Огненное дыхание Земли

Глава 2. Зверь

Машина слегка постанывала. Уж не знаю, отчего, но её корпус негромко потрескивал, как бы остужаясь и расслабляя несуществующие мышцы.

Я осторожно обернулся.

«Кажется, на этот раз пронесло», — мелькнуло в голове. Кто-то незримый, сидящий где-то наверху и повелевающий судьбами простых смертных, решил, что мне ещё рано, и спас от гибели, которая ещё полминуты назад казалась неизбежной.

Наверное, не хочет, чтобы пропустил командировку в горы, — решил я и пошарил рукой рядом с сиденьем. Нащупал кнопку деактивации защитного кокона и нажал на неё.

На самом деле, спас кокон, а не кто-то сверху. Кокон сработал за секунду до столкновения, опутал меня своими липкими мягкими объятиями, уберёг от ударов и не дал вылететь из машины наружу, за что ему, конечно, огромное спасибо. Сейчас же, когда опасность миновала, я отключил его, и он, словно бы обидевшись, ослабил хватку. Впрочем, один из ремней никак не хотел отцепляться от ноги, и я потратил минуту, освобождаясь от него.

Сзади что-то зашипело, вероятно, воздух из пневматической системы торможения. Этот звук вернул к необходимости поскорее покинуть машину — мало ли, что там ещё могло сломаться, может, сейчас как рванёт…

Я выбрался наружу и ещё раз огляделся. Машина представляла собой жалкое зрелище — теперь это лишь груда покорёженного металла. Поодаль, метрах в тридцати, покоились останки красного седана — не менее безобразная картина. Похоже, мой обидчик пострадал больше, скорее всего, он несколько раз перекувыркнулся через себя.

А вот кабриолета блондинки нигде видно не было.

Я прошёл чуть вперёд, обогнул рекламный щит и остановился с той стороны, с которой в него влетел.

Щит вдребезги. По обрывкам разноцветного покрытия ещё можно было догадаться, что ранее на нём была изображена реклама увеселительных туров на Меркурий, но…

«Да какая теперь разница?» — решил я и только тут заметил кабриолет, который мирно припарковался возле бордюра. Блондинка стояла рядом, общаясь с кем-то по видеофону. Надеюсь, что со службой спасения.

Я развернулся и, прихрамывая на левую ногу (только сейчас почувствовал боль в колене), бросился к покорёженному седану: нужно осмотреть его и по возможности помочь тем, кто в нём находился.

Позади раздался раскатистый вой сирен, что не могло не радовать. Видимо, одна из полицейских машин, патрулирующих трассу, оказалась рядом и заметила чрезвычайное происшествие, а может быть, это шустрая блондинка успела дозвониться до спасателей. В принципе, можно не торопиться, а подождать прибытия квалифицированных специалистов, но я всё же продолжил свой далеко не быстрый бег.

Я уже приблизился к седану, когда дорогу мне преградило огромное мохнатое животное.

Никогда не видел волков вживую, но отчего-то показалось, что передо мной стоит один из них. Большой, более метра в холке, серо-чёрный, с мощными челюстями.

И настроен явно не дружелюбно. Он стоял, ощетинившись, осклабив пасть в некоем подобии гримасы оборотня, с острых клыков капала слюна. Лапы широко расставлены, голова чуть ниже плеч, морда задрана кверху. Это была точно атакующая поза, и рычал он в мою сторону.

Не зная, что и подумать, я остановился. «Этого ещё не хватало», — пронеслось в голове.

Так мы и стояли друг напротив друга, наверное, минуту или даже больше. Я просто замер в нерешительности, боясь неосторожным движением спровоцировать его к нападению. А волк рычал низким, глухим, утробным голосом, трясся от ярости, предпринимая небольшие, едва заметные шаги в мою сторону. Я ощущал сумасшедшую энергетику, исходившую от зверя, он давил меня своим физическим превосходством и жаждой расправиться. Не сводя с меня жёлтых жадных глаз, он готовился к стремительному прыжку.

Но вдруг что-то переменилось. Вероятно, не выдержав колоссального нервного напряжения, существо буквально взорвалось в истерике. Внутренняя пружина, которую он сдерживал, дошла до предела допустимого сжатия и распрямилась в неистовом бешенстве. Он прыгнул на полметра вперёд и исступлённо залаял.

Я отпрянул, отшатнулся и невольно сделал несколько шагов назад, но тут же вспомнил услышанное когда-то давно утверждение, что волки не умеют лаять, и понял, что передо мной собака.

Собак я тоже не люблю, честно сказать — даже побаиваюсь. Но осознание того, что это не дикий зверь, сбежавший из зоопарка или забредший сюда из леса, придало сил. Это всего лишь пёс, пусть злой и сильный, но всё-таки не дикий, наверное, городской, бездомный, и поэтому такой агрессивный.

Я где-то слышал, что собаки, как, впрочем, и все живые существа, особенно те, которые издревле сопровождают человека, очень хорошо нас чувствуют. Это своего рода элемент приспособления к особенностям друг друга. И если человек трусит, если он боится собаки, то она это сразу понимает и будет давить на человека, будет вынуждать его сдаться, развернуться и кинуться прочь. Тем самым человек подставит себя под нападение, поставит в более удобную для атаки позицию.

Поэтому я взял себя в руки, самоуверенно шагнул вперёд и вернулся на исходную точку, с которой он меня согнал. Занёс руку вверх, как бы показывая, что собираюсь его ударить, и громко, что было силы, заорал.

И это сработало. Пёс вдруг обмяк, поджал уши и хвост, сгорбился. Он всё ещё смотрел на меня, но теперь в его глазах был лишь страх и унижение. Он был смешон и жалок. Несколько секунд зверь размышлял, что делать дальше, но потом стремглав развернулся и кинулся наутёк — прочь отсюда, от меня и моего кулака.

Я обернулся. В полусотне метров, возле кабриолета, уже стояли машины полиции и скорой помощи. Блондинка оживлённо жестикулировала и махала руками.

Я доковылял до красного седана и заглянул внутрь через разбитое, вывороченное стекло.

В салоне был только один человек — парень, сравнительно молодой, лет тридцати или около того. Лицо в крови, но он жив. Более того, изодранными непослушными руками пытается освободиться от опутавшего его кокона.

— Эй, парень, как ты? — только и смог вымолвить я.

Он поднял голову, тупо, непонимающе посмотрел и что-то ответил. Шоковое состояние ещё не прошло, поэтому ничего вразумительного не получилось.

— Спокойно, друг, — сказал я, — старайся поменьше двигаться. «Скорая» уже тут, сейчас тебе помогут.

Одной рукой я опёрся о крышу, а другой взялся за ручку двери и дёрнул на себя. Дверь не поддалась, заклинило.

— Кажется, у меня сломан позвоночник, — прохрипел он и в отчаянии опустил руки с зажатыми в них ремнями кокона. — Не чувствую своих ног.

— Это просто болевой шок, — попытался успокоить я. — Скоро пройдёт.

— Где Гарольд?

— Кто?

— Гарольд. Мой пёс.

— Ах, это твой пёс… Он убежал.

— Он жив? — с надеждой спросил бедняга.

— Живее всех живых, даже успел на меня полаять.

— Ума не приложу, что на него нашло… — Парень откинул голову назад, на сиденье, и закатил глаза. — Бросился на меня…

— Эээ… — Мне показалось, что он сейчас отключится, и я решил поддержать разговор: — Ты имеешь в виду — там, на дороге?

— Да… — Он приподнял голову и вернул глаза в естественное положение. — Мы ехали по трассе, и Гарольд вдруг, ни с того ни с сего набросился на меня. Вцепился в руку… Из-за этого-то всё и произошло. Никогда с ним не происходило ничего подобного. Покладистый, спокойный пёс…

— Бывает. — Я вспомнил слюну, капавшую с клыков, низкий глухой рык и исполненный звериной кровожадности взгляд. Не очень-то верилось в то, что пёс был спокойным и покладистым.

— Кстати, ты, наверное, тот, в кого я врезался?

— Да, это так.

— Мне очень жаль, что так вышло. — Он виновато на меня посмотрел. — Надеюсь, ты не сильно пострадал?

— Так, самую малость, — уверенно ответил я. — Не переживай, всё будет хорошо.

Сзади послышался топот и тяжёлое дыхание. Я обернулся. Это были полицейские и медики. Кажется, моя миссия на этом заканчивалась.

Один из медбратьев тут же принялся за меня.

— Пройдёмте в машину, — сказал он, — мне необходимо вас осмотреть.

Я был изрядно потрёпан, болело колено, ныло в боку, а ещё где-то разорвал рубашку — в таком виде являться на службу уж точно не стоит.

— У вас есть видеофон? — спросил я. — Мне нужно позвонить шефу, сказать, что опаздываю.

— Есть, но для начала мы вас отвезём в больницу и проведём обследование.