Наемник «S» ранга. Том 4

Глава 23

Эта ночь ещё не закончилась. По крайней мере, не для членов совета кланов. Их было четверо, и расположились они в особняке главы клана Беркли. Просторный зал со стенами, покрытыми узорчатыми обоями тёмно-зелёного оттенка. Тут и портреты предыдущих глав и старые дорогостоящие картины. Под потолком висели роскошные люстры с кристаллическими подвесками, мягко освещавшие пространство комнаты. Однако среди классической старины заметны были и современные элементы убранства: угловые диваны из кожи, ультрасовременная аудиосистема, встроенная по периметру в стены, и несколько жидкокристаллических экранов, демонстрировавших в данный момент видео сражения Райана и группы «Альфа» под командованием Дэвида Фишера.

В центре комнаты стоял массивный деревянный стол на высоких ножках, вокруг которого были расставлены высокие кожаные кресла. За столом, собственно, и восседали четверо членов совета. С одной стороны сидела старая женщина. Антуанетта Брукс. Её глаза, хоть и утратили былую яркость и женскую привлекательность, теперь излучали власть и ум. Густые седые волосы были аккуратно уложены в строгую причёску. На ней был чёрный пиджак и брюки. Не смотря на свою лёгкую полноту, она всё ещё носила подобный костюм, не желая мириться со старостью.

Слева от неё сидел худой старик с редкой седой шевелюрой и аккуратно подстриженной бородкой. Аллен Родгард. Его бежевый костюм в полоску был идеально подогнан и отражал его консервативные вкусы аристократии Орлеонтана.

Рядом с ним располагался более молодой мужчина с густыми чёрными усами в сером костюме с расстёгнутым пиджаком. Его тёмные глаза внимательно следили за видео на экране. Леон Урлих.

Во главе же стола восседал глава рода Беркли — Саймон Беркли. Суровый старик с кучей морщин и крупной родинкой у бритого подбородка. Он, и вовсе, был без пиджака, так как находился в своём доме, но ради формальности надел чёрные брюки и тёмно-бордовую шёлковую рубашку.

Когда видео завершилось после яркой вспышки, старик Аллен Родгард поднял кружку с ещё тёплым чаем:

— Мы потратили весомые средства на эту операцию, Саймон, — начал он, промокая свои тонкие губы чаем, прежде чем продолжить. — И такой исход. Если бы ты послушал меня…

Молодой Леон, проведя пальцами по усам, также был недоволен:

— Этот парень… Райан Купер. Он сильнее, чем мы думали. И я предупреждал вас об этом.

Старуха слегка нахмурилась.

— Недооценка врага — часто приводит к краху. Нам нужно менять стратегию. Мальчишка не прост. Его способности… — она задумалась. — Не похожи на других эсперов.

Старик Аллен кивнул:

— Именно. Мы больше не можем допускать ошибок. — он с явно недовольным выражением лица уставился на Беркли. — Ты действительно думал, что одной группы будет достаточно для ликвидации Купера? Неужели ты так недооцениваешь его? Сколько можно обжигаться, Саймон.

Беркли, не сразу нашедший слов, ответил с нотками раздражения в голосе:

— Моя цель была минимизировать внимание к нашим действиям. Служба безопасности императора уже дышит мне в затылок после инцидента с родом Гонтов. Если бы мы подключили больше сил и напали на Райана, они бы заметили и вмешались.

Мужчина с усами вздохнул.

— Прости, Саймон, но я согласен с Алленом. Мы не можем рисковать из-за твоих опасений. Мальчишка Купер — угроза не только для тебя, но и всех нас. А ты… ты просто пытаешься избежать личной ответственности перед императором.

Пожилая Антуанетта, посмотрев на Беркли, произнесла с глубокой серьезностью:

— Беркли, пойми, если мы не уничтожим этого мальчишку и император заполучит его живым, то он выудит из него всю информацию. И вся элита узнает, что именно наш Совет уничтожил род Гонтов, а не Райан Купер. Мы станем главными виновниками. Ты же не этого желаешь, верно?

Беркли уставился на стол, его лицо стало пепельно-серым от осознания всей серьёзности ситуации.

— Я понимаю это. Но вы и сами видели, как на мелкого психопата не подействовала ловушка. Его способности не подавляются стандартными способами. Весь отдел аналитики в полном ступоре и пытается понять, кто он вообще такой. Физик или же Элементал, каким считается род Куперов. Пока все их отчёты выглядят, как настоящий бред.

На что молодой Леон ответил:

— Пусть юнец и необычен, но с ним нужно разобраться. Подключить больше сил. Пусть ищейки императора докладывают — плевать. Главное — сохранить секреты нашего Совета. Уверен, вы понимаете что будет, если нас раскроют. — он посмотрел каждому старику в глаза. — Мы потеряем всё, что нажили за долгие годы. Абсолютно.

— Или, возможно, наступил момент, когда мы возьмём на себя ответственность и устраним нашего императора, — отпил чай старик Аллен.

Остальные участники разговора на мгновение замерли, обменялись удивлёнными взглядами. Беркли, с пронзительным взглядом, возразил:

— Мы Пока, — выделил он это слово. — не готовы к такому радикальному шагу, Аллен.

Тот усмехнулся:

— Триста лет мы «не готовы», Саймон. Начинаю думать, что эта «готовность» и не придёт вовсе. Может, это наш шанс? Твой крот сообщил, что Райан со своей группой недоумков прибыл с целью ликвидировать императора. Почему бы не помочь ему? Сделаем, как и прежде. Решим проблему чужими руками.

В зале повисла напряжённая тишина. Старуха Антуанетта внимательно всматривалась в старика Аллена, словно пытаясь разгадать его истинные намерения. Но тщетно.

Тишину нарушил молодой Леон:

— Идея заманчивая, но нельзя забывать: Райан — Аркадиец. Можем ли мы доверять ему? Думаю, что нет. Ведь он может вести и свою игру. Заключать союз с ним — рискованное дело.

Старуха кивнула:

— Согласна. Мальчик неуправляем. Разъярённому зверю плевать, кому грызть глотку. Но мы можем использовать его. Что если… мы направим его? Откроем двери императорского дворца для него в самый подходящий момент. Когда император не будет готов к атаке, и сам Райан не догадается, что мы направляем его против нашего врага.

В комнате почувствовалось напряжение. Это предложение звучало как идеальный план, но также и как крайне опасная авантюра. Если что-то пойдёт не так, последствия могут быть катастрофическими.

Беркли, как негласный лидер совета, сверлил глазами каждого из присутствующих, затем сухо произнёс, озвучивая решение:

— Что ж, вижу вы уже всё решили. Раз так, то давайте приведём зверя на хозяйский пир…

Ночной воздух был приятно прохладным. Валекор и я проходили мимо безжизненных тел поверженных солдат, разбросанных по всему двору. Я старался украдкой всматриваться в его лицо, не вызывая вопросов у новообращённого. После произошедшего в голове творился дикий сумбур. Валекор… Тот самый Валекор. Мой учитель, наставник… Тот, кто всегда смеялся в лицо опасности, и готов был рвать на куски любого, кто шёл против нашего ковена. Именно он обучал меня искусству боя и сопровождал в большинстве заданий, выданных графом Бертольдом, как часть обучения. Да что тут говорить, мать твою! Ведь это Валекор спас меня, тогда ещё зелёного юнца, от первых встреченных мною Ликанов. Мне до сих пор было сложно поверить, что рядом со мной шёл мой наставник. Слова Джона о том, что время линейно и все события должны произойти, звучали теперь не архаичным бредом сумасшедшего, а настоящей правдой. Дэвид Фишер… Обычный человек, хоть и являющийся S-ранговым эспером, на самом деле и есть мой наставник. И пусть происходящее для него является в данный момент настоящим, но для меня, знающего будущее, всё выглядит теперь иначе. Словно вся ситуация с моей смертью, перерождением и новой жизнью приобретала новые краски.

Самое дикое во всей этой ситуации было то, что именно я обратил Дэвида. Именно из-за меня он изменился, став Валекором и взяв это имя. А ведь, если вспомнить… Если напрячь память… Мой учитель никогда не говорил о своих родителях, а тема обращения людей в себе подобных вызывала у него странные чувства. Выходит… Валекор не был Первородным? Получается так, и вопрос о том, откуда у него была ужасающая сила, сам себя исчерпывал. Я до сих пор не знаю, сколько именно лет прошло с нынешней реальности до той, когда я был рождён Беррадой. Сотни, тысячи… За это время Валекор успел стать настоящим чудовищем в плане силы. Это объясняет… Да…

Вдруг Валекор замер, выбив меня из мыслей. Я уловил его взгляд, направленный в сторону растущего сада, и тут же понял причину: кто-то бежал.

— Кто-то пытается убежать с территории поместья, — повёл он носом, принюхиваясь, и тихо сказал, с ожиданием посмотрев мне в глаза.

Без малейшего колебания, я приказал:

— Поймай и приведи ко мне. Этот сбежавший может знать больше, чем нам хотелось бы.

Валекор кивнул и размытой тенью бросился в погоню. Пусть они с Артурией оба S-ранговые эсперы в былом прошлом людей, но у моего нового союзника адаптация происходила с поразительной скоростью. Уже сейчас, сорвавшись в погоню, он не только полностью контролировал своё тело, но и вампирскую силу, оставившую после него лишь бордовый шлейф. Что ж… Ещё одна галочка в моим догадкам насчёт учителя. Которого я же и обратил. Твою мать… Как теперь с этой мыслью жить то?

Я отправился обратно в особняк. Стоило пройти внутрь, как расслышал многочисленные голоса из гостиной. Прошёл через парадный вход, и вся группа ликвидации из нескольких команд стихла. Вокруг витал коктейль эмоций. Напряжение, облегчение, усталость.

Рыжая воительница Дженнифер стояла со своими бойцами возле окна. Чуть поодаль, недалеко от камина, Акула и Артурия. Рядом с диваном группа бойцов, что служили ассасину Рудольфу Соросу, а позади них молчун со своими парнями. Многих потрепало, и беглым взглядом я понял, что нескольких членов отряда не хватает. Погибли?

— Вижу, не все справились, — произнёс я сухим тоном.

Рыжая воительница, с лёгкостью закинула свой массивный молот на плечо и уверенно произнесла:

— Не знаю, как у других, но северная часть особняка удержана, — подмигнула она, а в её голосе появилась лёгкая игривость.

Артурия, с запачканным в крови лицом, ответила сразу же за ней, будто не желая отставать:

— Западный тоже… Господин. — добавила она последнее с некоторой задержкой. Её глаза остановились на мне на долю секунды дольше, чем было необходимо.

Дуглас только хмыкнул.

Молчун тоже высказался:

— Наша сторона удержана. Двоих потеряли. Кстати, — он посмотрел по сторонам и произнёс: — Где Сорос? Не вижу его среди нас.

Один из солдат ассасина, выглядевший заметно встревоженным, сказал:

— О-он удрал…

— Серьёзно? — удивилась рыжая. — Никогда бы не подумала, что Сорос на такое способен, — пробормотала она. — Всегда думала, что у него железные яйца, а оказалось…

— Предательство в наших рядах — последнее, чего я ожидал, — сказал сурово Акула.

— С ним нужно будет разобраться, и жёстко, — процедил сквозь зубы молчун.

Я же улыбнулся, чем заставил многих приподнять брови в недоумении.

— Что смешного, Райан? — спросил Дуглас, не сдержавший своего любопытства.

— Думаю, Сорос ушёл не так далеко, как хотел бы.

И в этот момент главные двери особняка распахнулись. В гостиную вошёл спокойный Валекор, таща за собой измученного, бессознательного Сороса. В крови, одежда порвана. Все присутствующие в комнате на мгновение оцепенели, но больше их удивило не поимка сбежавшего ассасина, а появление бывшего Дэвида Фишера в качестве ловца за беглецом.

— Какого чёрта здесь делает Орлеонтанец⁈ — возмутился молчун.

Что-то он разговорился в последнее время.

Остальные также взглянули на меня с явным вопросом.

Я посмотрел в глаза молчуну и с холодным спокойствием ответил:

— Теперь он в моей команде. Зовите его Валекор. В его лояльности можете не сомневаться. А если кто-то решит что-то предъявить моему новому подчинённому с позиции силы, обещаю, вмешиваться не стану. Но сначала подумайте дважды.

Желающих почему-то не нашлось. Особенно тогда, когда Валекор хмыкнул и показал клыки. У меня аж мурашки по спине побежали, стоило увидеть этот оскал. Такой знакомый и родственный, словно улыбка отца, которую не видел больше года. Именно с такой улыбкой он тогда смотрел на стаю Ликанов и хлопал бледного меня по плечу, со смехом проговаривания: Ты посмотри, Беррада! Сколько псин, и все наши! Ух… Развлечёмся!

Вытянувшись в полный рост, и расправляя мощные плечи, Валекор оглядел сначала толпу приветственным взглядом, а затем обратился ко мне:

— Что будем делать с ним, господин? Может выбить из него информацию? — предложил он, указывая на избитого Сороса.

Я кивнул:

— Хорошо, но давай не здесь. Этот дом уже увидел достаточно крови.

Уголок его рта приподнялся в лёгкой ухмылке, и он ответил:

— Когда я поймал его в саду, мне попался один старый колодец. Думаю, это будет отличное место для… разговора.

— Занимайся, — кивнул я.

И Валекор скрылся с телом Сороса в тени.

— Райан, — обратилась ко мне рыжая. — Каков наш следующий ход? Наше местонахождение раскрыто. Мы потеряли элемент неожиданности.

— Да, — признал я очевидное. — Нас вычислили раньше, чем мы рассчитывали. Теперь придётся менять стратегию. Нам нужен новый план, давайте обсудим.

В этот момент Джон показался на лестнице второго этажа. Тяжёлые синяки под глазами. Его чёрные волосы были слегка взъерошены, а на щеках проступала отросшая щетина.

— Собственно, — прохрипел он. — Я здесь именно ради этого обсуждения, Райан. Давай отойдём в барную комнату? Там превосходный бурбон… если, конечно, госпожа Грейс не возражает.

Та стояла уже минуты две как в коридоре. Выйдя на свет гостиной, Грейс с практически пустой бутылкой коньяка, была явно пьяной. Ну, не мне её винить. Только что её особняк превратился в решето. Да и вообще, дела принимают всё более скверный оборот. Её голос прозвучал равнодушно, но с ухмылкой:

— Да кому какое дело до этого бурбона? Я не против.

Ко всеобщему удивлению, она всё ближе подходила ко мне, а затем, без лишних предисловий, смело, нагло, но в тоже время нежно, поцеловала меня. На мгновение повисла глухая тишина, все присутствующие офигели. Наши губы едва коснулись друг друга, но этого было достаточно, чтобы распалить в обоих жар. Грейс улыбнулась мне:

— Райан, не задерживайся. Буду ждать тебя в спальне, — и сделав глоток коньяка прямо из бутылки, покинула гостиную.

Я ненароком взглянул на Артурию и заметил, как её глаза на мгновение потемнели, а пальцы с силой сжали рукоять меча. Ого… вот это ревность. Даже забавно.

В полумраке барной комнаты Джон взял бокал с бурбоном и, глубоко вдохнув аромат напитка, медленно сказал:

— Произошло то, что было предрешено, — он остановился, наслаждаясь вкусом выпивки, а затем продолжил: — Это лишь один из этапов нашего пути. Не стоит расслабляться, Райан. Перед нами ещё много работы.

Я кивнул, понимая, что Джон имеет в виду не только дела в Орлеонтане. Но пусть он и сказал подобные слова, зацепиться за оговорку мне удалось.

— Нашего пути?

Джон улыбнулся. Хотя улыбкой это было назвать сложно. Скорее уголки его губ просто приподнялись, но с его нынешним общим состоянием это казалось оскалом мертвеца.

— На линии времени легко заблудиться, а в его вероятностях и событиях можно забрести туда, откуда не выбраться. Наша встреча была предрешена, как и сегодняшняя ночь. Твой путь, Мортегар, пересекается с судьбами многих. Ещё больше из этих судеб будут потеряны в грядущих событиях.

— И какова твоя роль? — облокотился я на стойку и взял бокал с апельсиновым соком.

— Советник, помощник, голос разума, направляющий по пути, — перечислил он. — У меня много ролей, юный Мортегар. Но какую бы я из них не выбрал, все дороги ведут к тебе. Я не могу тебе открыть всего, ведь существуют законы времени, которые никто нарушить не в силах. Но могу сказать, что ты идёшь в верном направлении. Кровь троих из пяти детей ночи. Наставник, учитель, мастер, друг, соратник… Ты нашёл его, а значит обрёл опору.

— Ты знал, что за нами будет гнаться Валекор в тот день? — удивлённо спросил я.

— Не разбивши яиц, не сделаешь яичницы, — сделал он глоток бурбона. — Смерть брата, понимание, что командование использовало его. Противник, которого он не смог одолеть. В тот день, Валекор был Дэвидом Фишером. В эту ночь, Дэвид Фишер умер, и родился Валекор. Но знай, что дав ему надежду, ты обрёг его на страдания. У тебя было два учителя, а не три. Поступив опрометчиво, ты дал обещание, которое не сможешь исполнить.

— Но его можешь исполнить ты, — прищурился я.

Джон молча крутил стакан с тяжёлым дном в руках и смотрел на напиток, кружащийся в нём волнами.

— При одном условии, юный Мортегар, — спустя десять секунд молчания проговорил он. — Ты дашь мне обещание, которое сдержишь. У твоего слова не будет времени давности. И ты не будешь пытаться избежать его исполнения.

— Звучит стрёмно, не находишь? Хочешь, чтобы я подписался под авантюру, которая может угрожать мне самому?

— Все нам приходится чем-то жертвовать, — пожал он плечами. — Я воскрешу брата Валекора. Дам ему новую жизнь, как ты обещал своему слуге. Но в обмен, Мортегар, — Джон резко поднял взгляд со стакана и посмотрел мне в глаза. Внутри его глаз полыхала тёмно-зелёная сила Бездны и Смерти. — Спустя сотни лет, ты пощадишь мальчика, которого, однажды, поцелует сама Смерть и наречёт Королём. Я выдвинул свои условия, юный Мортегар. Ты дал этой ночью выбор своему новому слуге, а теперь тебе его даю я.

Его лицо изменилось на маску черепа с наростами в виде короны, а в помещении начало холодать.

— Что ты выберешь? Лояльность и безмерное уважение своего учителя, который в последствии станет частью твоей жизни. Или же смерть от отчаяния.

— Ты и сам знаешь, — глухо ответил я, понимая в какую жопу сам себя загоняю.

Мальчик, которого поцелует Смерть и наречёт Королём. Сложить то, что передо мной Трижды Рождённый, который являлся генералом одного из самых ужасающих созданий Брилии, а также его слова, то картина складывалась сама собой.

— Знаю, — кивнул он и вернул себе прежний облик. — А потому хочу, чтобы ты знал. Своим решением ты уничтожишь множество судеб. Эпоха Вечной Ночи не просто так получила своё название, юный Мортегар. Но решение принято. Слова сказаны, а их вес ты ощутишь на своих плечах.

— Знаешь, Джон, ты на удивление раздражающий тип, — вздохнул я и отпил сок, стараясь унять дрожь в руках и понимая, что только что подписал сделку с дьяволом. Но как бы это не звучало, что мне до погибших спустя сотни лет? Плевать я хотел на их судьбы. Главное здесь и сейчас, и мне нужен Валекор.

— Лучшего комплимента я ещё не слышал, — кивнул Джон и дополнил: — Сегодняшняя ночь стала одной из переломных в существовании нашего мира. Обращение Валекора один из ключей. Другим станет согласие четырёх, к которому они пришли. Следом же идёт убийство императора. Это изменит многое, но не всё. Главная дорога всё ещё впереди.

Я прислушивался к его словам, понимая, что многие ответы еще предстоит найти. И путь к ним будет опасным и непредсказуемым.

Именно в этот момент в дверь постучали. Я чувствовал по запаху, кто это, и сказал:

— Проходи, Валекор.

Вампир открыл дверь и переступил порог. Запах крови и металла наполнил воздух, делая его тяжёлым.

Присев передо мной на одно колено, Валекор, словно статуя, созданная из теней и ночи, начал свой доклад:

— Господин, Сорас служил клану Беркли. Всё это время он был их человеком внутри Аркадии.

— Беркли, значит, — допил я сок одним глотком. — Надо бы узнать, кто это такие и с чем их едят.