Наши дети

Глава 6. Неусмирённая Земля

Если в обществе кошек и собак больше, чем детей — оно больно.

Вильгельм Швебель

Один из спасательных ботов, сгоревший и оплавленный, притащили из пояса астероидов и выставили в качестве культурного объекта на площади города.

Особый смак заключался в том, что именно на этом боте пытались спастись последние члены команды корабля «Камнегрыз» принадлежавшего шахтёрскому клану «Камень+» после того, как бравые лунные рейдеры расстреляли его со сверхкороткой дистанции. Как известно: команда на кораблях потомственных шахтёров состоит из одной или нескольких семей. Если часть мужчин погибла во время сражения, будучи уничтоженными вместе с боевыми постами, которыми управляли, то в конце боя, в недрах Камнегрыза должны были остаться большей частью совсем маленькие дети. А также неспособные вручную управлять устаревшим и самодельными орудиями старики, получившие тяжёлые ранения бойцы и, может быть, пара женщин, присматривающих за ними всеми.

Поняв, что предел живучести пройден и получивший многочисленные повреждения корабль вскоре перестанет быть пригодным для жизни, остатки команды Камнегрыза попытались спастись в спасательном боте должно быть надеясь на милость загнавших их в угол лунар. Но милости не дождались.

Они до сих остались там – в оплавленном боте с намертво заваренными, от близкого взрыва, дверями. Задохнувшиеся в попытке сделать вдох ставшего вдруг невыносимо горячим воздуха. Мгновенно мумифицировавшиеся после того, как прокатившаяся волна запредельной радиации в мгновение ока убила всё живое внутри, включая бактерии и микроорганизмы. Они должны быть до сих пор там – сидя друг у друга на головах, набившиеся в малый объём спасательного бота как кильки в консерве. До сих пор там – остатки команды Камнегрыза пытающиеся спастись не с просто гибнущего корабля, а навсегда покидавшие свой уничтоженный космический дом.

Там внутри.

Навечно.

Отмыв бот от остаточной радиации, его водрузили на небольшой постамент организовав вокруг фотозону, на которой множество лунар с удовольствием фотографировались на фоне, по факту, оплавленного гроба с неуспокоенными мертвецами внутри него. Сделанные фотографии выкладывались в аккаунты, снабжённые разной степени остроумности подписями вроде «я и угольки» или «что-то шашлыка захотелось, нет мочи. Кто-нибудь знает где нормально жарят, а не до горелой корочки как ребята из лунных военно-космических сил?» и многих других.

Вместе с тем, большая земля, по началу ошеломлённая той скоростью, продуманностью и жестокостью, с которой она разом лишилась флота и большого числа своих орбитальных объектов, понемногу приходила в себя. Отказавшись признавать выдвинутый Луной ультиматум, Россия, Китай, США, Индия и другие страны строили новые корабли прямо на поверхности.

США и Китай, каждый сам по себе, без общей координации, попытались поднять на построенных кораблях десант и отбить обратно захваченные Луной низкоорбитальные станции, чтобы уже с этого плацдарма начать отвоёвывать себе космос обратно. Однако лунная служба наблюдения за земной поверхностью оба раза оказалась на высоте и обе попытки утонули в граде обрушившихся на взлетающие десантные корабли ракет и снарядов. Во время взлёта, когда мощные двигатели работают на пределе преодолевая гравитацию родной планеты, пересиливая её другой силой – взлетающий корабль не способен маневрировать и поэтому крайне уязвим.

Обе попытки десанта провалились, а сам десант сожжён с орбиты ещё на половине пути.

Поняв, что по одиночке им не светит ничего, ведущие страны большой земли договорились между собой и стали копить производимые корабли для массовой попытки прорваться в космос все сразу. Данная тактика уже представляла некоторую угрозу для лунного доминирования в пространстве. Нил Полански приказал нанести орбитальный удар по земному космодрому, где ждали своего часа уже готовые корабли и по высокотехнологичным заводам их производящих. Здесь лунары столкнулись с проблемой, что каждая из ведущих стран имела неплохой запас средств противокосмической обороны. Девять из десяти сбрасываемых с орбитальных станций интеллектуальных бомб или дорогостоящих ракет, захваченных вместе со станицами, запас которых отнюдь не так велик, как хотелось бы Полански сбивался и уничтожался средствами противокосмической обороны. А то, что долетало, хотя и причиняло ущерб, но, по большому счёту, это были лёгкие уколы, только сильнее разъяряющие землян.

При всём при том этом торговые отношения между Землёй и Луной продолжались как ни в чём не бывало. Вот вниз падает интеллектуальная бомба, имеющая собственный генератор постановки помех рэб-системам, а в обратную сторону летит транспортно-грузовой челнок, везущий очень важных людей и очень дорогие товары. Настолько важных и настолько дорогие, что идущая прямо сейчас война отнюдь не помеха для того, чтобы некоторые люди прекратили делать некоторый гешефт на торговле между, казалось бы, воющими между собой небесными телами.

В тот момент когда большая земля старалась как можно скорее накопить критическую массу настоящих десантных кораблей, отвлекающих внимание ложных целей и забитых доверху взрывчаткой брандеров, а Луна, в свою очередь, развешивала на околоземной орбите всё больше станций, кораблей и автоматических защитных систем намереваясь суметь сбить всё, что только сможет взлететь с материнской планеты. В самый разгар этого противостояния у Арктура неожиданно вскрылся гнойник под нижним зубом и его пришлось вести на срочную операцию. Всё произошло так быстро, что я сам не понял, как оказался в больнице вместе с сыном потому, что тот был ещё слишком маленьким, чтобы оставлять его там одного. Да я и не смог бы оставить ребёнка один на один с болью во рту, среди чужих людей не знающего что делать, никогда прежде не имевшего подобного опыта.

Утром всё было ещё полностью нормально. Днём позвонила жена и попросила забрать нашего среднего из детского сада так как тот, по словам воспитателей, начал жаловаться на зубную боль. Отпросившись на работе, забираю его и веду в больницу. Там обнаруживается готовый прорваться здоровенный гнойник. Испуганного ребёнка и его растерянного папашу берут в обиход, назначают немедленную операцию на ночь и кладут в больницу на несколько дней так как гнойник оказался запущенный, операция серьёзная и в общем вот так.

Позвонив и успокоив жену, я также уведомил работодателя, а после, со спокойной совестью, принялся устраиваться в общей палате куда меня с Арктуром положили.

Хуже всего то, что до операции врачи сказали не кормить и не поить ребёнка. Операция назначена на ночь, а пить он просит прямо сейчас. И я лежал обнимания его и уговаривая потерпеть и каким-то невероятным образом мы всё же дождались ночи. Сына увезли на операцию, и я держал его за руку пока не подействовал наркоз, и он не отключился. Тогда меня оставили за дверью, а ребёнком занялись врачи. На самом деле операция по вскрытию и удалению гнойника во рту не такая и сложная. Можно сказать рядовая операция. Из всех осложнений только то, что пациент - маленький ребёнок. Я больше накрутил сам себя от волнения.

После операции мне вернули на руки спящего ребёнка и сказали, что если тот проснётся и попросит пить, то можно давать, а есть нельзя пока утром не посмотрит врач. Я перенёс его маленькое тельце с каталки на кровать и сам устроился рядом. Ближе к утру Арктур проснулся и попросил воды. Я напоил его, он уснул и проспал до самого утреннего обхода, что даже пришлось будить, чтобы врач смог его осмотреть.

Следующие три дня мы с ним дважды в день ходили на осмотры, пили в столовой сладкий чай, питались кашей и супом.

А когда Арктура выписали из больницы, и я вместе с ним вернулся домой, тогда я узнал, что Луна применила по Земле недавно построенную электромагнитную катапульту.

По возвращению из больницы, первым делом, я помылся, с удовольствием смывая с тела больничный запах. Помывшись, прошлёпал мокрыми ногами на кухню, где сделал себе пару здоровенных бутербродов, заварил чаю, открыл любимый новостной портал на планшете и чуть было его не выронил пока читал заголовок первой новости крутящейся в топе.

Луна бомбардирует землю с помощью недавно построенной электромагнитной катапульты.

Я вспомнил, что когда её только ещё начинали строить, то все блогеры цитировали торжественные обещания Полански первым не использовать оружие столь разрушительной силы против материнской планеты. Тогда все говорили, что катапульту строят чтобы напугать землян, чтобы они не пошли на обострение конфликта. Видимо земляне не испугались. И тогда катапульту применили по назначению. А зачем бы ещё её начали строить как ни для того, чтобы потом обязательно бы использовать?

В отличии от интеллектуальной бомбы, сбрасываемой с орбитальной станции или, тем более, ракеты – электромагнитная катапульта стреляет, по сути, камнями. Здоровенными такими булыжниками. Конечно, нельзя просто отколоть кусок скалы и зарядить в катапульту. Будущие снаряды требуют предварительной доработки: им придаётся определённая форма, в них вбиваются металлические штыри как основа для последующего разгона в канале катапульты. Но в сравнении со стоимостью производства интеллектуальной бомбы или ракета класса космос-поверхность стоимость снарядов для электромагнитной катапульты составляет сущие копейки. А разрушительная сила такого вот рукотворного и точно направленного в цель «метеорита» куда как больше, чем у любой, не ядерной, ракеты или бомбы.

И ещё: одно дело сбить направленную ракету, а другое здоровенную каменюку падающую с неба и всё больше разгоняемую гравитационными силами. Зенитные орудия попадают в такой снаряд, может быть раскалывают его на несколько частей и что? Вместо выстрела пулей, получится удар шрапнели, что не на много лучше.

Словом, электромагнитная катапульта, построенная Нилом Полански на Луне это ультимативное орудие с точки зрения войны с Землёй. Собственно поэтому, ведущие страны и заключили в своё время трёхсторонний договор обязываясь не создавать что-то подобное.

«Молот Тора» -захлёбываясь от восторга писали блогеры описывая последствия серии ударов, нанесённых большой земле со стороны крохотной луны. Божественная ярость! Удар копыт Слейпнира! Башмак звёздного человека, который раздавил слишком много возомнивших о себе червяков наглядно показав им предназначенное для них место!

А мне вдруг представился образ, когда молодая дочь, в гневе, что есть сил, хлестанёт по щекам старушку-мать и та лишь заливается краской и мотает головой не зная, что и чем можно ответить. Ведь перед ней стоит, пылая гневом и исходя злобой не кто-нибудь другой, а её собственное дитя. Выросшее и озлобившееся.

Глупые земляне считали строительство электромагнитной катапульты незавершённым ещё и на пятьдесят процентов, -радовался какой-то блогер статью которого я читал, выбрав её случайным образом из десятка похожих по тону статей. -Но космические друзья помогли Луне, и катапульту получилось закончить вдвое быстрее, чем планировалось. Ничего неподозревающие грязееды - враги свободы, почти даже не прятали свои десантные баржи, с помощью которых планировали поднять миллионы солдат и завоевать свободных лунар. Однако, благодаря гению нашего великого президента Полански и помощи друзей из космоса, нам удалось закончить строительство с более чем двойным опережением графика. И жалкие грязеезды познали на себе ярость звёзд!

На другом новостном портале в топе держалась статья автор которой предлагал весёлую игру: -Хэй друзья лунары, свободный и звёздный народ. Сегодня великий день в деле защиты свободы и нам нужно его достойно отметить! Давайте пить за каждый уничтоженный грязеедский космодром со всеми выставленными там корабликами.

Первая кружка за Байконур. Прощай-прощай главный российский космодром среди казахских степей. На месте, где ты был осталась большая дыра и немного обгоревших руин по периметру. Вторую кружку поднимем за Тайюань – китайский космодром в провинции Шаньси. Пьём как за мертвеца: стоя и не чокаясь. И сразу, без закуски, ещё две кружки за Цзюцюань и Сичан. Отличные на их месте получились дыры! А уж пожар в Сичан просто песня! Земляне до сих пор не могут его погасить. Съешьте что-нибудь остренькое, побалуйте себя.

Дальше на очереди – космический центр Кеннеди. Вот он был, а вот его больше нет. Также как и гвианский космический центр. Вы там ещё можете продолжать? Тогда ещё кружечку за Шрихарикоту. Хороший был остров

Выключив планшет, я отложил его на стол. Наполовину недопитый чай в кружке успел остыть, а надкусанный бутерброд устал ждать пока я вспомню о нём и смогу его доесть.

Мой взгляд бесцельно скользил по обстановки ни на чём долго не останавливаясь. Меня захватило ощущение, будто случилось нечто непоправимое – то, что уже нельзя исправить, как ни старайся. Бомбардировка земли являлась тем поступком, который нельзя ни исправить, ни как-нибудь замять, ни просто забыть по прошествии пары лет. Это была черта, отделившая старый мир от нового мира.

А впрочем, точно ли именно бомбардировка, была той самой чертой? Вооружённый мятеж. Захват кораблей и орбитальных станций. Подрыв Светлячка – теперь я уже не сомневался, что орбитальный завод взорвали лунары, а не земляне, когда поняли, что захватить его не удастся. Короткая братоубийственная война, когда захватившие корабли мятежники расстреливали своих мало что понимающих собратьев на тех кораблях, где мятеж не удался или провалился. Этот инцидент стоил человечеству чуть больше, чем трети всего его космического флота и несколько десятков тысяч жизней. Преследование и геноцид шахтёрских кланов пояса астероидов за то, что они отказались надевать себе на шею щедро предлагаемый Луной хомут. Преследование инакомыслящих в трёх лунных городах, снос памятников, сжигание книг, выдумывание нового искусственного языка, создание из землян образа врага и так далее и тому подобное. Разве всё это не было той чертой, после которой возврат к нормальной жизни уже невозможен?

Грех, вопиющий об искуплении. Но вопиющий так тихо, что, казалось, слышу его я один. Или другие тоже слышат, но при этом молчат? Ведь и я тоже молчу и буду молчать потому, что у меня семья, дети, наконец вся моя удобная и комфортная жизнь, которую я совсем не хочу менять на вериги подвижника и правдоруба. Почему-то так получается, что все правдорубы ходят в веригах. И разве желание простой, нормальной жизни для себя и своих детей без необходимости постоянной и безнадёжной борьбы с власть имущими это преступление? С каких пор оно им стало? А может быть было всегда, просто я об это не знал, но незнание не освобождает от ответственности.

Я не заметил, как вернулась жена и вздрогнул, когда она вошла на кухню.

Она обеспокоенно спросила: - С Арктуром всё хорошо?

-Всё хорошо, -на автомате ответил я.

-Братик, братик вернулся! – обрадовалась пришедшая вместе с матерью Екатерина. -И папа тоже!

Обнимаю её: -Привет, моя красавица.

-Папа, представляешь: Маленький Ваня накакал на диван, -Катя спешит поделиться всеми накопившимися новостями. -Мама его выпустила полазить без подгузников, а он взял и накакал. Прямо на диван! И ещё руками размазал! Мама потом мыла, но я больше не сажусь на то место и не ты не садись. Вот это место, здесь он накакал, -показала дочка.

-Читал новости? -спросила Оксана.

-Только что.

-И что будем делать?

-Отдадим диван в чистку, -предложил я.

-Нет, я по поводу…

-А что тут можем сделать ты или я? Будем жить. Просто жить дальше.

И мы прожили сначала год, потом ещё два. Занятые мелкими проблемами своего быта.

За это время Полански ещё дважды обстреливал Землю из катапульты. Первый раз после того, как земляне попытались нанести массовый ракетный удар по Луне. Сотни хищный ракет, часть из которых содержала ядерные боеголовки пронзила небо. В месте, где голубая синь атмосферного океана переходит в холодную темноту космического пространства, запылали костры – горели низкоорбитальные станции, взятые под контроль лунарами. Прорвав первую оборону и поразив все до одной низкоорбитальные станции, ракеты летели дальше и вверх.

Не знаю, смогли бы справиться с такой плотной волной лунные системы противоракетной обороны. Скорее всего нет. И разрушения всё равно бы были огромными, хотя лунные города куда крепче земных из-за того, что спрятаны под многометровым слоем реголита. Но метили земляне отнюдь не в города. Их цель уничтожить или, хотя бы, повредить электромагнитную катапульту, чтобы отвести нависшую над ними угрозу. Катапульта довольно большой объект. Змея разгонного канала растянулась на несколько километров. Атомная электростанция, питающая всё это монструозное сооружения, тоже являлась слабым местом конструкции и будто просила ракеты, чтобы, в момент попадания, расцвести прекрасным огненным цветком.

Так бы, наверное, и случилось, но в дело вмешался фактор Х. Неизвестная переменная сломала и перечеркнула все планы и страхи. Пройдоха Полански таки сумел договориться с пришельцами потому, что все нацеленные на электромагнитную катапульту ракеты неожиданно исчезли с экранов радаров – исчезли тихо, без взрывов, как будто растворились или, сам космос поглотил их. Едва успевшие сменить испачканные комбинезоны блогеры взорвались десятками статей, восхваляющими «наших космических друзей» и мудрость первого президента свободной Луны, который сумел с ними договориться.

В ответ на выпущенную волну ракет Полански обстрелял землю из катапульты. Он метил не только в стационарные пусковые шахты и вскрывшиеся места откуда осуществлялся пуск ракет, но также часть ударов пришлась по крупным городам и промышленным центрам. Прямое попадание рукотворного метеорита в центр крупного города способно его полностью уничтожить. Погибли не миллионы – десятки миллионов землян. И в лунных новостных каналах, днём позже, эту назвали акцией справедливого возмездия.

Вы хотели уничтожить нашу катапульту которой мы угрожаем вашим городам? Так мы теперь точно будем обстреливать ваши города, чтобы, впредь, не повадно было пытаться отнять у нас нашу любимую игрушку.

Справедливое возмездие? Справедливостью здесь и не пахло.

Ещё раз Полански обстрелял землю полтора года спустя, желая поторопить земных лидеров с решением вопроса о выплате Луне репарация за годы её угнетения. Не совсем понятно о каких именно годах говорил первый лунный президент, видимо о тех, когда три лунных города входили в состав трёх различных стран. И, следовательно, сердца особенно свободолюбивых лунар отчаянно страдали от недостатка свободы и невозможности самоопределиться. Но, в таком случае, следует признать, что в это же время лунные города активно строились и развивались. Уровень за уровнем они вгрызались в лунную поверхность разрастаясь не только в ширину, но и в глубину тоже.

-Так о каких же репарациях может идти речь? —удивлённо спрашивали земляне.

-А камнем по головам хотите? -предлагал своё решение вопроса президент-блогер.

-Пожалуй мы согласны с выплатой репараций, -торопливо соглашались землян. -Сколько вы там хотите?

-Больше давайте, больше – требовали лунары.

-Так больше не вмешается в грузовой отсек транспортного шаттла.

-А вы второй возьмите, в него сложите что осталось и отправьте следом. И не забывайте, что теперь должны отправлять нам дань, то есть репарации, регулярно, -напоминали лунары.

Земля скрипела зубами и соглашалась. Конкретно сейчас она ничего не могла противопоставить наглому шантажу, но придёт время и обстоятельства изменятся. Земляне не смирились. Они не желали отказываться от космоса, сидеть на планете и только и делать, что бесплатно кормить захвативших главную господствующую вершину бандитов под угрозой готового в любой момент обрушиться рукотворного метеоритного дождя.

Катя вернулась из школы в раздражённом настроении. Моя старшая дочь уже второклассница. Как быстро летит время.

-Чего надулась? -спросил я, но она прошла, мимо демонстративно бросив портфель на диван.

-Смотри не лопни, как воздушный шарик при нулевом внешнем давлении, -посоветовал я ей.

Почти было успевшая закрыть за собой дверь своей комнаты, Екатерина резко развернулась, прошла на кухню и села за стол напротив меня.

-Давай, рассказывай, что случилось, -предложил я.

Дочь косо глянула на меня и сказала: -Надо выбросить из дома все книги!

-Интересно, продолжай.

-Нам задали собрать материал и подготовить реферат в свободной форме о начальном этапе освоения Луны. У меня просочилась оплата подписки и я не смогла скачать дополнительную литературу, но подумала, что это ничего, ведь мама – историк и у ней полно разных книжек по лунной истории. Подумала, что смогу из них набрать материал, подготовить лучший реферат, а на сэкономленные на подписке на доплитературу деньги что-нибудь куплю.

-Подожди, -прервал я её. -Так ты забыла оплатить подписку или сознательно решила экономить?

-Ну пусть решила! -повысила голос Екатерина. -Дома полно книжек. Думала и так получиться.

-Ладно, к вопросу распределения выдаваемых тебе на обучение и карманные расходы финансов вернёмся после, -решил я. -Что не так с рефератом?

-Да всё не так!

-Вдохни. Выдохни. И расскажи подробней, -посоветовал я. -Чаю будешь?

Екатерина кивнула.

-С бутербродами или с печеньем?

-С печеньем, -решила она. -И с бутербродами.

Я хотел было в шутку задать вопрос «не экономит ли она аналогичным образом деньги выдаваемые на школьные обеды?», но сумел сдержаться понимая, что дочь пришла мне рассказать о своей проблеме и подкалывать её сейчас будет совсем-совсем не уместно. Наливая вторую кружку чая и открывая дополнительную упаковку печенья «шоколадный Армстронг» лениво, без прошлого возмущения, подумал о том, что сейчас за школьное обучение ребёнка приходится всё больше и больше платить. За обед – заплати. За внеклассные занятия – заплати. За онлайн доступ к дополнительной литературе – ну, вы уже и сами догадались. Поговаривают, что на следующий год и основной набор учебников не будет выдаваться, его придётся покупать родителям. Когда Нова Роса являлся ещё частью Российской Федерации, то всё это было бесплатно. Сейчас, на свободной Луне, другие правила. И попробуй только возмутится или хотя бы просто сравнить что есть с тем, что было – мигом в подсобники землян запишут со всем вытекающими.

-Пап, ты задумался? Папа?!- позвала Екатерина.

-Да, милая, прости, -повинился я, пододвигая к ней её чашку чая и открытое печенье. -Что там не так с мамиными книгами?

-Всё с ними не так, -Катя рубанул рукой по воздуху показывая, насколько всё плохо. Этот жест она подсмотрела у мамы и теперь несознательно копировала. -В маминых книгах написано, что первые колонисты ещё на земле проходили строгий отбор, что на луну брали только самых лучших. А по правде, земляне ссылали сюда политических заключённых!

-Каких ещё заключённых? -опешил я.

-Звёздных людей, которые не хотели жить по их грязеедским законам.

-Что за ерунду ты говоришь?

-Не ерунду, а правду, как написано в учебнике. Это в маминых книгах одна ерунда написана и неправда. Я сделала по ним реферат, а мне за него двойку влепили и сказали переделать и все свои ошибки отдельно подчеркнуть и разобрать, -сунув в рот печенье из пачки, Катя уткнулась носом в чай и только обиженно сопела как будто это я лично написал все те книги, по которым она сделала злосчастный реферат.

-И так про всё, что не возьми, -продолжила дочь. -Написано, что для колонизации землянам пришлось напрячься и что едва не случился экономически коллапс, а по правде, это Земля всё время грабила Луну забирая у нас ресурсы и всё остальное. В маминых книгах написано будто раньше можно было свободно летать на Землю, но это не правда – земляне запрещали лунарам прилетать к себе.

-Как это запрещали? Я сам дважды летал. Один раз на мировую конференцию разработчиков нейросетей в Китай, а другой раз читать полугодовой курс в Московский Университет, -опешил я.

-В учебниках написано, что запрещали! -с полной уверенностью в своей правоте и правоте учебника заявила Катя.

-Так может это в учебнике написана неправда? -уточнил я.

-Не может!

-Почему?

-Потому, что за ответ по учебнику ставят пятёрку. А пятёрка означает, что ты ответил правильно. И значит так оно всё и есть, -сказала Катя, помедлила немного и добавила. -Ещё учительница говорила, что тот, кто спорит с указанной в учебнике информацией и убеждает не верить ей, тот агент землян или им сочувствующий. Потому, что учебник составляли самые лучшие учёные и они всё по десять раз перепроверили.

-Бред, -сказал я.

-Что, папа?

-Вся эта ситуация бред. И учительница ваша дура, если призывает верить клочку пропаганды вместо родного отца.

Признаюсь – вспылил. Наверное, следовало бы повести себя как-то по другом. Как минимум: значительно раньше поинтересоваться что там написано в современных школьных учебниках и чему учат мою дочь. Но домашние задания с Катей делала, в основном, Оксана. Если меня привлекали, то только для решения задач по математике и объяснению непонятных моментов в «началах программирования».

Закономерно Катя вспылила. Крикнула, что я сам дурак, закрылась в своей комнате и не открывала до прихода Оксаны.

-Что у вас произошло? -поинтересовалась жена.

-Ты видела какую ересь пишут сейчас в школьных учебниках?

-Конечно видела. Я ведь сама тоже работаю учительницей, -Оксана села рядом со мной, обняла и потрепала по голове.

-Но ведь нельзя же так, -пожаловался я. -Это какая-о вывернутая история. Специально искажённая! А я ещё гадал откуда Катька всей дряни набралась? Оказывается, из школы. Вот так-так!

Пока я говорил, Оксана продолжала менял гладить по голове успокаивая словно я сам был её четвертым, большим ребёнком. И поглаживание сработало. Я успокоился.

-В новых учебниках не столько ложь, сколько другой взгляд на те же самые события, -возразила жена.

Я снова взвился: -Да что ты говоришь?

-В любом случае это именно то, что мы, учителя, должны спрашивать с детей и на основании чего ставить им оценки. Иначе вопросы будут уже к учителям. А связываться лишний раз со стражами свободы не хочется никому. Там повезёт если просто отделаешься штрафом за недостаточную лояльность. Может выйти и много хуже.

-Так что, учить Катю этой, новой, переделанной истории?

-Если ты хочешь, чтобы она успешно закончила школу, то да, -твёрдо ответила Оксана, не отводя взгляд. Я первый его отвел.

-Книги твои тоже выбросим?

-Уберу их подальше в шкаф, -пообещала жена.

-Противно как-то, -сказал я.

-Противно, -согласилась Оксана.

С Екатериной мы помирились. Теперь я старался сознательно не вмешиваться и не вникать в то, чему учат мою малютку и не только мою, но и всех детей на Луне, в школах по новым программам. Оглядываясь назад, я понимаю, что это была наша с женой ошибка. Может быть самая крупная наша ошибка.

После того как помирились, перед сном, я спросил дочку: -Если бы я и правда был агентом землян, и ты узнала бы об этом, то рассказала бы кому-то ещё?

-Никому бы не рассказала. Честно-честно! -пообещала Екатерина.

-Спасибо, милая, -обнимаю её.

-Но ты точно не агент землян, папа? – с тревогой спрашивает она, разорвав объятия.

-На сто процентов чистый лунар, -усмехаюсь я. -Даже не сочувствующий.

-Хорошо, -она успокоилась.

Хорошо ли? Не знаю. Если бы мне кто-то предложил, то… Но мне не предложили. А сам я слишком труслив. Или, может быть, просто не считаю свои собственные убеждения чем-то достойным, чтобы отстаивать их с оружием в руках оставив позади всё, оставив семью, чтобы выйти сражаться один с целым миром – я на такое не способен, как оказалось. Но если бы все сражались, то кто бы тогда жил и просто спокойно делал своё дело? Я уже сто раз говорил, что не герой, не рыцарь с открытым забралом, а только лишь простой разработчик нейросетей. Возможно – достаточно хороший разработчик. Но и только.

Арктуру идти в школу только в следующем году. Сейчас для него последний год детского сада. Для нас с женой нервотрёпка – собрать все документы, проверить чтобы ребёнка заочно приняли в школу, познакомиться с будущей учительницей сына и другими детьми в классе, отправить ребёнка на подготовительные занятия и так далее.

Вот мы, с Арктуром, сидим дома и разучиваем новую песню. В детском саду дали задание выучить песню про космос.

Про космос так про космос. Арктур – мальчик живой, непоседливый. У него пытливый ум, но учить слова песни ему совсем не охота.

-Положи игрушки, -говорю я ему. -Как только повторишь с начала до конца ни разу не сбившись, так мы с тобой поиграем. Пока давай учить.

-А мы летим орбитами

Путями не избитыми

Прошит метеоритами простор

Оправдан риск и мужество

Космическая музыка

Вплывает в деловой наш разговор…

Маленький Иван с интересом наблюдает за нашими попытками выучить песню. Он только недавно начал говорить и сейчас пытается повторять за старшим братом.

-Просит метеоитами посто, -радостно лепечет младший сын и мы с Арктуром смеёмся Сам Ваня гордо улыбается и крутит головой. Ему нравится находится в центре внимания. А если вокруг смеются, значит всё правильно и всё хорошо.

В комнату заглянула Оксана: -Над чем смеётесь?

-Учим песню для детского сада. Но, похоже, Ваня разучит её ещё быстрее чем Арктур, -объясняю я.

Желая показать, что он уже давно выучил и последнее время просто придуривался, Арктур начинает петь: -А звёзды тем не менее

А звёзды тем не менее

Чуть ближе, но всё так же холодны

И как в часы затмения

И как в часы затмения

Ждём света и земные видим сны

Услышав слова Оксана изменилась в лице и прошипела, обращаясь уже исключительно ко мне: -Ты с ума сошёл?

-Что ещё такое? – не понимаю я.

-Эта песня не про космос, а про Землю. Что скажут в детском саду, когда ребёнок споёт там песню про Землю? Так точно не пойдёт. Придётся переучивать какую-нибудь другую песню.

-Но я только выучил эту, -начинает ныть Арктур.

-Все претензии к папе, -отрезала Оксана. -Надо было с самого начала нормальную песню выбирать.

-Эй, песня хорошая! -возражаю я. -Отличная песня.

-Я имела в виду песню не про землю, -уточнила жена.

Арктур возмущённо смотрит на меня. Хлопаю его по плечу: -Сын, мать права. Давай разучим какую-нибудь другую песню. Но так и быть, сначала сделаем обещанный перерыв, потом разучим.

Мы играем с ним в пластиковых солдатиков, обычных пластиковых солдатиков. Говорят, что чем более интерактивны игрушки, чем меньше ребёнок вынужден додумывать, самостоятельно играя с ними, тем хуже у него развивается воображение. Поэтому большая часть Катиных кукол не говорит и не двигается, а солдатики Арктура не умеют самостоятельно строиться по взводам и послушно ждут пока их расставит их маленький хозяин. Под шумок Иван умудрился стащить пару солдат и уже во всю обсасывал их, словно конфеты.

-Отдай? -требует Арктур хотя точно знает, что сделанным из неуничтожимого пластика солдатикам ничего не будет от детский слюней и попыток погрызть из режущимися зубами.

-Ладно, пусть у брата будет своя армия, -останавливаю я среднего сына. -Своя слюнявая армия.

-Генерал слюнявой армии, - смеётся Аркутр.

И Ваня тоже смеётся. Ему ведь главное, чтобы все вокруг были весёлые, и чтобы он находился в фокусе общего внимания.

Играя с сыновьями в солдатиков, я непроизвольно напеваю: -И снится нам не рокот космодрома

Не эта ледяная синева

А снится нам трава, трава у дома…

-Прекрати, папа, -резко одёргивает меня Арктур. -Мама сказала, что это грязеедская песня. Пусть её червяки поют, а мы не будем!

-Да, сын, -соглашаюсь с ним. -Похоже мы эту песню петь не будем. Не доросли мы ещё до неё.

На работе общая ситуация стабильно ухудшалась в течении последних нескольких лет. Если сразу после мятежа, то есть революции, прости Лебедев, достоинства, количество заказов не уменьшилось, а даже увеличилось. Премии и стимулирующие выплачивались в полном объёме. В общем новое руководство, захватившее власть над Когнитивными Технологиями, делало всё, чтобы ценные сотрудники не разбежались.

Когда конфликт с большой землёй перешёл в горячую фазу и стало понятно, что уходить, ценным специалистам, в общем-то некуда, то премии и стимулирующие начали резать пока не отменили их полностью. Дальше начались непонятные кадровые перестановки, когда по-настоящему грамотных спецов порой увольняли за написанный на эмоциях текст в их личных, никак не связанных с работой, аккаунтах социальных сетей. А посредственностей или даже недавно принятых новичков протаскивали в начальники и те принимались отдавать команды, не понимая полностью всех тонкостей и особенностей налаженных за долгие годы процессов. Естественно сразу же начались нестыковки, провисания, вместо спокойной работы приходилось то нагонять упущенное, то работать в стол, ожидая пока кто-нибудь там согласует что-нибудь, как всегда, в самый последний момент.

Непонятно откуда возникло множество отчётов, порой совершенно бессмысленных. Появились депримирующие штрафы. Руководством поощрялась практика доносительства, и отдельные сотрудники начали ею активно пользоваться. Мне, как руководителю, приходилось каждую неделю заполнять анкеты описывая в них настроение членов мое команды, их отношение к последним новостям, к тем или иным событиям, часто не имеющим никакого отношения к работе. И я заполнял, потому что если бы хоть раз не заполнил, то получил бы штраф. И кто-то, что-то такое, наверняка заполнял уже по мне самому. Не знаю: читали ли все эти горы отчётов и анкет или, может быть, они обрабатывались каким-то другим способом.

Пока в один прекрасный день мне не объявили, что мой проект закрывается, команда расформировывается, а я понижаюсь с должности руководителя проектов до обычного разработчика.

-Ладно проект закрылся, бывает. Но зачем разбивать спаянную команду? -не понял я.

-Так надо, -ответили мне.

Больше объяснений я не добился. Мне только мягко указали, что раз я теперь обычный разработчик, да ещё не входящий ни в одну команду, то мне следовало бы заняться поисками готовой принять меня команды, а не поисками ответов на неподходящие мне по уровню доступа вопросы.

Послушав доброго совета, я занялся поисками готовой принять меня команды. Увы, другие руководители проектов не спешили брать своего бывшего коллегу. Кто-то, может быть, чувствовал бы себя неудобно если бы в его команде работал в качестве рядового разработчика бывший руководитель. Кто-то не хотел брать меня опасаясь принимать к себе попавшего в опалу к верхнему руководству человека. Должно быть подобных причин имелось целое множество потому, что никто не хотел принимать меня. Кроме одной команды и одного руководителя проектов.

Я сидел в переговорной комнате, где десять минут назад получил очередной отказ и пил кофе из одноразового стаканчика, который через полчаса после открытия превратится в мокрую пыль и если ты не успеешь выпить из него кофе, то это твои проблемы. Расположенное на стене видеоокно транслировало вид на заснеженный лес. Величественные и раскидистые сосны держали на ветвях охапки снега.

Я услышал, как открылась дверь, но не повернул головы. Моё внимание было обращено на картину, где, как раз, над лесом всходило слабое греющее, но по-зимнему яркое, солнце. Тени сосен удлинялись и истончались. Я думал о том, что уже очень давно не видел настоящего леса хоть заснеженного хоть зелёного своими глазами, не через видео окно, на голограмме или в фильме.

-Слышал, ты ищешь куда бы кинуть кости? -поинтересовался вошедший.

-Привет, Воронцов, -поздоровался я.

-Зачем так официально?

-Привет Макс, ой, прости, всё время забываю, что ты теперь Шам.

-Вообще-то Аль-Шам.

-Точно, ведь ты теперь начальник. Немного официальности не повредит.

-Было бы неплохо, -согласился Воронцов, то, ли не заметив моего сарказма, то ли сделав вид, что не заметил.

Он сел рядом. Взмахнул рукой с надетым на палец кольцом управления отслеживающем жесты и позволяющим отдавать невербальные команды. Снежный лес, где только-только встало солнце сменился жарким пляжем с песком цвета расплавленного золота и накатывающими на него волнами, оставляющими после себя, барашки белой пены. Центральную часть изображения занимала женщина в минималистичном купальнике медленно натирающая своё тело кремом.

-Вообще-то я смотрел, -сказал я.

Воронцов отмахнулся: -Что там смотреть: лес и лес. Ничего интересного.

Я не ответил, и он спросил: -Пойдёшь ко мне? Уверен, что смогу найти местечко куда бы мой учитель мог бы пристроиться.

-Учитель?

-Ну, я многое перенял у тебя, -признал Воронцов. -Поэтому действительно, можно сказать, что ты был для меня как учитель.

-Вау, -сказал я. -Неожиданно.

Мы помолчали, глядя на то, как девушка в видеоокне закончила намазывать кремом руки, плечи и живот и принялась за длинные, в меру загорелые ноги. Допив кофе, я бросил стаканчик в контейнер для использованной одноразовой посуды. Там, на дне, уже имелась небольшая лужа быстро подсыхающей жидкости – чей-то чужой стаканчик, вскрытый раньше, чем мой, начавшийся разлагаться, но не успевший дойти до конца процесса. Со дна лужицы поднимались пузырьке – процесс разложения одноразового пластика проходил с выделением кислорода, чем дополнительно освежал воздух в помещении.

Я поинтересовался: -Проект всё тот же?

-Распределённая нейросеть первого класса. Задача – прогнозирование и оценка лояльности пользователей по оставляемым ими сетевым следам. Проще говоря – сеть должна высчитывать насколько велика вероятность, что в ближайшее время данный пользователь напишет вредную статью, оставит неподобающий комментарий - в общем совершит противоправное действие в сети или вне её основываясь на пуле его предыдущих комментариев и прочих логов сетевой активности даже с учётом того, что все прошлые комментарии этого пользователи были признаны лояльными и добропорядочными.

-Амбициозная задача, -оценил я.

-Верно, задача интересная, -подтвердил Воронцов. -Так ты переходишь ко мне?

Молчу, продолжаю размышлять.

-Послушай, должен признать: проект оказался сложнее чем я изначально думал, -немного нервно продолжил приоткрывать карты Воронцов. -И мне нужны на него опытные разрабы. Прямо вот опытные, чтобы смогли разобраться. А других опытных, и чтобы сидели без дела, кроме тебя сейчас нет.

Продолжаю молчать.

-Куда ты ещё пойдёшь? -спрашивал Воронцов. -Все прочие команды и руководители проектов от тебя отказались. Ничего сольного тебе тоже не светит. Так куда? В поддержу? Не твой уровень. В какую-нибудь мелкую контору, где не разрабатывают сети с нуля, а только немного переобучают готовые или собирают из стандартных шаблонов? Тебе там будет скучно. Да и уровень заработной платы не сопоставим.

Я понимал, что он прав. Некуда было идти. Если я – последняя надежда Воронцова довести до ума слишком сложный для него проект, то и он моя последняя надежда продолжить заниматься любимым дело и за очень приличную, даже после всех сокращений, урезаний и понижений в должности, заработную плату. Вот только сам проект... С технической точки зрения задача грандиозная. С моральной – в каком-то смысле мне предлагалось самому сковать себе цепи, построить систему, где шаг влево, шаг вправо и вот ты уже на карандаше у компетентных органов.

И знаете, что я выбрал?

-Конечно, -протягиваю руку Воронцову, и он с готовностью обхватывает мою ладонь своими вялыми пальцами. -Буду рад поработать вместе с тобой. Снова.

Мы улыбаемся друг другу неискренними улыбками. Девушка из видеоокна закончила размазывать по телу крем и легла загорать на расстеленном поверх песка полотенце. Море равномерно бьётся волнами. Песок такого золотистого цвета, что кажется будто видеопроцессор каждую песчинку просчитал и нарисовал отдельно.

Просто чтобы вы знали – я не горжусь этим своим решением. Не горжусь сейчас и не гордился даже в тот момент, когда принял его.