Многие мертвы

10

Барьер разлетелся на куски от взрыва камня и искореженного железа, Соллис и Лонак увернулись от валунов, летевших через двор. Четвероногий зверь, ворвавшийся в ворота, был по меньшей мере шести футов ростом, его массивное горбатое тело было покрыто густой шерстью черно-коричневого цвета. Его широкие, бычьи черты были обрамлены парой массивных рогов, изогнутых в кинжальные кончики из плотной массы костей в центре лба.

“Овцебыки! Соллис услышал, как зарычал один из Лонаков, коренастая женщина с копьем. Она рванулась вперед, ловко нырнув и перекатившись под один из его рогов, чтобы вонзить свое копье в бок зверя, что, очевидно, было давно отработанным движением. Овцебык взревел в пределах досягаемости и развернулся, женщина Лонак оставила свое копье вонзенным в его плоть, когда она уклонилась назад, немного слишком медленно, чтобы избежать наконечника Рога, который ударил ее в грудь.

Другой лонак с копьем рванулся вперед, когда овцебык отшвырнул тело женщины в сторону. Он впал в исступление от мелькающих копыт и косящих рогов, срубив еще двух Лонаков, несмотря на отравленные лезвия копий, которые они постоянно вонзали в его плоть. Соллис рванулся вперед и присел на корточки, скользя по мшистой поверхности двора, чтобы проскользнуть под брюхом овцебыка. Звездно-серебряное лезвие его меча глубоко вонзилось, выпустив поток кишок и крови, прежде чем Соллис успел соскользнуть. Он поднялся на ноги, наблюдая, как животное издало еще один рев, боль вырвалась из его рта в виде струи пара, когда он упал на колени. Изгнанные клинки упали на него, копья вонзились в безумном порыве.

Новый крик привлек внимание Соллиса к уже открытым воротам как раз вовремя, чтобы увидеть Лонака, сбитого тремя обезьянами, когти и зубы глубоко впились в землю, в то время как волна волков, кошек и обезьян хлынула в ущелье. С криком изгнанные клинки бросились им навстречу, и на какое-то время двор превратился в хаос из зубов, когтей, ножей и копий.

Соллис уклонился от рубящей руки обезьяны, затем отрубил ее по локоть, и животное упало замертво секундой позже, когда Черный Глаз схватил его. Обернувшись, он увидел снежный Кинжал, приближающийся к нему, длинное тело вытягивалось и сжималось, как пружина, когда оно сокращало расстояние, разинув рот. Слева от Соллиса раздалось громкое рычащее рычание, и коричневое пятно мелькнуло на краю его зрения, когда Красноухий рванулся, чтобы перехватить кошку. Челюсти собаки крепко сжались на шее кошки, прежде чем они обхватили друг друга в яростной схватке, кувыркаясь прочь в сумятицу двора.

Соллис подавил укол вины и перестал бежать в погоню. Несмотря на обещание, данное Оськину, одного беглого взгляда на двор было достаточно, чтобы убедиться, что надежды на победу больше нет. Последний из воинов на стене лежал, подергиваясь, когда ворона клевала его в глаза методичными, точными ударами клюва. Изгнанные клинки все еще сражались во дворе, но Соллису казалось, что один из них умирает с каждым ударом сердца. Он увидел, как Фель-Ахким ударом боевой дубины сбил с ног волка, а затем снежный Кинжал прыгнул ему на спину, глубоко вонзив свои длинные клыки в шею строителя. Он все еще пытался бороться, размахивая дубинкой, даже когда кровь фонтаном хлынула из двух ран. Соллис потерял его из виду, когда четверка Волков приблизилась, скрыв его в массе красно-белого меха.

Оторвав взгляд, он побежал к конюшне, сбив в воздухе ястреба, который низко опустился, чтобы вонзить когти ему в глаза. Он нашел Сментила с луком в руке, скорчившегося за громоздким телом Венсара. На жеребца явно напали сразу несколько зверей, его позвоночник был изодран когтями и прокушен в нескольких местах, а ребра белели среди массы запекшейся крови, которая была его грудью. Соллис немного успокоился, увидев обезьяну, лежащую с раздробленным черепом под копытом Венсара.

“По крайней мере, он упал, сражаясь, - пробормотал он, перескакивая через тело и присаживаясь рядом со Сментилом. - В туннель?”

Его брат дернул головой назад, затем резко напрягся и выпустил стрелу. Соллис оглянулся и увидел, как в нескольких ярдах от него замертво падает рысь. Войдя в полуразрушенную конюшню, он увидел Элеру, сидящую на корточках у основания стены, двух детей и их дедушку, сгрудившихся неподалеку. Веркела сидела слева от Элеры, поникшая и посеревшая, и Соллис с удивлением увидел, что глаза ее открыты.

“Она засунула мне в нос что-то отвратительно пахнущее, - сказала шаманка с усмешкой, больше похожей на гримасу. Она замахала на него рукой. - Помоги мне встать. Нам нужно найти…”

“Мы уходим, - вмешался Соллис. - Рич вот-вот падет.”

Он подошел к Элере и увидел, как она с помощью длинного ножа соскребает известковый раствор с камня, на котором был изображен символ Дальнего Запада, обозначающий туннель. Большая часть раствора уже исчезла, и Элера хмыкнула, просовывая пальцы в щели, тщетно пытаясь освободить камень.

“Не выйдет,-выдохнула она. Впервые Соллис увидел страх во взгляде, который она бросила на него, хотя и сомневался, что это было сделано ради ее собственной безопасности. Он наклонился ниже, пытаясь высвободить камень, но обнаружил, что тот крепко застрял. Услышав еще один звон тетивы Сментила, он попробовал снова, кряхтя от напряжения и ругаясь, когда камень не сдвинулся с места.

“Можно попробовать толкать вместо того, чтобы тянуть, - предложила Веркела странным тоном. Ее голос звучал глухо и отстраненно, как у человека, который вот-вот потеряет контроль над миром.

Соллис помолчал, потом приложил ладонь к камню. Сначала ничего не произошло, но потом он почувствовал, что он немного поддался, и толкнул сильнее. Камень скользнул в стену на несколько дюймов и остановился. Соллис возобновил свои усилия, Элера присоединила свой вес к работе, пока то, что преграждало путь камню, не было либо раздавлено, либо отброшено в сторону, и он не выскользнул из их рук. Соллис услышал, как он упала в какое-то пустое пространство за стеной, оставив щель шириной не более фута.

- Не очень-то похоже на туннель, брат, - заметила Элера и отпрянула назад, когда нижняя часть стены рухнула. Проход за ней был тесным, около четырех футов в высоту, но достаточно широким, чтобы можно было войти.

- Брат!- Соллис окликнул Сентиля. Он огляделся, нашел потухший факел, который, должно быть, упал с парапета наверху, и быстро чиркнул кремнем. - Веди их, - сказал он, передавая зажженный факел Сментилу. Его брат колебался, с сомнением наморщив лоб, пока Соллис не ободряюще кивнул ему. “Я пойду, - сказал он, взваливая Веркелу на плечо.

Сментил присел на корточки и двинулся в туннель, Элера толкала детей впереди себя, а сама шла следом. Соллис кивнул Хела-хаку, который бросил короткий взгляд в темный коридор, прежде чем сплюнуть и покачать головой.

- Ты хочешь лишить меня шанса на хорошую смерть, синий плащ?- он сказал. Подняв свою боевую дубину, он повернулся ко двору, затем остановился и вытащил из-за пояса старое боевое знамя. - Вот, - сказал он, бросая его Соллису. “Если знамя никогда не упадет, то и Каменные Мельницы тоже.”

Мелькание множества когтей вернуло его взгляд во двор, и он нетерпеливо махнул рукой Соллису. - Иди!”

Соллису пришлось держать Веркелу на руках, пока он брел по коридору, часто и болезненно касаясь головой грубо обтесанной крыши. Он не сводил глаз с частично затемненного Факела Сментила, не обращая внимания на тихие, но настойчивые протесты женщины, которую нес.

- Нет, - простонала она. “Это не ее видение.…”

Позади них по туннелю разнеслось Эхо финальной битвы старика. Суматоха продолжалась гораздо дольше, чем ожидал Соллис, и это заставило его задуматься, не было ли хвастовство Разрушителя черепов преувеличено. К тому времени, когда звуки боя резко оборвались, Соллис увидел впереди проблеск утреннего света.

Туннель выходил на узкий выступ шириной не более двух ярдов. Он змеился по гранитному утесу, возвышавшемуся по меньшей мере на сотню футов. Бросив короткий взгляд через край утеса, он увидел отвесную скалу, уходящую в туманные глубины каньона далеко внизу. Он не видел никакой надежды подняться или спуститься, не оставляя им другого выбора, кроме как идти вдоль уступа. Сментил шел впереди, Элера-следом, мальчик и девочка крепко прижимались к ней. Соллис был благодарен хотя бы за то, что наконец-то рассвело, заливая скалу солнечным светом, который на этот раз не был затянут облаками. Идти по этому маршруту в темноте было бы невозможно.

Пройдя шагов сто, уступ резко обрывался и упирался в огромный изогнутый выступ скалы. Там, где выступ соединялся с выступом, лежал одинокий, закованный в сталь труп. На нем были ржавые доспехи Ренфаэлинского рыцаря, плоть давно выцвела из костей, оставив удивительно чистый череп. Он уставился на Соллиса, когда тот остановился, его оскаленные зубы выражали явное чувство насмешки.

“Кажется, по крайней мере один из людей Морвиля выбрался оттуда, - заметила Элера.

“Он был ранен, - сказал Соллис, заметив засохшие остатки стрелы, лежащие рядом с горжетом павшего рыцаря. Он опустил Веркелу на землю, шаманка застонала и прислонил ее к скале.

“Должно быть, были и другие, - продолжала Элера, оглядывая гранитные стены. - Возможно, они выбрались наружу.”

Или устали голодать и прыгнули, - подитожил Сентиль. Он окинул скалу опытным взглядом, прежде чем повернуться к Соллису и мрачно покачать головой. Никаких поручней.

Странный стонущий звук привлек внимание Соллиса к дальнему концу уступа и маленькому темному отверстию туннеля. Ему потребовалось мгновение, чтобы понять, что это дыхание множества животных в замкнутом пространстве.

“Должен же быть какой-то выход, - настаивала Элера, опускаясь на колени и выглядывая из-за края уступа. “Если они не смогли взобраться наверх, то, возможно, они... - Она замолчала, а мгновение спустя тихо и удивленно произнесла “ - О!”

“В чем дело?- Спросил Соллис, присаживаясь рядом с ней на корточки в надежде, что она, возможно, нашла какой-нибудь способ ориентироваться на утесе. Вместо этого он увидел, что она смотрит на группу маленьких растений, растущих на покрытой мхом скале в нескольких футах внизу. Растения с узкими стеблями, из которых прорастали четыре бледно-белых цветка.

- Травка Джейдена” - сказала Элера одновременно грустным и радостным голосом. Она протянула руку и еще ниже опустилась над краем.

“Я думаю, у нас есть более насущные проблемы, сестра, - сказал Соллис, протягивая руку, чтобы помочь ей расслабиться.

Почувствовав настойчивое похлопывание по плечу, он обернулся и увидел, что Сментил присел на корточки, нацелив лук на выходящих из туннеля зверей. Обезьяны появились первыми, вырываясь из норы плотной массой не менее тридцати человек, растекаясь по скалам сверху и снизу. Они казались невосприимчивыми к падению, их когти легко скользили по камню. Следом шли кошки, их было гораздо меньше, но они проявляли такую же ловкость. Рысь и снежные кинжалы, казалось, скакали по камню. От волков Соллис не видел и следа, что заставило его задуматься, не погибли ли они все от рук изгнанных клинков.

Лук Сментила зазвенел, и Соллис увидел, как большой самец обезьяны безжизненно соскользнул с утеса, сбросив двух своих товарищей падая в глубину. Следующая стрела Сментила снесла снежного кинжала, третья-еще одну обезьяну, после чего тетива затихла. Он беспомощно пожал плечами, указывая на пустой колчан, потом отложил лук и вытащил меч. Соллис последовал его примеру, подойдя к брату и остановившись, чтобы бросить на Элеру настойчивый взгляд.

- У тебя остался Черный Глаз?- спросил он.

“Немного. Но какая от этого польза..? Она замолчала, когда он перевел взгляд на детей. Они сидели, прижавшись друг к другу, на краю уступа, бледные, хотя и без слез. Соллису пришло в голову, что за все это время он ни разу не видел, чтобы они плакали.

“Я не знаю, зачем они ей нужны, - сказал он. “Но я знаю, что это будет более добрый конец.”

Лицо Элеры, казалось, лишилось цвета и выражения, когда она снова посмотрела на него. В гневе или мрачной решимости он не мог сказать. “Очень хорошо, - сказала она хриплым шепотом, потянувшись за своим рюкзаком.

Соллис повернулся к приближающимся животным и увидел ближайшую обезьяну не более чем в десяти ярдах от себя. Он уже потянулся за метательным ножом,когда зверь внезапно замер. Тишина быстро распространилась на остальную часть Орды. Все обезьяны и кошки останавливались, чтобы повиснуть на камне, дыша затуманенным воздухом, когда они смотрели на свою добычу, в глазах не было ни голода, ни ярости.

“Из них получаются отличные солдаты, - произнес голос, эхом отразившийся от входа в туннель. Женщина вышла на свет, пригнувшись, выпрямилась и двинулась по карнизу несколько нетвердой походкой, напоминая Соллису пьяного пьяницу, пытающегося убедить других в своей трезвости. Теперь ее черты были еще более изможденными, испещренными пятнами крови, что превращало их в нечто из ночного кошмара.

Она истекает кровью, как Веркела, понял Соллис. Эти дары, похоже, стоят дорого.

“Никакого ворчания, никакой жажды добычи или грабежа, - продолжала женщина, подходя ближе. - Никаких своенравных мыслей или снов о прошлых жизнях, которые могли бы помешать мне удержать их.- Она остановилась в двадцати ярдах от меня. Слишком далеко для точного броска ножа. - Если бы это всегда было так просто.”

Она наклонила голову, чтобы рассмотреть их, обнажая покрасневшие зубы в ужасной улыбке, когда ее взгляд остановился на детях. Соллис заметил, как ее губы дрогнули в предвкушении, когда она перевела взгляд на Веркелу.

“Еще не умерла, - сказала она с тоскливым вздохом. “Мне показалось, что я чувствую, как искра все еще трепещет вдали.”

К удивлению Соллиса, Веркела издала резкий, полузадушенный смешок. “Какая дура, - сказала она, качая головой и поднимаясь на ноги. Она прислонилась к камню, и Сментил протянул руку, чтобы помочь ей подняться, вызвав слабую улыбку благодарности. Она тяжело прислонилась к скале и подошла к Соллису, понизив голос до шепота. “Баронесса Янна Форвил, - сказала она. “Ты найдешь ее на крепостной стене у северного Ренфаэлинского побережья. Если она еще жива, я хотел бы, чтобы она знала, что я никогда не винила ее, никогда не ненавидела за то, что она сделала.”

Соллис протянул руку, чтобы поддержать ее, когда она покачнулась, но она покачала головой, лицо ее исказилось от боли, когда она пробиралась по карнизу, чтобы встретиться лицом к лицу с женщиной. - Волк уже забрал то, за чем ты пришла, - сказала она ей. Соллис заметил, как она прислонилась к скале, упершись обеими руками в камень. - Ребенок теперь вне твоей досягаемости.”

Улыбка исчезла с лица женщины, когда ее пристальный взгляд, теперь уже с неистовым любопытством, вернулся к детям.

- Просто приманка, - сказала ей Веркела, снова рассмеявшись. “И как охотно ты сунула ногу в силок. Все эти годы вы наводняли этот мир, и все же у вас не больше ума, чем у тех зверей, которыми вы командуете.”

Женщина издала рычание, такое же звериное, как и все, что произносил один из ее зверей. Орда немедленно возобновила атаку, обезьяны и кошки роились по камню.

- Воды, - услышал Соллис голос Веркелы и увидел, что она улыбается ему, а из ее носа и глаз течет свежая кровь. - Она во всем, брат. Воздух, земля, даже горы.…”

И тут он почувствовал, как глубоко задрожал камень под его сапогами. - Назад!- сказал он Сментилу, подталкивая брата к дальнему концу уступа. Раздался громкий, оглушительный треск, и он обернулся, увидев расщелину в скале, куда Веркела положила руки. Осколки камня полетели, когда трещина растянулась по всей длине утеса, отправив несколько зверей кувырком в каньон. Он увидел женщину, несущуюся по карнизу с коротким мечом в руке и убийственным взглядом на изможденном лице, когда она приблизилась к Веркеле.

Поток вырвался из расщелины, как лезвие топора, и быстрым, яростным ударом отбросил прочь женщину и Веркелу. Они ринулись в глубину каньона, и Соллис услышал последний крик женщины, полный ярости и отчаяния, но не услышал ни звука от шамана. Вода издавала чудовищный рев, продолжая литься из расщелины, все новые трещины змеились по камню, высвобождая новые потоки, сметая всю Орду зверей в считанные секунды. Он утих после нескольких минут ярости, оставив их разинувшими рты на затуманенном склоне утеса, пронизанном радугой, когда солнце поднялось над восточным хребтом.

Из зверей остался только одна-обезьяна, сидевшая высоко над расщелиной и озиравшаяся вокруг в явном ужасе и замешательстве. Она издала жалобное уханье, когда ее глаза блуждали по каньону, без сомнения ища исчезнувших товарищей по стае. Ее крики стихли, когда ответа не последовало, и Соллис увидел, как она бросила любопытный взгляд в его сторону, прежде чем взобраться на вершину утеса и скрыться из виду.

Соллис поднялся с низкого приседа, опустив взгляд, чтобы проверить остальных. Сментил, как и дети, с облегчением огляделся по сторонам. Однако лицо Элеры не выражало радости по поводу их освобождения. Вместо этого она сжимала банку с Черным Глазом с такой глубиной стыда и вины на лице, что Соллис было трудно смотреть на нее.

“Вы не... - начал он, подходя к детям и вглядываясь в их глаза в поисках надвигающегося серого тумана.

“Нет,-ответила Элера тихим от упрека голосом. - Я не могу... я трус, брат. ”

“Ерунда. Соллис наклонился, взял ее за локоть и помог подняться. - Здесь не было трусов. А теперь давайте посмотрим, как вернуть вашу травку.”