Мороз по коже

Глава 1

Мне хочется отдаться женщине целиком…<..> Мне хочется, чтобы она отняла меня у самого себя… Но для этого она должна быть лучше, чем я; <..> Она должна заставить меня поверить, что она нужна мне, что я не могу жить без нее. Найди мне такую бабу, а? Если найдешь, я отдам тебе свою работу. Тогда мне не нужна ни работа, ни друзья, ни книги, ничего. Если только она сумеет убедить меня, что в мире есть что-то более важное, чем я сам.

Генри Миллер. «Тропик Рака»

«Змея! ах, она змея! — думал между тем Санин, — но какая красивая змея!»

Иван Тургенев. «Внешние воды»

— Внимание всем постам в районе Уэйн-стрит, — раздаётся голос из рации на приборной панели. — Требуется помощь в погоне за подозреваемой. Код синий. Повторяю: код синий.

Код синий — это значит, что в деле преступник со сверхспособностями. Проклятье, только этого не хватало. Город и без того бурлит после заварушки у Аркхема. За ночь из психушки едва не сбежали несколько десятков мета-людей. И среди них была Ядовитый Плющ, которая в одиночку может превратить Готэм в зелёный ад. Да и «ряженые» злодеи ничуть не лучше — вчера Джокер доказал это с пугающей убедительностью. В очередной раз.

В итоге сейчас весь полицейский департамент захлёбывается от нехватки рук. Четверть личного состава оказалась на больничных койках после бунта. А половина от этого числа и вовсе сейчас остывает в главном городском морге. Я пока только стажёр и с коллегами толком не сблизился, но вижу, как сильно эти потери подкосили старожилов.

Могу ли я оправдать этим своё желание вмешаться в погоню за неведомой злодейкой? Легко. Скажу себе: «Окей, дежурство закончено, но я ведь хороший парень. Я — коп, и сам выбрал эту работу. А ещё у меня есть преимущество перед другими — знания, которые я принёс из своего мира».

Я могу продолжать эту игру, но зачем? Всё ведь проще: в окружающем хаосе я ищу смысл. Не хочу верить в простую случайность, будто меня забросило в этот мир без причины. Ну и, чего уж скрывать, я надеюсь на встречу, о которой мечтаю уже очень давно. А вдруг это она? Даже в Готэме не так много злодеек, подходящих под особый синий код. Плющ, например, уже вернули в камеру. А вот её тело так и не нашли. Выходит, у меня всё ещё есть шанс на встречу.

Сейчас раннее утро. Узкая двухсторонняя дорога близ набережной почти пуста — Готэм будто затаился, предчувствуя беду. Новости разносятся быстро, хотя интернет в привычном для меня смысле, здесь всё ещё в новинку.

Низкое солнце слепит. Я опускаю козырёк на лобовом стекле и едва успеваю ударить по тормозам. Она выскакивает прямо мне под колёса.

— Код синий, — снова звучит встревоженный голос из рации.

По иронии, её обтягивающее боди действительно синего цвета. Рука в перчатке, отороченной белым мехом, упирается в капот. Металл под узкой ладонью слегка прогибается, но девушку это не спасает: её отбрасывает назад за мгновение до того, как визжащие тормоза останавливают машину на месте.

Не будь я пристёгнут, расшиб бы лицо об руль, но так лишь подаюсь вперёд и теряю дыхание от давления ремня на грудь. Прихожу в себя почти сразу. И понимаю, что сердце всё равно бешено бьётся, но не от страха, а от притока адреналина.

Это она!

— Цель движется в сторону порта, — повторяет незнакомый коп на той стороне волны. — Повторяю: в сторону порта! Всем постам, код синий. Код синий!

— Чёрт! — ругаюсь я и срываю рацию с панели. Нажимаю чёрную кнопку с перечёркнутым кружком до того как понимаю, зачем это сделал. Коп же должен нажать красную, со значком мегафона. Поднести микрофон ко рту и доложить, что преступник прямо перед ним. Передать координаты и запросить помощь. Потом выйти из машины и нацепить на преступницу наручники, прежде чем она успеет прийти в себя после удара.

Но вместо этого я выдёргиваю шнур питания из прикуривателя и, спешно смотав провод, убираю всё в бардачок. Кроме рации, ничего не выдаёт, что моя тачка принадлежит копу. Даже мигалку я вчера не взял из-за спешки. Но вот значок и пушка у меня имеются — скрыты под плотной тканью серой ветровки. Она достаточно свободная и под ней их сразу не заметить.

«Что я делаю?» — мелькает мысль и затухает. Я щёлкаю застёжкой ремня безопасности, открываю дверь машины и выхожу. Воздух пахнет палёной резиной, из-под капота поднимается слабый дымок.

Она лежит на тёмно-сером асфальте. На боку, разметав голубые, неровно остриженные волосы. Пятна копоти на ткани и меховых отворотах сапог, пропалины на светло-синих чулках, обтягивающих ноги до середины бедра. Чернее только пятно под грудью — свернувшаяся кровь, напитавшая ткань. Но девушка дышит, быстро. Шевелит пальцами.

Моя рука тянется к наручникам на поясе. Нужно спешить — скоро она очнётся, и тогда у меня уже не будет преимущества. Это, чёрт возьми, уже не комикс, а реальность. А передо мной Киллер Фрост — одна из самых отбитых злодеек этого мира. Прошедшей ночью она без колебаний отправила немало моих коллег на тот свет. И меня тоже прикончит. Прежде, чем я успею открыть рот. Люди для таких, как она, — лишь расходный материал, с потерей которого можно не считаться.

Киллер Фрост мычит, дёргает головой. Я срываю наручники с крючка на поясе. Смотрю на неё: в реальности она куда красивее, чем в рисовке. Просто совершенство. Тонкие черты. Белоснежные ресницы, словно покрытые инеем, дрожат, но веки всё ещё смежены. Только синие губы слегка портят эффект фарфоровой маски. Она выглядит так, будто насмерть замёрзла, но это обман. Киллер Фрост сама несёт погибель от холода. Она и есть ожившая стихия.

Разве я могу сковать вьюгу?

Я смотрю на неё, и чёртов азарт начинает ещё больше бурлить в крови. Это как сыграть в русскую рулетку. Сколько раз я грезил об этой встрече, понимая, насколько она маловероятна. И опасна. Ночью я воочию узрел, на что способны такие, как она, — зрелище жуткое, особенно когда между тобой и угрозой нет непроницаемой стены экрана.

И всё же… Не зря же я лез под раздачу у Аркхема, осознавая всю опасность.

Она стонет, опирается на руку и садится. Трясёт головой. Ещё до того, как Киллер Фрост открывает глаза, я успеваю запихнуть наручники в карман. Опускаю руку, всего миг — и в меня впивается колючий взгляд, синий, как ясное зимнее небо. Холод бежит мурашками по коже. Это не от её силы, а от осознания: выбор сделан, и теперь придётся расхлёбывать последствия.

— Ты в порядке? — Дежурный, ничего не значащий вопрос, который американцы задают с такой же рутинно, как желают доброго утра, дня или вечера.

— Нихрена, — хрипло отвечает она. Касается лба, где алым пятном выделяется ссадина — яркая на фоне белоснежной кожи. — Ты сбил меня, козёл!

— Ты сама выскочила под колёса, — тут же парирую я.

По коже пробегает новый холодок, на этот раз от страха. Вокруг её свободной кисти начинает клубиться иней. Но вот лицо кривится от боли, и я инстинктивно понимаю: она слишком измотана, чтобы пустить в ход свои особые силы. Но это мало успокаивает. Даже без метаспособностей Киллер Фрост может прикончить меня голыми руками. Если захочет. Или если я окажусь для неё бесполезен.

— Слушай, выглядишь неважно, — начинаю я, стараясь казаться максимально естественным. Думаю, в этот миг мне впору вручить премию за лучшую актёрскую игру. — Может, подвезти тебя? Ну, туда, где смогут помочь.

Её подозрительный взгляд заставляет сердце пропустить удар. Вдалеке раздаётся вой полицейских сирен. Она тоже его слышит, но не сводит с меня глаз. Даже полулёжа на асфальте, она умудряется выглядеть одновременно жутко и прекрасно.

— Замётано, — соглашается она.

Я протягиваю руку, Киллер Фрост принимает помощь. Её ладонь удивительно мягкая, но при этом холодная, будто под кожей течёт не кровь, а сжиженный фреон.

Киллер Фрост поднимается и, опираясь на моё плечо, направляется к машине. Я нарочно сгорбился, но не из-за её веса, а на случай, если она привалится ко мне. Так она не почувствует под курткой кобуру. Если заметит ствол — всё кончено. Даже раненая, она свернёт мне шею.

Сажаю её на переднее сиденье, обхожу машину и устраиваюсь за рулём. Её лицо остаётся бесстрастным, хотя вой сирен становится всё громче. Ещё чуть-чуть, и другие копы появятся из-за поворота. Если заметят пассажирку в моей машине, то начнётся погоня. А когда нас прижмут — а нас точно прижмут, — она наверняка возьмёт меня в заложники. И если догадается, кто я на самом деле, всё полетит ко всем чертям окончательно.

Двигатель заводится с полоборота, и я невольно выдыхаю с облегчением. Киллер Фрост тоже. С синеватых губ срывается облачко пара. Красиво.

— Тебе куда?

— Прямо, — отвечает она, не отрывая взгляда от дороги. — И поторопись. Мой док принимает строго по записи.

Я давлю на газ, но не резко. Быстрый старт привлечёт внимание, а мне нужно слиться с потоком редких машин. Кажется, Киллер Фрост это тоже понимает: она указывает на первый поворот к четырёхполоске, где движение куда оживлённее.

Через пару кварталов вой сирен тонет в какофонии автомобильных сигналов. Водители спешат на работу, к серым будням офисов. Грязная бомба, Джокер, массовая гибель копов — в конце концов всё это меркнет перед другими монстрами: корпорациями, бизнесом, рутиной.

Держа руки на руле, я вдруг понимаю ещё одну причину, по которой остановился, чтобы помочь ей. Ведь я и сам почти задохнулся в этой безликой обыденности.

Раньше я думал, что если уж попал в мир, где в небе парят супергерои и боги, то всё изменится, но куда там. Не поменялась почти ничего, только психи стали носить более навороченные пушки и накачиваться более забористой дрянью, чем простая наркота. А порой они и вовсе могли разносить всё вокруг одной лишь силой мысли.

А я… я остался просто человеком. Белый парень под тридцать, среднего роста, без каких-либо особых примет. Единственное, что меня выделяло, — едва заметный акцент, намекающий на иностранное происхождение. Слишком обычный даже для того, кто пришёл из мира, где все, кто окружал меня сейчас, были лишь персонажами комиксов и их экранизаций.

Год назад ребята из департамента по пришельцам из иных вселенных поставили мне штамп «невозвратный». Взяли подписку о неразглашении и посоветовали «осваиваться в новом доме». «Моя» Земля так и не была идентифицирована, а значит, никто не мог вернуть меня обратно. Вместо этого мне назначили социального работника и выдали направление на биржу труда.

Выбор там оказался прост: укладчик шпал или стажёр в полицейском участке. Я выбрал второе и вскоре оказался в водовороте нудной работы. Мелкой рыбе вроде меня перепадали только третьесортные подельники второсортных злодеев. Паковать их оказалось не самым захватывающим занятием, но невероятно выматывающим.

Мой типичный день напоминал заезженный скрипт. Подъём. Завтрак. Пробежка. Душ. Дорога до участка. Регистрация очередного мелкого преступника. Допрос. Отчёт. Кофе. Потом снова допрос, отчёт, ещё кофе. Дополнение отчёта по вчерашнему допросу. Отчёт по уликам. Обед — пончик. Классика. Затем ещё отчёты. Выезд с напарником на какую-нибудь бытовуху, отчёт по ней. Разнос от шефа — без повода, просто для поддержания тонуса. Больше его, чем моего.

А после — дорога домой, в квартирку-студию с крошечными окнами и видом на серый бетон соседнего небоскрёба. Ужин. Душ. Сон.

И так по кругу. Снова и снова. Настоящая западня без просвета и надежды на что-то большее. И мысль, что я просто долбаный NPC на общем фоне.

А вот Киллер Фрост, сидящая рядом — героиня. И она всегда была свободной. Опасной. Неудержимой. Среди нас, копов, её репутация была дурной. Большинство суперзлодеев стараются всё же избегать лишних жертв. Кровожадность привлекает борцов с преступностью, таких как Бэтмен, а это прямой путь в Аркхем. Но Киллер Фрост никогда не заморачивалась такими ограничениями. Грабя банки, она оставляла за собой максимальный хаос и разрушения, как будто специально бросала вызов обществу и героям. И что удивительно — ей всё сходило с рук. Так продолжалось, пока её не прижала Аманда Уоллер и не отправила с самоубийственной миссией в Аркхем. Последствия этой провальной затеи мы и разгребали прошедшей ночью.

Строго говоря, я не должен знать этого. Точнее, не должен показывать, что знаю. Я понял это ещё в Департаменте по делам иномирцев (ДДИ), сразу же, как только убедился: вокруг — реальность, а не галлюцинация.

Глядя на разворот газеты с Лигой Справедливости, я осознал: если кто-то догадается, что мне известны местные секреты, меня упекут в психушку. И не выпустят оттуда. Как какого-нибудь Загадочника. Или Двуликого.

Поэтому я никогда не был до конца откровенен с местными. Даже с соцработником. Просто сказал, что ударился головой и почти ничего не помню. Амнезия здесь обыденнее насморка, так что мне поверили.

— Если жарко, могу выключить, — я решился нарушить ледяное молчание. Вышло неловко, будто вопрос таксиста. Но в машине уже и правда стало душновато. В Готэме на днях резко похолодало, так что пришлось включить обогрев. Летом.

Она лишь отрицательно качает головой. А я вспоминаю, что тепло ей, наоборот, нравится… настолько, что она его нередко поглощает у своих жертв, превращая тех в ледяные статуи.

— Как зовут? — Голос Киллер Фрост всё ещё звучит хрипло. Верно в пожаре она подпалила не только одежду, но и повредила голосовые связки.

— Джон Грин. А тебя?

— А то ты не знаешь, — хмыкает она.

— Ну, я знаю только прозвище. — Я решил не играть в наивность. Киллер Фрост это, похоже, понравилось — ухмылка на губах стала ярче.

— Прозвища с тебя достаточно. — Она скривилась и прижала руку к ране на боку. — Поверни на следующем светофоре, не хочу угодить в пробку. Я не местная, ты знаешь, где здесь бывшие склады Фальконе?

Естественно, я это знаю. Любой коп в Готэме ориентируется в криминальной карте лучше, чем в административной. Логика проста: хочешь выжить? Знай, какие группировки контролируют кварталы и улицы. Где можно проехать с осторожностью, а куда не стоит соваться даже во всеоружии. Место, куда хочет попасть Киллер Фрост, как раз из последних.

Некогда могущественный клан Фальконе теперь в упадке, а их территории захватил Освальд Кобблпот, более известный как Пингвин. Скользкий тип, работающий на любого, кто предложит больше оппонента. Логично, что Фрост хочет попасть к нему, но это ошибка. Пингвин — мерзавец среди мерзавцев. Почует слабость и использует её как товар.

— Если нужна помощь, то я могу… — начинаю я. Она косит на меня взгляд, и я уточняю: — С ранами.

— Ты врач?

— Медбрат, — впервые вру открыто, и от этого остаётся неприятный привкус на языке. — В аптечке на задней панели есть всё нужное. Давай свернём, и я перевяжу тебя. Не пойми меня неправильно, но искать помощи у Пингвина — всё равно что надеяться на его милость, будучи рыбой.

Киллер Фрост удивляется, приподнимает аквамариновую бровь.

— Откуда ты знаешь про Кобблпота?

— Я же живу в Готэме, — отвечаю я. Она щурится. — И ещё я всегда могу заштопать кого-нибудь. Без страховки и регистрации, так сказать. Порой это удобно.

Фрост фыркает, но быстро успокаивается. Моя отговорка работает: продажные медики здесь пользуются спросом. Она это, конечно, знает.

Мысленно ругаю себя. Нужными контактами я не обзавёлся. Хотя возможностей было полно — буквально на прошлой неделе паковал такого типа. Сам я смогу разве что сделать перевязку. Если у неё что-то посерьезнее — мне конец. Но остаётся лишь продолжать врать и надеяться на удачу.

— У меня нет ни налички, ни чековой книжки, — сообщает она, когда я сворачиваю по её указанию.

— Денег не надо.

Её настораживает такая щедрость. Она поворачивается ко мне с тем самым зловещим прищуром. Я едва сдерживаюсь, чтобы не сглотнуть, но делаю вид, что спокойно слежу за дорогой, не стирая с лица лёгкой, ничего не значащей улыбки.

— Отсасывать я тебе тоже не стану, даже не надейся.

— Да я и не надеюсь, — сознаюсь я. — Мир и правда катится ко всем чертям, если парень не может просто так помочь симпатичной девушке.

— Благородный рыцарь, штопающий раны преступной шпане? — иронизирует она. — А девственной шлюхи у тебя в напарницах не водится?

— Нет, я… — Чёрт, слова предают меня, и я чувствую, как теряю контроль над ситуацией. — Я просто твой поклонник.

— Что? — В её голосе звучит явное отвращение. — Так ты из этих? Фетишист, нюхающий ношеные трусики?

— Нет, просто поклонник, — возражаю я, и в этом больше правды, чем лжи.

В родном мире Киллер Фрост и правда была моей любимицей. Почему? Я и сам не до конца это понимал. Во время просмотра полнометражки «Нападение на Аркхем» её персонаж особенно врезался в память. После этого я ознакомился с другими её появлениями и воплощениями. И порой мыслями возвращался к ней, что странно — ведь она была лишь второстепенной злодейкой… А потом, спустя годы что-то произошло… Тёмная воронка? А может, я просто отключился? Как бы то ни было, очнулся я уже здесь, в реальности чёртового DC. Хоть и куда раньше, чем начались события фильма.

А что, если это судьба? Что, если весь мой путь — от того провала до этой встречи на набережной — предопределён? Вдруг всё это правда не просто случайность, а начало истории, где главным героем буду я? А она — девушка моей мечты, будет моей героиней.

Ответа нет.

Киллер Фрост тоже молчит. Это не кажется странным, пока я не слышу тихое шипение. Искоса смотрю на неё — тёмное пятно под её пальцами вроде стало больше. Тихо выругавшись, я сворачиваю на обочину и останавливаюсь рядом с переполненными мусорными баками. Не самое приятное место, но здесь я смогу осмотреть её без опаски, что кто-то разглядит мою пассажирку и сообщит о ней другим моим коллегам.

Тянусь за аптечкой, вспоминая всё, что знаю о оказании первой помощи. Киллер Фрост наблюдает за мной, как дикий зверь, готовый укусить при любом подозрительном движении.

Щёлкаю замком на красной коробке с белым крестом, осматриваю полный стандартный набор и поворачиваюсь к Фрост.

— Мне нужно взглянуть.

Она шипит, будто рассерженная кошка, но, поколебавшись, убирает руку. По центру пятна что-то выпирает. Это не осколок железа или дерева — ткань натянута изнутри. Я протягиваю руку, Киллер Фрост резко отстраняется.

— Не смей ко мне прикасаться!

— Э-э-э… Так не пойдёт. — Она словно не понимает. — Я медбрат, а не насильник.

— Ты хренов фетишист!

— Поклонник, — невозмутимо поправляю я. — А ты мой раненый кумир. И мне нужно взглянуть на твою рану, а не на то, что обычно интересует фетишистов.

— Ага, блядь, конечно, — огрызается она, но, подумав, решает принять помощь.

Поморщившись, поднимает руки к шее и, повозившись, стаскивает лямки боди, обнажая небольшую высокую грудь с крупными и выпуклыми голубоватыми сосками. Это до чёртиков неправильно и непрофессионально, но я не сразу опускаю взгляд ниже, к кровоподтёку на ребре. А там меня ждёт неприятный сюрприз — край сломанного ребра торчит прямо сквозь кожу. Проклятье. Тут не обойтись ни пластырем, ни базовыми навыками первой помощи. Хорошо, что кровь не бьёт ключом. К счастью бинтов хватает. Я обкладываю ими торчащий обломок кости, чтобы зафиксировать его, открываю стерильную салфетку, кладу её поверх бандажа и закрепляю всё бинтом. Слишком неумело, для того, кто назвался медбратом. Проклятье.

Киллер Фрост стонет. Её можно понять: боль от такого перелома должна быть адской. Сейчас бы мне не помешало рентгеновское зрение. Впрочем, не требовалось быть Суперменом, чтобы понять: ей нужно если не в больницу, то хотя бы к настоящему врачу. А вдруг у неё внутреннее кровотечение? Метачеловек Киллер Фрост или нет, это может убить её быстрее, чем я успею придумать хоть что-то более дельное.

Я теряюсь. И делаю это слишком заметно. Киллер Фрост смотрит на меня, потом на косую повязку и всё понимает.

— Кто ты?

— Что?

— Если ты медбрат, то я женская версия Огненного Шторма, — шипит она.

Едва договорив, она вцепилась ледяными пальцами в мою шею, как кобра, впрыскивающая яд.

— Стой… — прохрипел я, хлопая её по запястью. Хватка немного слабнет — скорее непроизвольно. Её слегка качает. Прежде я этого не замечал. — Я правда хочу… помочь. Отвезу… куда скажешь.

— Я и сама могу вести твою тачку, — бросает она. — Ключи в зажигании.

— Отключишься раньше… — В глазах темнеет. — Луиза… я помогу…

Её пальцы тут же сжимаются сильнее. Не стоило произносить её настоящее имя. Это ошибка.

Всё это — чёртова ошибка. Не стоило идти против неведомого сценария. Выебнулся? Вот и результат — я сдохну у мусорных баков, как собака. А после меня похоронят в могиле с маленькой табличкой, которую даже некому будет очистить от лишайника. Всё это — не начало ориджа героя, а тупиковый скрипт, ведущий к пустому финалу.

Тьма. Совсем как в тот раз, перед компом, по которому бегут титры. Меня вновь затягивает куда-то, но в этот раз всё иначе. Я чувствую — впереди нет ничего. Конец?

Сознание возвращается урывками. Кашляю, пытаясь восстановить дыхание. Горло всё ещё болит, но оно больше не сжато. Открываю глаза и понимаю, что жив. Всё ещё сижу в старомодной тачке, которые были в ходу в 90-е прошлого века.

Киллер Фрост — реальная, как сама смерть, сидит на соседнем сиденье и застёгивает лямки боди. Её трясёт, словно от озноба. А озноб при ранении — это хреновый симптом. Даже для той, что зовётся Фрост. Она поворачивается, смотрит на меня зло. Как и всегда.

Я жив не потому, что она пожалела меня. Нет. Я просто был прав — она может выключиться в любой момент и прекрасно это понимает.

— Айсберг Лаунж, — произносит она. Её зубы постукивают. — Знаешь, где это?

Я просто киваю. Логово Пингвина мне знакомо не только по комиксам — все копы знают его. И избегают. У нас есть свои негласные правила. Чем глубже знакомишься с теневой стороной полицейской службы, тем чаще думаешь, что тогда, на бирже труда, следовало выбрать укладку шпал. Было бы тяжело, но хотя бы не так тошно.

— Вези, — приказывает она, прижимая руку к пятну на боди. — Молча.

Я не возражаю, потому что знаю: если открою рот, она убьёт меня. Это истина, не требующая доказательств. Переть против стихии всё равно что падать в бездну. Будь как будет. Даже в таком состоянии она и правда сильнее меня. И скорее всего понимает, что делает. А я сам?

Оридж? Главный герой? А может, вся моя роль в этой истории — просто отвезти её из пункта А в пункт Б? Это больше похоже на правду.

Ещё раз прокашлявшись, я сажусь прямо и поворачиваю ключ в замке зажигания.