Некромант Империи. Том 5

Глава 19

Печать врат заплясала на кончиках пальцев Мещерского, когда он резко обернулся. Багровые символы складывались в конфигурацию, которую я узнал.

— Вот же чёртов псих, — я сосредоточился, анализируя ситуацию. — Печать Зова. Если активирует её здесь, на территории академии… оттуда хлынут волны демонических сущностей — от мелких бесов, до архидемонов.

Костя, заметив мой взгляд, толкнул плечом:

— Только не говори, что мы сейчас потащимся за этим психом и его фан-клубом?

Я повернулся к нему.

— А есть выбор? — я кивнул на печать в руке демонолога. — Если мы его не остановим, пострадают сотни невинных. Академия забита детьми, которые даже не поймут, что их убило.

Я перевёл взгляд на двенадцать фигур позади Мещерского:

— И мир уже потерял этих идиотов. Они либо подчинены, либо продались. Но выбор сделан.

Мещерский, словно услышав нас, замедлил шаг.

— За ним, — я дёрнул Костю за рукав, и мы двинулись вперёд.

Мещерский не убегал. Напротив, он стоял неподвижно, наблюдая за нашим приближением. Мы остановились в тридцати шагах от него, на открытой площадке между общежитием и рядом оголённых деревьев. Небо затянуло свинцовыми тучами, и снежинки начали неторопливо падать, растворяясь на земле.

— Наконец-то, — голос Мещерского разрезал воздух. — Я столько искал тебя, Спиро.

Азрея, стоявшая по правую руку от него, подалась вперёд. Падающий снег вокруг неё не долетал до земли испарялся в нескольких сантиметрах от её тела.

— Позвольте вырвать его сердце, мой повелитель.

Мещерский поднял руку, останавливая её порыв:

— Терпение, моя верная Азрея. Я хочу насладиться моментом.

Я усмехнулся, делая шаг вперёд.

— И тебе привет, Невар. Как поживают твои комплексы? Всё ещё мечтаешь стать настоящим большим мальчиком?

Лицо Мещерского исказилось.

— Ты всегда был высокомерным ублюдком, Спиро, — прошипел он. — Думал, что ты лучше других, умнее других. Даже сейчас, загнанный в угол, продолжаешь насмехаться.

Он сделал шаг вперёд, его глаза сверкнули злобным удовлетворением:

— Ты наверняка помнишь Айраса, мага воды? Так вот, в этом мире он решил, что предавать тебя неправильно. Хотел искупить свою вину, помочь тебе. — Мещерский растянул губы в улыбке. — Но я его перехватил и уничтожил. Довольно… медленно.

Я пожал плечами, не выказывая никаких эмоций:

— Знаешь, Невар, ты сделал огромную ошибку… ты убил Айраса до того, как я смог сделать это сам. Вторая… ошибка, — я сделал паузу, — ты показался мне. Загнанный в угол? — я театрально огляделся. — Неужели? Я вижу двенадцать запуганных студентов без боевого опыта и двух настоящих противников. Ты и твоя фанатичная подружка.

Азрея зашипела, её ногти удлинились, превращаясь в когти.

— Как смеет это ничтожество так говорить с вами, мой господин! — её глаза полыхнули яростью. — Позвольте мне показать ему его место у ваших ног!

Я проигнорировал её, внимательно изучая студентов за спиной Мещерского. Не у всех одинаковое выражение лица. Некоторые смотрели прямо на меня с неприкрытой ненавистью. Но другие… их взгляды блуждали, в них читался страх и неуверенность.

— Эй, вы, — я обратился напрямую к студентам. — Пока не поздно — убирайтесь отсюда. Какое бы обещание он вам ни дал, чем бы ни подкупил — сила, знания, власть — цена будет ваша душа. А сегодня, возможно, и жизнь.

Я сделал ещё шаг вперёд:

— Вы же умные ребята. Лучшие в академии. Но между теорией и настоящим боем пропасть. Вы не готовы к тому, что сейчас начнётся. Убирайтесь, пока я не решил, что вы часть проблемы.

Моя речь произвела эффект. Двое студентов, стоявших с краю, начали медленно отступать, их лица исказились сомнением. Ещё мгновение — и они сорвались с места, бросившись прочь, оставляя за собой двойную цепочку следов в свежем снегу.

Азрея мгновенно среагировала. Она оттолкнулась от земли с такой силой, что снег вокруг неё взметнулся вверх, сформировав идеальный вакуумный круг. В мгновение ока она оказалась позади убегающих студентов. Когти описали в воздухе дугу. Первый студент даже не успел понять, что произошло — его голова отделилась от тела. Второй обернулся, его глаза расширились от ужаса, когда Азрея схватила его за горло.

— Слабые, жалкие создания, — промурлыкала она, медленно сжимая пальцы. — Вы не заслуживаете чести служить моему господину.

Хруст ломающихся шейных позвонков прозвучал особенно отчётливо.

Азрея отбросила безжизненное тело, и оно с глухим стуком упало рядом с обезглавленным трупом товарища.

Она повернулась к остальным студентам, облизнув губы:

— Кто следующий желает предать моего господина?

Мещерский стоял, не двигаясь, с застывшей на губах улыбкой. Он медленно опустил правую руку с печатью врат. Кроваво-красное свечение погасло, символы исчезли. Его левая рука взметнулась вверх. На раскрытой ладони расцвёл новый узор.

— Узнаёшь? — Мещерский усмехнулся, глядя на моё лицо.

Безусловно, я узнал. Печать Смены Измерения. Не призывает существ из других миров, а создаёт локальный карман реальности.

— Тварь, — процедил я, инстинктивно шагая назад. — Здесь же дети!

Мещерский рассмеялся и хлопнул в ладоши. Энергия печати высвободилась одномоментно впечатляющим потоком силы, который стремительно растёкся вокруг нас, формируя идеальную сферу.

Падающий снег застыл в воздухе, зависнув неподвижными кристаллами.

— Добро пожаловать в мою личную арену, — Мещерский развёл руки в стороны.

Мир вокруг изменился. Пространство внутри сферы стало больше, растянулось во все стороны. Что было площадкой между общежитием и деревьями, теперь превратилось в огромный амфитеатр, напоминающий гладиаторскую арену. Земля под ногами трансформировалась в плотный серый песок, напоминающий пепел.

— Ты всегда любил театральность, — я медленно повернулся вокруг своей оси, изучая новую реальность. — Столько сил потратил, чтобы создать декорации.

Костя рядом со мной напрягся:

— Что за хрень? Мы что, в другом измерении?

— Почти, — я не сводил глаз с Мещерского. — Локальное искажение реальности. Технически, мы всё ещё стоим возле общежития, но между нами и внешним миром теперь барьер. Когда всё закончится, и барьер падёт, в реальном мире пройдёт не больше секунды.

Мещерский сделал шаг назад, становясь за спинами своих подопечных.

— Они изнурят тебя перед основным блюдом, — он небрежно махнул рукой в сторону десяти оставшихся студентов. — Разумеется, они умрут. Но их жертва послужит высшей цели.

Студенты рванулись вперёд. Их движения были неестественно синхронными, глаза пусты. Полностью подавленное сознание, полный контроль демонов.

Первая волна атаки — стихийная магия. Трое огненных магов создали пылающую стену, которая двинулась в нашу сторону, набирая скорость и жар. Двое водников подпитывали её паром, делая пламя плотнее, интенсивнее. Маг ветра направлял атаку, создавая воздушные коридоры, по которым огонь двигался с максимальной эффективностью.

— Хм, неплохо для начала, — я бросил взгляд на Костю. — Готов размяться?

Его глаза уже начали светиться.

— Ждал весь день.

Костя рванулся вперёд, его тело за секунды трансформировалось. Кожа потрескалась, обнажая пульсирующее пламя под ней. Мышцы увеличились, кости удлинились. Вместо человека теперь к огненной стене мчался двухметровый вурдалак, окутанный собственным пламенем. Я атаковал с другого фланга.

Не прошло и трёх минут, как всё было кончено. Десять тел неподвижно лежали на серой земле. Из их ртов, глаз и ушей вырывались клубы чёрного дыма — демонические сущности, больше не имеющие якоря в физическом мире, растворялись в воздухе.

Я повернулся к Мещерскому, смахивая с клинка кровь:

— Если это была разминка, то она оказалась даже короче, чем я ожидал. Ты действительно думал, что студенты могут нас задержать?

Мещерский казался разозлённым, но не удивлённым.

— Но это была лишь прелюдия, — он дёрнул головой. — А теперь…

Его руки сложились в сложную последовательность жестов. С каждым движением воздух вокруг него становился плотнее, тяжелее. Печать на его лбу засветилась багровым светом, по венам на шее и висках потекли светящиеся линии.

— Хранители Глубин, Дети Первозданного Хаоса, — его голос изменился, став ниже. — Явитесь на зов! Перейдите грань и примите мою жертву!

Земля под нашими ногами задрожала. В пяти точках вокруг нас песок почернел, образуя идеальные круги диаметром около трёх метров. Затем чёрный песок начал подниматься спиралями, формируя воронки, соединяющие землю с небом.

Из этих порталов появились они — архидемоны. Не примитивные демонические сущности, которые паразитировали в телах студентов, а полноценные существа из глубин Нижнего Мира. За ними, как свита поднимались десятки низших демонов — маленькие крылатые бестии.

— Пятеро архидемонов высшего ранга, — прошептал Костя рядом со мной. — Даже моя семья за всю историю инквизиторских походов не сталкивалась с таким скоплением.

Я бросил взгляд на его пылающую фигуру:

— Не говори, что ты сдрейфил?

— Сдрейфил? — в горящих глазах Кости вспыхнула ярость. — Ведминовы не отступают. Никогда.

Он вскинул руки к небу.

— Во имя славы предков! Силой крови инквизиторов! Обретаю истинную мощь! Да восстанут павшие со мной рядом! Да будет пламя моё чисто! Да не устоит нечисть! Взываю к тебе, Пламя Искупления!

Огонь, окутывавший его тело, изменился — из ярко-оранжевого стал белым с голубоватым оттенком. Температура взлетела так стремительно, что серый песок вокруг него оплавился в стекло. Это больше не был обычный огонь — это было легендарное Очищающее Пламя инквизиторов.

Архидемоны зашипели, отступая на шаг. Даже могущественные создания Нижнего Мира инстинктивно боялись этого священного огня.

Я ухмыльнулся, глядя на преобразившегося Костю. Пламя инквизитора создавало вокруг него нимб такой яркости, что смотреть прямо было невозможно.

— Раз уж мы играем по полной… — я закатал рукав, обнажая метку на запястье. — Пора пополнить нашу команду. Домин, явись!

Метка вспыхнула, выбрасывая клубы чёрного дыма. Дым сгустился, обретая очертания трёхметровой фигуры. Через несколько секунд Домин стоял рядом со мной, осматриваясь по сторонам с видом разбуженного в три часа ночи сварливого деда.

— Какого тебе надо на этот раз? — прорычал он, почёсывая когтистой лапой свой массивный зад.

Он осёкся, заметив окруживших нас архидемонов.

— Твою мать! — он сделал шаг назад. — Это что, грёбаный Зул’Катх? И Нойгаш? Да ты рехнулся!

— Добро пожаловать на вечеринку.

В этот момент он заметил Костю.

— А это ещё что за… — Домин застыл с открытым ртом. Его глаза бегали от фигуры Кости к архидемонам и обратно. — Инквизиторское пламя⁈ О, великолепно! Просто, потрясающе! Демоны справа, инквизитор слева! Что дальше?

— Ты закончил нытьё? — я нахмурился. — Или мне отправить тебя обратно?

Домин с трудом взял себя в руки:

— Нет, босс! Я готов! — его когти удлинились, а зубы заострились ещё сильнее. — Кого первого порвать?

— Ещё кое-кто хочет присоединиться, — я коснулся руки активируя вторую метку. — Бритт, твой выход!

В воздухе над нами сформировалась серебристая спираль. Она росла, расширялась. Через мгновение с оглушительным рёвом появилась она — Гидра.

— Наконец-то! — прошипели все головы. — Свобода и пища!

Домин хрустнул костяшками пальцев:

— Как в старые добрые времена! — он повернулся к Косте. — Эй, святоша! Не сожги меня случайно, хорошо?

Костя коротко кивнул, не сводя глаз с архидемонов, чьи свиты уже начали ползти, лететь и просачиваться в нашу сторону.

— Начали! — крикнул я.

Битва закипела моментально. Архидемоны атаковали одновременно. Костя мгновенно раздвинул руки, создавая из инквизиторского пламени барьер, защитивший нас от первой волны атак. Белый огонь не просто нейтрализовал демоническую магию — он поглощал её, становясь от этого ещё ярче и мощнее.

Домин рванулся вперёд. Его цель — низшие демоны, составлявшие свиту архидемонов.

— Иди к папочке, мелкая погань! — заорал он, врезаясь в толпу крылатых бестий. Его когти и зубы работали как мясорубка, разрывая демонов на части. — Передай привет бабуле, когда доберёшься домой!

Бритт действовала методично. Её головы атаковали с идеальной координацией. С каждым проглоченным демоном Гидра заметно увеличивалась в размерах. Её тело набухало, шеи удлинялись, челюсти становились мощнее.

Домин тем временем расправлялся с последними бестиями из свиты архидемонов.

— Кыш, мошкара! — орал он, разрывая их когтями.

Но его веселье оборвалось внезапно. Архидемон зашипел, сконцентрировался и выпустил сгусток чистой тьмы, который пробил плечо Домина.

— АРРРгххх! — взревел демон, падая на колени. — БОСС! Я РАНЕН!

Я добил последнего архидемона Тысячи Лиц ментальной атакой, которая полностью дезинтегрировала его сознание. Бритт воспользовалась моментом и три её головы одновременно вцепились в него, разрывая и пожирая.

Внезапная тишина опустилась на арену. Поле битвы было усеяно останками демонов. Гидра, теперь почти втрое больше своего первоначального размера, удовлетворенно переваривала добычу. Костя, всё ещё окутанный белым пламенем, стоял над раненым Домином.

— БОСС! — прохрипел демон, держась за руку. — Я умираю! Скажи своему псу, пусть залижет мне рану!

— Ты демон, — я подошёл ближе, оценивая его состояние. — Подлатаешь себя в метке.

— Нет! — возмутился Домин. — Я нужен тебе здесь! Битва ещё не окончена! Я чую это своим демоническим задом!

— Ты прав, — я кивнул, глядя в сторону Мещерского, который всё это время не вмешивался в схватку. — Битва не окончена. Но ты возвращаешься в метку. Сейчас.

— Но начальник…

— Это приказ, — я активировал метку на запястье.

— Ах ты… — Домин не успел договорить. Его тело начало растворяться, превращаясь в дым, который быстро втянулся в метку.

Я повернулся к Мещерскому. Он стоял в той же позе, словно не видел разгрома своей демонической армии.

— Пять архидемонов высшего ранга, — произнёс он, и его голос дрожал от гнева. — Пятеро! Ты знаешь, сколько жертв потребовалось, чтобы вызвать их?

Я пожал плечами:

— Недостаточно, очевидно.

Мещерский щёлкнул пальцами, и Азрея, всё это время остававшаяся в тени за его спиной, вышла вперёд. Но это была уже не та Азрея, которую я видел ранее. Её тело полностью преобразилось.

Кожа превратилась в жидкое золото, перетекающее по мускулам с каждым движением. Волосы стали живыми языками пламени, опаляющими воздух вокруг. Глаза сияли как два миниатюрных солнца. Она выросла до трёх метров ростом, а за её спиной раскрылись шесть крыльев.

— Познакомься заново, — прошипел Мещерский. — Азрея, Дочь Рассвета, одна из Первородных!

Костя тихо присвистнул, не сводя глаз с трансформированной Азреи.

— Первородная? — в его голосе звучало странное возбуждение. — Знаешь, Дима, если мы её завалим, наши имена впишут в учебники по демонологии. Строчкой выше Горислава Ведминова, моего прадеда, который уничтожил всего лишь обычного архидемона.

Я бросил на него короткий взгляд:

— Сначала выживи, потом хвастайся.

Азрея раскинула свои шесть крыльев, создавая за спиной ореол из тьмы. Воздух вокруг неё дрожал от температуры её золотого тела.

— Жалкие смертные, — её голос звучал как хор тысяч голосов. — Вы храбры, но глупы. Ваши жизни — мгновения перед вечностью моего существования.

— Бритт, — я повернулся к Гидре. — Отойди. Это наш бой.

Гидра неохотно кивнула и отступила к краю арены. Она знала, когда не следует вмешиваться.

Азрея атаковала первой. Её движение было похоже на вспышку света — настолько быстрое, что обычный глаз не смог бы уловить траекторию. Золотые когти рассекли воздух там, где я стоял мгновение назад.

Я ушёл перекатом вправо. Костя атаковал слева, выпустив из ладоней сконцентрированный поток пламени.

Азрея взмахнула крыльями, создавая перед собой барьер из плетения света и тьмы. Мой клинок застрял в нём, как в вязкой смоле. Пламя Кости лишь слегка оплавило поверхность барьера.

— Жалкие игрушки, — Азрея усмехнулась. — Мне тысячи лет. Я видела рождение и смерть цивилизаций.

Я ускорил реакции своего тела до предела. Мир замедлился, давая мне драгоценные секунды для анализа ситуации.

Азрея взмахнула рукой, и в её ладони материализовался массивный клинок из сверкающего металла, источающий багровое сияние. Лезвие было испещрено рунами.

— Меч Скорби, — прошипела она. — Выкованный в самом сердце Бездны из крови падших богов.

Она атаковала с невероятной скоростью, рассекая воздух смертоносными дугами.

— Костя! — крикнул я, уклоняясь от первого удара. — Её оружие подпитывается демонической энергией! Твой огонь может противостоять ему!

Он мгновенно понял. Белое пламя на его руках вспыхнуло ярче, формируя два длинных хлыста. Когда огненные плети Кости столкнулись с клинком Азреи, воздух наполнился ослепительным сиянием и запахом горящей серы.

Пока Азрея отвлеклась на Костю, я подобрался ближе. Её огромный рост и шесть крыльев делали её уязвимой в ближнем бою. Сформировав клинок, я нырнул под её защиту и нанёс точный удар прямо в солнечное сплетение.

Азрея вскрикнула. Мой удар создал в её жидкой золотой коже отверстие, которое тут же начала затягиваться стоило вынуть лезвие.

Она отреагировала молниеносно — крылья сложились вокруг меня клеткой, а когти вонзились в плечо. Боль пронзила тело, но я блокировал большую часть нервных импульсов.

— Теперь ты мой, — прошипела она, наклоняясь ближе.

— Не думаю, — я улыбнулся и активировал технику «Клеточное разложение» прямо через место контакта её когтей и моего плеча.

Энергия техники устремилась по её когтям, достигая золотой кожи. В точке проникновения жидкое золото начало тускнеть, покрываться чёрными пятнами.

Глаза Азреи расширились. Она отдёрнула руку, но было поздно — разрушительный импульс уже проник в её систему.

— Ты! — она отшатнулась, глядя на свою руку, которую уже до локтя покрывала чернота. — Что ты сделал⁈

Пока Азрея пыталась остановить распространение черноты, Костя атаковал сзади. Его пламенные хлысты обвились вокруг двух её крыльев. Белый огонь пожирал саму структуру крыльев, превращая их в пепел.

Азрея закричала. Она выгнулась, пытаясь освободиться, её оставшиеся крылья бешено захлопали, создавая ураганный ветер.

Я воспользовался моментом.

— Держи её! — крикнул я Косте, и он усилил хватку, накаляя пламя до невыносимой белизны.

Я прыгнул, используя обломок разрушенной колонны, и оказался прямо над Азреей. Клинок со свистом рассёк воздух, направляясь к точке между её горящими глазами.

Первородная пыталась уклониться, но чернота уже охватила треть её тела, существенно замедляя движения. Моё лезвие вошло точно между глаз, погружаясь в золотую плоть.

На мгновение всё застыло. Затем из точки соприкосновения клинка и кожи начали расходиться трещины. Свет, исходящий из её глаз, начал тускнеть. Жидкое золото потекло между трещинами, как лава из вулкана.

— Как… — прошептала она. — Как простой смертный…

— Я не простой смертный, — я провернул клинок, заставляя трещины расходиться шире. — И никогда им не был.

Костя рванул свои огненные хлысты на себя, и два крыла Азреи отделились от её тела, рассыпаясь пеплом. Она пошатнулась, начиная распадаться изнутри.

— Мой господин… — прошептала она в отчаянии, глядя в сторону Мещерского, стоявшего всё это время неподвижно. — Помогите мне…

Мещерский не шевельнулся. Его лицо оставалось бесстрастным, наблюдая предсмертную агонию своей верной слуги.

Азрея, Дочь Рассвета, одна из Первородных, испустила последний крик. Её золотое тело начало тускнеть, металлический блеск сменился матовым серым оттенком. Кожа затвердела, крылья застыли. Всё её существо превращалось в камень, базальт с прожилками потускневшего золота.

Через несколько секунд на месте суккуба стояла каменная статуя.

Я спрыгнул на землю и повернулся к Мещерскому, вытирая клинок о рукав. — Твоя очередь.

В его глазах промелькнуло нечто, похожее на страх. Но лишь на мгновение.

— ТЫ! — взревел он, и его тело начало трансформироваться.

Кожа посерела. Мышцы набухли, разрывая одежду. Лицо вытянулось, челюсти раздвинулись, обнажая ряды зубов. Глаза превратились в вертикальные щели с красными зрачками. Руки удлинились, пальцы превратились в когти длиной с охотничьи ножи.

Трансформация заняла меньше пяти секунд.

Мещерский в демонической форме зарычал и бросился вперёд. Я едва успел уклониться, но его когти всё же задели мое плечо, оставив глубокие борозды.

Костя атаковал его сбоку потоком белого пламени, но демон оказался намного проворнее, чем можно было ожидать от такой массивной туши. Он перекатился, уходя от огня, и тут же контратаковал, выпустив из пасти струю кислоты.

Костя едва успел создать огненный щит, который принял на себя основной удар кислоты.

— Он слишком быстрый! — крикнул Костя, отступая на шаг. — Нужно его замедлить!

— У меня есть идея, — я сконцентрировался. — Отвлеки его!

Костя без колебаний бросился на демона, окружив свои руки белым пламенем, формируя подобие клинков.

Я тем временем подготовил технику. Концентрация энергии в моём теле достигла критического предела — каждая клетка вибрировала от напряжения. Мышцы уплотнились до состояния металла, кости пропитались дополнительным кальцием, кожа стала твёрдой.

— Костя! Сейчас! — крикнул я, когда подготовка была завершена.

Он мгновенно понял план без лишних объяснений. Собрав всю энергию, он выпустил из своего тела ослепительную вспышку белого пламени — настолько яркую, что на мгновение вся арена словно исчезла в сиянии.

Мещерский инстинктивно закрыл глаза, на долю секунды потеряв ориентацию. Этого было достаточно. Я ворвался прямо в пламя, усиленные клетки тела защищали меня от жара. Пронесся сквозь огонь, как раскалённый снаряд, выйдя прямо перед ослеплённым демоном.

Времени на размышления не было. Я выбросил руку с мечом вперёд, целясь в глаза монстра. Лезвие прочертило горизонтальную линию точно по линии зрения.

Демон взревел от боли и ярости. Кровь хлынула из рассечённых глаз, но он не был побеждён. Почуяв меня, он нанёс удар вслепую — с такой силой, что его когти прошли сквозь мою защиту, располосовав левую руку от плеча до запястья.

Я почувствовал, как сухожилия, мышцы и нервы разрываются — рука повисла, удерживаемая лишь несколькими неповреждёнными волокнами. Мгновенно активировав некротику, полностью перехватывающую болевые сигналы и одновременно стимулирующую функционирование повреждённых частей тела. Сломанные нервы начали проводить импульсы, мёртвые мышцы сокращались под влиянием некромантии. Рука снова подчинялась.

Мещерский, ослеплённый, но всё ещё опасный, размахивал когтями во все стороны, пытаясь найти меня. Он полагался теперь на слух и обоняние — чувства, обострённые его демонической природой.

— Костя! — я отпрыгнул назад, выводя противника на открытое пространство. — Сзади! Держи его!

Костя мгновенно оказался за спиной демона. Он окутал себя пламенем такой температуры, что камни под ногами начали плавиться. — Костя обхватил его руками, сцепив их в замок на груди.

— Жри, тварь! — прорычал Костя, усиливая пламя. — Жри священный огонь!

Демоническая чешуя начала обугливаться от контакта с инквизиторским пламенем. Мещерский заревел, пытаясь вырваться, но хватка Кости была крепче стальных тисков.

Я воспользовался моментом. Собрав силы, я рванулся вперёд, занося клинок для решающего удара. Лезвие описало идеальную дугу, проходя сквозь шею демона.

Сопротивление было минимальным — мой клинок проходил сквозь плоть, кость и сухожилия как через масло. Казалось, ничего не произошло. Но затем голова демона медленно съехала с плеч, открывая идеально ровный срез.

Безголовое тело дёрнулось в руках Кости, а затем обмякло. Голова Мещерского упала на землю. Губы шевельнулись в последний раз, беззвучно произнося что-то, что выглядело как «в следующий раз». Затем черты лица застыли.

Костя осторожно опустил тяжёлый труп на землю и отступил на шаг, переводя дыхание. Я тяжело опустился на колено, рассматривая висящую на сухожилиях левую руку. Ранение было серьёзным.

Костя, вернувшийся к человеческому облику, выглядел не лучше. Его кожа была покрыта ранами. Тяжело дыша, он привалился к разрушенной колонне.

— Мы победили, — прохрипел он. — Но чего-то я не вижу ни парадного выхода, ни красной ковровой дорожки обратно в реальность.

Я огляделся. Барьер, созданный Мещерским, всё ещё окружал нас. Карман реальности оставался неизменным, хотя его создатель был мёртв.

— Что-то не так, — пробормотал я, поднявшись и латая Костю. — Печать должна была разрушиться вместе с ним.

Костя со стоном сел прямо на песок:

— Сначала себя подлатай, герой. Ты же буквально разваливаешься на части.

Я направил поток энергии к поврежденной руке, активируя базовую регенерацию тканей. Сухожилия медленно срастались, мышцы восстанавливали целостность, разорванные сосуды закрывались.

— Начни с себя я сказал, — повторил Костя, указывая на мою руку. — Я вытерплю.

Я поднял взгляд и замер. В нескольких шагах от нас появилась фигура. Его тело было полупрозрачным, как у тени.

Костя проследил за моим взглядом, но явно ничего не увидел:

— Что там? Ещё один демон?

Я покачал головой:

— Ты его не видишь?

— Кого? — Костя нахмурился, оглядываясь по сторонам. — Тут только мы с тобой и Гидра.

— Только ты можешь видеть меня, Спиро Валентайн. Я, как и ты, не принадлежу этому миру.

Я медленно поднялся, не сводя с него глаз:

— А, это опять ты?

Костя с беспокойством смотрел на меня:

— Дима, с кем ты разговариваешь?

Я жестом попросил его подождать.

— Что тебе нужно? — спросил я старика.

— Не мне, а тебе, — он указал на пепел, оставшийся от Мещерского. — Ты убил демонолога, ты победил архидемонов и Первородную. Ты накопил достаточно энергии для перехода.

Старик поднял руку, и в воздухе перед ним возник светящийся сосуд, наполненный мерцающей субстанцией.

— Здесь энергия демонических сущностей, которых вы уничтожили, и энергия, которую собрал демонолог убивая своих братьев. — пояснил он. — Её более чем достаточно для открытия пути домой. Все, кто предал тебя мертвы, кроме одного.

Я обернулся к Косте, который с нарастающим беспокойством наблюдал за моим односторонним диалогом, затем к Гидре.

— А они? — я указал на них. — Я могу взять их с собой?

— Гидра и демон уже связаны с тобой печатями фамильяров. Их ты можешь забрать без проблем.

— А Костя? — я кивнул в сторону раненого друга.

— Человек? — старик прищурился. — Если возьмёшь его, не сможешь забрать того, кто остался от твоего прежнего круга. Того, кого ты назвал предателем — Маркуса Лейфа.

Я вспомнил Крылова — вернее, Лейфа, запрятанного в чужом теле.

— К чёрту Лейфа, — отрезал я. — Пусть гниёт в этом мире. Я забираю Костю.

— Я так и думал. В таком случае, ты можешь взять ещё одного обитателя этого мира. Но помни — я не могу гарантировать, что ты вернёшься с прежней силой. Возможно, тебе придётся начинать свой путь заново.

Я усмехнулся:

— Ничего. У меня достаточно тайников и схронов. Я быстро наберу былую мощь.

— Так ты согласен? — спросил старик, держа светящийся сосуд.

— У меня осталось ещё одно дело здесь, — я покачал головой. — Но после этого — да, я готов вернуться домой.

Старик кивнул и медленно растворился в воздухе:

— Позови меня, когда будешь готов. Я услышу.

Костя, следивший за мной всё это время, не выдержал:

— Может, объяснишь, что за представление ты тут устроил? С кем ты разговаривал?

Я повернулся к нему, чувствуя, как печать измерения начинает таять. Барьер вокруг нас становился всё прозрачнее.

— С нашим билетом домой, — я подал ему руку, помогая подняться. — Начинай собирайся вещички, Костя.

Барьер измерения с тихим шипением растворился. Мы оказались там же, где всё началось — на заснеженной лужайке перед общежитием. Вокруг нас — свидетельства произошедшего кошмара: мёртвые студенты, демоны, окаменевшая фигура Азреи и безголовое тело Мещерского.

Я с трудом удерживался на ногах. Костя тяжело дышал рядом.

Не прошло и десяти секунд, как площадку заполнили люди. Охранники академии окружили нас плотным кольцом, выставив магические барьеры. Следом прибежали преподаватели во главе с Полозовым, который застыл, не веря своим глазам.

— Боги… — выдохнул он, оглядывая поле боя.

Сквозь толпу протиснулась Катя, а за ней всклокоченный Ефим.

— Дима! — Катя бросилась ко мне, но была остановлена охранником. — Пусти, идиот! Это мой брат!

Полозов приблизился к телам мёртвых студентов. Опустился на колено, осторожно повернул голову одного из них.

— Демоническая одержимость, — произнёс он, вставая. — Сера.

Он подошёл ко второму телу, повторил процедуру и кивнул:

— То же самое. Все были под контролем демонических сущностей.

Затем профессор осмотрел тело Мещерского, поднял его отсечённую голову, изучил странную чёрную субстанцию, после чего повернулся к застывшей статуе Азреи.

— Кто-нибудь объяснит мне, что, во имя всех богов, здесь произошло? — спросил он, глядя на меня тяжёлым взглядом.

Я медленно выпрямился, превозмогая боль:

— Демонолог. Он открыл межпространственную печать, чтобы никто не помешал. Пытался меня убить.

— Зачем? — Полозов рассматривал меня с новым интересом.

— Не знаю, — я пожал здоровым плечом. — Он был одержим идеей, что моя смерть даст ему сил. Призвал демонов и эту… — я кивнул на каменную статую Азреи. — Первородную.

По толпе пробежал шепоток. Многие отступили от статуи демона на несколько шагов.

— Первородная? — переспросил Полозов, и в его голосе появилось уважение. — И вы двое её…

Ефим протиснулся сквозь кольцо охраны:

— Дайте мне осмотреть его! — он взглянул на мою руку и побледнел. — Это… это нужно немедленно лечить!

— Взгляните на других убитых студентов, — вмешался я. — Проверьте их на следы демонической одержимости. Они все были под контролем Мещерского.

— Он прав. Десять тел, все с признаками демонического влияния. Серный запах, почернение вен, изменение структуры глаз.

Я почувствовал, как напряжение среди преподавателей немного спало. Теперь они видели нас не как подозреваемых, а как тех, кто остановил демоническую угрозу.

— Как вам удалось? — спросил кто-то из толпы. — Вы же первокурсники!

Я встретился взглядом с Полозовым. Нужно было сказать что-то, что поможет настоящему Дмитрию, когда я покину его тело.

— У меня не было выбора, — произнёс я громко и чётко. — Это была прямая угроза безопасности империи и академии. Как будущий офицер имперской гвардии и наследник дома Волконских, я не мог стоять в стороне, когда демоны угрожали невинным.

Я окинул взглядом собравшихся:

— Глава рода не только носит титул и обладает привилегиями. Его долг — защищать. Мещерский и его демоны были угрозой, которую нужно было устранить. Любой на моём месте поступил бы так же.

Ефим осторожно приблизился, пытаясь осмотреть мою руку:

— Тебе нужна срочная помощь! Даже с твоими способностями к восстановлению…

— Ты прав, — я кивнул ему. — Но не в медкорпусе. Мне нужна жизненная сила.

Я посмотрел ему прямо в глаза:

— Ты можешь поделиться?

Ефим без колебаний протянул руки:

— Бери, сколько нужно. Тебе сейчас нужнее.

Я положил здоровую ладонь на его запястье. Моё прикосновение активировало технику переноса энергии. Жизненная сила Ефима — яркая, мощная, с зеленоватым оттенком целителя — потекла по моей руке, направляясь к поврежденным тканям.

Окружающие с изумлением наблюдали, как оторванные мышцы, сухожилия и нервы моей руки начали срастаться, соединяться, восстанавливать целостность. Процесс занял около минуты, после чего я осторожно пошевелил пальцами левой руки, проверяя подвижность.

Ефим выглядел бледным, но держался на ногах.

Полозов откашлялся, возвращая внимание к себе:

— Волконский, после такого боя тебе нужен отдых. О финале чемпионата не может быть и речи.

Я медленно повернулся к нему:

— Финал состоится, как запланировано. Я буду участвовать.

— Но твоё состояние…

— Я восстановлюсь, — я выпрямился. — Для меня, как для боевого лекаря, такие ранения — лишь часть обучения.

Полозов с сомнением оглядел меня с головы до ног. Затем, неожиданно, его суровое лицо осветила лёгкая улыбка.

— Даже после схватки с Первородной и целой армией демонов, ты думаешь о чемпионате? — он медленно кивнул. — Твой отец гордился бы.

Он протянул руку, и я от этого немного охренел:

— Хорошо, Волконский. Финал состоится. И я с нетерпением жду твоего выступления.

Я пожал его руку.

— Встретимся на арене, — пообещал я.

Полозов отдал распоряжения по очистке территории и удалению тел. Охрана начала оттеснять любопытных студентов, собравшихся вокруг. Преподаватели окружили статую Азреи, обсуждая, что с ней делать.

— Пойдём, — тихо сказал я Косте. — Нам нужно отдохнуть.

Мы медленно направились к общежитию, оставляя позади суматоху. Катя шла рядом со мной.

— Ты абсолютно безумный, — прошептала она. — Но чертовски крутой безумец.

Я улыбнулся, глядя на заснеженный двор академии, который возможно видел в последний раз. Скоро это тело вернётся к настоящему Дмитрию Волконскому, а я отправлюсь домой.