Орки плачут ночью

Глава 4 Прощание

Разумеется, в лагере царил форменный бардак. Набежавшие толпой гномы, посланные Норром, на правах бескорыстных дарителей, не стесняясь в выражениях, громко проклинали тупорылых орков, пытаясь добиться хоть каких-нибудь разумных ответов от Гуррхха и Влака.

Как, например: – Куда складывать дорожные припасы и провиант? Кто будет принимать разрешенное оружие? Кому передавать одежду и палатки? На сколько, наконец, орков нужно рассчитывать количество повозок и куда приводить спурсов?

С трудом считавший до пяти Гуррхх в ответ на каждый новый вопрос только злобно рычал. Растерявшийся мальчишка наугад тыкал пальцем в ближайшее свободное место, и тут же оказывалось, что склад взрывчатого оружия будет расположен там, где планировалось разместить наблюдателей.

Эльфы, все трое, до сих пор зачем-то болтавшиеся по лагерю, сопровождали каждый промах ехидными комментариями, внося свою лепту в общий беспорядок.

Не удивительно, что появлению Мясоедова искренне обрадовались. Минут через пять Севка набросал прямо на земле простенькую диспозицию и начал громко орать командным голосом, глотая недосказанные матюки, а иногда и выряжаясь прямо. Так или иначе, его понимали на удивление быстро.

Эльфу Севка, не церемонясь, велел убираться вон. А Лориэне он задал сакраментальный вопрос о количестве эльфийских наблюдателей. Когда же эльфийка брезгливо отказалась объясняться с оркским быдлом, выставил всех на фиг грубой силой – под конвоем Гуррхха – и велел до завтрашнего утра не показываться без письменного приказа Авреля, подписанного судьей собственноручно.

-Ты не посмеешь! – вскинулась Лорэна.

-А не пошли бы вы, ребята, отсюда на ….. ! И посмотрим, как я посмею! – он выразил свою мысль просто и не стесняясь в выражениях. Кажется, даже кого-то очень далеко послал. А чего с ними нежничать? Все равно Темные – хуже не будет.

На мгновение музыканту показалось, что эльф сейчас на него набросится. Пусть попробует. Мясоедов демонстративно засучил рукава, демонстрируя бицепсы густо поросших шерстью лап. Интересно, что сделает удар боксерского кулака с хрупкой эльфийской челюстью? Или, может, у них кости особо прочные?

Почувствовав уверенность оскорбителя, наблюдатели, поколебавшись, отказались от мысли о драке. А когда Севка, в подтверждение своих слов, беззастенчиво сослался на несуществующее распоряжение председателя, «темные» эльфы, наконец, ушли.

Но неразбериха продолжалась. Мясоедов попытался снять с себя часть ответственности, распределив племя на отряды и с помощью Гуррхха назначив вожаков-заместителей. Положение слегка изменилось в лучшую сторону, но не слишком. Сложнее всего оказалось объяснить план самим отобранным замам. Севка по несколько раз на пальцах показывал, что и кому следует делать. Но, похоже, знания в оркские головы можно было вбивать только дубиной.

Спустя пару часов бесплодной ругани помощь, наконец, явилась сама, причем с неожиданной стороны. Севку опять настойчиво подергал за рукав младший брат.

-Там опять пришли. Тебя спрашивают. У скалы стоят, возле ручья.

-Неужели опять наблюдатели? Достали! – с тоской вызверился Севка, швыряя на землю тяжеленный мешок с какой-то крупой, который, по всей вероятности, ему предстояло с завтрашнего дня тащить на себе до самых Восточных гор. Если с голодухи орки ее не сожрут раньше. Вместе с переносчиком. – Кто там еще?

Оказалось, нет, не наблюдатели. У ручья музыкант увидел две знакомые по давешним соревнованиям фигуры: одну – высоченную, долговязую и спортивную, вторую – миниатюрную, изящную и вертлявую. Бывшие соперники. Полуогр и полуэльф. Этим-то чего здесь надо?

-Привет, старик! – дружелюбно приветствовал Ларс, протягивая руку.

Полуэльф взметнул бровки домиком и кокетливо шаркнул ножкой. Выглядел он сегодня иначе, чем на поле суда, почти нормально. На нем были все те же белые короткие брючки, но розовую распашонку сменила черная футболка с оскаленным черепом, поверх футболки была натянута стильная кожаная куртка. Вместо узконосых туфель парень надел удобные кроссовки. Оба пришли с рюкзаками, как будто собирались в неблизкий путь.

-Здорово! С чем пожаловали? – Мясоедову не хотелось казаться невежливым, но он не мог тратить драгоценное время на досужие разговоры. Голландец, видимо, поняв его настроение, сразу перешел к делу:

-Мы к тебе не просто поболтать забежали, – объяснил он, – в отряд хотим попроситься. К оркам. Возьмешь нас с собой в поход с племенем? А мы, если надо, поможем. Как ты на это смотришь?

-Ко мне? В поход? К Восточным горам? – от неожиданности новоявленный оркский вождь растерялся. Такого предложения он не ожидал. Что и говорить, лишняя пара хоть что-то соображающих голов племени явно не помешала бы. Хотя насчет соображения полуэльфа можно было бы еще поспорить. Но этих цивилизованных ребят тащить в оркский поход?

-Но зачем? – озвучил Севка свои сомнения. – Вам-то к чему уходить? Это у меня здесь никого и ничего, а у вас тут родня, семьи, нормальная жизнь. А мы ведь не на веселую прогулку идем. На север, в долину Ширах. Там, говорят, не просто даже выжить.

-Понимаешь, – полуогр поколебался, но потом высказался со всей откровенностью. – Да, конечно, семья у каждого из нас есть, но все равно мы здесь чужие. Семья, знаешь ли, разная бывает. Ну, и не чувствуем мы себя дома. Все дело во взаимопонимании. А ты из нашего мира. Если хочешь знать, ты для нас больше свой, чем огрские или эльфийские родичи. Да и парень ты сильный и надежный, племя у тебя своё. Ты – хозяин, вождь, если что, поможешь, поддержишь. И мы тебе не помешаем. Поверь, лучше нам держаться вместе. И ты всегда сможешь на нас положиться.

-Может быть, но не уверен, что….– Севка нахмурился, подыскивая возражения. Но тут в разговор вмешался полуэльф:

-А ты нас проверь, – предложил парнишка. Он неожиданно заговорил уверенным звонким голосом, спокойно, без всяких кривляний. – Тебе ведь как раз сейчас нужна помощь? Ну, так хочешь, мы здесь за полчаса все раскидаем? Дашь нам испытательный срок?

-За полчаса? Все раскидаете? – не в силах устоять перед искушением орочий вожак согласно кивнул. Сбросить с себя хоть часть непосильного бремени власти, на полчаса – да за это он сейчас принял бы в племя кого угодно, хоть эльфийку. – Договорились!

Чтобы объяснить новичкам расклад, хватило нескольких минут. Оба без колебаний взяли на себя руководство бездельничающими группами орков и гномов, сразу начав отдавать распоряжения. И пусть не через полчаса, но спустя часа полтора в лагере действительно установилось некоторое подобие порядка. Очень утешало, что новым друзьям тоже пришлось сначала беспрерывно орать.

К немалому Севкиному удивлению, приятный мелодичный альт полуэльфа, взявшего на себя распределение военного снаряжения, звучал не менее властно и уверенно, чем хрипловатый баритон Ларса. Голландцу тоже досталась немалая доля работы – вести финансовые и хозяйственные переговоры с гномами.

-Однако, молодец полуэльф! – с удивлением бросил Мясоедов горнолыжнику, который, с трудом отделавшись от навязчивой саморекламы поставщиков, флегматично изучал загадочные гномские каракули на желтом пергаменте. – Не ожидал от голубого!

-Это ты в каком смысле? А…! – полуогр понял. – Голубой? Мэн? С чего ты взял? – Ларс посмотрел на вождя с удивлением. Мясоедов слегка растерялся:

– Ну как! Ясно же. Держится он так. Манеры, фокусы эти….

-Да ничего подобного. Мэн – нормальный парень. Это он здесь просто перед папашей своим эльфийским выделывается. Не сошлись характерами. Мэн говорит, что ожидания семейки оправдывает: чего от него ждут, то и получают. Там еще и старший братик есть, чистокровный. Посмотрел бы ты, какая скотина! Хотя на вид, конечно, не скажешь. Отец, понятно, старшему во всем верит. В общем, Мэну не позавидуешь. Слава богу, у меня с моим стариком таких проблем нет. Он, знаешь, у меня в общем неплохой, просто тупой очень…, – полуогр замялся, сообразив, что слишком разболтался и сказал лишнее. О непростых семейных проблемах никому из полукровок особенно распространяться не хотелось.

Понятно. Что ж, у оркского вожака со своим стариком тоже никаких проблем не предвиделось. За отсутствием такового. Просто не повезло узнать, каким он был, его старик. Вполне возможно, что тоже ничего хорошего.

-А почему Мэн? – Севка не удержался от еще одного вопроса.

-Ну, ты же слышал, имя у него такое, Эммануэль, надо же было так парня обозвать! Происхождение благородное. Это папаша хотел подчеркнуть, типа национальная гордость. Видел, как Мэн эльфа изображает? – Ларс насмешливо хмыкнул. – Потеха! Вот он этого имени как раз отцу и не простил. И как тут сокращать? Эм? Эль? Перебор. Он и выбрал Мэн. Забавно, да? Хотя, и правда, конечно, какой из него мэн? Эльф он и есть эльф!

После пяти часов непрерывных воплей решение о пополнении племени уже не нуждалось в подтверждении. Ребятам не только удалось внести немалую лепту в прекращение хаоса. Стало очевидно, что и племя их приняло. На полукровок уже смотрели, как на своих, на вожаков. Похоже, парни воспринимались орками как дальние родственники законного вождя, что-то вроде троюродных братьев.

Теперь добровольно взявший на себя обязанности курьера и координатора Влак больше не метался в панике в поисках Севки при малейшем затруднении и конфликте, а просто хватал за рукав того из полукровок, кто оказывался ближе. Как ни странно, охотнее всего мальчишка обращался к полуэльфу.

У Мэна оказался на редкость общительный энергичный характер и безупречное чувство юмора. Его непритязательные шуточки понимали даже гномы и орки. Пару раз, услышав взрывы хохота у символического арсенала, Севка даже пожалел, что не может присоединиться к веселой компании.

Вождю сейчас было на кого оставить лагерь на время переговоров. Следовало опасаться эльфийских провокаций. А может быть, и не только эльфийских. Аврель, скорее всего, предупреждал не зря.

-Простите, ребята, что на гномский праздник не попадете, но больше мне надеяться не на кого. Здесь гномы обещали тоже устроить что-то вроде вечеринки, для орков. Нужно присмотреть. Так как? Подежурите?– объясняя ситуацию, Мясоедов готов был к любой реакции, но, как ни странно, ребята даже не огорчились.

-Да и ладно! Что я, пьяных гномов не видел? – лениво протянул полуэльф, уютно устроившийся возле разведенного к ночи костра, осторожно поглаживая длинными пальцами изящную поперечную флейту – надо же, Севка почти угадал, в самом деле, флейтист. – Насмотримся еще. Раз уж они теперь нам почти родственнички! Через тебя. Кредиторы. Удачи!

-Присоединяюсь, – Ларс махнул рукой в сторону рюкзака. – За нас не беспокойся. Мы тут подежурим. И найдем, чем развлечься, – полуогр вытащил из принесенного с собой огромного рюкзака… что-то вроде банджо!

Пятиструнка! Голландец нежно погладил коричневый корпус с кожаной мембраной и слегка защипнул печально застонавшую струну специальным когтем, украшавшим перстень на среднем пальце. А Севка еще недоумевал, зачем мирному спортивному парню такое опасное украшение! Плектр! Мясоедов присел рядом с Ларсом, чтобы лучше разглядеть редкий инструмент.

-Видал? – довольно спросил полуогр, заметив Севкино восхищение. – Не зря с собой прихватил! У Мэна свирель, он музыку пишет, стихи, мы тут уже на пару кое-что наиграли. Не совсем, конечно, то, что дома, но, вроде, неплохо получилось.

-Класс! А я ведь ударник. Думаю, барабан здесь какой-то найдется или бубен. Тогда и я с вами! Попозже, может, группу организуем, глядишь, еще и кто-то из местных подтянется.

Мясоедов вздохнул. Идея собраться в ансамбль, иметь возможность отвести душу в музыке, может быть, даже научить чему-то способных орчат – это ли не счастье в чужом, не слишком пока привлекательном мире? Севка на мгновение даже пожалел, что тоже не может пропустить гномскую гулянку. Но сейчас для интересов племени союз с гномами был превыше всего!

-Что-то я не заметил, чтобы кто-то здесь вообще играл или пел, – с сомнением протянул полуогр. – Больше полугода живу в этом мире, а музыки вообще не слышал. Ну, разве что вот только когда Мэн появился со своей флейтой.

-Мир без музыки? – удивился Севка. – Быть такого не может!

-На земле говорят, что музыка – великий дар бога, – блеснул эрудицией Ларс. – Кажется, Аполлона?

-Не знаю такого, – хмыкнул полуэльф, – но, наверное, здешние боги забыли сделать Кьяре такой подарок.

– Значит, мы сделаем! Жаль уходить, но что делать, надо! – Севка неохотно поднялся.

-Не горюй, – усмехнулся довольный полуэльф, и, как теперь вдруг выяснилось, композитор и поэт. – Мы еще им всем покажем!

В голосе его неожиданно прозвучала горькая нотка. Им? Интересно, кого он имел в виду?

Разговор представлялся музыканту необыкновенно важным, но тут внезапно набежали гномы с криками, что через десять минут начало, что нужно спешить, на праздник уже явился Норр и ждет оркского гостя.

До особняка на Липовой аллее Севка добрался почти бегом, так и не успев толком рассмотреть город.

-Проходи, проходи, – у входа полуорка встречал сам хозяин.

Мясоедов послушно следовал за благодетелем. Уже слегка подвыпивший где-то Норр очевидно решил развлечь орка разговором. Впрочем, Севка сразу понял, что речь идет совсем не о досужей болтовне.

-Что, нравится тебе здесь, в Зеленой Долине? Ты просто Зиртана еще не видел! Столица наша, в Тарбе, в Западных горах! – пояснил гном в ответ на недоуменный взгляд Севки. – Великий древний город. Конечно, Авалон тоже неплох. Ничего скажешь, эльфийская долина дивно хороша! Роскошная природа, цветы, пасео на берегу Полуденного моря. Ну и университет, конечно, неплох, в Огдейле. Но Зиртан великолепен! Дома из разноцветного камня, дворцы, живые каменные сады! А Зиртанская Академия славится по всей Кьяре. Думаешь, туда приходят учиться только гномы? Вот и нет – эльфы, люди, даже огры – все считают за честь преподавать и учиться на наших факультетах. Старая легенда говорит, что когда-то там учились даже тролли. Но это вряд ли, тупые очень…, – Норр задумался, а Севка, которому и в голову не приходило, что в этом мире он услышит о вузах и факультетах, поторопился задать вопрос:

-Только Академия…? Не дослушав, Норр поторопился ответить:

– Да нет, есть, понятно, и другие высокие школы: Горная, Минеральная, Подземного строительства, – но с Академией их сравнить нельзя. Гордость Зиртана, в котором, – гном сделал многозначительную паузу, а потом торжествующе добавил, – все принадлежит мне! Я наследный владыка западных гномов, а Дора моя дочь! Или я об этом уже говорил?

Несмотря на хвастливый тон, Севка услышал в голосе рассказчика невольные горькие нотки. Поразило резкое несоответствие тона и текста. Обычно о своих богатствах и власти говорят иначе.

-Наследница, значит? – осторожно уточнил музыкант. – Ты уже говорил – будущая владычица Западных гор? Норр сокрушенно помотал головой и честно ответил:

-Нет, пока не наследница. Вот ты, наверное, думаешь, что гномы – мудрейший народ, древняя раса, у них справедливые честные законы? Так? Ничего подобного Севка не думал, но послушно кивнул.

-Так вот, ты не совсем прав, – горечь явственно зазвучала в голосе гномского владыки. – Конечно, горный народ любит и уважает своих женщин, но, по нашим законам, женщина не может быть наследницей владычества. Только мужчина.

-И кто же твой наследник? – разговор становился действительно любопытным, и Севка, несмотря на усталость, искренне заинтересовался откровениями щедрого дарителя. Не то, чтобы запутанные гномские законы имели к нему самое прямое касательство, но в рассказе гнома явственно слышался какой-то намек.

-Пока Дора не замужем, на владычество может претендовать один из моих племянников. Их много, у всех практически равные права, и дележка эта могла бы вызвать настоящую войну, каких мы не знали со времен первого Передела. Но если бы девочка вышла замуж за кого-то из своих двоюродных братьев, вся власть и право наследования законно перешли бы к ее мужу. Понимаешь, что это означает? Ты думаешь, Дора живет в Зиртане счастливо и спокойно? За пять лет после перемещения с Земли ее уже дважды пытались похитить и трижды убить! И это началось с первого же дня! А ведь ей тогда было всего двенадцать, – выпалив неожиданное признание, гном замолчал, словно только сейчас сообразив, что сказал лишнее. Впрочем, Севка не сомневался, что разговор был затеян специально для того, чтобы объяснить ему истинное положение вещей. Он попытался взять на себя инициативу.

-А как ты понял, что не наоборот? И кто…? – вопрос мог показаться глупым, но музыканта действительно внезапно обеспокоила судьба девушки, которая уже была ему небезразлична.

-Кто? А какая разница? – угрюмо буркнул гном. – Убить, похитить – ясно, чьих рук это дело. Организовал, наверняка, кто-то из самых близких. Родичей

-А почему же …? – Севка хотел поинтересоваться результатами поиска похитителей, но Норр думал о своем и опять не дал ему договорить:

– Догадываюсь, что ты хочешь спросить. Так вот, почему: при любом муже, дети Доры, мальчики, – гном выразительно подчеркнул последнее слово, – будут самыми законными наследниками, права которых никто не посмеет оспорить.

-Только поэтому ее пытались убить? – усомнился Севка. Собеседник печально усмехнулся:

-Не только убить, но и умыкнуть. Я люблю свое единственное дитя. Но мне, владыке, стало трудно обеспечивать безопасность собственной дочери! – старый гном в гневе невольно повысил голос, стиснув в правой руке огромный топор. – Поэтому я должен ограждать ее от нежелательных женихов. Хотя до сих пор она сама отлично с этим справлялась, – одобрительно хмыкнул гном и с легкой обидой добавил: – И тех, кого я хотел бы видеть своим зятем, тоже разогнала. Характер у нее мой, – с гордостью объяснил гном, – упрямый, но равно она еще ребенок – наивная слишком, доверчивая. А вот ты, – гном, нахмурившись, посмотрел на Севку, – понравился ей даже слишком, шустряк! Что ты об этом скажешь?

Мясоедов, растерявшись от неожиданного обвинения, молчал. Не дождавшись ответа, гном заявил:

-Так-то вот! Не пара ты Дориане! И потому первое мое условие – ты убираешься со своими орками в Долину Ширах и не возвращаешься в Авалон раньше, чем три года. Клянись! Самым дорогим!

Севка задумался. Условие казалось совсем необременительным. Ничего, кроме дружеской симпатии, к молоденькой полугномке он не испытывал, и, значит, клятва его ничем не стесняла. Так почему бы нет?

-Хорошо, – решился он. – Самым дорогим, памятью бабки клянусь, что выполню это условие.

-Памятью отца поклянись, – потребовал недоверчивый гном. Севка, не колеблясь, повторил – такая клятва и вообще его ни к чему не обязывала: никакой памяти об отце у него не было.

-Хорошо, – похлопал его по плечу, довольный гном. Несмотря на невысокий рост, руки у Норра были длинные и сильные, так что удар получился ощутимым.

-А второе условие, – поинтересовался Севка, чуть отстранившись.

-А второе условие ты скоро увидишь. Я вас познакомлю, – загадочно пообещал гном.

Затем, оглянувшись и не увидев вблизи никого из сопровождающих, уже спокойнее закончил: – Только прошу, – в голосе прозвучали настойчивые просительные нотки, – никому не говори о нашей беседе. В том числе и Доре. Ну, вот мы и пришли! – Норр с гордостью обвел рукой лагерь.

Увидев временное поселение гномов, прибывших на праздник в Зеленую Долину, Мясоедов сокрушенно вздохнул. Гномский лагерь очень отличался от его собственного, орочьего. Севка, наконец, ощутил атмосферу чужого праздника. Надежные удобные шатры, ковровые дорожки, устилавшие землю, по которым следовало пройти жениху в поисках невесты, длинные ряды свадебных столов, усыпанных цветами и заставленных блюдами с едой и огромными чашами и кувшинами. Отдельно было свалено приданое, которое продемонстрировали парню две гордые пожилые гномки, кажется, тетушки невесты.

Кроме подарков для новобрачных, в отдельном шатре лежали и подарки для гостей: отдельно для почетных, отдельно – для небогатых. Еще одна славная гномская традиция, вызвавшая одобрение Мясоедова. Норр поколебался лишь несколько мгновений, к какой категории причислись оркского вожака, а затем, возможно, под влиянием недавних откровений, решительно приоткрыл полог «почетного шатра».

К Севкиному непомерному счастью, кроме хозяйственной утвари и разных женских излишеств, среди подарков для гостей оказалась и мужская одежда. Разумеется, гномская.

Полуорк, вырванный из душной июльской Москвы в футболке и в рваных джинсах и уже намерзшийся холодными ночами, немедленно натянул на себя удобную гномскую куртку. Теперь Мясоедов смотрелся простым гномским работягой, но зато ему было тепло! Куртка пришлась как раз впору: несмотря на незавидный рост, гномы, почти все как один, отличались могучим сложением. Вполне сгодились для Севки и несколько жестких серых рубах и кое-что из белья. Коричневую робу музыкант сразу отверг. Однако хуже всего обстояло дело с брюками. Короткие гномские шаровары с бантиками – совершенно неожиданная причуда традиционной моды мужественного горского народа – Мясоедов не согласился бы надеть, даже же если бы ему обещали заплатить как за мужской стриптиз в элитном клубе для деловых женщин.

– «Обойдусь пока джинсами. Может, в каком-то городке по дороге удастся купить нормальные штаны», – утешил себя разочарованный полуорк. И так уже, в новой куртке и рубахе, он выглядел почти настоящим гномом, ну, разве что, слишком высоким.

Рядом с одеждой было выложено и ритуальное оружие – на выбор. Боевой топор, огромный блистающий меч, вызвавший у Севки кривую усмешку, и длинный прямой обоюдоострый нож с удобной, хоть и тяжеловатой рукоятью, украшенной замысловатыми узорами, похожими на надписи незнакомого алфавита. Кинжал. Таким кинжалом легко орудовать в рукопашной, а если понадобится, одним метким броском можно убить противника. Искусство метания ножа Мясоедову было не чуждо с детства. Когда-то они с ребятами попортили немало окрестных деревьев, швыряя в цель тупые перочинные ножи. В меткости Севке не было равных и в армии. «Соколиный Глаз» – дразнили его друзья. Дразнили, но не без зависти. Пожалуй, Мясоедову несложно было сделать выбор.

Севка вопросительно взглянул на Норра. Тот кивнул: выбор почетным гостем оружия – часть свадебной церемонии. Музыкант еще раз внимательно осмотрел то, чем, возможно, вскоре придется защищать свою жизнь.

Топор? Исключено – ни умения, ни желания отмахиваться от врагов топором у него не было. Топором Севка мог бы только рубить дрова. Вряд ли гномы одобрили бы подобное кощунство. Да и весьма сомнительно, чтобы боевой топор годился для грубой домашней работы.

Вид меча снова заставил усмехнуться. В роли великого героя Конана со сверкающим мечом Севка чувствовал бы себя настоящим идиотом. Выбора особого не оставалось. Гости, напряженно следившие за церемонией, несколько разочарованно вздохнули, когда Мясоедов решительно взял в руки кинжал и, вложив в ножны, закрепил на поясе джинсов. Однако Норр казался довольным.

-Жаль, конечно, что ты не выбрал топор, но хорошо, что и не меч – у нас таких не любят. Мы, гномы, делаем лучшие мечи, но это не наше оружие. А вот твой клинок – реликвия семьи. На его рукояти надписи Древних, и, говорят, он всегда возвращается к владельцам. Давно его никто не выбирал. Хороший знак.

Изменившийся гномский вид полуорка порадовал гостеприимного хозяина, и тот предложил выпить за дружбу народов. Тост показался актуальным, и Севка не стал отказываться. Потом выпили еще и еще.

Потом постоянно подходили какие-то бородатые рожи, швыряли на пол перед тетками подарки новобрачным и твердили приветствия. С ними тоже приходилось пить. Среди подарков бывший ударник «Крантов» машинально отметил кое-что интересное. Музыкальный инструмент, кажется, бубен, равнодушно брошенный на ковер дарителем, приманчиво звякнул колокольцами. Наверное, Ларс все-таки ошибался насчет музыки! Рука дернулась вслед, но Севка не успел дотянуться до дорогого подарка. И бубен быстро исчез под грудой новых подношений. Картинка запечатлелась в памяти, но почти сразу ускользнула, стертая новыми пестрыми впечатлениями.

Мясоедов устало прикрыл глаза. Все казалось жизнерадостно-кошмарным утомительным бредом, как будто он всю ночь играл в шумном кабаке, а потом накурился какой-то дряни и не может отличить сон от реальности. Пусть. Надо держаться до конца.

Но Ларс не ошибся. В зале царил невероятный шум, но при этом полное отсутствие музыки просто поражало. Многочисленные гости, не соблюдая очередности, громко орали какие-то тосты. Заметнее всех был жених, один из племянников вождя, коротышка по имени Зефт. Разряженный как павлин, он все время норовил взобраться на стол и произнести очередной визгливый спич. Остальные гномы ритмично скандировали рифмованные слоганы, очевидно, традиционные пожелания новобрачным, в которые никто не вслушивался. Но никто и не пел. Потом Севка отметил, что под ритмичное хлопанье гостей молодые гномы пытаются сплясать какой-то горский танец.

Буйные пляски коротконогих бородачей сначала производили скорее комическое впечатление, чем героическое, которого танцоры, по-видимому, добивались. Однако затем гномы взяли в руки топоры, и второй танец получился действительно жутковатым и опасным. Потом к Севке снова подошел Норр с кубком браги, чтобы познакомить с какими-то новыми родственниками. Мясоедову запомнился только один, уже знакомый по орочьему лагерю гномский наблюдатель Совета. Запомнился вовсе не потому, что встречался раньше, а потому, что очень уж резанули слух последние слова Норра.

-Мой любимый племянник Блор, – с пьяным радушием сказал старый гном. – Отличный славный парень – наблюдатель Совета. Можешь доверять ему во всем.

Не слишком приятная физиономия Блора расплылась в довольной улыбке. Одним глотком опустошив кубок за здоровье новобрачных, молодой наблюдатель поспешил присоединиться к участникам боевого танца.

-Первый претендент на владычество, если с Дорой случится непредвиденное несчастье, в котором никого нельзя будет обвинить, – бесстрастно, но намного тише добавил Норр, глядя вслед «любимому племяннику». – Приходится подозревать всех. Потому и рад, что отправляю.

Севка не стал задавать лишних вопросов. Слова были произнесены и заняли свое место в нужных ячейках памяти. Все остальное, смешавшись, не надолго задержалось в замутненном алкоголем сознании.

Пару раз Севка перехватил острые жала враждебных взглядов. Гномы. Завидуют, наверное, его неожиданной дружбе с владыкой. Эльфы, незнакомые, но тоже смотрят не особо приветливо. Этих-то сюда чего принесло? Потом его осенило: наблюдатели, следят, чтоб он не сбежал.

-А вот и наша небольшая проблема, и твое второе условие, – тихо пробормотал старый гном, подводя Севку к незнакомой гномской девице. – Племянница моя, познакомься. Девчонка наделала тут глупостей, отправляю к тетке в Светлолесье. Возьмешь ее с собой, присмотришь до места. И главное, следи, чтобы не сбежала. Все остальное – на твое усмотрение, – Норр подтолкнул парня в бок и игриво подмигнул. Девушка резко повернулась, и Севка уставился на неожиданную попутчицу.

-Всеволод, – заплетающимся языком выдавил он.

-Стина, – бойкая девица, по-гномски невысокая, но стройная, с хищным выражением на смазливом личике, которое Мясоедов без колебаний назвал бы порочным, широко улыбнулась и кокетливо повела плечиками, беззастенчиво заигрывая с парнем.

Троюродная сестра Дорианы по имени Стина, от которой так стремился избавиться старый Норр, ничуть не напоминала знакомую полугномку. Визгливый хрипловатый смех и весь вид молодой гномки с потерянным взглядом, «девушки из плохой компании», почему-то вызывал мысли о ребятах с длинными ножами, шныряющих темными ночами в поисках добычи. А узкая смуглая рука с длинными пальцами и плетеным красным браслетиком на запястье казалась достаточно сильной, чтобы причинить боль. Короче, девчонка вызывала мысли об итальянской мафии, крестных отцах и российских братках.

-«Надо же, я и не подозревал, что и здесь такие есть, – размышлял Севка, следуя за гномским владыкой в отдельный кабинет для подписания договора. – Еще и среди гномов. Гномка – киллер-герл!» Девица грозила стать серьезной обузой, но выхода не было, пришлось согласиться и на второе условие. Договор был подписан.

Как только Норр неторопливо, с достоинством, как и подобает почтенному гному, удалился, из-за тяжелой зеленой занавеси, скрывающей потайную дверь, выскользнула Дориана.

Услышав звук шагов, Севка оглянулся и вопросительно посмотрел на гномскую принцессу, не зная, как себя вести – сейчас, после всего услышанного и данных Норру клятв, ему было не до светской болтовни. Несколько мгновений толстушка молчала, бледнея и краснея. Смотреть на это было мучительно, но не успел Севка хоть что-то сказать, чтобы успокоить девушку, как она все же решилась и, в очередной раз залившись румянцем, заговорила первой, глядя попеременно то куда-то в пол, то в сторону выхода, как будто хотела сбежать, не дожидаясь ответа:

-Ты завтра уезжаешь, – это был не вопрос, а утверждение, и Севка лишь слегка пожал плечами. Но Дориана хотела узнать совсем другое и свой вопрос все-таки задала.

-Скажи, я тебе и в самом деле нравлюсь? Хоть чуточку, – запинаясь и робея, произнесла она, и, наконец, подняла взгляд, глядя прямо в глаза Мясоедову.

Нравится? Полуорк окинул взглядом непропорциональную приземистую фигурку в мешковатом наряде, с тяжелой грудью, курносый, в веснушках нос, неопределенного цвета волосы, неровно постриженные под горшок, заглянул в яркие зеленые глаза, полные надежды, и, вспомнив о том, что сделала для него эта некрасивая девчушка, почти не покривив душой, ответил:

-Да, нравишься, – слова ни к чему не обязывали. Он никак не нарушил обещания. В конце концов, завтра он уберется отсюда прочь, и в течение трех лет будет видеть вокруг себя только толпу свирепых полузверюг. И вообще они, скорее всего, никогда больше не встретятся. Тем более, Мясоедов не собирался сейчас целоваться. Однако девушка в ответ на его слова просияла счастьем, подалась вперед и, пролепетав что-то вроде «Я тоже, мне тоже очень…», потянулась к парню. Губы у нее оказались теплыми и сладкими, а прикосновение упругой полной груди вызвало у Мясоедова неожиданную реакцию. Громкий окрик Норра за дверью заставил вернуться к реальности.

-Ну, мне пора, пока, – сказал парень, осторожно высвобождая края куртки из пальцев намертво вцепившейся в них девчонки и направляясь к двери. Она стояла, зажмурившись, как будто никак не могла прийти в себя после поцелуя, и только уже выходя из комнаты, Мясоедов услышав брошенные ему вслед слова:

-И я тоже, я тоже тебя люблю.

Может, это и не так плохо, что племя выставили из Авалона, и возвращение отсрочено на три года, – философски подумал полуорк. Ко всем заботам ему еще не хватало разборок с гномским Владыкой.