Меня зовут господин Мацумото! Том 4

Глава 3

После того бардака, который мы навели на складе, оставаться в Макао было форменным самоубийством. Хорошо, что я на этот случай предусмотрел запасной план. В порту нас уже дожидался катер с четвёртым членом команды, избавившим от необходимости покупать билеты на общественный транспорт, заказывать бронь в местных гостиницах, или пользоваться другими платными услугами. Дело не в том, что у нас не хватало бы на них денег, а в необходимости регистрироваться в системах, к которым у триады наверняка имеется доступ. У Дацюань богатый опыт ловли беглецов, так что не хотелось бы ездить по вокзалам, ходить по людным местам, посещать ресторанчики, гадая, это на меня так влюблённо смотрят потому, что я такой красивый, или потому, что мой скальп так дорого стоит? Как-нибудь в другой раз посещу Китай ради осмотра его достопримечательностей, знакомства с богатой культурой, похода по магазинам и барам.

Доставив Мэйли и Ляо на Тайвань, до которого от Макао не так уж и далеко, я с ребятами ненадолго вернулся на материковый Китай. Вот только направился не в его южную прибрежную провинцию, а в северную, где всем заправляла совсем другая триада. Оттуда мы спокойно вылетели на тот же Тайвань, купив авиабилеты прямо в аэропорту. Это требовалось для того, чтобы я не стал преступником, незаконно пересекающим границы. В паспорте должны стоять обе отметки, прибыл — убыл. Что же касается Дацюань, то триада триаде вовсе не друг и не товарищ, поэтому на севере их влияние крайне ничтожно. Многочисленные преступные группировки Китая постоянно между собой враждовали, где открыто, где не очень, а где и прикрываясь традиционными улыбками с заверениями в союзничестве. Тайвань же являлся государством в государстве со своими порядками, поэтому чужаков с материка там не жаловали. Риск был минимален.

Кстати, Хакера я согласился прихватить с собой не только по просьбе Мэйли. Мало того, что Ляо знал очень много секретов, так он ещё и помог вернуть потраченные на эту поездку деньги, украв их у компании, из-за которой всё началось. Причём сделал это с большим удовольствием. Более того, парень ещё и подставил триаду, свалив вину за взлом на Дацюань. Поразительно талантливый тип. Удивительно, почему он ещё живой? Как бы это решение не принесло мне больше проблем, чем выгоды.

Ляо я собирался выдать деду, как оправдание этой операции, пристегнув к нему Мэйли в качестве довеска. Узнай он, что всё было наоборот, небось, давление у старика сразу подскочило бы до небес, а мне о его здоровье нужно заботиться. Я совершенно не торопился занимать его место. Только дураки верят в то, что к большим деньгам не прилагается большая ответственность и ещё большие проблемы. Сколько потом появится желающих сказать мне — дай, боюсь даже представить. А ведь появятся ещё и те, кто непременно попросит подвинуться.

Раз уж примерным внуком меня не назовёшь, буду упирать на то, что я хозяйственный. Ну не зарубит же он родного внука катаной, в конце концов? Веря в это, я всё же прикупил несколько талисманов. Среди них мне попался и тот, что избавлял от участи быть зарезанным. Правда, сколько мешочек с ним не ощупывал, кевларовой подкладки так и не обнаружил. Наверное, она волшебная. Невидимая, неосязаемая и невесомая, других объяснений я не находил. Мэйли, кстати, тоже достался полный набор амулетов, на всякий случай. Набралась целая коробка. Правда, подарок её скорее встревожил, а не успокоил, особенно на фоне моего подозрительного поведения

Всю дорогу до Японии китаянка вела себя подозрительно тихо и послушно. Девушка мало улыбалась, почти ничем не интересовалась, не пыталась заискивать, льстить, хвалить, благодарить за спасение больше, чем один раз, вложив всё в качество, а не в количество. В каком-то смысле она была опустошена, потеряв цель в жизни. Но, хотя бы не отмалчивалась, отвечая на наши вопросы, что уже хорошо.

Кроме того, сложилось впечатление, что китаянка была со мной намного честнее и приветливее, чем с остальными. Их она вообще к себе не подпускала. Конечно же, это выражалось не в словах, она никого не оскорбляла и не отгоняла, а на уровне ощущений. Подтверждением этой теории стала одна из наших коротких бесед, произошедшая в аэропорту. Там девушка призналась, что имя Мэйли — это второе, ненастоящее имя, взятое на западный манер. А то я сам не догадался. На самом деле её звали Ченг Мейлин. Таким образом, девушка вручила мне один из маленьких ключиков от своего прошлого и будущего. Её доверие я оценил, взамен прошептав на ушко свою вторую фамилию, позабавившись наблюдением за её ставшими анимешно крупными глазами. Всё равно скоро об этом узнает, ведь я собирался вводить китаянку в свой ближний круг. Не скажу, что из чувства альтруизма или желания обрести постельную грелку. Тех, кто видел, как ты убиваешь людей, нужно держать не просто близко, а очень близко, под прицелом. Пусть даже они и сами измазались в крови по самое не хочу. Теперь она либо станет моим доверенным лицом, хранителем страшных тайн и источником их пополнения, либо её не станет вовсе. Дедушка об этом позаботится.

Вот такой странной компанией мы и вернулись в Японию. Озабоченный я, тревожно крутящий в руках телефон, держа его, как гадюку. Мрачная, злобно на всех поглядывающая Мэйли, отпугивающая любвеобильных мужчин, желающих разнообразить свой вечер. Счастливый, словно ребёнок, которого родители везли в парк развлечений, Ляо. Парень приоделся так, будто мы его выдернули с карнавала. Трое хорошо отдохнувших, спокойных, сытых приключениями наёмников, неплохо на этом подзаработавших. Получивших обещание, что после возвращения на родину их услуги мне ещё потребуются.

Подумав, что всё равно как-то маловато набирается поводов для радости, нужно бы ещё чем-то задобрить деда, позвонил Рурико. Поинтересовался ходом расследования. Спросил, как там поживает моя «скромная» труженица? Не опротивели ли ей ещё креветки? Не пора ли садиться на диету?

Лёжа в солярии в бикини, в затемнённых плавательных очках, женщина откинула крышку аппарата, похожего на помесь футуристического гроба и футляра для лампочек.

— Мацумото, что за глупые вопросы? Когда ты уже поумнеешь? Хотя ты же мужчина, тебе простительно, — сообщила снисходительным тоном.

С раздражением сжав телефон в руке, чуть ли не до хруста, не то у меня настроение, чтобы с ней переругиваться в обычной манере, я вкрадчиво предупредил.

— Красавица, если ты ещё не забыла, как звучит жалобный вой своего внутреннего чудовища, по кличке — «Жадность», напоминаю, есть такая противная вещь, как отчёты работодателю. Если не хочешь, чтобы этот отпуск прошёл по графе — за твой счёт, будь добра, пожалуйста, прояви уважение к своему кормильцу, в поте лица, прямо сейчас зарабатывающему тебе на, прости господи за это страшное для мужчин слово, пилатес. Ничего, что я с тобой разговариваю на японском языке? Надеюсь, ты его ещё не разучилась понимать?

Мне было жарко, тревожно, я действительно вспотел, думая о деньгах, но применительно к общей ситуации, без конкретики. Подсчитывал в уме прибыли и убытки, пытаясь свести баланс так, чтобы не выглядеть дураком. Наверное, зря ей позвонил, будучи в таком скверном расположении духа, но бездействие меня нервировало.

— Спокойнее. Релакс, май френд, — посоветовала на корявом английском с ужасным акцентом. — У крошки Рурико всё под контролем. Мне тоже сейчас жарко и неудобно, но я же терплю. Заметь, и даже не прошу за это доплачивать, — обиженно посетовала довольная жизнью шпионка, лениво потянувшись, взяв с рядом стоящего столика изумрудного цвета коктейль в фигурном бокале на высокой ножке.

— Шихано, где результаты? Мне нужны результаты, — проявил нетерпение, жалея, что не могу до неё дотянуться.

— Хорошо-хорошо, душите… а нет, просто душный, офисный тиран. Если коротко, то это не управляющий мутит серые схемы, а его помощник. Он, оказывается, тот ещё изысканный гурман. Привозит на своей машине дешёвое винишко, в такой же таре, что и дорогое, а потом ловко переклеивает этикетки. Распорядитель вин с ним в доле. Потом по вечерам сидит дома и хлещет благородный напиток, как воду, восторгаясь его вкусом и ценой, которую не каждый может себе позволить. Ещё и друзьям дарит, хвастаясь, какой он обеспеченный человек с тонким вкусом и щедрой душой. Желая заручиться их поддержкой, отблагодарить, или просто ради того, чтобы показать своё великодушие. Причём выдаёт это вино за часть своей коллекции, приобретённой за собственный счёт. А что, имеет право. Действует довольно осторожно, не наглеет, торговать им на сторону не пытается, опасаясь попасться. Вот только аппетит приходит во время еды. Со временем он стал прибегать к этому способу всё чаще, оправдываясь тем, что заслуживает награду, его не ценят, всё равно от этих чванливых, наглых толстосумов не убудет, — выдвинула предположение, основанное на меньшем количестве улик. — Они, как напьются, всё равно не различают, что лакают, то сейчас стал баловать себя чаще. Хотя всё ещё подсовывает подделку только тем, кто не смог бы её отличить от оригинала. Представляешь, этот предусмотрительный и расчётливый тип даже тетрадку с именами завёл, куда выписал всех известных ему на сегодняшний день сомелье, ресторанных критиков, экспертов, гурманов, владельцев виноградников. Там такой талмуд получился, что, если он упадёт тебе на ногу, одним переломом не ограничишься, — поведала развеселившаяся девушка.

— А это ты откуда узнала? — удивился, не ожидав настолько подробной информации.

— Так, я сама её видела, у него дома. Я же такая одинокая, несчастная, неуклюжая девушка, ищущая, на кого бы спьяну опереться. Поэтому ему довольно легко удалось меня соблазнить, затащив в койку. Кстати, если тебе интересно, член у него маленький, пузо большое, в постели он лузер и, вообще, храпит. Не представляю, как только жена его терпит, — Рурико то ли подивилась, то ли пожаловалась.

Удивительно бесцеремонная особа.

— Нет, мне это неинтересно. Честно говоря, я больше удивлён, что ты зашла так далеко, — ради приличия, смущённо её похвалил.

— А что мне оставалось? Я девушка ответственная. Ты меня накормил, напоил, роскошный номер в отеле оплатил, словами приласкал, пришлось отрабатывать. Правда, с другим мужчиной, но куда деваться, ты же сбежал, а я от своих принципов не отказываюсь. Уже настроилась на курорте кого-нибудь в койку да завалить. Правда, помощник управляющего оказался не только трусоват, но и туповат. Почему-то в упор отказывался замечать женские намёки, не смея поверить в такое неземное счастье, прямо как некоторые, — подчеркнула для особо недогадливых, — так что пришлось проявлять инициативу и смекалку. Ох, я себя прямо распущенной женщиной почувствовала, делясь с тобой такими подробностями своей личной жизни, — наигранно пожаловалась Рурико, продолжая развлекаться.

Можно подумать, Рурико постоянно по ночным клубам бегает только потому, что ей на работе не хватало общения и физических нагрузок. При этом как бы она всё ни приукрашивала, я же её знаю, продажной женщиной Рурико не являлась. За подобный намёк могла и кулаком в нос дать. Она же не аристократка, чтобы ограничиваться одними пощёчинами. Да и кому другому вряд ли бы стала такое рассказывать.

— Спасибо. Мацумото этой жертвы не забудет, — в тон ей напыщенно ответил, включаясь в игру, — а Мацудара не узнает. Надеюсь.

— Надейся, — многообещающим тоном охотно подтвердила любительница намёков.

— Шихано, мне мешок с цементом уже покупать, или ты предпочитаешь увековечить память о себе в гипсе или бронзе? — попросил отнестись к этому серьёзнее.

— Спокойнее. Шуток не понимаешь? Даже мёртвые не охраняют свои секреты столь же надёжно, как я, — продолжила испытывать моё терпение на прочность.

— Будь это так, все спиритуалисты и экстрасенсы уже давно бы потеряли работу. Всё, я отключаюсь. Приятного отдыха. Не забудь, что в понедельник тебе нужно возвращаться на работу. Подробный письменный отчёт о расследовании, оформленный, как положено, скинь мне на почту.

— Зануда, — шутливо, по-дружески обозвала меня единственная и неповторимая Шихано Рурико

— Ехидна, — ответил тем же.

Подумав о том, что дедушкины люди уже должны были доложить ему о моём возвращении в Японию, я ведь пересёк паспортный контроль, да и в системе бронирования билетов отметился, приказал своей команде следовать к новой цели. Будем брать помощника управляющего отелем Рётте за жабры, пока эта хладнокровная, скользкая рыбина не ушла на дно, почувствовав приближение хищников. Вот с ним уже, в дополнение к куче подарков и новостей, я поеду к деду. Если успею, ещё и подарочной лентой его обвяжу.

Прямо из аэропорта, арендовав микроавтобус, чтобы всем в него поместиться, мы поехали к дому ценителя дорогих, в том числе и коллекционных, вин. По пути я коротко ввёл команду в курс предстоящего дела.

— Нужно по дороге «пригласить» в гости одного человека. Желательно тихо, не привлекая внимания и не позволяя ему отказаться от этой чести.

— А он захочет отказаться? — с профессиональным интересом полюбопытствовал Айво-сан.

— Всенепременно, как только узнает причину моего гостеприимства. Поэтому предупреждать о своём визите мы не будем, — заверил с хитрой улыбкой. — Хоть я знаком с ним не так давно, но могу предположить, как он поступит в этом случае.

— Он ваш друг? — спросила сидящая рядом Мэйли, подвинув Ляо к окну.

— Он мелкий воришка, что вздумал воровать у моей семьи. Считает себя достаточно умным, а значит, верящим в то, что поймать могут кого угодно, но только не его. Не удивлюсь, если при встрече начнёт верещать, что он белый и пушистый, как плюшевый заяц, а я их терпеть не могу. Зайцев, — уточнил, чистосердечно признавшись.

— Понятно. Позвольте тогда мне «пригласить» этого человека на прогулку, — неожиданно попросила китаянка.

В ответ на удивлённый взгляд, с несколько кривой, кровожадной улыбкой, предназначенной не мне, спокойно пояснила.

— Буду отрабатывать свой долг. С чего-то же нужно начинать. Мне ведь ещё нужно будет платить за проживание, питание, разные мелочи. Япония — страна не из дешёвых.

Посмотрев в её глаза, увидев там просьбу, решительность и глубоко спрятанную неуверенность, под которой, ещё ниже скрывался страх, причину которого я пока не понимал, согласился.

— Хорошо. Доверюсь тебе. Не переживай, уж как-нибудь личную массажистку и очередную секретаршу я прокормлю. На рыбку с рисом нам заработаю, — пошутил, сказав больше, чем она ожидала, если уметь читать между строк.

Специально не стал отводить взгляда, чтобы она увидела, что в нём нет наивной влюблённости, похоти, жадности, но нет и презрения, жалости или насмешки. После посещения своей родины она нуждалась в долгом периоде реабилитации, обзаведясь немалым количеством шрамов. Не на теле, в душе. Когда на твоих глазах жестоко убивают друзей, с которыми ты давно вместе, прошёл не через одно тяжёлое испытание, внутри обязательно что-то ломается. Лезть туда, куда меня не звали, я не стал, поэтому лишних вопросов не задавал. Захочет, сама всё расскажет, ну, а нет, сохранит до лучших времён, когда всё это станет уже неважным.

Найти адрес управляющего отелем не составило труда. Я попросил его у Рурико. Дальше довольно долго пришлось просидеть в машине, дожидаясь, пока он вернётся с работы. Впрочем, на это никто не жаловался. Мы, можно сказать, были на работе.

Когда рядом с нужным нам домом остановился обычный, не самый новый седан, фирмы Хонда, из которого неторопливо вышел уставший мужчина, в то же самое время проезжающий мимо микроавтобус плавно затормозил рядом. Из него вышла стеснительно улыбающаяся, слегка растерянная туристка, с картой и телефоном.

— Простите, господин, вы нам не поможете? Мы заблудились и никак не можем найти нужный адрес. По карте это где-то здесь, но совершенно непонятно где именно, — смущённо попросила китаянка, слегка поклонившись в знак будущей признательности.

— Да, конечно, — мужчина не увидел в её просьбе ничего сверхъестественного. — Куда вам нужно?

Подойдя, доверительно заглядывая ему в глаза, женщина, не меняя выражения лица, обменявшись с японцем несколькими уточняющими фразами, неожиданно засадила ему коленом между ног. Цепко схватив за ухо согнувшегося от боли мужика, больше не способного ни думать, ни говорить, прикрывающего руками пах, словно послушную собачку на привязи спокойно отвела его в микроавтобус. Как только села следом, закрыв за собой дверь, микроавтобус тут же неторопливо тронулся с места и покатился дальше по улице под тихое урчание двигателя. Если кто-то случайно эту сцену и увидел, то подумал не то, что произошло на самом деле.

Поскольку я не планировал его убивать и по-тихому где-то закапывать, то ни от кого не скрываясь повёз притихшего помощника управляющего, усаженного между двух крепких мужчин, к себе домой. Раз уж довольно легко можно определить кто именно «пригласил» данного гражданина на «чаепитие», незачем и пытаться ещё больше усложнять себе жизнь.

— Это похищение, — испуганно пролепетала жертва, почему-то с куда большим испугом косясь взглядом на невозмутимую, безжалостную Мэйли. — Вы за это ответите. Это произвол. Я буду жаловаться.

— Ну какое же это похищение? — добродушно улыбаясь, не согласился с ним. — Мы только немного поговорим, попьём чаю и отвезём вас домой. Заметьте, совершенно бесплатно. Если хотите, можем даже сразу доставить в полицейский участок, чтобы им не пришлось утруждаться вашими поисками.

Мои слова заставили его смутиться, немало насторожив. Обычно похищенным такой роскоши не предлагают.

— Тогда, что всё это значит, Мацумото-сан?

— Скоро узнаете. Наберитесь терпения. Недавно вы показывали мне своё гостеприимство, а теперь настала моя очередь отвечать взаимностью. Сейчас приедем домой, накормлю вас ужином, развлеку весёлой историей о том, как один негодяй решил обворовывать клан, который дал ему работу, неплохую должность, почёт, защиту, а он, завистливый поросёнок, променял всё это на алкоголь. Всем, почему-то, всегда кажется, что похлёбка в чужом корыте вкуснее, чем в своём. Надеюсь, потом уже вы развлечёте меня историей, объяснив, как так получается, — ласково на него посмотрел, отчего мужчина вздрогнул, почувствовав себя ещё более неуютно.

Намёк был более чем прозрачен. Однако, поскольку признаваться в своей глупости ещё страшнее, чем её отрицать, он возмутился с дрожью в голосе.

— Не понимаю, о чём вы. Что за глупости? При чём здесь поросята?

Мэйли бросила на него короткий, презрительный взгляд, после чего снова отвернулась к окну.

— Ни при чём. Они всегда так говорят. Это тоже, своего рода, традиция, — улыбнулся.

Подъехав к знакомым автоматическим воротам, мне достаточно было на секунду выглянуть из окна и помахать рукой в камеру, как они начали плавно раскрываться. Заехав во двор, приветливо кивнув вышедшей меня встречать старшей горничной, попросил её показать наёмникам, куда можно отвести нашего «гостя», — кавычки обозначил интонацией. — Найти ему удобный стул. Проследить, чтобы он ничего там не трогал и вёл себя тихо. А лучше, вообще, обездвижить его при помощи изоленты.

— У нас же найдётся моток изоленты? Не могли бы вы выдать её моим людям, а потом, пожалуйста, свяжитесь с моим дедушкой. Если у него найдётся свободное время, пусть нанесёт нам визит. Хочу, чтобы он сам выслушал этого глубоко неуважаемого господина и решил, что с ним делать дальше.

Если старшая горничная и удивилась столь необычной просьбе, то вида не подала, подтвердив мои подозрения, что она не простая служанка, набранная по объявлению. Уважительно поклонившись, с таким невозмутимым лицом, будто её каждый день просят о чём-то подобном и она вот-вот предложит наёмникам плёнку, чтобы они не пачкали пол, жестом попросила их идти за ней. Те, понятливо переглянувшись, с двух сторон подхватили под руки всё сильнее упирающегося помощника управляющего отелем Рётте, потащив его следом.

— А как же ваше обещание, что меня здесь напоят чаем? Очередная ложь? — ядовито выкрикнул мужчина, сделав очередную бесполезную попытку вырваться.

Дедушку Мацумото он ничуть не боялся, в отличие от его сумасшедшего внука. Зря, ой как зря. Лучше бы, наоборот, пытался договориться со мной здесь и сейчас, а не с ним, потом и где-то там.

— Почему же. Нет. Будьте добры, напоите его чаем. Не развязывая. С ложечки, — ухмыльнувшись, попросил старшую служанку. — Этот дом, может, и не пятизвёздочный отель, но качество сервиса здесь не хуже. Вот увидите. И уже довольно скоро, — пообещал, чтобы ещё больше запугать.

К приезду Такеры-сама он уже должен быть готов к диалогу.

— Будет исполнено, — она бесстрастно подтвердила получение необычного приказа, заслужив уважительный и даже немного опасливый взгляд моих китайских «друзей».

Когда чуть позже старшая горничная нашла нас в гостиной, уважительно кивнула, показывая, что все распоряжения выполнены. Понимая, что постоянно и лично приглядывать за Ляо я не смогу, но и выпускать его из вида тоже не хочется, в целях предосторожности попросил отвести его на кухню и накормить. Потом где-нибудь на время пристроить, обеспечив всеми необходимыми удобствами, где он сможет спокойно дождаться решения по своему вопросу. Пока ещё непонятно, сможет ли он остаться в Японии под покровительством и защитой нашего клана, или же поделившись известной ему информацией, получит возможность беспрепятственно выехать в любую страну мира с небольшим вознаграждением. Об этом я его честно предупредил ещё в самом начале, посоветовав, как следует подумать, чего ему больше хочется. Всё будет зависеть от него. Однако, в любом случае, триаде мы его не вернём, даже за большое вознаграждение, за это он может не переживать.

Чтобы ещё больше привязать ко мне Мэйли, и так уже повязанную кровью, нужно обойтись с её другом по-честному. Он послужит примером, что с нами можно вести дела, не опасаясь предательства и обмана. Причём не только этой китаянке. Она лишь первая ласточка. Помимо всевозможных управленцев, адвокатов, менеджеров, мне нужны исполнители для некоторых щекотливых дел. Хотя я даже не планировал становиться преступным боссом, в наше время заниматься серьёзным бизнесом отнюдь не напоминает комфортную езду по прямой, ровной, хорошо освещённой дороге. Мой опыт взаимодействия с родом Татибана хороший тому пример.

Так вот, чтобы Ляо не выкинул какой-нибудь фокус, а то у него руки постоянно тянутся к каждому предмету, имеющему виртуальную клавиатуру и доступ в сеть, временно отнял у парня телефон. Попросил старшую горничную не позволять этому взрослому ребёнку скучать. Ни на минуту не выпускать его из вида. Не давать в руки электрических приборов и посадить так, чтобы он не смотрел даже в сторону работающих электрических лампочек. Дать ему какую-нибудь простенькую игрушку, а также кашку без комочков и стакан компота, чтобы не голодал.

Получая подробные инструкции по уходу за маленькими детьми, если старшая горничная по-прежнему сохраняла спокойствие, то Мэйли откровенно над Ляо потешалась, подкалывая приятеля на китайском языке.

— Да шучу я, успокойся, — добродушно рассмеялся, глядя в глаза сильного загрустившего китайца, посмотревшего на меня с большим укором.

После чего, для поднятия ему настроения и самооценки, минуты три всячески расхваливал профессиональные навыки Ляо, указывая на то, какой он потрясающий хакер. При этом не забывая многозначительно посматривать на внимательно меня слушающую старшую горничную, едва заметно кивнувшую, понимая, кому и для чего я всё это рассказывал. Теперь, если он попросит игрушку, ему в этом доме дадут только погремушку, а если захочет позвонить, принесут серебряный колокольчик. Если же хакер будет настаивать именно на телефоне, то ему найдут пластиковый, из магазина детских игрушек, с нарисованным дисплеем. А то знаю я этих «мимо проходящих компьютерных гениев», с их фирменным: «Да я к этому оборудованию даже не прикасался. Слэшем клянусь.»

Немного отдохнув с дороги, переодевшись, поужинав, помывшись, отправился проведать нашего притомившегося в ожидании развязки гостя.

— Ну, как вы тут, не скучаете? — вежливо спросил, с улыбкой пройдя в комнату и по-хозяйски усевшись напротив него.

Он был развёрнут к окну и надёжно примотан изолентой к стулу. В ответ выслушал новую порцию оскорблений, угроз, плавно перетёкших в просьбы и обещания никому ничего не рассказывать, если я его отпущу прямо сейчас. Врёт как дышит, по глазам вижу. Небось, сразу же побежит звонить в полицию. Чтобы не скучать и не изводить себя в нервном ожидании деда, завязал разговор по душам. Интересно же, что у него в голове. Сообщил то, что мне известно про его художества, не раскрывая источника. Попытался пристыдить, да не на того напал. Помощник управляющего уже нашёл десятки оправданий, убедив себя, что он не только прав, но и никому не принёс вреда. Подумаешь, немножечко взял себе хорошего вина. Никто и не заметил. Что тут такого? Кому от этого стало плохо? Никто же не отравился, не опозорился, не загрустил. Всё равно гости бухают по-чёрному, мешая всё со всем, так что, какая им разница, разбавлять другой алкоголь шампанским за условные три тысячи долларов или за тысячу? Тем более, шампанское той же марки, той же страны, с того же виноградника, но чуть дешевле, только и всего. Эти нувориши напрасно кичатся тем, что что-то в этом понимают. Нажили нечестным путём кучу денег, а теперь ведут себя, как короли, по сути, оставаясь прислугой. Это если судить их не по банковскому счёту, а по замашкам.

Собеседник постепенно всё больше распалялся, пытаясь доказать, что я ничего не понимаю в этой жизни. И потом, не мне ему говорить о морали. У самого-то рыльце в пушку по самый хвост. Саркастически сообщил о том, что он знает о моих мелких афёрах. О том, что я беру дорогие подарки, помогаю заработать знакомым в ущерб компании, невежливо себя веду с клиентами, отлыниваю от работы, делаю то же самое, что и он, но другим способом. Обвинения с каждым разом становились всё более громогласными и голословными.

— В отличие от тебя, я знаю границы дозволенного, — доказывал связанный мужчина. — Я не наказываю достойных, честных людей. Подумаешь, подменил бутылочку вина трём каким-то безработным, пустоголовым девахам из провинциальной дыры, которым богатый любовник оплатил несколько дней роскошной жизни. Которые в этом тоже ни черта не смыслят. Бесполезные дуры его не заслужили. Умение сосать чужие члены ради дорогих подарков, это не заслуга и не оправдание, а желание избежать ответственности перед обществом, обеспечив своё благополучие за чужой счёт. Какая от них польза?

«Ух ты, моралист выискался. Он под это дело, оказывается, целую идеологическую базу подвёл. Понимаю, с ней любое преступление кажется уже и не преступлением, а подвигом. Удобно. А жене, я так понимаю, он изменял из желания перевоспитать очередную блудницу и спасти от неё хотя бы одного достойного семьянина с большими деньгами? Пытался сохранить чей-то брак. Так сказать, принимал огонь на себя? Какой молодец. Так и напрашивается на похвалу», — мысленно подивился, стараясь не рассмеяться и не косить взглядом на дверной проём, в котором уже пару минут стоял хмурый Такера-сама, не спеша прерывать этот затянувшийся поток лозунгов и разоблачений.

Я не ожидал, что он так быстро приедет, отбросив все свои, несомненно, важные дела и встречи. Подкинем ему ещё пару вводных, экономя время.

— А тебе не приходило в голову, — ни о какой вежливости в разговоре уже давно не шло и речи, — что в отель могут приезжать люди, желающие сохранить инкогнито? По разным причинам уставшие от излишней узнаваемости. Да даже если бы они были простыми смертными, ты что, судья, решающий, кто достоин дорогого вина, а кто нет? Интересно, на основании чего? К твоему сведению, эти три «пустоголовые» красотки мои знакомые. Да какие.

Я, конечно же, давно поинтересовался, с кем Микадо делила номер, опасаясь столкнуться с тремя злыми, безработными актрисами, вместо одной.

— Микадо Аоки, Токугава Мико и Итакура Ёсико.

Пусть их имена ему ничего не скажут, кроме одного, но известные фамилии он должен же узнать. Настоящие, а не те, под которыми эти женщины заселились. Понятно, что при заполнении карточки гостя они показывали свои паспорта, но, похоже, этот вопрос с консьержем был улажен к обоюдной выгоде. В данном случае, у меня к нему нет претензий. Консьерж выполнил пожелания клиентов, не нарушая инструкций. В специальную электронную таблицу были занесены их настоящие паспортные данные, а в книгу регистрации, доступную всем, поддельные. Помощник управляющего отелем, чтобы каждый раз не лазить в закрытую базу с личными данными клиентов Рётте, часто весьма непростых, что довольно легко отслеживалось, взял за правило сверяться с журналом. Это его и подвело, помимо веры в свою исключительность.

— Ты лжёшь, — уверенно объявил мужчина, думая, что я пытаюсь его запугать.

— Зачем? Это довольно легко проверить. Как думаешь, если мы обратимся к этим людям за подтверждением и объясним, для чего нам это нужно, что они подумают о Рётте? А что расскажут своим знакомым? У непростых людей и знакомые непростые, — привёл старую поговорку. — Всё ещё смеешь утверждать, что твоя шалость безвредна? Что за наивность, — огорчённо покачал головой, направляясь к выходу.

Кажется, дедушка созрел для продолжения этого разговора, услышав уже достаточно. Войдя в комнату и заняв моё место, придвинув к нему второй стул ещё ближе, почти вплотную, Такера-сама взглянул в глаза стремительно бледнеющего мужчины. Управляющий отелем, сглотнув, подумал о том, а не упасть ли ему в обморок, словно впечатлительной барышне? Самого главного дракона, спящего на самой высокой горе, среди облаков, этот жалобно заблеявший ягнёночек узнал с первого взгляда. Вся его напускная бравада и красноречие мгновенно испарились. Помощник управляющего, тяжело дыша, только и мог, что хлопать ресницами да разевать рот, подобно выброшенной на берег рыбине. Понятно, что солнце на его безоблачном до этого небосводе только что закрыла иссиня-чёрная, грозовая туча, подсвечивающаяся вспышками молний, пришедшая с той самой горы.

— Значит, говоришь, любишь дорогое, качественное вино? — одобрительно поинтересовался Такера-сама пугающе спокойным голосом. — Я и сам его люблю, если не злоупотреблять алкоголем и не нарушать режим питания. Доктор говорит, оно полезно для здоровья, — поделился советом, не сводя с него холодного, пронзительного взгляда. — Судя по твоему бледному виду и дыханию, у тебя с ним определённо какие-то проблемы. Мацумото, будь добр, принеси нам немного вина из своего погреба. Выбери самого лучшего, да побольше. Не видишь, одного из моих сотрудников, для которых мне ничего не жалко, мучает жажда.

— Я могу всё объяснить… — жалобно залепетал помощник управляющего.

— Не нужно. Я же ни о чём не спрашиваю. Пусть этим молодёжь занимается. Стар я, как видишь, не поспеваю за ней. Да и с делами справляюсь уже не так хорошо, как раньше. Зрение с годами острее не становится. Если за собственными детьми не могу уследить, куда уж мне за всеми вами присматривать. Поэтому и удивляюсь потом, встречая человека, с которым у меня столько общего и, одновременно, ещё больше отличий, — доверительно пожаловался Такера-сама, отчего я с беспокойством поёжился, ссутулился, почувствовал себя виноватым.

Сразу видно, умеет человек всего несколькими словами заставить собеседника раскаяться в чём угодно. Не повторяя чужих ошибок, своих хватало, я позвал служанок и, возглавив шествие, отправился за самым лучшим вином, что было в этом доме. Не экономя его, таскал наверх наравне со всеми. Только после того, как через пару часов приехала карета скорой помощи в сопровождении полицейской машины, чтобы забрать очень толстого мужчину, которому было настолько же плохо, насколько и хорошо, я начистоту поговорил с дедушкой, допивая остатки шампанского, отмечая с ним сразу всё, что только можно. И нет, я тоже легко не отделался. Что ж, заслужил. Список допущенных мной ошибок оказался очень длинным, требующим разбора по каждому пункту. Самое печальное, выслушивая деда, я признавал его правоту. Раньше всё казалось гораздо более обоснованным и логичным, а сейчас, мне перед ним стало очень стыдно. Никому не пожелаю таких отчётов об «успехах».

Следующим утром я чувствовал себя столь же хреново, сколь и мой вчерашний «гость». За всё нужно платить. Хотя бы по той причине, что доставшееся даром — не ценится. А ещё это хороший способ закрепления жизненного опыта.

Во время вчерашней беседы я старался быть максимально правдивым и объективным, не желая врать деду, который к вину практически не притрагивался. Серьёзную выволочку за свои похождения принял достойно, как и полагалось мужчине. Неважно, наследник он или нет. Виноват — расплачивайся. Правда, во всём этом был и хороший момент. Не зря же говорят: «Совместные испытания сближают, а удовольствия развращают». В общем, стратегия: легче заслужить прощение, чем получить разрешение, себя оправдала, но радости не принесла. Причём не только мне.

Последствия этой истории коснулись множества людей. Они, подобно капле, упавшей в спокойную воду, вызвали расходящиеся по ней круги. Утром в Рётте выехала бригада микроавтобусов с хмурыми, серьёзными ребятами, не отличающимися доверчивостью и сочувствием. Перед ними поставили задачу навести в отеле порядок и забрать с собой на обратном пути всех провинившихся сотрудников, которые вряд ли вернутся. Как минимум, это касалось управляющего отелем — Отоя Кано. Он, может, и не вор, что ещё только предстоит выяснить, но, определённо, некомпетентный руководитель. Ещё одна такая же колонна отправилась в главный офис компании Теннояма. Согласно общепринятой практики, проверки проводятся комплексно, по всем схожим объектам, так что ещё не один человек вскоре будет осчастливлен моим возвращением из Китая. Очень надеюсь, они не узнают, кого за это должны благодарить. Я человек скромный, а временами ещё и осторожный. Мне и премии будет достаточно.