Некромант Империи. Том 5

Глава 14

Стрелка тонометра медленно сползла вниз, замерев на отметке 120/80. Идеальное давление. Слишком идеальное.

— Странно, — пробормотал старый лекарь, хмуря седые брови. — Третий раз измеряю, и снова как по учебнику.

Белые стены палаты давили на Софью. Заперта в этой стерильной клетке, бессмысленные тесты и озадаченные взгляды. Каждое движение стоящего рядом врача раздражало.

Старик что-то черкнул в планшете, постучал пальцем по экрану, словно надеясь выбить из прибора другие показания.

— Ваши следующие слова: «Нужно наблюдение, юная леди», — Софья вложила в улыбку весь холод, скопившийся за время заточения. — И я отвечу вам, что скорее выпрыгну из окна, чем проведу здесь ещё хотя бы час.

Лекарь хмыкнул, не поднимая глаз от планшета. Пальцы старика забарабанили по экрану.

— После необъяснимого сна ваше состояние требует…

— Я подписала отказ от наблюдения, — перебила Софья. — Вы его зарегистрировали. По закону вы не имеете права удерживать меня здесь против воли.

Старик поднял взгляд, в котором усталость смешалась с профессиональным упрямством:

— Ваши показатели слишком… безупречны. Это наводит на мысль о магической маскировке симптомов.

Софья рассмеялась — коротко и без тени веселья:

— А может, я просто здорова?

Врач с тяжёлым вздохом опустил планшет.

— Если бы я знал наверняка, что случилось с вами, было бы проще. Сон. Потом внезапное пробуждение, как будто выключатель щёлкнули. И никаких последствий, — он покачал головой. — За сорок лет практики я такого не видел.

Софья молчала.

— Что ж, — лекарь наконец сдался, разводя руками. — Официально я не могу вас задержать. Можете возвращаться в общежитие. Но при первых же странных ощущениях — немедленно обратитесь в медкорпус.

— Разумеется, — Софья уже доставала личные вещи из прикроватной тумбочки. — Буду звонить каждый час с отчётом о самочувствии.

Старик уловил сарказм, но лишь покачал головой и направился к выходу. Ранее девушка не проявляла такой агрессии и была даже мила.

Едва за ним закрылась дверь, Софья вскочила с кровати. Наконец-то свобода…

Общежитие академии встретило её привычным гулом. Студенты сновали по коридорам, кто-то громко смеялся за приоткрытой дверью.

Софья шла целенаправленно. Комната Волконского находилась в дальнем крыле, там, где селили первокурсников. С каждым шагом в груди нарастало жжение. Не физическая боль, а что-то иное — концентрированная неприязнь, кристаллизующаяся в холодную ярость. Ненависть — назвал это чувство голос внутри неё. И она согласилась — да, именно ненависть.

Дверь ничем не отличалась от других — стандартная деревянная, с потускневшей латунной ручкой и простым механическим замком. Софья постучала. Тишина. Постучала снова, сильнее. Никакого ответа.

Она обхватила дверную ручку ладонью и сосредоточилась.

Вода была везде — в воздухе, в микроскопических порах металла, между зубцами ключевого механизма. Софья чувствовала каждую молекулу, каждый атом. Она собрала влагу из воздуха, направляя её в скважину замка, заполняя каждую щель между штифтами и пружинами внутри.

А затем резко опустила температуру.

Вода мгновенно превратилась в лёд, расширяясь на девять процентов от первоначального объёма. Металлический механизм не выдержал внутреннего давления — тысячи микротрещин побежали по его структуре. Но Софья не остановилась. Она продолжала охлаждать, стремительно опуская температуру до точки, где даже прочная латунь становится хрупкой, как стекло.

Явление, известное как «криогенная ломкость», в её руках превратилось в оружие.

Замок покрылся морозным узором, а затем с хрустким щелчком сердцевина механизма раскололась. Внутренние пружины и штифты раздробились на осколки. Софья толкнула дверь, и та поддалась, словно никогда и не была заперта.

Комната Волконского дышала пустотой. Заправленная кровать, аккуратный стол, закрытый ноутбук.

Но запах… Софья втянула воздух и поморщилась. Тонкий, едва уловимый аромат. Его запах. От каждой поверхности, от каждой вещи в комнате исходили невидимые волны его присутствия.

Тошнота подкатила к горлу внезапно и резко. Словно тело инстинктивно отторгало саму мысль о владельце комнаты. Ненависть вспыхнула с новой силой, растекаясь по венам ледяным огнём.

Найти.

Резко развернувшись, Софья выскочила в коридор и тут же врезалась в высокую фигуру. Подняв глаза, она встретилась взглядом с холодными голубыми глазами Дамира Голицына.

Мгновение они смотрели друг на друга. Затем взгляд Дамира скользнул к двери, покрытой тающим инеем, и вернулся к лицу Софьи.

— Взлом чужой комнаты, Златомирская? — его голос звучал обманчиво спокойно. — Интересное хобби для недавней пациентки медкорпуса.

Новая волна ненависти обрушилась на Софью. Другая, не такая всепоглощающая, как к Волконскому, но острая и чётко направленная. Враг, — прошептало что-то внутри неё. — Но не сейчас. Не отвлекайся от главного.

Софья шагнула вперёд, собираясь обойти Дамира, но тот не сдвинулся с места.

— С дороги, — процедила она сквозь зубы.

— Не раньше, чем ты объяснишь, что искала в комнате Волконского, — Дамир скрестил руки на груди. — И почему от тебя исходит такая… — он прищурился, — странная энергия.

Софья положила ладонь на его грудь. Тонкая ткань рубашки мгновенно промёрзла насквозь. Дамир дёрнулся от неожиданности и резкой боли — кожа под тканью покрылась тонкой коркой льда.

— Я сказала: с дороги, — повторила Софья, отталкивая его в сторону.

Её пальцы оставили на белой рубашке чёткий ледяной отпечаток, медленно таявший и превращавшийся в тёмное влажное пятно.

Дамир отступил, морщась от боли и удивления. А Софья пошла дальше, не оглядываясь, чеканя шаг по коридору. В её голове пульсировала единственная мысль: найти Волконского.

Кровь продолжала пульсировать в висках, отбивая монотонный ритм: найти, найти. Софья спускалась по лестнице, перепрыгивая через ступеньку. Пальцы левой руки, коснувшиеся груди Дамира, всё ещё покалывало от остаточной энергии.

Силуэт впереди проявился внезапно. Высокая девушка с огненными волосами стояла у подножия лестницы, выпрямившись и скрестив руки на груди. Алиен.

Софья замерла на последней ступеньке, ощущая, как волна нового, незнакомого чувства накрывает её. Смутное ощущение связи.

— Вы выглядите лучше, чем я ожидала, — произнесла Алиен. Она поднялась на ступеньку, сокращая дистанцию, и подняла руку.

Софья не отстранилась, когда горячая ладонь легла на её лоб.

Он в библиотеке.

Голос возник в сознании Софьи — чужой, холодный, безэмоциональный. Не мысль, рождённая собственным разумом, а что-то вложенное извне. Она вздрогнула, но Алиен держала руку крепко, не позволяя отступить.

Твоя цель не уничтожить его. Твоя цель — заставить его уничтожить тебя. Только так стержень проникнет в его сущность. Только если он разрушит его своими руками.

— Я не понимаю, — прошептала Софья.

— Поймёшь. — Алиен опустила руку и потянулась к шее, где на тонкой цепочке висел кулон.

Она сняла кулон. Изящное серебряное плетение, удерживающее большой рубин. Камень пульсировал, как капля застывшей крови с искрой, заключённой в центре.

— Что это? — Софья не могла оторвать взгляд от камня.

— То, что Волконский должен уничтожить, — Алиен расстегнула замочек и шагнула к Софье. — Он должен быть уничтожен его руками.

Холодная цепочка коснулась кожи. Рубин лёг на грудь Софьи, прямо над сердцем, и сквозь ткань блузки она почувствовала его ненормальное тепло.

Он должен разбить камень своими руками. Тогда стержень проникнет в его тело.

Софья моргнула. Чей голос она слышит?

— Повторяю, — Алиен взяла её за плечи, глядя прямо в глаза. — Он должен уничтожить этот камень. Своими руками. Понимаешь?

Софья медленно кивнула. Волконский. Библиотека. Рубин. Уничтожение.

Алиен отступила, позволяя ей пройти. Софья двинулась к выходу из общежития.

Академическая библиотека. Десятки тысяч томов, сотни стеллажей, бесчисленные ряды, уходящие в полумрак. Даже днём здесь царил особый сумрак. Мы заняли дальний угол, отгороженный массивными шкафами с книгами по трансмутации… идеальное место для того, чтобы не привлекать внимания.

Я откинулся на спинку стула, разминая затёкшую шею.

— Ну и где его носит? — Костя нервно постукивал пальцами по столу, поглядывая на часы. — Уже полчаса прошло.

— Домин никогда не отличался пунктуальностью. — я перевернул страницу книги.

Наконец, воздух в дальнем углу библиотеки сгустился, образуя тёмную дымку. Секунда и из нее вывалился Домин. Не тот компактный фамильяр, к которому я привык, а его новая версия. Три метра рогатой мускулистой плоти.

Библиотекарь, дремавший за дальним столом, даже не шелохнулся.

— Приветствую, мешки с костями! — прогрохотал Домин, пытаясь втиснуться между стеллажами. Его широкие плечи сшибли несколько книг с полки. — Упс.

— Потише, скотина рогатая, — Костя закатил глаза. — Мы тут не одни, вообще-то.

Домин одарил его оскалом, который, видимо, считал приветливой улыбкой:

— Завидуешь, да?

Демон с трудом опустился на ближайший стул, который жалобно заскрипел под его весом. Дерево прогнулось, ножки слегка разъехались. Зрелище было настолько нелепым, что я не сдержал усмешки. Демон на стуле выглядел как медведь на детском трёхколёсном велосипеде.

— Начальник, — Домин повернулся ко мне, — я принёс, что ты просил. — Он положил на стол потрёпанный фолиант в тёмно-бордовой обложке с золотым тиснением.

— А может нам его всё-таки уменьшить обратно? — Костя покосился на демона. — Откатим до карманного формата, а то ведь он нам всю библиотеку разнесёт. Да и кормить эту тушу — разоримся.

Домин даже не повернул головы:

— Команды голос не было, — Домин оскалился. — Не ревнуй, огрызок. Когда хозяин выкинет тебя за ненадобностью, я могу взять тебя на должность подставки под мои яйца. Они, знаешь ли, теперь тоже немаленькие.

— Хватит, — я поднял руку, останавливая перепалку. — Серьёзно, у нас дел по горло.

Я взял книгу и замер. На корешке отчётливо виднелся золотой двуглавый орёл — герб императорской семьи. Мой взгляд метнулся к печати внизу: «Собственность Императорской Закрытой Библиотеки. ».

Я медленно закрыл книгу и огляделся, после чего наклонился к Домину и прошипел:

— Как, чёрт возьми, ты её достал?

Демон равнодушно пожал плечами, отчего стул под ним опасно накренился:

— В нашей библиотеке ничего стоящего не нашлось. Даже в запретной секции одна шелуха. Поэтому я сгонял в столицу.

— Ты… — я на мгновение потерял дар речи. — Ты «сгонял» в Императорскую Закрытую Библиотеку? Ту самую, охраняемую магами высшего ранга и артефактами такой силы, что от одного прикосновения к защитному полю обычный человек рассыпается в пепел?

Домин почесал один из своих рогов:

— Рассыпаются? Забавно, надо будет проверить в следующий раз. — Он ухмыльнулся, заметив мой взгляд. — Да ладно тебе, хозяин. Я был аккуратен. Вошёл через изнанку, взял что нужно, вышел. Никаких свидетелей.

— Иногда твоя наглость меня восхищает, — я покачал головой, но не смог сдержать одобрительную улыбку. — Умеешь удивить, чертяка.

— Это мой единственный талант, если не считать способности выводить из себя мелких вурдалаков, — Домин покосился на Костю.

— Иди ты… — начал Костя, но я уже не слушал их, осторожно открывая книгу.

«Трактат о Природе Межмирных Переходов и Сущности Стержней», — гласило название на первой странице.

— Ну? — нетерпеливо спросил Костя. — Что там?

— Похоже, нам крупно повезло, — пробормотал я, перелистывая страницы, исписанные мелким каллиграфическим почерком. — Это… настоящая сокровищница.

— Я же говорил! — Домин самодовольно хлопнул себя по груди, от чего стул под ним наконец не выдержал и разломился. Громадный демон с грохотом приземлился на пол. — Твою ж…

Но я уже не обращал внимания на его возню. Мои глаза жадно впитывали строки, посвящённые природе стержней и их связи с душами попаданцев из других реальностей. Углубился в чтение.

«История перемещений душ между мирами гораздо древнее, чем принято считать,» — гласил текст. — «Механизм переселения душ был открыт случайно, когда маг Северной Школы Кристофор Лазарев разрушил артефакт неизвестного происхождения — восьмигранный кристалл размером с человеческий кулак. После разрушения артефакта тело мага оказалось восприимчивым к вселению иномирной сущности…»

Домин, уже устроившийся прямо на полу после крушения стула, заглянул через моё плечо.

— Артефакты, проникновение, переселение… — протянул он с ухмылкой. — Всегда говорил, что лучше физического проникновения ничего нет. Самый надёжный способ.

Костя поморщился:

— Ты можешь хоть пять минут не сводить всё к пошлостям?

— Могу, но зачем портить себе удовольствие?

— Замолчите оба, — я перевернул ещё несколько страниц, останавливаясь на главе, озаглавленной «Различия в методах переселения».

«Красные маги используют наиболее агрессивный метод переселения. Вселение обычно уже в сильных магов. Исследования показывают, что красные иномирцы предрасположены к заговорам, мятежам и попыткам установления контроля над властными структурами. За последние три века зафиксировано семнадцать крупных заговоров с их участием. Синие маги, напротив, проявляют симбиотические тенденции. Примечательно, что синие иномирцы чаще всего переселяются в тела ослабленных людей, давая им второй шанс на жизнь. Дети, рождённые от синих магов, наследуют значительный магический потенциал, способствуя поддержанию общей популяции одарённых в империи.»

Следующий раздел заставил меня напрячься:

«О существовании прозрачных стержней, или стержней попаданцев, до сих пор ведутся научные споры. В отличие от красных и синих иномирцев, имеющих чёткий энергетический след, попаданцы неотличимы от обычных магов при стандартных методах сканирования. Однако, согласно секретным архивам Императорского Дома, существует достоверное свидетельство их присутствия.»

— Это уже интереснее, — я невольно подался вперёд.

Страница за страницей, я впитывал информацию, пока не добрался до самого важного — главы под названием «Методы выявления носителей прозрачных стержней».

«Традиционные методы обнаружения иномирцев бессильны против попаданцев. Их энергетическая структура мимикрирует под структуру носителя настолько идеально, что даже опытные сканеры не способны выявить различия. Однако в ходе Ярославского эксперимента 1912 года был разработан метод вынужденного проявления.»

Дальше шли детали эксперимента, проводившегося над людьми с внезапно изменившейся личностью, в которых не удалось обнаружить ни красного, ни синего стержня. Подопытные подвергались различным типам магического воздействия, и только одно показало результат.

«Руны Истинного Видения, нанесённые на ткань, при контакте с кожей попаданца вызывают характерное свечение в области сердца, проявляя скрытый прозрачный стержень.»

На полях была нарисована схема: семь рун, расположенных по окружности, и восьмая — в центре.

Серебристоволосая девушка, Алёна. Её знание моих боевых техник лекаря, этот взгляд, словно знающий больше, чем говорит… всё сходилось.

— Я знаю, что нужно делать, — произнёс я, захлопывая книгу.

— Поделишься? — он вопросительно приподнял бровь.

— Хочу проверить одну теорию, — я улыбнулся. — О серебристоволосой девушке и её… происхождении.

Я отодвинул трактат, делая пометки в блокноте.

Домин, наблюдавший за мной с заинтересованным видом, наклонился и вытащил из-за пазухи ещё одну книгу в потрёпанной кожаной обложке.

— Да, правильно, нахрен эти скучные трактаты, — он подмигнул и подтолкнул ко мне новую книгу. — А перед тем, как наведаться к девахе, лучше изучи вот это. Бесценные знания.

Я взглянул на обложку и закатил глаза. «Искусство любовных утех: иллюстрированное руководство». По центру красовалась гравюра с весьма недвусмысленной сценой.

— Болван, — я отвесил ему лёгкий подзатыльник. Даже сидя, трёхметровый Домин возвышался надо мной, так что мне пришлось привстать.

— Эй! Грубо! — демон потёр затылок, хотя удар явно не причинил ему ни малейшего дискомфорта. — Я ради тебя старался! Знаешь, как трудно было найти издание с движущимися иллюстрациями?

Костя внезапно напрягся, принюхиваясь. Его ноздри расширились, зрачки сузились — проявились звериные черты вурдалака.

— Вы чувствуете? — он втянул воздух. — Кровь…

Я мгновенно подобрался, сканируя пространство вокруг. Особенность боевых лекарей… мы чувствуем чужую кровь на уровне атомов, распознаём её состав. И сейчас я действительно ощущал что-то… неправильное.

Не успел я среагировать, как двери библиотеки с грохотом распахнулись. В проёме возникла массивная фигура в форме академического охранника. Но это определённо был не обычный человек.

Его тело, казалось, едва сдерживало избыток энергии — мускулы вздувались под форменной рубашкой, заставляя ткань трещать по швам. Вены на шее и висках пульсировали, наполненные тёмной жидкостью. Но самым жутким было лицо: кожа неестественно натянулась, скулы заострились, а глаза… кроваво-красные с вертикальными зрачками.

Библиотекарь вскочил со своего места, но замер, парализованный ужасом. Студенты, сидевшие в панике бросились к дальним выходам.

Существо, похожее на охранника, медленно двигалось между стеллажами, принюхиваясь. Внезапно его взгляд остановился на мне, а из горла вырвался нечеловеческий рык. Губы растянулись в оскале, обнажая удлинившиеся, заострённые зубы.

— СПИРО! —проорал он, указывая на меня пальцем.

Я медленно поднялся, держа руки на виду.

— Ни как нет! — я покачал головой с деланным сожалением. — Боюсь, вы обознались, уважаемый. Я Дмитрий Волконский, студент первого курса.

Пу-пу-пу! Сукин сын всё-таки нашёл меня.

— Вам, наверное, нужен отдел психиатрии, — я изобразил вежливую улыбку. — Там отличные труды о расстройствах личности.

— Ты. Спиро. Валентайн, — каждое слово демонолог выплёвывал с ненавистью, делая ещё один шаг ко мне. — Ты не уйдёшь… на этот раз.

Домин, который до этого момента с интересом наблюдал за происходящим, громко хмыкнул:

— А что, ты его девушку чпокнул? — демон повернулся ко мне.

Я проигнорировал Домина, а одержимый охранник издал утробный рык и одним движением отшвырнул массивный дубовый стол. Он пролетел через всю комнату и врезался в стеллаж, обрушивая десятки томов.

— Не знаю, кто такой Спиро Валентайн, но звучит как человек с гораздо более интересной жизнью, чем у меня. Я всего лишь студент, который хотел спокойно почитать. — сказал я, но решил добавить. — Повторюсь, я Дмитрий Волконский. А Спиро, должно быть, тот, кто показал тебе твое место в пищевой цепочке. Где-то между червями и падалью, судя по твоим манерам. Найдешь его, передай мое уважение…

— Я. Сотру. Тебя, — прорычал он, продолжая двигаться к нам.

И в этот момент произошло сразу два события.

Во-первых, в боковом проходе между стеллажами возникла стройная фигура. Софья Златомирская стояла на расстоянии нескольких метров, и её взгляд был таким же ледяным, как лезвие, направленное на меня. От неё буквально исходили волны ненависти.

Во-вторых, со стороны главного входа раздался топот множества ног и властный голос Полозова:

— Блокируйте все выходы!

— Они что, все разом решили ополоуметь? — пробормотал Костя, принимая боевую стойку. — К нам бегут человек десять, не меньше, — добавил он, прислушиваясь. — И Полозов с ними.

Я быстро оценил ситуацию. И, что странно, первой моей мыслью было защитить Софью от этого одержимого.

— Держи её подальше от него, — кивнул я Косте в сторону Софьи.

Демонолог тоже услышал приближающуюся охрану. Его лицо исказилось от ярости, но затем — неожиданно — расплылось в жуткой ухмылке.

— Мы закончим позже, — прошипел он, и его тело начало… меняться. — Я найду Спиро, даже если ты не он… я начну с тебя.

Форма охранника на глазах рассыпалась чёрным пеплом. Кожа потемнела, стала полупрозрачной, а затем вся фигура превратилась в густую тень, которая стремительно просочилась сквозь щели между каменными плитами пола и исчезла.

Я выдохнул, но расслабиться не успел.

Внезапная волна холода обрушилась на меня сзади. Ледяное ядро, сформированное из чистой водной магии, с силой ударило между лопаток. Удар был достаточно мощным, чтобы сбить дыхание и вызвать вспышку боли, но не смертельным. Резкий холод мгновенно пронизал мышцы спины, заставив меня резко обернуться.

Софья стояла в трёх шагах от меня, её руки всё ещё светились голубоватым светом затухающего заклинания. В её глазах плескалась чистая, незамутнённая ненависть. Однако я заметил странную деталь — она могла атаковать намного сильнее, но выбрала удар, который скорее привлекал внимание, чем наносил критический урон.

— Ты чё? С ума сошла? — выдохнул я, мгновенно перенаправляя энергию на восстановление повреждённых тканей.

Я в один прыжок преодолел разделявшее нас расстояние и схватил её за запястья, фиксируя руки, чтобы предотвратить новую атаку.

И только тогда заметил кулон, висящий на её шее. Рубин в серебряной оправе. Я ощутил исходящую от него энергию.

Софья дёрнулась:

— Убери руки, — прошипела она. — Я ещё не закончила с тобой…

Чёрная тень стремительно просочилась сквозь щель под дверью. Внутри полумрак разбавлялся лишь алым светом свечей, расставленных по углам и образующих сложный ритуальный узор на полу.

Тень сгустилась, обретая форму и плотность. Мещерский восстановил человеческий облик, его кожа дымилась.

— Это невозможно! — рёв демонолога заставил пламя свечей дрогнуть. — Это должен был быть он!

С яростным рыком Мещерский смахнул со стола ритуальные предметы.

— Повелитель, — прошептала Азрея. — Твой совершенный нюх не мог ошибиться, — она приблизилась к Мещерскому. — Если вы почувствовали Спиро, значит, это был он.

Мещерский резко развернулся, схватив её за горло. Но вместо испуга на её лице появилась лишь блаженная улыбка. Её глаза, янтарные с вертикальными зрачками, затуманились от удовольствия.

— Ты слишком самоуверенна, — прорычал он, его пальцы сжались чуть крепче.

Отпустив ее, демонолог принялся мерить шагами комнату, его движения были резкими, почти судорожными.

— Я чувствую его энергетический след, чувствую эхо его ауры… но в этом… этом мальчишке… что-то не так. И в то же время… — Мещерский запнулся, пытаясь сформулировать ощущение.

— Может быть, это действительно кто-то другой, — мягко предположила Азрея, подходя ближе. — В конце концов, мы в новом мире. Здесь свои законы и правила.

Она осторожно положила изящные пальцы на плечи демонолога.

— Если нужно, я убью каждого студента в этой проклятой академии, — процедил Мещерский сквозь зубы. — И, возможно, начну с этого острого на язык Дмитрия.