Находка

Глава 5

Элена Вейс шагнула в номер отеля «Небесный Веер» на станции «Дексес-21» — одной из бесконечных безликих транзитных точек, из которых, в общем, состояла обитаемая Галактика.

Даррен Холт уже ждал. Он стоял у панорамного экрана, за которым мерцала звездная пыль близкой туманности. Элена отразилась в полировке экрана, Холт обернулся.

— Доктор Вейс! Благодарю за пунктуальность.

Она ожидала увидеть стереотипного криминального авторитета — небрежного, развязного, даже вульгарного. Перед ней стоял мужчина лет сорока пяти, в безупречном сером костюме. Гладко зачесанные назад темные волосы, коротко подстриженная бородка, спокойно-внимательные глаза — элегантность, граничащая с аристократизмом. Если бы не контекст встречи, его можно было бы принять за финансиста, или дипломата.

— Перейдем к делу без прелюдий? — Элена прошла к креслу.

— Присаживайтесь!

Элена опустилась в кресло.

— Должен признать, — Холт занял свое напротив, — ваше предложение заинтриговало нас. Не каждый день высокопоставленный корпоративный сотрудник выходит на контакт с… Людьми моего круга. Обычно мы работаем с посредниками гораздо менее впечатляющего калибра.

— Посредники создают уязвимости, — Элена улыбнулась. — Я предпочитаю минимизировать риски.

— Верно, — Холт откинулся на спинку. — Могу представить как вы рискуете… Итак, обсудим суть вашего предложения. Вы утверждаете, что располагаете информацией о транспортировке некого крайне ценного груза.

— Не просто информацией, — Элена достала из сумочки накопитель. — Полными данными о маршруте, времени, всех сопутствующих процедурах и протоколах.

— Впечатляет, — Холт посмотрел на накопитель. — И, думаю, я догадался о чем идет речь. Профиль вашей организации ни для кого не секрет… Словом, любая корпорация или государственное образование получив этот груз обеспечит себе технологическое превосходство на много лет. Не ошибаюсь?

— Надеюсь… Все-таки результат семилетней разработки, с бюджетом превышающим бюджет некоторых Секторов Конфедерации. Устройство прошло первый комплекс испытаний две недели назад. Результаты превзошли все прогнозы. Сейчас его готовят к перевозке из 3-112 в 4-165, для продолжения испытаний в новых условиях.

— Каким образом планируется транспортировка?

Элена положила накопитель на стол.

— Грузовое судно СД-800, — начала она. — Стандартный грузоход высокой вместимости, стандартная перевозка, заказана у СГК. Выбор, как понимаете, продуман — корпорация использует тактику «спрятаться на виду». Никаких специализированных эскортов, никаких секретных маршрутов.

— Это, полагаю, и не требуется, — Холт кивнул. — С соответствующим уровнем защиты?

— Да. Словом, обычный коммерческий рейс с обычной манифестацией груза. По документам — набор «Стальной шелк». Наверняка слышали — самый дорогой комплекс по добыче и обработке ископаемых на планетах с экстремальными условиями. Застрахованная ценность груза — 80 миллионов. Сумма — в стандартном диапазоне для подобных перевозок. Слишком маленькая страховка вызвала бы вопросы у регуляторов. Слишком большая — привлекла бы нежелательное внимание. То есть, охрана по соответствующему протоколу, но опять же, ставка не на охрану, а на упаковку… И на то, как понимаете, что о реальном грузе знает только несколько человек. Верных насколько это возможно. В общем, все данные — на накопителе.

— Отлично, — Холт взял накопитель, спрятал во внутренний карман пиджака. — Теперь об означенной упаковке. Как я понимаю, без санкционированного доступа мы даже не сможем элементарно активировать блок данных трюмов?

— Разумеется, — Элена улыбнулась. — Биометрическая защита класса «ноль».

— Уникальное излучение головного мозга? — Холт приподнял брови. — С таким мы еще не работали.

— Да. На сегодня один из самых высоких уровней защиты. Каждый человеческий мозг генерирует уникальный электромагнитный паттерн. Его невозможно подделать, скопировать и воспроизвести традиционными методами.

— И сколько человек имеют доступ?

— Трое. Доктор Маркус Гесс — начальник программы разработки. Доктор Ила́й Не́ттор — наш ведущий специалист. Ну, и я.

— Так в чем же проблема? — Холт заложил ногу на ногу, сцепил пальцы на колене. — Если у вас есть доступ, почему вы не можете…

— Потому что я больше не в системе. Меня отстранили от проекта, месяц назад. Мой профиль деактивирован.

— Не может так быть, чтобы чего-то нельзя было подделать, — Холт улыбнулся. — Вопрос в сумме.

— Способ, разумеется, есть. Не знаю известен ли вам. Существует кристалл, который встречается, на данный момент, только на одной планете в Галактике. Он обладает уникальными резонансными свойствами. При воздействии специализированного резонатора его можно «зарядить» паттерном мозгового излучения авторизованного лица. После зарядки кристалл эмитирует записанный паттерн в течение четырех — четырех с половиной лет.

— Интригующе, — Холт кивнул. — Но я полагаю, есть сложности?

— Есть, минимум две. Во-первых, такой резонатор — громоздкое стационарное оборудование. Во-вторых, процесс копирования занимает двенадцать минут, быстрее скопировать паттерн с должной детализацией пока не возможно.

Холт расцепил пальцы.

— То есть нам нужно будет раздобыть резонатор и засунуть в него авторизованное лицо.

— Раздобыть такой резонатор не проблема. Вопрос в сумме, да… Сложнее будет засунуть в него авторизованное лицо.

— В плане чего остается два варианта, — констатировал Холт. — Доктор Гесс или доктор Неттор. Один из них должен оказаться в нашем распоряжении для зарядки кристалла. Если, конечно, они сами не пожелают проследовать с нами, чтобы любезно предоставить доступ к аппаратуре.

— Именно, — Элена кивнула. — Вам нужно как-то заполучить одного из них, причем так чтобы никто ни о чем даже не догадался.

Холт задумчиво потер подбородок.

— Задача не из простых. Похищение, разумеется, не вариант — ворошить муравейник, со всеми вытекающими последствиями…

— Вам придется похлопотать, — Элена кивнула. — Могу только сказать, что я бы выбрала Неттора. Хрестоматийный случай отражения гениальности в разгильдяйстве.

— Ради таких перспектив похлопочем, — Холт улыбнулся снова. — Кстати, доктор Вейс, если позволите… Я работаю в этой сфере достаточно долго, чтобы распознавать мотивацию людей. Жадность имеет определенный запах. Идеология — другой. Месть — третий. И я ощущаю здесь именно месть… Вы готовы предать свою корпорацию, поставить под удар годы работы, рискнуть собственной свободой и, возможно, жизнью. Почему?

Элена вздохнула. Вопрос был ожидаемым, но это не делало ответ легче. Часть ее хотела сохранить дистанцию, не раскрывать личное. Но другая часть — та что горела от боли и унижения — требовала выговориться.

— Вы правы, — сказала она наконец. — Это месть.

— Продолжайте.

— Гесс. Начальник программы. Блестящий администратор, талантливый манипулятор, и чудовище в личном общении, — слова хлынули, как прорвавший плотину поток. — Он домогался меня два года… Я отказывала ему последовательно и однозначно. Надеялась, что он поймет наконец. Я была наивна. Последний отказ случился месяц назад. После чего он сказал прямо — если я хочу продолжать работу, вообще заниматься дальше наукой, то должна «пересмотреть приоритеты», что «в корпоративном мире успех зависит от правильных личных связей…»

— И он решил отомстить, — закончил Холт.

— В итоге я была отстранена от устройства — от проекта в который вложила семь лет жизни. Семь лет, господин Холт. Я пожертвовала многим ради этой работы, но ладно… Сейчас Гесс использует свое влияние, чтобы блокировать все мои попытки продолжить карьеру. Я имею в виду не деньги, вы понимаете.

— Да. Наука для вас…

— Единственное что имеет значение.

— И когда груз исчезнет, расследование укажет на недостатки в системе безопасности, соответственно — в его компетенции. Он будет отстранен, дискредитирован, и привлечен к ответственности… Что же, я встречал массу людей готовых предать свои организации за деньги, за власть, за идеологию. Но месть — самый честный мотив. Она не прячется за рационализацией. Не притворяется благородной. Она есть то что есть — человеческая, понятная, и ожидаемая…

Он поднялся, протянул руку.

— Что касается биометрической проблемы — решение мы найдем. У меня есть специалист, который справлялся с более сложными задачами.

Элена поднялась, пожала руку.

— Благодарю вас.

— Не благодарите, — Холт усмехнулся. — Это бизнес. Но если вам станет легче, я действительно понимаю вашу ситуацию. В моем мире тоже хватает людей злоупотребляющих властью. Разница лишь в том, что мы решаем такие вопросы более… Прямолинейно.

Он проводил ее до двери. На пороге она обернулась.

— Я переступила черту, и назад пути нет. Но я не жалею.

— Если хотите совет старого пирата-циника… Не жалейте о мести, доктор. Вот о причине посожалейте, потом.

Дверь закрылась. Элена осталась одна в безликом коридоре станции, чувствуя странное, горькое удовлетворение.

Каллен Дейнт не любил импровизацию. В его профессии импровизация означала ошибки, а ошибки означали провал, арест, или смерть — в зависимости от степени невезения. Поэтому он сидел в кубикуле на окраине мегаполиса Новый Эридан уже неделю, подбирая гарантированную уязвимость среди всех многочисленных в жизни доктора Илая Неттора.

Второй кандидат, Маркус Гесс, жил по жесткому протоколу — дом с охраной, бронированный транспорт, минимум социальных контактов вне работы. Он был параноиком, что делало его идеальной мишенью для долгосрочного плана, но весьма проблемной для быстрой операции.

Неттор же был другим. Выдающийся ученый, один из создателей «устройства», человек с тремя докторскими степенями и массой параллельных заслуг… И в обычной жизни безнадежно беспечный.

Дейнт еще раз просмотрел наблюдения. Вот Неттор выходит из лаборатории в 18:47, садится в машину, с парой стандартной охраны, направляется в бар «Очарованный Кварк» — второй раз за эту неделю. Вот сидит за столиком с тремя друзьями — охрана рядом; но взять его, например, за шкирку, выволочь и вправить мозги, разумеется, не в компетенции. (Очень зря. Таких разгильдяев надо просто увольнять, только вот голова мешает.)

— Идиот, — пробормотал Дейнт. — Гениальный, драгоценный, охраняемый всеми силами корпорации идиот, который считает, что может жить как обычный кретин.

Дейнт изучил профиль психологической оценки Неттора. Ученый мучился от того что специалисты называли «синдромом гения в клетке». Годы работы под протоколами безопасности, постоянный надзор, ограничения в передвижении и общении — все это, понятно, давило. Неттор справлялся с давлением систематически нарушая правила в «безопасных» рамках — походы в бары, встречи с друзьями «на чужой территории»; словом, попытки сохранить подобие нормальной жизни.

В досье были записи от куратора: «Субъект демонстрирует потребность в личном пространстве. Рекомендуется толерантный подход — жесткий контроль может спровоцировать психологический кризис и снижение продуктивности». Безопасность закрывала глаза на «некоторые отклонения», лишь бы ценнейший специалист продолжал эффективно работать.

Идиот.

Пятничный вечер в баре «Очарованный Кварк» был предсказуемо оживленным. Заведение специализировалось на посетителях из научно-технической среды. Интерьер бара был оформлен в стиле «научного шика» — полированные поверхности из композитов, столешницы из синтез-мрамора с люминесцентными нитями, мигрирующими в случайных узорах. По стенам переливались схемы-визуализации квантовых процессов, висели прозаичные фотокопии рукописей известных физиков.

В углу стояла небольшая мультиголографическая инсталляция, демонстрирующая возникновение и схлопывание черных дыр — посетители могли подойти и взаимодействовать с ней, изменяя, например, напряженность и потенциал гравитационного поля.

Над барной стойкой парили меню, набранные шрифтом стилизованным под математические обозначения. Коктейли носили названия вроде «Парадокс Риммео-Таггу» (темно-фиолетовый напиток с эффектом расслоения на три фазы), «Горизонт событий» (черный коктейль с золотистой поверхностью, подающийся в сферическом бокале), или какой-то вообще «Порог барионной дестабилизации» (светящийся серобуромалиновым напиток, в котором плавали съедобные молекулярные сферы). Сама барная стойка была произведением искусства — конструкция из полупрозрачного композита, имевшая такую замысловатую боковую поверхность будто ее отливали в среде пятого измерения; внутри циркулировала взвешенная жидкость, создавая эффект «текущей плазмы».

Доктор Илай Неттор сидел за столиком под светильником, который назывался «Суперпозиция» — в центре композиции висит темная непрозрачная сфера (очевидно частица в ее истинном состоянии до момента наблюдения), от сферы во всех направлениях плавно и хаотично изгибаются тончайшие нити, создавая постоянно меняющийся трехмерный узор (очевидно вероятностное облако, или просто набор волновых функций, кому как).

За столиком с Неттором сидели его постоянные друзья — То́мео Ду, инженер-конструктор, Ли́сса Порте́н, биоинформатик, и Э́вин Труи́льо, архитектор виртуальных пространств. Все трое дружили с университетских времен, причем с Ду Неттор учился на одном факультете. Еженедельные встречи в этой компании были для Неттора одним из тех «глотков нормальности» в его регламентированной жизни.

— И тогда Матте́о мне говорит: «Илай, еще один такой косяк, я лично выброшу твой терминал в ближайшую черную дыру».

— Чтобы ты — и накосячил? — Лисса рассмеялась.

— А что? — Неттор отхлебнул свою «Эволюцию смешанных состояний» — смесь темного рома и чего-то искрящегося синим. Напиток менял общий тон по мере того как его пили, переходя от болотно-зеленого к светло-голубому. — Я ведь все-таки человек, обычный? В общем, перепроверяю, и, да, нахожу ошибку в третьем порядке.

— Одержимость точностью, — подначил Томео, — твоя секретная суперсила.

— Почему секретная? — Неттор отставил стакан. — Нет, почему секретная-то?

От соседнего столика отделился субъект в помятом костюме. Проходя мимо Неттора, он зацепил стол, и бокал с синевато-зеленым коктейлем опрокинулся.

— Черт! — Неттор выпрямился. Пятна расползались по белой ткани рубашки, тускло переливаясь искрами.

— Извиняюсь, приятель, — отозвался субъект.

— Могли бы поосторожнее…

Субъект хирургически отмеренным движением ударил Неттора по темени — в руке что-то сверкнуло.

— Неттор! — Лисса вскочила.

Тот рухнул лицом в стол. Субъект растворился в полумраке бара. Охранник Неттора за соседним столом вскочил, застыл в замешательстве. Второй бросился за субъектом, протискиваясь сквозь толпу, но быстро вернулся. Нападавший исчез.

В баре поднялся шум. Посетители оборачивались, вставали.

— Скорую! — Лисса схватила коммуникатор.

Госпиталь встретил бригаду стандартной процедурой. Дежурная медсестра зарегистрировала поступление пациента — мужчина, тридцать восемь лет, травма головы в результате бытового конфликта в баре. Сопровождающие друзья взволнованно объясняли ситуацию, перебивая друг друга.

Из коридора появилась женщина в халате с фалерой «Травматология. Старший дежурный врач».

— Итак, доктор Илай Неттор? — она просканировала документ.

— Да, — Илай кивнул. — Только знаете… Обычный инцидент в баре. Не будем поднимать шум.

— Не волнуйтесь, — успокоила врач. — Нам нужно провести энцефалоскопию. Стандартная процедура при подозрении на сотрясение мозга, убедиться, что нет внутренних повреждений. Займет около пятнадцати минут… Пожалуйста, подождите здесь, — она повернулась к друзьям Неттора, указав на зону ожидания.

Неттора повезли в диагностический блок. Сейчас, поздним вечером, плановой работы уже не было — только один сканер вращал свой цилиндр вокруг головы такого же «экстренного» пациента. Врач направила каталку к сканеру номер четыре. Затем помогла Неттору перелечь на подвижной стол.

— Здесь голова не фиксируется, это мешает процессу. Так что постарайтесь лежать максимально неподвижно. Как себя чувствуете?

— Голова просто очень болит.

— Дадим обезболивающее сразу после сканирования.

Она активировала систему, и массивный цилиндр сканера двинулся. Резонатор, в корпусе стандартного энцефалоскопа, считывал уникальный паттерн электромагнитного излучения мозга Неттора, и фиксировал его на редчайшем кристалле размером с маленький беттейский орех.

Врач вышла из камеры сканера, стала наблюдать за процессом на терминале — прогресс: 15 %… 28 %… 41 %… Сканирование завершилось. Цилиндр замер, стол откатился. Врач вернулась в камеру сканера, помогла Неттору подняться.

— Как себя чувствуете сейчас?

— Голова кружится… Но в целом терпимо.

— Отлично. Сейчас мы проанализируем результаты и определим дальнейшие шаги. Подождите здесь несколько минут, пожалуйста.

Она вывела его в коридор. Вернулась в модуль сканера, достала из кармана халата контейнер, извлекла из аппарата кристалл, уложила в контейнер — который затем скользнул обратно в карман. Затем вышла к Неттору со стандартным заключением.

— Хорошие новости, доктор. У вас легкое сотрясение мозга, но никаких серьезных повреждений. Рекомендуем наблюдение в течение трех суток. Вы можете остаться здесь, или уехать домой, если за вами есть кому присмотреть.

— Домой, — Неттор поморщился.

— Конечно. Подпишите форму отказа от госпитализации, и я провожу вас в приемную к вашим друзьям.

Неттор приложил палец к планшету дежурного врача травматологического отделения.