Мятежный рейд

Глава 5 Роковая встреча

Глава пятая: роковая встреча

Котрил неподвижно сидел напротив меня, закутавшись в дорожный плащ, великолепно сливавшийся с темнотой в карете, а широкополая шляпа скрывала белизну лица. Увы, он был прав: шпага быстрее. И не только быстрее, но и длиннее, чем рука. Малейшее движение в сторону Рэйджа станет последним, что я смогу сделать. Жало клинка проткнёт горло насквозь, отправив мою душу на встречу с кураторами, а то и на вечный покой как не оправдавший надежд.

— Ролли, обыщи его, только очень тщательно.

Ещё одна фигура отлепилась от противоположной стены и пересела ко мне. Оба пистолета и кортик перекочевали к противнику. Головорез умело ощупал меня с ног до головы, извлёк кошель, и только потом сказал:

— Всё, хозяин. У него больше ничего нет.

И пересел к Котрилу, взяв на прицел моими же пистолетами!

Я перевёл дух. Как этот болван не нащупал морион? Он висел на шее, спрятанный под сорочкой, но, чтобы до него добраться нужно было расстегнуть и жилетку. Видимо, не захотел заморачиваться. Но каким образом, чёрт возьми, Котрил сумел спрятаться в двух шагах, да так, что я не увидел, не почувствовал его? В карете не настолько темно…

— Обычный магический артефакт «вуаль», — пояснил с усмешкой Рэйдж, как будто прочитал мои мысли. — Пройдёшь мимо — и не заметишь. Видишь, командор, я и без Озавы кое-что могу. Опростоволосился ты. А всё потому, что не носишь с собой камешек, снимающий все магические мороки.

— Опростоволосился, — соглашаюсь с Котрилом. — Обвёл вокруг пальца. Как узнал, что я здесь?

Вместо ответа мой враг стукнул кулаком в стенку кареты, и лезвие едва не вошло в мою шею. Неаккуратность или нарочитая небрежность? Я почувствовал, как тёплая струйка потекла на воротник кафтана. Всё-таки продырявил мне шкуру, ублюдок.

— Да приметили мои парни одного типа, крутившегося возле гостиницы, — охотно ответил Котрил, словно не замечая своей оплошности. — Со слугами разговаривал, а сам всё зыркал по сторонам. Знаешь, Сирота, у меня звериное чутье. Сразу заподозрил неладное. Послал Свистуна следом за пареньком. И оказалось, что не зря! Свистун прибежал как угорелый, начал вопить, что видел Игната Сироту. Вот же судьба, господин командор! Мы как иголка с ниткой!

— Я тоже об этом думал, — стараюсь чуть-чуть откинуть голову назад, чтобы клинок снова не вспорол кожу. Но Котрил очень цепко следил за каждым моим движением, тут же надавливая шпагой, не давая ни малейшего шанса броситься на него. — Видать, кому-то из нас суждено умереть от руки другого.

— Сегодня это будешь ты, — нисколько не играя на публику, которой было-то здесь совсем ничего, один слуга-головорез, ответил Котрил. — Увы, так бывает. Сильный уступает сильнейшему.

Что-то голос у него усталый, блёклый. Куда девался напор, наглость, превосходство в своем гении? И где все бандиты? Неужели сдохли в Пещерах?

— Если собрался убивать, зачем тянуть время? — я лихорадочно обдумывал варианты спасения. В карете мне не отбиться, это так же верно, как восход солнца. Допустим, от шпаги я смогу увернуться с риском быть слегка подрезанным, но это слегка, что не страшно. А от выстрела из своего пистолета шансов нет. В упор, с двух шагов — без вариантов. Ролли Кривоногий (я вспомнил, как этим именем Рич называл одного лысого хмыря, постоянно приходившего к Озаве) всадит в меня пулю не поморщившись.

— Не хочу марать карету кровью, — рука у Котрила была твёрдой, надо признать. Даже когда колёса подскакивали на выбоинах, клинок ни на миллиметр не отходил от шеи. Оттуда уже не лилось, но я чувствовал, как ворот кафтана стал мокрым.

— С каких это пор Рэйдж Котрил стал таким чистоплюем? — решил я идти в атаку, раззадорить, разозлить врага, чтобы тот обозначил свои действия. — Раньше не задумывался на тем, кому брюхо вспороть, а кого без единого ранда оставить.

— Помолчи, Сирота. Разболтался как баба. Умирать страшно? Я быстро тебя прирежу, не переживай.

— Да что мне переживать-то? Я уже подыхал разок, знаю, что там, за гранью…

Показалось, или в темноте блеснули глаза Котрила? Ролли засопел сердито и тяжело, соображая, к чему это я такие разговоры веду.

— Нет, Рэйдж, не боюсь. Скажи лучше, где своих людей потерял? Неужели мертвецы сожрали, когда искали артефакт Истинной Крови?

Котрил дёрнулся как от укола тонкой иглы, вонзившейся ему в мягкое место.

— Откуда тебе известно о филактерии? — прошипел он разъярённой коброй.

— Хозяин, давай его грохнем здесь, а я потом отмою карету, — предложил Ролли, обеспокоенно завозившись на скамье.

— Отвезём за город, на пустырь — там и грохнем, — зло ответил Рэйдж. — Пусть думают, что попал под нож грабителей, — и снова обратился ко мне. — Ты, Сирота, ошибаешься. Мы побывали в Пещерах и вышли оттуда живыми. Поверь, ничего страшного там нет. Если знаешь, как обходить ловушки, этот похоже на прогулку по набережной Скайдры.

— То есть у вас был проводник, — кивнул я, досадливо поморщившись. — Признаюсь, ловко вы короля вокруг пальца обвели. Он даже не догадывается, что мятеж — отвлекающий маневр.

— А ты догадался, умник!

— Сопоставил множество разрозненных фактов. Боевые гравитоны, Спящие Пещеры, спешащий в Треччил контрабандист с оружием и магическими бомбами, ловко спущенный по течению пылающий брандер, бестолковые мятежники — картина начала складываться. Кстати, брандер чья затея?

— Понравилось? — ухмыльнулся Котрил. — Я слышал, от фрегата ничего не осталось. Бахнуло так, что огонь до небес стоял.

— Враньё, — спокойно ответил я, продолжая искать выход из тупиковой ситуации. — Горело сильно, не спорю. Но экипаж не погиб. Корабль можно отстроить, а вот научить людей морскому делу куда сложнее.

— Да и не было цели уничтожить экипаж, — фыркнул Рэйдж. — Зато путь до Пещер оказался свободен, никто нам не помешал. Все гадали, куда пойдут мятежные бароны, а что творится под носом, даже не разглядели.

— Я и говорю: облапошили вы короля. Так нашли артефакт?

— Не твое дело, Сирота. Ты думай о вечном. Скоро мы расстанемся навсегда.

Карета слегка накренилась, колеса стали стучать мягче. Значит, мы уже на окраинах. Где-то истерично прогавкала собака, но своей бдительностью она никого не привлекла. Жаль. Сейчас бы не помешал хороший такой концерт с лаем и завыванием!

Всё, приехали. Карета замерла, слышно лишь позвякивание уздечки. Спрыгнувший с облучка кучер открыл дверь и направил на меня пистолет.

— Здорово, Свистун! — весело произнёс я. — Вся компания в сборе!

— Вылезай, сволочь! — голос у «мытаря» Котрила подрагивает. Боится. — Только дёрнись — сделаю дыру в твоей башке!

— Давай! — Рэйдж легонько провел кончиком шпаги по шее, слегка ослабив контроль. Ну да, иначе мне не сдвинуться с места без риска быть зарезанным. — Медленно выходи и топай к кустам.

— Да ты выдумщик, — я хмыкнул, хотя по спине прокатились катышки ледяного страха. Осторожно вылез наружу, вдохнул полной грудью прохладный воздух, огляделся.

Мы находились на каком-то пустыре, заросшем полынью и бурьяном. Неподалёку с покосившимися крышами виднелись заброшенные постройки, где-то поблизости журчал ручеёк. Город, откуда мы приехали, находился за нашими спинами. Видны отблески редких фонарей, протянувшихся цепочкой вдоль реки — ага, там порт.

Меня сопровождали с особой тщательность, как ни одного преступника, наверное, не охраняли. Котрил по-прежнему держал клинок у шеи, Ролли Кривоногий воткнул ствол моего же пистолета под левую лопатку, а Свистун контролировал сбоку. Дерьмо Кракена! К чему такие сложности? Вывели из кареты и грохнули сразу. Нет же, театрализованное представление устроили!

— Стой, — приказал сеньор вымогатель. — Достаточно.

— Ты меня просто так убьёшь? — я не мог повернуть голову, чтобы посмотреть на врага. — Я ведь дворянин, получил патент из рук самого лорда Торстага. Имею право на защиту. Отдай мой кортик — и сразимся как настоящие мужчины.

— Для меня ты не дворянин, а бешеный пёс, которого нужно убить и закопать, — мрачно откликнулся Котрил.

— У попа была собака, он её любил, она съела кусок мяса — он её убил, — пробормотал я странный стишок, некстати всплывший в памяти. Откуда всё это?

— Что ты там бормочешь? — напрягся Котрил.

— Опрометчивый шаг, Рэйдж, говорю тебе, долго с таким настроением не проживёшь. Позволь хотя бы помолиться моим халь-фаюмским богам. Или боишься? Видишь же, мне никуда не убежать.

— Хозяин, не слушай его, — заволновался Ролли, почувствовал какой-то подвох.

— Заткнись! Ты… Сирота, молись давай, только без шуточек, — поддался моим просьбам Котрил. Где-то в глубине часть его души сохранила человечность, но дерьма всё равно было больше.

Я медленно опустился на колени, переплел пальцы рук и прижал их к груди, а сам незаметно расстегнул пуговицы сорочки. Ладонь ощутила прохладу мориона. Губы зашевелились, выталкивая странные слова, которые складывались в причудливую вязь, как будто когда-то я их знал, но на чужом языке, напевном и щемящем сердце глубокой болью.

За нашей спиною остались паденья, закаты, —

Ну хоть бы ничтожный, ну хоть бы невидимый взлёт!

Мне хочется верить, что чёрные наши бушлаты

Дадут мне возможность сегодня увидеть восход.

Сегодня на людях сказали: «Умрите геройски!»

Попробуем, ладно, увидим, какой оборот…

Я тоже подумал, чужие куря папироски:

Тут — кто как умеет, мне важно — увидеть восход [1].

— Ты чего там бормочешь? — теперь заинтересовался и Ролли. — Хозяин, он ненароком заклинание не наговаривает?

Морион едва не обжёг ладонь. Пора! Помогай мне Кракен, если ты такой всемогущий! Резко крутанувшись на коленях, заваливаюсь набок, ощутив резкую боль ниже подбородка от распоровшего кожу кончика шпаги, но сейчас это не главное. Отталкиваюсь руками от сухой земли, чувствуя мельчайшие камешки и колючки бурьяна, взлетаю вверх и размашисто ногой с полуоборота бью в голову Ролли Кривоногого. Тот мешком оседает вниз, а я уже атакую Свистуна. С этим легче. Трус запаниковал и забыл нажать на курок. Н-на! Носок тяжёлого ботинка врезается в запястье, что-то хрустнуло. Свистун по-бабьи взвизгнул и схватился за кисть руки.

Котрил оказался готов к такому развитию ситуации, и как только Кривоногий затих на земле, уже сам атаковал, вспарывая клинком воздух. Но я уже ощутил легкость в теле, морион накачал меня энергией, что позволило совершить невероятный кульбит после нападения на Свистуна. Я просто перелетел через опешившего врага и оказался за его спиной. Штурмовик, лишённый оружия, остается грозным врагом. Котрил этого не знал, за что и поплатился. Двигался он шустро, признаюсь, но не настолько, чтобы развернуться во фронт и встретить меня смертельным уколом шпаги.

Расчётливый удар ребром ладони по сонной артерии отправил Рэйджа в беспамятство. Рыжебородый сеньор рухнул как подкошенный и замер. Я отбросил ногой шпагу подальше, присел перед Котрилом, прижал палец к шее. Пульсирующая жилка говорила о том, что он жив. Просто прекрасно! Но надо торопиться.

Я решительно встал, нашел клинок Рэйджа и без колебаний вогнал его в сердце зашевелившегося Ролли Кривоногого, для надёжности провернул и сразу же отыскал взглядом Свистуна. Тот понял, что дело запахло очень дурно, и рванул через пустырь, завывая от страха. Да и черт с ним, пусть бежит. Без своего хозяина он теперь обречен на скитания или окончит свою жизнь, наткнувшись на каких-нибудь бродяг.

Подобрав «Уничтожитель» и «Громовержец», нагло взятые у меня Ролли (кортик, видимо, остался в карете), и вернув свой кошелёк, я отрезал клинком от его сюртука несколько полос, связал их воедино и вернулся к Рэйджу. Первым делом спутал руки врага морским узлом, чтобы не вздумал ими махать, когда очнется. Потом засунул ему в рот кляп и начал обшаривать одежду, моля всех богов, чтобы артефакт Истинной Крови оказался при Котриле. Но, сколь бы тщательно не охлопывал его и не оглаживал, ничего, кроме кожаного кошеля, в котором позвякивало, на слух, десятка два монет, не нашёл. Досадливо закусив губу, я понял свою ошибку. Котрил или блефовал с артефактом, или он находится в руках других людей, более серьезных и осторожных. Что ж, граф Стини был прав. Котрил — всего лишь связник. Но даже в таком качестве он пригодится нам.

Я вздохнул и стал прощупывать изнутри подкладку кафтана неподвижно лежащего Рэйджа. Под шелковой тканью явно что-то было. Аккуратно взрезал её и извлек на свет конверт, запечатанный сургучом. Нисколько не сомневаясь, что нашел нужный для нашего дела аргумент, я сел на землю и похлопал по щеке своего врага.

— Пора отвечать за свои делишки, дружище, — сказал я, чувствуя, как меня потряхивает. — Сейчас отдохну пару минут, да поедем знакомиться с чудесными дедушками. Тебе понравится.

Котрил не отвечал, развалившись на земле в беспамятстве. Следовало торопиться. Я подхватил его под мышки и пыхтя поволок к карете. Умудрился ушибить локоть, пока затаскивал его внутрь. Подумав немного, сходил к Ролли, отрезал еще несколько полос, после чего связал ноги и прокинул хитроумную петлю на шею. Рэйдж мог сбежать, а в таком положении он не сможет сделать резкое движение. Петля сразу же начнёт его душить.

Единственное, что я не мог сделать — наглухо заклинить дверцу. Никаких подручных средств вроде палки или железного шкворня, да и где найдешь в темноте нужную вещь? Пустырь, труп, бурьян и камни, вот и всё, пожалуй. Придётся рискнуть и везти Котрила так, как есть.

Я забрал свой кортик и шпагу Рэйджа, засунул пистолеты за пояс и сел на облучок. Схватил вожжи и легонько шлёпнул ими по крупу лошадки. Та встрепенулась, недовольно всхрапнула и потянула карету. Развернувшись на пятачке, я поехал в сторону города. Глаза уже привыкли к темноте; дорогу, вьющуюся вдоль мрачного захолустья, можно было различить, хоть и с трудом. Теперь бы найти эту гостиницу, а то придётся кататься по улицам, привлекая внимание стражи. Сдать Котрила старикам или отвезти его в порт под надежную охрану? Маршал вроде бы говорил, что они взяли своих слуг. А-аа, к чёрту! Поеду в «Медный котел», сам прослежу. Руки чесались вскрыть конверт и прочить письмо. Надеюсь, это послание главарей мятежа, в котором поставлен ультиматум королю. Тогда Аммар уже не сможет игнорировать сгустившиеся над ним тучи. Но мне важнее всего гарантия безопасности для меня самого.

С грехом пополам сориентировался на местности и через слободку, сонно привалившуюся к городу, заехал на мощёные улицы. Сразу гулко застучали копыта лошади, колеса по камням. Везде пустынно, редкие уличные фонари давали неровный блекло-желтый свет. Тени от кареты и лошади испуганно метались по стенам домов причудливыми изломанными фигурами.

На одном из перекрёстков меня окликнули. Невовремя вы, ребята. Ночная стража из четырех человек. Солдаты в плащах и в округлых шляпах с маленькими полями, вооружённые палашами и пистолетами, заинтересовались поздним экипажем.

— А ну стоять!

Грозно шевеля большущими усами, ко мне подошёл один из стражников с полукруглой бляхой на шее. На ней было что-то выбито, скорее всего, номерной знак гарнизона или полка, не разглядеть толком. Положив ладонь на круп лошадки, он погладил её ласково, по-крестьянски, а вот меня оглядел с подозрением.

— Почему во время комендантского часа на улице?

— Извините, господин военный, — ответил я плачущим голосом. — Связался с одним пьяным дворянчиком на свою голову! Так пришлось возить его по городу чуть ли четыре часа! Я говорю ему, скоро комендантский час, надо домой поторопиться, а он хлещет вино, девок с собой возит, песни горланит. Еле отвязался! И за эти мучения всего пару либров получил! И что делать?

— Где живешь?

— Так возле порта сразу! Сегодня работы много было, куча торговых кораблей пришла.

— Ну вот, а жалуешься, что мало заплатили, — ухмыльнулся стражник. — Жлоб ты, парень.

— Жизнь такая, не я, — уже бодрее ответил я, больше всего боясь, как бы Котрил не очнулся. Вот тогда веселье пойдёт. Придётся объяснять, что это за человек, шум поднимется знатный. Тайная полиция сразу стойку сделает, всех закроет до выяснения обстоятельств. А мне нельзя застревать в Осхоре. И продолжаю ныть. — Трое деток, жена склочная, каждый грош считает.

Солдаты хохотнули. Для них разговорчивый кучер оказался вроде развлечения во время скучного патрулирования.

— По-хорошему, наказать тебя надо, — зашевелил усами вояка с жетоном. — Порядок нарушать нельзя. Мы тут, понимаешь, мёрзнем, сон обывателей охраняем, а ты со своей лошадью шум наводишь.

— Так, может, договоримся? На сугрев?

Стражники оживленно зашептались за спиной усатого, который с уже бо́льшим интересом взглянул на меня.

— А не жалко? Ты только что рыдал, совсем скуп народишко стал.

— Для служивых не жаль, — твердо ответил я, делая вид, что копаюсь в плаще, позаимствованном у Ролли Кривоногого. Достал пригоршню монет, нашёл среди них два либра и протянул вояке. — Держите сударь. На вашу компанию как раз хватит. Согреетесь, да и ночка веселее пройдёт.

Стражники загудели довольные. А я про себя ругал их. «Ну, шевелите задницей отсюда, парни! Не до вас сейчас!»

Усатый вояка с ловкостью факира спрятал монеты — я даже не понял, куда он их засунул — и подмигнул мне почти по-приятельски.

— Езжай, добрый человек! На центральную площадь не суйся, там другой патруль жертвы ищет. Лучше сворачивай налево, к «Медному котлу», а оттуда улочками к порту доедешь без приключений, — предупредил он и хлопнул лошадь по крупу. — Давай, езжай отсель!

— Спасибочки, господа военные! — я раскланялся и легонько дёрнул вожжами. — Но-ооо, родимая! Пошла!

Оставив за поворотом подкупленных стражников, я с облегчением вздохнул. Вовремя, очень вовремя удалось уехать, потому как сволочь Котрил очнулся и начал вести себя весьма неприлично. Он то ли головой долбился о стенку, то ли ногами сучил — но от этих действий у меня спина снова заледенела. Остановив лошадку, я спрыгнул на землю, открыл дверцу, и примерившись, кулаком по темечку угомонил Рэйджа. Пусть дальше спит. Как раз успею до гостиницы доехать.

Почтовые гостиницы относятся к категории королевских заведений, поэтому её работники обеспечивают деятельность круглосуточно; вот и сейчас у входа небольшая суета. Приехал какой-то важный господин с семьёй. Возле большой дорожной кареты стоит куча сундуков, баулов и чемоданов, которые предстояло перетащить внутрь. Несколько слуг, навьючившись как верблюды, бегали в мыле с улицы в помещение и обратно.

Опять незадача! Сколько же придется ждать, пока угомонятся? Оставлять Котрила одного нельзя. Придёт в себя и снова начнет хулиганить. Какому-нибудь любопытному слуге придет в голову посмотреть, что здесь происходит, и боюсь, картина ему не понравится.

Но — повезло. Через четверть часа кучер погнал карету на конюший двор, и я, оставив свою добычу возле забора, куда с трудом дотягивался свет фонарей, бросился в гостиницу. Там до сих пор толпились слуги и семейство с усталыми и хнычущими детишками, коих было четверо: мал-мала меньше.

— Сударь! — ко мне наперерез устремился мощный детина с дубинкой на кожаном поясе. — Не положено сюда!

— Я к эрлу Толессо по срочному делу, — выхватит конверт, помахал им перед носом охранника. — Письмо из Рувилии. В каком нумере он проживает?

— Не могу знать, — ошалело ответил детина. — Сейчас клерка спрошу.

Он бросился к стойке, за которой торчали двое взлохмаченных мужчин в коричневых жилетках, один из которых судорожно записывал в амбарную книгу данные о прибывших. Я в нетерпении постукивал ногой по полу. Да быстрее же, Кракен вас всех проглоти! Где поселились старики, мне было известно, но приходилось играть роль почтового гонца, самого несчастного человека, проводящего всю жизнь в дороге.

— Второй этаж, десятый номер, — наконец, вернулся охранник.

— Спасибо, дружище! — я рванул наверх, как будто за мной гналась стая бешеных волков.

Была глубокая ночь, и вряд ли сейчас кто из стариков-аристократов бодрствует. Придется громко стучать, переполошив всю гостиницу. Но, на мое счастье, возле двери нужного номера на маленькой скамеечке сидел пожилой мужчина в охотничьем костюме, чьи поседевшие усы показались мне знакомыми. Он вытянул ноги в проход и дремал, сложив руки на груди.

— Стоять! — рыкнул мужчина тихо. — Не велено шуметь!

— Руфин, здорово, чертяка! — я тяжело выдохнул и оперся рукой о стену. — Срочно буди хозяина!

— Игнат? Какого чёрта ты тут делаешь? Тебя же утром ждут!

Ага, даже не удивился, увидев меня. Где он был, интересно, когда мы всей компанией приехали из порта в гостиницу? Выполнял задание эрла Эррандо?

— Мне нужно поговорить с твоим хозяином, дружище, — я всем видом показывал, что дело не терпит отлагательств. — И ещё… ты тоже понадобишься.

Я сбросил плащ и продемонстрировал залитый кровью кафтан.

Руфин, молодец, не стал задавать всякие глупые вопросы, не имеющие никакой ценности. Он вскочил и простучал в дверь какой-то замысловатый сигнал, который при желании не повторишь. Ждали мы недолго. Гайо — второй егерь из загородного особняка эрла Толессо — впустил нас, держа в одной руке шпагу, а в другой — магический фонарь над головой, умерив его свечение.

— Буди хозяина, — сказал с порога Руфин. — Дело срочное.

— Дружище, — я посмотрел на старого егеря, — возле забора стоит карета, а в ней — человек, за которого на нас всех прольётся королевское благо. Я его пока слегка прибил, чтобы не шумел. Надо бы присмотреть за ним.

— Сделаю, — егерь кивнул. — Дверь за мной закрой.

Пока я возился с замком, из спальни вышел эрл Толессо в ночном халате и с забавным колпаком на голове.

— Дай побольше света, — приказал он Гайо, и пока тот настраивал фонарь постукиванием по донышку, оценивающе смотрел на мою рану. — Как тебя угораздило? Кровищи как из свиньи вытекло.

— В засаду попал, — я тяжело протопал на середину комнаты, марая ковер, и сел на стул. — Мой денщик был неосторожен, по нему и меня нашли. Кто же знал, что вы все поселитесь в одной и той же гостинице. Пришлось рисковать, чтобы сюда вернуться.

— Другие постоялые дворы — сплошь грязь и клопы, — усмехнулся эрл Эррандо. — Гайо, буди остальных. Полагаю, у Игната есть чем нас порадовать.

— Есть выпить? — в глотке стояла такая сухость, что приходилось проталкивать слова с большим трудом. Огляделся по сторонам. На столе какая-то девственная чистота. Слуги постарались убрать?

Эрл Эррандо понятливо кивнул и дойдя до буфета, вытащил оттуда початую бутылку «Идумейского». Я с жадностью присосался к горлышку и опустошил бы её, но тут в комнату набились заспанные и недовольные графы вместе с маршалом. Но вид моего кафтана сразу же взбодрил их.

— Надо сказать слугам, чтобы занялись твоей одеждой, Игнат, — предложил граф Стини.

— Спасибо, милорд, но не сейчас, — отмахнулся я и бросил на стол конверт. — Первым делом прочитайте послание… Надеюсь, в этом письме находятся все ответы.

— Что за письмо и как оно попало к вам? — маршал проявил недюжинную прыть и первым овладел трофеем.

— Я поймал Котрила, — еще один глоток вина не помешает. Вот теперь легче. — Видите, это едва не стоило мне жизни, но не зря кондотта верит в мою удачливость. Даже побаиваться начинаю.

— Поймали того самого человека, о котором вы несколько часов назад говорили как о связнике? — переспросил граф Чиркоп, снова начавший набивать трубку табаком. Он с ней спит, что ли?

— Именно. Рэйдж Котрил, собственной персоной. У него было письмо. Я его не читал, милорды…

— Петрик Тенгроуз! — завопил маршал, потрясая бумагой. — Вот кто мутит воду в Фарисе и Тауре! Господа, мы должны немедленно отправляться в столицу и донести до короля истинное положение дел!

— А кто это такой? — поинтересовался я, допивая последние капли божественного нектара.

— Пятый герцог Тенгроуз — не буду называть его многочисленные титулы — является наместником южных провинций Мелория и Виниум, фактически — правитель этих земель. Семейство Тенгроузов всегда во всеуслышание смело заявляло, что их род является близкородственным к первым правителям Дарсии. Якобы какая-то там бабка по женской линии вышла замуж за третьего сына короля Хендера Норана, нарожала кучу детей, из которых после жуткой чумы, бушевавшей на южной побережье, выжило только две дочери. Одна из них — Ловена, кажется — стала женой герцога Вурси Тенгроуза. Если подытожить, то благодаря умелой политике деда Петрика семью не вырезали полностью. Каким-то образом он сумел уничтожить все документы, где упоминалось о кровном родстве Тенгроузов с Норанами. Подозреваю, что ещё кто-то из потомков выжил. После того, как Игнат рассказал про барона Шаттима, меня всё время одолевают разные вопросы, но один из них так и просится на язык. А почему именно к нему прибился этот авантюрист? Что такого пообещал Шаттиму? И кто он такой вообще, барон из Шелкопадов?

— Откуда вам известны такие подробности? — я был удивлен, как эрл Толессо раскидал пасьянс.

— В моем доме очень богатая либрария, — усмехнулся эрл. — Я огорчусь, если ты по возвращении в Скайдру не изучишь её досконально.

— Да, впечатляет, — кивнул я. — Мне Тира показывала. Жизни не хватит всё прочитать.

— Должен прочитать, как войдешь хозяином. А насчет подробностей… это всего лишь предположения, озвученные самими Тенгроузами. Они же постоянно кричали, что в их жилах течет кровь Норанов, пока самый умный и рассудительный не заткнул всем родственничкам рты.

— Верно, так и было, — подтвердил граф Чиркоп, запыхтев дымом.

Я вдруг тоже захотел курить, но табакерка с пахитосами осталась на «Эпинали».

— Так что пишет герцог? — поинтересовался у маршала.

— Предлагает королю встретиться, намекая на некие доказательства незаконного захвата власти Адальгримусами. Это прямой вызов.

— Но это чушь! — фыркнул Чиркоп. — Даже имея на руках артефакт Истинной Крови, что может сделать герцог? Пойти войной на своего сюзерена? Не понимаю… у него же власти выше крыши! Король и так предоставил ему невероятную свободу действий!

— Мы можем только предполагать, — пожал плечами граф Стини. — Вдруг Тенгроузу захотелось большего. Подозреваю, у него появилась серьезная поддержка во дворце. Признаемся, что политика короля Аммара устраивает далеко не всех, особенно в свете последних административных реформ. А они не такие безобидные, как оказалось.

— Заговор! — прорычал маршал Джодимоссо. — Я тоже не всегда был согласен с идеями Аммара, но не могу допустить, чтобы Дарсия захлебнулась в пучине кровавого мятежа! Мало нам войны с Сиверией? Это же удар в спину!

— Согласен, — кивнул эрл Толессо. — Поэтому мы сейчас собираемся и едем в Рувилию. В наших руках находится человек, который может подтвердить, что филактерий с кровью Норанов попал в руки герцога Тенгроуза. Король умеет сопоставлять факты и сделает надлежащие выводы.

— Но исчезновение связника насторожит герцога, — граф Стини взволнованно заходил по комнате.

— Игра пошла в открытую! — фыркнул маршал. — Филактерий у Петрика, ясно как божий день. Он и будет диктовать условия королю. Вот что самое главное, а не этот жалкий связник.

— А меня больше всего заинтересовала личность барона Шаттима, — опять подлил масла в огонь дед Тиры. — Почему Котрил вовлек в заговор именно его?

— Пока их всех не переловим, ничего не узнаем, — эрл Джодимоссо решительно поднялся с кресла. — Господа, собираемся в дорогу! Через час уже начнет светать! Если поспешим, то к вечеру завтрашнего дня вернемся в столицу.

— Действительно, — согласился я. — Милорды, в наших руках ценное письмо и пленник. Не забывайте, у него могут быть сообщники. Одного я убил, но второй, к сожалению, сбежал.

— Собираемся, — эрл Толессо хлопнул ладонями по коленям. — Гайо, хватит стоять с открытым ртом. Поднимай всех слуг, пусть приготовят лошадей. С рассветом нас здесь не должно быть.

В предрассветных сумерках от почтовой гостиницы отъехали две кареты и несколько всадников, хорошо вооруженных для долгой дороги. В одной из повозок везли связанного Котрила, который уже очнулся и злобно зыркал на меня и Руфина. Егерь составил мне компанию не просто так. Всю дорогу караулить в одиночку опасного зверя очень тяжело, поэтому мы решили бдеть по очереди.

Первым делом бывалый слуга привязал руки Рэйджа к крюку, служившему вешалкой для дорожной одежды, и объяснил, что так будет надежнее. Но кляп изо рта вытащил.

— Будешь орать, вобью обратно, — добродушно произнёс Руфин, устраиваясь на соседнем диване. Привалившись в угол, он накрылся плащом и сразу захрапел.

— Рад? — Котрил перевел взгляд на меня. — Чтобы вы не удумали, ничего не выйдет. У вас нет никаких доказательств моей вины.

— Разберемся, — ответил я, устраиваясь поудобнее. «Уничтожитель» положил рядом с собой таким образом, чтобы он смотрел стволом прямо в живот Котрила, отчего тот судорожно сглотнул слюну. — Не вздумай шалить. С радостью бы тебя закопал где-нибудь на обочине, но король очень захотел с тобой познакомиться.

Взгляд Котрила заметался. Он понимал, что я блефую насчет короля, но поди докажи!

— Где мои люди? — хрипло спросил Рэйдж.

— Там же, где и остальные, захотевшие убить меня, — пожал я плечами. — У тебя больше не осталось головорезов.

Котрил засмеялся, уперевшись головой о стенку кареты, что подтвердило мои подозрения. Поход в Спящие Пещеры оказался удачным. Барон Шаттим с артефактом бросился к герцогу Тенгроузу, и сейчас вместе с ним ждет ответа от разноглазого авантюриста.

— Господин Сирота, неужели ты настолько наивен и не можешь понять, какие силы стоят за мной? Ну, хорошо, пошлют меня на эшафот, но это ничего не поменяет. Ты ведь тоже в какой-то мере виновен.

— Да ну? — я сделал удивленное лицо, хотя сразу сообразил, на что намекает противник. — И что за вина?

— Гравитоны, — понизил голос Котрил. — Ведь это с твоей помощью торгаш привёз их в Шелкопады. Военное преступление куда серьёзнее, чем доставка невинного письма королю.

— Ты не станешь болтать языком, — уверенно ответил я. — Не в твоих правилах залезать в нору, где нет запасного выхода.

— И почему ты в этом уверен?

— Потому что есть у меня подозрение, что король тебя отпустит в Фарис к герцогу Тенгроузу. С чужими людьми заговорщики не станут контактировать. Я бы точно так и поступил, поэтому не свернул тебе шею там, на пустыре. Радуйся, сволочь.

Котрил побагровел и дернул руками, словно пытался вырвать крюк из стены. Я широко зевнул, даже не прикрывая рот ладонью.

— Так что заткни рот, Рэйдж. Хочу посидеть в тишине. А если вякнешь — затолкаю вонючую тряпку в рот.

— Да как ты смеешь… — зашипел рыжебородый и обмяк на лавке, только ногами пару раз дёрнул

Хорошо, когда знаешь, куда надо бить, чтобы «усыпить» говорливого собеседника. В тишине думается гораздо лучше. Карета, подпрыгивая на неровностях дороги, несется из Осхора в Рувилию, на облучке сидит один из слуг маршала Джодимоссо. Гайо вместе с пятью слугами графов сопровождает старичков. Первую долгую остановку решено сделать на постоялом дворе, до которой нам ещё пылить сорок лиг, как предупредил Руфин.

Под мерное шуршание колес по пыльному тракту я размышлял о планах избавиться от лорда Торстага. Эрл Эррандо предупредил меня о невозможности свалить советника короля на основании косвенных подозрений. Вряд ли Аммар поверит, что преданный ему человек договаривался с пиратами не только насчет боевых действий против Сиверии, но и поставил под удар «золотой караван». Сам Кракен свои щупальца сломает, угадывая, о чём договаривался король с лордом. «Мы стоим на краю обрыва, — напомнил дед Тиры. — Малейший толчок, неверное движение — и мы все полетим вниз. А ты будешь первым. Поэтому нам нужно доставить это письмо и доказать, насколько ситуация с мятежом опасна. А маршал Джодимоссо постарается выпросить у короля амнистию для тебя».

Амнистия — это хорошо. Я не забывал, что военный трибунал хотел вздёрнуть меня за пиратство, и как лорд Торстаг вытащил из петли, качающейся над моей головой под какие-то гарантии. Что он обещал прокурору и командующему гарнизоном Суржи? Так что первым делом нужно сдёрнуть удавку, кончик которой находится в руках Кендиша, со своей шеи.

Проще говоря, я сейчас еду в пасть к Белому Змею, которого никогда не видел, но легенды о котором устойчиво ходят среди моряков.

В Рувилию мы приехали глубокой ночью. Маршал с графами на своей карате умчались в его особняк, а эрл Эррандо пересел в нашу повозку, раздражённый уставший от долгой дороги. Он так зыркнул на Котрила, что собиравшийся открыть рот авантюрист тут же его и захлопнул. Гайо взялся править каретой, и вскоре мы остановились возле невзрачного каменного домика на замощенной узкой улочке.

— Наконец-то, дома, — проворчал эрл Эррандо. — Руфин, покажи Игнату его комнату. Пусть устраивается. У нас нет горничных, поэтому ухаживай за собой сам.

— Не проблема, — отмахнулся я. — Куда пленника девать? Есть подвал?

— Есть, — Руфин распахнул дверцу и выпрыгнул наружу, чтобы отвести в стойло лошадок, привязанных к карете. Они радостно зафыркали, почуяв отдых. — Гайо, загони карету во двор, ворота не забудь закрыть.

— А что с пленником делать?

— Пусть пока в карете сидит. Надо место подготовить.

Я подхватил старика Толессо под руку и осторожно повёл его к дому. Было темно, улица погружена в сон, даже собаки не лают. Поднявшись по крылечку, эрл кулаком несколько раз приложился к двери. В боковом окошке мелькнул отсвет свечи.

— Кто там? — раздался испуганный женский голос.

— Открывай, Милдред, хозяин вернулся, — громыхнул эрл Эррандо.

Звякнуло железо, дверь медленно и со скрипом подалась вперед. Раздался облегчённый вздох. На пороге стояла невысокого роста дама с широкими плечами как у дровосека и с попорченным оспинами лицом.

— Слава богам! — произнесла Милдред. — Вы вернулись! Я уже переживать стала!

— Чего переживать-то? — проворчал эрл, проходя в дом. — Сказал же, на пять-шесть дней уезжаю. Ну, вернулись пораньше, повезло. Это сеньор Сирота, мой гость. Не пугайся.

— Здравствуйте, — женщина с интересом скользнула по мне взглядом. Куда испуг пропал? Как будто и не было.

— Доброй ночи, Милдред, — я прикоснулся к шляпе. — Прошу прощения, что так поздно.

Эрл Толессо фыркнул и приказал:

— Милдред, приготовь ужин на пятерых человек, только побыстрее. Перекусим да спать ляжем. Что у нас есть?

— Кровяной колбасы вчера купила, овощей, сыра. Вино есть, буженина свежая.

— Хорошо, накрой стол, а мы пока гостей поселим.

Вернулся Руфин и показал мне свободную комнатку, больше похожую на бывшую кладовку. Главное, здесь была кровать с матрасом и чистым бельём. Потом спустились вниз и занялись заселением Котрила в личные апартаменты. Подвал оказался небольшим, шесть шагов в длину и четыре в ширину. Торцевое оконце к моему удовлетворению зарешечено и к тому же закрыто с улицы дубовыми ставнями. Руфин подёргал решетку и убедился, что нигде не шатается, прутья не вываливаются из гнезд.

Поесть Рэйджу принесли в подвал, а дверь, за которой была лестница, ведущая вниз, закрыли на висячий амбарный замок. Узник у нас ценный, излишняя предосторожность не повредит.

И потянулись томительные дни ожидания. Каждое утро эрл Эррандо уезжал вместе с Руфином на встречу с маршалом или с графами-друзьями. Возвращался к обеду мрачный и расстроенный. Король никого не принимал. Эрл Джодимоссо встречался с разными людьми, имеющими хоть какой-то подход к обер-квартирмейстеру или главному распорядителю. Эти люди более близки к правителю, могли шепнуть на ушко нужное слово. В общем, шла кропотливая и нудная работа для проникновения в Блайхор. Король то уезжал на охоту, то встречался с представителями разных сословий на предмет новых налоговых уложений, то развлекался на балах, после чего впадал в глубокую меланхолию, не желая видеть никого.

Прошло четыре дня, неделя — я стал нервничать. Меня ждал виконт Агосто, и нетрудно представить его негодование, когда в назначенный срок не окажусь в Натандеме. Дон Ансело, конечно, приведёт половину отряда на помощь, подобный вариант мы обсудили заранее. Но всё равно неприятно.

Чтобы совсем не завыть от безделья, я попросил Руфина и Гайо натаскать меня в фехтовании шпагой. Статус дворянина подразумевает не только балы и беспечное времяпровождение, но и дуэли. Аристократия чувствительна к различного рода намекам и полутонам, ищет любую возможность отплатить за оскорбление кровью. Егеря с удовольствием возились со мной на заднем дворе, а я в знак благодарности показывал им хитрые приемы ножевого боя.

На десятый день, а точнее, после полудня к дому Амоса Холла (под таким именем жил в столице эрл Толессо) подкатила лакированная карета. Маршал Джодимоссо ворвался в дом и громовым голосом вояки сотряс стены:

— Эрли, надевай свои лучшие одежды и не забудь захватить своего наследника! Король заинтересовался происшествием в Спящих Пещерах и письмом от герцога Тенгроуза! Увы, но имя торгаша Холла его никак не взволновало, пришлось применить крупный калибр.

— И правильно, — проворчал эрл Эррандо, выслушав рёв маршала, стоя посреди комнаты. — Я сам уже хотел сказать, чтобы моё нынешнее инкогнито было раскрыто.

— Раскрывай, не раскрывай — но если Его величество днями не появляется в Блайхоре, то ничто не поможет, — Альви Джодимоссо развалился в кресле и стал рассматривать свои начищенные сапоги. Гайо преподнёс ему бокал вина и старый вояка благосклонно кивнул. — Очень кстати. Глотка пересохла.

В королевский дворец мы поехали в карете маршала. Руфин сопровождал нас верхом. Гайо нам пришлось оставить дома, чтобы охранял ценного пленника. Эрл Джодимоссо поглаживал эфес шпаги и, пытаясь скрыть волнение, говорил:

— Я с вами не пойду, но буду ждать с нетерпением, как всё закончилось. Представляю лицо короля, когда он увидит воскресшего эрла Толессо! Самое главное, поменьше упоминайте пиратские приключения Игната, давите на нынешнее положение, создавшееся на юге. И письмо! Не забыли?

— Нет, оно со мной, — успокоил его Эррандо.

— Ох, меня что-то колотит, — маршал поежился. — Давненько так не трясло, лет сорок, с самого первого боя на Пакчете!

— Вы воевали на этом чёртовом острове? — я уважительно посмотрел на маршала.

— Мой Десятый пехотный полк стоял в долине Рейвенгет, перекрывая дороги вглубь острова. Действующий договор о разделе Пакчета начал давать трещину. Сиверийцы почему-то подумали, что имеют право на серебряные рудники, находившиеся под нашим контролем. Откопали какие-то древние документы, в которых говорилось, что первыми владетелями острова были сиверийские князья, от которых пошёл императорский род.

— Седьмая вода на киселе, — фыркнул эрл Толессо.

— Да уж наивных среди нас не было, — маршал вздохнул. — В общем, мне «повезло» в первый год службы на Пакчете, как никому другому из моих друзей. Столкнуться лоб в лоб с сиверийской пехотой, хорошо обученной и маневренной, было очень страшно. Вот тогда меня колотило. Думал, не справлюсь, потеряю людей и отдам долину.

— Отстояли? — мне не было известно об этом эпизоде войны. Про Пакчет в Сиверии обычно говорят только тогда, когда нужно закинуть очередной десант. Не понимаю, зачем гробить своих солдат за какой-то там серебряный рудник? На Тефии есть много других земель, где хватает и серебра, и меди, и золота, не говоря уже о других полезных ископаемых.

— Отбились, — поморщился эрл Джодимоссо. — С нашей стороны пять сотен безвозвратных потерь, а раненых и вовсе было не счесть.

Эррандо Толессо молчал, опершись руками на набалдашник трости. На аудиенцию к королю он надел зелёный укороченный кафтан с серебряной вышивкой, под него — бежевый камзол. Короткие штаны, белые чулки, новые башмаки и треуголка на голове завершали ансамбль. Чисто выбритое лицо сохраняло бесстрастность, хотя представляю, какой шторм бушует в его душе. Как отреагирует король на «ожившего» эрла Толессо, представителя одного из влиятельнейших родов Скайдры? Обрадуется или по каким-то собственным соображениям обидится, что его облапошили из-за каких-то интриг? Как ни крути — это обман чистейшей воды. Да и у меня то и дело проскальзывали нехорошие мыслишки. Король Аммар, как и большинство правителей, чрезвычайно подвержен эмоциям и капризам.

— А лорд Торстаг где сейчас? — спросил я.

— Его во дворце не видели, — успокоил меня маршал. — Полагаю, Кендиш сейчас в Сурже, инспектирует подготовку «золотого каравана». В этом году решили усилить его специально созданной эскадрой. Не до столицы ему.

— Зато нам на руку, — сказал эрл Толессо. — Игнат, когда я начну говорить про Кендиша, ты не открывай рот, только когда король сам попросит. Я не хочу очернять человека за его спиной, но постараюсь оградить тебя от его мести.

И на том спасибо. Благодарно киваю в ответ. Нет никакого смысла гадать, как пойдёт разговор. Лучше дождаться аудиенции. Проверяю себя. Вроде бы одежда безукоризненна. Шпага на месте, треуголка, новый кафтан взамен загубленного, штаны — все вычищено и блестит. Служанка Дора постаралась, как только узнала, что появилась дополнительная работа, за которую будет достойная оплата.

Карета остановилась. Маршал отодвинул занавеску на оконце и тут же произнёс:

— Приехали. Стража сейчас проверит экипаж и пропустит нас на территорию Блайхора.

Раздались громкие голоса охранников. Кучер ответил, что в карете находится милорд маршал с гостями, едущими на аудиенцию к королю. В дверцу вежливо постучали. Все-таки на повозке родовой герб рода Джодимоссо, а не рисунок на вывеске уличного магазинчика.

— Здравия желаю, милорд маршал! — в проеме двери показалась усатая морда стражника с сержантским жетоном на шее. Он внимательно оглядел нас, старательно выпучивая глаза как гигантский сом. Видать, попугать захотел. — Поясните цель своего приезда.

— Аудиенция у короля, — холодно ответил старый вояка. — Эрл Сирота-Эррандо и господин Амос Холл приехали со мной с важной новостью для Его величества.

— Капитан предупреждал насчет этих людей, — сказал кто-то стоящий сбоку. — Пропускай.

— Езжайте, милорды. Вас сопроводят до Цветочного флигеля, — сержант с осторожностью закрыл дверцу. Карета качнулась, лошадиные копыта бодро застучали по выложенной камнем площади.

— Если Аммар в Цветочном флигеле, то со всей вероятностью, опять со своей фавориткой, — предположил маршал, поморщившись.

Карета снова остановилась, и нам пришлось выйти наружу. Маршал остался на месте и только махнул рукой, желая подбодрить. Приставленная к нам охрана из трех гвардейцев в мундирах фрачного типа и с красными отворотами фалд тоже была сплошь из усачей. На голове у каждого каска с ярко-красным плюмажем, на руках кожаные краги, на ногах сапоги с широкими раструбами. На поясе висит палаш с темляком.

Пока мы шли по чисто вымытой дорожке вдоль цветущих клумб и аккуратно подстриженных кустов, охрана молчала, бдительно поглядывая на эрла Толессо. Гадали, наверное, чего вдруг королю понадобилось говорить с торгашом, и почему к нему в компанию затесался дворянин? Странная парочка требовала к себе особого внимания, поэтому и вела нас под неусыпным надзором до самого Цветочного флигеля.

Он представлял собой обычный деревянный пристрой к одному из крыльев дворца со стеклянной крышей и огромными стеклянными окнами, за которыми виднелась огромная оранжерея. Гвардейцы остановили нас на пороге флигеля, где торчали еще двое стражников с короткими аркебузами с дополнительным оружием в виде двуствольных пистолетов. Неизменный палаш для каждого охранника необходим в качестве последнего аргумента. Три огневых залпа при серьезном нападении ничего не дадут, а вот клинком можно нанести хоть какой-то урон.

— К Его величеству на аудиенцию… — доложил один из сопровождающих.

— Эрл Сирота-Эррандо и господин Холл, — подсказал я, видя его затруднение. Говорить приходилось мне, потому что по легенде дед Тиры был обычным торгашом. Не думаю, что охранник запомнит, лишь бы побыстрее шевелился.

К моему облегчению, всевозможные ритуалы передачи гостей с рук на руки закончились. Нас завели во флигель, где мы очутились в самом настоящем летнем парке, только под крышей. Было душновато, но пришлось терпеть пряные и кружащие голову запахи. Эрл Эррандо просунул палец под сорочку, чтобы облегчить себе дыхание. Пройдя два десятка шагов, охранник распахнул дверь, и мы оказались в уютной комнате, наполненной светом вечернего солнца. Здесь было гораздо свежее и без чертовых цветов. На полу расстелен мягкий ковер, вдоль стен расставлены диванчики и кресла. Сам король сидел за рабочим столом и что-то деловито писал, поскрипывая пером.

Охранник остался стоять за нашими спинами, не теряя бдительность.

— Можете ли вы дать ответ, господин Сирота-Эррандо, откуда у вас эта фамилия? — Аммар оторвался от работы и вперил в меня свой немигающий взгляд. — Я не припомню в моем государстве человека, да ещё в таком высоком статусе. Знайте, самозванцев и авантюристов, играющих в подобные игры, я приказываю казнить незамедлительно.

Лицо у него было полноватым, каким-то скругленным, делавшим его добродушным и привлекательным. Вот только губы подкачали. Тонкие, постоянно сжатые, отчего на уголках явственно проступают морщины. Несмотря на чародейские мази и снадобья, возраст давал о себе знать.

Я не успел открыть рот, как старик Эррандо вышел из-за моей спины, чуть-чуть согнулся, как позволяла ему старая спина, и проскрипел:

— Игнат Сирота является прямым наследником рода Толессо по моему личному желанию, сир. Как будущий муж моей единственной внучки и как достойный человек, который не даст погибнуть имени славной фамилии.

Надо было видеть физиономию Аммара, когда эрл Толессо снял шляпу и бесстрастно скрестил свой взгляд с королевским!

Рот Его величества распахнулся непозволительно широко, но Аммар сразу пришел в себя, закрыв челюсть с едва слышным щелчком. Зато сам он, опершись на стол ладонями, стал подниматься подобно разбуженному великану. А ничего так у него рост! Не мелкий и плюгавый король, а настоящий властитель с широким разлетом плеч.

— Эррандо? Толессо?

Его рука нервно зашарила по столу в поисках чего-то, но старик прикрикнул на него, как будто бы перед ним был простолюдин:

— Остановитесь, сир! Не нужно проверять меня на магию! Я не морок и не нежить! Самый настоящий Эррандо Толессо, никогда и не умиравший по-настоящему! Так получилось, к общему прискорбию всех, кто меня знал!

Аммар рухнул в кресло, не забыв показать охраннику знаком, чтобы тот немедленно покинул кабинет.

— Как? — только и смог спросить правитель Дарсии.

— Боюсь, вся история не уместится в пять строк, Ваше величество. Она где-то трагична, а где-то весьма забавна и загадочна.

— Я готов всю ночь не спать, но узнать, каким образом ты воскрес из мертвых! — Аммар снова вскочил, стремительно вышел из-за стола и подошел к эрлу Эррандо, схватил его за плечи и как-то уж очень бесцеремонно потряс его, разглядывая с невероятной жадностью. Потом обратил взгляд на меня.

Пришлось скинуть треуголку и обозначить реверанс.

— Пустое, молодой человек! Вот только мне кажется, фамилию Сирота я где-то уже встречал. Она довольно необычна… Хотя, подождите!

Аммар вернулся к столу, позвенел колокольчиком. В кабинет тут же вошел лакей в безупречной ливрее серебристо-зеленого цвета. Застыв на месте, стал ждать указаний. В этот момент старик Эррандо подал мне знак, чтобы я не открывал рот.

— «Искарии» две… нет, четыре бутылки, фруктов и сыра! Господин Сирота, вы курите?

— Не отказался бы от пахитос, — все-таки пришлось открыть рот. Надеюсь, нашему делу не помешал.

— Слышал? Живо исполнять!

Лакей развернулся и вылетел из кабинета, как выпущенный из пращи. Аммар вернулся к нам, ожидая от меня ответа, но эрл Эррандо взял на себя инициативу.

— Вы подписывали патент на дворянство молодому человеку, который помогал лорду Торстагу на архипелаге Керми, — ответил старик. — Его имя Игнат Сирота. Вот этот смелый и отважный мужчина, спасший и мою внучку.

— Точно! — обрадованно щёлкнул пальцами Аммар, как будто сам вспомнил обо мне. — История со спасением Тиры Толессо так взволновала меня, что поневоле в памяти отложились имена всех действующих лиц! Имена помню, а с чем они связаны, иногда забываю.

Он замолчал, когда два лакея с подносами вошли в кабинет и споро расставили на изящном письменном столике, инкрустированном полудрагоценными камнями в виде картины со сценкой из пасторальной крестьянской жизни, бутылки с вином, фруктами и разнообразной сырной нарезкой. Хорошо, хоть самого короля не изобразили на столике, а то как-то неловко было ставить на него бутылки и бокалы.

Один из слуг разлил вино по бокалам, и оба шустро удалились; Аммар уселся в одно из кресел с бархатистой красной оббивкой с золотой вышивкой и любезно предложил нам присоединиться к нему. Эрл Толессо предпочел жёсткое гостевое кресло, в котором чувствовал себя вполне сносно. Наверное, с позвоночником проблемы. Мне пришлось довольствоваться диваном, чтобы сидеть лицом к лицу с королем.

— Итак, я хочу услышать истинную историю спасения твоей внучки, дорогой Эрни, — переплетя пальцы рук, произнес Аммар, не прикасаясь к бокалу.

— Сир, прошу прощения, но мы спешили повидаться с вами по другому поводу, — Толессо достал из-за пазухи перехваченное письмо. — Дело касается мятежа и безопасности королевства.

Аммар качнул подбородком, показывая, что письмо следует положить на столик. Сам же к нему не притронулся.

— Рассказывайте, эрл Сирота-Толессо, — с жёсткими нотками в голосе произнес он, глядя на меня. — Я хочу услышать вашу версию произошедших событий на Керми, и всё, что связано с прошлым «золотым караваном», который изрядно потрепали пираты. Мне любопытно, что скрыл лорд Торстаг, и зачем ему понадобилось вытаскивать вас из петли.

Я с трудом скрыл изумление и сжал пальцы, чтобы унять внезапную дрожь. Вот тебе и любитель женских прелестей и охоты! Внезапно передо мной очутился смертельно опасный зверь с оскаленной пастью. Аммар всё знал, только прикидывался наивным и забывчивым человеком в годах. Нет, только сейчас мне стало понятно, что вступаю на острие заточенного до бритвенного состояния клинка.

Бросил взгляд на побелевшего от переживаний эрла Толессо, улыбнулся ему ободряюще, и начал свой рассказ.

Примечание:

[1] В. Высоцкий «Черные бушлаты»