Мир Мертвых: Хранитель

Глава 9

— Ты поспи, — сказал он.

Глаза слипались, усталость не позволяла пошевелить даже пальцем. Из-за того что кровать очень узкая, я практически полностью лежала на Айросе, который обнимал меня и нежно поглаживал мои волосы. Его грудь поднималась и опускалась, спокойным размеренным движением, постепенно убаюкивая.

— Не хочу, — язык отказывался шевелиться, сон стремительно настигал меня. — Не хочу терять эти волшебные минуты. Мне так хорошо.

— Тебе нужно отдохнуть.

— А ты разве спать не хочешь? — я приподняла голову и встретилась с ним взглядом. В ответ он покачал отрицательно головой. — В первый раз встречаю мужчину, который не засыпает сразу после… Ну… После любви…

Мои слова его развеселили, и на губах заиграла веселая улыбка, когда он заговорил:

— Ну, если подумать, — Айрос направил свой взгляд в потолок и сильнее прижал меня к себе. — Я не человек, даже не смертная душа… И мужчин у тебя не было.

— Ну и пусть! Мне рассказывали об этом другие женщины, я читала об этом в интернете и журналах.

— Интернет, — иронично произнес он. — Журналы…

— Ну, да. Я что-то не так сказала?

— Все нормально, — он погладил меня по щеке. — Спи, давай. Уже сегодня нам предстоит тяжелый день, тебе потребуются силы.

Я понимала, что спорить глупо, Айрос прав, но так сильно хочется продлить момент нашей близости, когда вернусь в свое смертное тело, мы уже не сможем вот так вот друг друга обнимать. Связь хранителя и подопечной практически разрушена, если бы не таинство, то мы ощутили бы этот разрыв в полной мере.

Гроза уже давно прекратилась, только редкие мелкие капли дождя стучали по стеклу. Близость тел согревала, а его присутствие действовало на меня успокаивающе. Теперь мы связаны окончательно и навечно, и никто не сможет нас разлучить. Хотелось бы посмотреть на лицо Розы, когда ей станет об этом известно…

— Кто Роза? — спросила я Айроса.

— Она нефилим, вроде как, в третьем поколении.

— То есть?

— Ну, — Айрос немного пошевелился, стараясь освободить больше места для меня. — Сама роза родилась от нефилима и ангела, ее мать от нефилима и человека, по поводу бабки не знаю. Слишком уж большой разрыв во времени получается.

— Бывает даже такое.

— В мире можно встретить много чего необычного.

Я зевнула, прикрыв рот ладонью, и сладко потянулась в его объятиях. С точки зрения логики, такое вполне реально, но услышать нечто подобное немного странно. В жилах Розы смешалось несколько кровей — ангелов, смертных и нефилимов, какой силой она обладает сказать сложно. В ее руках распускаются цветы, где гарантия того, что в них же не может угаснуть и чья-то жизнь? Она предупредила меня не связываться с Айросом, я проигнорировала ее, но не думаю, что ей по силам нанести мне вред, ведь убийство в этом мире карается достаточно жестоко.

— Айрос.

— М?

— Тебя что-нибудь связывало в прошлом с Розой? — в ожидании ответа, мой палец блуждал по его груди, вырисовывая всякие завитушки и кружочки. Смысла в этом никакого не было, мне просто нравилось к нему прикасаться.

— Ничего особенного между нами не было, — пробормотал Айрос, накрывая ладонью свои глаза. Я с подозрением на него посмотрела. — Еще до того, как я узнал о тебе, были кое-какие отношения, но как говориться — не сложилось.

Значит, у них действительно был роман или что-то наподобие него. Ревность подпрыгнула к самому горлу, от чего в голове появились самые глупые и невообразимые мысли. Я постаралась отогнать их куда-нибудь подальше, ведь Айрос здесь, а не у Розы, и принадлежит он только мне. Не удивительно, что у такого красивого и сильного мужчины есть бывшие подружки, это в порядке вещей…

— Алиса, тебе следует выспаться, — он заправил выбившуюся прядь волос мне за ухо. — Вопросы можно задать и утром.

Раздался стук в дверь. Я вздрогнула от неожиданности, позабыв, что в мире есть кто-то еще кроме нас двоих. Может мы случайно кого-то побеспокоили… От мысли, что соседи могли услышать наши голоса мне стало немного стыдно, и щеки запылали красным румянцем.

— Это Григорий, — сообщил Айрос, вставая с постели и выпуская меня из своих объятий. Я издала звук, выражающий крайнее недовольство, и потянулась следом за ним. Григорий может и подождать. — Думаю, он не просто так к нам зашел, — он улыбнулся краешками губ. — Я побеседую с ним, а ты пока отсыпайся.

Я перевернулась на живот и положила подбородок на руки, наблюдая за тем, как он одевается. Мне казалось, что это все сон, ведь он такой красивый и со мной, а не с другой женщиной. В любви мне никогда не везло, мужчины разбивали сердце, топтали душу и просто делали несчастной.

Сильное, гибкое тело, красота которого может свести с ума любую женщину. Для меня нет никого прекраснее и замечательнее Айроса. От каждого движения его мышцы перекатывались под гладкой мраморной кожей. Он, как черная пантера, двигается плавно и расслабленно, но при этом всегда готов к опасности. Может я и была для кого-то Лучиком, для меня светом стал он. Да… И задница у него ничего… Такие красивые ягодицы случалось видеть лишь…

— Алиса, — уже полностью одетый он поднял меч и пристегнул его к поясу. Распахнутая рубашка оголяла торс, приковывая мой взгляд к его обнаженной коже. Не думаю, что захочу собирать пуговицы, разбросанные по всей комнате, меня и так все устраивает. Может попросить о поцелуе? Заодно выпадет момент его еще разок пощупать… — Али-и-иса… — Позвал он меня более настойчивым голосом.

— Ну что?!

— Я конечно безмерно счастлив, но тебе стоит сейчас скрыть свои мысли, а то они подстегивают меня к некоторым ответным действиям, и бедный Григорий еще не скоро дождется, когда ему откроют дверь.

Мое дыхание на секунду приостановилось, мозг хаотично размышлял над полученной информацией. Я сняла барьер, разделяющий нас во время… занятия любовью. Слово «Секс» всегда казалось немного грубоватым и некрасивым, моя романтичная натура старается как можно реже его употреблять, поэтому предпочитаю заменить словосочетанием «заниматься любовью». Ну, сейчас не это главное, я совсем забыла о том, что наше сознание в данный момент не разделено и дала волю мыслям. Выходит, Айрос все время знал, о чем я думаю, и ни разу даже не намекнул об этом.

— Ну, сначала ты была сонная и ни о чем связанном не думала, — изображая из себя ни в чем неповинного, пожал он плечами. — А потом ты начала задавать вопросы и тут мне стало интересно….

— Ах… Тебе стало интересно, — тихо прошипела я и нащупала рукой подушку. — Получи, подлец!

Он знал о моих намерениях, и его реакция позволяла вовремя увернуться, но предпочел, чтобы она врезалась в него. Не удовлетворенная тем фактом, что Айрос просто поддался, я накрылась одеялом с головой и плотнее затворила дверь между нашими разумами. Иногда мне нужно личное пространство, в которое никто не сможет вторгнуться, и ему следует понимать это. Айрос устало вздохнул и сел на кровать, пружины тихонько скрипнули, прогибаясь под его весом. Он положил ладонь на мое плечо и медленным движением провел ею вниз по талии, бедру, ноге… Появилось сильное желание замурлыкать как кошка, настолько приятным было его прикосновение, пусть даже через одеяло.

— У меня не было ничего с Розой, — он положил подушку рядом со мной. — Может пара поцелуев, но не больше.

— И где же ты научился быть таким шикарным любовником? — Я выглянула из-под одеяла. Он смотрел на меня взглядом, от которого внизу живота появилось ощущение сильного возбуждения.

— Ты действительно хочешь это узнать? — усмехнулся он.

— Нет. Не думаю, — поспешила ответить я, пусть его любовные похождения лучше останутся тайной.

— Извини, что иногда нарушаю твое личное пространство, — он нагнулся, и его губы нежно коснулись моего лба. Айрос задержался так ненадолго, после поднялся с кровати и направился к выходу. — Еще сам до конца не привык к нашей связи. Я скоро вернусь, а ты пока что спи.

Раздался очередной стук в дверь, и он скрылся в темном проходе. Я взяла подушку и уткнулась в нее лицом, вдыхая оставленный на ней им запах. Мне хотелось, чтобы он побыл еще чуточку подольше, ведь совсем скоро нас разделит моя смертная жизнь или же мы погибнем в Городе Теней. Внутри все похолодело от мрачных мыслей, не стоит об этом задумываться, по крайней мере, сейчас, когда я так счастлива.

Сон незаметно окружил своей пеленой, и в очередной раз мне посчастливилось оказаться в непонятном месте. Высоко в небе светился огромный диск луны, который ярко озарял тропинку, окруженную деревьями и туманом. Где-то впереди пела женщина. Ее голос, словно звонкий ручеек, ласкал слух и казался таким родным и близким, будто принадлежал матери. Песня была простым напевом без слов, она манила своей красотой и обещала укрыть от холода. Мои ноги сделали шаг, потом другой, ступая по прохладной мокрой траве и увлекая туда, откуда исходит эта таинственная мелодия. Я обхватила себя руками, чтобы хоть как-то согреться, когда ветер подул в спину, подгоняя вперед. По некой иронии судьбы, в очередной раз, на мне не было одежды. Мелкая дрожь сотрясла тело, кожа и так бледная от света луны стала еще белее, а пальцы превратились в неподвижные обледенелые сосульки, прикосновения которых сравнимы со льдом. Идти давалось с огромным трудом, ноги замерзли и не чувствовали земли. Я остановилась немного отдохнуть и оглянулась. Позади ничего не было, только густой белый туман. Создавалось впечатление, что эта тропинка с деревьями, всего лишь маленький остров где-то в небесах, который в конечном итоге закончится головокружительным обрывом. Волшебный голос продолжал звать, заставляя делать еще один шаг, потом еще и еще… Постепенно мой путь продвигался вперед, а мелодия становилась громче. Туман преследовал меня, съедая все, что оставалось за спиной. Осознание, будто могу тоже оказаться в нем, вынудило прибавить шаг. Через некоторое время впереди показалось огромное дерево. Его насыщенная зелеными красками листва закрывала небо и луну. Оно было похоже на дуб, но что-то подсказывало — это есть нечто иное, и подобного встретить больше нигде нельзя. Дерево окольцовывал бурный ручеек, чистейшей воды. Он бился о камни, расплескиваясь на берег и орошая траву своей влагой. Светлячки, гонимые маленькими блестящими каплями, возмущенно вспыхивали огоньками то там, то тут, оставляя красивые блики в дополнение к лунному свету. Большие корни дерева буграми выступали из-под земли, поросшие мхом и лишайником, будто живым ковром из растений. Морщинистый могучий ствол поскрипывал от дуновения ветра, а листья шелестели, словно шептались. Все это создавало особенную музыку для волшебного голоса таинственной певуньи. Я шагнула на небольшой мостик, соединяющий два берега — мой и тот, на котором стояло могучее дерево. Ветер больше не дул в спину, что очень радовало, но брызги от ручейка неприятно касались ног, и когда мост закончился, я радостно вздохнула, смахивая ледяные капельки.

Высокий корень преградил путь. Обойти его, возможности нет, а, если полезу в воду, то бурный поток просто смоет меня. Остается только перелазить, как бы это постыдно не смотрелось… Изучив изгиб корня, я нашла наиболее низкое место и перекинула ногу, оседлав его, а потом скатилась вниз, немного ободрав ягодицы. Под ногти забилась грязь и ладони окрасились в зеленый от растительности. Пошлепав себя по заднице, я немного отряхнулась и с недовольной миной продолжила свой трудный извилистый путь. Мне было страшно, если женщина прекратит петь, то и идти станет некуда. Из последних сил, я перебралась через последнее препятствие и шлепнулась на землю, больно ударившись коленками. Из небольших ранок потекли редкие капельки крови по ногам. В детстве я всегда прикладывала к порезам и ссадинам листочки. Меня мама учила, что растения имеют целебные свойства и способствуют более быстрому заживлению. С возрастом понимаешь, что это все глупости, и скорее подцепишь какую-нибудь заразу, чем вылечишь рану, но тогда, это действительно казалось волшебством, благодаря которому уходила боль, а вместе с ней и слезы. Почему-то сейчас мне захотелось поступить так же, как и ребенок, может подобным образом, выражается моя тоска по родителям.

Я нашла самый наименее грязный недавно опавший листок и приложила его к ранке. Чудо не заставило себя долго ждать, кровь зашипела под ним и начала испаряться красной дымкой. Листочек загорелся, и спустя мгновение его пепел унесло слабенькое дуновение ветра, а на месте ранки осталась гладкая белая кожа, и только небольшие красные полосы были напоминанием о моем неудачном приземлении.

— Ничего себе… — удивленно шепнула я и поднялась на ноги, дабы продолжить идти.

Певучий голос резко оборвался, и меня окружила тишина, нарушаемая лишь всплесками воды и шумом листвы. Я в отчаянии посмотрела туда, откуда недавно слышала песню в последний раз. Передо мной предстала женщина с длинными волнистыми волосами пепельного цвета. Носик маленький и прямой, закругленный на кончике. Изящные тонкие брови и густые ресницы, окаймляющие изумрудного цвета глаза, придавали ее взгляду особую выразительность, и создавалось впечатление, будто она смотрит в самую глубину души и видит ее подлинные чувства. На чувственных алых губах играла радостная и в то же время печальная улыбка. Эта дева в разы уделывала Розу по красоте. Надето на женщине длинное по щиколотки воздушное платье белого, как полотно, цвета, она напоминала ангела спустившегося с небес. Ангела, которого описывают в библии — непорочного и прекрасного.

Она протянула руку, и я уже была готова вложить в нее свою ладонь, но остановилась на полпути, вспомнив насколько сейчас грязная. Мне стало стыдно и страшно коснуться ее, вдруг испачкаю… Женщина словно поняла, о чем сейчас думаю и одобрительно кивнула, улыбаясь еще шире, как бы давая понять, что я могу дотронуться до нее, и в этом не будет ничего страшного. Ее ладонь оказалась мягкой и теплой, это прикосновение смогло отогнать боль и холод, которые все это время терроризировали меня.

— К-кто вы? — произнесла я не громче своего дыхания.

Она покачала головой и приложила палец к губам, призывая меня к тишине. Я покорно замолчала и проследовала за ней. На ее удивительно длинных волосах плясали блики от света луны и светлячков, завораживая своей красотой. Я словно шагала следом за прекрасной феей, стараясь наступать на ее же следы, чтобы не споткнуться или не оступиться. Мелкие веточки впивались в стопы, но не причиняли боли вопреки здравому смыслу. По идее мои пятки давно уже должны были кровоточить, а боль не позволять идти дальше. Женщина взобралась на самый высокий корень, который нависал над ручейком, она словно бабочка, порхала с места на место, увлекая меня за собой. Я начала карабкаться следом, крепко держась за ее руку. Ноги скользили по мху, и от каждого шага корень шатался, опасно скрипя. Наконец-то мы остановились. Она села, свесив ноги над беспокойной водной поверхностью, а я опустилась с ней рядом. От девы исходила приятная аура, будто спустя множество лет странствий мне удалось вернуться домой и обрести долгожданный покой.

— Алиса, — она продолжала сжимать мою ладонь в своей руке. — Вот мы и встретились.

Ее голос показался смутно знакомым, мне приходилось его слышать раньше, вот только, не помню где. Все происходящее казалось реальным, но неестественным, будто некая хорошо продуманная иллюзия фокусника, которую очень тяжело уличить в обмане.

— Мне столько всего нужно тебе рассказать, но времени мало, — дева прикрыла глаза и на ее ресницах засверкали капельки слезинок. — Ты унаследовала свет самый яркий во всей истории, но еще не нашла его в себе. Скажи мне, — она обратила свой взор на меня. — Чего ты желаешь больше всего в жизни?

Чего я желаю? Жить, любить и быть любимой? Мир во всем мире? Можно перечислять до бесконечности, но так и не прийти к выводу. Что она имеет в виду?

— Твой ответ важен, не торопись, — она погладила большим пальцем тыльную сторону моей ладони, и на ее лице появилось выражение крайней озабоченности.

Я опустила голову и посмотрела на бегущий ручей под своими ногами. Он бурлил, расплескивая воду, и бежал стремительно, как время в смертной жизни. Важный ответ. Что же ответить? Богатства мне не нужны. Любовь уже есть, пусть со сложностями, но ведь есть… Долгой жизни не хочу, как и бессмертия… Вернуться в смертное тело? Да, пожалуй, это то, что действительно нужно. Я посмотрела на деву и собралась уже озвучить свои мысли, но передумала, что-то подсказывало — это не, то чего стоит желать.

— Я не знаю, — в отчаяние проговорила я. — В последнее время со мной много чего произошло плохого и хорошего и одного желания недостаточно, чтобы решить все проблемы, — подул ветер, и листья дерева зашумели громче, словно аплодировали моему ответу. — Можно попросить о возвращении в Смертный мир, но я верю, что мы сами справимся. Хотеть, чтобы смертные стали чище душой — это бессмысленно. Такого никогда не будет. Пожелать, чтобы исчезло зло? Тогда и добро пропадет, одно без другого не может существовать. Я скажу свое желание, но только тогда, когда произойдет то, что не в моих силах изменить.

— Интересное суждение, — дева немного склонила голову в бок, каскад ее волос, с тихим шелестом заструился следом за движением. — Значит, ты еще пока не знаешь? — я покачала отрицательно головой. — В тебе нет злого умысла и корысти, — она улыбнулась и откинула волосы назад. — Позови меня, когда желание созреет в твоем сердце.

— А…кто Вы? — смущенно поинтересовалась я, мне немного стыдно было спрашивать ее об этом, но как можно позвать человека, имя которого даже не знаешь.

— Ты знаешь, — дева коснулась ладонью того места где должно быть мое сердце. — Вот тут.

Я нахмурилась, перебирая в голове множество вариантов и, не придумав ничего более умного, сказала:

— Вилесана?

— Нет, — она еще шире улыбнулась и отрицательно покачала головой. — Время утекает, и тебе пора найти свой путь к свету.

Она расцепила наши руки, и холод снова настиг меня, сковывая своими ледяными невидимыми руками. Я потянулась следом за ней, но женщина просто растворилась в воздухе. Светлячки утихли, словно их и не было, туман начал наступать со всех сторон, медленно подползая к ручью. На плечо приземлился сухой листок, за ним еще один и еще… Вся крона дерева стала терять свою зелень, оставались торчать лишь сухие ветки, сквозь которые пробивался яркий свет белой луны. Корень подо мной затрещал и пошатнулся, вниз посыпалась сухая труха, уносимая бурным потоком воды. Я осторожно приподнялась, стараясь не делать резких движений, а то не ровен час как мне посчастливится искупаться в прохладной водичке. Некогда могучее дерево застонало и заскрипело. Кора посыпалась кусками, оголяя почерневший ствол дерева, будто тот начал разлагаться за такой короткий промежуток времени. Огромная ветка отломилась с громким треском и упала, разламывая иссохший корень, на котором стояла я. Он резко накренился и упал вниз, увлекая меня за собой. Я плюхнулась в ручей, сильно ударившись спиной о его поверхность. Он с радостью поглотил меня и понес вниз по течению. Холодная вода попадала в рот и нос, не позволяя вдохнуть, острые камни больно царапали кожу. Я попыталась уцепиться за торчащие мелкие корешки, но они ломались и отрывались, оставаясь в моих руках. Бурный поток превратился в невысокий водопад, который сбросил меня в глубокую реку. Пелена тумана поглотила все вокруг, превращая окружающий мир в молочно белую пустоту. Я огляделась по сторонам в попытке увидеть хоть что-нибудь, но все было тщетно, не удавалось разглядеть даже пальцев на вытянутой руке. От холодной воды тело начинало постепенно неметь, ноги и руки отказывалась держать на поверхности, и я начала постепенно тонуть. Пора бы проснуться, ведь обычно происходит именно так, когда снится, что ты вот-вот умрешь, но почему-то действительно становилось тяжело дышать, и сон не желал прекращаться.

Погружение сопровождалось маленькими пузырьками, которые, в отличие от меня, стремились вверх, на поверхность, где был желанный воздух. Легкие горели и сжимались в попытке вдохнуть, но я понимала, если это сделаю, то захлебнусь и уже точно не проснусь.

«Найти путь к свету…» — вспомнились последние слова прекрасной девы. Как я найду этот путь, если сейчас умру? Перед глазами замелькали черные точки, первый признак кислородного голодания, нужно поторопиться и придумать хоть что-нибудь. Я попыталась плыть, получилось только слабое движение руками и больше ничего. Река оказалась удивительно глубокой, пора бы оказаться на дне, но светлая гладь поверхности продолжала отдаляться, а темнота вокруг сгущаться. Ужас прокрался в самую глубину души, подобной черноты мне еще никогда не доводилось встречать. Она была неестественной, как и глубина этой реки. Ни дна, ни света, словно водяная бездна. Я не хочу умирать, не сейчас и не здесь. Мое время еще не пришло.

Все тело превратилось в кусок льда, который стремительно уносил меня вниз. В глазах помутилось, не осталось сил на то чтобы моргнуть. Похоже, это действительно конец. Как же хочется, чтобы Айрос меня разбудил и согрел.

Что-то сверкнуло надо мной и начало стремительно приближаться. Маленький предмет пульсировал — то ярко вспыхивая, то угасая и превращаясь в блестящую точку. Я потянулась к нему, и на ладонь приземлилось колечко, которое недавно дал мне Айрос, и сейчас должно было лежать на тумбочке около кровати. Я сжала его в кулак, наблюдая, как сквозь задеревеневшие пальцы просачивается свет. Сознание постепенно прояснилось, и тело вновь приобрело чувствительность. Это маленькое чудо подарило мне шанс спастись, нужно выбираться из этой чертовой воды…. Я надела кольцо на палец и начала грести руками и ногами, стараясь как можно быстрее выбраться на воздух. И вот! Наконец-то, мне удалось вынырнуть на поверхность и хрипло вдохнуть. Горло все саднило и болело, вместе с кашлем из легких выходили остатки жидкости. Теперь нужно найти берег, пока кольцо не потеряло своей волшебной силы.

Туман мгновенно облепил меня со всех сторон, своей белой липкой дымкой, единственное место, где его не было — это левая рука. Исходящий от кольца свет разгонял мглу и не подпускал близко, но этот огонек был слишком мал, найти бы способ заставить его светиться ярче…

— Путь… Да в чем же заключается этот путь?! — воскликнула я и ударила руками по поверхности воды, разбрызгивая ее в разные стороны. — Ну?! Почему мне никогда никто ничего не договаривает?! Это испытание что ли какое-то?! Или же шутка?!

Не получив ответов на свои вопросы, я злобно зарычала и поплыла туда, куда посчитала правильным, в надежде наткнуться на берег. Кольцо продолжало согревать, но от усталости не спасало, и спустя некоторое время силы покинули меня, пришлось перевернуться на спину, чтобы немного перевести дух. Может, это не река, а какое-то большое озеро? Ну, точно не море, вода ведь пресная.

Я поднесла кольцо к глазам, его свет белый и прозрачный был похож на лунный. Если присмотреться лучше, то можно заметить, что не само оно светится, а символы. Стоило бы поинтересоваться у Айроса, что они означают, может в них находится разгадка моего пути. Я помахала рукой перед своим носом. Туман вихрями заворачивался вокруг пальцев и, как только касался кольца, мгновенно растворялся. Что же теперь делать? Ждать, когда вернется Айрос и разбудит меня, или же продолжать плыть?

Когда мне надоело играться со своей рукой, я с громким шлепком опустила ее на поверхность воды, и краем глаза заметила, что шарик света от кольца стал больше чем обычно. Наверное, от монотонной обстановки начались галлюцинации… Или же мне не показалось? Я отвела руку немного в сторону и потом вернула ее обратно. Свет действительно немного померк, а потом загорелся ярче. Сердце застучало быстрее от переполнившего его чувства надежды, неужели это тот самый путь, о котором говорила женщина….

Я начала плыть туда, куда указывало кольцо, и спустя некоторое время, руки наткнулись на что-то твердое и рыхлое. «Земля!» — промелькнула у меня в голове счастливая догадка. Цепляясь за траву и мелкие корешки, я вытянула свое измученное тело на берег, и застонала, испытывая ни с чем несравнимое чувство радости и блаженства. Этот нескончаемый водяной ад закончился, и мне удалось выбраться из него. Руки и ноги тряслись от напряжения, пришлось немного полежать на земле, чтобы восстановить силы, ведь неизвестно, что будет дальше и нужно быть готовой к любым трудностям.

Титаническими усилиями, я поднялась и поводила рукой из стороны в сторону, ожидая подсказки, и кольцо не заставило себя долго ждать, оно сверкнуло, указывая, куда идти дальше. Ноги плохо слушались, постоянно цеплялись за ветки с травой, приходилось быть более внимательной, а то можно оказаться вновь на земле. Скрепя зубами я продолжала идти, стараясь шагать увереннее, и постепенно туман стал редеть, а в небе появился слабый свет луны. Это несомненно хороший знак, может, именно сейчас мой путь закончится, но вопреки всем ожиданиям я оказалась на небольшой поляне, в центре которой стояло каменное сооружение, похожее на водопад. Мне чуть не стало дурно, когда увидела воду. Ручеек появлялся из ниоткуда, его началом была пустота, и разбивался о поверхность камней, разлетаясь на мелкие капельки, которые сверкали в свете луны. На одном из булыжников высотой по колено выгравирована римская цифра один. Вся радость улетучилась, вместо нее пришло понимание, что это одно из первых мест, где мне нужно было оказаться, и сколько еще таких — не известно.

Подул легкий ветерок, погладив меня по щеке.

— Пей, — прозвучал тихий шепот.

Я резко обернулась, но никого по близости не увидела. Голос хоть и был тихим, но не заметным его не назовешь. Кто-то действительно разговаривал. Никаких звуков больше ни откуда не исходило, даже ветер не шумел, слышно лишь журчание ручейка. Я медленно подошла к нему и наполнила ладони водой, она совершенно не ощущалась, словно довелось зачерпнуть воздух, но глаза точно видели прозрачную жидкость и ее блестящую поверхность. Во рту внезапно все пересохло, что было странным, ведь совсем недавно мне пришлось нахлебаться воды вдоволь и еще слишком рано для жажды. Тогда почему так сильно хочется пить?

Не в силах больше сопротивляться, я с жадностью проглотила похожую на мираж воду, она прохладным потоком влилась в горло, но не утолила жажды, и мне захотелось еще, а потом еще. Зачерпнув ее в очередной раз, я заметила, как кольцо сверкнуло, и начало потихоньку угасать. Подсознание кричало, что если оно сейчас перестанет светиться, мне уже никогда не выбраться отсюда. Жажда раздирала горло мучительной болью, но мне удалось остановить себя. Ладони замерли на полпути ко рту, что-то здесь творится неладное. Я отбросила в сторону странную жидкость и посмотрела на водопад, все его камни оказались сухими…. Вместе с водой исчезла и жажда. Все это время я пила воздух… Пустоту… Что же это за место такое?

Не желая больше здесь задерживаться, я продолжила свой путь через пелену тумана, туда, куда вновь указало кольцо. Бессилие немного отступило, теперь получалось передвигаться быстрее, чем ранее, и по истечении несколько минут, перед моими глазами предстал новый «водопад» с высеченной на булыжнике подле него римской цифрой два. На этот раз ручей имел серый цвет и практически сливался с камнями.

— Пей, — опять ветер принес за собой голос.

Я оглянулась, уже не надеясь кого-либо увидеть, как и ожидалось, мои глаза нашли только туман за спиной. Мне стало не по себе от всех происходящей ситуации, мало того, что хожу голая, так еще за мной наблюдает кто-то невидимый, лучше обстановку событий и не придумаешь. Обреченно вздохнув, я подставила ладони под журчащий поток. На этот раз вода оказалась на удивление тяжелой. Руки дернуло вниз под ее весом и ободрало о камни, пришлось поднапрячься, чтобы поднести эту серую жижу к своим губам. На вкус она оказалась горькой, словно хлебнула желчи. Сморщившись от отвращения, я через силу проглотила ее. Руки и ноги налились тяжестью и начали тянуть вниз, апатия ко всему поглотила разум, хотелось рыдать от неизвестно откуда появившейся депрессии.

— «Отдохни… — раздался мой собственный голос в голове. — Ты устала, нужно сделать перерыв… Сколько можно еще идти? Ради чего ты это делаешь? Забудь все и отдохни…»

Колени подогнулись, пришлось ухватиться за один из камней, чтобы не упасть. Я шаталась из стороны в сторону словно маятник, пытаясь сообразить — это действительно мои мысли или же чужие.

— «Зачем сопротивляться тому, что неизбежно? — продолжало причитать мое второе „Я“. — Шансы вернуться в Смертный мир равняются нулю. Даже, если сможешь это сделать, то не увидишь больше Айроса. Ты вернешься к своей скучной никчемной жизни. Работа — дом, снова работа — дом. Никакой радости, только тоска по любимому. Тебе это нужно?»

По моим щекам поползли слезы, столько времени стараться об этом не думать, и теперь слышу о разлуке от самой себя. Действительно, как жить, зная, что Айрос всегда рядом, но одновременно с этим далеко, и мы не сможем коснуться друг друга, поговорить… Я не увижу его.

— «Правильно, — согласилось со мной альтернативное „Я“. — Дальше тебя ждут только боль и разочарование… Оставайся здесь».

Я упала на колени, заливаясь слезами и чувствуя, как сердце наполняет тяжесть печали. Кольцо предупреждающе сверкнуло и начало потихоньку меркнуть, но мне было все равно, ведь если вернусь, то не увижу Айроса, а это самое ужасное, что может произойти.

— «Да!… ДА! — продолжало причитать „Я“. — Не в твоих силах что-либо изменить, смирись со своей судьбой».

Судьбой? А, что есть эта судьба? Остаться здесь и убиваться в нескончаемом страдании или вернуться в Смертный мир и мучиться там? Это все не мои мысли… Что-то неправильное находится внутри меня и затуманивает разум. Если сейчас сдамся, то Айрос попадет в ад. Нужно бороться с этим наваждением, иначе, поддавшись отчаянию, произойдет нечто более ужасное, чем мое пребывание в смертном мире.

Я оттолкнулась от земли, стараясь игнорировать назойливую болтовню в голове, и, шатаясь, побрела вперед, оставляя серый ручей позади. Туман с радостью принял меня в свои объятия, придавая еще больше мрачности. Что же это за вода такая волшебная? Неужели, мне придется еще что-то подобное пить…

«Дальше путь будет еще сложнее».

— Заткнись! — злобно прошипела я, стараясь не споткнуться обо что-нибудь.

«Ты устала, остановись хоть на минуту».

— Я сказала — заткнись!

Голова болела как от жуткого похмелья, внутри все кипело от раздражения и злости, ведь когда твои настоящие мысли смешиваются с противоположным эго, которое не хочет спасать тебя, а наоборот желает погубить, здравый смысл начинает теряться, остается только следовать поставленной цели и ни о чем другом не думать.

Журчание воды известило меня о том, что водопад под номером три уже совсем близко. Голос продолжал блуждать в голове, уговаривая остаться и ничего не делать, но я упорно старалась его не слушать и продолжала идти вперед. Совсем скоро из-за тумана показался ручей, он сверкал желтыми бликами и цветом напоминал расплавленное золото. Вновь таинственный голос приказал мне пить.

— Слушаюсь и повинуюсь, — мучительная улыбка растянулась на моем лице.

Как только ладони наполнились золотой жижей, голос второго «Я» перестал меня беспокоить. Я вздохнула полной грудью довольная тишиной в голове и сделала глоток, чувствуя во рту металлический привкус.

Внезапно вокруг все заблестело и засверкало, обыкновенные булыжники превратились в прекрасные драгоценные камни, от красоты которых слезились глаза. Изумруды, рубины, бриллианты — маленькие и невообразимо гигантских размеров, больше чем целое состояние для Смертного Мира. Если получится хоть один унести с собой, то смогу обеспечить нехилую жизнь для себя и своих близких. Кольцо сверкнуло, пытаясь перебить своим светом окружающее меня сияние драгоценностей.

— Ага! — я остановила руку на полпути к огромному изумруду. — Кажется, я поняла в чем подвох.

Первый ручей, который мне довелось встретить, заставлял беспрестанно пить, в попытке насытить свою жажду. Второй — навел на меня лень и печаль, а третий — пробудил желание, как можно больше набрать с собой драгоценный камней.

«Чревоугодие, печаль и жадность, — отчетливо проговорила я у себя в голове. — Знаменитые семь грехов… Ну хоть что-то знакомое».

Огромной воли мне потребовалось, чтобы отвернуться от этого богатства и продолжить свой путь. Было желание оглянуться напоследок, и посмотреть стали камни прежними или нет, но испытывать лишний раз свою судьбу не хотелось. Прохлада окружающего тумана немного остудила мой разум, радовало еще то, что печаль отступила и не мучила своим депрессивным нытьем.

Ручей под цифрой четыре оказался синим. Он, как и предыдущие, появлялся из ниоткуда и каскадом стекал вниз. Не дожидаясь таинственного голоса, я подставила ладони и выпила жидкость. На вкус она отличалась от обычной воды только вязкостью, а так вполне приятная прохладная водичка. Интересно, на этот раз какой грех… Ярость? Похоть? Зависть? Или же гордость? Ну, если удалось справиться с предыдущими тремя, не подозревая об их значении, то теперь, разгадав загадку, с остальными будет намного проще. Я же такая молодец, смогла вспомнить эти пороки и сопоставить их с происходящим, кто-нибудь другой на моем месте давно бы сдался. Я самая умная, самая хорошая. Айрос бы гордился….

Стоп! Напыщенная гримаса сползла с моего лица, когда пришла догадка, что меня чуть не одолела гордыня. Сообразив, что к чему, я похлопала ладонями себя по лицу, приводя в чувство. Синий ручей, разбивался о камни, и его плеск походил на смех. Мне бы тоже хотелось над собой посмеяться, вот только смешного тут ничего не было, нужно двигаться дальше, а то, как бы не пришлось плакать.

Осталось только три греха: похоть, зависть и гнев. Похоти я не боялась, ведь только недавно мы с Айросом занимались любовью, и чувство удовлетворения еще не исчезло. Завидовать мне некому, а вот ярость вполне опасна. Человек по природе я добрый, но раздражение и злость не были для меня чужды, и если вся злоба, накопленная за долгие годы, выплеснется наружу, этот бой будет проигран.

Морально подготавливаясь к самому страшному, я подошла к черному водопаду с римской цифрой пять. Жидкость похожая на мазут имела отвратительный запах жженой серы и обволакивала пальцы, прилипая к коже и тягучими каплями, падая на землю.

— Пей, — произнес незримый наблюдатель.

Я задержала дыхание и залпом проглотила противную склизкую жижу, тошнота подступила к горлу. Наверняка кто-то другой сейчас пьет более приятный напиток и ест вкусную еду, а мне приходится глотать всякую дрянь. Почему все это происходит со мной, а не с кем-то другим? Почему именно я должна постоянно попадать в передряги подобные этой и выглядеть после них так, будто по мне пробежалось стадо бизонов?

Вот Розе повезло по жизни, она красива, сильна, потусторонняя и у нее есть возможность видеть Айроса, даже в Смертном Мире. А мне? Что же достается мне? Какие-то ручьи, которые вытворяют с моим разумом всякую дребедень! Лучше бы…

— О… Боже, — сдавленно простонала я, зажимая рот рукой и стараясь удержать содержимое желудка внутри. — Зависть… Какая же она отвратительная!

Оставаться тут больше не хотелось, этот ручей заставил меня опуститься до того, что начала завидовать коварной и хладнокровной Розе. Набрав побольше слюны во рту, я выплюнула вместе с ней остатки вязкой жидкости на землю, и, устало махнув рукой, отправилась дальше. Осталось совсем немного до конца пути. Надежда на то, что все это скоро закончится, заставила немного ускориться.

Водопад под номером шесть был ярко красного цвета и напоминал больше вино, чем воду. С этим оттенком у меня могла ассоциироваться только похоть. На вкус жидкость и правда походила на вино, в принципе оно и не удивительно, в мире смертных алкоголь всегда раскрепощал и толкал на непредсказуемые поступки, в частности на близость людей друг с другом. Под близостью я подразумеваю, ни что иное, как секс. Порой, самые необузданные желания и невероятные фантазии становились реальными после двух трех стаканов спиртного.

По всему телу пробежали волны жара и собрались теплым узлом внизу живота, одурманивая меня и приводя в приятную истому. Сразу вспомнилось обнаженное тело Айроса. Из моего горла вырвался стон полный вожделения.

— Боженька помоги! — взмолилась я, с трудом останавливая руку скользящую вниз по животу, туда, где было особо горячо.

Нужно бороться с похотью и не позволять ей завладеть собой. Дыхание стало прерывистым, ноги дрожали и подкашивались. Каждый шаг давался с гигантским усилием, а любое трение в зоне паха сотрясало тело в приятных спазмах. Я старалась думать о чем-то более важном и не обращать внимания на вожделение. Мне это почти удалось, но внезапно в тумане появился силуэт, и вскоре из белой дымки вышел… Айрос.

Его глаза светились, как в эту ночь, а руки заключили меня в объятия. Взгляд заволокло алой дымкой, пальцы скользнули по упругим мышцам, нащупывая все желанные неровности и выпуклости. Я почувствовала влагу между ног и готовность к чему-то большему, чем простые объятия. Кольцо больше не сверкало предупреждающим светом, его вообще не было на пальце. Страх остудил пыл и вернул часть здравого смысла.

— Не волнуйся, — прошептал Айрос, щекоча своим теплым дыханием мне ухо. — Я рядом. Ты и я, нас теперь никто не разлучит. Тебе не нужно возвращаться обратно. Оставайся со мной.

Его слова нисколько не успокоили, а наоборот, испугали еще сильнее. Мой Айрос такого бы никогда не сказал, и не должно его быть тут совсем. Я прикрыла веки и собралась с мыслями. Истома продолжала отвлекать, как и руки, такие родные, такие теплые, но все-таки чужие… Собрав все силы, я оттолкнула ложного Айроса, ощущая себя в этот момент отступницей и предательницей, и, когда вновь открыла глаза, поняла что лежу на земле, а похоть больше не разжигает своего пламени в моем теле. Кольцо продолжало светиться на пальце своим мягким свечением. Все происходящее оказалось видением. Тяжело вздохнув, я поднялась, отряхнув с себя кусочки земли вместе с травой, и отправилась дальше, оставляя позади коварный красный ручей. Этот грех оказался неожиданно тяжелым, к тому же не честно было приплетать туда Айроса, это как удар между ног.

Вот и подошла очередь седьмого водопада. Он был молочно белым и немного светился в лунном свете, что придавало ему еще более неестественный вид. Я боялась испить этого греха. Ярость… Получится ли перебороть ее?

— Пей, — не оставил мне выбора таинственный голос.

Собрав всю волю в кулак, я подставила ладони под поток и тут же их отдернула с криком. Вода оказалась очень горячей, она обожгла кожу на руках, но не оставила уродливых волдырей или покраснения. Как же выпить то, к чему нельзя притронуться.

— Пей, — в первый раз за всю мою дорогу голос повторился. Он не был больше тихим и воздушным, а скорее требовательным и властным.

Я до боли прикусила нижнюю губу и зачерпнула огненной воды. Слезы брызнули из глаз, и трясущиеся руки с трудом поднесли ее ко рту. Она раскаленным потоком влилась в горло, обжигая, перехватывая дыхание, и принося за собой необузданную злобу. Глаза затянуло белой пеленой, хотелось все крушить и ломать. Вопросы, мучившие до этого момента, всплыли в голове: «К чему все эти испытания?», «Зачем доставлять в самом их конце столько боли?», «Почему именно я?», «Что значит свет, о котором все говорят, и „Лучик“?» — и за отсутствием ответов, они стали тотализатором начала бури и ярости в моей душе. Всегда! Всегда возникают проблемы, появляются тайны, и никто не может дать верных ответов! Их либо нет, либо просто непозволительно знать, потому что моя душа до сих пор принадлежит Смертному миру! Мы все рано или поздно умрем, так какая к черту разница, сейчас все расскажут или же потом?! И эта ярость, которая переполняет каждую клетку тела, все скапливается и скапливается! Чаша терпения уже на грани, еще немного и все выплеснется наружу.

Я зажала голову руками и опустилась на колени, стараясь утихомирить бушующую злобу. Из горла выходило нечеловеческое рычание, будто в меня вселился демон. В висках пульсировало, а вены вздулись от перенапряжения. Мама всегда в таких случаях говорила, что, если совсем тяжело — просто покричи, и станет легче. Я решила последовать ее старому совету и, набрав побольше воздуха в легкие, выплеснула все, что скопилось, громким протяжным криком, который ободрал горло и заставил содрогнуться туман.

Когда сил больше кричать не осталось, повисла глубокая тишина, лишь слезы текли из глаз, и ладони размазывали их по всему лицу. Кольцо засветилось белым лучом, указывая новый путь, и туман расступился, стараясь держаться от этого света дальше. Далеко впереди появилось зеленое свечение, теперь это точно последний пункт остановки. Пора двигаться вперед. К финишу.

Ко мне спиной стоял мужчина, закрывая собой зеленое свечение впереди. Его прямые длинные седого цвета волосы свисали до самого пояса. Одет он был в белую мантию. Ее подол волочился по земле, собирая траву и грязь, и самое удивительное — на ней не было ни единого пятна. Ростом мужчина выше меня на голову и широк в плечах. Нас окружали стены растительного происхождения, что-то вроде тех, из которых в фильмах любят делать лабиринты, а под ногами кладка из белых кирпичей.

— Здравствуй, рад тебя видеть, — поприветствовал он низким хриплым голосом. В нем сквозила вселенская усталость. — Алиса…

Я съежилась, пытаясь прикрыть все свои постыдные места, и смущенно переступила с ноги на ногу. Незнакомец оказался джентльменом. Он стянул со своих плеч мантию и бросил ее мне, при этом, не обернувшись. Легкая белая ткать приземлилась у моих ног, я охотно ее подняла и плотнее закуталась, скрывая свою наготу.

— М-м-м… Здравствуйте. Я бы тоже с радостью сказала что рада Вас видеть, но мы с Вами не знакомы. К сожалению, — и более тихо потом добавила. — Или к счастью…

— Ха-ха-ха! — его плечи затряслись от громкого смеха. — Ты забавная и чересчур прямолинейная, прямо как твоя мать.

— Вы знаете мою маму? — удивилась я, ведь до того, как мне посчастливилось попасть в Мир Мертвых, ранее с ним связана никак не была.

Незнакомец повернулся, и у меня перехватило дыхание. Если глаза Айроса казались удивительными, то его вызвали ужас. Один черный, а другой белый. Без радужки и зрачка. Как у нормальных людей, ангелов или демонов…

— Испугалась? — спросил странный мужчина.

— Нет, — я с трудом отвела взгляд от его глаз и качнула головой. — Скорее, поразилась.

Внешне мужчина напоминал средневекового воина, которому довелось поучаствовать во множестве боях. Нос с небольшой горбинкой и заострен на конце. Квадратная нижняя челюсть с волевым подбородком и ямочкой посередине, которую практически незаметно за недельной щетиной. На лбу и в уголках глаз присутствовали морщины, и, когда он улыбался, они становились более заметные и глубокие. Тонкие бледные губы растянуты в доброжелательной улыбке, а глаза словно видят меня насквозь. Густые брови, щетина, как и волосы — полностью седые, но не делали его похожим на старика. Я бы дала ему лет сорок пять — пятьдесят.

— Очень не вежливо было с моей стороны не представиться, — он отвесил легкий поклон, приложив праву руку к сердцу. — Сирафион-всевидящий и в тоже время абсолютно слепой.

— А… Алиса… — мне захотелось шлепнуть себя по лбу ладонью от сказанной глупости. Он же знает мое имя.

Сирафион снова рассмеялся своим хриплым смехом. Смотрю, его забавляет вся эта ситуация, а вот мне что-то совсем не радостно. Я нахмуривалась, готовясь прервать его веселье, но он сам резко замолчал и серьезно на меня посмотрел.

— Ты сильная духом раз смогла пройти очищение семью водами. Дальше испытаний не будет, это конечный пункт твоего пребывания.

— Значит, все происходящее не было сном?

— Нет, — он отрицательно покачал головой, его длинные волосы заколыхались, сверкая в лунном свете. — Тебе действительно приходилось бороться за свою жизнь, — я издала нервный смешок, хоть в самом конце об этом предупредили. Лучше уж поздно, чем никогда. — Пришло время показать некоторые важные моменты бытия.

— Что вы имеете в виду? — настороженно поинтересовалась я и сделала шаг в сторону, желая уйти от пристального взгляда этих жутких глаз, но они непрестанно продолжали следить за мной.

— Вопросов у тебя много, но не все ответы можно получить словами, иногда стоит раз увидеть и понять, чем сто раз услышать, — он тяжело вздохнул, будто на его плечах лежал неподъемный груз. — Я просто наблюдатель и не имею право вмешиваться в судьбы других. Мои глаза видят то, что происходит в смертном мире, в мертвом, в раю и аду. Любого другого на моем месте давно бы постигло безумие. Видеть счастье и не участвовать в нем, наблюдать за горем и не в силах отогнать его. Поверь, это очень тяжело.

Я попыталась представить каково это, но не смогла. У меня в голове не укладывалось, как можно наблюдать миллионы жизней и судеб и при этом здраво мыслить и вести логическую беседу. Сирафион отошел в сторону, открывая моему взору то, что спрятано за его спиной. Серебряный кубок, инкрустированный изумрудами, сверкал, отражая лунный свет, лучом ниспадающий на него, и стоял на мраморном стенде, с выгравированной на нем надписью на незнакомом мне языке.

— Что там написано? — указала я на письмена.

— «Linvillion», — охотно ответил Сирафион. — Мертвый язык. Это слово можно перевести по разному: «познание», «ответ», «правда»… Даже «истина». Каждый в нем видит что-то свое, зависит от того, кто его читает.

— Печально это осознавать, но в моем случае оно не значит ничего.

Он как-то странно усмехнулся в ответ и махнул рукой в направлении кубка, я немного помялась на месте и подошла. От него исходило странное ощущение похожее на то, когда приближаешься к чему-то великому и непостижимому для человечества.

— Наполни его своим светом, а потом испей.

— Что нужно сделать? — переспросила я, не понимая чего он хочет.

— Просто… — Сирафион покрутил рукой, поторапливая меня. — Прикоснись к нему и все.

Я с сомнением взялась ладонями за пустую чашу. В ней тут же появились белые завихрения, похожие на светящийся жидкий дым. Я с любопытством наблюдала за тем, как он кружится, сначала по часовой стрелке, потом против, постепенно увеличиваясь в объеме. Изумруды на кубке засветились ярче, наполняя окружающее пространство насыщенным зеленым цветом.

— Мы непременно еще встретимся, а сейчас тебе пора, — Сирафион склонил голову и улыбнулся.

— Можно один вопрос? — прежде чем выпить странную жидкость поинтересовалась я.

— Если только один.

— Меня все называют «Лучиком». Григорий рассказывал про женщину по легенде именуемую как «Лучом света», ее имя Вилесана. Может ли быть что-то общее между нами?

— Ах! Вилесана! — он возвел руки в небеса, произнося это имя с печалью в голосе и трепетом. — Прекрасная женщина. Жаль недолго за ней наблюдал. — Сирафион вновь обратил свой взор на меня. — Без сомнения, что-то общее есть, но ее свет не наследуется просто по крови, его нужно заслужить. Пей, возможно, ты получишь желаемые ответы.

Испытывая сомнения в правильности своих действий, я поднесла кубок к губам и сделала глоток холодной безвкусной жидкости. Все мое тело поглотили языки знакомого белого пламени, а зеленый свет от драгоценных камней заполнил собой абсолютно все, ослепляя и стирая окружающие стены из растительности, кирпичную кладку под ногами и Сирафиона. Тело стало легким, будто невесомым. Течение времени потерялось, как и все прочие чувства. Состояние смутно походило на то, когда я еще не перешла в Мир Мертвых и не была уже в Смертном Мире.

Перед глазами появлялись разные картины из прошлого. Вот я окончила университет и счастливая стою с дипломом, далее школа и аттестат. Потом детство. Айрос действительно был, и мы с ним общались, но почему я его забыла бесследно, должны же сохраниться хоть какие-то воспоминания.

Время продолжало бежать назад, последнее, что я увидела это перекошенное от отвращения лицо Айроса и родильный кабинет, дальше пленку жизни остановила тьма. Какой-то период я парила в ней, но потом появился белый свет и затянул мое сознание туда. Меня держала на руках та самая женщина, с которой совсем недавно разговаривала около большого дерева, вот только ее лицо не было таким же прекрасным, а скорее измученным. Глаза заплаканы и красные, волосы свалявшиеся, губы бледные и печаль застыла на ее лице. Она пела своим прекрасным голосом, и ее слезы капали на мои щеки и лоб.

— Пора, — прервал ее прекрасное пение незнакомый мужской голос. — Ты уверена, что хочешь именно этого?

Она прикрыла глаза, пытаясь сдержать рыдания. Ее лицо побледнело, но на нем появилась решимость. Женщина погладила меня по щеке, пытаясь вложить в это прикосновение максимум любви и нежности. Я заплакала, не знаю почему, просто мне стало больно. Не физически, а душевно. Появилось чувство невосполнимой утраты.

— Ты прав, — она утерла свободной рукой слезы и поцеловала меня в лоб — Я не хочу ее терять, ведь она — самое дорогое, что у меня есть, — она вздохнула тяжело и на кого-то посмотрела с огромной печалью в глазах. — Но они скоро придут и заберут ее…

— Ильвия, — мужчина прошелся по комнате и что-то с силой ударил. — Нужно было все рассказать! Они бы помогли нам!

— Нет! — она покачала головой. — Не помогли…

Раздался сильный грохот и стук в дверь. Ильвия прижала меня к себе и плотнее закутала в какую-то тряпку.

— Они уже тут, пора! — она посмотрела на меня. — Надеюсь, наша жертва не будет напрасной. Пожалуйста, будь сильной, ведь тебе предстоит сделать то, что не получилось у нас — жить.

Трясущимися руками она накрыла своей ладонью мои глаза и судорожно вздохнула. Еще один сильный удар в дверь известил о том, что незваные гости продолжают попытки оказаться внутри. Мне стало страшно, сейчас должно произойти что-то очень неправильное.

— Я готова, — дрожащим голосом прошептала она.

— Прости, — мужской голос дрогнул. — Я люблю тебя… Прости меня, Ильвия!

Мужчина заговорил на другом незнакомом языке, быстро и сбивчиво и когда закончил, раздался неприятный хруст. На меня полилась теплая вязкая жидкость, забиваясь в рот и нос, не позволяя вдохнуть. Разум ребенка, в котором прибывало мое сознание, ничего не осознавал, судорожно глотая соленую с металлическим привкусом жижу, пытаясь сделать хоть один вдох, но я понимала, что это была кровь… Кровь его матери. Постепенно из руки женщины уходило тепло, ладонь становилась с каждым разом легче и прозрачнее, пока не пропала совсем, вспыхнув напоследок ярким светом. Рядом раздался душераздирающий крик полный страдания и горя, и мою грудь пронзила острая боль. Я попыталась закричать, но меня вновь затянула тьма, забирая собой вместе с голосом и все чувства.