Мой новый мир 2

Глава 19

Прошло три дня. Вселение земных старцев прошло успешно, и сейчас они осваивались с нашей жизнью, а заодно учили магию. Учили так же, как в свое время учился я — прямой записью в память тех воздействий, для выполнения которых у них было достаточно сил. Эмма вписала каждому те знания прежней жизни братьев, которые ей удалось запомнить, и теперь они даже между собой общались, называя друг друга местными именами. Алексея тоже «переселили», а его тело «поставили на хранение». Он тоже изучал магию, причем более основательно из–за больших магических возможностей тела. Ему было сложнее остальных, потому что приходилось одновременно с занятиями самому заниматься с гвардейцами и дружинниками. И те, и другие получили новое оружие и усиленно тренировались. Пришло и пополнение, которое нужно было срочно превратить в полноценных бойцов. Оскар появился второй раз вчера вечером и рассказал, что сводный отряд дружинников и гвардейцев зашел в столицу графства и занял дворец графов Радом.

— Граф дал разрешение, — говорил он, сидя с нами за ужином. — Дал и проводников, которые вывели к его дворцу и показали, где в нем что хранится. Дворец только называется дворцом. На самом деле это мощная крепость. Продовольствия в подвалах нам хватило бы самое меньшее на полгода, вот корма для лошадей гораздо меньше. Тварей в городе хватает, но я бы не сказал, что они там кишат. Очень больших вообще пока не видели, но это и понятно: саи ушли и бросили скот, поэтому они наверняка сейчас отъедаются по деревням. Генерал Сток предлагает не уходить всем, а оставить там небольшой отряд. Будут сидеть в крепком месте и сокращать число тварей, а мы всегда будем знать обстановку в столице. Если начинать очистку севера от тварей, это удобно делать из городов. В них есть где укрыться охотникам, да и запасов во многих домах оставлено много.

Я согласился с генералом, и сегодня Адель с Гератом должны были проложить туда канал и вывести всех, за исключением тех, кого Сток решит оставить. Вчера я закончил еще одно важное дело. За день до этого я посетил администрацию Национальной галереи искусства в Вашингтоне и подписал с ними договор, согласно которого за два года мне выплатят двести сорок миллионов баксов. Правда, в первый месяц мне почти ничего не дадут из–за того, что деньги уйдут на обеспечение страховки. Я потребовал оценить каждый из двухсот предметов в миллион. Наверняка после истечения срока договора у меня постараются выцыганить часть коллекции. Ну и ладно, зато хоть получим нормальные деньги. Я все–таки забрался в наше хранилище и был поражен количеству хранившихся там шедевров. Это просто идиотизм — две тысячи земных лет их создавать и прятать на вечное хранение. На Земле вельможи хоть использовали золотую посуду и хвастались друг перед другом произведениями искусства, а здесь купили и забыли. Вчера я из–за этой коллекции потерял целый день. Сначала все предметы переправили в Вашингтон, а потом я сидел и ждал, пока на каждый из них составят что–то вроде паспорта с фотографиями и подробным описанием специалистов. Моим делом было ставить подписи, а в свободное от этого занятия время отбиваться от увивавшихся вокруг меня девиц. Хорошо, что я отказал жене в просьбе взять ее с собой.

Жаром не обманул и переправил в подвал нового дворца миллион золотых. Хоть и медленнее, чем хотелось, везли золото графы и купцы. Зарток нажал на Стора и еще девяти графам было отправлено послание Совета о взносах на чистку севера. Они не пострадали от войны и должны были заплатить. Остальных трогать не стали. Маги барона Ольта оправдали мои надежды, очистив немаленький особняк Алексара от всего хранящегося в нем золота, а казна увеличилась почти на двести тысяч. Привезли и несколько золотых статуэток. Я назначил казначеем одного из работников Алексара, а его судьбу предоставил решать отцу. Сегодня я с Бродером должен был отправить экспедицию из России, а завтра, если ничего не помешает, сходим в Госмар. Нужно было постараться найти обязанных мне магов, разузнать о сбежавших родственниках и выполнить еще пару дел.

— Кирен, ты сейчас где? — связалась со мной Лара.

— Лежу в кровати, — ответил я. — Я в ней один, так что можешь навестить. Естественно, если не станешь на меня посягать.

— Очень надо! — фыркнула она. — Я уже почти замужем. Об этом и хотела с тобой поговорить. Ты мне вроде обещал помочь со свадьбой?

— А в чем проблема? — спросил я. — Отец о вас знает и отнесся спокойно, а Первого жреца я уговорю. Я уже не первый раз ломаю традиции, и к этому начали привыкать. Только лучше тебе еще немного потерпеть, а то на твою свадьбу у меня пока совсем нет времени.

— Твою свадьбу сыграли за два часа, — возразила она. — И мою так можно. Уж пару часов ты для меня найдешь! И приглашать никого не будем, только жрецов.

— Я поговорю с отцом, — пообещал я. — У тебя все, или есть что–то еще?

— Есть, — сказала она. — Во–первых, беженцев из Радома столько, что для них уже не хватает мест в палатках. Гарт селит их в убежища из пленки, но саи это не скот, для них там слишком холодно и сыро.

— Решу в самом ближайшем будущем, — пообещал я. — Что у тебя еще?

— В лагере собрались пять тысяч молодых мужчин, и делом заняты очень немногие. Для чего тебе ждать весны? Вооружи их и отправь каналом в Адбаль или Верт и пусть выбивают тварей. А можно их перебросить в соседние графства. С такой поддержкой они досидят до тепла. А если ждать, то дождемся, что побегут остальные северяне. Тогда тебе точно на них палаток не хватит.

— Я подумаю. Пока все равно могу вооружить только половину. Ты сейчас во дворце?

— Конечно. Как бы я с тобой переговаривалась из лагеря?

— Когда вернешься к Серту, поговори с обоими графами. Пусть соберут своих саев и выяснят, кто из них готов идти на помощь соседям. То, что в лагере мается от безделья толпа мужчин, вовсе не означает, что все они, получив оружие, с готовностью побегут драться с тварями. Вот когда я буду знать число желающих, тогда буду что–то решать. А в их столицы мы пока никого посылать не будем.

— Милорд, — связался со мной Алексей, которого все теперь называли Гожиным. — Я составил перечень того, что нужно покупать в России. Набралось на три с половиной миллиарда рублей. Это немного больше двух тонн золота. Но если купим все, что я наметил, должно хватить надолго, и в Америке оружие покупать не нужно.

— Передайте мне ваш список, — сказал я. — Сегодня пойдем за экспедицией, заодно отдадим. Подумали, где все хранить?

— Все, кроме техники, войдет в подвалы братства. А БТР-ы можно поставить во дворе и прикрыть брезентом. Пока не придумал, куда девать горючее, но временно можно тоже сложить во дворе, а потом что–нибудь построим.

Он разорвал связь, но надолго меня одного не оставили. Сначала вызвал генерал Сток, которому не хватало бронежилетов, а потом соединился Дар.

— Милорд, вы помните, я вам говорил о маге, который ушел из Академии? Я в тот же день отправил к нему своего слугу. Сегодня он вернулся и привез ответ. Дня через три–четыре Лех будет в столице и после того, как устроится, если вы не передумаете, готов предложить свои услуги.

— Милорд, когда мне подходить? — мысленно спросил Бродер.

— Можете идти, — посмотрев на часы, сказал я и встал с кровати, на которую прилег после завтрака.

Через сорок минут мне с ним нужно было идти в Москву. Пока маг добирался до моих комнат, я надел бронежилет, сверху натянул свитер и перепоясался ремнем. Никакого оружия с собой брать не стал. Вот Бродер явился с кольтом, без которого он теперь вообще никуда не ходил.

— Нам еще рано идти, поэтому садитесь, — сказал я ему, сам садясь за стол. — Поговорим о завтрашнем походе в Госмар. Помимо тех задач, о которых вы знаете, у меня еще есть одно дело… Братья выполнят все, что я прикажу, а вот в отношении вас есть определенные сомнения.

— Я, кажется, не давал оснований относиться ко мне с недоверием! — обиделся маг.

— Дело касается веры, — пояснил я. — С точки зрения большинства саев, моя затея выглядит, мягко говоря, предосудительно. Я хочу посетить в Госмаре Главный храм и позаимствовать в нем алтарь.

— Действительно… — в замешательстве сказал маг. — Вы не перестаете меня удивлять, милорд. Вы для этого возьмете с собой братьев?

— С ними это будет легче сделать, — ответил я. — Понимаете, Бродер, нам нужно попытаться использовать магию жрецов. Когда Эмма читала память братьев, она выяснила, чем их магия отличается от нашей, и как этого отличия можно добиться.

— С помощью алтаря?

— Совершенно верно. С его помощью любого мага можно сделать немного жрецом. Такой маг начнет видеть пока невидимый нам поток силы. И дело даже не в том, чтобы научиться противостоять магии жрецов. В конце концов, мы с ними, можно сказать, нашли общий язык. Дело в другом. Вы должны знать, что у Эммы ничего не получается с тварями. Ответом на любое магическое воздействие является всплеск злобы. Вчера она поняла, в чем причина. Любой из семи потоков причиняет тварям сильную боль. Им безразлично, что мы вкладываем в свою магию, если она приносит муку. А вот на восьмой поток реакция совсем другая! Жрецы на севере могут влиять на тварей, не причиняя им боль. Только на север посылают тех, у кого едва хватает сил на простое лечение!

— А если просто попробовать поговорить с Первым жрецом?

— Они не дадут своей силы чужим, — покачал я головой. — Может быть, когда–нибудь мне и удастся уговорить Жарома, но нам–то это нужно сейчас! И есть еще один момент. Где–то в Дарминии сейчас обитают мой брат и дядя. Я думаю, что они в столице. Оба ненавидят меня и все мои начинания и отравлены жаждой власти. Не знаю, какие шансы у Герта занять место герцога, но Гордой вполне может стать Верховным жрецом в Госмаре. А если не будет алтаря, не будет и Верховного жреца. Им всех своих жрецов для посвящения придется возить к нам или к Гардарам. Я думаю, наш Жаром разрешит им полежать на своем алтаре. Конечно, сделает он это не просто так.

— Не знаю, — нерешительно сказал Бродер. — С одной стороны, вы правы, а с другой… Это ведь не просто амулет, а алтарь бога! Может быть, ему не безразлично, где стоять и кого на него кладут?

— Вот и проверим, — сказал я. — Моему мечу тоже не все равно, в чьих он руках. Отца стукнул молнией, но не убил же! Если алтарь не захочет покидать храм, он как–нибудь даст об этом знать. Не беспокойтесь: вы к нему прикасаться не будете.

— Я выполню любой ваш приказ, — сказал маг. — Только, боюсь, жрецы все равно как–нибудь узнают или почувствуют, что их алтарь у нас.

— Посмотрим. Если он не оправдает наших надежд, просто им вернем. А если он даст надежду управлять тварями, я их всех пошлю далеко–далеко… И предупрежу, что если не угомонятся, отберу и другие алтари.

— У вас, милорд, большая сила, — задумчиво сказал Бродер. — Открыто против вас сейчас никто не выступит, но есть и другие пути. Если вы погибните, через месяц не останется ваших новшеств, а через год не будет никого из тех, кто вам помогал.

— Пора, — сказал я, поднимаясь со стула. — Поговорим об этом как–нибудь в другой раз.

Я открыл канал по выданной фотографии, и мы вышли в большом пустом помещении, очень похожем на заводской цех, из которого вывезли оборудование. Было прохладно и пахло пылью и машинным маслом. Оглянувшись, я увидел, что помещение не совсем пустое: метрах в тридцати от нас лежали какие–то бочки и возвышался штабель ящиков, а возле них стояли тепло одетые люди.

— Илья Борисович Григорьев, — представился подошедший первым мужчина. — Я руковожу экспедицией.

— Меня вы знаете, а это один из моих магов, — сказал я ему. — Кого будем отправлять?

— В экспедиции, помимо меня, пять научных работников, — ответил он. — В качестве охраны берем пятнадцать человек. Есть еще радист, которого вы обещали взять с собой. У него свои вещи. Остальные помогут перенести груз и уйдут.

— Сначала отправим вас, а потом займемся вашим радистом. Кто начальник охраны?

— Я начальник, — выступил вперед здоровый как лось мужчина. — Капитан Сивцов!

— Вот что, капитан, — сказал я. — Сейчас я открою канал к одному из трех корпусов казарм. Первыми идут ваши люди. Ваша задача не в том, чтобы носить барахло, а в том, чтобы отогнать тварей огнем. Остальные быстро заносят имущество в здание.

— Бочки… — сказал Григорьев.

— Все сносите в одно место! — перебил я его. — Потом разнесете, как вам будет удобно. Мы не будем держать канал, пока вы все будете раскладывать по полочкам. Лошадей не взяли?

— Вы говорили, что их можно будет доставить потом, — сказал Сивцов. — Мы бы пока хотели осмотреться.

— Можно и потом, — не стал спорить я. — Только учтите, что мы к вам каждый день мотаться не станем. Придем еще раз, а потом только по вызову, когда решите вернуться или если вас здесь начнут есть. Приготовились, пошли!

Бойцы с автоматами один за другим исчезли в портале. Последним ушел капитан, который почти тотчас вернулся.

— Там спокойно и никаких тварей нет, — сказал он остальным. — Начинайте с горючего.

Первыми выкатили бочки и бросили их во дворе. Потом пришел черед ящиков, за которыми скрывались десятка два мешков. Русские поступили умнее американцев, которые использовали вьючных лошадей. Они перенесли в три раза больше груза и избавились от необходимости возиться с целым табуном, но сил на их переселение ушло много. Не у них самих, а у нас на поддержание канала. Когда все перенесли, я закрыл канал и спросил, кто радист.

— Я радист, милорд! — подошла невысокая стройная девушка. — Алена Васильева!

— И как это понимать? — обратился я к стоявшим рядом мужчинам. — Для чего прислали девчонку?

— Я классный специалист! — с возмущением сказала Алена.

— Вы спе–ци–а-лист–ка, — по слогам сказал я. — Чувствуете разницу? Когда американцы послали такую же сексапильную соплю в экспедицию, я ее пожалел и попробовал отговорить. Но вас отправляют не на съедение к тварям, а ко мне. В чем интрига?

— Женщине проще общаться с мужчинами, — опустив глаза, призналась она. Психологи…

— Сказал бы я, где вам с нами легко общаться, но не буду, — вздохнул я. — Ладно, не девочка. Где ваши вещи?

— Вон там, у стены, — показала она рукой.

Я подошел к сложенным у стены мешкам, ящикам и двум саквояжам.

— А почему нет генератора? — спросил я. — Чем будете питать станцию?

— Изотопная батарея, — буркнула сердитая на меня девчонка. — Вот в этом ящике.

— Сейчас маг откроет канал, а вы все выносите и оставляете возле портала, — обратился я к мужчинам. — А ты, красавица, иди первой. Будешь наблюдать за своими вещами, чтобы ничего не сперли.

Она подхватила саквояжи и поспешила забежать в круг портала, пока я не передумал. Ее вещи занесли за пару минут, после чего я оставил свою заявку на вооружение, и мы с Бродером ушли в южный дворец.

— Лейтенант, — мысленно обратился я к Дарку. — У вас на заднем дворе на груде барахла сидит девушка. — Она не знает языка, поэтому разыщи Гожина или кого–нибудь из братьев, которые ей все у вас покажут и расскажут. Выделите отдельную комнату и помогите с вещами. Все ясно?

— А почему девушка? — не понял он.

— Потому что парня вы можете послать по известному адресу, а послать ее не повернется язык. Еще вопросы будут? Вы еще немного провозитесь, и ваши подчиненные все сделают сами.

Мы поднялись к комнатам магов, где я увидел выходившего от Эммы Ветрова. За прошедшие дни он стал выглядеть заметно лучше. Все еще худой, но уже с нормальным цветом лица и совсем другим настроением.

— Как самочувствие, Игорь? — спросил я. — Скоро начнете вкалывать?

— Вы шутите, а я бы действительно чем–нибудь занялся, — сказал он. — Лечение за день занимает полчаса, а день у вас длинный.

— Потерпите, — сказал я. — Здесь я вам занятия не найду. Сегодня у вас последний день лечения, а завтра переедете к Алексею, который теперь Гожин, он уже говорил, что найдет применение вашим талантам.

Я не стал связываться мысленно, просто постучал Селди в дверь и услышал разрешение войти.

— Когда вы у меня были в последний раз? — спросила Эмма. — Общаетесь только мысленно и всячески избегаете. Боитесь? Интересно, кого больше, меня или себя? Неужели вы не видите…

— Вижу, поэтому и избегаю, — ответил я, изо всех сил борясь с ее чарами. — Эмма, ничего хорошего из этого не выйдет. Не валяйте дурака и выходите замуж за отца. Все равно у нас с вами ничего не будет. Все давно ждут вашей свадьбы и не могут понять, в чем причина отсрочки. Отец тоже мучается…

— А то что мучаюсь я, вас не беспокоит?

— Вы хотите, чтобы вместе с вами мучились мы с Аделью?

— Разве мне много нужно?

— Вам, как и любой нормальной женщине, нужно все! — сказал я, отступая от нее к двери. — Зря я к вам зашел, надо было по–прежнему общаться мысленно.

Вслед за этим случилось то, чего я от Эммы не ожидал: она буквально упала на стул и зарыдала. Я вам говорил, что не могу выносить женских слез? Следующие несколько минут выпали из моей памяти, а когда я смог соображать, понял, что нахожусь в кровати и сопротивляться нет ни сил, ни желания.

— Сразу не уходи, — сказала она, когда схлынуло это безумие. — Сходи умойся и посиди в гостиной. Если сейчас увидит жена, она все поймет, а в ее положении переживать…

— Ты бы о ее положении подумала раньше, — сказал я, собирая разбросанную по полу одежду. — Если будет возможность, сходи каналом в новый дворец. Там есть девушка с Земли, которой нужно дать знание языка. Не получится, тогда ее привезут сюда.

Хоть убейте, не помню, как я раздевался или как раздевали меня. А ведь на мне была куча одежды, включая бронежилет. Неужели Эмма нашла лазейку в защите и применила магию? В такое не хотелось верить, но как тогда все объяснить? Я ведь не мальчишка, а совсем потерял голову! Чтобы я еще хоть раз к ней зашел один! Я послушно сходил в ванную комнату и умылся холодной водой, а потом поспешил выйти из гостиной в коридор. В свои комнаты я шел гораздо медленнее обычного, хотя попытка связаться с женой не удалась, а значит, ее не было в столице. Появилась Адель только через час, когда я уже немного успокоился. И все равно она почувствовала, что со мной не все в порядке.

— А что ты хочешь? — ответил я. — Прогуляться по городу, полному тварями, и остаться спокойным? Ладно, это ерунда. Лучше расскажи, как сходили вы.

— Ничего интересного, — ответила она. — Мне, в отличие от тебя, по городу гулять не дали. Открыли канал во дворец Гарта, и, пока все выходили, я успела выглянуть в окно. А что можно увидеть в окно, в которое даже не просунешь голову? В нашем дворце в Адбале окна маленькие, но это было еще меньше. Всех вывели в гвардейские казармы, а потом мы и дружинники оттуда разъезжались. А у тебя что было интересное?

— А у меня интересная девушка–радист, — пошутил я и неудачно.

— Земная девушка? — с подозрением спросила жена. — И к тому же красивая! То–то ты какой–то не такой! Наверное, ее тебе специально подсунули! И где она?

— Да никакая она не красивая, — начал оправдываться я. — Фигура хорошая, а лицо обыкновенное. Что я, по–твоему, должен был ей из–за твоей ревности дать от ворот поворот? Мы ее отвели в новый дворец и сдали Дарку. Обычная девчонка, на которую не посмотрит ни один дружинник.

— Земная девчонка, — возразила жена. — Поэтому ты, милый, лукавишь! Тебе она ближе, чем наши женщины, а дружинники на нее сделают стойку из–за ее необычности!

— Странно, — сказал я. — Миры разные, виды разумных тоже сильно отличаются, а женская логика и там, и здесь одинаковая!

— Ты это о чем? — не поняла она. — Какая логика?

— А никакой! — ответил я. — Если мужчин в женской красоте притягивает необычность, я от тебя не должен отходить ни на шаг, потому что твоя красота для меня зашкаливает так же, как и твоя необычность!

Я ее успокоил и одновременно завел, поэтому вторично оказался в постели. Странно, но меня хватило и на этот раз, но ноги, когда я встал с кровати, заметно дрожали. Выругав про себя Эмму, я поспешил одеться.

— Милорд, — связался со мной Сигар. — Жрец привез каких–то вояк и говорит, что это будущие братья, которыми мы должны заниматься.

Я никому из своих помощников не говорил о договоре с Жаромом, потому что не ожидал, что он так быстро наберет себе рекрутов.

— Сколько их? — спросил я.

— Тридцать бойцов, — ответил он. — Но жрец говорит, что это только первая партия.

— Все правильно, — сказал я. — Их нужно временно поселить у нас, одеть в форму и обучить. Вооружать будем штурмовыми винтовками, которые вернули гвардейцы. У меня договор с Первым жрецом. Они нам помогают, а мы помогаем им возродить братство.

— И в чем заключается их помощь? — сердито спросил Сигар.

Видимо, он сильно рассердился, если решил задавать мне вопросы, да еще таким тоном. Я бы на его месте еще не то сказал бы.

— Во–первых, за подготовку и вооружение ста братьев нам заплатили пятьсот тысяч золотых, — сказал я. — И эти деньги пойдут на очистку севера. Во–вторых, Жаром обещал мне поддержку в Совете графов и то, что часть братьев отправят под нашим командованием истреблять тварей.

— А остальные?

— Части жреческой верхушке не нравится, что Первый жрец нашел со мной общий язык. Братство будет подчиняться ему напрямую и охранять. Он сохраняет свое место, а то и голову, только до тех пор, пока меня не прибьют, потому что после этого в Ромар вернется Гордой. Дальше продолжать?

— Это другое дело, — с облегчением сказал Сигар. — Так нам что, отдавать им крепость?

— Их разместят в Главном храме, а крепость остается за нами. Сигар, закажите им береты из какой–нибудь другой ткани, например, голубой. И кокарды не с моим гербом, а со священным кругом. Если вам самому некогда этим заниматься, скажите Зартоку, и он найдет исполнителя.

— Совсем забыл, — обратился я к жене. — Куда делись американский оператор и этот русский контролер?

— Когда я уезжала, их забрал Алексей, — сонно ответила она. — Меня что–то потянуло на сон. Можешь часок не беспокоить?

Я вышел из спальни и прикрыл за собой дверь.

— Гожин, — обратился я к Алексею. — Почему забрали землян, а я ничего об этом не знаю?

— Я к вам пару раз пытался обратиться, — ответил он. — Но каждый раз неудачно: вы меня слышали, но отвечать не стали. Видимо, было не до меня.

— Они у вас? — спросил я. — Очень хорошо. Через полчаса я к вам приеду с Бродером, а они пусть готовятся к возвращению на родину.

— Бродер, я к вам сейчас подойду. Нужно ехать в новый дворец. Сходим оттуда в лагерь за американцами, а потом их отправим домой вместе с тем, который ходил в поход. И русского тоже вернем. Чем быстрее это сделаем, тем быстрее можем получить помощь. Сейчас срочно нужны палатки и продовольствие, а нам обещали помочь и с тем, и с другим.

Саймура во дворце не было, поэтому я связался с сержантом Райсом и потребовал карету и эскорт. Мы выехали без задержки и через десять минут уже были на месте.

— Что они там делают? — задрав голову, спросил Бродер, который первым вышел из кареты. — Неужели мало одной паутины?

Я тоже посмотрел на крышу нового дворца, по которой ползали дружинники.

— Шустрая девица! — прокомментировал я увиденное. — Вон она, видите? Руководит нашими дружинниками. Правы психологи, вряд ли американскому радисту помогали полсотни наших парней. Как бы они не провалили крышу.

— Любуетесь? — спросил подошедший Алексей. — Американцы тоже посмотрели и сейчас грызут себе локти. Почему–то они сюда ни одной своей девицы не прислали. Может быть, просто не нашли красивых?

— Одна, которая ушла в их экспедицию, была очень даже славная, — сказал я. — Только сдвинутая на женском равноправии. Меня за то, что я ее пожалел, обвинила в сексизме. Ладно, хватит говорить о бабах, скажите лучше, куда дели нашего янки.

— Сидит в одной из двух оставшихся свободными комнат и мечтает об успехе своего фильма, — засмеялся Алексей. — Я его фильма не видел, но и так ясно, что карьеру он себе сделал.

— Меня сейчас больше интересует не его карьера, а то, чтобы этот карьерист побыстрее отправился домой. Что с Матвеевым?

— С Иваном? А что с ним может быть? — спросил Алексей. — Посмотрел на картины людского горя, тоже сделал кучу снимков и вволю пострелял. Сейчас сидит в моей гостиной и перечитывает отчет, который уже написал в Верте.

— Давайте всех сюда, — скомандовал я. — И пусть не забудут свои вещи. А мы пока сбегаем за теми американцами, которые гостят у Серта.

Я открыл канал в лагерь, и мы пошли от палатки к палатке, спрашивая встречных саев о темноглазых. Хоть американцы не носили темных очков, это название землян почему–то прижилось и здесь. Много времени на поиски мы не потратили. Когда я последним вернулся к новому дворцу, наши подопечные были в сборе.

— Вас больше, поэтому с вас и начнем, — сказал я американцам, открывая канал в ангар. — Быстрее, парни, не задерживайте!

Они бегом бросились в канал, после чего я его закрыл и повернулся к Матвееву.

— Ну что, Иван Федорович, какие впечатления от поездки?

— Очень противоречивые, — сказал он. — Народ у вас сильный и здоровый, причем я даже на севере не видел бедных, хотя живут там хуже. Твари к нашим динозаврам, по–видимому, никакого отношения не имеют, по крайней мере, те, которых я видел. Но вам от этого не легче, наоборот. Эти явно теплокровные и на них низкие температуры мало влияют. У беженцев фактически нечем обороняться, поэтому многие не дошли. Я там такого наснимал, что большую часть снимков можно показывать только специалистам. Помощь вы получите однозначно. Что вам нужно больше всего?

— Я думаю, что американцы нам добавят палаток, — сказал я. — Но у меня большая часть беженцев пришла без ничего, а впереди зима. До весны мы из–за штормов не сможем даже организовать лов рыбы, а цены на продукты питания уже начали расти. Золото у меня есть, но оно нужно для закупки оружия. Если сейчас не оказать помощь тем, кто остался, побегут и они. Вот тогда будет страшно. Я просто не смогу помочь такой массе народа, а твари потянутся за теплом и уходящим мясом. Я увеличиваю армию, но она еще неготова и слишком мала. А у соседей должно быть еще хуже. Если по доброте душевной подкинете продовольствия и теплых одеял, мы этого не забудем.

— А использовать нашу армию? — спросил он. — Понятно, что не всю, но хоть часть?

— Нет, — отказался я. — Вашей армии слишком много нужно, да и не очень она приспособлена для такой работы. Если сможете помочь оружием и транспортом, помогите, а драться мы будем сами. Я вас могу забросить в три места: склад оружия, помещение, где нас ждала экспедиция, и комната переговоров в Москве. И учтите, что у вас сейчас ночь.

— Давайте последнее, — выбрал он. — Комната под постоянным наблюдением, так что мне в ней ночевать не придется.

— Милорд, — соединился со мной Саймур. — К вам прибыл вольный барон Зак Сольдер.

— Подождите, лейтенант, — ответил я. — Закончу одно дело, тогда поговорим.

Я проложил канал в нужную комнату, и Матвеев, кивнув нам на прощание, ушел в портал.

— Барон Сольдер, — сказал я Бродеру. — Что–то я не помню таких баронов ни среди вольных, ни среди обычных.

— Вы его и не можете помнить, милорд, — ответил он. — Зантор не давал вам знаний по дворянству Дарминии. Неужели он оттуда приехал?

— Возвращаемся, — сказал я. — Завтра идти в Госмар, поэтому будет неплохо узнать у этого Сольдера, что в нем творится. Проследите, Гожин, чтобы Алена здесь не сильно распоряжалась, а то она скоро у вас займет место Дарка.

— Интересно, с чем он приехал, — сказал Бродер, когда наша карета в окружении эскорта выехала за ворота дворца. — Я ожидал, что к нам кого–нибудь пришлют, но не так скоро.

— Удивительно, что так поздно приехали, — возразил я. — Им сейчас труднее, чем нам. Мы примерно в равных условиях, но у нас сильная власть и хорошо вооруженная армия, а у них, скорее всего, до сих пор нет герцога. Огнестрельное оружие если и осталось, то совсем немного, а патроны к нему на деревьях не растут. А с чем приехал… Звать меня на трон Дарминов он не будет, да я бы и не пошел. А вот поинтересоваться тем, как я отнесусь к правлению у них своего брата, могут. Вряд ли моим мнением стали интересоваться, если бы на трон взошел кто–нибудь из их графов. А, может быть, их сильно придавили твари, и это основная причина визита. Ладно, к чему гадать: все равно через несколько минут все узнаем.

— Саймур, — вызвал я лейтенанта. — Где ваш барон? Мы уже подъезжаем к воротам.

— Я его держу в дежурке, — ответил он. — Вы с ним будете говорить в Зале малых приемов?

— Слишком много чести для барона, пусть даже и вольного, — ответил я. — В вашей дежурке и поговорим.

По крыше кареты застучали капли дождя, который почти тут же превратился в ливень, поэтому кучер подогнал ее к ступенькам парадного входа. Здесь нас уже ждал дружинник, который приоткрыл дверцу кареты и передал нам плащи. Через минуту я был в дежурке, в которой помимо лейтенанта находился приехавший барон. Я избавился от мокрого плаща и, мысленно поблагодарив за него Саймура, приказал ему выйти.

— Но, милорд, — запротестовал он. — Я не могу оставлять вас наедине! Этот Сольдер очень силен, к тому же он маг. Кто знает, что у него на уме? Вы с ним вполне можете беседовать мысленно.

— Ладно, оставайтесь, — согласился я и повернулся к барону.

— Я не собираюсь вас куда–то приглашать, — сказал я ему. — И доверять вам нет оснований. Поэтому разговор будет здесь в присутствии лейтенанта. Если он вам мешает, разрешаю общаться мысленно.

— Если вы ему доверяете, у меня тоже нет причин от него что–то скрывать, — вслух ответил Сольдер. — Я к вам приехал не сам по себе, а от тех членов Совета графов, которым повезло уцелеть.

— И много таких уцелевших? — спросил я. — Спрашиваю, чтобы знать, кого вы представляете.

— Двенадцать, — ответил он. — Северянам не до нас, и они давно не участвуют в работе Совета, шесть графов бежали в Гардарию и не собираются возвращаться, а остальные погибли.

— Ничего себе! — удивился я. — Это кто же так выбил ваши графские роды? К нам сами графы не заявлялись, а Салей, насколько я знаю, убил лишь нескольких.

— Власть притягивает, — криво улыбнулся он. — У нас даже некоторые бароны пытались…

— Дальше можете не продолжать, — прервал я его объяснения. — Мало вам было Салея с его темноглазыми и проигранной войны, так вы еще между собой развязали бойню. Ладно, это дело ваше. Говорите, барон, с чем приехали.

— Есть мнение посадить на трон вашего брата…

— Глупое мнение, — жестко сказал я. — Если вы приехали с этим, то зря потеряли время. Герт очень удобная фигура для ваших графов, но в спокойное и благополучное время, а не сейчас! Страна понесла огромные потери, на носу вторжение тварей, а ваши графы хотят посадить на трон пустышку. У них, вообще–то, есть ум? Герт враждебно относится ко мне и всем моим начинаниям, поэтому никакой помощи от меня можете не ждать!

— А вы сами, милорд?

— Я похож на идиота? — спросил я. — С какой стати я буду из–за вас надрывать пуп? Вы развязали войну, нанеся нам огромный ущерб и надолго сделав нас врагами. Я от вас за свои труды, скорее всего, дождусь не благодарности, а удара кинжалом!

— Герцог Салей… — начал он.

— Я вам уже говорил, что не идиот? — язвительно спросил я. — Или, может быть, идиот вы? Кто для вас Салей? Мальчишка, который убил своего отца, налево и направо нарушал законы и не был утвержден Советом графов. Какой он герцог? И не нужно мне напоминать о темноглазых! Их было всего несколько сотен. Да, у них сильное оружие, но вы при желании могли их так прижать, что они бы и носа не высунули из герцогского дворца! Были же те дворяне, которые боролись и погибли или ушли к соседям! А вы беспрекословно отдали большую часть своих дружин для чудовищного по своей жестокости набега на соседей! Я у вас, барон, порядка наводить не буду, а с Гертом на троне не буду даже общаться. Подожду, пока вас доедят твари, а потом их выбью! Возвращайтесь и скажите тем, кто вас послал, чтобы сами навели порядок. Если он меня устроит, я вам по возможности помогу.

— Воздействуйте хотя бы на герцога Пара, — мрачно сказал Сольдер. — Как мы наведем порядок, если все силы брошены на границу!