Находка

Глава 8

В пищевом блоке неожиданностей не оказалось — штатный по рутине консервации набор пайков. Все что обнаружилось перенесли к роверу, чтобы в итоге забрать «домой». Хотя на шлюпе имелся стандартный автономный комплект, пренебречь дополнительным запасом провизии было бы как минимум неразумно. На данный момент ограничились питательной смесью через трубочку, в предусмотренный для этого клапан маски компенсатора.

Дефект ровера показал норму. Элемент был в рабочем состоянии, хотя довольно существенно изношен. Свежих на станции Алекс и Виктор не обнаружили. Тем не менее, если верить дефекту, на ожидаемые сорок семь километров — экспедиция за инсидием, возвращение к шлюпу — ресурса элемента хватало.

Обновили комплекты костюмов. Привычных инструментов для добычи пород на станции не было — в миссиях класса «ноль» эту задачу возлагали на роботов, пусть приходилось мириться с вечными проблемами избыточного искусственного интеллекта. Взяли пару стандартных резонансных осцилляторов — резервных комплектов для кернороботов.

Их эффективность ограничивалась твердыми хрупкими материалами, вроде нелегированного инсидия (и соответственно какой ожидалась руда). Они были малопригодны для работы с аморфными или композитными материалами со сложной неоднородной структурой, но этого сейчас и не требовалось. Недостатком можно было считать необходимость в «подстройке», поэтому обработка участков с переменной структурой могла существенно растянуться.

И опять же, было удивительно, что их тоже бросили. Все оборудование такого типа — осцилляторы, плазмостабилизированные резаки, вакуумные экстракторы — узкоспецифические устройства, которые консервации не подлежали. В отличие от обычных контейнеров для образцов, которых набралось больше чем нужно.

Наконец Алекс втиснулся в кабинку, и расположился за контроллером ровера. Виктор втиснулся с другой стороны.

— В этой штуке, — сказал Алекс, имея в виду экран кабины, класс защиты которого на роверах ММК соответствовал третьему, — должно быть полегче.

— Все равно нам надо шевелить чулками. Мы и так уже получили столько, что живем в кредит.

Алекс активировал двигатели. Приводная система отозвалась приятным глуховатым шелестом — Алекс отметил как приятно ему услышать звук который он, наверно, уже начинал забывать, к концу этих лет. Ровер упруго тронулся с места, колеса бесшумно покатились по полу ангара. Открылась четырехметровая диафрагма шлюза; вкатились в камеру, дождались смены замков — и вот снова пепел и серо-багровый мрак.

Магнитные возмущения стихли; пик, по крайней мере, прошел. Струящихся с неба частиц больше не было; само небо очистилось — насколько было возможно в этом аду. Рубиновый диск субкарлика медленно отлипал от мутного горизонта, заливая мир унылым призрачным светом, похожим на свет умирающего костра. Пепельная равнина простиралась до горизонта, изборожденная гребнями застывшей лавы, которые формировали причудливые узоры — будто гигантские змеи проползли здесь когда-то, оставив окаменевший след.

Звезда поднималась, температура повышалась — число в поле визора выросло до «+58,4».

— Появляются шансы еще и поджариться, — прокомментировал Виктор.

— Думаю опасаться нечего. До девяноста костюмных, думаю, вырасти не успеет. По идее, с конвекцией поднимется пепел, и здесь будут тучки, а под ними приятная прохлада.

— Не говори, просто курорт.

Далеко на юге, в свете восхода прорисовался откушенный конус действующего вулкана — над ним клубился дым, подсвеченный снизу раскаленной породой. Сканер ровера, следуя своему алгоритму пути, пускал машину хитрыми петлями. Скорость, несмотря на общую сложность трассы, была довольно высокой — до двадцати километров в час. ММК-420 проявлял качества благодаря которым, очевидно, заработал свою репутацию.

Магнитное сумасшествие напомнило о себе сразу — легкое давление в висках, слабое покалывание в конечностях, появился еще странный металлический привкус во рту. Однако сейчас, в экранированной кабине ровера, даром что по третьему классу, эффект был далеко не критичен.

— Намного лучше чем пешком, — заметил Виктор, озираясь по сторонам.

— Ровер — наша лучшая находка на станции, — согласился Алекс.

— Не знаю. Интегратор тоже неплох.

— Спору нет. Только тащились бы за породой сейчас ножками, и по дороге, возможно, наконец бы передрались.

— Вот и давай помолчим. И так в ушах звенит, что почти ничего не слышу.

Ровер уверенно катился по застывшей лаве, рассыпая сухой хруст, добросовестно доносимый микрофонами в уютную тесноту кабины. Слева, на западе, в километре от трассы, в багрово-пепельном мареве прорисовалась диковинная формация — будто башня из черного камня, метров тридцати высотой. Она стояла отдельно, окруженная плоской равниной. Похоже, вулканический столб — застывшая магма, которая когда-то заполнила жерло мини-вулкана, а потом окружающая порода эродировала. В таких условиях — явление, очевидно, частое (и неизвестно какие еще здесь бывают ветры).

Алекс подумал — насколько бесконечно разнообразны условия на планетах Галактики. Здесь, например, — безжизненная вулканическая зона по экватору и субэкватору (во многом, очевидно, провоцируемая излучением карлика), и в то же время — вполне населенные умеренные пояса, с жизнью которой хватает скудного света, и которой не мешает такое подавляющее соседство.

В двух километрах по курсу перспектива снова раскололась молнией. Кривой серо-фиолетовый ствол сверкнул над высоким камнем; даже через экран кабины и костюма нервы отреагировали волной колкой дрожи.

— Знаю про что сейчас думаешь, — Алекс посмотрел на Виктора.

— Не угадал. Сейчас думаю о том откуда те вмятины, видел, у шлюза?

— Да, кстати. Вот еще интересно. Чем надо было долбить в купол, чтобы его помять? И, продолжая тему, — почему внутри столько пепла?

— Верно, дыра. Кто-то долбил, и добился успеха.

Дорога до места добычи заняла меньше часа. Алекс, с некоторой нервозностью, следил за накопителем ровера — дельта расхода превышала ожидаемую. Будет очень обидно, после всех удачных находок, возвращаться пешком (при том, что нужно еще доставить килограмм пятьдесят, хотя бы, руды). Наконец в пепельной дымке прорисовался отрог кряжа, под которым находился выход инсидиевой породы.

Алекс остановил ровер в ста метрах от крутого склона. Выбрались на хрустящую лаву. Нужно было выложиться, и собрать нужную массу как можно быстрее, пока не возобновились проблемы. Звезда продолжала свой вязкий подъем в мутное небо. Воздух раскалялся и тяжелел.

Взяли осцилляторы, контейнеры, лопаты, оружие; хрустя лавой, двинулись по отлогой подошве. Чтобы определить залежь, не потребовался ни сканер, ни визор — характерный сапфировый блеск инсидия не смог погаснуть даже в этом пепельно-багровом сумраке. Подошли к сверкающей волнистой плоскости, прошли метров на двадцать вглубь.

— Почти рафинированный инсидий, — сказал Виктор, оглядываясь. — Вот так, под моими ногами, и я вижу это вот так, своими глазами.

— Планета интересных вопросов, — Алекс кивнул. — За работу. Пока не начало сводить конечности.

Алекс сцепил карабин, положил на породу. Навел фокус осциллятора на ближайшую «волну», активировал томотрон. Послышался густой гул; на серой синеве руды вспыхнул веселый белый «прицел» луча. Несколько секунд осциллятор подбирал параметры, «настраивался»; гул менялся, затем зафиксировался ровным, почти музыкальным звуком. Алекс активировал дезинтеграцию; музыкальный звук резко набрал силу и высоту, и растворился в негромком свисте, в чем-то даже приятном.

По гребню «волны» пробежала мелкая дрожь. К свисту устройства добавился сухой костяной треск — порода начала фрагментироваться. Алекс двинулся в сторону, расширяя зону воздействия. Виктор активировал свое устройство, двинулся в другую сторону. Порода была однообразная, аппараты не перестраивались, работа шла быстро. Через пятнадцать минут они обработали сколько требовалось.

— Нет, все таки!

Виктор подождал пока порода остынет, наклонился, зачерпнул рукой горсть тускло сверкающего материала. Горошины почти чистого металла — концентрация феноменальная.

— Место потянет на миллиарды, — Алекс набрал горсть также. — Мне даже жалко, что нам сейчас столько не нужно.

— Это называется «не было печали». Теперь у нас и миллионы в грузовике, и миллиарды вот здесь, — он стукнул подошвой. — И еще мне начинает казаться, что конкурентов у нас прибавится. В связи со всем что мы здесь обнаружили. И, не исключено, еще обнаружим.

— Давай грузить. Температура уже под шестьдесят. Кстати, странное дело! У меня перестали дрожать руки. И смотри — на сколько упало поле!

— Инсидий?

— Каким образом? Свойств нейтрализовать радиомагнитный фон за ним не наблюдалось.

— Это по условно-стандартным. А какие свойства у него могут появиться здесь, и в такой концентрации? Об этом, возможно, могли бы сообщить наши разведчики… Давай грузить.

Виктор подтащил к обработанной зоне контейнер, подхватил лопату, вонзил в гущу «горошин».

И здесь сканер костюма выдал сигнал амбиентной опасности.

Алекс застыл. В поле визора появились красные пульсирующие маркеры — сигнатуры движения, тепловые источники. Много.

— Очередные новости? — сказал Виктор.

Затем, впервые за все время здесь, раздался звук — не принадлежащий ни ветру, ни пеплу, ни камню, ни работе техники. Низкий надтреснутый звук, чем-то напоминающий скрежет камня по пластине металла. Затем еще, еще, и еще.

С востока, со стороны где оставался шлюп, двигалась группа объектов. Сканер насчитал двенадцать источников, и даже смог определить температуру — сорок градусов.

— Похоже, белковая жизнь, — сказал Алекс. — Интересно, откуда ее сюда занесло.

Он увеличил сектор в визоре. Силуэты приближались, росли, двигаясь медленно, осторожно — вытянутые, похожие на крупных ящериц, шестиногие. (Шесть конечностей — как ясно, один из вселенских шаблонов формирования фауны; такое встречалось нередко.) По мере того как существа приближались, становилось видно, что они испускают оранжевое свечение. Это было диковинно — биолюминесценция существ такой величины еще не была описана; не было ничего подобного и в отчетах по 4-227-АД-12-КР-4.

Сканер определил размеры — каждое около четырех метров в длину с хвостом. Тела покрывали полупрозрачные панцири, под которыми струилась сеть фотофоров, пульсирующих в такт какому-то внутреннему ритму. Головы были треугольными, стандартного типа — рот, два глаза, два выступа, очевидно скрывавших органы слуха. Они двигались рывками, останавливались, поворачивали головы, снова двигались — медленно приближаясь

— Надеюсь, что это просто любопытство, — Виктор бросил лопату, положил под ноги осциллятор, подхватил карабин. — А не, например, голод.

Существа приближались. Теперь их было видно яснее — панцири отсвечивали в красноватом свете карлика, под которым переливалось слабое оранжевое мерцание. Они были красивы своей чужеродной, диковинной красотой.

Наконец они оказались рядом. Остановились. Одна из тварей выступила вперед. Подняла голову. Раскрыла пасть — пара сверкающих зубных пластин — и издала этот звук.

— Незнание языков убивает, — Алекс поднял ствол карабина.

— Я тоже не понял, — Виктор поднял ствол своего.

Секунды тянулись. Существа не двигались. Затем тварь тронулась с места, подошла еще ближе. Снова блеснули бритвы пластин, снова тяжелый звук. Мерцание под панцирем усилилось, пульсация участилась.

— Они не уйдут, — сказал Виктор. — Слишком любопытные. Аж светятся.

Одно из существ оставшихся в группе шагнуло вперед. За ним шагнуло еще одно — они приближались медленно, осторожно. Поравнялись с первой; все трое снова раскрыли пасти, снова огласили пепельный полумрак своим скрежетом-воем. Закрыли пасти, уставились черными зернами глаз, снова застыли. Время, казалось, застыло с ними.

— Знаешь что, — сказал наконец Алекс. — А давай просто уйдем? Потихоньку, загрузим руду, без лишних движений, и свалим. Я буду загружать, а ты меня подстрахуешь. Держи.

Он медленно протянул Виктору свой карабин. Тот медленно принял, медленно навел оба ствола на животных. Алекс медленно поднял лопату, стал медленно насыпать руду в контейнеры. Он работал неспешно, плавно погружая лопату в пласт измельченной руды и пересыпая ее в контейнер. Твари не двигались. Они стояли, словно каменные изваяния; только мерная пульсация фотофоров могла выдать в них живых существ.

— Первый готов, — сообщил Алекс, аккуратно защелкнув герметизатор контейнера.

Он плавно поднял контейнеры, и, не поворачиваясь к существам спиной, двинулся к роверу. Сорок метров по сыпучему грунту показались километром. Когда Алекс сошел с руды на обычную лаву, ботинки захрустели — показалось, так, что можно было оглохнуть.

— Стоят, — прозвучал в шлеме голос Виктора. — Следят за тобой. Повернули головы, смотрят.

Алекс добрался до ровера, поставил контейнеры на платформу. Щелчок фиксатора воткнулся в нервы горячей иглой. Взял два новых, тем же медленным, осторожным шагом двинулся обратно. Существа провожали его взглядами, их головы поворачивались синхронно, следя за его возвращением.

Цикл повторился. Лопата, шорох руды, шелест пересыпаемой породы. Наполнение новых контейнеров заняло вечность. Алекс краем глаза увидел как одно из существ медленно подняло переднюю лапу, выпустив тонкие изящные когти, подержало ее на весу, снова опустило на камень.

— Второй готов, — Алекс снова защелкнул герметизатор, и снова начал путь к роверу.

Когда Алекс возвращался с последними двумя контейнерами, ритуал нарушился. Тварь которая была впереди сделала пару шагов. Фотофоры вспыхнули ярче, пульсация участилась.

— Стой, — сказал Виктор.

Алекс замер, медленно повернул голову. Существо склонило голову набок, словно всмотревшись, словно изучая ящики в его руках, затем издало короткий отрывистый скрип, более высокий чем предыдущие. Два другие ответили тем же.

— Надеюсь они не считают, что мы отбираем у них имущество? — сказал Алекс, не двигаясь с места.

— Заткнись, — сказал Виктор. — И не шевелись.

Прошла еще одна мучительная минута. Затем существо, удовлетворив какое-то свое любопытство, отступило на прежнюю позицию, и его свечение вернулось к прежнему ритму. Алекс медленно выдохнул, продолжил путь.

Он медленно установил два последних контейнера. Он двигался медленно, и как можно более плавно, хотя внутри все взрывалось от странной паники — все бросить и убежать. Защелкнул последний фиксатор.

— Готово.

Виктор начал медленно отступать к роверу, не сводя стволов с группы. Алекс осторожно открыл кабину, застыл в ожидании. Наконец Виктор здесь; один за другим заползли в одну дверь. Алекс активировал двигатель; приятный шелест приводных систем рассыпался по плато.

Призрачные фигуры не двигались — продолжали стоять лишь повернув головы вслед. Они смотрели, следили за разворотом машины. Когда ровер тронулся, распространяя сухой колкий хруст, одна из тварей снова раскрыла пасть. Но на этот раз звук был снова другим — не скрежет, не скрип, а нечто вроде протяжного шипящего свиста. Наконец загадочные хозяева залежи растворились в своем пепельном мире.

— В общем, как-то мы с ними договорились, — Алекс наконец перевел дух.

— Да, — сказал Виктор наконец без напряжения в голосе. — И мне стало еще более интересно — откуда они тут взялись? Вообще на экваторе, и в частности здесь, у металла? Пищи здесь нет, если они только не питаются пеплом… Или, допустим, просто могут подолгу не есть, ладно… Но зачем они сюда пришли? Допустим это какой-нибудь класс мигрантов. Но что их привлекает — здесь?

Он оглядел в экран пепельный антураж.

Тем временем небо вверху впереди потемнело — по серо-багровому мареву расползалось облако пепла. Ветер погнал продукты южного извержения в их сторону. В пепле полыхали серо-синие молнии. Алекс скорректировал рутину ровера, сменив приоритет на скорость. Ровер пошел быстрее, но и чувство безопасности в таком режиме ушло. Несколько раз машину подбрасывало на гребнях застывшей лавы; один раз Алекс даже стукнулся шлемом в потолок кабинки.

Впереди просверкала очередная молния — ослепительная, ветвистая, ударив в камень метрах в пятистах слева. Измученные нервы снова отозвались шквалом уколов. И почти сразу затем еще одна, ближе. Разряд расщепился на несколько рукавов, расчертив небо сетью огненных вен.

— Почти приехали, — Виктор указал вперед.

В багровом сумраке прорисовался матово мерцающий купол. Затем навигатор ровера пискнул, и машина остановилась. Впереди зияла расселина, из которой поднимался полупар-полудым — казалось такой же как тот, над той воронкой куда провалился Алекс по дороге от шлюпа. Она пересекала маршрут под углом — справа налево.

Алекс и Виктор выскочили из кабины, подбежали к трещине, огляделись. Трещина прореза́ла равнину, казалось, нигде не начинаясь и нигде не кончаясь. И как по заказу, очередная молния ударила совсем рядом, метрах в ста. Снова пепел, песок, крошево лавы, снова ослепший визор, снова биостазис костюма во временной блокировке.

— Еще одно такое, — заорал Алекс, не слыша себя самого, — и наш инсидий никому не нужен!

Едва держась на ногах, вернулись в кабину.

— Всего четыре метра, — Алекс оглядел данные сканера.

— Мне уже все равно, — Виктор снял шлем, растер виски, надел снова. — А ММК — штуки шустрые.

Алекс перевел ровер в ручной режим. Отвел машину назад и налево. Затем развернулся перпендикулярно расселине, и включил ускорение.

— Держись!

Ровер взлетел с края трещины. На мгновение они оказались в воздухе — невесомость, и шелест систем без хруста лавы под массой колес. Передняя пара коснулась противоположного «берега». Затем задняя — ударила в стену трещины. Алекс стабилизировал ход; передняя, с верезгом провернувшись на месте, сдвинула машину вперед; задняя, получив сцепление, подключилась, и ровер продолжил путь.

— По-моему, я откусил язык, — проговорил Виктор.

— Я предупреждал, — Алекс перевел дух. — Претензии не принимаются.