даже колдовать ей не суждено, но хотя бы понимать, что делают другие, — уже неплохо. Особенно когда ты лежишь в условной пентаграмме, а вокруг тебя скачет Тимур с циркулем и маркером.

— Ксения! — провозгласила бабушка, продолжая зыркать по сторонам.

Кажется, она понятия не имела, что ищет, но очень хотела найти хоть что-нибудь. Найти, предъявить и грозно вопросить: «Как это понимать⁈»

К счастью, сегодня Ксюха вернулась домой вовремя, убрала на места всё, что надо было убрать, приготовила всё, что надо было приготовить, помыла плиту и вообще вела себя как примерная девочка.

— Ну что? — спросила она, так и не дождавшись внятного объяснения происходящему.

— Может, тебе к репетитору походить? — задумчиво изрекла бабушка.

— Сама справлюсь. У нас что, деньги лишние появились?

— Ну, ты же принесла… Там ещё осталось.

— Положи на счёт, пусть проценты капают. Однажды пригодятся.

— Уже положила. А если… вот хобби у тебя есть какое-нибудь? Чем бы ты хотела заниматься? Может, спортом?

Ксюха развернулась на стуле и внимательно посмотрела на бабушку. Очень хотелось прямо спросить: «В чём подвох?», но жаль было рушить зыбкую иллюзию нормального общения.

— Карате ты не одобришь. Бокс — тем более.

— Не одобрю. Но, может, что-то более мирное. Плавание, например…

— Бабушка-а-а!

— Йога?

В чём подвох? В чём подвох? В чём подвох⁈

— Шахматы?

— Бабуль, давай начистоту: что случилось?

— Ничего, — торопливо ответила бабушка. Но всё-таки сжалилась и пояснила: — Меня беспокоит, что у тебя нет друзей и ты предоставлена сама себе. Шляешься где-то целыми днями, а я на работе и не могу тебя проконтролировать.

А, ну да. Контролировать. Вот в чём дело: не в заботе, а в стремлении точно знать, где сейчас находится непокорная внучка, и сделать всё, чтобы у неё не оставалось времени непокорничать.

— Я не шляюсь, я алгебру делаю. И другие уроки тоже. Иногда общаюсь с одноклассниками. Хожу в магазин и в школу. Убираюсь. Готовлю. Читаю. Мою посуду. Слежу, чтобы твои орхидеи с фиалками не пересохли. Ты серьёзно думаешь, что у меня есть время на йогу и шахматы?

Когда Ксюха начинала перечислять свои домашние обязанности, действительно складывалось впечатление, что все её дни забиты трудами и заботами. На самом деле убиралась-то она не каждый день, готовила тоже, и не то чтобы сильно сложные блюда. Макароны сварить — разве это подвиг? А в магазин за продуктами можно и по дороге из школы зайти.

Но на бабушку список дел обычно действовал отрезвляюще.

Подействовал и сейчас.

— Но тебе точно не одиноко? — на всякий случай уточнила она.

— Точно! — отрубила Ксюха.

Какое уж тут одиночество, когда надо и за Людвигом присмотреть, и Тимура из виду не выпускать, а теперь ещё и к Инге как-нибудь подобраться. Не заскучаешь!

— А Тимур Игоревич ваш курит? — как-то совсем уж невпопад спросила бабушка.

— Вроде нет. По крайней мере, я никогда не видела, чтобы он курил. — Хотя после вчерашнего не удивилась бы. — Он тут вообще при чём?

— Ну, ты же с ним много времени проводишь. Общаешься, книжки, вон, берёшь. Не хочу, чтобы он на тебя плохо влиял.

— Это я на него плохо влияю, и отвлекаю от работы, — хмыкнула Ксюха. — А ты меня от алгебры отвлекаешь. Вот завалю завтра контрольную — и кто будет виноват? Уж явно не Тимур Игоревич!

— Ладно-ладно, уже ухожу. — Бабушка примирительно вскинула руки.

И действительно ушла. Даже дверь за собой закрыла, оставив Ксюху в полнейшем недоумении.

В заваленной (точнее, основательно скособоченной, но чудом выстоявшей) контрольной действительно был виноват Тимур. Игоревич.

Потому что вместо того, чтобы старательно доделывать задания на перемене после урока (училка на такое, конечно, ворчала, но в целом — не запрещала, только недовольно поторапливала), Ксюха сорвалась из кабинета сразу же после звонка. У Тимура этот урок тоже был последним, а ей хотелось перехватить его до ухода из школы.

Как выяснилось, можно было не торопиться: он как зашёл в учительскую, так и пропал там с концами, поэтому Ксюха заняла наблюдательную позицию на ближайшем подоконнике и принялась ждать.

Ждать, читая книжку, было в целом довольно комфортно. Настолько комфортно, что приходилось силой вытаскивать себя из сюжета, чтобы не пропустить что-нибудь важное типа спешащего домой Тимура или…

О! Отлично!

По коридору шла Инга: как обычно — уткнувшись носом в телефон, то и дело поправляя сползающие очки и рискуя в кого-нибудь врезаться. Например, в Ксюху, вставшую на пути.

К чести Инги — затормозить она успела, зато телефон от неожиданности чуть не выронила. «Чуть» — значит, всё-таки выронила, поймала, не удержала, снова выронила и, наконец, с благодарностью приняла мобильник из рук Ксюхи, подхватившей его у самого пола.

— Спасибо! За ещё один разбитый телефон меня бы дома прибили! — воскликнула гипотетическая сестрёнка Людвига.

— Меня тоже. Правда, я обычно чужие бью.

Инга хихикнула и почему-то покраснела. Смутилась.

— Извини, я… Я тебя не заметила.

— Да всё нормально, я тоже виновата, что так выскочила навстречу.

— Ничего страшного… — Инга снова смутилась.

Замялась, робко переступила с ноги на ногу.

Покосилась в сторону лестницы.

Поправила очки.

Разговор не клеился.

Дружить со сверстниками у Ксюхи никогда не получалось, как будто в их присутствии у неё отрубался базовый навык бессмысленных разговоров ни о чём. Вот с Людвигом или с Тимуром общаться было легко и приятно. И даже с Фёдором, который делал татуировку (которая, к слову, всё ещё чесалась и пачкала чернилами пластырь, но работала идеально). И — иногда — с бабушкой.

Даже с бабушкиными подругами можно было обсуждать что-нибудь интересное (ровно до того момента, пока они не начинали в приступе ностальгии вспоминать обстоятельства Ксюхиного рождения или сравнивать её с матерью).

Ксюха могла непринуждённо болтать с незнакомыми строителями, полузнакомыми продавцами, водителем маршрутки и школьной уборщицей, но в присутствии одноклассников слова дезертировали, как крысы с тонущего корабля.

Инга, впрочем, одноклассницей не была.

Зато она была важной частью плана по спасению Людвига, потому что наверняка умела колдовать. По крайней мере, знала основы. И даже если у неё вдруг не хватит сил, чтобы совладать с заклинанием в тетрадке Тимура (мало ли, в отца уродилась), Людвиг сможет с ней поделиться, потому что они родственники.

Осталось только притащить Ингу в Дом. Уболтать её как-то. И проследить, чтобы отцу не настучала.

А для этого с Ингой надо было подружиться! Для начала — хотя бы просто поговорить. Найти какие-то точки соприкосновения.

Ксюха внимательно вгляделась в Ингу в поисках этих самых точек: небрежно собранные в хвост длинные волосы, бисерные фенечки на обеих руках, едва заметное пятнышко от сока на блузке, обгрызенный ноготь на большом пальце, дорогой мобильник, россыпь ярких значков с супергероями на рюкзаке…

— А ты смотрела старый мульт про Человека-Паука? — брякнула Ксюха первое, что пришло в голову. — Знаю, дурацкий вопрос, но мы вчера поспорили с одним знакомым: он сказал, что из нашего поколения его никто не смотрел, и я решила собрать статистику.

— Ты про тот, который тыщу лет назад показывали? — Инга задумчиво почесала кончик носа. — В смысле ещё до нашего рождения? Из которого мем с одинаковыми Спайдерменами?

— Да-да, тот самый. Там ещё серия про то, как у Паркера дополнительные руки выросли.

— Ой, бррр, она жуткая! Я даже до конца не досмотрела, страшно стало. Новая полнометражка намного круче! Видела?

Ладно, допустим, у Инги с Людвигом всё же было что-то общее. Да и с самой Ксюхой тоже.

А дальше всё пошло как по маслу. Или даже по взбитым сливкам. Настолько гладко, что Ксюха, заболтавшись, чуть не пропустила момент, когда дверь учительской приоткрылась и в коридоре появился Тимур. В пальто. То есть полностью готовый к выходу на улицу.

— Извини, мне нужно идти, — заторопилась Ксюха. — Я тебе вечером ссылки скину, ладно?

— Ага. Мне, честно говоря, тоже пора. Отец обещал встретить после уроков. Уже ждёт, наверное.

— Позвонил бы.

— Не, ты что! Он будет просто стоять и ждать, а потом до вечера отчитывать меня за опоздание. Причём до завтрашнего вечера. — Инга хихикнула. А потом, словно смутившись собственного смеха, стремительно покраснела. Кажется, смущалась и краснела она вообще по любому поводу.

А вот спускаться вниз она, вопреки собственным словам, не торопилась. Заметила Тимура — и залипла с блаженной улыбкой, как первоклашка-сладкоежка при виде огромного куска торта.

Тимур тем временем успел пройти ровно четыре шага по коридору (не то чтобы Ксюха специально считала, так получилось), а потом его перехватила биологичка, которой срочно понадобилось что-то обсудить.

Ксюха махнула ему рукой, привлекая внимание. Тимур в ответ виновато улыбнулся. Типа «да, вижу, но прямо сейчас я занят, извини».

После того вечера, наполненного драками, магией и обидой, они ни разу нормально не поговорили. Так что в глубине души Ксюха даже рада была небольшой отсрочке. Она всё ещё не придумала, с чего начать. Легко сказать «напрошусь к нему в гости». А как? Что она там, в гостях, забыла?

О, кстати, забыла! Почему бы и нет!

— Ксюш… — шёпотом окликнула Инга, с явным трудом убрав с лица дебильную улыбку, но при этом распахнув глаза до совершенно невообразимых размеров. — А правду говорят, что вы с Тимуром Игоревичем… ну… того…

— Кого?

— Встречаетесь. — Это слово Инга произнесла совершенно беззвучно, и Ксюха так и не поняла, услышала она его ушами, мыслями или вообще прочитала по губам.

— С ума сошла? С чего ты это взяла?

— Да просто… Где-то слышала. И ты за ним вечно хвостиком ходишь.

— Я не хожу… И не всегда… — Так вот как оно со стороны выглядит! — Это не то, что… Слушай, ну что за детский сад, как вообще можно в такие глупости верить? Узнаю, кто первый этот бред выдумал — нос сломаю! Он меня просто книжками снабжает. Ну и так, болтаем иногда, обсуждаем всё подряд.

— Да? — Инга стиснула ручку сумки и покосилась на Тимура. Тот всё ещё пытался отвязаться от биологички. Пока что безуспешно. — А если я…

Ксюха мысленно закатила глаза и в очередной раз ужаснулась тому, как же странно у фан-клуба работает мозг. Точнее, не работает. Напрочь отключается при виде смазливой физиономии историка.

Она безо всякой телепатии была уверена, что Инга сейчас скажет что-то в духе: «Если я тоже захочу взять у него книжку — он меня не прогонит? И можно будет с ним поболтать?»

— Если я тоже буду тебя книжками снабжать — можно мне с тобой иногда общаться? А то книжек у меня много, а поговорить не с кем.

Ксюха моргнула. И поняла, что ничего уже в этом мире не понимает. Это же она собиралась на дружбу напрашиваться, а не наоборот.

Но, кажется, Инга тяготилась отсутствием общения куда сильнее Ксюхи. И, увидев человека с более-менее схожими интересами, вцепилась в него обеими руками.

Ну, фигурально выражаясь, конечно. На самом деле руки Инги нервно теребили лямку рюкзака, а сама она стояла красная, как огнетушитель. У неё даже шея покраснела. И очки запотели.

— Эй, выдыхай. — Ксюха потыкала её пальцем в плечо. — Ты можешь даже без книжек со мной общаться, если хочешь. Но если с книжками — то это ещё лучше!

— Правда?

— А почему нет-то?

— Ты же на целый год старше! — Похоже, этот несчастный год казался Инге практически вечностью. И, глядя в её наивные голубые глазищи, Ксюха действительно ощутила эту вечность и сама себе показалась вдруг слишком взрослой.

Причём не в самом хорошем смысле.

Не той взрослой, которая берёт на себя ответственность, учит полезным вещам и служит примером для подражания.

А обычной такой взрослой, которая поступает как все они. То есть использует детей в собственных целях.

— Всегда хотела младшую сестру, с которой можно обсуждать книжки, — с радостной улыбкой соврала Ксюха. — Но тебя папа ждёт, а у меня Тимур Игоревич почти освободился. Давай в другой раз поболтаем, ладно?

— Ага! — радостно кивнула Инга.

А потом сорвалась с места и понеслась на первый этаж, перепрыгивая через ступеньки.

— Осторожнее там! Не бегай по лестнице! — крикнула Ксюха ей вдогонку. А то сейчас сломает ногу, балбеска маленькая, и весь план накроется.

Тимур кивнул одобрительно. Впрочем, не факт, что кивнул именно Ксюхе. Биологичка всё сильнее теснила его к стене с таким пылом, будто она сама была членом школьного фан-клуба. А то и его председателем!

Откровенно пялиться на них не хотелось, поэтому Ксюха переместилась обратно на подоконник и прижалась носом к стеклу. Как раз вовремя: там, внизу, Инга выбежала из школы, на ходу натягивая куртку. Навстречу ей сразу же шагнул мужчина, до этого уныло подпиравший забор.

Так вот ты какой, таинственный Гаврилов!

Ксюха попыталась вспомнить, как его всё-таки зовут, но память подсовывала только фамилию. Надо будет у Инги отчество спросить, что ли…

Внешне безымянный Гаврилов ничего особенного из себя не представлял. Обычный мужчина, уже довольно пожилой, слегка оплывший, с унылым лицом, которое равно подошло бы сельскому трактористу и сотруднику похоронного бюро. Дурацкая старомодная кепочка не могла скрыть обширную лысину, и Ксюха невольно задумалась, облысеет ли с возрастом Людвиг.

Лысеют ли вообще оборотни?

Тем временем Гаврилов бегло отчитал Ингу не то за задержку, не то за расстёгнутую куртку, ухватил её за руку и куда-то повёл. Или даже потащил, потому что ведут обычно аккуратно, а тащат именно так — тянут за собой, не оглядываясь на спутника и не примериваясь к чужому шагу.

От школы они свернули вправо: видимо, к остановке или к ближайшей парковке, и Ксюха мысленно поставила ещё одну галочку — узнать, есть ли у Гаврилова машина. Просто на всякий случай.

— Я же тебя просил держаться подальше от Инги, — произнёс за спиной голос Тимура. Похоже, биологичка его всё-таки отпустила.

— И вам добрый день, Тимур Игоревич.

— Ксюша, я не шучу!

— А я и не смеюсь. — Ксюха обернулась, старательно демонстрируя отсутствие улыбки. А потом задумалась, стоит ли задавать вопрос, так и вертевшийся на языке. С одной стороны, лезть в такие дела было не слишком этично. А с другой — что тут секретного-то? И если они с Людвигом вдруг ошиблись в своих выводах, то лучше узнать об этом сразу. — Они правда родственники?

Тимур даже не стал уточнять, о ком речь. Зато наконец-то прекратил стоять столбом и присел на подоконник возле Ксюхи.

— Я, конечно, свечку не держал и тест ДНК не делал, но насколько я знаю — да, отец у них общий. Матери разные, конечно.

— А другие дети у этого… ну, у их отца есть?

— Если и есть, то я про них ничего не знаю. И тебе тоже лучше бы не знать. Это Людвиг тебя подослал к Инге?

— Нет. Тут вы с ним солидарны: он тоже не хотел, чтобы я с ней общалась, — не стала скрывать Ксюха.

— Но ты, как всегда, решила всё сделать по-своему?

— Мы просто обсуждали мультики. И комиксы. Не вы ли всегда говорили, что мне надо больше общаться со сверстниками?

— Что-то ты темнишь, — сделал очевидный вывод Тимур.

Ксюха в ответ пожала плечами. Ну подумаешь, темнит. И что с того? Ничего плохого она не сделала и даже не задумала.

Просто для спасения Людвига нужен нормальный маг, а значит — нужно этого мага найти. Если Инга не сумеет помочь — значит, Ксюха просто продолжит перебирать варианты. Доберётся до самого Гаврилова, или уболтает Тимура, или… Нет, к Диане соваться, пожалуй, всё-таки не стоит.

— А Фёдор тоже из вашей магической тусовки?

— Нет. И, умоляю, хотя бы к нему не приставай с дурацкими вопросами. Он правда ничего не знает.

— Совсем-совсем ничего? А татухи вам кто набивал?

— Он… скажем так, возможно, догадывается. Но мы решили об этом не говорить.

Нет, «возможно догадывается» Ксюхе не подходило. С другой стороны, Фёдор же должен знать имена собственных клиентов, и если он периодически делает магам татуировки по их готовым эскизам, то какие-то контакты у него есть. Или они с него клятву о неразглашении взяли?

— А что вы делаете с обычными людьми, когда они узнают ваши тайны или начинают «возможно догадываться»?

— Похищаем и используем в качестве подопытных, разумеется. А потом пускаем волосы и кровь на эликсиры, а то, что осталось, замуровываем в подвале древней тёмной твердыни, чтобы эманации мертвецов подпитывали магический фон.

Вау! Ну надо же — Тимур Игоревич умеет язвить!

Нет, чувство юмора у него и раньше прорезалось, но обычно более светлое и мягкое. Видимо, Ксюха его всё-таки допекла. Или Диана. Или биологичка (ну мало ли).

Тимур действительно выглядел усталым.

— Ладно, рассказывай, что случилось. Ты же меня не просто так здесь ждала? — Он с трудом подавил зевок. — Хотя… У тебя уроки закончились уже? Давай тогда на улице поговорим, а то сейчас ещё кто-нибудь пристанет.

Снаружи накрапывал мелкий противный дождик. Тимур щурился сквозь мокрые очки и, кажется, уже жалел о собственном предложении пообщаться на улице. Зато зевать перестал.

— Я у вас дома карточку потеряла, — повинилась Ксюха, поглубже натягивая капюшон.

— Банковскую?

— Да нет, скидочную, из магазина. Вроде ничего страшного, но обидно же. Я даже не уверена, что у вас, но пару дней назад она точно в кармане валялась, а вчера вечером уже пропала, и я подумала, что, может, выронила. Ну, когда раздевалась и всякое такое.

— А за гаражами не могла потерять?

— Могла. Но там я уже точно ничего не найду, а если она у вас под диван залетела или под шкаф — то шансы есть. Вот я и хотела напроситься в гости, поискать.

— Ну пошли, у меня всё равно особых планов на вечер нет, — вроде бы не заподозрил подвоха Тимур. — Давай только где-нибудь перекусим сначала, а? Я за весь день съел один бутерброд, да и тот утром.

— Я тоже не обедала, — созналась Ксюха.

Вообще-то она планировала перекусить у Людвига, то есть опять завалиться к нему с кастрюлей еды. Но для этого еду надо было сначала купить, потом приготовить… Так что идея взять в киоске пирожок или чебурек выглядела очень соблазнительно.

Тимур, правда, чебуреки и пирожки не одобрил и потащил Ксюху в фудкорт ближайшего торгового центра. Вкусной и разнообразной еды там хватало, но вот с атмосферой не сложилось: во-первых, неподалёку уплетала гамбургеры стайка парней во главе с Бурановым, а во-вторых, разговор категорически не клеился.

Ксюха не знала, о чём говорить, чтобы не сболтнуть ненароком что-нибудь про Людвига, а Тимур, похоже, вообще боялся хоть как-то упоминать магическое сообщество и его проблемы, чтобы не спровоцировать очередную партию вопросов.

В итоге обсуждать пришлось исключительно нейтральные темы: книжки, школьные новости и свежий фильм, который Ксюха посмотреть ещё не успела, а Тимур сказал, что даже не планирует, трейлера хватило.

Раньше между ними никогда не было такой напряжённости.

Раньше беседа всегда шла свободно, одна тема перетекала в другую, Ксюха смеялась и размахивала руками, а Тимур вовремя ловил всё, что она ненароком сшибала.

«Раньше» закончилось буквально позавчера, и думать об этом было неприятно.

— Всё ещё дуешься на меня? — спросил Тимур после очередной неловкой паузы.

— Боюсь, это надолго, — честно ответила Ксюха.

— И что мне сделать, чтобы ты меня простила?

Достать Луну с неба. Поставить ворох пятёрок авансом, до конца года. Покрасить волосы в розовый, как раньше, и прийти в таком виде в школу.

Только ничего из этого не поможет. Вообще ничего не поможет — только время, которое загонит страхи поглубже и позволит снова начать доверять Тимуру и воспринимать его как друга. Хотя бы отчасти.

— Попробуйте для начала простить Людвига. — Ксюха скрыла улыбку за чашкой какао. Не то чтобы она ждала от Тимура немедленного всепрощения, но было очень любопытно, как он отреагирует.

Отреагировал он бурно:

— Ты не понимаешь, это другое! То, что он сделал… кем он оказался…

— Мне можете не объяснять. Просто подумайте об этом.

— Пойдём поищем твою карточку, — вздохнул Тимур.

Карточка, как и ожидалось, «нашлась» под диваном. Ксюха радостно потрясла ей в воздухе, рассыпалась в благодарностях и заторопилась домой. Вот только на минуточку в туалет заскочить…

Дальше дело техники: попросить Дом, чтобы забрал к себе; поумиляться на спящего Людвига, развалившегося перед камином; вернуться обратно; спустить воду и спокойно выйти в коридор.

И всё! Теперь можно заглядывать в гости к Тимуру в любое время (желательно, конечно, в отсутствие самого Тимура).

А сейчас — бегом домой, приготовить еду, создать видимость уборки, закинуть стирку — и обратно в Дом, будить Людвига и требовать с него продолжение истории. Потому что он обещал.