Никогда не называй меня так

ГЛАВА 71

После того, как Нейдар попал в лазарет, Айрен могла только радоваться, что Руэри больше не приходит во дворец.

Последний поварёнок шептался о том, что только один из живущих ныне варлоков использует такое колдовство.

«Руэри».

«Отступник» — всё чаще его называли так.

Совет князей не имел права обсуждать случившееся, потому что жертвой стал один из адептов дома Айрен. А значит, только сама Верховная королева могла требовать от убийцы расплаты. Однако, когда Айрен выходила в зал королей, в каждом взгляде читалось такое ожидание, что хотелось податься назад и спрятаться в сумраке коридора.

Айрен не стала ничего обсуждать. Однако Хельга, наместница дома Серебряных Вод, первой завела столь неприятный для Айрен разговор.

Речь шла об обыденных делах и лишь краем коснулась наведения порядка в городе, когда она подала голос:

—Прошу прощения, Ваше Величество. Но как быть с теми, кто нарушает древние заветы? Кто вопреки строжайшему запрету исследует магию тёмных кланов?

Голову Айрен сжали тиски.

—Разве такие есть? — обернувшись к Хельге, спросила она.

—О таких известно и мне, и вам.

Айрен потёрла висок и какое-то время молчала.

—Что вы понимаете под магией тьмы, почтенная княгиня? — спросила она.

Хельга на мгновение смешалась, но затем ответила:

—Я не отступница. И не могу достаточно точно ответить на ваш вопрос.

—Если вы не знаете, что такое магия тьмы — как можете утверждать, что варлоки, которые вас беспокоят, используют именно её?

Хельга замолкла, и на некоторое время вопрос был решён. Но Айрен знала, что не пройдёт и нескольких дней, как отзвуки этой беседы разлетятся по коридорам дворца. И найдётся тот, кто сумеет ответить на её вопрос.

Она не желала видеть ни Нейдара, ни кого-либо ещё. Заботу о больном она поручила Аэдану, который имел почти столько же опыта в лечении завесных ран, как и Айрен.

Сама княгиня, тем временем, отправилась к себе и остаток дня просидела в одиночестве, в надежде, что медитация успокоит взбаламученные чувства. Когда же наступили сумерки, а посыльный так и не доставил вестей от Руэри, Айрен со вздохом начертила заклятие взора — и замерла, обняв себя руками. Разочарованно наблюдая, как мужчина в красном плаще, подбитом соболем, подходит к девушке, одетой в чёрное. Айрен плохо знала эту заклинательницу, но всё же вспомнила её имя — Лара из дома Чёрного Льда.

Вокруг двоих падал снег, и Айрен поняла, что они находятся где-то очень далеко.

Айрен не знала, почему это видение так расстроило её. А спустя мгновение в её собственную дверь раздался стук, и княгиня стремительно развеяла видение.

—Ты не спишь? — раздался от входа голос Айна.

—Нет, — Айрен вздохнула и повернулась к нему лицом. Айна она тоже видеть не хотела — но прогнать не могла. — Что-то случилось?

Айн помолчал.

—Ты мне скажи, — после паузы произнёс он.

Айрен повела плечом.

—Ты был на совете, Айн. Видел всё не хуже меня.

Она отвернулась к окну, и в комнате наступила тишина. Айн неторопливо подошёл ближе и остановился возле её плеча.

—Зачем он это сделал? — не выдержала Айрен.

Айн вздохнул. Ответил он не сразу. А когда заговорил, голос его был тих и печален.

—За тем, что ему тяжело смотреть, когда рядом с тобой другой.

Руэри всё не появлялся, и Айрен не выдержала. Сама отправилась в его обитель в клане Стальной Крови, чтобы задать всё тот же вопрос:

—Зачем?

Встретив гостью с почтением, но без раболепства, ей указали, где находится нужный особняк. В поместье Стальной Крови каждый из домов представлял собой небольшую усадьбу, огороженную с четырёх сторон. Стояли они плотно, но у каждой имелся внутренний двор. И первым, кого увидела Айрен, добравшись до особняка Руэри, стал Сигдха. Он сидел во дворце, кутаясь в плотный серый плащ, и смотрел перед собой. Щёки его запали, под глазами залегли глубокие тени. Он выглядел ещё более нелюдимым и больным, чем обычно.

Но Айрен не собиралась лезть в чужие дела. В данный момент ей хватало своих проблем. И, вежливо поздоровавшись, она просто спросила, где Руэри.

Сигдха скользнул по ней равнодушным взглядом и указал на дом.

А когда Айрен вошла — замерла на пороге, не веря своим глазам и тому, что эти двое позволили ей войти.

Там, где у большинства хозяев находилась зала для приёма гостей, у этих двоих сразу же располагалась лаборатория. На столах вдоль стен лежали столь знакомые Айрен обрывки тряпья — остатки развеянных тварей. Кое-где виднелись человеческие кости.

А над самым главным столом в центре комнаты зияла зелёная медуза Разрыва.

—Руэри... — устало выдохнула Айрен, не зная, что и добавить. Тот стоял перед этим Разрывом и водил в воздухе руками. От его пальцев к зеленоватому всполоху тянулись тоненькие ниточки магической энергии.

—Айрен! — Руэри вздрогнул. Ниточки оборвались. Разрыв полыхнул, расширяясь — и тут же потух, покорный жесту Отступника.

Айрен стояла, молча глядя на друга.

Она знала, что Руэри действительно использует запретную магию. Даже видела это однажды. Не впервой Айрен было видеть и оголённые кости, и разлагающиеся тела. Однако, вид этой лаборатории всё равно её поразил. И ещё больше — то, что Руэри даже не собирается своих занятий скрывать.

—В доме Стальной Крови знают... о тебе? — спросила она.

Руэри равнодушно пожал плечами. Айрен видела, как зрачки его, только что исполненные беспокойства, стремительно становятся равнодушными и злыми.

—Мы с ними это не обсуждаем, — ответил он.

Айрен вздохнула, чувствуя, что встреча идёт наперекосяк. Если Руэри начинал замыкаться в себе, разговор с ним можно было не продолжать.

И всё же, в этот раз она уже не могла уйти, не доведя расспросов до конца. С каждым днём давление Совета становилось всё сильней. Нейдар до последнего продолжал передавать ей слухи, которыми полнился дворец — пока не потерял способность говорить.

Айрен молчала, подбирая слова, когда Руэри заговорил первым:

—Собираешься сказать мне, чтобы я это прекратил?

—Нет, — тут же откликнулась Айрен. — Собираюсь спросить: зачем?

—Зачем — что?

—Зачем тебе всё это? Разве мало тебе той силы, которой ты уже овладел?

Руэри некоторое время молчал. Айрен показалось, что он прислушивается к

тишине.

—Любой, кто обретёт силу, оказывается под угрозой, — сказал он наконец. —

И только ещё большая сила позволит ему себя защитить.

Айрен не смогла бы сказать, что Руэри так уж не прав. Поэтому она только вздохнула и продолжила:

—С самого начала я пришла, чтобы обсудить другое. То, что произошло с Нейдаром.

Руэри молчал. Теперь в глазах его появилось разочарование.

—Переживаешь за него? — спросил он.

—Переживаю, что скоро тебя окончательно заклеймят отступником.

—Разве этого ещё не произошло?

Айрен молчала.

—Я не стану оправдываться, — продолжил Руэри. — Ты знаешь, что Нейдар — склочник, подхалим и трусливый болван. Я вызвал его на честный бой. Кто виноват, что он не смог нанести ответный удар?

Зрачки Айрен расширились.

—На честный бой? — нервная усмешка пробежала по её губам. — Руэри, да кто сможет тебе противостоять?

—Я бы не отказался от поединка только потому, что слабей.

—Так он отказался или нет? — схватилась за соломинку Айрен, в надежде, что если бой был честным, Руэри уже нельзя будет обвинить в нападении.

—Айрен, — мягко сказал Руэри. — Всем наплевать, вызвал я его или нет. Всем всегда было наплевать.

Айрен не ответила.

—Оставь меня, пожалуйста. Мне нужно закончить эксперимент. Как только появится возможность — я сам тебя отыщу.

Руэри, конечно же, не хотел говорить ctcnht о том, что в голову ему пришла новая идея. Он долго думал над тем, как можно помочь Сигдхе, и наконец решил, что право наследования может подтвердить только один человек — прежний глава клана Серебряных Вод.

У Руэри уже не было сомнений в том, что твари, ползущие с другой стороны Разрывов — неупокоенные души умерших варлоков. Знал он и о том, что духи могут вернуться с той стороны, сохранив разум, не превратившись в безмолвных и диких агрессивных тварей. Косерел был тому подтверждением. И камни душ, хранившиеся в логове старого колдуна — тоже.

Руэри уже научился вызывать духов. Косерел рассказал ему и о контракте, который позволял призванному созданию какое-то время сохранять разум. Но Косерелу не удалось одного — он сам боялся ступить за грань и потому не знал способа призвать одну конкретную душу.

У Косерела была теория, согласно которой такой направленный призыв можно было осуществить, - заполучив прах почившего. Однако у Руэри не было и не могло быть праха князя Миля. Приходилось искать другие пути.

Так и не добившись успеха, усталый и злой, на третий день Руэри всё-таки отправился на поиски Айрен. Сестра вспоминалась ему, как единственное светлое пятно в жизни, которая состояла из теней и неразрешимых задач.

Руэри не жалел о том, что произошло между ним и Нейдаром. Но всё же понимал, что после случившегося, его, скорее всего, не пустят во дворец так запросто, как пускали до сих пор.

Потому он использовал трюк, которому научил его Косерел — исказил Завесу и, сократив расстояние, прошёл незамеченным сразу в покои Айрен.

Руэри вздрогнул, когда обнаружил, что находится в комнате не один.

Возле окна, облачённый в белоснежное одеяние дома Золотого Рассвета, стоял

Айн.

Руэри хотел было по привычке отступить и затаиться, но королю не потребовалось и нескольких секунд, чтобы обнаружить его присутствие.

Он развернулся и посмотрел прямо в глаза незваному гостю.

—Что ты здесь делаешь? — спросили оба в один голос и замолкли.

Руэри разглядывал того, кому предстояло стать мужем девушки, которую он любил.

Айн разглядывал того, кого любила женщина, которой предстояло стать его женой.

Потому печальная улыбка надломила его губы.

—Может, это и к лучшему, — сказал он. — Нам нужно поговорить. Без Айрен. Сам я никогда не решился бы завести этот разговор.

Руэри мгновенно напрягся.

—Будешь говорить, что дружба со мной порочит её?

Айн вздохнул и шагнул навстречу, чтобы лучше видеть лицо гостя, наполовину скрытое в тени.

—Если любишь — оставь её, Руэри. Подумай о том, что ей ежедневно приходится выносить из-за тебя.

—Ей или тебе?

По лицу Айна пробежала тень.

—Моя дружба с Айрен касается только меня и Айрен, — твёрдо сказал Руэри.

— С тобой мне не о чем говорить.

Развернулся и, шагнув сквозь Завесу, растворился в темноте.