Наруто: Темная Заря.

Глава 117

С тяжелым стоном Второй Цучикаге снял с себя большую каменную панель бывшего первого этажа дома. Бинты скрывающие израненное тело порваны, пропитаны кровью новых ран, боль снедает разум, он ощущает как кожа во многих местах сгорела или же лучше сказать: «Превратилась в пыль». На правой руке не хватает двух пальцев. Муу сплевывает вязкую слюну, смешанную с кровью и низким, полным бессильной злобы, разочарования, ненависти и откровенной, безумной ярости, низко шипит:

— Сволочь…

Голос мужчины резкий, но тихий, словно у Белого Змея Конохи. Муу старается держать себя в руках, но он не чувствует своих людей, не ощущает угнетающего присутствия джинчурики, лишь подавляющую, чудовищную силу твари, монстра, принявшего обличие красивой девушки. Цучикаге ударяет кулаком без мизинца и безымянного пальца по хрупкому камню, что рассыпается песком и щебнем под его рукой.

— Твари, чертовы твари.

Муу сетует. В голове проносит лик брюнета сорока лет. Его короткие темные волосы стоят торчком, его кожа, что подолгу не видит свет, кажется болезненно бледной. Его голова забинтована плотным слоем, закрывая правый глаз белыми повязками, вместе с правым ухом и большей часть правой половины головы. Его правая рука отсечена до плеча, правый руках серого, выцветшего кимоно подвязан поясом. Но мужчина все еще в силах передвигаться на двух ногах, в его движениях видна строгая выучка и жестокая дисциплина. Цучикаге смотрел на того, кто представился фальшивым именем сковозь призму ненависти и презрения. Авантюру, что он предлагал, можно было воспринимать либо как чудовищное предательство высшей власти Конохи, либо как предложение мира на трупе одной девушки.

Муу хотел отказаться, его непоколебимая воля Камня говорила, что они выстоят, что деревня выдержит это нелегкое испытание. Его настрой был непреклонен. Но кое-что все же сломило решительность Цучекаге. Это было открытое, практически официальное письмо Казекаге. С его печатью, подписью и меткой чакры. Они не были союзниками и даже больше - врагами, но в нем, Сошоу выражал не свою злость, либо же насмешку, он предостерегал Цучекаге об одном белом демоне, что смог победить его без каких-либо проблем. Она игнорировала нанесенный урон, боль, физическое давление. Непревзойденный контроль стихии и объем чакры, не виданный с ушедшей эпохи Хаширамы Сенджу.

Сошоу пересказал в письме весь прошедший бой, рассказал все, начиная с того как было проведено нападение и чем закончился поединок. Цучекаге бросило в дрожь. Муу не ожидал таких откровений от жадного и вспыльчивого Сошоу. И это настораживало. Настораживало и одновременно волновало. Он долгое время провел в думах, но пришел только к одному выводу. Слова Сошоу - правда, а предложение одноглазого настоящее. Белый Демон был угрозой не только четырем деревням других элементальных стран, но и правящей элиты Конохи. От нее нужно было избавиться. План был составлен на коленке, настолько тот был спешен и пуглив. Но суть его заключалась в том, чтобы раздавить ее превосходящей силой. Силой двух биджу, самого Цучикаге, и приказом командира. Девушка первое время не сможет использовать мокутон, что сделает ее беспомощной против джинчурики. План был смешон, Цучикаге это понимал, но ни времени, ни ресурсов, ни другого шанса у них не было. Нужно было ковать железо, пока то раскалено.

У Конохи также был свой план. Тот что исходил из поражения Ивы. Если Роан победит и двух джинчурики и самого Цучикаге, миссия все равно окажется проваленной. По замыслу Данзо, заложников требовалось ликвидировать, чтобы выставить Роан виноватой в полном свете. Против биджу она просто не сможет не использовать мокутон, появление этой силы создаст фурор в штабе врага и те логично решат ликвидировать заложников из-за нарушения негласных договоренностей. Даже если она победит, из-за нее погибнут около трех десятков людей. Смерть тридцати шиноби гораздо ужеснее, чем смерть одной Роан. В глаза людей она будет эгоистичной тварью, что поставила свою жизнь выше других и из-за нее все погибли. С такой репутацией она не сможет подняться в должности и заслужить уважение всего личного состава.

Муу превозмогая боль, одолевавшую сознание и странное чувство бессилия, поднялся на ноги, чтобы встретить приближающегося врага. Подняв замыленный взгляд, Муу увидел, как елые локоноыколышатся на легком ветру, сливаясь с белым плащом, украшенным черными магатамами. Ее окружали дрейфующие черные шары, которыми она покрывала руки и использовала как оружие, трансформируя в шест. На ней не было и следа прошедшего взрыва, одежда белая, чистая, без единой пылинки, на белой коже нет и следа покраснения. Но больше всго Муу поразило два аккуратных рога, растущих изо лба. Небольшие отростки загнутые назад имели темно-серый оттенок кости

— Демон. Чертов демон.

Мужчина сплюнул скопившуюся во рту вязкую слюну со вкусом крови. Бланш, видя поверженного врага усмехалась. Полученный результат порадовал ее в том смысле, что она нашла еще одну интересную формул у для создания оружия. Произошедший взрыв накрыл радиус в триста метров, сила атамарного расщепления воздействвовала на окружающую среду поразному, ибо не имела ограниченного поля действия.Эа сила зацеила даже Роан, ибо она находилась практически в эпицентре. Защищенные гудодамами руки не смогли в полной мере нивелировать воздействие разрушающей силы. Черный покров был уничтожен, а слой кожи попросту растворился. Если бы Роан не обладала сверхускоренной регенерацией и не могла восстанавливать потерянные части тела также просто, как дышать, то возможно ее судьба после этой битвы была бы не столь радостна.

— Удивлена. Ты еще жив. Действительно занимательное зрелище. Твои сосуды живы, но ударной волной их отбросило за пределы этой территории. Но твоим солдатам повезло меньше. Джинчурики крайне прочны и выносливы, чего не сказать об обычных людях. Могла бы выказать свое сочувствие, но… нет.

Роан говорила милым голосом, ее низкий стиль подачи и некое распевание гласные звуков создавало ощущение, что девушка была не то что спокойна, а в состоянии дзен. Но это была игра, крайне коварная, злостная и циничная. Как только дошло до дела, ее красивый лик ожесточился. Тонкие белые брови высокомерно вздёрнуты, будучи сведенными к переносице в приступе приглушенной злобы. Ее широкая улыбка исчезла, бледный лик разгладился и стал еще более угрожающим.

— Кто заказал меня?

Низкий холодный голос звучал звоном удара молота о наковальню. В этом голосе не было рычания и не было открытой угрозы. Муу растянул губы в окровавленной улыбке. Мужчина поднял голову, показывая свою широкую ухмылку.

— Пошла нахуй.

Ответ Цучикаге нисколько не удивил ее, Бланш ожидала, что реакция главы вражеской деревни будет именной такой. Но это нисколько не успокаивало. Роан наоборот начинала только сильнее злиться. Убивать Муу было нельзя, не потому, что он был важен для мира или потому, что ей жалко, нет, если она убьет Каге, то о ней пойдет гораздо более жуткая молва, нежели сейчас. Убийство сильнейшего ниндзя элементальной страны доказательство не просто силы, а могущества. Всем ясно, что подле Каге ходит свита сильных телохранителей и чтобы добраться до самого властителя, нужно убить его воинов.

Роан резко подскочила к обессиленному мужчине, сдавив тому горло. Стальная хватка черной руки была слишком болезненной, казалось даже неестественной.

— Убить тебя дело секунды, но я могу растянуть твои страдания на долгие дни, а то и недели до прихода Хокаге.

Упавшие бинты обнажали обожжённую кожу Муу. На исхудалом лике показалась злорадная, обреченная ухмылка. Цучикаге понимал, что ему не сбежать и не спастись от этого чудовища, но он твердо решил, что уйдет с честью.

— Облегчи свои муки и вернись в деревню. Отвечай!

Девушка старалась говорить мягко, но не смогла удержать эмоции. Последнее слово она буквально рявкнула, выплескивая в окружающую среду свою ЯКИ. Муу с ухмылкой взирал на нее сверху вниз. В его глазах читалось, что он готов терпеть боль до конца, лишь бы напакостить врагу и уйти с честью.

— Пошла нахуй!

Более одушевленного проговорил осипшим голосом мужчина из-за жестокой хватки на его шее. Роан ощутимо сдавила ему горло, заставляя дергаться от боли. Ее злоба накатывала словно прилив, был способ моментально достать из него всю информацию, но это привело бы к неизбежной смерти Цучикаге.

***

Диверсионный отряд, в котором была Роан, ушел на свое задание, а группа спасения из пятидесяти шиноби, включая Левиафан, двигались к точке сбора. Группы выходили в разное время. Когда пришла пора действовать, вампирша была готова как никогда. Левиафан была самой особенной среди вовсе небольшого количества Теневых Рук. ДС не имели эмоций, чувств, мечтаний, амбиций и привычек. Они копировали своего создателя, были воплощением его воли и являлись абсолютными инструментами. Возможно, было бы хорошо, если Роан использовала их по назначению, как оружие, как инструмент, а не как человеческий ресурс. Наделив тела двух Узумаки сознаниями, она создала двух новых слуг. Слуг, имевших свои чувства и привычки, копирующие Роан. У Лизы было повышенное либидо, как в первую пору Роан, а Вулкан был таким же техно-маньяком, как и создатель, лишь Левиафан не имели никаких черт личности.

В мертвом теле нежити ДС не имел возможности развиваться как личность, лишь играть поставленную роль. Исполнять приказы и быть идеальным оружием. Так думала Левиафан и так предполагала Роан. Но как позже выяснилось, и чаяния были ложными. Вампирша раскрылась в самое ненастное время. Ничего не чувствующая, безэмоциональная, холодная вампирша играла свой Марш Смерти, не переставая сечь врагов своими клинками. В моменты, когда кровь покрывала ее целиком, вампирша испытывала настоящую эйфорию и телом, и разумом.

Война была ей в радость, битвы насмерть, сражения до потери пульсов, картины того, как люди в припадке рубят друг друга, тыкают короткими ножами, пускают кровь и выпускают кишки. Левиафан становилось хорошо на душе от вида этого зверства. Поэтому, когда Левиафан участвовала в боевых операция, она чувствовала себя на своем месте. Жестокая сущность вампира показывала свои клыки.

Когда настал час и была дана команда, группы «спасения» начали форсированную атаку на укрепленный дом, где содержали заложников. В отличии от Роан, что размышляла насчет целесообразности и скрытого замысла данных действий, вампирше было все равно, как только была дана отмашка, она бросилась в яростную атаку. Используя трансформацию, она превратилась в рой летучих мышей и быстро проникла в здание, где обнажив когти, превратившиеся в клинки, начала резать и жестоко убивать всякого врага, что попадался ей на пути. Кровь лилась рекой. Девушка не брезгала вгрызаться в глотки врагов. Иной раз в кровавом безумии Левиафан ступала по трупам, держа в зубах обессиленное тело врага. Страшная картина, сделавшая ее бешенной собакой на цепи белого демона. Все видели, что Левиафан постоянно вьется вокруг Бланш и слушает ее команды. Шиноби сразу же поняли кто является авторитетом для этого чудовища. Несмотря на красивую внешность, за ширмой скрывалась редкостная кровожадная тварь.

Благодаря бешенной атаки Левиафан и ее стремительному сокращению поголовья врагов, остальная часть группы вошла в здание без особых проблем. Другие группы начали отцеплять территорию и подготавливать пути отхода для заложников.

— Благодать-то какая!

Восторженным тонким голосом тихо прошептала вампирша, слизывая с длинных лезвий строящуюся кровь. Видящих эту картину шиноби бросало в дрожь от струящегося ужаса. Заваленный трупами деревянный пол, залитый кровью. И девушка, с покрытая алой жидкостью с ног до головы.

— Она сумасшедшая.

Тихо прошептала куноичи главе отряда. Мужчина, руководящий операцией по зачистке врага недовольно, косился на вампиршу, скрывая страх. Его точеное лицо было хмурым, пряча его беспокойство. Руководителя предупреждали об этой «особенности» беловолосой, ставя в противовес феноменальную силу, выносливость и бесстрашие, граничащее с безумием. Он понимал, что границы там не было. И это было далеко не бесстрашие.

— Продолжайте операцию.

Низким голосом сказал он. Шиноби продолжили исполнять свои обязанности, зачищая периметр от ловушек и взрывных печатей. Но следом их сотрясло от жуткого взрыва. На мгновение белый луч рассек темное ненастное небо, а в следующее мгновение все залило белым сиянием. Свет продолжал слепить порядка десяти секунд, пока не стал стихать. Никто не знал, что это могло быть, лишь руководство понимало, что там происходила жестокая битва, где их главный козырь сражался со всеми стянувшимися силами Ивагакуре. Некоторые подозревали, что здесь мог быть джинчурики.

— Не отвлекаться! Вперед! Выводите наших!

Начальники не переставали отдавать приказы, когда стих свет. Левиафан отвлеклась от кровавого пиршества, вспоминая свое задание. Используя чутье вампира и летучих мышей, как глаза и уши, девушка быстро нашла спрятанный подземный ход к тюрьме, где держали заключенных.

Сообщив о своей находке, девушка взяла с десяток шиноби с собой. Никто особо не сопротивлялся, ибо говорить что-то против куноичи, на чьих руках литры крови и чьи когти превращаются в полуметровые лезвия за долю секунды чревато страшными последствиями. Коноховцы быстро достигли подземного хода. Железная дверь вмонтированная в каменную стену была небольшой, зайти в тоннель можно было только в полусогнутом состоянии. Несколько шиноби попытались выбить ее, но потерпели страшную неудачу.

— Она недвижима!

— Черт не поддается.

Шиноби загалдели, пытаясь отворить двери. Руководители пытались их успокоить.

— Может быть взорвем?

Выдала спонтанное решение проблемы Левиафан из-за чего на нее все стали коситься с большим ужасом. Здешнее состояние подземелья оставляло желать лучшего. Любой малейший взрыв вызовет обвал. Люди в своей манере стали отговарить беловолосую, понимая, что если та захочет, ее никто не сможет остановить. Было очень сложно, ибо главой данного отряда была сама Левиафан, остальные начальники занимались другими «ходами». Их было не меньше тринадцати, но истинно верный, в котором чувствовалась жизнь, был здесь.

Черт возьми, если трансформируюсь в туман и пройду на ту сторону, смогу ли открыть дверь?

Даже не думай!

Левиафан услышала резкий голос Роан в своей голове. Вампирша немного дернулась от неожиданности. А Бланш продолжила.

Это подстава. Не отходи от свидетелей, будь на виду и не дай никому убить хоть кого-то из них! Приставь наблюдателей ко всем своим сопровождающим.

Какого хрена?

Левиафан непонимающе задала вопрос, все еще будучи оглушенной кровавым безумием после бойни. Ее «животная» сущность, вырывающаяся в эти моменты, не только сводила с ума, но и ограничивала часть рационального мышления.

Все это было спланировано заранее. Меня атаковали оба джинчурики Ивы и Цучикаге.

Каким образом они вообще здесь оказались?

Роан злобно зарычала из-за резко отупевшей вампирши.

Вся миссия - подстава, чтобы убрать или очернить меня. Моя диверсия - это спланированная операция по устранению. А если я все же ее переживу, моя репутация упадет до нуля, ибо миссия будет провалена. Заложников уже должны были поубивать.

— Открыто! Дверь открылась!

Закричал резко один из молодых шиноби. Замок на двери удалось взломать с помощью отмычек. Специалист постарался на славу.

— Немедленно построиться, приготовьтесь к возможной засаде.

Левиафан отдала приказ, обрушивая позитивный настрой шиноби. Люди понимали и неоднократно слышали, как среди заложников прятались вражеские шиноби, чтобы хотя бы в последний раз насолить врагам.

Их отряд быстро зашел в тоннель и осторожно стал пробираться к тюрьмам. Двигаясь по коридору, они несколько раз чуть не напоролись на заложенную взрывную печать. Когда отряд все же достиг выдолбленного в каменной породе закрытого помещения, пред ними раскинулась картина десятков трупов, устилающих каменный пол. Тела с перерезанными глотками, вспоротыми животами и отрезанными головами лежали в хаотичном, но порядке, аккуратно застилая собой весь пол.

— Вот суки!

— Твари!

Увидевшие это коноховцы резко потеряли свой боевой настрой, ощутив тлетворный вкус отчаяния. А Левиафан чувствовала еще око пяти живых сердец. Девушка безмолвно вытянула руку вперед, жестами показывая, чтобы все оставались настороже. Найдя источники жизни, вампирша превратилась в туман, что стал медленно расползаться по всему полу. Белый дым медленно покрывал собой трупы, скрывая каждый в своей непроглядной пелене. Тишина. Гнетущая тишина и лишь биение сердец молодых бойцов было слышно в этой оглушающей обстановке.

— ААА!!!

Завопил один из лежащих, перемазанных кровью «мертвецов», резко вскакивая на ноги, хватаясь за горло. Дым перекрыл ему дыхательные пути и засевший в засаде оперативник почувствовал, как задыхается. Следом за ним стали вскакивать один за одним еще два таких же.

— П-погите.

Они говорили тихим, сиплым голосом, задыхаясь, падая на колени. Но по приказу Левиафан никто не двигался. Вампирша довела их до обморочного состояния, обезвреживая. После весь разлившийся туман быстро, завораживая все смотрящих, собрался воедино, вновь образуя фигуру Левиафан.

— Схватить и обезвредить. Не дайте им убить себя.

Ее твердый голос звучал радикально и неумолимо. Словно говоря, что любой ослушавшийся лишиться головы. Напряженные шиноби быстро начали исполнять свои обязанности, но раздавшийся топот ног по коридору привлек их внимание.

— Чего встали!? Исполнять!

Громкий рык вампирши привел всех в чувства. А шум становился ближе, но Левиафан не нервничала, беловолосая вальяжно втянула свои клинки, откинула волосы назад грациозным жестом и перешагивая трупы, пытаясь не поскользнуться на крови, медленно брела к еще живым жертвам.

Через несколько секунд в тюремном помещение появились другие шиноби Листа в зеленых жилетах джоунина. А следом из фиолетовой вспышки, чем сильно напрягла всех окружающих, появилась Роан рядом с Левиафан. Беловолосая вампирша, казалось, даже бровью не повела, настолько это было привычно для нее. Клыкастая указала пальцем на двух человек.

— Эти еще живы. Надо лечить.

Ее голос был не просто безэмоционален, он просто сер, лишен приязни или не, безразличия, холода или же сдержанности. Бланш, недобро окинув взглядом вампиршу из-за ее кровавого безумия и пришедшего отходняка, что по всей видимости настолько сильно угнетал интеллектуальные способности, что даже ДС не могло сопротивляться этому естеству.

Руки Роан покрылись ярко-зеленой чакрой, проведя быстрый анализ живых трупов, девушка не обнаружила надежд на выздоровление этих особ, ибо катастрофическая потеря крови и кровоизлияние в мозг не давали никаких гарантий на выживание. Она могла использовать Путь Ада, но показывать его способности при свидетелях было бы глупо.

Минут двадцать Бланш пыталась вытащить захваченных шиноби из мира мертвых, но потерпела неудачу. Люди, наблюдавшие за ней, видели на этом бледном лице отсутствие какой бы то ни было надежды. Не было напряжения или недовольства, волнения или страха, когда она коснулась их, уже стало все ясно, но девушка, то ли для видимости, то ли из своего личного порыва все же попыталась им помочь.

Роан не забывала о силах Бога-Алхимика, она могла создать новую кровь, купировать последствия кровоизлияния, но потеря крови была видна на лицо, а любой более-менее квалифицированный медик сказал бы, что было с этим пациентом. Откуда у Роан донорская кровь, откуда она узнала, что именно эта группа подойдет? Слишком много было опасных, рисковых переменных. Ей нельзя было оплошать еще раз.

— Простите. Ничем не могу помочь.

Голос Бланш был тихим, спокойным и собранным, соответсвующим человеку, прожившему немалую жизнь в жестоком мире шиноби и повидавшему огромное количество смертей. Напускная скорбь была бы явной фальшью и это заметили бы джоунины.

— Уходим.

Низкий, стальной голос одного из старших джоунинов прозвучал в холодной тишине этого могильника, словно скрежет металла ржавой железной двери.

— А этих…

Мужчина указал на плененных шиноби Ивы.

— Передать в руки Яманака. Все. Они должны рассказать все.

Роан вместе с Левиафан и другим командным составом последовала за командующими. Миссия закончилась однозначным провалом и Роан уже подозревала двух ублюдков, спланировавших все это. Третьего - Хирузена, она не включала. Сарутоби не стал бы так явно гадить ей. У него был прямой рычаг давления, он видел в ней женщину, не способную реализовать свой материнский инстинкт на практике и уже знал об их романе с Кеншином. Хирузен будет играть на этих струнах чудовищно прекрасную песню, держа Роан на коротком поводу и в тоже время оставаясь с чистыми руками. Почему? Потому что он знает, что она знает, что он знает о том, что она знает. А она знает, что она знает, что она знает о том, что он знает. Единственный кто здесь не удел и тот, кто не сможет влиять на Роан, ни прямо, ни косвенно без угрозы для собственного существования - это Шимура Данзо.

Как говориться, на фотографии видны уши фотографа.

На белом лике Роан проскользнула мрачная гримаса, что могла бы испугать даже самых храбрых. Только благодаря внутреннему самоконтролю, девушка удержала рвущуюся наружу жажду убийства.