Наемники Гора

Глава 12 Штандарт серебряного тарна

— Город взят! — услышал я истошные крики. — Город взят!

Еще мгновение я лежал абсолютно спокойно. Никаких звуков характерных для столкновения клинков. Топота ног тоже не слышно. Никто не кричит от боли, значит, мужчины вокруг спокойно лежат под своими одеялами, и никто их не режет.

Но издалека доносится звон сигнального рельса.

Для стороннего наблюдателя, возможно, мои глаза сейчас казались закрытыми. Но это было не совсем так. В такие моменты я предпочитал полагаться на периферийное зрение. Все мои чувства уже пришли в полную готовность, хотя внешне казалось, я все еще спал. Фургон. Остатки костра. Никакого движения в непосредственной близости от меня.

Зачастую, первое, что привлекает пристальное внимание хищника это движение. Особенно быстрое движение, но еще больше настораживает медленное, совершаемое с очевидной угрозой или устремлением. Именно на это следует обратить самое пристальное внимание в первую очередь. Тех, кто удивлен, кто уговаривает или ругается, кто ошеломлен происходящим, можно оставить на потом. Есть мрачная математика в подобных вопросах, в тонких уравнениях, уравновешивающих время реакции одних с движением клинков других. Это азартная игра ставками, в которой являются жизнь и смерть. Окажется ли мгновение выжидания, осторожной рекогносцировки, мгновение в которое один противник пытается убедить другого, в своей временной неопасности, шагом к поражению или к победе? Предоставит ли оно шанс одному, или подарит возможность другому? Многое зависит от каждой конкретной ситуации. Но обычно, если Вас разбудил известный голос, стоит поторопиться с подъемом и готовиться к обороне. Если же Вы не знаете или не понимаете того, что происходит, иногда будет разумно, прежде чем вскакивать на ноги, убедится в том, что оружие врага не прижато к Вашему горлу. Моя правая рука уже грела эфес меча, левая лежала на ножнах. Но, я не слышал ни одного звука, намекавшего о происходящей вокруг резне.

Я стремительно сел, отбрасывая от себя одеяло. Меч так и остался в ножнах. Не наблюдалось никакой экстренной необходимости обнажать его. Я лишь перебросил его ремень ножен через левое плечо. Так от мешающих в схватке ножен можно избавиться быстрее, чем в том случае, когда ремень пересекает тело.

— Хурта, — позвал я, трогая парня за плечо, — просыпайся.

— Что случилось? — спросил он. — Разве еще не рано?

— Что-то странное происходит в городе, — сообщил я. — Вставай. Я слышал звон сигнальных рельсов.

— Я ничего не слышу, — заметил он, садясь и потягиваясь.

Ничего удивительного, бить в рельс уже прекратили.

— Сам ничего не понимаю, — признался я. — Какой-то человек кричал, что город взят. Но я больше не слышу его. В сигнальный рельс били, и я точно слышал это. Но сейчас тихо.

— Еще рано, — широко зевнул Хурта, и повалился обратно на одеяло.

— Вставай, — сказал я, но, кажется в пустоту.

Тогда я просмотрел на Боадиссию. Ее глаза были открыты, и смотрела он на меня испуганно.

— Ты слышала звон? — спросил я у девушки.

— Да, — кивнула она.

— Подъем, Хурта, — приказал я, толкая снова захрапевшего парня.

— Еще слишком рано, — пробурчал он.

Вообще-то, рано не было. Кое-кто из остальных мужчин уже встали и бродили между фургонами.

— Ты спишь, а, между прочим, твоя жизнь находиться под угрозой, — сообщил я ему.

— В этот час? — шокировано переспросил он.

— Да, — кивнул я. — И враги могут быть совсем рядом.

— А кто враги? — поинтересовался Хурта.

— Понятия не имею, — признал я.

— Ну, тогда сообщишь мне, когда узнаешь, — пробурчал он, широко зевая, и перевернулся на другой бок.

— Хурта, я не шучу, — толкнул я его.

— Этого я и боялся, — проворчал засоня.

— Вставай, — приказал я.

— Нельзя же начинать драться, пока драка не началась, разве нет? — спросил он.

— Я надеюсь, из этого твоего заявления не следует, что драка вообще невозможна? — уточнил я.

— Конечно, нет, — согласился он.

Я уже начал опасаться странной логики алара.

— Ну, в некотором смысле, — осторожно сказал я, — возможно нет.

— Так драка началась, или нет? — спросил Хурта.

— Нет, — признал я.

— Тогда, как Ты можешь ожидать, что я начну драться?

— Конечно, никак, — нерешительно ответил я.

— Ну вот, когда драка начинается, — заявил он, — разбуди меня.

— А Ты не хочешь быть убитыми в своей постели? — поинтересовался я.

— Признаться никогда раньше не задумывался об этом, — пробормотал Хурта, — но теперь, основательно поразмышляв над этим вопросом, думаю, что нет. А почему Ты спрашиваешь? Кто-то собирается убить меня в моей постели?

— Я собираюсь, — предупредил его я.

— Ты этого не сделаешь, — отмахнулся он от меня.

— Это почему же? — спросил я, действительно заинтересовавшись.

— Среди всего прочего, Твое огромное уважение к поэзии.

— Ты должен подготовиться к бою, — напомнил я ему.

— Я уже сейчас готовлюсь, — заявил он, переворачиваясь на другой бок.

— Как это? — удивился я.

— Я настраиваюсь, — пояснил он. — Я сберегаю свою силу. Ты же знаешь, что хорошо отдохнувшее тело и ясный ум, лучшие друзья солдата.

— Возможно, — не стал спорить я.

— Кстати, они важны, также, и в поэзии, — добавил он, — крепкий, и мужественный поэт, никогда не родит неврастенические слюни и бессмыслицу простых рифмоплетов и графоманов.

— Несомненно, — признал я.

А Хурта уже спокойно посапывал. Он был одним из немногих людей, которых я когда-либо знал, у кого была способность засыпать молниеносно. Несомненно, это было связано с ясным самосознанием. Алары, кстати, известны своей способностью устроить опустошительный набег, с резней и отрубанием голов, и тому подобным, а затем спать сном младенцев. Они просто не волнуются о таких вещах. Оставалось только надеяться, что враги, если таковые имелись в наличии, не нападут на лагерь извозчиков, как снег на голову. Ведь если они сделают это, Хурте, возможно, придется прорываться сквозь резню спящим.

— Ты слышал сигнальный рельс? — спросил Минкон, подойдя ко мне, держа в руке свое одеяло.

— Да, — кивнул я.

— Я уже подумал, что, возможно, мне это приснилось, — сказал он.

— Боадиссия тоже его слышала, — сообщил я.

— Но теперь тихо, — заметил он.

— Да, — признал я.

— И в лагере все довольно спокойно, — сказал он.

— Да, — снова был вынужден признать я.

Можно было видеть, людей спокойно занимавшихся своими повседневными делами, кто-то сворачивал одеяла, кто-то спешил в уборную, кто-то разводил костры.

— Это была ложная тревога, — усмехнулся он.

— Очевидно, — неуверенно пожал я плечами.

— Ты неуверен? — осведомился Минкон.

— Нет, — ответил я.

— И что Тебя насторожило? — спросил он.

— Я слышал человека, кричавшего, что город пал, — объяснил я.

— Это невозможно, — заявил возница. — В пределах сотен пасангов нет даже признаков каких-либо врагов. В Торкадино размещены войска. Он неприступен. К тому же, в данный момент, он находится, в центре сосредоточения союзных армий.

— И все же это можно было сделать, — заметил я.

— Чтобы взять город Тебе пришлось бы провести свою армию через территории занятые войсками противника, — напомнил он.

— Или над этими территориями, — добавил я.

— Ты что, предлагаешь доставить армию в город контрабандой? — усмехнулся он.

— Да, — согласился я.

— Это невозможно, — отмахнулся Минкон.

— Не так уж невозможно, если предположить наличие сговора, — заметил я.

— Ты шутишь? — спросил он.

— Нисколько, — ответил я.

— Если бы произошло такое, — предположил он, — мы бы услышали. Была бы большая драка.

— Это здесь тихо, — сказал я. — Но это совсем не означает, что где-то в другом месте города, даже сейчас, не может идти настоящее сражение. В нескольких кварталах отсюда, втайне от нас, могут умирать мужчин. Улицы могут быть залиты кровью.

— Но я не вижу дыма, — напомнил Минкон. — Значит, нет и огня.

— Это может ничего не означать. Или означать, что для захватчиков желательно сохранить город в целости и сохранности, со всеми его стенами, и ресурсами.

— Возможно, — улыбнулся он.

Я посмотрел на него, внезапно ошеломленный пришедшей в мою голову шальной мыслью.

— Есть один способ узнать, — заметил Минкон.

— Какой же? — полюбопытствовал я.

— Забирайся ко мне, наверх, — позвал он, — на фургонный ящик.

Едва я присоединился к нему, встав ящик, как он указал мне поверх фургонов, стоявших в лагере, и поверх крыш зданий окружавших лагерь.

— Видишь ту башню? — спросил он.

— Да, — кивнул я.

— Это — центральная башня Торкадино, — объяснил он, — административный центр управления городом, резиденция его руководителя, не суть важно, как его называют Администратором или Убаром.

— Понятно, — сказал я.

— Обрати внимание вершину башни, — посоветовал Минкон. — Ты знаешь флаг Торкадино?

— Нет, — признался я.

— Это не имеет значения, — сказал Минкон. — В течение последних месяцев, никто не вывешивал там флаг Торкадино. Там поднимали флага Коса.

— Там вообще нет никакого флага, — заметил я. — Флаг Коса я знаю, слишком часто видел за последние дни. Но там вообще нет флагов.

— Разве Тебе не кажется это странным? — осведомился он.

— Ты ведь не простой извозчик, — усмехнулся я.

— Что Ты там видишь? — спросил он, не обращая внимания на мое замечание.

— Вижу штандарт, — ответил я.

— Какой именно штандарт? — поинтересовался Минкон.

— Военный, я полагаю.

— Опиши его.

— Серебряный, — сообщил я. — Далековато до него. Трудно разобрать, да еще и Солнце бликует.

— Это — штандарт Серебряного Тарна, — объяснил он. — Он представляет собой серебряный шток, на вершине которого установлена прямоугольная пластина с надписью. Венчает пластину, сжимая ее в когтях, серебряный тарн распростерший крылья.

— Ты можешь рассмотреть его, на таком расстоянии? — уточнил я.

— Нет, конечно. Просто я хорошо знаю этот штандарт. Видел его часто.

Я пристально посмотрел на него, ожидая продолжения.

— Ты знаешь, чей этот штандарт? — спросил Минкон.

— Нет, — ответил я.

— Ты — проницательный человек, — сказал он. — Город действительно пал. Кроме того, если я не ошибаюсь, Ты даже знаешь, как именно это могло произойти.

— Через акведуки, — пожал я плечами.

— Само собой, — кивнул он. — Они начинаются более чем в ста пасангах отсюда, один у истока Иссиса, другой на Холмах Этеоклеса. Солдаты двумя колоннами пробрались по ним, иногда двигаясь прямо над головами Косианских войск.

— Блестяще, — признал я.

— Стражники одного караула были подкуплены золотом, — добавил Минкон. — А остальным перерезали горла диверсанты, заранее прибывшие в город.

— Так чей это штандарт? — осведомился я.

— Это — штандарт моего капитана, Дитриха из Тарнбурга.