Нить в прошлое

Глава 4

Комаров, слепней, мошки в лесу было видимо не видимо. Что-то в своём мире он их столько не наблюдал, хотя прожил в тайге больше половины жизни. Если бы не его силовая защита в виде телесной брони, его бы эти кровопийцы съели часа за два. А так, потыкает-потыкает комар хоботом в кожу и полетит «не солоно хлебавши». А вот в глаза мошка лезла капитально, пока он не выдернул из хоромин свой накомарник. Да-а-а… с гнусом надо что-то делать. И гнус со слепнями куда-то вдруг исчез.

— Вот я балбес! — ударил Санька себя по лбу и закинул накомарник снова домой. — Надо же было дать команду матрице.

После обхода территории, Санька снова занялся посадками. Сегодня он пересаживал деревья из царского сада в Москве шестнадцатого века на свой участок в век девятнадцатый. Работа двигалась размеренноСанька позволил себе немного поразмыслить о своём дальнейшем житье-бытье.

— И что ты тут будешь делать? — спрашивал он са — Не уж-то станешь обычным лешим-лесовиком.

— У нас это называлось «лесничий», — проговорил Санька. — Я и был обычным лесничим. У меня и профессия такая. Техникум заканчивал.

— Технику-у-м… Ты рассказывал. В это время при царях и королях существует должность хранителя королевского или царского леса, он же главный лесничий. В Англии это видный аристократ, знаток охоты, в подчинении которого могло находиться до тысячи человек. Он следил за Королевским лесом, карал браконьеров и присматривал за животными. В дни охоты хранитель леса обязан был выставить дичь. Его люди отбирали оленя или кабана (в зависимости от королевских требований) и загоняли его в установленную зону. У меня был лесничий, который тоже тем же самым занимался. Ты хочешь стать таким лесничим?

— Ну, что-то типа того, — неуверенно отвечал сам себе Санька.

— Хм! А кто тут король? Или царь. До русского царя далеко. Вряд ли он когда сюда приедет.

— Цесаревич приедет. Не помню в каком году. Лет через пятьдесят.

— И-и-и?

— Ну, и ничего, — дёрнул плечом Санька, продолжая пересаживать деревья, ныряя из мира в мир.

— Не по тебе эта должность при ком-то.

— Да я не то, чтобы лесом заниматься хочу, а хотел бы присмотреться, поизучать лес… Что и как растёт, кто и как живёт, когда перелётные птица пролетают, а иные гнездуются. Описать всё это и книгу издать.

— М-м-м… Не пойму, для чего сие? Наблюдали уже твои соотечественники природу Уссурийского края, описывали и книжкииздавали.

— Ну, может не издавать, — смутился Санька. — Ну, да… Всё уже написано и описано до нас. Кхм-кхм… Мне за лесными обитателями наблюдать нравится. Могу часами сидеть у муравейника, или смотреть, как птички гнездо вьют, как охотятся.

— Любишь «Discovery Channel»?

— Очень. Я же могу по всей планете путешествовать. Могу и буду.

Санька топнул ногой, утопая в мягкой земле.

— Ножками-ножками… По Амазонке… В Австралию… А время? Какая разница. В прошлом ещё и лучше. В моём мире от Амазонских лесов и не осталось ничего. Возьмем моторку и с мужиками на Амазонку махнём.

— Это со Славиком с твоим? — с сарказмом задал вопрос «внутренний глос».

— Почему, с моим? Не мой он. Просто — первый, с кем я обсудил свою, э-э-э, свои, э-э-э, особенности, так сказать. Ровно он воспринял их. Обыденно. Крепкая психика у мужика.

— Крепкая, да-а-а… Спорим, он уже просчитал, как с твоей помощью можно заработать. Он уже мысленно домик на Улунге с твоей помощью построил. Ты ему про перенос людей и предметов рассказывал?

— Не-е-е-т…

— А он уже прикинул, что раз сам переносишься, значит и пару тонн груза можешь перенести.

— Рассказывал! — хлопнул себя по лбу Санька. — Что в том мире, мог бы его перенести, а в его мире, сказал, что магии нет.

— Он не до конца, наверно понял. А может, надеется на что-то, что ты освоишься, в этом мире и сможешь переносить грузы. Короче, он уже с тобой заключить партнёрское соглашение.

— Ну, и молодец, — похвалил Санька. — Согласие — продукт непротивления сторон. Он — делец и ищет во всём себе выгоду. Ты, вообще-то, альтруистов видел в своей бесконечной жизни много?

— Ладно, проехали! Всё равно, быть у кого-то на посылках… Знаешь, у британских дипломатов есть поговорка: «Если ты не за столом — значит ты еда».

— Сам знаю. Это ты к чему?

— А к тому, что не получится у тебя спокойно жить в удовольствие, не задевая чьих-то интересов. Скоро здесь пройдут те же твои исследователи. Пржевальский такой, слышал?

— Как не слышать? Уважаемый исследователь. Читал я его книги.

— Так вот, он тут через десять лет пройдёт.

— В тысяча восемьсот восемьдесят седьмом году, — уточнил Санька. — Он, кстати, прочитав роман Гончарова «Фрегат Паллада» проникся словами: «Как прекрасна жизнь, между прочим, и потому, что человек может путешествовать!» Вот и я проникся.

Санька вздохнул.

— Ну и вот, — продолжил развивать тему «человек и государство» внутренний голос. — Поверь мне. Я-то знаю. Во всех мирах и во всех эпохах действует один закон — закон силы. Или человек правит, или человек работает на того, кто правит. А ты… Не тешь себя иллюзиями. Ты хоть и светлый князь, а память твоя тебе будет постоянно напоминать, что ты был царём и мог отправить людей на смерть. А это, поверь мне, не передаваемое чувство.

Санька задумался.

— Это ты меня сейчас искушаешь? — спросил он сам себя.

— Я тебя предостерегаю. Там, где ты родился, ты был чистым младенцем и тёмная сила обходила тебя стороной. В своём мире ты изменился. Силы твои иссякли и проявилась прежняя сущность. Она притягивает тёмную силу. То есть там ты стал больше человеком, чем, э-э-э, тем, кем ты был там. Здесь ты по привычке насытился из светлого источника, но тёмные будут тебя постоянно искушать и пытаться поделиться с тобой своей силой. Она, между прочим, иногда более привлекательна. Почему люди и наполняют себя ею, чтобы «магичить». Болезни, например, заговаривать, убивать. Ведь ты так и не научился пользоваться своей силой в, э-э-э, корыстных целях.

— Каких, например? — с интересом спросил Санька.

— Например, убить кого-нибудь огненным шаром или молнией. Что ты, переполненный светлой силой, собственно, можешь? Имеешь сверхмощный удар? Но это ближняя дистанция. Тёмные тебя бы к себе просто не подпустили. Да, они тебя вряд ли бы смогли уничтожить, но и ты их тоже. А они бы на твоих глазах убивали твоих людей, «просто» сжигая их огнём. Тех людей, которые поверили в тебя, светлый князь. Я тебя ещё и от этого спасла, посоветовав уйти из того мира, где ты дал людям надежду, но не смог бы защитить.

— А без меня? — спросил Санька опустив взгляд в землю.

— Без тебя им не на кого рассчитывать и они справятся. Ты оставил им серьёзных защитников.

— Вновь воскресших старцев?

— Да. Те знают и как меч держать, и какие слова народу говорить.

— Так, тёмные отступили?

— Отступили. Они избрали другую тактику. Но тебе сейчас не должно быть дела до того мира. Ты ему дал так много, что можешь успокоиться.

— Да, я, как это не странно, как-то, и не беспокоюсь, — хмыкнул Санька[1].

— Во-о-о-т! Всё правильно. Ты сейчас здесь и должен думать о здешнем мире. Причём, думать, как не повторить прежней ошибки. Не стоит нарушать в себе баланс сил.

— И-и-и… Ты не хотел бы разобраться, кто тебя в тот мир отправил мессией, и, главное, зачем? Тебе не хотелось бы узнать кто ты, что ты, зачем ты? Кто тебя послал с миссией? И есть ли она, эта миссия?

Он закончил пересадку деревьев, сполоснулся под нормальным душем, вышел на веранду, где стоял стол, стулья и самовар на столе с едва поддымливающей трубой. Умопомрачительно пахло сгоревшей сосновой смолой. Санька безумно любил запах сгоревших шишек. После пары чашек чая, выпитого с разными царскими вкусняшками — у Саньки ещё не было налажено своё производство, а стянуть что-нибудь вкусное из других миров он ещё не успел. Да и стоит ли? Царские повара были большими умельцами, а в царские кладовые у него был прямой доступ. Он и прежде свободно пользовался продуктами по царскому праву, так сказать.

Скоро и здесь его поварихи наладятся печь и готовить. А сейчас на столе стояли блины и пирожки, выпеченные в царских кухнях, местная ягода. Он сегодня поставил вариться варенье из неё. Слишком её много было в округе. А ягода… Сегодня она есть, а завтра её нет. А чего его варить? Варенье-то? Долго ли умеючи. Делов-то…

Уже сегодня и обед и ужин Санька готовил сам из местных продуктов: оленины, рыбы, дичи. Крупы, картофель, овощи пока были «привозными».

Завтра он вернётся в свой мир и поговорит с Устиновым на предмет возможности закупки провианта. Не хотелось Саньки кого-то обворовывать. Зачем? У него и соболя и других каких товаров в закромах достаточно. Он, откровенно говоря, хранил казну не в подвалах, где всё портилось, а там, где ничего не портилось. Ткани, кожи, шкурки, крупы… Да много чего хранилось в виртуальном мире.

— Биткоины, — хохотнул Князь.

Деньги там тоже были и не малые.

— Мало ли, когда-то подумал он, ограбит кто.

Да и отсутствовал он в Москве. Расхитить богатства могли. Вот и вынес он драгоценное имущество, которое он сам, между прочим, нажил непосильным трудом, в зону недосягаемости смертных.

— Да-а-а и здесь, в этом мире, нужно определяться. Нужно думать, как обеспечить тут безопасность. Хоромина стоит прямо на реке. Как тут кого-то запутаешь? Так что жди гостей. И если сейчас тут никого нет, то не надо думать, что и не будет. К зиме потянутся охотники. Здесь, не далеко есть землянка охотничья. Тут серебро в горе есть, ручей из неё бьёт. Хорошая вода… Но и следы выработок серебра. Ходит кто-то, ковыряет. Но, чтобы не мешали жить надо становиться хозяином земель. Лучше, конечно бы, взять какой-нибудь остров и стать на нём правителем. Денег дофига. Можно и выкупить. В Тихом океане.

— Но, что-то я не помню, чтобы кто-нибудь продавал приличные острова. И как его оборонять? Строить крепость? А морская блокада? Британия — королева морей, мать её! Не-е-е… Я уж лучше тут. Можно пожить русским переселенцем. Сделаю себе документы. Подам заявку на переселение. Поеду на Амур. Дороги уже протоптаны. Потом сюда по морю. Два года идти пешком?

— А куда мне торопиться? Да и не буду я всё время идти. Не дурак, чай. Так… Отмечусь в контрольных пунктах. Чтобы отметки в паспорте стояли. Или, как там отмечали переселенцев? Ведь, наверняка, отмечали. Разберёмся…Куда спешить? Здесь я почти бессмертный.

Санька и отставил фарфоровую чашку, выполненную его умельцами в Московии и задумался о силе.

Глава 6.

— Тогда — да. Лучше уж здесь. Если тёмные обложат, попробую помочь. Но ты и сам не плошай. Хотя… Ты такой наивный.

— Да, ладно тебе. Наивный… Ты лучше помоги мне установить коммуникатор, что, ты говорила, связывает мою сеть с обычной машинной. Я кое, что распечатал бы из того мира. Компьютер с принтером я у Славика куплю. Он торгует такой техникой.

— Осторожней ты с ними. На шею сядут и погонять будут. Туда пошли, сюда… Вроде по-дружески, но меж людьми, на самом деле, дружба, как и любовь, редкое чувство. У каждого свой интерес.

— Да, знаю я. Жизнь прожил, — Санька скривился. — А друзей не нажил.

— Вот-вот… А компьютер и иную технику я тебе завтра же пришлю. Тот мир, сильно отличается от твоего. Технический мир. Много продвинутей, как говорят мои спецы. Я давала им для сравнения разные «новинки» из разных миров. Они только морщились. Я-то не разбираюсь… И это… Извини, но я подсуетилась и вложила в местную нежить свою, как ты говоришь, матрицу. Чтобы ты силы не тратил на создание информационных связей. Так, что включишь технику, и у тебя всё будет. И сервер накопитель я уже из одной кикиморки местной сотворила.

Санька изумлённо посмотрел на Гарпию и рассмеялся.

— Вот ты как? На себя замкнула информационные потоки? Фул контрол? Ну, Гарпия, не ожидал! Не ожидал! Подруга дней моих суровых!

Он снова поставил, только что взятую чашку, на стол.

— Обложила, значит, заботой?

— Именно заботой, дорогой. Именно! Мир этот опасный! И не заметишь, как сожрут и косточек не оставят.

Гарпия, видя, что Санька расстроился, поднялась со стула и, приблизившись к нему сбоку, погладила по голове.

— Верь мне. И всё будет хорошо.

— Куда деваться-то? — со вздохом спросил, не известно кого, Санька.

— Пошли, милый, баиньки? У меня сегодня целая ночь для тебя. Грех терять.

Санька поднялся и, влекомый подругой, вошёл в «хоромину», в спальню и вскоре забылся в плотском наслаждении. И ему показалось, что ранее он таких ощущений не испытывал.

На следующий день он, с помощью лесовиков, нашёл-таки ту землянку охотников, о которой упоминала Гарпия, и призадумался. Ведь придут и сюда охотники. И не только за пушниной. Уже сейчас аборигены могут охотиться на оленей-самцов, чтобы срезать у них молодые рога-панты. Китайцы ещё до нашей эры добывали панты и делали из них снадобье, повышающее потенцию. Китайцы, как известно, буквально помешаны на культе мужской силы.

Вчера он видел одного такого рогача, пасшегося по долине ручья, впадающего в реку Сучан. В это время пантачам нужно хорошо питаться, ведь мягкие рога отрастают в сутки в среднем на пятнадцать сантиметров. А ещё оленям сейчас нужна соль и Санька сегодня на каждом отмеченном для этого «дела» участке собственноручно просыпал по мешку соле-кормовой смеси, состоящей из, собственно, соли, мела и костной муки, которую Санька научил молоть жителей Московии и использовать в качестве удобрений. Такой муки у него в закромах было совсем небольшое количество и он озадачился её производством. А это значит, нужны дробилки и мельницы.

— Надо городить реку основательно, — подумал он. — Или генераторы ставить? В это время уже есть котельные с электростанциями. Я читал как-то, что в конце девятнадцатого века в городах ставили электростанции на твёрдом топливе. Хе! Парогенераторы⁈ Интересно! А нафига эта канитель? Ведь у нас есть современные топливные дизельгенераторы. Кто его тут увидит? Хм! Кто его тут кому покажет? От теплоэлектростанции тоже много всяческих неприятностей: дымит, фырчит, пар, то, сё… Нафига? Надо, кстати территорию распланировать. Где, что будет находится. Поселенцы приедут и в долинку нижнего ручья поселятся. А я тут займу пойму и эти леса. Здесь церковное подворье стояло с огородами. Хорошо батюшка угощал. Картофель у него урождался отменный.

Санька удобрил солью три солонца. Для двух он использовал толстенные пни разных размеров, сделав в них, позаимствованной у мужиков бензопилой, что-то в виде чаш. В третьем месте подпилил не до конца осину. Она завалилась, оставшись комлем на пне, а Санька сделал в стволе три корытца. Верхнее для лосей, среднее для косуль, нижнее для зайцев. Ушастые тоже соль любят.

— Вот разве смогут это сделать лесовики? — спросил он сам себя, глядя на результат своих усилий и «занося» бензопилу на то место, откуда взял.

Он посмотрел на хозяйство охотников из команды Устинова и качая головой отметил. — Надо свой инструмент иметь. И поговорить с ними. Хм! А почему бы и не сейчас?

Время в мирах шло синхронно, расходясь на какие-то секунды. Расхождение происходило от нахождения космических объектов относительно друг друга, а они в разных столетиях соотносились по-разному. Но эти секунды Санькой не замечались. Может если высоту солнца замерить…

[1] См. https://author.today/work/283369