Настя

ГЛАВА 14

Всё закончилось так же неожиданно, как началось. Особенно для всех остальных ребят (кроме меня), которые разглядывали превращения чудовища. Представьте себе, что вы любуетесь какой-нибудь картиной на вернисаже, и вдруг кто-то перед самым вашим носом сминает её и выбрасывает. Точно такое же чувство испытали ребята, когда на месте феерического зрелища вдруг ничего не оказалось. И даже искорёженные плитки пола восстановились и приняли свой первозданный вид.

В стене раздвинулся небольшой проём. Это случилось совсем рядом со мной. Я была готова ко всяческим неожиданностям и довольно проворно увернулась, но не сдержала нервного вскрика, что в наступившей тишине выглядело не очень красиво. Успокаивало только то, что для всех остальных моя личность осталась полнейшей загадкой.

Вошла невысокая русоволосая девочка лет десяти-одиннадцати, тоненькая и довольно симпатичная (по крайней мере, на мой вкус). Одета она была более чем старомодно: светлая футболка, светло-синяя изрядно потёртая юбочка до колен, совсем уже немыслимый для нашего просвещённого времени передник (так, вроде, называлась эта деталь одежды?). На голове её красовалась красная шапочка с ажурными, словно вырезанными из картона краями.

– Постройтесь! – Коротко приказала она.

Ребята начали переглядываться. Второе построение за один день? Тем более от кого-то в оболочке обычной девчонки? Это уже слишком.

– Ну! – Прикрикнула девочка. Она сделала замысловатый жест рукой, в которой держала корзиночку, и пол ощутимо тряхнуло. Одно из стёкол посыпалось вниз.

Это оказалось достаточным стимулом для послушания. Ребята выстроились в одну шеренгу.

– Михаил Сергеевич – там, а я – тут. И зовут меня – Красная Шапочка, – произнесла незнакомка звонким голосом. – Это понятно?

– Чего тут непонятного! – Буркнул кто-то из ребят. – Ты, значит, здесь всем заправляешь?

Мне показалось, что так мог сказать только Никита.

– Вот именно, – спокойно подтвердила Красная Шапочка. – Сегодня по дороге сюда ребята снимали с вас баллы в реале, я то же самое могу устроить здесь. И буду этим пользоваться. Меньше чем полсотни очков за раз я не снимаю, так что, если кто-то за время общения со мной проштрафится шесть раз – считайте, что в "Штуке" вы больше не учитесь. Это ясно?

Все подавленно молчали.

Красная Шапочка мило улыбнулась.

– Очень хорошо, что вы такие понятливые. Теперь по одному заходите ко мне.

В стене выросла дверь. Красная Шапочка исчезла в ней.

– Я первая.

Я поняла, что это была Полина и автоматически взглянула на её коленку. Почему-то очень важным показалось узнать, кто насмехался над Мариной. Я украдкой оглядела присутствующих. Человек с прозрачной коленкой стоял одним из последних.

Полина скрылась за дверью.

– Бахмурова, это ты? – Подошёл ко мне кто-то.

– Ну?

– Ты или нет?

– Ну, я. Как ты меня узнал?

– Догадался. Что ты про всё это думаешь?

– Про Красную Шапочку? – Буркнула я. – Чего про неё думать?

– Нет, я про это землетрясение. Такого ведь просто не может быть.

– Но было же!

– Ты что ль, Никит?

– Я, – призналась зелёная фигура. Человечек почесал рукой голову. – Это какую же программу надо сочинить, чтобы так здорово тряхнуло! Я бы месяц потратил.

– Вот и наша Шапочка месяц, наверное, потратила.

– Всё равно, – Никита нахмурился. Это выглядела очень комично на рисованном лице. – Не стыкуется ничего. А если бы что-нибудь развалилось?

– Стекло вылетело. Тебе мало?

– Я про другое. Только для того, чтобы произвести впечатление на пугливых первокурсников целый месяц корпеть над программой? А если бы стены не выдержали?

Он подошёл к валяющимся на полу осколкам и задумчиво принялся расшвыривать их ногами в разные стороны.

Я тут же очутилась рядом.

– Не понимаю, чего тебе не нравится?

– Всё – не нравится.

Дверь открылась, и появилась Полина. Теперь уже не в виде стандартного зелёного человечка, а в самом обычном, в котором ходила на земле, разве что на пару лет моложе.

– Чего выставились? Следующий!

– Что она там делает?! – Бросились к ней с расспросами ребята.

– Оболочки раздаёт. Земные. По спискам.

Я пошла следующей.

Комната, в которой происходило действо оказалась совсем крохотной. Красная Шапочка сидела в кресле, держа в руках мелко исписанный лист бумаги.

– Папа кто?

– Пожарник. Из службы спасения, – залепетала я, огорошенная столь неожиданным вопросом.

– Значит, права качать не будешь. Это радует. Фамилия?

– Бахмурова.

Красная Шапочка пробежала пальцем по листу, остановился на одной строчке.

– Есть такая.

В воздухе материализовалась фотография.

– Когда фотографировалась?

– В семь лет.

– Совсем оборзели, – кротко вздохнула она. – Со следующего года введу правило, чтобы при поступлении в "Штуку" пользовались фотографиями не более чем годовой давности. Детский сад тут развели!

– Я…

– Стой на месте и не шевелись!

Я почувствовала, как моё тело стремительно изменяется.

– Всё, можешь идти!

Я оглядела себя, насколько это было возможно в отсутствии зеркал. Да, это была я сама. Такая же, как в реальном мире три года назад.

– Сменишь фотографию или поменяешься с кем-нибудь оболочкой – вылетишь из "Штуки" быстрее чем кошка с собачьей выставки. Тут школа, а не бордель. Наказывать буду я. Страницу с буквой "Ж" у меня из словаря какие-то доброжелатели выдрали, поэтому на мою жалость можешь не давить, не знаю, что это такое. Всё, топай отсюда, ты не одна!

Я вышла, чувствуя, что на глаза наворачиваются слёзы. Хорошо ещё, что костюм не был предназначен, чтобы эти слёзы показывать всему виртуальному миру. Кобра в кабинете завуча по сравнению вот с этой девчушкой – не более чем ласковая бабушка.

Почему же они тут все такие грубые, а?!

– По-моему, ты маленькая была красивее, – сказала Полина, едва только я вышла в зал. Теперь меня можно было узнать.

– Отомстила за вчерашнее, да?

– Ну, – хмыкнула довольная Полина. – И, если честно, думала, ты обидишься.

– Ага, жди.

Рядом тут же очутился вездесущий Никита. Мне показалось, что я его теперь смогу узнать в любой оболочке.

– Девчата, я всё понял!

– Что ещё? – Слабым голосом осведомилась Полина.

– Это была не одна, а две программы. Первой нас всех тряхнуло, а второй разбило стекло, чтобы мы думали, что тряхнуло всё здание! Это ведь просто, как пять копеек!

На пороге возникла разъярённая Красная Шапочка.

– Вы совсем охренели?! – Взвизгнула она. – Думаете, я ждать вас буду?! С каждого – минус пятьдесят очков!

Я почувствовала вибрацию своей карточки, которая в реале лежала где-то в правом кармане, и чуть не расплакалась у всех на виду (такое явное выражение эмоций скрыть бы не удалось). На балансе – то пятьдесят очков! Ещё учиться не начала, а уже сто баллов потеряла! Как так можно жить?!

Инициализация (так я для себя назвала происходящее действо) закончилась быстро. Когда последний мальчик вышел из кабинета, вместе с ним появилась Красная Шапочка с корзинкой в руке. Там лежало что-то, прикрытое сверху светлой тряпочкой.

На сей раз строить нас Красная Шапочка не стала.

– Так, малыши, – девочка чуть шевельнула бровями, рядом с ней с громким хлопком появилось старинное кресло, в которое она тут же уселась. – Будем знакомиться. Михаила Сергеевича вы уже видели. Надеюсь, он произвёл на вас НУЖНОЕ впечатление. Настоящий руководитель Школы Навигаторов – я. Зовут меня, как я уже сказала, – Красная Шапочка. Если кого-то интересует моя биография – найдите одноименное произведение Шарля Перро, там всё есть. Захотите узнать больше – посмотрите старый детский видеофильм, называется "Про Красную Шапочку" Моя оболочка – оттуда. Если же вас заинтересуют факты моей биографии, не входящие в эти два произведения – искать не советую.- Она улыбнулась, обнажив белые, по-детски неровные зубы, сняла с колен корзиночку, некоторое время задумчиво разглядывала её, словно видела впервые. Я даже не успела уловить, когда внешний вид корзиночки изменился. Теперь это было нечто большое и объёмное, сплетённое из гибких чёрных прутьев. – Кто у вас старший – этого я не спрашиваю – и так ясно. – Красная Шапочка, обернувшись, взглянула в сторону Полины. – Значит, хочешь очутиться на моём месте?

– С чего ты взяла?

– Минус пятьдесят, – мило улыбнувшись, ответила ей девочка, потом обратилась ко всем. – И так будет с каждым, кто рискнёт обратиться ко мне на "ты". – Снова повернулась к Ивановой. – А что касается твоего, в общем-то логичного вопроса, то могу сказать только одно: слишком много ты перед сном болтаешь.

Я могла только догадываться, какие эмоции испытала Полина, но они были достаточно сильны: черты её лица заколебались, словно очертания горизонта в сильном потоке тёплого воздуха.

Наблюдая за моей соседкой, я не сразу осознала смысл произнесённых слов, а когда сообразила, то не смогла поверить в происходящее. Красная Шапочка призналась в том, что подслушивала наш разговор?! И не просто призналась, а проконстатировала факт. У неё что – совсем никакого такта?!

Впрочем, навряд ли при описании событий, происходящих в "Штуке" мне стоит оперировать подобными категориями. В который раз за последние два дня мне захотелось уехать домой. Насколько реальная жизнь в школе отличалась от той, которую я рисовала в своём воображении!

Красная Шапочка продолжала говорить. Мягко, но в то же время с командно-металлическими интонациями в голосе. Не знаю, каким образом ей удавалось соединять в себе столь противоположные признаки, может быть, во всём был виноват её образ маленькой симпатичной девочки. Интересно, кто она на самом деле?

– Первое. Что касается учёбы. За вами тут никто бегать не будет. Можете ходить на занятия, можете не ходить, можете опаздывать, можете не опаздывать – за этим никто смотреть не будет. Можете вообще не посещать школу – на это всем будет наплевать. Но раз в месяц вы будете сдавать экзамен, по всем предметам – сразу. В качестве оценки вы будете получать соответствующее количество очков. Это – единственный стимул, чтобы вы учились со всевозможной отдачей. Минус двести пятьдесят очков – исключение из "Штуки", впрочем, сегодня утром ребята вам об этом уже сказали. – Красная Шапочка поёрзала в кресле, усаживаясь поудобнее. – Второе – баллы. Или очки, кому как больше нравится. На территории школы, а так же за её пределами во весь период обучения за вами будет вестись доскональное наблюдения. Лично я баллы буду снимать за передачу информации касающейся или меня или моей школы посторонним лицам, неважно, в какой форме – устной, письменной, артикулярной, или любой другой, какую вы изобретёте. Также, кстати сказать, не советую награждать меня лично нелицеприятными эпитетами. Вам же хуже будет. – Она произнесла эту фразу едва слышно, почти шёпотом, от этого голоса у меня мурашки по коже побежали. – Всё, что вы скажете в любой момент времени, может быть использовано против вас. Так же, если я посчитаю, что сказанное каким-либо образом может быть использовано не во благо школы…, – девочка не договорила, но её угроза всем осталась понятна.

– Третье – как вести себя со всеми остальными курсами. Вы тут самые мелкие, поэтому всем подчиняйтесь. – Красная Шапочка медленно приподняла худенькие незагорелые плечи. – Хотя я на этом не настаиваю, мне лично от этого ни тепло ни холодно. Есть некоторые лица, которые по сроку службы имеют полномочия снимать баллы. Я бы на вашем месте с ними не спорила.

– И делать всё, что они скажут? – Послышался дрожащий от негодования голос Никиты. Он был первым, кто осмелился заговорить.

– Минус пятьдесят за наглость, – даже не смотря в его сторону, с лёгкой усмешкой проговорила девочка. – Я никому слова не давала. Теперь отвечаю по существу вопроса. Да. Делать всё, что они скажут. Впрочем, мне-то что, – она снова сделала движение плечами. – Я уже объяснила положение вещей, два раза повторять не буду. Ещё, кстати сказать, минус пятьдесят – за тупость. Последнее. Весь курс вашего обучения основан на самообслуживании. Вы получаете вопросы к экзамену, идёте в библиотеку, а потом столько времени, сколько считаете нужным, готовитесь по ним. Можете тратить на учёбу по десять минут в день, можете сидеть над учебниками круглые сутки. Важен результат. Через месяц, после экзамена, получаете следующий блок вопросов – и снова по ним готовитесь. Система примитивная, но действенная.

Красная Шапочка устало и грузно встала со своего кресла. Мне сразу бросилось в глаза это несоответствие. Про себя я решила, что в реале тому человеку, который носит оболочку Красной Шапочки, не может быть меньше тридцати. Какую бы оболочку не одевал человек в виртуальном мире, по динамике его движений в некоторых случаях можно вычислить его половую и возрастную принадлежность. Одно дело, как двигается десятилетний малыш, пусть даже и супер, другое – престарелая грузная женщина. Красная Шапочка больше походила на вторую категорию. Может она и была ребёнком, но тогда уж точно ребёнком полненьким, который утомлён своим избыточным весом.

– У вас будет появляться множество личных вопросов разного характера. – Теперь девочка стояла, чуть опустив голову, глядя в пол прямо перед собой. Создавалось впечатление, что она размышляла вслух. – Я – никого не принимаю. У вас есть старшая, обращайтесь к ней. Если кто-то, нарушая субординацию, придёт ко мне, то сначала вы должны будете найти ОЧЕНЬ веские причины оставить вас в этой школе. А когда отыщете, тогда будем решать все остальные вопросы.

Красная Шапочка исчезла. Без всяких спецэффектов, просто растворилась в воздухе. Пока все ребята таращились на то место, где она только что стояла, девочка появилась в двух шагах от Полины. Все шарахнулись от них, словно от прокажённых.

– Теперь поговорим про тебя, Иванова. Амбиций у тебя хватит для десяти таких, как я, поэтому полагаю, ты на своём месте. Но это не даёт тебе право считать, что ты чего-то там из себя представляешь. Тут я полностью согласна с твоей соседкой по комнате. – Красная Шапочка говорила медленно, отчётливо выговаривая каждое слово. Она неотрывно смотрела на свою собеседницу. Я видела напряжённую спину Полины и понимала, что она прилагает значительные усилия, чтобы выглядеть спокойной. – И авторитетом своего папули на меня давить не стоит. Как это звучит ни абсурдно, но здесь он не имеет никакой власти. Вообще. – Красная Шапочка сделала шаг вперёд. Теперь девочки стояли почти вплотную друг к другу. Несмотря на то, что Полина была в графической оболочке двухлетней давности, они оказались почти одного роста. – Ты – единственный человек, который имеет право заходить сюда в любое время дня и ночи. Общаясь со мной, советую выбирать стиль общения, в противном случае рискуешь не проучиться в нашей школе и нескольких дней. Были прецеденты, – последнюю фразу Красная Шапочка словно выплюнула из себя. – Сегодня в двадцать один восемнадцать придёшь ко мне за инструкциями, которые не обязательно слышать этой мелочи, – она показала на стоящих вокруг детей. – Я закончила.

– Это не мелочь, – процедила Полина, глядя в пол.

– Минус пятьдесят. Мелочь, – привычно мягким голосом возразила Красная Шапочка. – Ещё спорить будем?

Я попыталась подсчитать количество очков, оставшееся на карточке моей подруги, и подивилась её выдержке. Полина умела держать себя в руках, я бы на её месте разревелась.

– Ну? – Настаивала Красная Шапочка, снизу вверх глядя на свою собеседницу.

Полина молча покачала головой.

Губы Красной Шапочки искривились в усмешке, она едва заметно кивнула.

– Я заметила, что вы все почему-то не горите желанием проводить время в моём обществе, – саркастически сказала она. – Я сделаю робота, он проведёт экскурсию по нашей школе.

Внезапно повернувшись ко всем спиной, она пошла прочь, в сторону своего кабинета. Дверь, даже не успев закрыться за ней, с неприлично-чмокающим звуком втянулась в стену.