Осколки памяти

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Я никогда не думала, что однажды испытаю подобное. Шок. Боль. Отвращение, от которого к горлу поднималась тошнота. И панический ужас, заставляющий бешено колотиться сердце.

Все прочие жертвы, пусть даже я и проживала зачастую с ними их последние — страшные — мгновения, все равно оставались для меня посторонними. Не безликими незнакомцами, конечно, но все равно чужими. А Ванесса… Только вчера она смеялась, шутила, флиртовала с Логаном, танцевала, с аппетитом уплетала мороженное, а сегодня на ее бледных восковых щеках лежат первые невесомые снежинки и не собираются таять.

Я перевела взгляд на Логана. Он с бесстрастным видом застыл рядом с Лоренсом, засунул руки в карманы теплого плаща. Холодный, собранный, с непокрытой головой, со сжатыми в тонкую линию губами. Шеф, напротив, надвинул шляпу на лоб, опустил голову. В углу рта привычно торчала сигара — незажженная.

— Ну, Донн?

Я зажмурилась. Страшно подходить к Ванессе — нет, к телу. Жутко пытаться прочесть ее последние воспоминания. И я сама бы не могла сказать, чего боюсь больше: того, что опять ничего не почувствую, или того, что смогу что-то увидеть. Больше всего хотелось трусливо отступить в сторону, доверить ментальный осмотр Логану, но такое поведение подвело бы не только меня, а и все Управление. И я, превозмогая тошноту, опустилась на корточки рядом с трупом. Провела ладонью над застывшим лицом, над шеей, грудью…

Ничего. Темнота. Пустота. А потом вспышкой — фонарь у ограды. Луна, выглядывающая сквозь рваные тучи и снова прячущаяся в черной дымке. Иней, серебрящийся на примерзшей траве. Лукавый смех.

— Я тебе кое-что расскажу. Кое-что важное.

Я напряглась, затаила дыхание. Сейчас я узнаю, узнаю то, что поможет выйти на Душителя, ухвачу, наконец-то, кончик ускользающей все время нити. Сейчас, сейчас…

Меня обожгло болью, невыносимой, оглушающей, ослепляющей. Я повалилась на землю ничком, уткнулась лицом в ладони, сотрясалась всем телом. По ушам резануло криком, и до меня не сразу дошло, что это кричу я.

— Николь. Николь.

— Мистрис Донн.

— Офицер Донн.

— Воды.

— Лекаря. Срочно. Немедленно.

— Да что вы стоите истуканами, быстрее, делайте что-нибудь.

Я не разбирала, кто суетится вокруг меня, зовет по имени, просит сделать хоть глоток. Голоса слились в сплошной гул, из которого я улавливала уже лишь отдельные слова, пока не услышала властное:

— Николь. Николь, слушайте меня.

Логан.

— Николь, откройте глаза и посмотрите на меня.

Неяркий свет пасмурного дня причинял нестерпимую боль, так что я снова зажмурилась.

— Плохо, — озадаченно произнес Логан. — Отступите все на три шага. Николь, сейчас будет больно, постарайтесь потерпеть.

Мне на лоб легла прохладная рука. Сначала ничего не происходило, но потом меня начало крючить и корежить. Я взвыла, но боль отступила так же, как и пришла, — внезапно.

— Все, уже все закончилось, — успокаивающе шептал Логан и баюкал меня в объятиях. — Все хорошо. Сейчас попьешь, и я отвезу тебя домой.

— Что это было? — резко спросил Лоренс.

Я с трудом разлепила веки. Глаза больше не резало, но все вокруг виделось словно подернутым туманной дымкой, очертания предметов и силуэты столпившихся вокруг сотрудников размывались, смазывались в темные пятна.

— Что случилось? — губы пересохли и едва шевелились. — Прежде никогда… никогда…

Да мне не то, что чувствовать, и читать-то о таком в учебниках не приходилось.

— Ты получила заряд ненависти, оставшийся от убийцы, — тоном, от которого могло замерзнуть пламя, произнес Логан. — И эта ненависть едва не убила тебя.

— Впервые слышу о подобном, — вклинился Гудвин. — Получается, Душитель — тоже менталист? Раз сумел оставить проклятие?

— Это — не — проклятие, — медленно, с расстановкой, ответил Логан. — Просто в момент убийства ненависть переполнила его душу и выплеснулась на жертву. Они были знакомы, причем близко. Я в этом уверен.

— И еще вот, — добавил Лоренс.

— Что "вот"? — заинтересовалась я.

Тошнота и головокружение все еще не покинули меня, но боль не возвращалась. Зато проснулось любопытство. Ванесса отличалась от прочих жертв маньяка, и мне казалась важной любая деталь, даже самая незначительная.

— Роза, — пояснил шеф. — Ублюдок просто скрутил ее подобие из носового платка.

— Из своего? — встрепенулась я.

Лоренс невесело хмыкнул.

— Если бы. Нет, он позаимствовал, судя по монограмме в уголке, платок самой Ванессы. Разве что их инициалы совпадают — но на такую удачу я бы надеяться не стал.

Несмотря на то, что мне стало лучше, Логан и не подумал выпустить меня из объятий. Он сидел прямо на земле и все еще нежно прижимал меня к себе. От него шло ровное тепло, и мне не хотелось вырываться. И даже не волновало, что подумают остальные сотрудники Управления. Впрочем, всех собравшихся так взволновало убийство дочери брандмейстера, а потом и мой неожиданный припадок внес свою лепту во всеобщее беспокойство, что на нашу странную парочку никто не реагировал.

— Журналюги порвут нас на части, — мрачно констатировал шеф. — Надо бы в ближайшее время предоставить хоть какие-нибудь результаты, вот только где их взять? А уж если пойдут слухи, что были еще жертвы…

Он не договорил, махнул рукой, но и так было понятно, что осталось недосказанным. Если по городу покатится волна сплетен, то туго придется и нам, и Чарли. Обезумевшие от страха жители графства способны будут учинить самосуд над любым, кого заподозрят в совершении столь жутких преступлений. А уж о том, сколько разведется мошенников, желающих поживиться, воспользовавшись всеобщей паникой, даже подумать страшно.

— Я осмотрю убитую, — предложил Логан. — Только сначала отвезу Николь домой. Возможно, получится увидеть что-нибудь еще.

— Вот уж нет, — запротестовала я. — Никуда не поеду. Мне тоже хочется узнать новые подробности.

Его невыносимая светлость вздохнул, приподнял мое лицо за подбородок, заглянул в глаза.

— Тебя ведь не переспорить, верно? Упрямая девчонка.

В его голосе явственно слышалась теплая насмешка. Старательно отгоняя от себя мысли о том, что думают сейчас наблюдающие за нами коллеги, я кивнула.

— Верно, ваша светлость.

— Реймонд, — поправил он.

— Логан.

Он опять вздохнул.

— Хорошо, пусть так. Николь, как только я закончу осмотр, отправляйтесь домой. И не смейте спорить.

Я отметила, что он вновь перешел на холодный тон и вежливое "вы", и кивнула.

— Гудвин, — позвал он моего напарника. — Гудвин, поддержи Николь.

— Я и сама могу, — запротестовала я. — Вот, смотрите.

Попробовала подняться, охнула и пошатнулась от слабости.

— Не геройствуй, Донн, — прямо в ухо мне насмешливо шепнул Гудвин. — Уверен, Логан уже оценил твою твердость, и несгибаемость, и все, что ты там хотела ему продемонстрировать.

Я зашипела рассерженной кошкой, но Джон уже обхватил мою талию и прижал к себе.

— Не брыкайся, Донн. Уверяю, у меня самые невинные намерения.

Его грубоватые шуточки обычно смешили меня, но сейчас, над телом Ванессы, показались неуместными. Логан склонился над трупом, провел ладонью над синеватым лицом, замер. Время шло, а он оставался недвижим.

— Ваша светлость, — встревожено позвал Лоренс. — Ваша светлость, с вами все в порядке?

— Да, — выдавил из себя Логан и медленно распрямился. — Да, все нормально. Пить.

Его губы побледнели и слегка подрагивали, взгляд застыл. Шеф выругался сквозь зубы, вытащил из кармана флягу, отвинтил крышку. В холодном воздухе разнесся резкий запах крепкого спиртного.

— Ну что, старина? — жадно спросил Гудвин и крепче прижал меня к себе. — Что-нибудь увидел?

Я отметила, что у этих двоих установились вполне дружеские отношения. Даже, можно сказать, панибратские. Логан кивнул, отхлебнул из фляги, поморщился, мотнул головой и снова приложился к горлышку. Восковая бледность начала покидать его лицо.

— Что? — резко спросил Лоренс.

Остальные молчали, но нетерпеливо подались вперед, не сводя с Логана взглядов.

— Он был ее любовником, — хрипло произнес менталист и протянул флягу обратно Лоренсу. — Простите, я не оставил вам ни капли.

Шеф только раздосадовано махнул рукой.

— Ерунда. Право же, не стоит внимания. Лучше расскажите все подробности.

Хватка Гудвина показалась мне прямо-таки стальной. Напарник тяжело дышал, словно преодолел бегом немалое расстояние. Да и у меня бешено заколотилось сердце. Неужели мы близки к разгадке? Ради этого я согласна потерпеть позорное поражение от его светлости и признать, что силы мои невелики. Но Логан только покачал головой.

— Увы. Ванесса состояла в любовной связи с убийцей и не боялась его. Относилась несколько снисходительно. Конечно же, она понятия не имела о жертвах. Это все.

Интересно, а услышал ли он ту самую фразу, что и я? Похвальбу бедолаги перед смертью? Несомненно, услышал, его сил на это уж точно хватило. Возможно, даже уловил продолжение. Тогда почему не рассказал? Ванесса говорила о нем? Не захотел сплетен?

— Все, — резко бросил Логан. — Джон, отвези Николь домой. И пусть ей приготовят горячего вина со специями. Я заеду вечером, проверю, как она.

— Вот уж нет, — запротестовала я.

Нечего давать сослуживцам столь шикарный повод для сплетен. Между нами не было ничего, кроме двух поцелуев, но все присутствующие уже точно убеждены, что нас связывают самые близкие отношения.

Но на мои возражения никто не обратил внимания. Гудвин буквально потащил меня к мобилю, услужливый Паркинс приоткрыл дверцу, и в полном молчании мы доехали до оставшегося мне от бабушки двухэтажного дома, слишком просторного для жизни в одиночестве. Да и для жизни вдвоем со старой служанкой тоже. Я не раз подумывала о том, чтобы продать его и прикупить себе жилье поскромнее, но всякий раз наталкивалась на яростное сопротивление Агнесс, взывающей к многочисленным поколениям Доннов, чьи портреты украшали длинную галерею. Так что ничего из моей затеи не получилось. Подозреваю, что Агнесс втайне лелеяла надежды, что хозяйка однажды образумится, оставит службу, выйдет замуж и нарожает детишек. Вот только осуществлять ее наивные желания я не собиралась.

Логан заявился, когда уже стемнело. Устало опустился в кресло в гостиной, потер пальцами виски. Вид у него был больной, глаза воспаленные.

— Пожалуй, вам тоже не мешало бы отдохнуть, — заметила я.

— Попаду в свой номер — не встану до полудня. Разве вам неинтересно, что удалось узнать о погибшей?

— Интересно, — призналась я.

— Так вот, Ванесса не отличалась разборчивостью в связях. Без особого труда установили, что в последние полгода у нее было два постоянных любовника. Сомневаюсь, конечно, что они знали друг о друге, но исключать нельзя.

— Сразу двое? — изумилась я.

Логан усмехнулся.

— Поразительная наивность для служащей Управления, да еще и менталиста. Одна из подружек покойной разболтала, что они принимали вместе участие в настоящих оргиях, но своих постоянных любовников Ванесса туда не приводила. Рассчитывала выйти за одного из них замуж, но предложение так и не получила. Видимо, парни оказались не такими идиотами, как она полагала.

— И кто они? Я их знаю?

— Скорее всего. Они оба присутствовали на вчерашнем приеме. Теодор Бланкет и Генри Хекстон.

У меня потемнело в глазах, в голове зазвенело, дыхание перехватило, словно Логан ударил меня. Словно? Да лучше бы он и в самом деле ударил.

— Этого не может быть. Генри не выносит… не выносил Ванессу. Был груб с ней.

Я рассказала Логану все, что мне было известно: о том, как Ванесса в погоне за выгодным женихом преследовала Генри, как он намерено оскорбил ее, как после этого дочь брандмайстера несколько раз отзывалась презрительно о сыне Чарли.

— Да Генри иначе, нежели "тупая корова", ее не именовал, — сорвалось с губ. — Чарли еще всегда выговаривал ему.

Но Логан только пожал плечами.

— И что? Он ведь не жениться на ней собирался. А для постельных утех многие мужчины не брезгуют и "тупыми коровами". Особенно если эти мужчины молоды и обладают горячим темпераментом.

Меня замутило.

— Но Ванесса? Ей-то это зачем?

— Должно быть, не оставляла надежду заполучить графского сыночка в мужья. На меня эта девица произвела вполне однозначное впечатление: охотница на выгодного супруга. А с Генри Хекстоном пообщаться как следует мне вчера не пришлось. Можешь рассказать о нем?

А что я сама знала о Генри? Неглуп, воспитан, приятен в общении, но порой бывает желчным и язвительным — как в случае с Ванессой. Недостатка в девицах, вьющихся вокруг единственного сына графа, не испытывает. Чарльз очень любит наследника и гордится им, хотя старается не баловать сына.

Все эти соображения я изложила Логану, но убедить его не смогла.

— Николь, ты ведь сама понимаешь, что описала обычного светского молодого человека, ведущего себя так, как требуют правила приличия. Кстати, порой даже их нарушающего. Грубо говоря, маску, а не настоящего Генри. Уверен, о настоящем ты имеешь весьма смутное представление.

Но тут я вспомнила кое-что еще и торжествующе выпалила:

— Генри не может быть Душителем. Во время убийства девицы из "Фламинго", этой Берталины, его и в городе не было.

Аргумент не подействовал. Логан печально покачал головой и спросил:

— Откуда тебе об этом известно?

— От Чарли, — поникнув, ответила я.

Действительно, с чего мне показалось, будто слова графа Хекстона об отъезде его сына снимают с Генри все подозрения? Нет, я не подумала, что Чарли выгораживал сына, но ведь он сообщил мне только то, что знал сам.

— Ладно, завтра я побеседую с Генри Хекстоном. Второго парня вызовут в Управление, а вот к сыну его сиятельства пока не станут привлекать излишнего внимания. Так что я просто назначу ему встречу. Приглашу пообедать вместе.

— Я тоже приду.

К моему удивлению, он спорить не стал. Задумался на мгновение, потом кивнул.

— Хорошо.

Допил поданное Агнесс вино, попрощался и ушел. И даже не попытался еще раз соблазнить меня. Когда я осознала, что чувствую не только облегчение, но и некоторое разочарование, то разозлилась сама на себя. "Тебе же лучше, если его несносная светлость оставит тебя в покое. Поняла, Николь Донн?" Но как бы я себя ни уговаривала, досада не унималась. Окончательно расстроившись, я потребовала у Агнесс горячего молока с медом в надежде, что проверенное средство поможет поскорее заснуть — и не думать о Логане. Но ничего не получилось. Я провертелась в постели до часу ночи, а настырный герцог лез в мысли и никак не желал покидать мою голову.

Он сидел, надежно укрывшись за облетевшим кустом. Старая низкая скамья давно покосилась, но в порядок ее никто не приводил. Он подозревал, что о ее существовании попросту позабыли: свой дом стерва Донн поддерживала в порядке, да и для ухода за садом нанимала нелюдимого типа, приходившего в теплое время года дважды в неделю. Из своего укрытия он заметил, как у калитки остановился длинный темный мобиль, как герцог подошел к двери, как старая служанка впустила его внутрь.

Хотелось курить, и он даже вытащил портсигар, но вовремя опомнился. Даже если никто не заметит крохотный огонек, лучше не оставлять против себя улик. Пока что дрянь даже не подозревает, что он следит за ней. Пусть остается в неведении как можно дольше.

Его светлость пробыл у мерзавки около часа. Жаль, никак не получилось узнать, чем они занимались. В окнах второго этажа свет не горел, но это ни о чем не говорило. Предаваться любовным утехам можно где угодно, уж об этом-то ему прекрасно известно.

Проводив взглядом плавно отъезжающий и набирающий скорость мобиль, он усмехнулся. Ничего, Николь. Пока у тебя есть время, но с каждым днем его остается все меньше и меньше. Уже недолго. Скоро, совсем скоро ты окажешься в моей власти. И ответишь за все.