Наемник «S» ранга. Том 3

Глава 23

Среди всех вампиров в моей жизни основную роль играли именно Валекор и граф Бертольд. Мастера, учителя, наставники, члены семьи. Именно они стали для меня путеводной звездой в Брилии и помогли понять уклад мира, вместе с его законами. Но ковен не мог сосуществовать из трёх вампиров. Такова реальность. И раз уж так вышло, то помимо Валекора и графа Бертольда, мне приходилось пересекаться и с другими членами своей семьи. С кем-то я дружил, с другими был на ножах. Но суть одна — мы были семьей. И в каждой семье обязательно должен быть прибабахнутый на всю голову. В моём же случае, это была Ламия Фон Картшайн. Через пятое колено родственница графа Бертольда и первоклассная чокнутая сука.

Именно Ламия научила меня искусству пыток. Дала знания и вдолбила в голову то, как правильно это делать. Как принести человеку максимальную боль и не убить его, получив наилучший результат. Я не гордился подобным знанием, всегда считая, что врага нужно убивать. Но мне приходилось пытать. И не единожды.

— Господин? — раздался позади меня голос Пудинга, зашедшего в здание заброшенного склада, когда стихли остервенелые крики боли.

Ветер завывал, проникая в дыры проржавевших стен. Скрип металла отдавался эхом в разуме, соединяющимся со звуком падающих на бетон капель крови.

Я вытирал тряпкой руки и, не моргая, смотрел на превращённого в овощ Юнкерса. Испражнившийся под себя, отчего в воздухе стоял запах аммиака, он представлял жалкое зрелище. Окровавленный, сломленный. Пускал сейчас слюни, пустым взглядом пялясь в пустоту. Разум покинул его тело, разбившись на множество осколков. Погряз в безумии, которым я одарил его.

— Больше гостей не было? — холодно спросил я, не оборачиваясь.

— Только те, кого вы заметили ранее, господин.

Нас выследили. Кто конкретно это был — не знаю. Приехала машина без гербов, постояла и покинула брошенную складскую зону. Мой слуга только доложил, что водитель куда-то позвонил, на этом всё.

Пудинг встал рядом со мной и внимательно взглянул на Юнкерса.

— Глупо будет спрашивать: как вы заставили его говорить… И что сделали для этого…

— Порой, Пудинг, — бросил я грязную тряпку на пол. — Вопросы нужно оставлять без ответа.

— Понимаю, господин, — склонил он голову. — Теперь мы можем забрать её?

Ах, да, его сестра. Ещё до поездки в казино он просил меня отвезти его к ней, но я отказал. Нужно было сосредоточится на деле, и только потом забирать девочку с собой. Вот только, куда забирать? Хороший вопрос. Похоже, придётся искать ещё одну квартиру, где она будет жить вместе с Пудингом.

— Да, отправляемся, — кивнул ему. — Заводи машину.

Парень убежал выполнять приказ, а я ещё несколько секунд смотрел на едва живого, но замученного человека. Затем подошёл к нему и свернул шею. Раздался хруст. Юнкерс обмяк, а его голова повисла на груди.

— Я ненавижу тебя, тётушка Ламия, — тихо прошептал я, забрал камеру со штативом, что купил в магазине ещё днём, и двинулся на выход. — Твоё ремесло противно мне до сих пор.

Видеозапись — это риск, ведь её можно подделать. Но я не собирался доставлять Юнкерса в Бронс. Лишняя трата ресурсов и времени. Тем более, что после того, как мы с Пудингом разрушили половину казино и убили всю охрану, нас теперь искали все, кому не лень. Даже странно, что здесь появилась только одна машина, а не какая-нибудь гвардия аристократа, которым служил Юнкерс. А таковые имелись. Мужик отметился в каждой заднице, вылизывая её до блеска и коричневого языка. Не удивлюсь, если Андерсон опять незримо подсуетился, либо же я просто начинаю плодить сущности. В любом случае, мне осточертела столица. Хочется уехать. Решить вопрос с Черновыми, вернуться в Нью-Тейко, в академию и квартиру, где будем только мы с Юной.

— Задолбался, — вышел я из помещения и вдохнул прохладный ночной воздух. — Чертовски задолбался.

Отель «Бирюза», куда временно поселили Катю, как звали девочку по новым документам и старому имени, представлял собой стеклянное здание, высотой в шестнадцать этажей. Подъездная зона для высадки гостей у входа в отель. Фонтан со статуями дельфинов перед ним, небольшая парковая зона.

У дверей в здание стоял пожилого вида швейцар. Пышноусый, одетый в белую рубашку со всякими рюшечками и такого же цвета фрак. Он открыл перед нами двери и услужливо пустил внутрь, пожелав приятного отдыха.

Не задерживаясь в уютном большом вестибюле, где даже ночью было много народа, мы двинулись к лифтам, которых здесь наличествовало в размере трёх штук. У одного из них стояла богато одетая пожилая дама с собачкой в руках, а рядом с ней старик с резной тростью и в шляпе.

— А я говорила тебе, нужно было заранее бронировать!

— Да хватит уже меня пилить! Нас заселили! Радуйся!

Раздался мелодичный писк приезда лифта, и двери открылись. Мы вошли вслед за пожилой парой, что вызвало недовольство у женщины, о чём она сообщила:

— Вообще-то, в этом отеле есть ещё лифты, молодые люди. Вы могли бы подождать, и нам не пришлось бы тесниться!

— Хватит! Закрой свой рот! — шикнул на неё старик.

Двери закрылись, кабина двинулась вверх.

— Прекрати уже затыкать меня! — заверещала старуха и опять обратилась к нам: — Никакого воспитания! Нынешнее поколение оставляет желать лучшего!

Пудинг на её слова только скривился, а я стоял с непроницаемым лицом и просто игнорировал эту склочную бабку, с ухмылкой бросив в пустоту:

— Время так неумолимо. Порой, нам кажется, что его достаточно и можно не торопиться. Но когда придёт час, мы начинаем сожалеть об упущенных возможностях. Люди не ценят время, тратя его на ерунду и сотрясание воздуха.

Кабина остановилась на нашем этаже, и мы с Пудингом вышли из лифта, слушая за спиной бред старухи и пытающегося её успокоить старика.

Заметив, как Пудинг достал из кармана своего спортивного костюма мобилку приподнял бровь.

— Запишу, — улыбнулся он неловко. — Время так неумолимо… Мне понравилось.

Я на это только плечами пожал. Если хочет — пусть записывает. У меня, хех, такой мудрости ещё вагон и маленькая тележка. Наслушался в прошлой жизни будь здоров. Особенно, когда графа Бертольда заносило. Этот старый, как сама Брилия, вампир, мог сутками на пролёт толкать философские речи, от которых даже мудрецы начинали теряться.

Пройдя по красному ковру коридора, мы подошли к нужной двери, и Пудинг замер. В его руке находилась ключ-карта, но он не решался провести ею по замку.

— Что мне ей сказать? — тихо прошептал он и посмотрел мне в глаза. — Мы не виделись больше пяти лет. У действующих агентов нет доступа в блок подготовки. Помнит ли она меня? А если забыла?

— Не зайдём — не узнаем, — улыбнулся я и похлопал его по плечу, удивляясь, что оказывается он пять лет не виделся с девчонкой. — Не дрейфь, Пудинг.

Кивнув, парень взял себя в руки и провёл ключом-картой. Раздался писк замка, и дверь открылась. Мы сразу же услышали звук работающего телевизора и передачи, где ведущий рассказывал о новых вышедших моделях штурмовых винтовок. Оружейный канал. А у девочки есть вкус.

Катя сидела на кровати в позе лотоса и уминала чипсы, когда мы зашли. Штаны и футболка в крошках, заляпанные в специях пальцы и губы на веснушчатом лице. Растрёпанные длинные тёмные волосы. А ещё охеревающий взгляд сиреневых глаз, направленных на нас.

Секунда… Вторая…

— Т-тринадцатый?.. — неверяще прошептала она, а её глаза расширились, как два блюдца.

— Здравствуй, Катя, — несмело улыбнулся Пудинг, нервно теребя ключ-карту. — Давно не вид…

Ураганом соскочив с постели, она влетела в Пудинга и уткнулась лицом ему в живот. Пачка недоеденных чипсов прошелестела и упала на пол, а руки девочки обняли парня.

— Живой… Я-я… Мне сказали, что ты погиб!.. — всхлипнула она.

Пудинг так и застыл, боясь пошевелиться, удерживая руки над её головой. Но спустя несколько секунд рыданий, опустил свободную руку на макушку девочки и медленно погладил.

Я не стал вмешиваться в идиллию воссоединения и подошёл к окну, выглянув на улицу, оценивая виды.

Успокоив девочку, Пудинг усадил её обратно на кровать, присев рядом, начал отвечать на сыплющиеся, как из пулемёта, вопросы. Катя всё время держала его за руку, словно боялась, что её названый брат вот-вот исчезнет, а всё происходящее окажется сном. Она размазывала по щекам слёзы и пыталась улыбаться, радуясь, а Пудинг всё говорил и говорил. О службе, которая наступила, после того, как они увиделись в последний раз. О друзьях, что обрёл за это время. О том, как пытался добиться, чтобы её освободили и исключили из проекта. И, конечно же, он поведал ей о задании, выданном лично советником. Думаю не стоит говорить, в чём заключалось это задание и кто был его целью?

— Так я и познакомился с господином, — закончил Пудинг сжатый рассказ, после чего посмотрел на меня.

Посмотрела и Катя, в глазах которой я теперь казался каким-то небожителем. Об этом говорило не только быстро бьющееся сердце, вместе с запахом радости, но и какое-то благоговение во взгляде. В её понимании, я сделал то, на что способны единицы. Послал нахер советника, потребовал с него долг, взял под опеку две души и теперь нахожусь здесь. Для неё я теперь дверь в новую жизнь и неизвестность.

— Г-господин Купер… — начала было девочка, но я прервал её, подняв ладонь.

— Рано тебе ещё так меня называть. Пока что, просто Райан.

— Поняла, — кивнула она и улыбнулась во все тридцать два. — Спасибо, Райан. За то, что помог брату. И за то, что спас.

Я ответил на её улыбку своей, оставив слова без комментария. Катю растили на базе проекта, готовясь сделать из неё такую же, как Пудинг, а значит она не глупа и должна всё понимать. Понимать, что всё это делалось не из-за доброты душевной, а из-за выгоды. Но ей этого хватало, раз брат был счастлив, сменив один ошейник на другой.

Вот только… Я не Андерсон, что имеет право относиться к своим агентам и слугам, как к вещам и расходному материалу.

Семья. Для вампира это слово имеет слишком сакральное значение. Я взял ответственность за Юнону и Викторую, сделав их частью своей семьи. Тоже самое касается и Артурии, что сейчас в Нью-Тейко выполняет задание ассоциации. Теперь же, я взял ответственность ещё за две души. Приняв слова Пудинга и его страх, взял этот страх себе. Забрал его и дал парню шанс. Посмотрим, как он покажет себя в будущем. И если я останусь не разочарованным, то он получит соразмерную награду.

— Время, — спокойно сказал я, взглянув на Пудинга. — Нам пора.

— Да, господин, — быстро кивнул он и посмотрел на Катю. — Переодевайся и собирай вещи, мы уезжаем.

— Куда? — только и спросила девочка, мигом подбежав к шкафу и начав кидать немногочисленные шмотки в сумку.

— Ты летишь в Нью-Тейко, а мы в Бронс, — голосом не терпящим возражения ответил я и, видя её непонимание, продолжил: — В аэропорту тебя встретит человек, который отвезет на квартиру, где ты будешь нас дожидаться.

— Опять одна… — надула он губки и протянула: — Л-а-а-дно.

Пока Катя готовилась к отъезду, а Пудинг пошёл вниз заводить машину, я вышел в коридор и достал телефон.

— Привет, Райан, — раздался на том конце недовольный голос Артурии. — Вспомнил и решил позвонить?

— Здравствуй, моя карманная героиня, — хмыкнул я на её колкость.

— Не называй меня так!

— Ну-ну, не злись, а то морщины появятся.

— Не появятся, — ответила она задумчиво. — Были парочка и то… Исчезли. Прям магия какая-то.

— Не магия, а бессмертие, — улыбнулся я и прислонился плечом к стене.

— Мне до сих пор сложно к этому привыкнуть… — тихо пробормотала она и более громче спросила: — Ты что-то хотел? Или просто позвонил?

— Есть для тебя одно задание, — Артурия на том конце провода засопела, услышав слово «задание». Раньше ей их давала только ассоциация, а теперь ещё и я. — В десять сорок пять в Нью-Тейко прилетит самолёт. Гражданский рейс номер 5819. Нужно встретить девочку двенадцати лет. Зовут Лазарева Екатерина Евгеньевна.

— Райан, я тебе не нянька! Ты хоть понимаешь, что у меня, как бы, тоже задание! От ассоциации! Мне некогд…

— Артурия, — добавил я холода в голос и она заткнулась. — Сделай, как я тебя прошу. Если не можешь сама, то найди человека. Девочку нужно доставить в квартиру и убедиться, что с ней всё будет хорошо. Адрес я тебе скину.

— Почему ты сам не можешь? — вздохнула героиня.

— Потому что занят.

— И чем же? — мне отчётливо послышался хмык, а после него последовала нелепая шутка. — Собираешься найти ещё одну девочку, которую отправишь в Нью-Тейко и сбагришь на меня? Ты там не собрался закон нарушать? А то смотри мне, я хоть и твоя… семья, — необычным голосом сказала она. — Но не потерплю подобного.

— Нет, ничего подобного я не буду делать.

— В таком случае не утолишь моё любопытство?

— Да ничего особенного, — пожал я плечами, хоть она и не видела. — Просто нужно поставить на место один клан. И если у меня не получится, то вырезать тех, кто будет проблемой.

— Если это шутка, то неудачная, Райан, — в её голосе появилась серьезность.

— Ты уже достаточно знаешь меня, Артурия, — хмыкнул я. — И знаешь, что я не шучу.

До моего слуха донеслись шаги. Катя вышла из комнаты, одетая в джинсы и куртку с кедами, держа в руках сумку.

— Мне надо идти, — не дал сказать Артурии и закончил разговор: — Сделай, как я тебя прошу, а я так и быть, куплю тебе мороженку.

Артурия ещё что-то пыталась крикнуть, но я повесил трубку и улыбнулся Кате, внимательно смотрящей на меня.

— Готова? — спросил её.

— Ага, — кивнула она.

Мы зашли в лифт, и кабина тронулась вниз. Зазвучала приятная классическая мелодия, ласкающая слух.

— Скажи, Райан, — посмотрела девочка мне в глаза снизу-вверх. — Кто ты такой?

Забавно, уже второй раз за сутки мне задают этот вопрос. Сначала Грейс, а теперь и Катя. Прям женская тенденция.

— Простой студент академии Нью-Тейко, — ухмыльнулся я, потрепав её по голове, отчего она надула губы.

— А если серьезно? — нахмурила она брови.

— Для серьезного ты ещё не доросла, — убрал я руку.

Кабина остановилась на первом этаже, раздался звонкий писк, и двери открылись. Вот только мы не спешили выходить.

— Что-то пошло не по плану, да? — шепотом спросила Катя.

— Это точно, — кивнул я.

Прямо перед дверьми лифта, будто дожидаясь нас, стоял вооруженный отряд бойцов в сине-белой броне. И судя по тому, как они ощерились винтовками в нашу сторону, добрыми намерениями тут и не пахло.

— На колени! Руки за голову!

Катя уже хотела выполнить их приказ, но видя, что я не двигаюсь и просто улыбаюсь, замерла в нерешительности.

Будь я прежним Райаном Купером, то возможно и сделал бы так, как они требовали. Сдался, а потом убил бы их всех тихо. Но я — Беррада. Проклятье Исграмора. К чёрту эти прятки. Тем более, что скоро родовая печать исчезнет с моей руки и в маске более не будет нужды.

— Не знаю, кто вы и откуда, — моя улыбка переросла в оскал. — Но даю вам десять секунд, чтобы свалить с дороги и исчезнуть.

Бойцы удивились и переглянулись, Катя в шоке уставилась на меня, будто на психа.

— Опустите оружие, идиоты! — прокричал властный женский голос.

Из-за плеч бойцов вышла слегка уставшая, но всё такая же притягательная Грейс. Стоило ей увидеть меня, как на её лице появилась облегчённая улыбка.

— Поматросил и бросил. Да, Гидеон? Или лучше звать тебя Райаном Купером?

— А вот теперь, — взглянул я на Катю и вздохнул. — Что-то точно пошло не по плану…