Орёлъ i соколъ

2.

Олег не просто выпросил или вытребовал у Сталина это поместье.

Просто он сказал Иосифу Виссарионовичу, что ему было бы удобнее работать именно здесь – в Рассудово.

И ему сразу дали целый строительный батальон под командой толкового майора. Да и смышленого архитектора из мастерской самого Щусева в придачу.

А пока строили ему новую усадьбу, поселился Олег в деревне Кузнецово – в лучшем доме на берегу реки Пахры, где до его появления был сельсовет.

Протянули ему линию правительственной связи. Перед въездом в деревню поставили шлагбаум. Роту ребят в васильковых фуражках распихали по колхозным домам. Все оцепили – под каждый куст бойца с собачкой – Джульбарсом посадили – как на границе!

На машине отсюда до ближней дачи в Кунцево – сорок минут.

Движения по Киевскому шоссе – никакого!

Да и машину Олег себе в Кремлевском гараже присмотрел, наверное из лучших – Паккард двухсотсильный, на котором до него Вячеслав Молотов ездил. И шофера Молотовского Олег забрал вместе с машиной – Василия Ивановича Дмитрюкова. Певуна и вообще – душевного человека. И когда теперь тряслись с Василием Ивановичем на его Паккарде по булыжной мостовой Киевского шоссе, лихо обгоняя подводы колхозников, с астрономической скоростью в пятьдесят километров в час, пели они с Олегом про Ермака Тимофеевича:

Ревела буря, дождь шумел

Во мраке молнии блистали

И непрерывно гром гремел

И ветры в дебрях бушевали Олегу нравилось не только умение Василия Ивановича вдруг красиво спеть вторым голосом, от чего песня как бы начинала иначе "играть на свету", иначе светиться, но и его умение эмоционально, по актерски сыграть во всех драматических моментах…

Особенно Олег любил "поднажать" голосом, в том месте, где пелось о гибели Ермака:

Он надувался до вздутия красных жил на шее и ревел, словно тот самый гром над Иртышем:

Тяжелый панцирь дар царя

Стал гибели его виною

И черны волны Иртыша

Сомкнулись над его главою Собственно, Олегу особенно и не пришлось напрягаться – выпрашивать или не выпрашивать чины, звания, погоны и госдачи.

После того разговора.

После экстренного заседания членов Политбюро, Олег просто сам стал членом этого органа. Причем, как того и хотел, вторым после Вождя.

И это было так естественно.

Он, кстати, и партбилет члена ВКП (б) незамедлительно получил.

Вместе с петлицами и удостоверением Маршала Советского Союза.

Теперь Олег любил ходить… Нет, не ходить -любил щеголять в зеленом кителе с глухим воротом, в синих диагоналевых галифе, заправленных в высокие кавалерийские хромачи, разгуливая по пустынным площадям Кремля, козыряя попадавшимся иногда навстречу военным.

Он ведь и представился Сталину – верным членом партии. Членом партии с… одна тысяча девятьсот восемьдесят девятого года…

– Какого, какого года? – переспросил Сталин.

– С того самого, когда предатели начали массово покидать ее, – ответил Олег.