Один спящий бог

Глава 13

Мы почти опоздали.

Как только над деревьями показался купол первого храма, остановились, загнали машину на обочину.

Я оставил девушек в машине, а сам двинулся через лес напрямик, ориентируясь на купол, видимый в прорехах между кронами деревьев.

Вышел к храмовому комплексу сбоку, не со стороны дороги, и сразу же рухнул под куст, прячась от любопытных глаз.

Сектанты разбили лагерь на площади перед храмом. Поставили матерчатые армейские палатки, сложили оружие в пирамиды, и отдыхали. Среди палаток бродили высокомерные жрецы, приглядывали за дисциплиной.

Подход к храму охранялся. Застыл на обочине дороги угловатый «Маус», с незнакомыми обводами. То ли старая модель, то ли такие продавали только на Рутенику. На крыше пулеметное гнездо, с массивным щитом, прикрывающим стрелка. Рядом с ним троица жрецов вела неспешный разговор о своём, кровавом.

Ещё с десяток жрецов расположились на ступеньках храма, собравшись компанией. У входа застыли часовые, тройка в черных плащах, оглядывающая местность из-под надвинутых шляп.

Из леса появилась колонна сектантов, возглавляемая офицером, в сопровождении троих жрецов. Офицер направил колонну к лагерю, люди разошлись меж палаток, жрецы пошли к храму.

Да сколько ж их тут!

«Это уже не имеет значения. Выпускаем деток!»

«Что?»

И вдруг я понял.

Коробочка с кибертараканами оказалась в моей ладони.

«Сначала накормить».

Я достал из кармана плитку шоколада, купленного в местном магазине. Разломил половину на части, открыл коробочку, начал забрасывать туда дольки шоколада. Тараканы охотно набросились на угощение.

«Дай мне».

Миро ювелирно обращался с энергией. Едва заметная волна накрыла пирующих зверей, словно кошка лапкой коснулась. Образ жреца, силуэт в шляпе и черном костюме, с пылающим жертвенным ножом.

Насекомые впитали энергию. Зашевелились, просясь на волю.

«Выпускаем!»

Наклонился, положил коробочку на землю. Тараканы выбрались на волю, и юркнули в траву.

«А доедаем шоколад и смотрим интересный спектакль».

Насекомые бежали не быстро.

Когда я уже почти уверился, что наших таракашек сожрали по пути, фигурка жреца в лагере дёрнулась.

Миро приблизил изображение.

Один из троицы жрецов, собравшихся около машины, раздраженно хлопнул себя по шее. Поглядел на ладонь, глаза его расширись в изумлении. Второй заскакал на месте, роняя шляпу, топча землю ногами. Третий с тревогой посмотрел на своих собратьев, что-то презрительно сказал, и вдруг подпрыгнул на месте, хлопая себя по бедру.

«Сработало!»

Короткие искорки ауры засверкали среди троицы. Филигранная паутина энергетических потоков покачнулась, задрожала.

Ещё один таракан оказался той соломинкой, что сломала хребет верблюду.

Укус, жрец подпрыгнул, с руки его сорвался огонек. Вспышка, и таракан распался в пепел, трава начала дымиться.

Момент, когда между жрецами оказалась гуманоидная фигура, я пропустил.

Мах руки, и голова жреца летит в стену. Пинок ногой, второй жрец подлетает в небо, где его перехватывает ещё одна тварь, и откусывает голову.

Удар магией, тварь сносит на пару метров назад. Выстрелы маузеров, пули зажигают в пространстве энергетические следы. Страж со снесенной головой рушится в кусты, расплывается волна энергии, рвя в клочья тщательно собранную энергетическую паутину.

«А вот теперь начнется!»

Лес справа от меня затрещал, стражи спешили к месту возмущения.

К бою присоединились рядовые сектанты, выскочившие из палаток. Расхватали оружие, построились цепью… К офицеру поспешил жрец, отдал резкий приказ, махнув рукой. Офицер повернулся, прикрикнул на рядовых.

Цепь замерла.

Вдруг жрец хлопнул себя по боку, раздавив биомеха. Дернулся, отскочил на пару шагов назад, осторожно отскочил, стремясь не раздавить таракашек. Не получилось, ещё одна вспышка энергии, ещё одна. Страж, выскочивший из лесу, начал приближаться к цепи стрелков, поводя головой, словно бы принюхиваясь.

У кого-то не выдерживают нервы, первый выстрел, серая фигура вздрагивает, потом палят остальные, превращая стража в решето.

Вспышка энергии рвет паутину, тонкий, печальный звон застывает в воздухе, переливаясь множеством колокольчиков.

Аура места разрушена.

А через пару минут мне показалось, что лес взорвался. Орда стражей обрушилась на сектантов, мигом захлестнув цепь стрелков.

Выглядело это страшно. Серые молнии метались среди людей, убивая направо и налево. Жрецы плюнули на все, использовали магию, пытаясь отбиться. Не получалось, стражи не знали страха, не боялись боли, рвались к цели. Удары мощных лап соскальзывали по защите, но защита ничего не могла сделать с захватами. Слишком малые скорости сближения, на таких скоростях не работает защита. Иначе бы защитное поле, или что там такое у него, не пропустило бы воздух для дыхания.

Стражи быстро поняли это, начали хватать жрецов со спины и скусывать головы.

Хлестнула пулеметная очередь, «Маус» ворвался в побоище, давя стражей и сектантов, вперемешку. Стражи бросились на машину, на капот и под колеса, забрались на крышу, выдернули из пулеметного гнезда стрелка и разорвали в клочья. Машина замерла, и я увидел, как серая фигура вырывает дверь, как картонную.

Выстрел из салона, вспышка энергии. Страж отлетел назад, на его месте возник новый, влез внутрь, за ним следующий. Машина затряслась на подвеске, изнутри стекла залила алая кровь.

Стражи все прибывали. Разорвали стрелков, ворвались в лагерь, разнесли его на клочки, и рванули к храму.

Жрецы встали насмерть.

Энергетические следы пуль, алые вспышки, невидимые удары… Стражи гибли один за другим, но их было слишком много.

Жрецы действовали грамотно, прикрывали друг друга, отступая ко входу в храм. Стражей сметали одного за другим, огнём из пистолетов и ударами тесаков. Каждая пуля, каждый удар клинка находил цель. Жрецы были хорошими бойцами.

Но стражей было слишком много.

Серая фигура возникла среди жрецов, разметала руки, расшвыривая тела. Стражу воткнули в спину жертвенный нож, рванули наверх, вскрывая тело.

Небольшая черная воронка, толчок энергии.

И мир вокруг сошёл с ума.

Аура распадалась, как куски сахара в горячем чае. И вдруг приобрела плотность, остроту. Над развалинами храмового комплекса пронесся звук. Вой, крик, рев? Нет, все не те слова. Ужасающий звук, рождающийся в разуме.

Я ощутил, как прогибается моя ментальная защита. Радость, печаль, гнев, любовь, воодушевление навалились на меня, заставляя вжиматься в землю, обхватив руками голову. Смутные желания вырвать из ножен нож и воткнуть себе в горло, выхватить пистолет и выстрелить в висок, забраться на вершину храма и броситься вниз…

Желания пропали быстро.

Поднял голову, поглядел на происходящее.

На лестнице храма лежали истерзанные трупы жрецов.

Стражи замерли на полусогнутых ногах, опустив руки.

Паутина энергии начала восстанавливаться. Еноты-уборщики пожирали тела, летела кровь и обрывки одежды. Еноты подхватывали куски и проглатывали, не жуя.

Некоторые трупы еноты утащили в сторону, и принялись опутывать липкими нитями.

«Из этих сделают стражей».

Цепочка енотов двигалась внутрь храма.

Им навстречу вышел страж, посторонился, пропуская внутрь.

«Пошли к машине, пересидим там».

«Согласен».

–Мирослав, мы уже хотели идти и выручать тебя! –Кира встретила меня возле «Мауса» с винтовкой наперевес. –Что случилось? Ты почему задержался?

–Да ничего особенного! –Ответил я. –Поехали, выспимся, и приедем с утра!

К храму мы подъехали на следующее утро.

А что, тут бой был, что ли? Даже сколов от попаданий пуль нет, хотя помню, вот в эту плиту жрец высадил целый магазин, пытаясь убить стража. И где остатки лагеря, не говоря уж о трупах?

«Маус» остался, слишком тяжелая штука, наверное. Заплетенный лианами, внедорожник застыл на месте, борта покрывала ржавчина, стекла заметены пылью.

–Откуда он тут взялся? –Спросила сирена. –Старая модель, у нас много таких осталось, с прошлой войны.

–Оставь его. –Сказал я. Паутина энергий оплетала корпус машины, включив её в свой мирок.

«Нам надо внутрь. Одним».

–Девушки, я быстро. –Выбрался из машины, и зашагал ко входу в храм.

Поднялся по ступенькам, вошёл внутрь.

Тишина и покой. На потолке все тот же бородатый дядька швыряется молниями, на полу слой пыли, в котором отпечатываются мои следы.

Подошёл к массивному, широкому алтарю, остановился.

Ну и что дальше?

«Дальше мы попросим хозяина этих мест вернуться».

«Что? Вспышка энергии, и нас разорвут стражи».

«Не разорвут. Доверься мне».

Мое тело замерло, Миро осторожно двинул рукой, ногой, а потом потянулся к источнику энергии.

Короткая, резкая волна прокатилась по храму, впиталась в стены.

Сейчас появятся серые фигуры, и откусят мне голову.

Тишина, мир и покой.

И среди этой тишины начало рождаться… Нечто.

Чужое, давящее присутствие затопило своей аурой мир вокруг. Коснулось древних камней стен, пыли на полу, фрески на потолке, алтаря, напитало силой и вплелось в паутинку энергии, пронизывающей все Светлолесье.

–Привет, древний друг. –Сильный, мирный, немного уставший голос возник под сводами храма и рухнул вниз.

–Привет, древний друг. –Шевельнулись мои губы.

–Давно не виделись… Сколько времени прошло?

–Не знаю, да и есть ли разница? Много.

–Да, много. Что вокруг?

–Планета, заселенная людьми.

–Опять воюют?

–Да.

–Все одно и то же. Что на этот раз?

–Выясняют, кто из богов главнее.

–Они опять назначили меня богом?

–Да.

–Я этого не хотел.

–Знаю.

–Зачем ты меня разбудил?

–Мне кое-что надо.

–А… Понял. Забирай.

–Спасибо.

–Да было бы за что.

Чужое присутствие исчезло, растворившись среди стен. Фреска на потолке подмигнула искорками, мне показалось, что бородатый дядька оттуда смотрел на нас какое-то время прежде, чем окончательно уйти.

Я ощутил, что снова могу двигать руками и ногами, для пробы прошёлся вокруг алтаря.

–Миро, кто это был?

«Один бог, который не хотел быть богом»

«Гор?»

«Так его тут назвали».

«И он спит тут уже пять веков?»

«Он спит уже много дольше. Светлолесье это усыпальница того, кого местные жители называли своим богом. Хотя он никогда не стремился им стать. Они постарались сохранить все, как было при его… Бодрствовании. Что из этого получилось, ты видишь».

«Ну да, нас хотели ему в жертву принести!»

«Дурная инициатива исполнителей на местах. Мирослав, пошли короткую волну энергии в алтарь».

Я послушался.

Камень дрогнул, и начал раскрываться.

Внутри каменная статуя такого же дядьки, как и на фреске. Даже тогу вырезали в камне, тщательно, осторожно.

Я коснулся правой руки, там, где среди мышц виднелось небольшая неправильность.

Теплый камень, шершавый на ощупь, вдруг рассыпался пылью, а мою руку обожгло болью.

«Держись!»

Боль ушла моментально. У меня подкосились ноги, рухнул на колени рядом с алтарем, сжимая правую руку левой. Кровь? Откуда кровь? Почему рука ощущается как бревно?

Внутри моей руки нечто протискивалось вдоль по плечу. С хрустом расходились кости, трещали мышцы.

Короткий щелчок, нечто присоединилось к Миро.

Пол заляпан кровью, капли стекают по рукаву куртки. В глазах плавают цветные круги, во рту появился металлический привкус.

Вспышка энергии, новое нечто закрепляется у меня в ауре.

Энергия достигает саркофага, и возвращается обратно. Буфер переполняется моментально и лопается, как мыльный пузырь. Энергия перетекает через новую часть меня в правой руке.

И на меня обрушилась волна образов.

Дикая, не освоенная планета, веками мчавшаяся в безбрежной черноте космоса. Планета окутывается атмосферой, появляется жизнь, выходит на сушу. Запуск эволюции, нежизнеспособные формы гибнут, жизнеспособные приспособляются.

Атмосфера преображается, становится пригодной для дыхания.

Первые люди выходят из пещер, жгут леса, пашут поля, возводят города, прокладывают дороги. Людская популяция растет, больше, больше, больше… Корабли бороздят моря, в небо взмывают самолеты, виснут на орбите спутники связи и навигации.

Тонкая дымка ауры окутывает планету. Мысли, устремления, страхи, любовь, боль, нежность, ненависть напитывают её энергией. Аура делается плотной, и внезапно начинает прорастать энергией. Больше, больше, больше!

С короткой вспышкой возникают первые порталы, тянется дорожное полотно. Люди наблюдают из бронированных убежищ окрест, как Строители возводят Дорогу.

Первые автомобили скрываются в порталах, возвращаются. Они везут товары других миров. Драгоценные металлы, шелк, редких животных… А ещё приходит знание, скрытое в новых приборах и биологических механизмах.

Война, на поверхности планеты распускаются алые цветки ядерных взрывов. Армии в защитных одеждах сходятся в ожесточенных боях друг с другом.

Нечто возникает в ауре планеты. Неведомая, структурированная сила.

Гаснут ядерные пожары, очищается воздух, вода и земля разлагают яды. Гибнут правители, развязавшие войну. Людские армии оставляют оружие и разбредаются по планете.

На месте убежищ растут прекрасные, волшебные города, построенные с использованием технологий других миров. Всем хватает пищи и воды, воздух чист, земля родит удивительные растения. Медицина продляет жизнь. То, что ранее считалось магией, доступно каждому.

Всем хватает всего.

Поколения сменяются поколениями. Города дарят безопасность, тенистые сады покой, поля пищу. Людям некуда стремиться, некуда бежать. Вокруг лишь бесконечное, безбрежное счастье под охраной всемогущего существа, почти что бога. И его называют богом, строят храмы, посвященные ему.

Проходят века, давняя война давно забыта.

Счастье бесконечно, но некоторым оно скучно, пресно. Ибо то, что счастье для одних, горе для других. Как можно быть счастливым, когда у соседа больше пищи? Когда у приятеля больше вещей? Когда вот так женщина красивее тебя? Когда любимая предпочла другого?

Первая война, один город идёт войной на другой. Мчатся боевые твари через энергетические бури, врываются в людские жилища, уничтожая тех, кто забыл, что своё счастье нужно строить и защищать самому.

С неба сходит огонь, город, развязавший войну, распадается в пыль.

И вот уже второй город идёт войной на третий, а третий на четвертый.

Аура планеты заполняется злобой и болью. Неведомая сила пытается очистить планету от зла и ненависти, и ещё два города распадаются в пыль.

И тогда люди обращают своё оружие против того, кто оберегал и защищал их много столетий. Это оказалось очень просто, новые знания позволяют угрожать даже тому, кого когда-то считали богом. Удар следует за ударом, и старый бог повержен там, где когда-то явил себя людям. Уничтожить его не получается, но можно погрузить в сон, на пару веков! Пусть не мешает, мы уж сами разберемся!

Теперь людям никто не мешает, и страшная, ужасная война сжигает планету дотла.

Над телом уснувшего бога возводится огромный храм, где толкуют его волю так, как того желают жрецы, последние хранители древних знаний. Постепенно их становится все меньше и меньше. Некому хранить и передавать знания, каждое поколение знает и умеет меньше предыдущего. Жрецы сражаются меж собой, и последние люди разбегаются из города в поисках пищи и тепла.

Все кончено, лишь мчатся по бесконечной ленте Дороги автомобили, проезжая мимо останков былого величия.

Идут века.

Новые люди появляются на планете. Чадящий угольным дымом паровоз влетает в древний город, люди выходят наружу. Работники, ухаживающие за садом, чинят здания и лечат деревья. Внешний вид работников ужасен, звучат винтовочные выстрелы.

Короткая схватка, люди отступают в стены древнего храма.

Сущность неохотно просыпается, окидывает взглядом происходящее. Взмах дланью, и работники, переродившиеся в стражей, останавливаются. Ещё один взмах, и пришельцы бредут через лес к остаткам древних городов.

На их пути очищаются от ядов войны поля, разбегаются боевые твари, восстают из развалин дома. Одичавшие племена древних людей вливаются в ряды новых поселенцев, воспринимая их культуру и обычаи.

Пришельцы помнят, кому обязаны спасением. В городах строятся храмы, новые жрецы поют гимны своему новому богу.

Но той древней силе это не интересно. Оно больше не хочет быть ничьим богом.

Я выдохнул, стараясь понять новое знание.

Этот… Гор! Был тут уже давно. Возник посреди ауры планеты, остановил войну. Лечил и учил выживших, и доучился до того, что его же знания повернули против него. Свергли, и передрались между собой, да так, что друг друга угробили. Если б не тот паровоз, проскочивший в древний город, по планете до сих пор бы бродили вымирающие дикари.

«Ты понял верно». Сказал Миро. «Уходим отсюда».

Тихий шелест, алтарь закрылся.

Вышел из храма, дошёл до машины.

Кира заметила моё состояние, бросилась ко мне.

–Что с тобой случилось? У меня есть пиявка, сейчас…

–Не надо. –Ответил я. –Просто перевязать руку.

–Сейчас! –Кира бросилась к машине, вернулась с мотком бинта.

И вдруг я столкнулся с глазами сирены.

Мила смотрела с диким, всепоглощающим страхом, к которому примешивалось благоговение.

–Я помогу. –Сирена сделала нерешительный шаг вперёд.

Помочь она не могла, мешалась больше. В конце концов Кира шикнула на неё, разорвала рукав рубашки и перемотала мне руку бинтом.

Я накинул куртку сверху.

Ну, вроде не видно.

–Едем отсюда, девушки. Нам тут больше делать нечего.

Уже в машине я спросил у Миро:

«Что такое у меня в руке?»

«Это универсальный эффектор, механизм для преобразования и управления энергией. Можно долбануть молнией, конечно. А можно и иначе. Как, ты понял».

Вдруг я понял, что мои биомехи, таракашки, получились бы намного интереснее, если использовать некоторые функции этого прибора. Совместить манипуляцию атомами и управление энергией, и…

«Ты понял верно. Эффектор переходит в режим калибровки, чтобы не разрушить нашу ауру. И так по краю прошли… Считать историю развитой, древней сущности, ну и ну! Я уже готовился восстанавливать наш разум».

«Понял».

«И ещё. Мирослав, мы должны быть особенно осторожны сейчас. Те биомехи, которые я видел, не позволяют управлять энергией на таком уровне. То, что сейчас есть у нас, ставит нас на одну ступеньку с бабкой… В некоторых моментах».

«Даже так?»

«Да. Потому полные функции не раскрываем никому».

«Понял. Скажи мне, почему мы не забрали это сразу? Ведь были уже тут».

«Не был уверен, что это именно он. И не хотел рисковать».

«Ты с ним знаком?»

«Информация закрыта».

Сирена молчала, глядя в окно на хмурый пейзаж. Молчала долго, давая односложные ответы, и продолжала задумчиво изучать местность через оконное стекло.

–Что случилось? –Наконец не выдержал и спросил я. –Говори давай, хватит уже дуться. Новое платье, туфельки, тур по лучшим магазинам Новгорода?

–Я почувствовала. –Тихо сказала сирена. –В храме ты говорил с богом.

–Это же храм, там разговаривают с богами.

–Ты говорил с богом лично. О чем, господин?

–О жизни. –Хмуро ответил я.