Нить Гильгамеша

Глава 33. Пиратский корвет

Выведенная на креоник система жизнеобеспечения «Унции» мигнула красным и тут же погасла. Кто-то непосвященный решил бы, что это просто сбой внутренней связи. Самый тревожный подключил бы отладку и не обнаружил бы ничего. Ноэль знала, что красный огонек мигнул не зря – это через резервную шлюзовую камеру Влад стравил часть мусора, а заодно и себя. Сейчас он наверняка сидит, закрепленный на корпусе «Унции», и ждет «транспорта».

Конечно, Ноэль не могла отправить его открыто.

Влетев в рубку, заорала на дежурного – им оказался Марс.

– Какого скварра аварийный челнок пришвартовал на пассажирском пирсе?!

Клириканец нахмурился. Ноэль как раз застала его за употреблением чего-то крепкого из фляжки. Марс с трудом сглотнул, проморгался.

– Я а…

Ноэль зашипела:

– Пассажирский пирс используется только для пассажиров. Челнок, раз уж ты его не выкинул на ремстанции, не может его занимать.

– Да что с тобой, – клириканец вытаращил глаза: – этот челнок сто лет на том пирсе и никому не мешал, чего орешь?!

Он осекся, опустил глаза. Ноэль схватилась за последнюю фразу, с мстительным восторгом впечатывая каждое слово:

– Ты говоришь с капитаном, Марс.

Но клириканец, кажется, уже понимал, что капитаном Ноэль осталось быть не долго, осклабился презрительно:

– А мне кажется, что с истеричкой.

– Ты пьян. Но надеюсь твоего умения хватит, чтобы перегнать челнок к запасному шлюзу? Или предпочитаешь, чтобы глава транспортного департамента «Новой эры» заходила на борт на четвереньках?

Она блефовала. Марс озадаченно сник:

– Лейла Бри прибудет на «Унцию», зачем?

Ноэль всплеснула руками:

– В самом деле, как она могла не согласовать свой визит с Марсом Суролем?! – она склонилась над клириканцем. – Пораскинь своими нетрезвыми мозгами, Марс. Очевидно Лейла планирует наблюдать за тем, ради чего мы здесь…

Связист отставил фляжку, пробормотал:

– Черт… Пао не говорил…

– Капитан «Унции» все еще я, а не Пао… Дисциплинка у вас хромает. Придется подчистить экипаж после этой миссии.

Марс зло глянул на нее, но промолчал. Ноэль видела, как он подключился к челноку, включил его двигатели на прогрев. Это было сигналом – там, на обшивке «Унции», Влад должен был переместиться на челнок и закрепиться на нем.

– Поторопись, пожалуйста, пассажирский пирс еще нужно проверить и сделать отладки. Мы же не хотим, чтобы Лейла погибла из-за декомпрессии.

Она встала за спиной Марса, облокотилась на спинку его кресла – знала, что его это невероятно нервирует. Изогнувшись, протянула руку и вывела на технический экран производимые клириканцем манипуляции.

– Левее бери, – скомандовала, – чтобы развернуть челнок неповрежденным бортом.

Челнок требовал ремонта, по его правому борту тянулась некрасивая вмятина – ее он получил проходя через торсионное поле еще во время командования «Унцией» Пао. Это и стало официальным поводом к его переводу на должность старшего помощника капитана. Опасное маневрирование и столкновение с кромкой торсионного вихря едва не стоило жизни экипажу «Унции». Повезло, что удар пришелся по челноку, отделенному от фрегата прочной гермопереборкой. Челнок получил повреждения корпуса и системы пилотирования, а Ноэль – должность капитана «Унции».

– Осторожно! Разворачивай! – прикрикнула Ноэль, когда нос челнока оказался опасно близко от борта «Унции».

Марс дернулся, джойстик выскользнул из его рук и челнок сорвался с крепления манипулятора. Скрежет ударил по ушам, фрегат качнуло. Марс вскочил на ноги, будто надеясь, что сможет задержать удаляющийся челнок руками.

– Ты, пьяный идиот! – шипела за его спиной Ноэль. – Ты нас едва не угробил!

– Ты отвлекла меня… – Марс растерянно моргнул, обернувшись.

Капитан взяла с панели фляжку, открыла ее и принюхалась.

– Скажи это клириканскому элю, который ты пронес в рубку во время дежурства. – Она закрутила крышку и качнула ее на ладони, прикидывая, удобно ли устроился землянин в салоне челнока.

Он отойдет на удобное и безопасное расстояние от «Унции», и направил челнок на станцию наблюдения. Если они все правильно рассчитали, через три часа он будет там. К утру должен вернуться.

Борт фрегата «Тольда», атриум аналитиков

– Давай вытащим все исправленные гиперссылки и посмотрим на них в целом, – предложил Глеб.

Он был бледен и скуп на эмоции, но, войдя в атриум, выдохнул с облегчением, расправил плечи. Теон, наблюдая за ним, продумывал, как убрать следы его присутствия в расследовании из протокола: его недавняя перебранка с Духовым натолкнула на мысль, что «Новая эра» будет использовать любую его ошибку, чтобы «отмазать» Филина и дискредитировать результаты расследования. Кродо Тиамат, даже если поверить, что она не знала о задумке Инвара-Филина, будет царапаться за непричастность до конца.

Сложив руки на животе, Теон отошел от аналитиков, позволяя им не отвлекаться и вслушиваясь в отголоски их обсуждений. Они уже битый час ломали голову всем отделом над файлом, присланным неизвестным «трямом» как они его называли. Теон предположил:

– Это может быть случайная, нечитаемая абракадабра? Нам могли ее подкинуть именно для того, чтобы вы потратили на расшифровку время и силы? – он нервничал и злился.

Глеб посмотрел на него – у него было непривычное бледное лицо, сейчас ставшее еще более узким и осунувшимся.

– Дайте нам еще полчаса…

Теон махнул рукой и вышел из аквариума аналитиков в атриум, стремительно пересек его и направился на административный этаж, в свой кабинет, но уже на полпути развернулся и вернулся к аналитикам.

– Так, у нас есть два фрагмента кода, которые к нему не принадлежат, – говорил Крыж. – один установлен перед гиперссылкой, торой – после нее и помещен в «слепую» зону…

– Что за слепая зона? – Теон уже стоял рядом, мрачно скрестив руки на груди и поглядывая на стремительно убегающие мгновение на циферблате.

Пояснял снова Глеб, Теон был вынужден отметить, что работа в команде играет ему на пользу – парень стал более собран:

– Это символы, которые не влияют на гиперссылку. В данном случае, оба знака отделены от рабочей зоны специальным символом. В обычном предложении это могла бы быть точка, здесь – апостроф. То есть гиперссылка маркирована, но не изменена. И это выглядит как попытка нам что-то сказать.

С этого момент Теон смолк и обратился в слух, надеясь услышать только одно.

– Итак, читаем, что нам накинул этот «трям». Сущий отче земле должникам небе твое имя царствие будет твоя хлеб сей пацаны введи тебя всю работу коньяк, субботу, вода, дзотов, планета, как, Питер…

Крыж с силой растер лоб, прорычал:

– М-м, у меня голова сейчас треснет… Ничего не понимаю! Это что? Абракадабра? Издевательство?

Глеб стоял рядом с ним, в задумчивости постукивал ногтем указательного пальца по передним зубам:

– Нет-нет, здесь есть какая-то логика…

Василий еще раз перечитал обнаруженные фрагменты кода. Взгляд зацепился на устаревшее «отче» и «царствие». Разгадка полоснула по глазам, будто вспышкой ослепила.

– Это молитва, Глеб… – Он перевел взгляд на Корсакова. – Где еще можно встретить сейчас эти слова?

– А «дзоты» из какой тогда молитвы?

Но Крыж уже почти ухватил разгадку, словно жар-птицу, за хвост. Склонившись над консолью, он уже вбивал слова в программу и запрашивал варианты правильной последовательности. Зачитал отчетливо:

– «Отче наш, сущий на небесах! Да святится имя Твое»… – он перевел взгляд на Глеба. – Все редактированные гиперссылки отмечены словом из этой молитвы…

Глеб сосредоточенно кивнул:

– Получается, этот «Трям» не только выделили какие-то важные операции, но и установил их последовательность или значимость. И в имеющемся у нас файле, только часть молитвы, значит, где-то есть остальное. Если мы найдем все фрагменты, то станет понятно, что «Трям» поставил во второй слепой зоне.

Теон удивился:

– А ты думаешь там другой текст?

Глеб и Василий переглянулись, Корсаков спрятал улыбку, почесал кончик носа, впервые с момента смерти сестры став почти прежним собой:

– Вероятно, да. Потому что я не знаю ни одной молитвы, в которой звучало бы слово «коньяк».

Начальник криминальной полиции понял главное – тот, кто назвал себя «Трям», был землянином. Теон видел принцип шифрования, который прислал Нирих в первые сутки после начала расследования, и теперь молился всем богам, чтобы его отправителем оказался именно тот землянин, вестей от которого он ждал более всего.