Меня зовут господин Мацумото! Том 4

Глава 23

Хаякава тоже была одной из тех, кому пришла ссылка на занимательное видео. После его просмотра она надолго зависла с выражением полного отсутствия своего присутствия в офисе, где её и застала эта неожиданность. Если внешне с ней не происходило ничего, то под «замёрзшей гладью озера»…

Трое воображаемых детей с улыбками помахали маме ручками и растворились в воздухе. Большой дом на берегу тёплого моря превратился в заброшенный пустырь. Большая лохматая собака стала подушкой. Красивое платье обернулось шерстяным поясом для прогрева поясницы. Что послужило причиной? Как оказалось, только что простая задача усложнилась в разы, став казаться почти недостижимой.

«Как же так? Какого чёрта он не мог просто остаться Мацумото? Или подождать со своим объявлением ещё полгодика», — подумала запаниковавшая девушка.

Там, где раньше они легко могли отстоять свой выбор, теперь далеко не факт, что это удастся сделать. Появилось слишком много советчиков, от которых так просто не отмахнёшься и деньгами им рот не заткнёшь. Из завидной невесты Хаякава превратится в номерную, чуть ли не второго дивизиона. Какой же девушке понравится такое сравнение? Ощущения были, мягко говоря, не очень. С другой стороны, теперь никто не упрекнёт Сетсу в том, что у неё низкие запросы, отсутствие вкуса и, вообще, она общается со всякими проходимцами. Наоборот, её начнут хвалить за то, за что ещё вчера осуждали. Неразборчивость обернётся дальновидностью.

— Ну и как теперь прикажете ловить его в свои сети? Деньгами? Их у него в достатке? Дорогими подарками? Сам, кого хочет одарит. Статусом? И выше карликов видел. Красотой? Так «богинь» вокруг него и так хоть отбавляй, — помрачнела девушка. — Интересно, как обычные люди находят свои вторые половинки, ничего не имея? Где? Чем они привлекают партнёров?

Для неё это было неразрешимой загадкой. Как можно найти настоящую любовь без денег, работы и своего жилья? Немыслимо.

В Японии не принято, чтобы взрослые дети жили с родителями, это считалось неприличным. Хотя бывало и такое, но либо от большой бедности, либо от больших проблем с социализацией у молодого поколения. На самом деле, это весьма серьёзная проблема для японского общества. Существует даже особый термин — パラサイトシングル парасайто сингуру, паразит-одиночка. Таких людей насчитывается миллионы. Уже в 2002 году их было около 10.

В этот момент Сетсу позвонила мама, которая уже всё знала, поэтому решила проверить, как у неё дела. Она беспокоилась.

— Ну и что мне теперь делать? — потерянно спросила Хаякава, даже не скрывая своего отношения к этой новости.

— Он тебе нравится? — поинтересовалась Юрико, решив обойтись без ёрничества.

— Да.

— Тогда то же, что и раньше. Да, всё станет несколько сложнее, но и только. Учти, в этом деле никогда не бывает просто. Никому. Всегда приходится что-то преодолевать или с чем-то мириться. Причём вне зависимости от каких-то условностей. Такова жизнь. Сначала определись, чего ты хочешь, а потом постарайся этого добиться. Получится — не получится, заранее неизвестно, но ты хотя бы попытаешься и при любом исходе дальше будешь жить спокойно, не изводя себя сомнениями, — посоветовала мудрая мама. — Никаких договорённостей, которые пришлось бы пересматривать, у вас ещё нет. Конфликтов интересов тоже не наблюдается. О его помолвке не объявлялось. Так в чём проблема? Не вижу причин для уныния.

— Но он же Фудзивара, — оправдание прозвучало несколько жалко.

— И что? А ты Хаякава. Пусть не самая умная, судя по этому разговору, но вполне достойная девушка. Мы тебя не на улице нашли и не в школу для грузчиков отдавали. Если у вас всё будет серьёзнее некуда, мы с отцом найдём что предложить Фудзивара. Теперь это больше вопрос бизнеса, а не чувств. Лучше бы радовалась, что у тебя такая богатая и успешная семья. Пусть они из старой аристократии, но так на дворе давно уже не четырнадцатый век, — приободрила её улыбающаяся Юрико. — Правила игры изменились.

Впрочем, что ещё она должна была сказать, чтобы не испортить ей настроение?

— Мам, извини, — встрепенулась Хаякава, вспомнив ещё один недавний разговор. — Со мной перед тобой связывался Харута Кэтсуо. Помнишь его? Он просил помирить его с Синдзи. Кажется, Кэтсуо был сильно встревожен и нервничал. Что скажешь?

— А, эти придурки объявились, — презрительно фыркнула Юрико. — Тут я скажу прямо, больше не общайся с ним. Ещё раз будет звонить, не бери трубку. С Харута покончено. Очень скоро у них не будет ничего, кроме огромных долгов, позора и разного рода обвинений. От них будут шарахаться, как от прокажённых. Там всё серьёзно, по-взрослому. Они объявили войну твоему другу. Фудзивара приняли вызов. Примирения не будет. Я не знаю, как Харута переживут эту войну, но подняться им больше не дадут. Забудь об этом роде.

— Коллеги, на повестке два вопроса… — начала свою речь грозная Тамаки, но была перебита усталым, смирившимся с судьбой Хасэгавой.

— Да будем мы сегодня пить, будем. Не нужно вновь поднимать эту тему.

— То, что будем, и так понятно. Это даже не обсуждается…

Тамаки осеклась, недовольно посмотрев на Рурико, продолжающую восторженно отплясывать возле своего кресла. Такое впечатление, будто это её объявили членом рода Фудзивара, а не Мацумото.

— Уймись, безумная. Кто-нибудь свяжите её уже, — раздражённо попросила секретарь.

— Обалдеть. У меня, оказывается, такие крутые связи. Я теперь могу одним звонком решить кучу проблем. Вау! — всё ещё не отошёл от новостей Ёсида, пребывая в своём воображаемом мире.

Он даже пощёлкал пальцами для тренировки новой «магии».

— Мой друг — наследник семьи Фудзивара. Это же круче, чем мой сосед Тоторо. Хотя нет, спорно. Или нет? Я запутался, — пожаловался этот идиот.

«С кем я работаю?» — мысленно застонала Тамаки, убеждая себя, что ещё рано их убивать.

Пусть сначала квартальный отчёт сдадут.

— Вот я дура! — неожиданно завопила Рурико, отчего все вздрогнули.

Схватившись за голову, она сокрушённо пожаловалась.

— Нужно было ещё тогда его трах…

Покрасневшая Тамаки подскочила и вовремя зажала её рот.

— Я тебя сейчас сама трахну. По голове, — злобно прошипела ей на ухо.

Обеспокоенно оглянувшись, к счастью, она не заметила поблизости Мицухо-сан. Впрочем, секретарь зря волновалась. Их начальница в этот момент старательно заносила в свои анкеты строчку о личном знакомстве с Фудзивара Синдзи. Лишним не будет. Никто не захочет проверять, насколько оно личное и глубокое, впрочем, как и оставлять эту информацию без внимания. Не считая выслуги лет, основного и практически единственного способа подняться по карьерной лестнице, подобные «мелочи» могли хоть немного, но сократить дистанцию.

— Внимание! — рявкнула Тамако, уставшая от этого балагана несколько позже опытного Хасэгавы.

Недаром же он женатый человек с двумя детьми.

— Нужно решить, уместно ли отправлять нашему бывшему коллеге поздравительный букет, приглашать его посидеть с нами, по типу встречи выпускников? Будем ли мы отмечать эту дату на постоянной основе? А также, что делать с вещами, которые после него остались и которых он гарантированно касался? Список у меня уже составлен. И у нас ещё остались совместные фотографии. Что делать с ними? Сделаем ли мы небольшой музей, ограничимся информационной доской, продадим их или просто поделим? Со временем они будут стоить больших денег и могут заинтересовать коллекционеров.

— Его стул мой, — Ёсида тут же заявил на него свои права.

Рурико, сидевшая к цели ближе всего, тут же нагло пересела в соседнее кресло и на нём же вернулась на своё рабочее место, сдвинув свой бывший стул в сторону. А ведь ещё вчера этот предмет мебели никому не был нужен. Хасэгава стыдливо прикрыл глаза ладонью. Он себя всё больше чувствовал не старшим менеджером, а воспитателем в детском саду.

Два непримиримых, отныне и до завтрашнего дня, врага столкнулись свирепыми взглядами. Осталось только объявить: Рурико против Ёсиды, покупайте билеты у… Тамаки. Секретарь всегда найдёт на что потратить дополнительные деньги, чтобы облегчить свою жизнь в этом офисе.

— Чёрт, если бы я тогда знала то, что знаю сейчас, ушла бы вместе с Синдзи. Он же нас звал, — сокрушённо вздохнула Рурико.

— Если бы я знала цены завтрашнего дня, то не держала бы дома копилку, — успокоила её Тамаки, мысленно соглашаясь с подругой. — Всего не предусмотришь. Стоп! Мы отвлеклись от главного. Давайте…

Сидя в салоне своего роскошного фургона, Микадо Аоки задумчиво вертела в руках телефон, безо всякой цели. Кроме неё, в машине находился только менеджер.

— Послушай, — неожиданно произнесла актриса, не глядя на помощника, — если один и тот же человек часто заставляет тебя чувствовать себя дураком, дразнит, подкалывает, вынуждает забывать о том, кто ты есть, и тебе это доставляет не неудобства, а удовольствие, потом, когда успокоишься, можно ли сказать, что ты странный человек? Извращенец? — приподняла бровь, предложив более смелое определение.

— Ну что вы, госпожа Микадо, — почтительно ответил менеджер, мысленно надеясь, что она не повторит эту дурь при посторонних. — Вы не странная — вы особенная. Не извращенка, а человек с широким кругозором, — убедительно заверил, продержавшись так долго на этой работе только потому, что прекрасно справлялся с ролью зеркала из сказки Белоснежка.

— Правда? — усомнилась Микадо прежним, ровным, немного ленивым тоном. — А ещё я вредная.

— Вы строгая, — не согласился менеджер.

— Толстая.

— Стройная.

— Незаменимая.

— Посредственная, — мужчина нашёл антоним быстрее, чем его мозг подал сигнал опасности.

— Что-что? — уточнила Микадо, демонстративно приложив ладонь к уху.

— Согласен, незаменимая, — закивал вспотевший менеджер, опасаясь смотреть в зеркало заднего вида.

— Ну да, где ещё он найдёт такую, как я? И где ещё я найду такого, как он? — глубокомысленно добавила после короткой паузы.

Впрочем, сцену разгрома съёмочной площадки тремя высокородными дурами она хорошо помнила. Повеселилась тогда знатно, за чужой счёт. Менеджер предпочёл на это промолчать.

— Хотя, какая разница, — пожала плечами. — Я и семейная жизнь несовместимы. Может, в любовницы податься? Говорят, это хорошо омолаживает организм и делает жизнь ярче, — шутливо предположила.

— Госпожа Микадо, может, для начала, отработаем текущие контракты? — жалобно попросил менеджер, — а потом уже ударимся в загулы. Как раньше.

— Эх, нет в тебе авантюризма, — расстроенно покачала головой.

— Зачем мне авантюризм? У меня два кредита и быстрорастущий ребёнок. Поздно уже рисковать, — указал мужчина.

Стал бы иначе он терпеть некоторые её выходки. Семья и обязательства быстро отучают от капризов.

— Да? — внимательно на него посмотрела долгим взглядом. — Возможно, ты прав. Всё это плохо заканчивается. Ладно, поехали. Что там у нас дальше по графику?

— Неудобно получилось, — спокойно признал глава семьи Токугава, выслушав дочь. — Нужно было выбрать другой подход.

— Кто же знал, — с некоторым равнодушием пожала плечами Токугава Мико, не чувствуя за собой вины.

Перед ней поставили задачу, она её выполнила. Дали бы другую вводную информацию или рекомендации, сделала бы всё иначе. Это не ошибка исполнителя, а недоработка разведки, о чём отец знал.

— Теперь знаем, — невозмутимо отметил мужчина. — До меня дошли слухи, что между Арима Ясука и Фудзивара Синдзи ведутся какие-то непонятные дела. Официально они никак не связаны, но неофициально явно имеют довольно неплохие личные отношения, что бы там ни изображали на публике. История с её туфлями этому хороший пример. Понятно, что деньги использовались для чего-то другого, но для чего — тайна, покрытая мраком. Токугава невыгодно, что бы их отношения укреплялись и дальше, что приведёт к дружбе не двух молодых людей, а потянет за собой образование полноценного экономического сотрудничества между двумя сильными родами. Арима наш конкурент сразу в двух чувствительных областях. Их усиление — это наше ослабление. Фудзивара намного более серьёзнее противник. С ними нам нежелательно иметь проблем. Поэтому постарайся сделать так, чтобы Синдзи проще было иметь дела с нами, а не с ней. Всё понятно? — испытующе на неё посмотрел.

— Ты что, предлагаешь мне пополнить список его невест? — удивилась Мико.

— Не говори глупостей. Что я имел в виду, то и сказал. Думай, если не хочешь в будущем получить в свои руки не хорошее наследство, а его жалкие остатки. Токугава не могут воевать сразу со всеми, как и жить в мире. Впрочем, они не обязаны с кем-то дружить или враждовать только из-за страха. Мы всё равно своего добьёмся. Токугава вновь станут великими. Наша главная сила — не тяжёлая конница периода Эдо, а дипломатия, союзы и стратегия.

— Хорошо, отец. Я тебя услышала, — поклонилась дочь. — Постараюсь исполнить твоё поручение.

— Ну что, черепашка ты моя? — мать с умилением посмотрела на Итидзё Мегуми, сидящую в гостиной с фотоальбомом в руках и большой недопитой кружкой чая. — Придумала уже двадцать третий план соблазнения коварного, но близорукого Мацумото, от же Фудзивара, он же шейх, он же герой, он же любимец медведей?

Мегуми бросила на мать сердитый, колкий взгляд и отвернулась.

— Похоже, что нет, — определила веселящаяся мать, посмотрев на мусорную корзину, полную смятых бумажек. — Слушай, пока ты будешь придумывать и рисовать планы, кто-то уже успеет съесть твой ананас.

Мегуми обожала консервированные ананасы, о чём знала вся семья.

— Что тут думать? Хочешь кушать — кушай. Не хочешь — не облизывайся, — посоветовала Итидзё Куруми. — Решительная кошка никогда не остаётся голодной, а наглая — замёрзшей, — зашла с другого бока.

— Это не так… просто, — проворчала смущённая девушка, не удержавшись, хотя хотела отмалчиваться до самого конца.

— В этом деле никогда не бывает просто. Ни для кого, — по-доброму улыбнулась госпожа Итидзё, повторив слова своей конкурентки. — Ладно, расслабься. Неожиданно, но тебе сильно повезло. Из аутсайдеров получила шанс попасть сразу в лидеры. Редко кому так везёт. Твой Мацумото оказался не так прост, как мы думали. В этом случае брак, почти всегда, — большая сделка, в которой ведущую роль играют рода, а не отдельные личности. То есть я и твой дед теперь могут официально вступить в схватку за твоё будущее. Если, конечно, ты сама того хочешь. Договоримся с дедом Синди, будет у тебя красивая, роскошная свадьба. Не договоримся… — молча развела руками, показывая, что тут и так всё ясно. — И ещё. Хочешь нашей помощи, выполни ряд условий. Первое, — Куруми коварно и предвкушающе улыбнулась, — оторви наконец задницу от кресла и сделай хоть что-то сама!

В свой дом я вернулся только затемно, выжатый до состояния сухофрукта. От эмоций уже ничего не осталось. Они выгорели как свеча, до блюдечка. Хотелось просто лечь на кровать, закрыть глаза и забыть обо всём случившемся, как о страшном сне.

Приняв душ, я поднялся на балкон второго этажа, где растёкся в кресле. При этом умудрился не пролить ни капли из большой кружки с чаем. Кофе сейчас пить далеко не лучший вариант. Мне хотелось покоя и расслабленности, а не избытка энергии и идей. Они мне понадобится завтра. Или не мне. Или не только мне, но точно потребуются. И послезавтра. И после послезавтра. И…

Широко зевнув, сонным взглядом посмотрел на красивый ночной город, кажущийся бескрайним, даже с наступлением темноты полный огней и жизни. Возможно, многие на моём месте после пресс-конференции рванули бы в клуб, ресторан, захватили бы легкодоступных девочек, чтобы до утра отмечать это грандиозное событие, как и полагается людям моего статуса. Или бы до сих пор крутились возле стариков, владеющих деньгами и властью, если это их прельщает больше. Мне же намного приятнее провести время так. Вытянув ноги, расслабившись, пошевелил на них пальцами, отчего на лице появилась довольная улыбка. Вот в чём счастье после тяжёлого рабочего дня. Отсалютовал стаканом ночному Токио.

Прощаться со значительной частью своей прошлой жизни было невероятно грустно. Я буквально чувствовал, как уходит одна часть меня, чтобы освободить место другой. Уж не знаю, лучшей ли. Время покажет. Мне нравилось быть Мацумото. С этой фамилией у меня связанно огромное количество воспоминаний. Самых разных, весёлых, печальных, пугающих, удивительных и даже тех, с отношением к которым я до сих пор не определился.

Впрочем, на всё происходящее можно посмотреть несколько шире. Какой бы пиджак с именной табличкой Мацумото ни надел, под ним останется всё тот же старый, местами добрый паренёк с непростым прошлым. Да, понемногу я меняюсь и уже не всегда могу с уверенностью сказать, что раньше поступил бы так же, как сейчас. Так, все меняются. В этом нет ничего страшного. Кто-то растёт вверх, кто-то в ширь, кто-то вглубь, а кто-то просто обрастает.

Я не знаю, что произойдёт завтра, но мне не стыдно за то, что было вчера и сегодня, а это главное. Мне предстоит пройти ещё долгий путь. Посмотрим, куда он меня приведёт. В любом случае, жизнь продолжается. Конец любой истории наступает только со смертью её героев. Всё остальное — лишь промежуточные итоги.

Все мы каждый миг своего существования продолжаем движение от прошлого к будущему. Стоим ли, лежим или куда-то падаем. Люди постоянно о чём-то мечтают, к чему-то стремятся, чего-то боятся. Это наша сущность. То, что я сегодня подводил некоторые итоги своей жизни, вовсе не означает её завершение. Повторюсь, конец любой истории наступает только на кладбище. Пока они живы, закончить её одновременно для всех — невозможно. На любом этапе будут возникать нескончаемые вопросы. Устроился на работу — когда зарплата? Похвалил начальник — когда повышение? Познакомился с девушкой — когда свадьба? Женился — когда дети? Обзавелись детьми — уже начали откладывать деньги? Сын познакомился с девушкой — когда свадьба? Так и живём, как хомячки в беговом колесе. Поэтому, Мацумото, спи спокойно. Я рад, что мы столько времени провели вместе. Никто не забыт, ничто не забыто. Фудзивара продолжат твоё дело, искренне веря в то, что всё обстоит наоборот. Чем не достойная шутка для маленького тануки?