Мой невыносимый сводный дракон

Глава 26. Я не подведу

В кустах на все лады пели сверчки. В отдалении слышалось журчание ручья и ритмичное похрапывание парней. Лунный свет серебрился на водной ряби и покачивающихся на тонких стебельках ночных цветах. Мы с Эллиотом сидели под деревом, чьи длинные ветви укрыли бы нас от любопытных глаз, вздумай кто подсмотреть за нами.

– Как думаешь, гигантские скорпионы могли бы существовать на самом деле? – спросила я.

– Эту местность никто никогда толком не исследовал, поэтому, думаю, там может скрываться всё что угодно, – сказал Эл. – Ты что-то видела?

– Не уверена…

– В Диких болотах ещё не то встретим.

– О да, и в зоопарк ходить не надо.

– Аномальная зона – аномальные жители.

– Кстати, – после недолгого молчания сказала я, – Виви попросила у Эйба прощения, а он презентовал ей горшок с каменной розой. Он такой джентльмен!

– Только сперва этот джентльмен выбросил несчастную розу из окна.

– Главное, он исправил свою ошибку.

– Я рад, что младшие помирились.

– И что мы помирились с тобой тоже.

– Со дня нашего знакомства мы пережили много неприятных моментов и я прошу у тебя за это прощения. Не обещаю, что отныне будет гладко и идеально – жизнь есть жизнь, – но я постараюсь тебя не разочаровать.

– Боже, и это говорит Эллиот Уэстмит! – не удержалась от шпильки я. – Ущипните меня, я сплю!

– Ты у меня допросишься!..

Вместо щипков на меня обрушилась лавина поцелуев – горячих как огонь и живительных, точно весенний дождь. Я отвечала до тех пор, пока небо не озарилось зарницами, только тогда мы оторвались друг от друга и провели взглядами пролетающих мимо драконов, подсвечивающих себе путь. Летели они не быстро, явно осматриваясь, где можно приземлиться на отдых.

Какое-то время мы молчали, наслаждаясь относительной тишиной. Моя ладонь покоилась в руке жениха, а казалось, что он касается непосредственно моей души. Любовь переполняла меня, я будто плыла на волнах блаженства и наивно полагала, что достигла наивысшей точки счастья. Как вдруг, нежно перебирая пряди моих волос, Эл негромко запел:

– Серебряная луна

Нас узнала,

Нависла над городом низко.

Если мы захотим,

На луну улетим,

Она почти так же, как ты, близко…

Звуки его голоса задевали в моей душе особо чувствительные струны, вознёсшие меня до небес без всяких крыльев. На коже проступили мурашки, дыхание перехватило, глаза увлажнились. Я так не реагировала, когда мне признавались в чувствах. Песня из уст любимого человека – это что-то запредельно интимное. Значимое. Вечное. Нерушимое.

– До сих пор поверить не могу, что сам Эллиот Уэстмит пел мне колыбельную! – прохрипела я, когда он закончил. – Наверное, мне это приснилось.

– Поспи немного.

– Вряд ли я усну.

– Хочешь, чтобы я оставил тебя одну?

Я так и вижу, как он приподнимает одну бровь!

– Нет, не хочу.

– Лучшее решение в твоей жизни.

Он снова язвит. Но я не могу на него обижаться. Не сейчас.

– А ты разбудишь меня, если я усну?

– М-м…

– То есть ты готов уступить Гриану первое место ради того, чтобы я поспала полчаса?

– Лучше поцелуй меня, Тори.

– Ты не ответил на вопрос!

Он глубоко вздохнул и в предвкушении ответа по моему телу прокатилась лёгкая дрожь.

– Ты хочешь услышать, что я люблю тебя настолько сильно, что твоё настроение и самочувствие важнее всего остального мира, включая какую-то дурацкую гонку?

– Вот прям настолько?

– Прям настолько, – передразнил он. – Иди сюда.

Наш самый первый поцелуй был подобен внезапному шторму. Второй оказался нежным, точно признание в любви. Те короткие поцелуи в горном туннеле придавали смелости и упорства идти дальше. Я простодушно полагала, что Эллиоту уже нечем меня удивить. И ошиблась. Сейчас в меня словно вливали жизненную силу и магию. Звуки ночи и весь остальной мир отступили в какую-то параллельную реальность, а в нашей остались только мы с Элом, наша любовь и этот чрезвычайно важный момент.

Но, увы, всего лишь момент…

– Ребятам пора вставать, – сказала я, нехотя отрываясь от любимых губ.

– Пойду разбужу, – поддержал Эл.

Совещание перед вылетом было недолгим.

– Ханниган долго молчал, – говорил Эллиот, – но, я уверен, он припас для нас нечто особенное.

– В прошлом году нас атаковал рой диких пчёл, – вспомнил Шейн.

– А в позапрошлом банда Ханнигана устроила лесной пожар, – добавил Брен.

– Их вина не доказана, – заметил Шейн, – но кому ещё придёт в голову уничтожать сотни гектаров леса ради того, чтобы сбить с курса нескольких драконов?

– Следующая стоянка – в деревне Грейсхилл, – сказал Эл, – оттуда прямой путь до Глейнсборо. Там и разовьём сверхскорость.

– Как у наших далёких предков, – потёр руки Брен.

Когда-то Гриан назвал Эллиота беспредельщиком и я безоговорочно ему поверила. Теперь мне ужасно стыдно за это. Узнав Эла ближе, я поняла, что за маской дьявола скрывается чуткая, добрая и ранимая душа.

– Вы знаете, что в приоритете победа одного из нас, – продолжал Эл, в очередной раз подтвердив моё о себе мнение, – неважно, кого именно. Болеем друг за друга как за себя самого. Согласна, Тори?

– Безусловно.

– Отлично. По рукам! – предложил Брен и мы вчетвером стукнулись кулаками.

– И что бы ни случилось, держись ближе ко мне, – склонившись к самому уху и приобнимая за талию, проговорил Эл.

– Как скажешь, дорогой, – охотно отозвалась я.

Давно рассвело, а внизу всё простирались топи да болота. Это были мутные, поросшие тиной озёра с вкраплениями чудных изумрудных островков, так и манящих сделать привал. Но то были острова-обманки. Сядешь на такой – и сразу в трясину провалишься. Тут и там из болота торчали чахлые деревца. Квакали лягушки. Жужжали комары. Деловитые утки ныряли в воду, вылавливая зазевавшихся рыбёшек. А на них самих охотились крупные змеи, маскировавшиеся под плавающие на поверхности коряги. Водились здесь и гигантские аллигаторы. Они разевали свои жуткие пасти, вполне способные захватить дракона моих размеров и утащить в трясину. Поэтому летели мы не низко, почти вровень с облаками. Но чем дальше мы летели на северо-восток, тем сильнее волновали меня собиравшиеся на горизонте тучи.

Но и в этой унылой местности не обошлось без приключений. Сперва нас атаковала вспорхнувшая с островка стая птиц. Шейну не повезло и одна из них неудачно попала клювом ему в глаз. Тот заплыл и закровоточил. Затем мы угодили в завесу тумана. Видимости практически никакой и огненное дыхание мало чем помогало. Мы перекликались и старались держать дистанцию, и всё же по раздавшимся невдалеке звукам я догадалась, что кто-то из парней столкнулся с другим драконом. Без драки бы не обошлось, не вмешайся Эл. Чужак понял, что четверых противников он никак не потянет, и взял правее.

Мало-помалу туман рассеялся и заморосил дождь, преследовавший нас до самого Грейсхилла. И Шейн, и Брен из-за травм вынуждены были немного сбросить скорость. Мы с Элом некоторое время летели рядом, но друзья дали понять, что раны не опасны и чтобы мы не теряли зря время.

К вечеру мы добрались до стоянки и первым делом предупредили медиков, что позади летят двое раненых. Те измерили нам давление и посоветовали восполнить уровень водного баланса в организме.

Тут же под навесом лежало под капельницами сразу несколько человек. Среди других я узнала Торлу – девушку из команды Гриана. Его самого, как и остальных его дружков, поблизости не оказалось.

Арбитр записал наши стартовые номера в журнал и время прибытия на стоянку.

– У нас есть шансы выиграть? – поинтересовалась я.

– Вы на десятом и одиннадцатом местах из тех, кто намерен продолжать гонку, – ответил арбитр. – Если поспешите, вполне можете выбиться в пятёрку лидеров.

Я приуныла. Наверняка Эл меня щадит и не развивает максимальную скорость, даёт слишком много времени на отдых. К чему тогда всё это затевать, если всеми силами не стремиться к победе?

– Что обещают синоптики? – задал вопрос Эл.

– Грозовой фронт на всём пути до Глейнсборо, сэр, – ответил арбитр. – Советую либо переждать грозу, либо сделать крюк в сторону Ренвиля. Но решать, конечно, вам.

Тут к нам подбежали журналисты с микрофоном и камерой, но Эл отделался ослепительной улыбкой и парой вежливых фраз и потянул меня к палатке с закусками. Оттуда как раз выходил Гриан со своей сильно потрёпанной свитой.

– Ха, кого я вижу! – развязно сказал он, засовывая руки в карманы спортивных штанов, но я успела заметить, как сильно они дрожали. – Потерял половину своей команды, да, Уэстмит?

– В отличие от твоих, мои друзья полны сил и оптимизма, – вполне ровным тоном ответил Эл.

– Тебе меня не догнать, сосед. Мы оба знаем, кто здесь победитель по жизни, – продолжал пыжиться Гриан. Но попытка не удалась.

– Конечно знаем, Ханниган. Это не секрет. – Эл обнял меня за талию. – Идём, любимая.

– Я устала прикрывать твою задницу! Оставь меня в покое! – донеслось уже нам в спины.

– Он выглядит смертельно уставшим, – сказала я, усаживаясь за барную стойку.

– Он выдохся, – подтвердил Эл. – Как и вся его команда.

Бармен подал нам две бутылки воды и пакет с сэндвичами. Не особенно церемонясь, мы набросились на еду, словно не ели как минимум неделю.

– Ты как, Тори? – наклонился ко мне Эл. – Отдохнём и предпримем последний рывок?

– Мы не станем тратить время на отдых, – заявила я. – Перекусим – и сразу летим. Предлагаю не делать крюк, а лететь непосредственно над грозовыми облаками.

До встречи с Элом я бы такого точно не предложила, учитывая то, что мне пришлось пережить по воле грозы. Но любовь сделала меня сильнее. Бесстрашнее. Увереннее в себе.

– Нам нужно восстановить силы, – покачал головой Эл. – Хотя бы двадцать минут.

– И дадим фору Гриану? Ну уж нет. Я справлюсь, Эл. Пожалуйста, верь мне. Я не подведу.

Я бы никогда так не сказала, если бы сомневалась в его силах. Он устал, не без этого, но вместе с тем в нём чувствовалась ещё нерастраченная мощь, которой с лихвой хватит до самого финиша.

С минуту он внимательно смотрел мне в глаза, как будто надеялся прочесть там ответ. Затем утвердительно кивнул, осушил стакан с водой и вышел на площадку, чтобы превратиться в огромного и безумно красивого дракона.

Я последовала его примеру и под блики фотовспышек мы взлетели над старинной деревенькой Грейсхилл.

Вдалеке, словно маяк, блестела серебром луна. Над головой тянулась тёмная гладь неба с десятками знакомых созвездий, а внизу бушевал настоящий армагеддон. Плотные клубящиеся тучи накатывали одна на другую, высекая молнии и страшный грохот, перекрывающий шум ветра и дождя.

Насколько я помнила, земля до самого Глейнсборо необитаема. Когда-то здесь простирались смешанные леса, но два года назад пожар превратил вековые деревья в обугленные скелеты, где до сих пор не раздаётся ни щебет птиц, ни вой волков. Брен считал, что пожар – дело рук Гриана Ханнигана и его команды, но, так или иначе, а их самих мы не видели до сих пор, хотя они и взлетели на несколько минут раньше. То ли соперники предпочли сделать крюк, то ли летели непосредственно под дождём. Мысли о том, что они намного опередили нас, я даже не допускала. Мы с Элом за считанные минуты разогнались до сверхскорости, которой большинство драконов ни разу не достигают за всю свою жизнь. Все системы организма были настроены на стремительный полёт. Я ощущала себя рассекающим небесные просторы пушечным ядром, нацеленным на победу.

С новым сильнейшим раскатом грома из бесформенной массы облаков вертикально вверх вырвалась голубая молния, разрезав звёздное небо напополам. Это что, боже мой, такое?! Молния «наоборот»?! Я слышала о такой, но ни один из знакомых мне драконов не сталкивался с таким явлением природы. Это настолько редкое явление, что его обычно никто не принимает всерьёз. Если бы я могла предположить, что мы столкнёмся с вертикальной молнией, стала бы настаивать на срочном полёте в Глейнсборо? Ответ очевиден: нет, нет и ещё раз нет.

Не успела я как следует обдумать ситуацию, как из облаков вылетело трое драконов, закованных во влажные от дождя шипастые латы, как будто им своих рогов и шипов было мало! Двое из них замедлили скорость и развернулись, выпустив по огненной струе из пасти. Сомнений нет: драконы намерены драться. И расстояние между нами стремительно сокращалось.

Мы с Элом переглянулись. В его вертикальном зрачке отразилась разрезающая небо молния. И в тот же миг, не теряя скорости, мы синхронно влетели в пузырящиеся тёмной пеной облака. Видимости – ноль. В нос ударил резкий запах йода. Под чешуйками стало щекотно, как будто по телу пустили лёгкие разряды тока. Один за другим раздавались раскаты грома и далёкие вспышки молний. Я запаниковала. Эта ситуация до ужаса напоминает тот самый день, когда я лишилась отца.

«Волноваться – это нормально, Тори, – будто наяву услышала я папин голос. – Не стоит настраиваться на то, будто что-то может пойти не так. Думай о конечном результате, о той работе, которую ты проделала, о нашей с мамой любви к тебе. Мы гордимся тобой, дочь. Мы верим в тебя. Ты – наша маленькая победа, помни об этом».

Мой охваченный паникой мозг хотел запротестовать, но внутренний голос выдал странный ответ: «Я справлюсь. Пожалуйста, верь мне. Я не подведу». Но что я, чёрт возьми, могу сделать?! Повернуть время вспять, разогнать тучи и остановить грозу не в моей компетенции. До финиша семь часов пути, но, учитывая нашу сверхскорость и проведённое в воздухе время, часа через два мы должны быть на месте. Отступать смысла нет. Всё, что мне остаётся – молиться и надеяться на то, что коварная молния не заденет ни меня, ни Эла. Только не в этот раз, пожалуйста. Не сегодня!..

Очередная вспышка молнии позволила разглядеть скользящую тень дракона по правую сторону, хотя я точно знала, что Эллиот летит с другой стороны. Кто это? Один из сыновей мэра? Его девушка Лея? Или сам Гриан Ханниган?

Внезапно я вынырнула в просвет между грозовыми тучами. Света далёких молний хватило, чтобы я разглядела и Эллиота, обогнавшего меня футов на десять, и летевшего справа дракона с номером 115 на спине. Где-то я уже его видела… Точно! Это тот самый дракон, которого мои друзья вытащили из зыбучих песков.

Но и мы оказались чудесной мишенью для врагов. Не успела я скрыться в насыщенном водяными парами облаке, как сверху ко мне метнулись оба дракона в стальных латах. И в следующую секунду поток огня опалил мне хвост. Проклятье!.. Но этот ожог стал сигналом к открытому противостоянию. Недолго думая, я повернулась и выпустила огненную струю восьмёркой. Одному попала точно в цель – стальной нагрудник раскалился докрасна и дракон издал отчаянный рёв. Драконице удалось проскочить сквозь огненное кольцо. Склонив голову, она прорезала острием на шлеме вдоль доспеха, точно ножом по консервной банке. Не поняла. Она помогает своему другу избавиться от испорченных лат или наоборот?

Новый всполох молнии помог найти ответ на этот вопрос. На раненого дракона одновременно накинулась и его напарница, и поспешивший на помощь Эллиот. Сын мэра с поля боя позорно ретировался, разрывая воздух визжащим криком и теряя доспех. Эллиот пронзительно свистнул и, не теряя времени на разборки с Леей, устремился вперёд. Остальные полетели за ним.

Прятаться в тучах больше не было нужды. Не чувствуя холода и лавируя между бьющими вверх молниями, мы снова поднялись на высоту в двадцать тысяч футов над уровнем моря¹ и силуэт летящего впереди Гриана отлично просматривался на фоне серебристой луны.

За последний год мне довелось поездить на автобусах и автомобилях столько раз, сколько я, наверное, не каталась за все предыдущие года вместе взятые. Мне приходилось наблюдать, как водители регулируют скорость и направление движения, как держат руль, с каким вниманием глядят на дорогу и приборную доску. Думаю, если бы у них имелась секретная кнопка, развивающая сверхскорость, она была бы спрятана от посторонних глаз. Так вот, такая же «кнопка», превращающая драконов в своих далёких предков, у многих за долгие годы эволюции атрофировалась за ненадобностью либо спряталась очень и очень глубоко. Мне свою активировать тоже удалось далеко не сразу. Ни о чём не думая, я просто летела на пределе возможностей и старалась не сильно отставать от Эллиота, пока в какой-то момент не почувствовала, как позвоночник буквально плавится и жидкий огонь распространяется на мышцы, заставляя их сокращаться сильнее и увеличивая немаленькую скорость едва ли не вдвое. Вся мыслительная деятельность отключается напрочь. Спроси кто, как меня зовут и сколько мне лет, я вряд ли ответила бы. В считанные мгновения я превратилась в «первобытного монстра», наделённого лишь примитивными инстинктами и жаждой победить во что бы то ни стало.

Вырвавшись вперёд, я оставила позади остальных драконов. Никогда прежде я не ощущала себя такой смелой, ловкой, лёгкой и быстрой. Я опережала возникающие прямо подо мной молнии и нагоняла закованного в латы соперника. Да я даже слышала, как свистят его лёгкие и испуганно колотится сердце в груди! А далеко на горизонте неясным сиянием выдавал себя крупный город, горящий миллионами огней. Это моя конечная цель.

А вот другое сердце, принадлежавшее нагонявшему меня дракону, билось громче, сильнее и увереннее. Чёрный дракон с золотистыми на концах чешуйками недолго сидел у меня на хвосте. Пары ударов сердца хватило, чтобы он меня перегнал. Дракон чуть повернул голову, и в его вертикальном зрачке на фоне ветвистой молнии отразилась я сама. Взгляд до боли знакомый. Запах родной. Это свой. Не страшно. Если победит он, я порадуюсь его победе так же, как и своей.

А тот, другой дракон, чужой. Он всеми силами пытается оторваться от чёрного с золотом, но силёнок не хватает. Тогда он разворачивается и вместе с огненным облаком, вырвавшимся изо рта, набрасывается на моего дракона. Завязывается драка. Оба дракона не уступают друг другу. Свист, удары тела о стальные доспехи и скрежет когтей сотрясают пространство похлеще раскатов грома. Вертикальные молнии обжигают воздух в считанных дюймах от них. Я спешу на помощь своему дракону, когда перед глазами встаёт огненная стена и отбрасывает меня назад. В ноздри ударяет запах палёного. Барабанные перепонки едва не лопаются от крика. Кто кричит, не пойму толком – то ли я, то ли кто-то другой.

А когда огненная пелена спадает, вижу, как обоих сцепившихся друг с другом драконов пронзает синяя ветвистая молния. Сыплются в стороны искры, удары грома сотрясают небесную гладь. В меня будто одновременно вонзается сотня отравленных стрел. Лёгкие отказываются работать и дыхание стопорится. Сердце мгновенно разбухает до невероятных размеров и лопается. В ушах звенит. Мышцы судорогой сводит. Похожие ощущения мне приходилось испытывать прежде. Но с одним исключением: я по-прежнему остаюсь в воздухе и в более-менее здравом уме, а мой золотисто-чёрный дракон, безвольно хлопая кожистыми крыльями, камнем падает в грозовое облако.