Настя

ГЛАВА 36

В будочке дежурного по КПП никого не было. Наверное, ребята дежурили в ней только в первый день учебного года, чтобы нас встретить.

Через двадцать минут мы уже брели по лесной тропинке за территорией "Штуки". Солнце пробивалось через затейливо переплетённые еловые ветви и создавало сложный свето-теневой узор, который колыхался медленно и мерно, словно ковёр под порывами ветра.

– А как же датчики объёмного сканирования? – Не без ехидства поинтересовалась я. – Не боишься, что нас тут подслушают?

– Нет. Кто тебе о них сказал?

– Ты сама.

Саша, опустив голову, принялась на ходу распинывать валяющиеся по дороге шишки.

– Что ещё я тебе понаговорила?

– Некоторые полезные вещи. Например, что на нашем сайте существуют места, где можно вести конфиденциальные разговоры.

Я не видела выражение Сашиного лица, но успела заметить движение губ. Улыбается? Усмехается? Недовольно кривится?

– Только всё это – полная ерунда! – Закончила я.

– Что – ерунда?

– Про датчики объёмного сканирования. И про укромные места. Никакого контроля в нашей школе не ведётся. Тем более, глобального. Кое-где сканеры стоят, но это только для того, чтобы поддерживать мифы про контроль. А в Сети нас действительно контролируют на каждом шагу, но там это делать совсем просто.

– Об этом тоже я тебе говорила? – Вскинулась девочка.

– Нет, об этом я сама догадалась. Сегодня.

– И ребятам ничего не успела рассказать? – Обеспокоилась девочка. На лбу у неё появились две аккуратные морщинки, зрачки по-кошачьи сильно расширились, пока она дожидалась ответа.

– Расскажу, – опрометчиво пообещала я. – У меня вообще сегодня куча новостей. Например, что виртуал можно запросто перезагрузить.

Первый раз в жизни я видела, чтобы человек так сильно удивлялся. Саша вытаращила глаза, приоткрыла рот, воззрилась на меня с таким видом, словно я прямо на её глазах превращалась в Красную Шапочку.

– Как? – Едва прошептала она.

– Просто. Как и всё гениальное. Достаточно начать вести себя неадекватно – и всё. Что я кстати, и сделала. Я вообще человек неконфликтный, а сегодня впервые в жизни мне пришлось наорать на ни в чём не повинного человека. А потом ещё и книгу порвать, чего мне никогда в жизни не пришло бы в голову…

– Так, значит, это из-за тебя сегодня на нашем Сайте всякая чертовщина творится?

– Прости, Саш, я не знала, что мои опыты на чём-то ещё отражаются.

– Отражаются?! – Взвизгнула девочка. – Да ты чуть Сайт не спалила!

– Тебе-то зачем волноваться? Пусть начальство беспокоится. Или программер, который такую неустойчивую конструкцию создал.

– Я в "Штуке" целый год проучилась, – серьёзно объяснила Саша. – И ещё четыре хочу проучиться. Я люблю эту школу. И сделаю всё, чтобы она была.

– А как же твоя дежурная фраза для проверки защиты?

– Что за фраза?

– "Красная Шапочка – уродка, каких свет не видел". Правильно?

– Я этого не могла сказать, – тут же открестилась она.

– Я также знаю, что ты считаешь Красную Шапочку программой.

– Я из этого никогда не делала особой тайны.

– И ещё я знаю, что у вас проводили голосование, нужно ли вступать в конфликт с нашим курсом или нет, против было три человека, среди них – ты.

Саша насупилась. Голосование, похоже, было тайным, и то, о чём я сказала – об этом могло знать совсем немного людей.

– Я тебе сейчас целую твою фразу дословно процитирую. Я тебе сказала, что мы, девочки, умнее мальчишек, а ты ответила, что мы не умнее, мы просто быстрее развиваемся, и чуть позже наш интеллект выравнивается. А пацаны – они предприимчивые – вот и вылезают на все посты.

– Да, я могла так сказать, – наконец с усилием выговорила Саша.

– И тебе приятно, что кто-то полностью копирует тебя и живёт своей жизнью, а ты даже не подозреваешь, что он делает в твоей оболочке?

– Мне всё равно.

– У меня, кстати, есть номер твоего телефона, – пустила я в ход самую тяжёлую артиллерию и произнесла несколько цифр. – Ты и его мне дала. Твой телефон?

– Мой, – отвернулась Саша. – Давай не будем об этом, а? Это не моё дело, чем Программа без меня занимается. Она даёт мне возможность жить, учиться, работать – мне больше ничего не нужно.

– А другие, значит, как хотят, так пусть и живут, да? – Уточнила я.

На симпатичном личике Саши впервые за всё время нашего разговора мелькнула улыбка.

– Ну, если хотят, пусть не живут.

Она свернула с асфальтовой дорожки и побрела в лес. Я безропотно последовала за ней.

– Я знаю, почему ты так держишься за эту "Штуку" и так хочешь в ней учиться, – наконец сказала я. – В виртуале исполняются все твои желания, я права?

Саша резко остановилась и повернулась ко мне. Ветка, которая она выпустила из руки, закачалась прямо между нашими лицами.

– Ты учишься, как и все остальные ребята, а в качестве приятного бонуса работаешь какой-нибудь гейшей… Нет, ты, пожалуй ещё маленькая. Тогда управляешь "Штукой". Впрочем, чего мелочиться? Всё-таки за год можно многое достичь. Может быть ты главная в нашей части света? Или вообще на материке? Тогда ты – Сенатор Земли или кто-нибудь покруче, хотя, кажется, кто может быть круче..? Может у тебя какая-нибудь фабрика или завод? А если ты увлекаешься науками, то своя лаборатория? Ведь в виртуале, где реальна только ты, возможности безграничны.

По Сашиному лицу я видела, что какая-та часть моих предположений верна.

– Ребята, конечно, все как один, делают вид, что просто учатся. Разговаривать про свои виртуалы, тем более, про чужие – это очень плохой тон. Именно поэтому ребята даже внутри одной комнаты разобщены так, словно живут на разных материках. И когда они приезжают домой, то они ни слова не говорят, что здесь происходит, чтобы кто-нибудь из блюстителей законности или нравственности не заинтересовался, что происходит на Сайте.

– Замолчи!

– До сих пор я была права? У меня остался только один вопрос. Объясни, зачем ты назначила мне встречу в виртуале? Ведь ты же точно знала, что не придёшь туда

Саша уселась на корточки, обхватила руками колени.

– Меня попросили, – глухо прозвучал её голос.

– Кто?

– Ты не имеешь никакого права меня допрашивать.

– Я тебя не допрашиваю, мне просто интересно.

– Красная Шапочка.

От неожиданности я тоже опустилась коленями в толстый ковёр пожухлой листвы. На краю сознания мелькнула мысль, откуда в сосновом лесу столько листьев?

– К-красная Шапочка?! Она-то тут при чём?

– Она мне пообещала пять тысяч очков, – произнесла Саша механическим голосом, – за то, чтобы я назначила тебе встречу в читальном зале.

Сказать, что эта новость огорошила меня – это значит не сказать ничего. Сама Красная Шапочка начала плести против меня интриги. Возгордиться, что ли?

– Только для того, чтобы под завязку напичкать меня ложной информацией? – Пришлось уточнить мне. – Не вижу в этом смысла.

– А я вижу. Ты к аналитике имеешь какое-нибудь отношение?

– Имею. Самое прямое.

– Вот и ответ. Такие как ты – это самые опасные люди. Всё должно идти своим чередом. Ты учишься в школе всего три дня…

– Четыре!

– Неважно… четыре дня, а уже знаешь столько всего, сколько многим неизвестно и на втором году обучения.

– По-твоему, я слишком умная?

– И не только по-моему, – подняла глаза Саша, увидела, что я стою перед ней на коленях, опустила их, уставилась на меня. Не знаю, что за взгляд у неё был, но меня рефлексивно передёрнуло. – Умных в нашей школе любят, но очень умных – нет. И стараются их по возможности нейтрализовать.

Мне не очень понравилось слово "нейтрализовать". Окружающий лес из уютного и красивого превратился в декорацию к "ужастикам". Со всех сторон нас обступали сосны с толстыми стволами, тёмными от времени и постоянной влаги, какие-то другие корявые деревца без листьев, с одними только ветками, короткими и толстыми, словно обрубки пальцев.

– Ты не понимаешь, что тут происходило, когда вы приехали, – неожиданно звонким голосом заговорила Саша. – Над вами издевались все подряд. Первоклашки в подгузниках! Ребята заключали пари, куда вы пойдёте дальше, кого выберете главным, у кого что будете спрашивать… Так здорово мы ещё никогда не веселились. А те ребята, которые сначала пришли вас бить, а потом мириться – это было апофеозом. Ваш разговор записали, как ты перетягивала их на свою сторону, – вся "Штука" до сих пор корчится под столами от хохота. Ты, само собой, делишь первое место с этим вашим страшненьким психологом… Как вы там его называете? Кошмарик? "Какое впечатление я на них произвела? – Нужное!", – довольно удачно скопировала моя собеседница голоса из нашего с Мареком диалога. – Жалко, что Иванова уехала, над ней смеяться было ещё веселее, всё-таки Германовская дочка. Ты, кстати сказать, тоже довольно забавный персонаж, не переживай. – Саша вдруг посерьёзнела, так резко, словно рубильник переключился. – И тем неожиданнее стало то, что из всего этого спектакля, который перед вами играли все, кому не лень, ты сделала правильные выводы. А это не есть хорошо.

– И что теперь?

– Теперь я должна тебя убить.

Саша сказала это просто, словно сообщала, что теперь нужно погладить кошку. Она встала, разминая затёкшие от долгого сидения ноги.

– Только не надейся, что я шучу. Я уже убила двух человек. Совсем недалеко отсюда, вот за той сосенкой. Был такой факт в моей биографии, чего уж тут скрывать. Мальчика и девочку. Когда они узнавали, что хочу их убить, они до самой последней секунды думали, что я шучу. А я совсем не шутила. – Саша упорно смотрела себе под ноги. – Ты думаешь, что убить человека – это очень трудно? Нет, легко. Просто нажимаешь на курок – и всё. Самое трудное – подготовиться к этому. А я подготовилась. Самого первого – мальчика – я убивала ножом. Вот это действительно оказалось трудно. Много крови, грязи, он ползал по земле, смотрел на меня и орал, словно поросёнок – было очень противно. Я вообще чуть из "Штуки" не уехала. А потом оказалось, что лучше всего – пистолет. Одно движение пальца – и всё… Не подходи ко мне! – Предупредила она, хотя я не сделала ни одного движения, и отступила на шаг, продолжая смотреть в мою сторону. На несколько секунд мне удалось рассмотреть её глаза: большие (словно у моей сестрёнки), но бессмысленные и затуманенные. – У меня есть пистолет. Вот. – Саша вытащила из кармана джинсов бластер. Совсем крохотный, но настоящий. Это было видно по монитору: слишком уж он был детализирован. А на первый план выступал столбик интенсивности заряда.

"FULL".

Что это значит?

– Ты ничего не хочешь мне сказать? Ну, хоть что-нибудь. – Её речь стала перерастать в горячечный шёпот. – Мне просто интересно, что может сказать человек, который через минуту умрёт. Ты мне скажешь что-нибудь? О чём ты сейчас думаешь? О папе с мамой? О сестричке? Или о Полине? – Саша облизала розовые губы. Это странно выглядело на чернокожем лице. – А у тебя много очков? У тебя ведь много очков, правда? Дай мне их, пожалуйста. Я знаю, ты не жадная, ты ведь мне их уже давала.

Именно после этих слов я поняла, что Саша говорит абсолютно серьёзно. Если раньше у меня и была слабенькая надежда, что девочка шутит, что она может рассмеяться, хлопнуть меня по плечу и сказать: "Ну, как я тебя разыграла?", то теперь эта надежда, так и не вылупившись, умерла окончательно.

Её взгляд всё не мог сфокусироваться в одной точке и метался из стороны в сторону.

– Переведи на меня очки, тогда я убью тебя сразу и ты не будешь мучиться, честное слово! Не будешь мучиться – это ведь очень хорошо, как ты этого не понимаешь!

Я медленно покачала головой и сказала "Нет". Точнее, хотела сказать, но из горла не вырвалось ни одного звука, и только по выразительному движению губ моя собеседница поняла, что я отказываюсь.

– Ну и ладно. А ты просто дура. Тебе ведь очки всё равно больше не понадобятся. Жалко, да? Ты, значит, ещё и жадина. Я тебя и за это тоже накажу. В нашей школе жадинами быть нельзя. Совсем нельзя.

Даже после того, как я поняла, что меня будут убивать (по настоящему!) и глядя на энергетический наконечник лазера, который Саша направила мне прямиком в переносицу, я нисколько не боялась. В голове не умещалось, что уже через несколько секунд я перестану существовать. Вот только что я была, жила дышала, думала какие-то свои мысли, чего-то боялась, какие-то вещи любила, какие-то – не очень, что-то откровенно ненавидела, кого-то любила, кого-то – только пыталась полюбить – и всё это в долю секунды исчезнет. Я – со всеми своими радостями и горестями, со всеми антипатиями, симпатиями и вообще – вся я – исчезну! Полностью! И навсегда!

Вот скажите, лично Вы можете себе такое представить? Я – не могла.

И именно поэтому совсем не боялась. Если говорить совсем уж честно, я любовалась Сашиным лицо, которое сейчас, когда девочка была очень возбуждена, выглядело особенно красиво.

Последнее, что я увидела – дёрнувшийся на спусковом крючке указательный палец. И даже успела подумать, интересно, почему он называется спусковым крючком, ведь это – обычная кнопка?

А потом пёстро-жёлтая земля стремительно полетела мне навстречу…