Один спящий бог

Глава 11

Выходя из консульства, я сохранял протестующее-веселый вид.

Сел в машину, и задумался.

«Неожиданно». Сказал Миро.

«Ну да. И что теперь делать?»

«Придётся поездить по окрестностям. Мирослав, задание Улыбашки большая удача! Нам все равно нужно искать эффекторы. В процессе поиска напишем немного отчетов. Биомехов нужных соорудим, думаю, наших умений на это хватит».

«Звучит оптимистично».

«Не скажу, что будет легко. Но справимся».

–Что там было? –Спросила меня Кира, ведя машину по улицам Новгорода.

–Да так… Выговор.

«Миро, зачем нам биомехи?»

«В храм нас не пустят. Стоит кому-то из жрецов понять, с кем имеют дело, и к нам явится их божество. Потому будем действовать иначе. Нам нужны сотовые телефоны, пара компьютеров, и местные тараканы. Будем мастерить шпионов».

«Тараканы?»

«Ну да».

«Миро ты что задумал?»

«Увидишь».

В магазине электроники я купил компьютер и три сотовых телефона, приобрел так же несколько детских игр, похожих на тетрис. Игры выпускались в отдельном корпусе, экранчик и четыре кнопки вокруг.

Залил смесью сахара тарелку, тайком поставил в подвале гостиницы, отправился спать.

На утро снял урожай. Жменя рыжих прусаков обреченно шевелили усами, предчувствуя свою нелегкую судьбу.

Выехали за город, вроде как на экскурсию, убрались подальше от людских глаз, и я принялся творить.

«Конструктор за нас додумывать не станет, решаем сами!»

Итак, что же я хочу? А я хочу заменить нервную систему таракана на нечто более совершенное. Приложить ему возможность сканировать ауру, чтобы не потерялся, оставить возможность принимать пищу. Мозги чуть улучшить, чтобы получившийся биомех понимал, что от него требуется.

И для этого мне надо…

Отклик Конструктора пришёл сразу же. Теплое, мягкое поглаживание возникло у меня в мыслях.

Подслушивающие и подглядывающее устройство. Глаза, микрофон…

«Не надо!» Вмешался Миро. «Накопления ауры! Как у того краба, что мы на составляющие разложили!».

Шарик, увенчанный тремя тонкими усиками.

Органы зрения и органы слуха редуцировать…

Непонимание от Конструктора.

Инстинктивно я накрыл ладонью таракана. Короткий вихрь, насекомое распалось в пыль, Конструктор показал схему насекомого. Покрутил схему у меня в голове, предложил варианты.

Редуцирование органов зрения и слуха возможны. Новые органы зрения и слуха слишком велики.

Полюбовался на прусака с окуляром на голове.

Отказать.

Мышей бы взять за основу, они больше.

«Не справимся пока». Обеспокоенно заметил Миро.

Улучшить слух и зрение. Новые органы требуют питания, необходимо улучшить пищеварение. Перевести на белок? Нет, опять слишком велико. Переводим на глюкозу, куски сахара-то на Рутенике найдутся.

Биомех обретал очертания.

Батарейка, химический аккумулятор. Подзарядить можно поступающей пищей, отвести линию от пищеварительного тракта.

Искусственные мышцы и ноги? Слишком велики затраты, отказать. Оставить и укрепить прежний опорно-двигательный аппарат парой проволочек. Существо должно быстро перемещаться в пространстве.

Ну, что же, вроде готово.

Волна энергии потянулась от моей левой руки к лежащему на картонном листе сотовому телефону. Качнулся энергетический маятник, и телефон начал распадаться на части. Вихрь закрутился над техникой, разрывая атомарные решетки и слагая их заново. Сыпался черный песок, на картонке оставались шарики, щетинившиеся тончайшими иглами.

Готово.

Теперь биологическая часть.

Посаженный посреди игл таракан зашевелил усиками, дернулся бежать… Не успел, короткая вспышка энергии, инициированная Миро, и иглы настигли его, проткнули насквозь, подтянули к себе. Шарики впитались в хитин, цвет существа насытился рыжим. Кубик сахара-рафинада стремительно таял, впитываясь в изменяющееся насекомое.

Кружилась голова и путались мысли, в разуме постоянно возникали сложнейшие схемы, воплощающиеся в реальность в вихре под левой рукой.

Провозился я долго, солнце успело скрыться за горизонт.

На картонном листе в липкой луже лежали три десятка биомеханических букашек, в которые превратились гостиничные тараканы. Отливающие серым ножки, три усика-сенсора, острые жвала, тонкая нитка антенны на спине.

Выглядели они… Красиво. Рыжие, усатые твари, только отдаленно напоминающие тех прусаков, которые пошли на их изготовление. Уже не насекомые, но ещё и не механизмы, так, нечто среднее. Как сказал бы один дядька, в этой порнухе присутствуют нотки эротизма.

–Мой господин великий. –В голосе сирены звучала испуганная лесть. Кажется, она только начала понимать, во что ввязалась.

–Скажи честно, что бы ты хотела сейчас? –Спросил я у Милы.

–Хочу, чтобы мой великий господин продал меня кому-то не столь великому. –Ответила сирена.

«Опомнилась, вещь».

–Я подумаю над этим. –Пообещал я сирене.

Управлять тараканами оказалось не сложно. Тонкий импульс энергии, и букашки, зашевелив лапками, собрались в коробку.

Я бросил туда упаковку сахара.

Вчерашние тараканы мигом изорвали картон, и принялись жрать белые кубики, с тихим хрустом разламывая их на куски.

Меня передернуло.

«Значит, манипулятор в руку впихивать не противно, а простейшие биомехи вдруг не понравились?»

«Миро, отстань».

«Подумаем вот о чем». Не унялся Индик. «Эти создания могут проникнуть туда, куда мы бы не проникли без большого риска. Проникнуть, и вернуться с ценной информацией».

«И куда мы их запустим?»

«Для начала, посмотри их ауру».

Я так и сделал. И не увидел ровным счетом ничего. Тараканы как тараканы. Жрут сахар и картон.

«Вот, в этом и суть!» Развеселился Миро. «Никто ничего не поймет, пока букашку нашу не поймает и не рассмотрит тщательно. А даже если и поймает, они к нам не приведут, биомеханика у них на живую нитку собрана, от направленного сканирования рассыплется».

Первую тварь выпустили в деревне около небольшого храма Геры.

Я вышел из машины, держа в руке фотоаппарат, нацелился сделать фотки шпиля с искусно вырезанными на нем павлинами.

–Тут нельзя фотографировать! –Налетел на меня послушник. Не жрец ещё, без черного плаща. Совсем юный паренек, и пятнадцати на вид нет, в рубашке и джинсах. На поясе болталась короткая дубинка.

–Прошу простить, я не знал ваших обычаев! –Я отступил на шаг, едва заметно поклонившись. –Скажите, а что это за здание?

–Не твоё дело! –Буркнул послушник, отворачиваясь.

Биомеханическая тварь уже забралась на забор и юркнула внутрь.

Вторую отпустили тоже около храма, кажется, это был храм, посвященный Изиде.

Машина медленно двигалась по дорогам Рутеники, а мы играли туристов.

«Нужно и до столицы добраться».

Петербург, привольно раскинувшийся среди цветущих холмов, встретил нас пробками на шоссе. Груженые машины тянулись в город, навстречу шли пустые.

Встроились в ряд, провожаемые любопытными взглядами водителей соседних машин. «Маусов» тут было мало, как и легковых автомобилей. Попадались только «Ролсы», лениво рассекавшие городской траффик. Неуклюжие грузовики держались от них подальше.

На столичный храмовый комплекс Геры я не пожалел трёх тараканов.

Вышел, в обнимку с Милой. Сирена чмокнула меня в щечку, а я, ухватив фотоаппарат удобнее, сделал пару фото Милы на фоне храмового забора.

–Эй, тут нельзя снимать! –На этот раз к нам подскочил полицейский.

–Почему это? –Принял позу оскорбленной невинности я. Первый таракан уже сбежал вниз по моей штанине, за ним последовали остальные. Вот эта калитка станет для биомехов отличным шансом пролезть внутрь. –Никакой таблички не было! Мы туристы!

–Видно, что туристы. –Смягчился полицейский. –Храмы на Рутенике снимать нельзя, обычай такой.

–Но не закон?

–Обычаи иногда закона важнее. –Пожал полицейский плечами. –Не хотите неприятностей от жрецов, не фотографируйте храмы. Кому надо, тот всегда может приехать и своими глазами все увидеть.

–Мы очень интересуемся храмами! –Мила чуть толкнула волну энергии в сторону полицейского. –Может, вы подскажете, что есть ещё интересное? Мы не будем фотографировать, честное слово!

–Ну… У нас, в столице, самый красивый храм этот, остальное копии… –Полицейский задумался. –В Ярославль вам надо, там, в горах, храмы Гора уцелели. Или дальше, к равнине ехать, где храмы Изиды остались. Машина-то у вас хорошая, вижу. В Светлолесье древний храм Гора есть, сумеете, езжайте, конечно…

Мила внимательно выслушала, поблагодарили.

В Петербурге переночевали в гостинице, а, собравшись двигаться дальше утром, заметили, что возле машины трется молодой парень в куртке-кожанке и рабочих штанах. На ногах грубые ботинки-берцы, через плечо матерчатая сумка на ремне, забитая чем-то квадратным. Вихрастые рыжие волосы прижаты синей фуражкой с коротким козырьком. Нос картошкой, полные щеки и черные глаза, глядящие на мир с испугом.

–Что хотел, уважаемый? –Спросил я, подходя к «Маусу».

–Утро доброе, гости дорогие! Слышал я, что туристы вы, древние храмы ищите. –Парень старался говорить степенно, размеренно, но тонкий голос ломался на окончании слов. –А желаете посмотреть нечто такое, чего никогда обычные туристы не увидят?

–Это что же?

–Древний великий храм, один из самых древних на континенте! –Задрал парень подбородок.

–И ты, конечно, имеешь карту, на которой туда дорога указана? –Прищурился я.

–Нет, почему же. Дорогу могу показать, могу и с вами поехать.

Я быстро просканировал ауру. Парень волновался, да ещё как! Не так-то это просто, к незнакомцам подойти, да ещё и к туристам. Ничего лишнего в ауре не было, рядовая энергетика рядового человека.

«Странный хмырь».

–Это очень древнее место! –С угасающей прямо на глазах надеждой произнес парень, пряча взгляд в землю. –Храм давно заброшен, но хорошо сохранился! Вам такого никто не покажет! И фотографировать там можно сколько душе угодно.

Подумал немного.

А почему нет? Там, в древнем храме, может оказаться нечто интересное.

–Держи. –Ссыпал в карман парню три золотых. –Показывай дорогу!

–Покажу! –Парень прямо расцвел.

–Назад садись, ко мне. –Предупредил я. –Мешок свой в багаж суй. Куда ехать?

Машина вывернула на шоссе, и мимо указателя «Ярославль 580» помчалась вдаль.

Ехали мы долго, паренек предпочитал отмолчаться.

После нескольких односложных ответов я кивнул Миле.

Сирена разговорила нашего проводника мигом.

Звали его Ждан, родился он крестьянином в деревеньке, прижавшейся к Ярославским горам. Отец крестьянин, дед крестьянин, прадед тоже крестьянин… Семья большая, семеро по лавкам, братья в поле работают, сестры замуж повыскакивали. А вот у Ждана иначе судьба складывалась. Прикинули дед с отцом, да отправили парня в город, на заработки. Для деревенской работы он плохо приспособлен, потому как любит спать до обеда и кушает много.

Работа в городе нашлась сразу, грузчиком сначала, потом электриком, провода тянул, электричество в Петербурге в чести, особенно когда реактор рядом поставили, работа хорошая и платят много! А вечером в баре услышал, что появились в Петербурге туристы, которые древними храмами интересуются. Один такой в деревне его есть, и Ждану как раз в деревню надо. Рассудил, что подкинут туристы его до родной деревни, на транспорт тратиться не придётся.

«По крайней мере, он не врет». Задумчиво сказал Миро. «И оружия нет у него, один нож на поясе сзади».

К обеду мы свернули, дорога сразу испортилась. Асфальт пропал, потянулась долгая грунтовка, заросшая травой. Ездили по дороге не часто.

Через пару часов показалась деревня. Покатые, крытые металлическими листами крыши домов, огороды, справа тянулись пожухлые поля, впереди вставали горы. Не высокие, покатые вершины вдалеке, и острые скалы, выступающие из густого леса.

Дорога обогнула деревню, и вывела к храму Гора.

Большие каменные блоки заботливо обтесали, и сложили из них высокий купол, гордо возносящийся к небу. Глыбы побольше образовывали арки, заполненные камнями поменьше. Большая версия храма, что мы видели в деревне в Светлолесье. Там храм был поменьше в разы и новенький, с иголочки, а тут больше раза в три, и потрепанный временем. Резьба на камнях облупилась, откололись острые грани. Шпиль металлический, держится стойко, хоть и проржавел местами.

К храму вела выложенная булыжниками дорожка, тщательно обметенная от листьев и травы.

–Заслужил. –Я сунул Ждану два десятка золотых. –То, что надо. Свободен.

–Благодарствую, милчеловек. –Поклонился мне паренек, и был таков.

«Нам нужно внутрь». Безапелляционно заявил Миро.

–Кира, ты снаружи. –Предупредил я. –Сиди в машине, смотри по сторонам.

–Господин, можно я с тобой? –Запросилась Мила.

–Ну, пошли.

«Куда, а ауру посмотреть?»

Здание храма светилось, в камнях было немного энергии.

«Опасно?»

«Само по себе нет. Он почти до дна высушен».

Мы вошли внутрь, оглядываясь.

Гладкие каменные стены смыкались аркой высоко вверху, через окна внутрь проникали лучи солнца, освещающие квадратный алтарь по центру. Напротив входа, вверху, фреска, выложенная цветными камнями. Уже знакомый мне мотив, бородатый мужик поражает молниями тварей, оберегая мирную жизнь лилипутов.

Стены выщерблены, одна колонна обвалилась, камни сложены у стены. Пол подметен, у стены стоит мягкая метла и совок.

Строение давно не ремонтировалось, однако в чистоте содержалось. Даже вывалившиеся из кладки камни в угол стащили.

Алтарь пуст, простой серый камень, похожий на воронку, собирающую энергию. На плоской, ровной поверхности лежат пучки трав, видны следы огня, тщательно затертые метлой.

–Как тихо… –Мила прошла вдоль стены, касаясь камня рукой. –Тут так тихо и спокойно. Совсем как дома.

–Слышал я твои истории о доме… –Хмыкнул я. –Кушай нижнего, пока тебя жует высший.

–Это так. –Согласилась Мила. –Но есть места… Где такая же тишина и покой.

–Ты все ещё ненавидишь меня?

–Уже не так сильно. –Призналась Мила. –Я почти простила тебя, скажу честно. Ты добрый и щедрый. Но ты очень великий. Я надеюсь, что ты найдешь мне нового хозяина.

–Новый хозяин может оказаться хуже.

–Я сделаю так, что он будет любить меня. С тобой такого не получается.

–Эм? –Я внимательно глянул на сирену. –Разве ты, находясь с меткой, можешь влиять на хозяина? Как так?

«Миро?»

«Напрямую не может».

–Не могу. Но всегда можно улыбнуться, пройтись вот так… –Шаг сирены изменился. Её бедра качнулись, напрягся животик, обрисовалась идеальная грудь. –Или сделать вот так… –Сирена встала лицом к стене, оперлась руками на уровне головы и прогнула спинку. –И мужчина тает. Влюбить в себя даже как в вещь очень просто.

–Так что же меня не влюбила? –Проворчал я, делая вид, что осматриваю алтарь. Камень как камень, пусть тщательно обтесанный. Куда же тут уходит энергия жертв?

–Ты не такой. Ты не любишь, ты заботишься. Ты не добрый, ты скорее… –Сирена помолчала, подбирая слово. –Ты справедливый, вот. Это хорошо. Но ты слишком велик и вокруг тебя творятся великие дела. Я боюсь, что великие дела сомнут простую сирену с Пелориада. Продашь меня богатому хозяину?

–А ты не воткнешь мне нож в спину, когда поменяешь господина?

–Могу дать слово, что нет.

«Три раза ха! Она нас сдаст сразу!»

«Да понимаю».

Я отвернулся от сирены, прошёлся вдоль стен, задумчиво изучая старые камни. Храм производил впечатление тихого, уютного места, где каждый может побыть наедине с самим собой.

«Мирослав, у нас гости».

Ауру приближающейся толпы людей я заметил не сразу, камни храма глушили внешнюю энергетику, собирая её на себя.

Скачок энергии рядом, теплое солнышко Киры начинает гаснуть.

Азартный гул голосов, топот шагов по брусчатке.

Вперёд втолкнули Киру, со связанными за спиной руками, без оружия.

А за ней ввалилась толпа людей, человек тридцать.

Мы с сиреной отступили к алтарю.

В толпе все мужики, вооружены кто чем. Кто топорами, кто вилами, кто дубинками. Пятеро держат старенькие винтовки, похожие на трехлинейки. Одеты так же, как и наш проводник сюда, рубахи, грубые куртки, штаны из плотной ткани, сапоги. Лица гладко выбритые, суровые.

Кира двигалась как кукла, лицо осунулось, глаза застыли. Девушка бы упала, но сзади её за связанные руки держал грузный дядька преклонных годов, с круглым добродушным лицом. Другой рукой дядька удерживал винтовку с деревянным ложем и оптическим прицелом.

«Местные жители пожаловали». Буркнул Миро. «Валим всех, или говорить пробуем?»

«Давай сначала поговорим. Не хочу, чтобы Кира пострадала».

«Низкоранговая самка приносила свои жертвы на таком же алтаре». Заметил Миро, но я не обратил на него внимания.

–Добрый день. –Поздоровался я.

По толпе пробежался шепоток.

–Зачем вы связали нашего водителя? –Начал осторожно наседать я. –Мы путники, туристы. Ехали мимо, увидели красивый храм, решили зайти. Мы же гости, разве так можно обращаться с гостями?

Мужики хмуро заулыбались.

–Хотя бы скажите, что мы нарушили, в чем виноваты?

–Вот что, гости дорогие. –Грузный дядька, державший Киру, вышел чуть вперёд, толкая перед собой девушку. –Ничего не нарушили, ни в чем не виноваты. Мы, жители благословенной деревни, всегда гостям рады. Как к нам с добром, так и мы с добром.

–А зачем тогда это? –Указал я на Киру.

«Что с ней?»

«Парализована».

На лице Киры краснел след от пощечины, губы разбиты. Пыталась сопротивляться?

«Не злись!» Предупредил Миро. «Разозлишься, труднее их убивать будет».

–Вы, гости дорогие, видно из далеких краёв к нам прибыли? –Степенно протянул дядька.

–Есть такое.

–И вы все маги? Я же вижу, ты маг, девчонка тоже маг, даже у неё, –дядька легко толкнул Киру, –что-то виднеется.

–Допустим. –Ситуация мне перестала нравиться. Тут все мужское население деревни собралось. Есть старики, есть юнцы. Вот, даже фуражка Ждана, нашего проводника сюда, в задних рядах мелькает.

Что им надо? Хотели бы наказать за осквернение святыни, давно бы убили.

–Проблемы у нас, гости дорогие. –Грустно сказал дядька. –Большие проблемы. Второй год поля не родят, люди голодают… –Он запнулся, подбирая слова.

–Мы тут ничем не поможем. –Быстро ответил я. –Не та специализация у нас. В городе есть маги, которые сельским хозяйством занимаются. Можем к вам направить.

–Не, вы к нам сами пришли, значит, так заведено было. –Тяжело качнул головой дядька. –Вижу, хорошие вы ребята, да и у нас беда, поймите. Дети у меня, у него, у него… –Он тыкал пальцем всех людей, набившихся внутрь. Мужики согласно кивали, пряча глаза. –А вас трое все же. Мы ж не звери какие, потому так порешим. Двое пусть уходят, а один на алтарь ложится добровольно. Иначе всех жизни лишим.

–Шутка смешная, спасибо. –Улыбнулся я.

«Идиот не шутит».

«Да знаю. Что делать будем?»

–Ну, так тому и быть. –Дядька молитвенно сложил руки. И со стен храма на нас обрушилась волна энергии. Сирена тоненько вскрикнула и осела на пол как подкошенная, её солнце свернулось в точку.

Дядька отпустил Киру, шагнул вперёд, ко мне. Девушка опустилась на пол, а потом завалилась на бок, руки, связанные скотчем, задрались вверх.

«Ментальная атака энергией храма».

–И что это должно означать? –Спросил я, уже понимая, что сейчас придётся драться не на жизнь, а на смерть.

На меня нацелилось пять стволов, траектории гуляли почему-то в районе ног, только одна уперлась в голову.

–Не твори греха, милчеловек! –Взмолился дядька, замерев на шаге ко мне. –Видишь, твоя подруга сама согласилась, вот как легла. Иди себе подобру, поздорову… И эту, –он толкнул Киру ногой, –с собой бери. Живые будете.

–Пока предлагаю вам убрать оружие, развязать и привести в порядок девушек и забыть об этом как о дурной шутке… –Начал говорить я.

Пистолет в моей руке, траектория уперлась в первого, того, кто целил в голову.

Шаг вбок, выстрел. Ещё шаг, второй выстрел. Два трупа падают на пол, деревенские замирают на месте. Три, четыре…

–Кто поднимет их оружие, станет трупом. –Предупредил я, выбивая из рук главного дядьки винтовку и заряжая ему коленом под дых.

Дядька хрюкнул и растянулся на полу.

–И что встали? –Обратился я к толпе. –Ну-ка, бегом отсюда, придурки! Кто не успеет убежать, тому прострелю голову.

–Братья! –Завыл в задних рядах Ждан. –Братья, нас же больше! Вперёд, сомнем его!

Братья неуверенно переглянулись.

«Сломаем руку главному, они испугаются и убегут. Не придётся убивать всех».

Удар ногой, хруст, дикий рев.

«А теперь убей ближайшего».

Вскинув пистолет, я выстрелил в сторону толпы. Седой мужик завалился на спину с дыркой во лбу.

И они сломались.

Грохот бросаемого на пол холодного оружия и топот ног.

Через полминуты внутри храма не осталось никого, кроме меня и корчащегося от боли главного.

–Ну ты и клоун, мужик. –Я присел на корточки. –Что-то интересное рассказать можешь?

–Пощади! Мы ж к вам с милосердием… Милчеловек, детишки у меня…

«Пощадим?» Умильно спросил Миро.

Я убрал пистолет, достал нож.

Дядька побледнел, а я перерезал скотч на руках Киры, перевернул девушку удобнее. По наитию, толкнул немного энергии, и Кира пришла в себя.

–Мирослав, что тут творится? –Девушка поднялась рывком, хлопнула по пустой кобуре на поясе. –Где я? Кто эти люди?

–Стреляли. –Философски сказал я. –Вот наш приятель хотел нас в жертву принести какой-то сущности. Как хоть зовут-то? Нет, не тебя, а кому ты нас в жертву определил?

–Гор! –Выдохнул мужик. –Владыка молний! Защити слугу своего!

Я вскинул голову вверх.

Фреска никуда не делась, бородатый дядька поражал огнём с правой руки набегающих тварей, а левой рукой разбрасывал семена на распаханные поля.

–Придурок. –Ответил я дядьке.

«Расспроси подробнее, что значит «Владыка молний».

–Слыш, болезный. Если наша девушка, –кивнул в сторону лежащей сирены, –в себя не придёт, то тебе тоже нехорошо станет.

–Это сила Гора!

–Да мать твою.

«Придёт вещь в себя, это оглушение обычное! Всю энергию, что в храме была, они на нас слили. Что значит «Владыка молний»?

–А что значит, Владыка молний? Твой идол что, электрик?

–Великий Гор, Владыка Молний, поражает нечестивых огнём, истекающим из рук! –Пафосно сказал мужик, морщась от боли. –Ааа… Огнём! Гор, покарай нечестивцев!

–Заткнись. –Бросила Кира. Резким пинком перевернула дядьку на бок, задрала ему куртку, достала свой пистолет. Обтерла оружие об его рубашку, вернула в кобуру.

«Узнай, где его главный храм!»

–Покарает. –Я ногой перевернул дядьку обратно на спину. –Мы, в общем, собрались в главный храм твоего владыки. Где он находится?

–Пусть Гор покарает… В Светлолесье, в Светлолесье стоит! Укрытый от зла мирского! Спрятан храм тот, не достигнуть его тем, чьи помыслы… Ааа… Как же больно… Гор, помоги!

«Тот храм, что в Светлолесье. Мирослав, нам нужно туда».

«Зачем?»

«Там может находиться то, что нам нужно».

–Гор, к силе твоей взываю…

–Дядь, а ты что, жрец? –Спросил я.

–Нет уже жрецов, лишили жизни всех проклятые поклонники Геры! Лишили! Дед мой лютую смерть принял, веру завещал. Но не жрец я, не жрец, посвящения не прошёл. Гор, великий, покарай нечестивых…

Среди призывов покарать нечестивцев и воплей боли информацию вылавливать было сложно, а медицинский симбионт дядьке давать я не хотел.

Культ Гора был древний, очень древний, ещё до того, как в здание заброшенного города Древних воткнулся паровоз Российской Империи. Люди, оказавшиеся на Рутенике, с боем отступили в храмовый комплекс. Бог не стал уничтожать людишек, упорно отбивающих атаки стражей Светлолесья. Защитил, накормил, подлечил как мог, и указал дорогу из леса сюда, где была плодородная земля и почти не было тварей.

Люди бога отблагодарили, начали строить храмы, поклоняться. Жертв больших Гор не требовал, разделали на алтаре барана или козу, шкуру и кости сожгли, мясо можете кушать.

Жили они так, не тужили, бога своего славили. А в один момент оказалось, что богов на Рутенике много! И все желают паствы, и все готовы творить чудеса для верующих!

Вспыхнула война. Каждый славил своего божка, которых становилось все больше и больше. И однажды Гор перестал откликаться на молитвы жрецов. Гонцов в первый храм сожрали стражи Светлолесья, и культ потихоньку начал приходить в упадок. Последний удар нанесли поклонники Геры, за одну ночь вырезавшие всех жрецов Гора.

Остались вот только такие полузаброшенные храмы. Бог не отзывался на мольбы, неурожай следовал за неурожаем, люди голодали, умирали. Два года назад поля залило дождем, погибли посевы. Год назад пришлось покупать зерно, посеяли, снова дожди. Денег на покупку зерна уже не было.

Выручили нечестивцы на машинах, привезли еды. Нет, еды-то хватает, конечно, но что в следующий год будет? Вдруг не приедут?

–То есть вы, придурки, совсем не голодаете? И, вместо того, чтобы пригласить бесплатных спецов, решили принести магов в жертву, авось сработает?

–Мы всегда так жили…

–Кретины. Вы и кошку в жертву принесете, чтобы в доме мышей не было?

По лицу главного я заподозрил, что они что-то такое и делали.

–Ох. –Сирена завозилась на полу, попыталась встать. –Господин, что это было?

–Нас попытались принести в жертву.

–Фу, какая гадость! Вот этот немытый язычник? Эй, ты! –Голос сирены наполнился силой. –Вставай и беги отсюда! Быстро! И помойся!

Прежде чем я успел что-то сказать, главарь дико завращал глазами, вскочил на ноги и пулей вылетел в дверь.

Мы остались в пустом храме одни.

–Мирослав, что мы теперь делаем? –Обратила на меня любопытно-восторженный взор сирена.

–Возвращаемся в гостиницу. –Ответил я. –Отчет надо писать. А потом заглянем в Светлолесье. Нужно ещё раз посмотреть на этот самый первый храм...