Наследники отречения

Глава 4.

Провал, разделяющий западную часть Мглистых гор, давно остался позади. Кристиан и два наших офицера, направились в Шанфар, так как возвращение Карла решено было до поры скрыть. Поскольку я покидала Королевство в сопровождении князя аллотар, вряд ли кто-нибудь, кроме самых близких людей, мог заметить подмену по возвращении.

По обоюдному согласию, мы с братьями больше не касались тем, затрагивающих будущее дальше, чем на ближайшие год-два. Все, что я хотела узнать - было узнано, все, что могла рассказать – рассказала и обсуждать одни и те же мысли уже не хотелось.

Дни тянулись, дни летели, дни обертывались в подарочную упаковку и аккуратно складывались в тайную коробочку моего счастья. Да, я была счастлива, несмотря ни на что, и вопреки всему. Прожитая жизнь, какой бы она ни казалась со стороны, была самой желанной. Мало кто из смертных удостаивался пережить столько событий, узнать и полюбить стольких людей, повидать и перечувствовать все то, что выпало мне одной. Разве не в этом заключалось истинное счастье?

Тем временем трава на бескрайних лугах, оделась ароматными цветами и качалась на ветру, переливаясь огромными пестро-зелеными волнами. Всюду кружились несметные стаи бабочек и мошек. Мой знакомый приятель-ястреб, теперь редко появлялся среди облаков: в это лето ему удалось выкормить троих птенцов. Однажды даже посчастливилось увидеть их вместе – четыре огромных пестрых птицы величественно кружили над степью.

Черная крепость вздымалась вокруг одинокой серо-черной скалы посреди степи - такая же неприступная твердыня, какой я увидела ее много-много лет назад. Тогда я тоже ехала с братом бок о бок, только на глазах были слезы, а не смех, который искрился теперь намного ярче плывущего в небе солнца. Оставалось чуть меньше километра, и трубы пока молчали, ведь никто не ждал нашего возвращения так скоро. Даже Али-Нари не догадывалась, что судьба наконец-то решила поцеловать ее израненное сердце и подарить еще один кусочек счастья. Я не могла не улыбаться, думая об этом, и глядя на брата, который не скрывал своих чувств. Все эти годы, зная от маленького Лирда подробности их с Полем бегства, он мог лишь надеяться, что Али не пострадала…

Наконец, запели трубы. Вернее не запели, а скорее заскрипели - звук чем-то напоминал охрипшую волынку. Чтобы не говорил Кристиан о северном народе, их культура вызывала во мне неосознанное отторжение – слишком не ограненной и самобытной казалась она на фоне наследия нашего рода.

Спешившись, мы с братом не торопясь подошли к распахнувшимся воротам.

-Будь с герцогиней, - не оборачиваясь, попросил Карл - Отвлеки ее, пока мы не минуем толпу.

Я коротко кивнула и всмотрелась в радостно-тревожные лица… Раскинув руки, ко мне летела маленькая Мари.

-Мама! - обняв меня, воскликнула дочь, сияя как солнечный луч.

Я поцеловала ее черные кудри и, слегка обняв за плечи, мягко отстранила.

-Подожди, моя хорошая, - в ответ на ее удивленный взгляд, улыбнулась и быстро шагнула к стоящей чуть поодаль кузине. - Али!

Рассеянно улыбнувшись, сестра поцеловала меня в щеку.

-Мы не поверили своим глазам, когда дозорный сообщил, что вы возвращаетесь, - сказала женщина, чуть сдвинув тонкие брови. - Что-нибудь случилось?

-Нет-нет. Просто планы поменялись: нам стало незачем идти к горам, поскольку все, что искали, нашлось в городе.

-А ваши воины?

-Остались выполнять приказ князя.

Обернувшись, я мельком взглянула на брата. Он стоял, обняв Дариту и что-то быстро говорил ей на ухо. Вид при этом у княгини был не самый благостный - несмотря на схожесть лиц, дочь аллотар ненавидела Карла. Однако она была слишком благоразумна, поэтому старалась улыбаться. Ее беременность уже стала хорошо заметна… Слава Богу, происшествие на горе Дракона, никак не отразилось на маленьком чуде, которое они с Кристианом вымаливали много лет. Почему-то на этот раз даже я была уверена, что княгиня носит сына - первого мальчика, который должен был родиться в роду Дайны, после того, как она прокляла Миэля…

Кивая направо и налево, мы миновали все сословия Княжества и скрылись под каменным сводом. Карл не был в крепости с того самого дня, как закончилась война, но со слов брата и благодаря собственной памяти, прекрасно знал, куда идти. Сказав подоспевшему смотрителю, чтобы слуги принесли обед в его покои, он обернулся к Марии:

-Ваше высочество, оставьте нас на пару минут.

-Но дядя!

-Это очень важно, - подкупающе улыбаясь, кивнул он расстроенной девочке. - Нам надо серьезно поговорить, а твои милые кузины с минуту на минуту задушат меня в объятьях. Побудь немного стражем. Если продержишься полчаса, обещаю достойную награду.

-Какую? - Мариэль хитро прищурилась, она явно приняла игру.

-Достойную. Больше ничего не скажу, сама увидишь. Ну как?

-Согласна!

Переглянувшись, мы с княгиней поспешили в комнату и заперли двери. Полчаса покоя теперь было обеспеченно - Карл прекрасно знал мою дочь.

Подойдя к окну, брат со вздохом сел в кресло и вытянул ноги. В покоях Кристиана было шесть смежных комнат - после просторов Замка, князь любил пространство. Усадив Али на диван, я взяла Дариту за руку и, пропустив удивленный возглас сестры мимо ушей, решительно вышла вон. Мы с ней были лишними, да и потом, совершенно не хотелось испытывать бурю переживаний, при виде должной разыграться сцены – сил на подобные эмоции порой уже не хватало.

Дарита переносила присутствие Северного герцога с присущей ей стойкостью. Ни Мари, ни дочери князя, не смогли заметить искусной подмены. Актер из Карла получился прекрасный, впрочем, учитывая нашу жизненную школу, это было не удивительно. Единственный, кто не мог скрыть своих чувств, была Али. Ей было уже чуть больше сорока, но годы, мало имевшие власть над лицами детей Рода, убежали в эти дни даже от ее души. Насколько позволяли обстоятельства, мы с Дари старались ей не мешать. Впереди был почти полтора месяца - возвращаться в Королевство раньше осени, не имело смысла. Да и нам, перед долгим путешествием требовался отдых.

Выждав примерно неделю, Карл принялся за работу. Княгиня была недовольна, полагая, что он не имеет права вмешиваться в дела ее народа, но протест не был услышан. Брат категорично заявил, что раз его близнец вынужден отойти от дел, он обязан его заменить не только лицом, но и умом. Кроме того, после нашего с Кристианом соглашения об окончательном статусе княжества, требовалось просчитать много деталей… Увы, после всего произошедшего я больше не была уверена в его лояльности и не могла доверять проработку некоторых законов, потому с радостью поддержала перед княгиней инициативу Карла.

Чем больше проходило времени, тем сильнее чувствовалось напряжение в Крепости. От стен, разделяющих комнаты Кристиана, разве что не ударяло током. Дарите было все равно, что движет ее чувствами… В отличии от предыдущих беременностей, настоящая протекала не очень хорошо. Вероятно, виною тому послужил возраст или предполагаемый пол ребенка, но к седьмому месяцу, когда на земли аллотар пришла осень, княгиня окончательно слегла и потеряла над собой контроль.

Я очень беспокоилась, зная, что Кристиан никогда не простит нам, если в его отсутствие с женой что-нибудь случиться. Карл тоже это понимал, но сделать ничего не мог - Дарита не подпускала его ни на шаг. Мы разрывались между желанием вызвать брата в крепость и страхом перед тем, какие последствия принесет этот поступок. А княгине, тем временем, становилось все хуже…

Было утро четырнадцатого сентября, когда Мария, вбежала в спальню, которую мы с ней делили на двоих и, дрожа от страха, сообщила, что тетю нашли без сознания. Я только проснулась и еще не успела одеться, поэтому, быстро накинув халат, выбежала вслед за дочерью в коридор.

Две минуты по коридорам и страх в глазах столпившейся стражи. Оттолкнув склонившегося в поклоне офицера, я нырнула за дверь и машинально задвинула засов.

-Не запирай, - тут же раздался резкий голос. - Али должна принести инструменты.

Вздрогнув, я вернула щеколду в обычное положение.

-Не смей ничего со мной делать… - еле слышно прошептала Дарита, пытаясь отстранить склонившегося над ней герцога. Она была почти белой.

-Помалкивай! - довольно грубо оборвал ее Карл. - Если бы меньше слушал тебя, ничего бы этого не случилось. Я отвечаю перед братом головой и головы лишиться не хочу.

-Предатель… - от бессилия она почти плакала. - Ли, не верь ему… Не верь!

Я опустилась на колени и бережно взяла ее прохладную влажную руку.

-Послушай меня, - с чувством сказала я, - Карл хороший врач, он знает, что делать и сделает все возможное. Ради ребенка, ради Кристана, попытайся забыть прошлое хотя бы на час! Как забыла я, Дари - надо уметь прощать!

-Его - не могу… И ты бы не смогла. Не верь ему, Лирамель! Он – лжет вам всем!

Тень брата угрожающе мелькнула у меня за спиной.

-Пусть выпьет, - коротко кивнул он, протягивая чашку.

Чашка был холодной. Стараясь не пролить темно-коричневую жидкость, я поднесла ее к сжатым губам княгини.

-Давай, Дарита, будь сильной. Выпей! - добавив нотку настойчивости, шепнула я.

Рассеянно взглянув, она сделала несколько глотков и устало закрыла глаза.

-А теперь уходи, Лирамель, - шепотом попросил Карл. - Со мной останется только Али - она знает, что делать, я ее обучал.

-Но…

-Иди! Приказываю… Прошу!

С кузиной мы встретились уже в дверях. В ее руках был небольшой черный ящик. Кивнув, она тут же отвернулась. Мне ничего не оставалось, кроме как выйти и закрыть за собой дверь.

-Никого не подпускать к покоям госпожи, - сухо приказала я охране и поспешила прочь.

Карл был прав, сейчас я могла помочь только молитвой. Но как было молиться, когда страх перемешивался со слезами? Я чувствовала в происходящем и свою вину. Дарита была на четвертом месяце, когда ей пришлось разрушить жертвенник.

«От того, что буду думать об этом и убиваться, ничего не измениться», - криво усмехнувшись, я потуже затянула пояс бархатного халата и ускорила шаг – порой просто тошнило от этих безупречных доводов рассудка. Кристиан был где-то прав, обвиняя меня в цинизме...

Минуты, минуты, минуты… За окном солнце уже сползало к горизонту, а за мной по-прежнему никто не приходил. Я молилась, пока не кончились силы, но веры в моей молитве было поровну с отчаянием, и потому, она не приносила желанного покоя. В конце концов, я просто упала и, свернувшись калачиком, осталась лежать под иконами, выплакивая те слезы, что еще остались. Мне было дано только ждать, а перед глазами стояло лицо Кристиана, когда он смотрел на портрет жены: столько нежности, любви, надежды было тогда в его взгляде... Зря мы вернулись в крепость. Впрочем, с другой стороны, не будь здесь Карла, Дари некому было бы помочь.

Когда в коридоре послышались быстрые шаги, я открыла глаза.

-Лия!

Али-Нари распахнула дверь и остановилась на пороге. Вид у нее был изнеможенный и серьезный.

-Лирамель, - повторила она уже тише, - иди к Карлу, он тебя зовет.

Я не стала задавать вопросов. Ее вида было достаточно, чтобы узнать главный ответ - случись самое страшно, она бы не выглядела так спокойно.

У княжеских покоев было непривычно тихо. Толпа исчезла, получив ожидаемые новости, что было только к лучшему. Тихонько отворив дверь, я зашла внутрь. Карл, ссутулившись, сидел в кресле, прижимая к груди маленький сверток. Скользнув по нему взглядом, я оглядела комнату. Кровь, тряпки и прочее уже успели убрать. Дарита, по-прежнему бледная, лежала на кровати, раскинув руки в стороны. Подойдя к ней, я осторожно наклонилась и всмотрелась в застывшее лицо – княгиня дышала.

-Ее жизнь вне опасности, - шепнул брат. – Пришлось сделать кесарево сечение и удалить матку. Еще бы час-два и мы опоздали.

-Ребенок?

-Думаю, выживет. На мой взгляд, не больше тридцати недель. Но это сын Рода, а наша порода крепкая и цепкая. Али я отпустил, она очень устала, так что тебе придется ее сменить. Поддавшись вперед, Карл медленно встал и подошел ко мне.

-Ему нужно тепло, но перегреть тоже опасно. Распахни халат и прижми к себе, это единственный способ.

-Она скоро очнется?

-Не раньше ночи. Не волнуйся, я отлучусь ненадолго. Позаботься о ребенке, о матери я позабочусь сам. Не волнуйся, - еще раз повторил он и, усадив меня в кресло, накрыл одеялом.

Когда дверь за братом закрылась, я глубоко вздохнула и опустила глаза на прижатый к груди сверток. У Кристиана родился сын – проклятье Дайны пало, и ее потомки отмылись от жертвенной крови. Несмотря на то, что у мальчика пока не было имени, и он был еще крошечный, Карл был прав - черты рода уже проглядывались. Сын… Брат так долго мечтал о нем!

Нагнувшись, я нежно поцеловала пуговку-носик. Ребенок слегка поморщился и чмокнул, пробудив во мне давно забытые чувства. Жаль, что после Марии, у нас с Марком больше не рождались дети.

-Ничего, - ласково шепнула я. - Пройдет пара недель, ты станешь большим и толстым. И тебя забалуют. Конечно забалуют! Не каждому принцу выпадает родиться младшим между столькими сестрами!

День за окном медленно гас. Дарита и мой новорожденный племянник спали тихо и спокойно. У меня затекли ноги, да и перекусить бы я не отказалась, а Карл все не возвращался. Полумрак в комнате нагонял дремоту, а спать сейчас было нельзя... Распахнув сознание всем ветрам, я впустила самые мрачные мысли и предположения. Но даже это не спасало от голода и усталости. Зато все, что откладывалось в дальний угол, наконец-то передумалось и спланировалось.

В моей жизни все-таки было слишком много врагов… Какое нелепое, смешное, страшное слово! Кого-то оно обходило стороной, а кому-то приходилось жить с ним в обнимку. Мне повезло оказаться в числе последних, хотя я не прилагала к этому никаких усилий.

Тоненькая полоска света протянулась от двери к моим ногам. Держа свечу на вытянутой руке, Карл вошел, прикрыл дверь и затеплил настенные ночники.

-Извини, Ли, много дел пришлось решить. Не мог придти раньше. Как ребенок?

-Спал не просыпался. Немного попищал, но, видимо, тоже во сне.

-А княгиня?

-Спала.

-Ну, хорошо, я так и думал. Сама-то как?

-Есть хочу.

-Это поправимо. Али скоро принесет ужин, я тоже крошки еще в рот не брал.

-Написал брату?

-Разумеется, нет! Если он узнает, то сразу примчится, а нам это ни к чему. Через месяц покинем крепость, и ему отошлют голубя.

-Ты же говорил, что нежелательно задерживаться дольше сентября? - я нахмурилась.

-Говорил, но обстоятельства изменились. Мы должны быть уверены, что с Дари и ребенком будет все хорошо. Я отвечаю за них… Ничего, как-нибудь наверстаем в пути, нам не в первой.

Минуты через три, зашла герцогиня. Она выглядела уже значительно лучше, чем днем. Видимо, Карл заставил ее поспать. Поставив на стол поднос, женщина сменила меня в кресле. Пока Карл осторожно осматривал спящую Дари, я быстро ела.

Закончив осмотр, Карл с довольным видом присоединился к трапезе. Изнеможенным он не выглядел, но под глазами виднелись синие тени, а белки глаз были страшно-розового цвета.

-Может, поспишь немного?

Дожевав, брат усмехнулся и покачал головой.

-Позже, Ли. Вот очнется наша спящая красавица, тогда и лягу.

-Кормилицу нашел?

-Да, но сначала все-таки посмотрим, как Дари. Вряд ли она послушает моего совета, да и ребенку ценнее молоко матери. Все-таки это не первенец, ее организм может справиться.

Потрескивали свечи в ночниках, тени заполнили углы и щели под мебелью, погрузив комнату в таинственный полумрак. Новорожденный князь слегка посапывал, выражая свое недовольство, а княгиня продолжала беспробудно спать. Карл, уже не на шутку встревоженный, не отходил от изголовья ее постели и через каждые пять минут проверял пульс. Я едва держалась, чтобы не заснуть – разделять его беспокойство уже не было сил.

-Кристиан? – раздался в тишине слабый возглас Дариты.

Вскочив, я подбежала к Карлу.

-Увы, нет, - покачал головой брат, не отводя пристального взгляда от лица очнувшейся женщины. - Как себя чувствуешь?

-Больно…

-Ничего, так пока и должно пока быть, - он дотронулся ладонью до ее лба и улыбнулся. - Температуры нет, это очень хорошо.

Видимо, окончательно придя в себя, Дарита вдруг дико вскрикнула и попыталась сесть.

-Проклятье! - выругался Карл и прижал ее плечи к подушке. - Как была ненормальной, так и осталась!

-Мой ребенок!

-Все в порядке, насколько это возможно в его положении, - чуть мягче сказал он и выпрямился. - У тебя чудесный маленький сын. Али, подойди сюда.

Кузину можно было и не звать, она давно стояла рядом. Когда Дари приняла из ее рук ребенка, я не удержалась и, отвернувшись, заплакала.

Очень долго в комнате было тихо. Так тихо, что можно было различить дыхание каждого, кто стоял за моей спиной. Потом княгиня вздохнула и почти шепотом произнесла:

-Спасибо.

Слово замерло в воздухе… Я обернулась.

Карл ничего не ответил. Минуту они с Даритой пристально смотрели друг на друга, словно две дикие кошки перед броском. Я догадывалась, что расправило сейчас между ними крылья: годы не стерли из моей памяти тот миг, когда, занеся меч, княгиня стояла над жизнью моего брата - время было бессильно над подобными воспоминаниями.

-И тебе, - кивнул, наконец, Карл. - Пора уже забыть.

-То, что говорил он про тебя - правда?

-Да, правда.

-И как ты думаешь жить с этим?

Мы с Али-Нари встревожено переглянулись.

-Так же, как и жил, Дарита Аллотар. Я всегда поступаю так, как велят мне совесть и долг.

-А откуда ты знаешь, в чем заключается истинный долг?

Брат покосился на меня и совершенно серьезно ответил:

-Я всегда все знаю. Странно, что для кого-то это все еще является новостью.

Мы с Али-Нари заулыбались. Напряжение спало… Рухнули последние бастионы, которые тьма держала между нами, и дверь в жуткое прошлое тихо закрылась.

Дарита была дочерью древнего и сильного рода. Несмотря на перенесенную операцию и далеко не блестящее самочувствие, она отказалась с кем-либо делить заботу о сыне. Я ее в чем-то понимала и, положа руку на сердце, была благодарна - слишком устала за эти дни.

Карл, как и обещал, не отходил от постели своей пациентки до тех пор, пока княгиня не поднялась на ноги. Десять дней и ночей, они с женой неусыпно сменяли друг друга, не допуская в покои никого из посторонних. Лишь когда Дари, наконец, окрепла, а здоровье мальчика больше не вызывало серьезного беспокойства, Карл оставил свой пост и занялся делами Княжества.

На семейном совете, который прошел спустя две недели после того незабываемого утра, наследник аллотар был крещен с именем Керн. Я очень надеялась, что в будущем маленький князь, получивший имя своего прадеда, вместе с Лирдом, сможет закончить наше дело и соединить обе династии в великой реке рода Валлор. Малому миру требовался единый монарх, но пока Княжеством правили потомки Дайны, это было невозможно – нам оставалось лишь терпеливо разбавлять их кровь.

В первую неделю ноября, после полудня, невзирая на льющий с неба холодный ливень, мы с братом покинули Черную крепость. Конечно, слезы лились рекой, и улыбок на лицах провожающих не было... Не плакала только Дари - для нее наш отъезд предвещал долгожданную встречу. Она одна нашла в себе силы помахать вслед, желая удачи и легкого пути.

Я возвращалась в Королевство, чтобы исполнить свой долг перед родом. Радость покинула мои глаза, а скорбь, так заботливо спрятанная на самое дно, снова всплыла на поверхность. Хотя видения больше не беспокоили, я знала, что смерть по-прежнему где-то за спиной и готова поразить любого, кто встанет на моем пути. Знала и то, что Фло предстоит умереть, что при всем своем желании я не смогу уберечь маленькую Лиран… Понимала, что мои сыновья покинут меня, а вслед за ними уйдут в вечность многие, кого я любила всем сердцем.

Карл в отличие от меня, был бодр и почти счастлив. О чем он думал и в чем черпал такие силы, я не знала и сомневалась, что смогу когда-нибудь понять. Вот и сейчас, укутанные плащами мы ехали под сплошной завесой дождя, и я отчетливо понимала, что мой брат был человеком, который всю жизнь шел к одной единственной цели, используя для ее достижения все, что его окружало, даже меня. Отец, сам того не подозревая, воспитал в нем качества, почти непосильные для человека.

«Жаль, жаль и еще раз жаль», - думала я, украдкой глядя на него из-под капюшона, - «что мне достались лишь крохи от всего, чем наделила тебя природа… Несмотря на чудеса, что произошли за эти годы, я осталась всего лишь Лирамелью… И умру, так и не став той королевой, которой мечтала стать... А ты все так же спокоен…».

Словно услышав мои мысли, Карл повернулся и пристально взглянул в мои глаза. Я не хотела, чтобы он заподозрил что-то неладное, а потому рассеянно улыбнулась и опустила голову.

Серые капельки стекали с черной ткани на руки… Все повторялось. Так уже было и не однажды. Лошадь шла ровным шагом, иногда вскидывая морду, чтобы стряхнуть с гривы надоедливый дождь. Уж что-что, а побродили мы с братом за прошедшие годы достаточно. Теперь я могла с гордостью сказать, что объехала свое Королевство вдоль и поперек.

Впереди, у горизонта, появился серо-голубой обрывок неба. Ветер гнал непогоду к горам, и оставалось надеяться, что голубка уже доставила Кристиану благую весть. Можно было только догадываться, как счастлив был брат узнать о рождении наследника. Возможно, радость в его душе пересилит гнев от того, что мы так долго утаивали это событие. Впрочем, я представляла, что Кристиан напишет после того, как прибудет в крепость, и была готова принять его заслуженный упрек.

Когда мы достигли холма, с которого много лет тому назад я взывала к Богу о помиловании своего воинства, Карл поднял руку и приказал воинам остановиться. Мы развернули лошадей и долго стояли бок о бок, смотря на мокрое платно и бесконечно вспоминая... Слезы, надежды, боль – тени прошлого безвозвратно уходили. Все прошло. Мы оба знали, что больше не вернемся в землю, где наши судьбы горели факелами во тьме. Мы прощались, отпускали… И прощали. Среди свиты был только один человек, который разделял, наверное, наши чувства - офицер, когда-то нарушивший приказ Совета. Тот самый, который опустил свой меч ради сотоварищей. В последней битве мужчина был серьезно ранен и его выходили аллотары. В Королевстве он долгое время считался погибшем, но это была уже совсем другая история. Теперь Лоридор, стоял по мою левую руку и задумчиво улыбался.

Удивительные превратности судьбы… Пал во тьму Миэль, умер Кайл, сгинул Совет, а зло все выползало и выползало, заполняя пробитые бреши. И так должно было быть до конца времен, до того самого дня, когда исчезнет из вселенной первоисточник всех горестей и бед человеческих. Мне было отрадно думать, что это день настанет, я жаждала его, хотя и не желала приблизить - слишком много еще требовалось успеть.

Чуть тронув шпорами лоснящиеся бока жеребца, я развернула животное на юг и мысленно произнесла:

«Прощай, великое Княжество, мое приемное дитя, моя боль и кровь. Прими благословение от своей Бонары и сохрани обо мне добрую память…».

Мне показалась, что трава поменяла цвет, когда мы пересекли границу Королевства. Если даже для меня, королевы, земля делилась на свою и чужую, что было говорить о простом народе по обе стороны этой черты. Должно было пройти очень много лет, прежде чем стертые линии на карте исчезнут и в душах людей - много лет кропотливой работы...

При мыслях о пыльном, заваленном бумагами кабинете, из груди вырывался тяжелый вздох. Никогда не любила разбирать бумаги, а ведь в этом и заключалась добрая половина того, что вообще делал монарх. Меня зря записывали в идеалы - им скорее соответствовал Карл, который был редким трудоголиком, и, пожалуй, еще мой муж. Без его помощи пришлось бы туго: я не ошиблась с выбором спутника и друга. Впрочем, я тоже редко ошибалась, это приходилось признать. Правда мои способности к анализу больше основывались на интуиции, которая давала ответы там, где логика не могла проследить цепочку. Карл весьма ценил эту особенность и часто специально недосказывал свои догадки - считал, что я вижу мир иначе и потому непредсказуема для врагов. Насчет последнего, я была не так уверена. Предсказуемость была скорее понятием времени и опыта. У Земар-ар и того и другого было в десятки раз больше, чем у нас. Однако Карла этот факт ничуть не смущал - порой он был столь же самоуверен, сколь и умен.

-Точно хочешь идти через Бартайоту? – уже во второй раз спросил брат.

-Уверена. Ты ведь знаешь, я люблю этот город.

Герцог вздохнул.

-Аармани трудно будет провести. Он меня хорошо знает, да и неловко обманывать старика.

-Скажи лучше, что просто хочешь с ним посоветоваться!

-Ну, и это тоже, - кивнул Карл, улыбаясь.

-Тогда не вижу проблемы, генерал предан нам, как никто. Думаю, любовь иногда перевешивает осторожность.

-Хм… - он задумчиво посмотрел сквозь меня и громко сказал: - Тогда следует успеть до заката - если уж терять время, хотя бы с пользой!

-Лоридор! - обернулась я к одному из старших офицеров. - Ты слышал?

-Да, Ваше величество, если не до заката, то до полуночи точно доберемся.

-Ну и отлично.

Когда над травами опустилась ночь, справа, там, куда заворачивала невидимая дорога, заблестели огни Бартайоты. На меня вновь нахлынули воспоминания… Я действительно любила этот древний город, несмотря даже на то, что его темницы, на пару лет лишили солнца и обожгли отчаянием. Будь моя воля, я перенесла бы Белый замок куда-нибудь сюда, а Бартайоту сделала столицей. Но это являлось неосуществимой мечтой - ни сейчас, никогда.

Холодная река мыслей, благоразумно завернула в русло настоящего. Последнее письмо от Марка я получила еще до отъезда к Мглистым горам, и в нем ни слова не говорилось о новостях с юга. Или муж не знал, или новости были не настолько важными, чтобы их сообщать. Марк тоже жалел меня, стараясь не волновать понапрасну. Наша любовь от долгих разлук трансформировалась в глубокое, но настолько ровное чувство, что не причиняло сердцу боли. Годы, проведенные в Большом мире, где родились сыновья, так и остались самыми счастливыми. Там, мы действительно принадлежали только друг другу, были просто мужем и женой. Потом между нами встало Королевство - самый любимый и важный ребенок, не терпящий никакой конкуренции. Такова была истина.

Исходя из личного опыта, я могла с уверенностью сказать, что супружеская любовь у вершин власти - явление, больше похожее на спринтерский забег. Изредка появлялась возможность пригубить из фляги глоток воды, чтобы не умереть от жажды, но не более. Все мысли были только о финише: о знати, народе, наследнике… К сожалению, именно в такой последовательности.

Было около десяти вечера, когда мы подъехали к крепости. Метров за пятьсот до ворот, выстроившись в две шеренги, нас встречали действующие офицеры во главе с генералом. Обменявшись с дядюшкой положенными по протоколу приветствиями, мы тепло улыбнулись друг другу и продолжили путь молча.

Рассказывать о наших политических успехах в Княжестве, Карл поручил мне. Если бы он открыл рот при Аармани, последний мог насторожиться. Учитывая искусную игру брата в Черной крепости, я была совершенно уверена в обратном, да и едва ли дядюшка мог предполагать, что его племянник когда-нибудь воскреснет из мертвых. Но, так или иначе, пока между нами троими находилась толпа, пестревшая лицами всех Родов, включая детей Крови, брат предпочитал молчать. Впрочем, это было не трудно: известие об упразднение границ, было встречено всеобщими овациями. Последняя битва не только спасла нашу землю от уничтожения, но и посеяла семена куда большей победы, чем можно было надеяться. Империя начинала возрождаться не только на словах и страницах Нового архива и эту заслугу всецело приписывали мне.

Эмоции, вызванные нашим возвращением и долгожданными новостями, стихли только к часам к двум ночи. Карл стал показательно зевать, намекая высокому собранию, что пора расходиться, а я уже не старалась вслушиваться в однообразные обсуждения. Намека, правда, никто замечать не желал, и дяде, в конце концов, пришлось вежливо выпроводить гостей.

-Думал, до рассвета нас в покое не оставят… – шумно вздохнул Карл, когда массивная дверь в столовую плавно закрылась, и, налив полный кубок, залпом выпил.

Я пожала плечами и, тоже осушила непочатый бокал почти на треть. За бесконечными вопросами, так и не удалось нормально поужинать.

-Отоспимся днем, – безразлично ответила я, почти благоговейно поднося ко рту серебряную вилку. – Уж в спальню, надеюсь, никто ломиться не станет.

Карл усмехнулся и, подвинув ко мне блюдо с поджаренными клубнями, обернулся к Аармани.

-Что слышно о Фирсаре? – сухо спросил он, с вызовом прищурив стальные глаза. – Марк должен был держать вас в курсе, не так ли?

Дядя растерянно моргнул и выпрямился.

-Месяц назад Белый герцог отписал, что его люди потеряли след в лесах Артелена. На север лорд не возвращался.

-А морские пути под контролем? И как давно?

-Якир и Натан пока не замечали следов на побережье. Думаю, он мог затаиться, если заподозрил слежку.

-Чушь! – с презрением выплюнул брат. - Просто жрец пока не нашел, что искал. У Фирсара сейчас слишком много власти, чтобы кого-либо или чего-либо бояться. А что Юг?

-По-моему, мы уже достаточно обсудили… - попытался возразить генерал, все больше хмурясь.

Карл раздраженно отмахнулся.

-Из всего сказанного, я не услышал ничего, кроме беспорядочного кудахтанья и слухов. Мне нужны факты. Были ли восстания? Где, когда, что предприняли для их устранения? Все это можно рассказать за три минуты, а не растягивать в четырехчасовое сетование!

-Но, Кристиан… - Аармани смотрел на своего племянника с нескрываемым изумлением... Тон раздраженного принца никак не вязался с привычным поведением князя. Я больше не могла сдерживать улыбку.

-Разумеется, нет! – Карл вдруг сбросил маску холодного раздражения и тепло посмотрел на старика. – Но вы не единственный, кто ошибся – как любил повторять отец: близнецы – это досадный, но выгодный каприз природы. Кстати, вы, вероятно, будете счастливы узнать, что юного князя аллотар нарекли в честь нашего деда, герцога Керна. По слухам, вы были довольно дружны, не так ли? Не удивлюсь, если он успел посвятить вас в планы относительно Большого мира. Впрочем, никто и не мог тогда предугадать, к какой путанице в престолонаследование это приведет!

Седой генерал открыл было рот, но сказать так ничего и не смог. Толкнув брата под столом ногой, я взяла графин и быстро налила старику вина.

-Дядюшка, выпейте!

-Карл? – Аармани недоверчиво покачал головой. – Вот стервятник! Как тебе это удалось? Я же видел, своими глазами видел… И похороны, мы с советом рода лично…

-Ха! – Карл был явно доволен. – Не всегда следует доверять глазам – не ваши ли это слова, Аармани? Как видно, маленький эксперимент моей сестры так никого ничему и не научил.

С минуту вглядываясь в нас обоих, дядя хмурился, а потом, залпом выпив содержимое бокала, швырнул его в камин и от души расхохотался. Нам ничего не оставалось, кроме как присоединиться к нему. Через час, вытянув из генерала нужные факты, Карл вспомнил о времени и решил позаботиться о моем здоровье... Сама я уже почти не держалась на ногах: усталость и вино, дали о себе знать – самостоятельно покинуть зал оказалось уже не по силам.

Дни тянулись, словно густой кисель. Мы ждали весточки из Замка, чтобы определиться со сроками отъезда. Карл с утра до вечера пропадал в Архивах, я - среди офицеров, многих из которых знала еще во времена своей учебы в гарнизоне.

Дом Натана, давший мне некогда приют, пустовал. Получив звание генерала и, обретя с честью и славой завидную финансовую независимость, молодой человек решил оставить за собой родительское наследство. «В мире всегда должно быть место, куда можно вернуться, чтобы начать путь с начала», - говорил он, словно оправдываясь перед Аармани, убеждавшем его продать дом одному из семейных стопников.

Однажды вечером я привела Карла к знакомой двери и, достав ключ, открыла слегка поржавевший замок. Кроме слоя пыли, вокруг почти ничего не изменилось. Даже вещи, которые некоторое время принадлежали мне, остались на своих местах. Открыв шкаф, я достала почти новый мундир и, примерив, улыбнулась. Вычищенный чьей-то заботливой рукой, он все еще хранил память о славном Лир-ан-Кире… Впрочем, без короткой стрижки было трудно теперь сойти за стопника.

-Очень рад, что не видел этого маскарада, – скептически сказал брат, оглядев меня с ног до головы. – Не то посидел бы значительно раньше. Теперь понимаю, почему Кайл не узнал тебя: я бы тоже не ожидал подобной наглости!

-Да ладно тебе, - отшутилась я, вертясь перед зеркалом. – Хорошее было время! Чего только не наслушалась в казармах. Никогда не думала, что мои воины такие неисправимые сплетники! Ну и конечно никогда не забуду попойку во «Вратах севера», даже не представляю, как сумела добрести до дома. По-моему, тем, кто видел этот эпизод, до сих пор неловко передо мной. Помню, как Витдан…

-Лирамель! Пощади своего старого брата! Совершенно не хочу слышать о твоих безумствах – не испытываю от них ни восторга, ни гордости! Почему, кстати, я только сейчас слышу такие интересные подробности?

-Да так… Предвидела реакцию…

-Пытаешься брать с меня пример? – он покачал головой. – Не стоит, твоя натура чужда скрытности, по крайне мере, со мной можешь не играть этой роли.

Я выгнула бровь и смерила его дерзким взглядом.

-Кто сказал, что играю? Да и в любом случаи до тебя мне далеко. Кстати, давно хотела спросить: что имела в виду Дари, тогда, в покоях?

Брат вздрогнул и, отвернувшись, отошел к окну. Растерянно моргнув, с недоумением посмотрела на его застывший профиль. Знакомые черты вдруг стали каменными, а в серых глазах, устремленных на лежащий за стеклом город, отразился лед. Я всегда боялась, когда он становился таким, потому что это означало только одно – рядом беда. И конечно, не ожидала, что невинный вопрос вызовет такую реакцию. Казалось, его внутреннее «я» в мгновение скукожилось и исчезло, оставив только острый, как бритва, и такой же холодный разум. Я не знала больше никого, кто мог бы столь мгновенно становиться совершенно другим человеком – без чувств, без эмоций... Подчас это очень пугало.

-Надеялся, что ты забудешь… - слегка обернувшись, тихо сказал Карл, и в глазах его загорелся огонек грусти.

-Не хочешь, не говори. Мне было не настолько любопытно, что бы портить нам обоим настроение.

Проведя по запотевшему окну ладонью, брат прислонился лбом к деревянной раме и вздохнул.

-Не сказал бы, будь смысл молчать. Но смысла больше нет, это всего лишь ремарка к сценарию, который ты сама уже знаешь.

-Имеешь в виду пророчество? – я невольно выпрямилась.

-Да, Ли, – кивнул он. – Мне многое было известно с самого начала, как и нашему отцу. До сих пор не могу простить, что не воспитал тебя иначе... Казалось, что все смогу взять на себя, но это было ошибкой.

-О видении отца мне давно рассказал Шаддан, не думаю, что его…

-Шаддан знал лишь то, что слышал, – оборвал брат. – В своем письме, отец дал полную версию, а не ту, которую озвучил в расчете на Совет. И, разумеется, Миэль эту версию знал. Я говорил, что когда-то поверил ему лишь из-за фактов, которые он привел… На тот момент было очень мало информации и совсем не оставалось времени на выбор. Но я искал, Ли! Все время проверял и перепроверял, чтобы быть уверенным, что не допускаю ошибки. Дарита многое слышала из наших с князем разговоров. Как княгиня аллотар, она должна была стать моей женой.

-Что?!

-Да, не удивляйся. Именно это обстоятельство позволило мне узнать пророчество о Бонаре: Дари открыла запретную легенду в обмен на слово отказаться от прав на нее. Разумеется, я бы нарушил слово, сложись все иначе - она это поняла и потому всегда меня ненавидела… Но как слуга своего народа, я никогда не брал в расчет ни чувства, ни честь, ни даже совесть. Впрочем, это дело прошлого. Помнишь, когда-то говорил о письме отца? Тогда мне не хотелось всего открывать тебе, просто не был еще уверен, что пришло время.

-А теперь?

-Теперь уже поздно, – он обернулся и, шагнув ко мне, порывисто обнял. – Знаешь, я всю жизнь стоял стеной на пути судьбы, чтобы сохранить тебя, и ни разу мне этого не удалось...

-Не правда. Ты всегда был рядом, даже когда находился далеко. Всегда заслонял меня от смерти... Разве нет?

Брат молча мотнул головой, а потом отстранился и встал на одно колено.

-Я не мог и не смогу защитить тебя от самого себя,– его голос был тверд, но в глазах предательски заблестели слезы.

-О чем ты, Карле? – мое сердце сжалось от тоски, я чувствовала, что еще немного и тоже заплачу.

-Больше не могу и не вправе нести эту ношу в одиночестве, - взяв меня за руку, Карл кивнул и отвел взгляд. – Ты узнала начало своего пути от Шаддана, а конец из пророчества. «Должна принять возмездие за предательство…» - так тебе было сказано. Знай же, этим возмездием стану я. Моя рука будет рукою Тара. Много лет я пытался найти разгадку его видению. Но нашел только тогда, когда прочел надпись на Горе Дракона. Еще тогда я начал догадываться. Что-то удалось выпытать у Миэля, что-то у Тарэма, многое нашлось в Архивах, хотя Совет и постарался уничтожить все следы. Я искал выход, надеясь, что смогу избежать предписанного и уберечь тебя, но твое пророчество… Ты узнала судьбу сына и поняла, что не имеешь права ничего менять - я принц Крови, и что бы ни встало между мной и долгом, рука не дрогнет… Однажды, мне уже пришлось предать тебя и, боюсь, в следующий раз чуда не произойдет. Прости…

-Карл! - я все-таки заплакала. – Карл, какой же ты глупый!

-Да, перед волей небес я глуп и бессилен. Я это понял. Отец выразил свою волю … Он не знал, что наша мать была дочерью рода, а я – истинным сыном Крови. Мне пришлось удочерить тебя, ты стала последней из Ведущей линии, последней королевой, в жилах которой течет кровь предателей… А теперь выходит так, что ты родилась, чтобы заслонить от смерти моего сына и превратиться в щит против злобы Земар-ар. На лобном месте должен был находиться я, Лирамель! Если бы знал раньше, до того, как произнес формулу и отрекся от трона, если бы понял хотя бы на полях Бартайоты… Верь, я никогда бы не возложил на тебя подобное бремя!

Я молча обняла его голову руками и вздохнула.

-Карл, Карл… Кому-то надо играть и такие роли, не нам роптать. И потом, все это еще так далеко! Мы живем, мы рядом, столько дел впереди… Смерть – естественный удел для всех, нет смысла ее избегать. Да, мне страшно, очень страшно! Но я не хотела бы изменить ни шага из своей судьбы. Я верю тебе, и счастлива, что именно ты будешь рядом до конца…

Брат пожал плечами и, немного помедлив, поднялся.

-Спасибо, моя неисправимая мечтательница… Даже не знаю, что это я, усталость, наверное. Столько лет искал выход, а все оказалось напрасным.

-Просто ты не там искал. То, что должно совершиться - и есть выход.

-Интересная философия получается: когда не можешь найти выход – смело шагай в окно. Впрочем однажды ты так уже сделала и оказалась права. Что ж…

Он так и не договорил. Мы стояли и смотрели друг на друга в пустой комнате на втором этаже Натанова дома. Молчали и улыбались. Время и пространство – все убежало. Мы шли рука об руку через годы, по землям родным и чужим - и так от начала до конца. А рядом тихо ступали близкие и дорогие. Как же я была благодарна в такие мгновения, что появилась на свет!

-Пойдем, – спустя минуты, сказала я, – уже темнеет.

Карл обернулся на синий проем окна, а потом снова посмотрел на меня. Лицо его стало спокойно, черты смягчились, а лед в глазах растаял.

-Ты бы переоделась, - посоветовал он и поморщился, кивнув на мой мундир. – Не стоит пугать людей. Лир-ан-Кир отслужил свое.

Я провела рукой по расшитой ткани и с тоской посмотрела в зеркало. Рвать ниточки прошлого всегда было нелегко, тем более, когда это прошлое казалось издалека таким прекрасным.

Нырнув за желтую ширму, аккуратно сняла мундир и сложила его на стуле. Потом, продев руки в пышные серо-голубые рукава, кое-как зашнуровала корсет и пристегнула к поясу ножны. Смотрелось несколько абсурдно, но подвергать себя опасности, разгуливая без оружия, было еще глупее: моя жизнь всегда была кому-нибудь нужна.

Погладив эфес, я мысленно вернулась в тот день, когда впервые коснулась древней стали… Якир сыграл в моей судьбе поистине странную и роковую роль. Я не могла понять, куда вели нити его судьбы и зачем они сплелись с моими так тесно, что стали почти единым целым. Взгляд упал на обручальное кольцо, почти уже соскользнувшее с фаланги. За последние месяцы я похудела килограмм на десять, и пальцы стали совсем тонкими.

Чтобы не привлекать внимания случайных прохожих, мы свернули в ближайший переулок. Стемнело, и на желтые камни тротуара легли отражения горящих окон. Этим путем я некогда часто возвращалась к Натану из казарм, если учения затягивались. Почти каждый дом был знаком… Я любила незаметно заглядывать в теплые окна. Проходя мимо, всего за мгновение удавалось проникнуть в чью-то жизнь, увидеть семью за вечерней трапезой или мать, читавшую детям книгу при свечах… Мне нравилось радоваться за этих незнакомых людей, нравилось знать, что кто-то счастлив. Эти окна, старенькие или только что выбеленные, маленькие и широкие – позволяли видеть то, ради чего я шла вперед.

Повернувшись к брату, я заметила, что он тоже оглядывался на проплывающие мимо пятна света. Перехватив мой взгляд, Карл улыбнулся.

-Счастливые люди, не так ли?

-Да, - согласилась я. – В Большом мире и у нас было такое окно. Интересно, заглядывал ли кто-нибудь в него?

-Разумеется, нет!

-Почему?

-Я не просто так засадил все кустами, да и потом, вряд ли человек, у которого нет дурных намерений, станет заглядывать в чужие окна.

-А ты сейчас что делаешь? – я не знала смеяться или удивляться.

-Интересуюсь, чем живут мои подданные – исполняю свой прямой долг. Как видишь, некоторые правила имеют ряд исключений.

-Карл… Ты неисправим!

-Ты тоже.

Мы шли, взявшись за руки, по стесанным временем камням, к резиденции генерала. Почта из Замка ожидалась со дня на день. Я старалась запомнить каждую деталь, на которую падал взгляд. Для меня время путешествий закончилось, впереди были другие задачи. Следовало завершить все намеченные планы и ждать. Лирду вскоре предстояло перенять жребий наследника, и я желала сделать предстоящее ему бремя как можно легче. Да, впереди было много планов, задумок, чаяний…А пока, здесь и сейчас, Земар-ар решил поднять против нас всю свою рать, готовясь к решающему сражению. Исчезновение маленькой Лиран, только усилило его гнев. Но я не боялась… Уже не боялась.

Подул ветер и сорвал с крыш легкий снежок… Паря в холодном воздухе, холодные блестки играли на фоне горящих окон и оседали на лицо колючими искрами. От инея у Карла побелела борода и кончики волос. Если был не сурово сдвинутые брови, он был бы похож на Санта-Клауса из детских книжек.

Рождество… В этом мире еще не существовало такого праздника, да и по календарю он выпадал на лето, так что о нарядной елке можно было даже не мечтать… Следовало на будущее подыскать другое дерево. Цветущая яблоня – символ правящего рода, отныне запечатленное на флаге в виде креста, могло вполне подойти. Я искренне верила, что моя земля когда-нибудь озариться светом истинной веры, ведь так было обещано и в пророчестве Арматея, и в моем собственном видении.

Дядя покуривал трубку, закутавшись в плед и вытянув ноги к камину. Выпустив колечко дыма, он кивнул нам и указал на стол. Карл опередил меня, но пробежав глазами первые строки письма, с улыбкой передал бумагу.

-От Марка. Прочти вначале сама, – мягко сказал он.

Молча взяв конверт, я села за стол и, подвинув подсвечник, расправила сложенные вчетверо листы. Муж, конечно же, был очень рад нашему возвращению. Он писал, что Горготский гарнизон вернулся в столицу, а семеро из десяти новых жрецов остались выжидать в Лаусенсе. От нашего сына пока не было никаких вестей, разведка по-прежнему выслеживала Фирса, а Флоран беззаботно жила в Замке, предаваясь печали по Параману. От Натана новых новостей не поступало, и Ровмен процветал под началом молодого губернатора.

Мой сын Карл днями и ночами пропадал в лесах, выполняя поручения своей кормилицы, и обучаясь всему тому, что было положено истинному последователю Земар-ар. Мальчик отказался принимать посвящение, пока не станет достоин его и не узнает глубину учения. В виде исключения Орден пошел ему навстречу. Юный принц умело наживал себе врагов, точно так же, как когда-то и я. Когда столь неожиданное предательство станет очевидным, его голова будет объявлена мишенью для всех последователей Ордена. Но пока что это был единственный оставшийся путь.

«Мальчик», - вдруг улыбнулась я, вспомнив, сколько лет уже исполнилось Карлу. Странно было это осознавать…

-Прочла? – нетрепливо шепнул на ухо брат.

-Да. Ничего нового.

Взяв письмо двумя пальцами, Карл на минуту застыл. По выражению его лица трудно было понять, что он думает, но я чувствовала, что брат доволен.

-Твой сын истинный принц Крови, – наконец сказал он, небрежно швырнув листы на стол. – С трудом могу представить, как ему удается водить Фирсара за нос. Я был бы даже не против, стань Карле твоим приемником. У него более холодное сердце, но горячий и живой ум. Возможно, стоит одобрить выбор Ордена? Лирд вполне может стать его наследником…

-Это ничего не изменит, – спокойно ответила я, понимая, куда он клонит. – Да и не все ли равно, чья рука будет править? Главное, сохранить преемственность.

-В любом случае, – герцог снова перешел на шепот, - рад, что рядом с Лирданом будет надежный человек. Ты была права, дав ему такое имя, он его достоин.

-Карл!

-Когда мы вернемся, я лично займусь мальчиком, – улыбнувшись, добавил брат и обернулся к генералу: – Аармани, мы, похоже, вскоре вас покинем.

Задремавший в кресле дядюшка, встрепенулся и с удивлением поднял голову.

-Ты же говорил, что время терпит? – расстроено проворчал он и, вздохнув, поставил на поднос чашку, которую так и держал в руках.

-Простите, дядя, - кротко ответил брат. – Мне тяжело ждать. Надеюсь, вы навестите нас?

Аармани хмыкнул и с грустью посмотрел на вальсирующий о камине огонь.

-Думаю, ты прекрасно знаешь ответ, Карл. Я уже стар для путешествий. И все же надеюсь, смерть заберет меня не раньше, чем голубь доставит из Замка хорошие вести. Всегда мечтал дождаться момента, когда Ордену подпалят перья!

Нахмурившись, я взглянула на брата и увидела, что он улыбается. Его замурованная душа в это мгновенье скинула оковы и, сгладив резкие черты, наполнила глаза бесконечной нежностью. Сердце сжалось. Отодвинув стул, я быстро подошла к старику и, опустившись, положила голову на его колени.

Аармани был мне всего лишь дядей, но судьба свела нас намного ближе, чем предполагало родство. Немногих из своих родственников, я так искренне любила. Как и в Шаддане, в нем моя душа нашла тепло, которое жизнь недодала в лице отца и деда… То, что наша встреча была последней в этом мире, я чувствовала давно, но мысли удавалось откладывать. Теперь откладывать стало некуда, даже Карл это понял.

Уткнувшись носом в шерстяной плед, я закрыла глаза и беззвучно заплакала. Мне не хотелось его терять.

-Ну что ты, девочка! – генерал наклонился и поцеловал меня в макушку. – Не плачь, Лирамель, королевам не престало плакать… И потом, я пока жив и здоров. Может, и дерзну навестить тебя, разделить триумф...

-Лирамель не просто королева, – подойдя к нам, возразил Карл. – Она совесть всего рода. А совести плакать не стыдно.

-И то верно… - Аармани провел ладонью по моим волосам и поднял глаза на племянника. - Ты уж постарайся, Карл Валлор! Жаль, что ты провел в Большом мире столько лет – королевству не хватало твоего ума и воли.

-Зато я многому научился. Природный ум без знаний, что слепой стрелок. А годы… Их можно наверстать. Спасибо за теплые слова, дядюшка, редко от кого я их слышал.

-Ну не беда, сынок. То, что ты делаешь…. То, что вы делаете – важнее слов и витиеватых признаний. Спасибо вам скажут не люди, а история – она порой мудрее тех, кто ее пишет.

Перестав плакать, я подняла взгляд на его спокойное лицо. Годы легли тенями морщин и выбелили когда-то черные волосы… Но черты были так же тверды и чисты, как в тот первый день на моей коронации. Взяв большую, мозолистую руку, я поцеловала ее, вложив в этот поцелуй всю свою благодарность и любовь. Аармани молча улыбнулся. Он понял.

-Я бы не смог сказать лучше, - одобрительно кивнул Карл. – Искренне присоединяюсь к сестре.

Тот вечер был долог, печален и светел. Утром, несмотря на мои слезы и настойчивые уговоры, мы покинули Бартайоту. По настоянию брата, путь наш лежал исключительно по Тракту, а сопровождение было таково, что при всем желании, Орден не решился бы нас атаковать.

Помимо небольшого эскорта, с которым мы прибыли в Королевство, герцог прихватил почти треть сверенного гарнизона. По его словам, так было намного спокойнее, да и логичнее - мне не престало скитаться по лесам в седле, как какому-то бродяге. Короткое путешествие в Пат итак вызвало немало слухов и толков.

Потянулись бесконечные дни. Зима сыпала снегом, чем очень затрудняла наше путешествие, но зато пейзаж за окном экипажа выглядел сказочно, а я при этом не мерзла и не была голодна. Постоянное укачивание нагоняло сон, и я часто дремала, немало не заботясь о времени суток. Карл был доволен, видя, что как силы возвращаются ко мне, но сам разделять мой комфорт не спешил, решив, что держать себя в форме ему необходимее.

Роль князя аллотар, брат исполнял, по-прежнему, безупречно. Я уже не жалела, что так рано покинула Крепость - погодные условия задерживали нас намного серьезней, чем предполагалось, и бдительность Карла оказалась не беспочвенна. Теперь же мы могли спокойно ползти по Тракту, не боясь опоздать.

Февраль или варух - последний месяц зимы, как его было принято называть в королевстве, все быстрее протягивал ниточку холодных дней. Солнце постепенно отвоевывало утренние минуты, северные созвездия медленно сползали с небосклона, а трескучие морозы сменялись оттепелью. По всем признакам, весна спешила потеснить соперницу. Впрочем, природа уже изнемогала от однообразия белого и серого, и каждый солнечный денек вызвал в застывших лесах почти осязаемый всплеск радости и надежды на скорое избавление.

До Замка оставалось всего пара дней, а до Поющего ветра над Васильковым полем – почти два с половиной месяца. Все это время мы с братом должны были провести бок о бок с Флоран. Мне становилось тошно от одной мысли, что придется увидеть женщину, на руках которой была кровь моих близких… Я не знала, смогу ли скрывать от Земар-ар помыслы и чувства. Гнев и ярость во мне вспыхивали порой слишком сильно. Я умела прощать зло, но то, что творили слуги Ордена, не заслуживало никакого снисхождения. Даже моя рука обретала твердость, когда в сознании всплывали образы прошлого и грядущего. Предстояла долгая и опасная игра. Слава Богу, я уже стояла не одна на шахматной доске - Карл был абсолютно уверен, что на сей раз сможет поставить Ордену мат. А когда он обещал что-то, то всегда выполнял, в чем я уже успела достаточно убедиться.