Наши дети

Глава 12. Мера материальных ценностей

Никому еще не удавалось вырасти, не совершив при этом ошибок.

Альфред Адлер

На поле обычной городской застройки небоскрёбы прорастали словно гигантские деревья из стекла, стали и бетона. В одном из таких находился и я, примерно посередине между небом и землёй. На расстоянии порядка сотни метров от земной поверхности, совсем не замечая этого, я пил из одноразового стаканчика довольно посредственный кофе на высоте, где, в обычной ситуации, летали бы только птицы. Вместе со мной, на высоте полёта птиц, имелся серый офисный диванчик, куллер с водой, стол-стойка и строгая секретарша за ним, а также двери с надписью «директор по персоналу» за которые мне требовалось попасть, но пока я вынужден был сидеть, ждать, пить кофе и разглядывать секретаршу.

Кофе, как говорилось выше, был более чем посредственным. Мне не хотелось его допивать, но я не видел урны куда его можно было бы выбросить, поэтому приходилось держать в руках наполовину пустой, остывший стаканчик и перекатывать образовавшуюся на языке горечь.

А вот секретарша, в отличии от кофе, вполне стоила того, чтобы на неё посмотреть. Строгий офисный стиль в одежде: белое с чёрным. Строгий взгляд за прозрачными, но всё-таки чуть мерцающими очками дополненной реальности отчего казалось будто в её глазах то и дело сверкают крохотные не то молнии, не то искры. Тонюсенькие ниточки бровей и ярко красная помада словно открытая рана. В общем, охранявшей двери так нужного мне «директора по персоналу» секретарше не хватало только длинных, выше колен чёрных кожаных сапог, можно с шипами и стека или плётки в руках.

Закрыв глаза, я помотал головой желая развидеть представшую перед моими глазами картинку как она, будто дожидаясь именно этого момента, произнесла глубоким грудным голосом: -Проходите.

Так и не найдя куда можно выбросить стаканчик с кофе я прошёл мимо следившей за мной краем глаза секретарши, потянул за ручку массивную дверь. Ещё успел подумать – за каким чёртом их сделали такими массивными? Чтобы показать значимость корпорации куда соискатель пытается устроится?

Директора по персоналу я уже видел, когда он держал речь перед десятком кандидатов пришедших устраиваться на должность ведущего разработчика искусственный нейронных сетей в корпорацию «Феникс». Выглядел он как колобок на ножках и, должно быть, уступал в росте своей секретарши, особенно если обуть ту в чёрные кожаные сапоги с высокими каблуками. Так, перестать думать о сапогах и всём таком прочем.

-Поздравляю с успешным прохождением технического собеседования, -сказал он.

-Спасибо, -не найдя куда деть проклятый стаканчик поставил его на край стола. На самом деле, чтобы добраться до этого кабинета мне пришлось пройти целый ряд технических собеседований, но поправлять я его не стал.

-Из-за отсутствия у вас документов нам приходится особенно тщательно проверять вашу квалификацию, -то ли объяснил, то ли извинился колобок. -Но теперь я действительно склонен верить, что вы работали в главном офисе легендарных «Когнитивных Технологий».

Я промолчал. Не говорить же в очередной раз «спасибо». Поверил он мне, ну надо же какая честь…

-Буду с вами откровенен. Технические собеседования успешно прошли сразу несколько кандидатов, но нам требуется только один. Поэтому мы решили дать ещё одно тестовое задание, на этот раз практического плана. Вы согласны?

Пожимаю плечами. Согласен ли я? Мне нужна работа чтобы вытащить мою семью с Луны и ради этого я готов хоть постоять на голове, хоть станцевать. Хотите посмотреть, как я танцую? И правильно, что не хотите. На самом деле довольно жалкое зрелище.

-Сейчас Марина отведёт вас в отдельный кабинет. Задание уже лежит там на столе. Время до конца рабочего дня. Удачи, -не слишком искренне пожелал мне колобок.

Мариной оказалась та самая секретарша которой очень не хватало длинных кожаных сапожек.

Оставшись один, в небольшом, но уютном кабинете я первым делом избавился от проклятого стаканчика с дрянным кофе, прочитал напечатанное на бумажном листе тестовое задание, почесал голову, сел за терминал и принялся за работу. Если пройденные собеседования показались мне слишком лёгкими, то финальное тестовое задания, наоборот, выглядело избыточно сложным.

Что за странные качели – то слишком легко, то слишком сложно для тестового задания, -подумал я.

Но хочешь не хочешь, а делать надо. Разобравшись с терминалом и предложенном мне набором инструментальных средств, я с головой погрузился в работу.

Как бы то ни было, а я действительно любил свою работу и сейчас, после долгого перерыва, наслаждался снова занимаясь ею.

Можно сказать, что на меня снизошло вдохновение. Я проработал без перерыва шесть часов, без обеда и перерывов, разве только ровно один раз за всё время сходив в туалет. Секретарша Марина уже дважды интересовалась не закончил ли я и, в последний свой приход, намекнула что рабочий день как бы заканчивается и задерживаться ради меня одного она сегодня совсем не планирует.

На самом деле даже обидно, когда красивая девушка намекает что ради тебя она не планирует задерживаться. Сразу возникает множество вопросов: а ради кого-то другого она согласилась бы задержаться? Насколько надолго?

Впрочем я – человек женатый и даже раздобудь Марина чёрные кожаные сапожки у неё всё равно не имелось бы ни единого шанса.

-Прошу прощения за то, что заставил вас ждать, -устало улыбнулся я секретарше и решил пошутить: -Если меня возьмут, то обещаю, что в первый же рабочий день куплю самую большую шоколадку на свете.

Шутка пропала зря как брошенная на удачу монетка, пролетевшая мимо колодца.

Раздражённая тем, что она задержалась из-за меня на целых полчаса, Марина сухо сообщила, что результаты моих трудов и трудов других кандидатов завтра оценит глава отдела разработки и мне сообщат решение компании по моей персоне в течении трёх следующих дней.

Встав из-за терминала, немного походив по кабинету, мне сразу захотелось есть, пить, полежать и сделать зарядку. Такие вот взаимоисключающие желания.

-Ещё раз извините за задержку, -повинился я.

-Ваши коллеги управились за пару часов, -поджав губы поделилась Марина.

Если их тестовые задачи были сравнимы по сложности с моей, то… с какими гениями я состязался за место ведущего разработчика? А ещё говорят будто земная школа разработчиков нейросетей на два шага позади лунной.

Усталый и, вдобавок расстроенный, совершенно без настроения я уже глубокой ночью доехал до городка-спутника в пригороде которого стоял дядин дом.

Мысленно перебирая другие компании на чьи предложения о работе можно было бы откликнутся, я перекусил в круглосуточной столовой и выпил бутылку пива, от которого только неудержимо захотелось икать. Прежде чем вызвать беспилотное такси готовое отвести меня до порога дядиного дома решил немного побродить по стремительно погружающемся в ночь улицам. Центральные улицы слишком ярко освещены. В парке все места заняты ищущими романтики и уединения парочками. Я же один и там мне делать нечего. Прогуливаясь по периферийным улочкам и так небольшого городка, я мысленно поприветствовал ущербный месяц. Там, на луне оставался мой дом. И хотя сама Луна изгнала меня, силой отправив сражаться на несправедливую войну на несправедливой стороне. Я всё равно скучал по ней и хотел бы вернуться. Когда-нибудь, когда поганца Полански выбросят без шлема на поверхность, а каждого, кто только заикнётся о превосходстве «звёздных» над «грязеедами» будут бить по губам, а может быть и головой о переборку.

Тихонько напевая себе под нос знаменитую песню прошлых лет «О луна – ты целый новый мир» я бродил в полутьме светящих один через два фонарей и постепенно гаснущих окон домов. Воздух был прян и свеж. Он опьянял меня сильнее чем выпитая недавно бутылка дешёвого пива. Настроение потихоньку поднималось, и я уже не сожалел о проваленном, как мне казалось, тесте на должность ведущего разработчика корпорации Феникса. Однако закончился томный вечер сосем не на лирической ноте.

Мурлыкая слова известной песни прохожу мимо тёмного переулка, заканчивающегося тупиком как меня догоняет то ли вопрос, то ли восклицания. Но хорошо ещё что не половинка кирпича и не пустая бутылка.

-Эй ты!

Удивлённо оборачиваюсь. Груда мусора в конце тупика поднимается, превращаясь в сначала садящегося, а потом поднимающегося человека.

-Эй ты! Лунар что ли?!

Мужчина пошатывается, но стоит и даже делает пару шагов в мою сторону. Узкие глазки смотрят в мою сторону и злобно блестят.

-Простите, вы мне?

-Тебе, лунная сволочь, -обрадовался начавшемуся диалогу восставший из мусора незнакомец. -Я вас, сволочей сразу определяю. Когда лунная сволочь идёт, то как будто подпрыгивает словно ей собственные яйца мешают.

-Лучше упади носом обратно в лужу, из которой вылез, -предложил я. -Давай разойдёмся краями, мне не нужны неприятности.

-Не разойдёмся, -вдруг чётко и внятно говорит незнакомец. Он подошёл ближе, и я ощущаю сильный запах чужого перегара. -Вы мне вот, что гады сделали!

Он хлопает себя по бедру и раздаётся глухой металлический стук. Сосредоточившись, я слышу работу сервоприводов, обеспечивающих работу ножного протеза.

-Вы мне ногу, гады, должны!

Наверное, следовало бы пытаться и дальше погасить конфликт, но я почувствовал, что сам начинаю заводиться.

Предупреждаю незнакомца: -Смотри чтобы вторую не оторвали.

-Ах ты! – он замахивается, но удар проходит мимо, и мужчина чуть было не падает, улетая следом за своим кулаком, однако каким-то чудом удерживается в вертикальном положении.

Сейчас было бы достаточно просто свалить его всего одним точным ударом. Но я медлю. Не хочу неприятностей. У меня статус беженца и безработного. Здесь нахожусь только благодаря дядиному приглашению. Не хочу чтобы у него возникли из-за меня проблемы.

Неожиданно мужик выдал: -Я в космопехоте служил!

Хмыкаю в ответ: -Вообще-то я тоже.

Удивительно, но мой ответ доходит до его затуманенного сознания, и он удивляется: -Правда?

Подтверждаю: -Ага. Только, боюсь, на другой стороне, в которую стреляли вы и которая стреляла в вас.

Однако подробности не важны.

Мужик резко бросается ко мне. Не успеваю увернуться и он хватает меня в объятия, радостно трясёт и наконец выпускает.

-Служил?! – радуется он и на радостях предлагает: -Выпьем?

Осторожно замечаю: -Тебе, кажется, хватит.

-Пожалуй, -неохотно соглашается мужик. Пошатывается, но я поддерживаю его в вертикальном положении.

Предлагаю: -Вызвать такси?

-Не надо, здесь близко.

-Ну тогда идём что ли? -предлагаю я решив его проводить, иначе опасаясь, что он может снова упасть и пролежать до утра, а ночи уже холодные.

Мы медленно и по неровной траектории движемся. Я изредка поддерживаю своего нового знакомого, особенно на поворотах. Надеюсь, он действительно знает куда идти, а не движется наобум. Это была бы самая бездарно проведённая ночь в моей жизни – блуждать до утра под ручку с пьяным инвалидом.

-Спасибо, брат, -проникновенно говорит мне мужик.

-Какой я тебе брат? -отвечаю ему. -Я ведь лунар – лунная сволочь.

Мужик на секунду задумывается и решает: -Сволочь, но всё равно брат. Это вы от нас отказались и продались пришельцам. А мы вас до с их пор считаем братьями.

-Эй! – останавливая я его. -Лично я ни от кого никогда не отказывался.

-Но молчал, когда другие отказывались, когда позорили и проклинали, -удивительно проницательно заметил мой спутник.

-А что я мог сделать?

-Думаешь ты один сейчас задаёшься вопросом «что я мог сделать?» вас таких десятки, если не сотни тысяч…

-Тебе-то хорошо сейчас всё решать.

Он засмеялся: -Это мне-то хорошо?

Постучал по протезу.

-По крайней мере ты вернулся живой, -говорю ему я.

Он резонно замечает: -Ты тоже и на обоих своих ногах.

Отвечаю, ища взглядом месяц, но не нахожу, видимо спрятался за тучу: -Я ещё не вернулся…

Довожу мужика до дома, где сдаю на руки усталой женщине – сестре, жене, просто подруге? Без разницы. Я своё дело сделал, а дальше её забота.

Она благодарит: -Спасибо вам!

Молча киваю и исчезаю в ночи. Отойдя, чуть подальше вызываю такси и еду к дяде.

Александр Григорьевич не спит. Услышав, как захожу в дом он выходит из своей комнаты, и мы с ним пьём чай. Рассказываю, как прошло моё собеседование.

-Ничего, -утешает дядя. -Первый блин комом.

-Конечно, -соглашаюсь с ним. -У меня обязательно всё получится. По-другому не может и быть.

Следующий день я отсыпался, а ещё через день мне позвонили и попросили приехать в кадровый отдел «Феникса».

-Зачем? -не понял я.

-Так вы ещё хотите устроиться к нам на работу? Тогда приезжайте.

Бросаю всё, вызываю беспилотное такси, еду. Вот уж не думал, что получится снова вернуться туда после того тестового задания, которое я едва-едва успел закончить прежде, чем строгая секретарша выгнала меня из офиса.

Поразительное дело, в отделе кадров меня встречает сам его директор, тот самый толстячок. Он жмёт мне руку, предлагает угостить завтраком, а когда я отказываюсь, гоняет секретаршу Марину за булочкой и стаканом кофе для меня пока мы с ним ждём оформления документов. Булочка оказывается ещё тёплой, а кофе просто превосходным, совсем никакого сравнения с той бурдой которую мне налил стоящий в коридоре автомат в моё прошлое посещение.

-Послушайте, -говорю я. -Что случилось?

-Ничего не случилось, -всполошился толстячок. -Мы берём вас на работу. Вы ведь не передумали к нам устраиваться?

-Не передумал, но тестовое задание…

-Вы его прекрасно выполнили.

-Наверное, -соглашаюсь с ним. -Но самым последним.

Директор по персоналу оценивающе смотрит на меня и откидывается на спинку кресла: -Ладно, пожалуй, мне стоит рассказать так как коллеги точно не станут молчать. Дело в том, что по недоразумению, вместо тестового задания вам досталась одна из реальных задач. Одна из наших команд разработки оценила сроки её выполнения в две недели. А вы сделали всего за шесть часов, причём справились один, тогда как в той команде было шесть человек, и они запросили две рабочих недели. Когда мы разобрались в том, что произошло, то естественно решили сразу же взять вас к себе пока не переманил кто-нибудь другой. Вы ведь знаете, что разработчиков нейросетей сейчас разбирают как горячие пирожки в морозный день. А тем более настолько грамотному специалисту, работавшему в головном офисе «Когнитивных Технологий» вообще цены нет.

-Вообще-то есть, -улыбнулся я помахав только что подписанным документом где стояла вполне конкретная сумма.

-Фигура речи, -улыбнулся толстячок.

Я улыбнулся в ответ, хотя нисколько не поверил, что реальная задача могла случайно оказаться на месте тестовой для проверки кандидата. Готов спорить, что кто-то пытался отсеять «лишних» освободив место для «своего» и подкладывая им слишком сложные для тестового задания задачи, чтобы они показались некомпетентными и не могли составить конкуренцию «своему» кандидату. Как бы мне это всё ещё не откликнулось в будущем. Впрочем, плевать. Я был на фронте и вернулся оттуда живым. Видел, как умирают товарищи и убивал сам. Думал, что не выживу под плотным огнём земных космодесантников, но остался не только жив, а ещё и цел. Когда устройство «наших космических друзей» начало поднимать мёртвые тела и посылать их заново в бой я сумел спастись из того ада, в который превратился бывший орбитальный отель. Другими словами: мне ли после всего пережитого боятся офисных интриг и недовольства коллег? Да пусть хоть целиком на смазку изойдут, я вряд ли даже почешусь. Свалят на меня самую сложную часть работы? Так судя по их уровню мне подобное будет только в радость. Хоть чем-то занять голову чтобы не думать каждый вечер и не гадать как там мои на луне.

-Вы обещали, если устроитесь, шоколадку, -шепнула мне секретарша Марина, окутав ароматов цветочных духов.

-Самую большую, -подтвердил я свои слова.

-Обожаю мужчин умеющих держать слово.

На всякий случай сразу уточняю: -Я женат.

-Где же ваша жена?

-На Луне. Но я собираюсь вывезти её оттуда на Землю.

Стоит ли говорить, что с первой же зарплаты я купил в даркнете часовой доступ к нелегальному частному спутнику связи и сумел наконец-то позвонить к своим, на луну. И плевать на то, что часовой звонок не самого лучшего качества стоил мне почти одну десятую от моей, отнюдь не самой маленькой по земным меркам, месячной зарплаты.

Канал связи был отвратительно узкий. Настолько, что пришлось отказаться от передачи голографического изображения и переключить камеру в режим обычной видеокамеры. Ещё выводила из себя секундная задержка, но здесь уже ничего не поделаешь – причина не в загруженности сети или избыточном шифровании, а в банальном расстоянии до луны. С расстоянием я поделать ничего не мог.

Чёрный экран с надписью по центру «вызов идёт». Я весь в ожидании. Внутренне сжат и собран, словно пружина.

На экране растерянное лицо жены. С её стороны она приняла скрытый вызов от неизвестного источника и сейчас могла увидеть на экране кого угодно.

А увидела меня.

Как будто в замедленной сьёмке её глаза расширились, губы приоткрылись и выдохнули, выплеснули, выкрикнули одно слово: -Дорогой?!

-Со мной всё в порядке, -поторопился заверить её. -Я на Земле.

-В плену?

-Был в плену, сейчас числюсь беженцем. Точнее уже не беженец, нашёл постоянную работу – могу подавать на получение земного, тьфу ты, российского гражданства.

Оксана заплакала. Стойко пережидаю поток её слёз. Драгоценные секунды утекают зря, но как зря? Каждая из них стоит целого алмаза, стоит крупной слезинки что сейчас катится по щеке моей ненаглядной жены.

Сквозь слёзы она рассказывает: -Нам сначала сказали - ты погиб. Только через три недели поправили, что сдался в плен.

Бедняжка. Сколько ей пришлось пережить.

-Сказали, что сдался в плен и Арктуру, на этом его собрании «юных помощников», пришлось публично от тебя отказаться, -рассказывала Оксана. -Не подумай, он не хотел, даже спорил. Это я настояла. Иначе могло быть хуже, ты же знаешь.

Когда она сказала, что мой средний сын публично от меня отказался, то в груди кольнуло острой иглой, но я выдавил из себя, как из почти пустого тюбика, улыбку и ласково улыбнулся: -Вы сделали всё правильно. Я не сержусь.

-Приходили с обыском стражи свободы, -делилась наболевшим жена. -Перерыли полквартиры, забрали домашний сервер - буквально вырвали из стойки и мой рабочий компьютер. Говорили будто ищут какую-то украденную нейросеть, даже вдоль стен прошли с прибором для поиска электронной активности. Пришлось дать им взятку, чтобы отстали. Деньги кончались, мы продали квадроцикл для поездок по лунной поверхности. Выручили, наверное, треть от его нормальной цены. Ты же помнишь, он был в отличном состоянии, почти как новый. Ещё я продала своё ожерелье, которое со сверхчистыми алмазами. Оно всё равно мне никогда не нравилось.

Утешаю её: -Держитесь! Я обязательно вытащу вас на Землю. Уже ищу подходы к контрабандистам и свободным торговцам. Меня обещали свести с нужными людьми. Конечно, нужны будут деньги. Но на Земле есть те, кто готов мне их занять. Если не хватит – заработаю. Буду браться за что угодно и вкалывать по двадцать часов в сутки, но вытащу вас оттуда.

Моё обещание твёрже чем носовая броня космических линкоров призванная противостоять мощнейшим лазерным орудиям систем пко вынесенных на орбиту.

Оксана вытирает слёзы. Я сначала делаю вид, что не плачу, но затем сдаюсь и тоже вытираю слёзы. Два взрослых человека плачут и не стыдятся этого.

Проговорив сорок минут, отключаюсь, чтобы позвонить ещё раз вечером и увидеть детей. По уму, пожалуй, не стоило показываться им на глаза ведь дети могут, сами не желая того, легко проговориться. Но моё желание увидеть детей, услышать их голоса и самому сказать им несколько слов слишком сильно, оно легко затмевает робкий голос разума.

Договорились с Оксаной, что я позвоню в определённое время, а она перед этим подготовит детей.

Со щемящем чувством и с большим волнением, чем когда проходил собеседование в поисках работы звоню.

Заставка «соединение устанавливается» держится на экране слишком долго. Оно висит там целую вечность. Наконец заставка пропадает и на экране вырисовывается изображение родных лиц.

Я буквально купаюсь в многочисленных «Папа! Папа!», плаваю в них и ныряю, словно рыба в воде, птица в облаках или женщина в ароматической ванне. Как же мне хочется их всех обнять, почувствовать тепло их тел в своих руках и биение их маленьких, но горячих и отважных сердечек. Увы, сейчас это никак не возможно.

-Папа! -выбивается на первый план Арктур. -Прости меня!

Его лицо горит. Пылают щёки и лоб, подбородок и уши – всё ярко малинового цвета.

-Я говорил про тебя гадости, папа, -признаётся Арктур.

Пытаюсь его успокоить: -Ничего, я не сержусь.

-Я… я плюнул на твою фотографию, -Арктур смотрит в пол не в силах поднять глаза. -Потом они сожгли её.

-Пусть сожгут хоть все мои фотоснимки, которые найдут, -говорю я ему. -Мне от этого хуже не станет. А ты всё сделал правильно – ты обманул их.

-Я горжусь тобой, -заканчиваю я отчётливо понимая, что сейчас говорю не правду. Не получалось у меня гордиться сыном за то, что он прилюдно оплевал и сжёг мою фотографию. Может быть другого выхода не было, но… гордиться им у меня не получалось.

-Ты правда не сердишься?

-Правда. Совсем не сержусь, -вру я.

Маленький Ваня жалобно спрашивает: -Папа, ты когда придёшь обратно? Я соскучился!

-Я не приду – я заберу вас к себе. Совсем скоро. Надо только договориться, -обещаю ему и добавляю, на этот раз от всего сердца, чистую правду: -Я тоже соскучился.

Екатерина смотрит на меня словно колючий ёжик, свернувшийся при свете фонаря и осторожно выглядывающий одним глазом из своей крепости иголок, проверяя не ушла ли так испугавшая его опасность по своим делам?

-Кать, чего хмуришься?

-Ты бросил нас! -со всем апломбом юности заявляет старшая дочь.

-Меня забрали силой, -объясняю я ей. -Сопротивляться было бесполезно.

-Но ты сейчас сидишь там, на земле!

-Я попал в плен.

-Другие возвращаются из плена. Я сама видела – по визору показывали, как недавно был крупный обмен военнопленными. Все, кто захотели, они вернулись, - обвиняет Катя.

Соглашаюсь со старшей дочерью: -Верно, я не хочу возвращаться. Но знаешь почему? Потому, что собираюсь вытащить вас всех с луны на землю. Пока луной правит безумец Нил Полански целующийся с «нашими космическими друзьями» и им в угоду гонящий на орбиту всё новых насильно отмобилизованных – от луны лучше держаться подальше. Верь мне! Я обязательно вытащу вас оттуда. Ты веришь мне?

После некоторой паузы Катя говорит: -Верю.

-Хорошо, -подвожу я итог, хотя мне не понравилась пауза перед её ответом. -Хорошо.

Купленное время работы нелегального спутника связи заканчивалось.Предупреждающе замигала красная рамка, а я всё никак не мог заставить себя попрощаться. Разговор так и оборвался на полуслове, на не произнесённом до конца предложении, на обворованной посередине фразе. Я вдруг понял, что сижу перед чёрным экраном, на котором написано «Авансированное время истекло. Соединение прервано». Со вздохом досады закрываю ноутбук. Иду на кухню, делаю себе бутерброд, не обращая особого внимания на то, с чем он, запиваю минералкой.

Минералка из холодильника обжигает горло холодом. Но мне это и требуется. В два глотка допиваю её и возвращаюсь к ноутбуку. Работа сама себя не сделает. Если я хочу как можно скорее перетащить семью на Землю, то мне нужны деньги, много денег. Вряд ли контрабандисты согласятся работать за бесплатно или вдохновившись одной только красотой моих глаз.

…

Следующие четыре недели оказались очень успешные для земного командования. Забавно, я живу на Земле, работаю на землян, мечтаю перетащить семью с луны на землю и всё равно вместо «нашего командования» даже мысленно говорю «земного командования». Что со мной не так? Или всё в порядке, именно так оно и должно быть?

Так вот – земляне как будто получили толчок, нечто, что сдвинуло равновесие в застывшей на какое-то время орбитальной войне. Если раньше оба войска, образно говоря, толклись на месте. На каждый захваченный (или мне теперь требуется говорить «освобождённый») орбитальный объект объединённая земная армия теряла контроль над каким-то другим объектом и паритет, в целом, сохранялся. Иной объект захватывался и отвоёвывался по десятку раз, полностью превращаясь в кусок космического мусора, однако всё равно пригодный чтобы установить на нём дальнобойные орудия, превратить в базу для космодронов и так далее.

Если вспомнить как развивался ход военных действий, то видно, что сначала земляне совершили стремительный рывок и казалось, что они смогут выйти на низкую лунную орбиту уже через месяц, может быть через два. А тот, кто контролирует низкую орбиту, тот и победил. Стрелять сверху вниз значительно проще чем снизу вверх – эту аксиому знают даже дети. После того как Нил Полански со своей электромагнитной катапультой обстрелял землю кусками лунного реголита пытаясь запереть землян на материнской планете уничтожая космодромы и всю космическую промышленность целиком, а после нанёс удар по крупным городам убив даже не сотни тысяч, а миллионы землян – любые мирные переговоры стали невозможны. От ответного массового ракетного удара землян Луну защитили пришельцы, но напрямую в войну они не вмешивались.

Несмотря на некоторое техническое превосходство луны и на захваченный лунарами космический флот – экономические, производственные и человеческие ресурсы Земли и Луны не сопоставимы. Началась эта странная орбитальная война, в которой пехотинцы с ракетными ранцами и космодесантники на десантных ботах-невидимках сражаются за находящиеся между луной и землёй орбитальные объекты, а линкоры и эсминцы остаются практически не у дел, опасаясь подойти близко, чтобы не получить в борт залп систем противокосмической обороны. Земляне должны были победить за счёт одного только превосходства в ресурсах, но пришельцы вмешались, снова, поставляя Полански своих собственных киберов. Чем больше давили земляне, тем сильнее увеличивали помощь «космические друзья». Пришельцы явно не желали, чтобы Земля победила или, по крайней мере, чтобы земляне победили быстро. Но вот желали ли они победы Луне – очень хороший вопрос. Число поставляемых ими сверхэффективных боевых киберов, включая те страшные многоножки, способные поднимать мёртвые тела и управлять ими, было не настолько велико, как-то требовалось Луне, чтобы окончательно переломить ситуацию в свою пользу.

Вот и получалось, что сумевшие выбраться в космос и с наскока захватить ближайшие к земле орбитальные объекты, земляне стремились удержать их любой ценой - ведь именно размещённые на них системы пко прикрывали планету от нового обстрела из электромагнитной катапульты. А лунары время от времени проверяли прочность орбитального ракетного щита метая здоровенные каменюки и когда системы пко разрушали их, разбивая на мелкие кусочки без особой опасности сгорающие в атмосфере – тогда с поверхности земли можно было увидеть чудовищно красивый фейерверк. Сияло и сверкало так, что было видно даже днём, а ночью вовсе половину неба заливало огнём.

Земляне контролировали ближайшие к планете объекты превратив их в мощнейшие крепости, которые проще уничтожить, чем захватить, но уничтожить их тоже очень и очень не просто. Лунары поступили аналогично, создав сеть орбитальный долговременных укреплённых объектов с опорой на три крупные космоверфи. В пространстве между этими двумя укреплёнными районами уже больше двух лет шла война. Каждая из сторон пыталась, постепенно захватывать один орбитальный объект за другим. Разместить на них системы пко и радары. Подтащить дальнобойные орудия. Ползучей экспансией подобраться к укреплённому району противника и начать его раздалбливать с близкой дистанции. Но ни у кого это до сих пор не получалось.

Случались резкие прорывы, когда одна из сторон захватывала чуть ли не десять объектов разом и рывком продвигалась вперёд, но после всегда следовала контратака или атака в другом месте и воспользоваться плодами успеха как следует не получалось.

Образовалось хрупкое, постоянно нарушаемое, но также постоянно восстанавливаемое равновесие.

Но равновесие в войне вещь крайне непродолжительная.

А это и без того продержалось дольше чем кто-либо рассчитывал.

Постепенно чаша весом принялась склоняться на сторону землян. Сначала понемногу, едва заметно. Но множество крошечных локальных преимуществ неизменно складывались в преимущества глобальные, уже заметные невооружённым глазом. Наконец сотни маленьких преимуществ вылились во всё возрастающее число промежуточных орбитальных объектов, переходивших под контроль объединённой земной армии.

Что это было за неожиданное преимущество? Может быть: возросшее качество вооружения? Новый тактический скафандр, принятый недавно на вооружение? Улучшенная маскировка десантных ботов? А может быть просто опыт солдат и командиров, завязших в необычной орбитальной войне, наконец суммировался, переосмыслился и породил новые тактические ходы? Так называемым экспертам и специализирующимся на освещении хода военных действий блогерам оставалось только гадать. Обычно всегда готовое записать на свой счёт лишнюю победу, тем более если таковая и правда имела место быть, военное командование по этому поводу хранило стойкое молчание. Если кто-то задавал прямой вопрос, то выполняющие обязанности по общению с прессой офицеры отделывались общими фразами вроде «ловкость и находчивость земных солдат не могли не сыграть решающей роли» или «долгое время подготавливаемый план наступления наконец начал реализоваться» или даже «то, что мы побеждаем вполне естественно. Как может быть иначе? Или вы сомневаетесь в победе?».

В победе никто не сомневался.

И хотя люди понимали, что всей правды им не говорят, но мирились с этим. Кто и когда говорил простому народу всю правду? Военная тайна опять же. В общем наши побеждают и слава богу!

Признаться, на всей этой волне, я сам воспрял духом рассчитывая, что такими темпами выстроенные Нилом Полански вокруг луны оборонительные рубежи будут взломаны примерно за полгода и дальше захватившему власть безумцу не останется другого выхода как сдаться или же покончить с собой. Честно говоря, меня устроили бы оба варианта. Хотя было бы справедливо, чтобы взявший в заложники своих безумных идей всю Луну Полански не просто закончил бы свою жизнь, а испытал бы перед этим хоть малую толику тех страданий, которые он причинил десяткам миллионов людей снюхавшись с чужими и тем самым развязав гражданскую войну, расколовшую человечество.

С другой стороны: человечество никогда и не было единым.

Даже сейчас, так называемая «объединённая земная армия» состоит из русских, китайцев, американцев и индийцев. Всех прочих в ней не более десяти процентов. Четыре мировые державы - четыре вертикали командования. Хорошо ещё что все эти ребята как-то сотрудничают между собой, а не пытаются воевать каждый самостоятельно. Но всё равно, подобная разобщённость – большая системная проблема так называемой «объединённой», но, по факту, скорее разъединённой, чем объединённой земной армии.

И всё равно было что-то, что изменило сложившийся паритет в сторону землян. Через день в новостях говорили об очередном орбитальном объекте освобождённом земными космодесантниками. Земляне контролировали уже больше семидесяти процентов крупных объектов, находившихся в пространстве между землёй и луной. Ещё немного и они выйдут к последнему и самому укреплённому поясу лунной обороны. И тогда останется сделать самый последний, пусть и самый трудный, шаг.

Тратя часть своей зарплаты, я регулярно покупал в даркнете доступ к нелегальным спутникам связи способным обойти информационную блокаду между враждующими сторонами, крепко выстраиваемую ими обеими. Далеко не так часто, как хотелось бы, ведь каждая такая трата отодвигала меня от главной цели – скопить достаточно денег, чтобы попытаться вывезти семью с луны, я всё равно не мог удержаться. Пусть всего лишь один час, изредка полтора или два, но возможность увидеть оставшихся на луне любимых и поговорить с ними бесценна.

Когда вектор земного наступления вполне обозначился и стало понятно, что это именно устойчивый вектор, а не случайная флюктуация или результат сиюминутной воинской удачи, во время очередного такого «звонка домой» дети забросали меня вопросами.

Если бы я захотел, то наверняка сумел бы вспомнить ту истеричную, словно бы наэлектризованную атмосферу, активно подпитываемую слухами, домыслами и противоречивыми официальными заявлениями, которая воцарилась на Луне с приходом к власти Нила Полански. Живя там, внутри неё, дыша этой ядовитой смесью – ты сам становился истериком готовым сорваться по любому поводу. Ты был словно перетянутая сверх меры струна, к которой только поднеси острый пинцет – ещё даже не коснулись её, всего лишь поднесли и она уже лопается от одного только осознания остроты лезвия.

Прожив полгода на Земле, пусть часть времени сначала военнопленным, потом беженцем – я сам не заметил, как отвык постоянно находиться наготове, постоянно ждать пакостей от каждого нового дня. А моя семья всё это время продолжала жить там, как и остальные лунары, пропитываясь самыми безумными слухами и самым лютым бредом который с постными лицами несли разные официальные лица лунного правительства, а следом их повторяли новостные агентства и расплодившиеся как тараканы блогеры. Отсюда и те странные вопросы, которые задавали мне дети, да и жена тоже.

-Пап, правда, что каждый земной десантник поклялся убить десять лунар и не важно кого? – спрашивала Екатерина. -В новостях показывали: у каждого земного космодесантника есть кинжал, на котором он клянётся и где оставляет зарубки после каждого убитого лунара.

-Доченька, что за бред? Какие кинжалы, как бы земляне ими пользовались? Ещё попробуй в бою успей достать изнутри скафандра. А если кинжал висит снаружи на скафандре, то это было бы сразу заметно. Гаус-винтовки, дроны и холодное оружие- скажешь тоже. Кто только придумал подобный архаичный бред?

-Нет, в новостях показывали, -не верила мне Катя. -Ты просто не видел.

-Кать, я лично сражался с земными пехотинцами и все они пытались меня застрелить, взорвать, протаранить дроном-камикадзе, но не ткнуть каким-то куском стали, пусть даже остро заточенной. И сдавшись им в плен я ни о чём подобном не слышал. Это полный бред!

Но дочь не верила мне. Почему-то какой-то неизвестный мне блоггер оказался для неё большим авторитетом чем родной отец? Может быть потому, что я сейчас далеко от них, а блоггеры рядом, только протяни руку и возьми планшет.

-Если земляне победят, то наденут на всех лунар ошейники, -полностью серьёзно рассказывал мне Арктур.

-Какие ошейники? Зачем?

-Такие, чтобы мы бесплатно работали пока не отработаем всё, что, якобы разрушили, -с мрачным видом повторял чей-то бред мой средний сын.

-Вместо дронов будете работать? – ехидно спросил я. -Десятью людьми заменять одного робота? Так вас ещё и кормить придётся – не выгодно.

Сын насупился: -Между прочим это ваши земляне предложили такую идею.

-Во-первых: что значит «ваши»? -возмущаюсь я. -Земляне такие же мои, как и твои. А во-вторых: если какой-то один придурок описал на никому неизвестном форуме свои личные хотелки, то это совсем не значит будто их разделяет сколько-то значимое число землян. Да они вообще не знают об этом! Вот я, например, не знал – пока ты не сказал. Работающие на Полански пропагандисты откопали в сети какого-то придурка и преподносят его чуть ли не как официального спикера Земли, но, на самом деле, о его существовании на земле знают хорошо если пара сотен человек, а его бредовые идеи, может быть, вообще никто не разделяет.

-Папа, я боюсь землян! -жаловался Ваня.

Пытаюсь его успокоить: -Не надо бояться. Они такие же люди, как мы.

-Нет! Не такие! -начинает биться в истерике мой младший. Путём осторожных вопросов выясняю, что им, в детском садике, показывали какой-то дурацкий мультик про злых землян, которые поедают маленьких детей на завтрак, обед и ужин. А после с ними разучивали детскую песенку, где слова «умри, землянин, умри» рифмовались с «гори, земля, гори». Оксана рассказала, что после просмотра того мультика Ваня снова начал писаться в кровать, хотя до этого уже несколько месяцев как научился самостоятельно просыпаться ночью и ходить на горшок.

Стоит ли удивляться, что больше всего на свете я хотел спасти свою семью из атмосферы повального безумия. Отчаянно мечтал вытащить их с луны.

-Вышел на нужных людей, -отчитывался я перед женой. -Предварительно договорился, но нужны деньги. Того, что готов дать дядя и остальные хватит только на трёх человек. Мне нужно ещё три месяца, чтобы заработать недостающую сумму. Сможете там продержаться, любовь моя? Всего лишь три месяца.

-Попробуем, -вздыхала Оксана.

Она боялась связываться с контрабандистами. Я тоже опасался, но не видел другого выхода. Увы, но я всего лишь разработчик нейросетей, а не капитан собственного космического корабля и не межгалактический Рэмбо, чтобы лично явиться на Луну и забрать свою семью, при необходимости силой пробиваясь через отряды полиции и армии. Я просто делал то, что мне оставалось - то, что было в моих силах.

Я делал всё, что только мог.