Между игрой и жизнью

Эпилог

Зоя любила слушать эту печальную песню. Она любила отождествлять себя с героиней этой песни, — представляя себя сильной, но одинокой женщиной, которая, несмотря ни на что, продолжает свою борьбу за право стать счастливой. И был момент, когда Зоя почти уверилась, что эта песня написана именно про неё. Но вся эта уверенность была похоронена, в буквальном смысле этого слова.

Человекоподобное существо, видеоизображение которого было сейчас поставлено на паузу, связалась с Зоей по скайпу, чтобы принести ей свои извинения за то, что произошло в той ужасной игре. И когда Зоя увидела это…, - она подумала, что над ней вновь решили поиздеваться.

Бледная кожа, которая 'обтягивала' человеческий череп, была покрыта старческими пятнами и уродливыми шрамами. У этого лысого существа напрочь отсутствовали брови, ресницы и губы. А сама кожа была стянута на макушке скобами от канцелярского степлера. И довершал картину этого страшного уродства, — холодный блеск ярко-голубых глаз.

Каждое слово, которое искажал механический переводчик, каждый поворот головы, который был размазан нечёткой видеосвязью, и каждое щёлканье челюстью, заставляли Зою вздрагивать и вспоминать тот кошмар, что она пережила на кладбище.

Назвав произошедшее с Зоей — 'производственной необходимостью', эта обезумевшая старуха пригласила её вернуться в игру, чтобы 'поздравить Артура с женитьбой'. После чего, не скрывая своего злорадства, это чудовище продемонстрировала Зое обручальное кольцо.

Вздрогнув в очередной раз от страха и омерзения, Зоя дрожащей рукой потянулась к бутылке коньяка.

Друзья…, отпив из граненого стакана коньяк, Зоя грустно улыбнулась. У неё не осталось никого. Впрочем, у неё никогда и не было никого. Подруги детства, — суки. Подруги с работы, — жалкие подхалимки. Мама — мертва. Отец, — поморщившись, Зоя посмотрела на вчерашний выпуск газеты.

На первой полосе этого газетного номера, красовалась статья об аресте именитого банкира. Махинации с акциями, хищения, отмывание денег, дача взяток и это далеко не полный список дел, который расследует ФСБ в отношении её отца. Словосочетания 'необычное рвение' и 'заказное расследование' встречались, чуть ли не в каждом абзаце данной газетной статьи. А самой Зое пришлось отключить телефон, чтобы не слышать панические вопли друзей её отца. Она догадывалась, что происходит. Она точно знала, что стоит ей встретиться с Артуром, и всё прекратиться. Но как только Зоя вспоминала о событиях, произошедших на кладбище, как её тут же сковывал панический ужас. И она продолжала терять, 'хоть не близких, но людей'.

После возвращения из той игры, Антон, по злой иронии судьбы, повредился рассудком. Теперь он панически боится любых замкнутых пространств, где есть стены или потолок. А Колян, — он просто ухал. Не прощаясь и ничего не объясняя, кинул секретарше заявление 'по собственному' и исчез. И вновь, Зоя точно знала, где его искать. Но она не могла пересилить себя, чтобы воспользоваться приглашением Мойры.

Зоя знала, что она должна продолжить свою борьбу. Подобно героине этой песни, она должна стать сильней и, бросив вызов безумной старухе, вернуться в тот кошмар, в котором жил её возлюбленный. И вернуться, не для того чтобы разделить этот кошмар с любимым человеком, как сказала та чокнутая азиатка, а вырвать свою судьбу из лап всех этих безумцев и уродов. Она должна, во что бы то ни стало, убедить Артура вернуться к ней. Во имя себя, своего будущего, своей мечты и своего счастья.

Допив коньяк, Зоя ещё раз посмотрела на оскалившийся череп, замерший на экране ноутбука, и неожиданно закричала от осознания собственного бессилия.

Она никогда не вернётся в тот обезумевший мир. В отличии от героини её любимой песни, — она оказалась слишком слаба, чтобы бороться за своё счастье. Иллюзия сильной женщины, с которой она себя отождествляла, — разбилась вдребезги и разлетелась на тысячи осколков, как и брошенный на пол гранённый стакан.

***

Стоя на крыльце неказистого двухэтажного здания, Артур любовался высокогорным пейзажем.

— Мда-а, — стоявший рядом с ним бритоголовый парень, озадачено почесал затылок. — А как ты с ней спасть-то будешь?

— Да никак, — легкомысленно отмахнулся от вопроса своего друга Артур. — Найму себе двойника. Всё равно в темноте ничего не разглядеть. Кстати, ты подработать случайно не хочешь?

Вздрогнув, Колян неожиданно перекрестился и замотал головой.

— А что? — продолжил издеваться на другом Артур. — Ты же сам когда-то говорил, что тебе всё равно какую бабень в койку завалить? Так чем тебя моя жена не устраивает?

— Так, то по молодости…, - с опаской поглядывая на Артура, стал 'отмазывается' его друг детства.

— Жаль, — едва сдерживая улыбку, вздохнул Артур. — Придётся, кого из местных нанимать.

— Ты сейчас шутишь что ли? — наконец-то догадался Колян.

— А какой ответ ты хотел получить на свой дурацкий вопрос? — уже не скрывая улыбки, поинтерисовался у друга Артур. — Лучше, вместо того, чтобы меня о всякой фигне спрашивать, придумай, как мою 'жену' от моих родителей спрятать. Отец может быть ещё меня и поймёт, а вот у матери, точно инфаркт будет, как только она Мойру увидит.

— Да больно-то и хочет твоя 'жена' со всеми нами общаться, — поморщился Колян. — Поздоровалась со мною так, словно помоями облила.

— А зачем вообще тебе понадобилось с ней знакомиться? Я же сказал, что единственное чувство, которое мы испытываем друг к другу, — это взаимная неприязнь, если не ненависть.

— Да мне просто интересно стало, что это за баба такая шустрая нашлась. Думал какая-нибудь очередная фифа силиконовая, а там это…, - не найдя слов, чтобы описать Мойру без забористого русского мата, Колян обиженно посмотрел на Артура — Но ты тоже хорош. Даже не предупредил, что на такой уродине женился. Я от её вида чуть импотентом не стал.

Фыркнув, Артур кивнул в сторону марширующих по плацу 'охранников' Мойры.

— Вон, какие девахи мою 'жену' охраняют. Хоть одна, да вылечит твою импотенцию.

Покосившись на женский отряд 'боевых китаянок', Колян лишь удручённо повесил голову.

— У них, в отношении нас, всё строго, — пожаловался он Артуру. — Любая, что с нами заговорит, тут же отправиться в какой-нибудь монгольский аул, баранов охранять.

— Значит, ты ими уже интересовался?

Ничего не ответив, Колян достал сигареты.

— Тебе не стоило сюда приезжать, — после долгой паузы произнёс Артур.

— А что ты мне прикажешь ещё делать? — выпустив сигаретный дым, задал риторический вопрос Колян. — До конца своих дней нянчится с Зойкой и с полоумным Антоном?

На этот раз, промолчал Артур.

— Она не стоила всего этого, братан, — тихо произнёс Колян. — Ты дал ей деньги, она о тебе забыла, ты разобрался с её папашкой и она снова про тебя забыла. Как не крути, но она обычная шлюха.

— Как не крути, — проигнорировав выводы друга о Зое, Артур посмотрел на бредущую к зданию девушку, которую сопровождала пожилая женщина, — но вон та девчонка, всего этого стоила. Пошли, познакомлю тебя с Катриной и с самой настоящей француженкой. Помнишь Кэрну?…

***

Подойдя к окну провинциального аэропорта, девушка задумчиво посмотрела на взлётно-посадочную полосу.

— Ты всё ещё можешь вернуться назад, — раздался из сотового телефона голос Мисаки. — Эти люди даже не пытаются скрыть того, что они сделают со всеми нами после завершения 'эксперимента'.

— Ты тоже могла вернуться, — невпопад ответила девушка. — У тебя был шанс отказаться от предложения Мойры.

— Я не могла! — в весьма резком тоне возразила Мисаки. — Если бы я не согласилась делать для неё эти проклятые кольца, она, в свою очередь, не настояла бы на том, чтобы Роберта и Бельчонка оставили в 'Песочнице'.

— Ты считаешь, что жизнь этой девочки ценнее твоей?

Вместо ответа, в трубке раздались короткие гудки.

Грустно улыбнувшись, Сачи нажала на 'сброс'.

***

Мисаки сделала свой выбор. Она сознательно решила пожертвовать собой ради двух людей, с которыми познакомилась чуть больше месяца назад. И она прекрасно понимает, что её жертва всего лишь откладывает для этих двоих неизбежное.

Мисаки правильно поняла подтекст заданного вопроса. Стоит ли её жертва того, чтобы дать девочке с беличьим хвостом несколько месяцев жизни? И Мисаки не захотела отвечать на этот вопрос. Она приняла решение и больше не хочет над этим задумываться.

Но если поступок Мисаки понятен и объясним, то ради чего жертвует собой та, которую зовут Сачи?

Задумавшись, девушка провела пальцем по стеклу.

Самая красивая в школе, самая популярная в музыкальной группе, самая привлекательная невеста. И как итог её красоты и популярности, — одиночество и забвение.

Ослеплённая своей красотой и популярностью, она даже не заметила смерти своих родителей. Стыдно признаться, но сейчас она не может вспомнить время года, когда их хранили. Вроде, была весна или осень, а может быть, — позднее лето? Тогда ей казалось это не важным, родители ушли, но у неё осталась целая куча друзей и поклонников. Сама мысль об одиночестве тогда казалась полнейшим абсурдном.

Всё исчезло в один миг. Последний осколок детских иллюзий был растоптан человеком, которому она предложила себя в качестве оплаты долга. Она никогда не забудет гримасу призрения на его лице и слова о престарелой зарёванной шлюхе. Дура!!!

Вспомнив позор, что ей пришлось тогда пережить, девушка зажмурилась, и прислонилась лбом к стеклу.

— Дура, — уже вслух повторила она.

Вся её дальнейшая жизнь свелась к стремлению вновь оказаться в иллюзии красоты и популярности. А ещё отомстить, за своё унижение. Но вот только кому мстить? Человеку, который с презрением отверг её тело? Корпорации, которая довела её до такого отчаяния. Или же самой себе, за то, что когда-то равнодушно перешагивала через близких ей людей.

Без сомнения, её любили родители. Наверняка, её любил и покойный муж. А от скольких друзей она отвернулась сама, когда те честно говорили о её голосе и песнях? Как сложилась бы её судьба, если бы она тогда прислушалась к ним, и вовремя обратила внимание на своего мужа?

Неожиданно всплывший в памяти образ, смотрящего в небо Артура, заставил девушку открыть в глаза. Моргнув, она отшатнулась от окна.

— Осень, — тихо сказала сама себе Сачи. — Эта была ранняя осень. Тогда я торопилась на репетицию и переживала, что на начавшийся дождь испортит причёску…. Дура!!!

Закрыв свое лицо ладонями, девушка попыталась отогнать нахлынувшие воспоминания. Ещё один позор, в котором даже и винить-то некого.

***

Кто-то осторожно дотронулся до её плеча, и что-то обеспокоено спросил на странном языке. Взяв себя в руки, Сачи выдавила из себя улыбку и обернулась к пожилой женщине, которая указывала ей на ближайшую скамейку. В ответ девушка мотнула головой и произнесла простое словосочетание на русском языке.

— Я, стоять.

Но видимо, она всё же перепутала слова, так как вместо того, чтобы оставить её в покое, женщина стала ещё настойчивее показывать на скамейку.

'Всё тоже самое, — отстранённо подумала девушка, когда, устав от слов и жестов, пожилая женщина силой усадила её на эту скамейку. — Эту 'ужасающую' заботу об окружающих, с наплевательским отношением на мнение самих окружающих, Артур перенял от матери' Переведя взгляд на старика, который с яростью пнул кофейный автомат, Сачи вздохнула и показала хлопочущей вокруг неё женщине два пальца, произнеся при этом международное слово 'мани'.

— Юра! Она говорит, что туда нужно бросить две монеты, — тут же прокомментировала женщина странный поступок Сачи, обращаясь к стучащему по автомату пожилому мужчине.

— Да чтоб они все провалились со своими иероглифами!!! — в ярости воскликнул старик, бросая в автомат очередной 'кругляк'. — Только попробуй и эту монету сожрать, сволочь!

'А безрассудная ярость, Артуру досталась от отца', - додумала свою мысль Сачи.

***

Взяв пластиковый стаканчик, протянутый стариком, девушка повернулась к окну, за которым отчётливо был слышен звук вертолётного стрёкота. За ними прилетели. Это её последний шанс выйти из здания аэропорта и вернуться туда, где кроме могил у неё больше ничего не осталось.

Но и там, куда летят эти старики, её тоже никто особо не ждёт. Артур ясно дал понять, что ей не стоит связывать с ним свою судьбу. Так зачем и ради кого она жертвует своей жизнью?

Сделав глоток какого-то отвратительного напитка, девушка сморщилась и вернула стаканчик старику. Недоумённо принюхавшись к напитку, тот так же сделал глоток, и тут же разразился матерной тирадой в адрес несчастного автомата. С интересом прислушиваясь к его словам, Сачи вдруг весело улыбнулась. Старик обожал, украдкой от жены, обучать её матерным фразам. В этом Артур тоже был похож на него.

Артур, — девушка не могла сказать точно, когда её мир стал вращаться вокруг этого имени. Уже во время их первой встречи на корабельной пристани, она увидела перед собой почти сломленное одиночеством, непониманием окружающих и бременем собственных воспоминаний, существо. Его даже и человеком нельзя было назвать.

Артур ошибся, — она не хотела спасать 'это'. На тот момент его было уже бесполезно вытягивать из той трясины, в которую он погрузился с головой. Но она зачем-то попыталась. Скорее всего, виною было её упрямое желание хоть как-то насолить людям, заставивших её пройти через ад унижений. И случилось неожиданное.

Пытаясь достучаться до этого странного человека, пытаясь понять его, она день за днём заново проживала свою собственную жизнь. Каждая новая беседа с этим мужчиной, — заставляла её всё глубже погружаться в свои собственные воспоминания. Каждая неловкая пауза в этих беседах, каждое слово, сказанное невпопад и даже каждая глупая шутка, — заставляли её заново переживать все те события, которые, казалось бы, были давно ею забыты. И когда она всё же достучалась до этого человека и открыла запертую для всех остальных дверь, то не увидела за ней ничего, кроме собственного отражения. Оказалось, что мужчина, до которого она так хотела 'достучаться', всё это время просто стоял рядом с ней, готовый в любой момент протянуть руку помощи.

Сачи не могла найти слов, чтобы описать то, что тогда испытала. Вихрь, ураган или целый тайфун всевозможных эмоций и чувств: от не навести и обиды, до простого желания, чтобы так было всегда.

Она ничем не жертвует, — ей просто нечем больше жертвовать. Всё давно уже растрачено впустую. Ей и некуда возвращаться, — за спиной остались только одиночество и унижения. А где-то впереди её ждала встреча с человеком, которого она просто хочет ещё раз увидеть.

Почему так вышло? Зачем? Стоит ли? — Сачи не хотела искать ответы на эти вопросы. Она приняла решение, и теперь ей осталось только сесть в вертолёт.

Знаками попросив обеспокоенную пожилую пару, чтобы они следовали за ней, девушка взяла в руки свой необычно лёгкий чемодан и уверенно зашагала навстречу судьбе.

Конец всей серии книг под названием 'Песочница'.

Надеюсь, финалом никого не разочаровал.