Медицина катастроф в ином мире 2

Глава 12 Стены Дастана

В воротах Дастана сегодня было на удивление людно. Оно и понятно, ведь город восстанавливался после бомбежки. Не желая нарушать установленный порядок, я встал в очередь. Перед нами было пара телег с брусьями, несколько торговцев, и пара одиноких путников в дорожных плащах. Те, кто стоял сзади, тихо рассосались в стороны. Те, кто стоял спереди, ничего не замечали. Бруно уселся на мостовую, а Натали, облокотившись о его панцирь, с очень увлеченным видом рассматривала свои когти. Дул теплый ветерок, чирикала одинокая птичка, стражники у ворот тихо выпадали в осадок.

Сегодня дежурил тот же офицер, что и в мой первый день в Дастане. Разумеется, он нас узнал и от того глазик его нервно дергался. Подошел наш черед. Стараясь быть невозмутимым, офицер отдал честь.

— Проверка документов.

Я предъявил свои новые бумаги.

— Патрик Георг Бремер… — одними губами прошептал он. — Но позвольте!

— Свидетельство о браке? — я протянул второй документ.

— Да ну на…!!? — не выдержал он, и обернулся на парней явно желая что-то высказать. Но быстро передумал. Потом его стекленеющий взгляд перескочил на отродий.

— Это… та самая? — он указал на Натали.

— Ага.

— А этот⁈

— Ну ты чего командир? — дружелюбно оскалился Брно и поддел лапой бирку с номером. — Неужто не признал? Ромель и тот догадался.

— Да ты издеваешься⁈ — у капитана задергался второй глаз. — Серьезно?

— Как видишь. Ну, чего встал-то? Пропускай уже, бумаги в порядке, Ее светлость самолично выдала.

— Отродьям в Дастан нельзя! — сказал, как отрезал.

— Можно, — я протянул грамоту за подписью Санары. — Они мои фамильяры.

— Ц-цель визита! — выпалил он, судорожно соображая что предпринять.

— У меня здесь жена работает. Высокая такая, да вы ее знаете. Стрельните в воздух из мушкетона, и она придет.

— Н-не стоит!

Теперь у капитана затряслись руки. Он вернул документы и отошел в сторону.

— Не нужно так переживать, милейший, — подала голос Натали и слегка похлопала офицера по плечу. — Я зла не держу, работа твоя такая. Служба. Правила знаем, без приказа никого не трогаем.

Капитан открыл рот, да так и замер. Не найдя, что сказать, он жестом пригласил войти в город.

— Следующий!

За нашими спинами никого не было. Капитан просто закрыл глаза и подождал пока мы свалим.

Отойдя на приличное расстояние, Бруно резко заржал, пугая случайных прохожих.

— Не, так-то он мужик нормальный… Но ты рожу его видел⁈

— Натали его окончательно добила.

— А что? Успокоила как могла. Обратите внимание, ни один сан-даар не дернулся.

— Ага, — Бруно оскалился еще шире. — Я с ними потом парой слов перекинусь.

— Без меня в город ни ногой! Предупреждаю сразу. Санаре забот хватает. И вообще, ведите себя скромнее. Людей не пугать, в глаза не смотреть. Ржать в полголоса. Знати остерегаться. Все ясно? Иначе пойдете к виверне в гости.

— Да ясно, ясно! — раздраженно пробурчала Наташка. — Ты бы нас накормил, а то слюнки текут когда по сторонам смотрю. Вон какая тетка аппетитная из окна торчит…

— Черт, кажется заблудился. Бруно, где та таверна была?

— А, так ты к Генри идешь? Тогда здесь направо…

Таверна «Хмельной ветер» встретила нас запустеньем. Крыша пробита в трех местах, стекла выбиты. Мебель частично поломана. Полтора забулдыги, завидев нас, разбежались как корабельные крысы. Сам хозяин скорбно глазел на дно опустевшей кружки, не замечая ничего вокруг.

— Эй Генри, я тебе посетителя привел, — проговорил Бруно.

— Какие нынче посетители? — вздохнул он. — Порядочные люди сюда теперь не заходят. Одни алкаши да… Отродья!!!

Он поднял глаза и грохнулся со стула.

— Помогите!!!

— Эй дружище, это ж я — Бруно! А это мой гость. Ну вспомни, он-то не изменился.

Я сел за стойку и перегнулся через нее.

— Это всего лишь я. Монетку то просверлил?

— Какую еще монетку? — глядя из-под стола проговорил он.

— Ну ту, золотую. Ты сказал, что на шею повесишь. Вспоминай. Я еще в странной одежде был. Потом Ульрик заявился.

— Ульрик? Ах эту монетку⁈ — он потянул за веревочку и достал из-за пазухи самодельный медальон.

— Ну да. Вспомнил?

— Черт! Милостивый государь, как же вы меня перепугали то, а! Я ж чуть кирпичей не наложил на собственной кухне.

Опасливо оглядевшись, мужчина медленно вылез из-под стола.

— Не нужно бояться. Это — действительно Бруно. Просто он изменился. А девушку зовут Натали. Они оба — мои фамильяры. Так уж случилось. Слыхал про наместника Тарсиса?

— Ну, слыхал. Ты, что ли⁈

— Ага, — я пожал плечами. — Прибыл вместе с Санарой. Губернатор уже в городе, порядки наводит. Сам-то как?

— Оглянись и все увидишь… — криво усмехнулся Генри.

— Альянс?

— Да какое там… Ублюдки. Кто-то решил свести со мной счеты под шумок. Жив, и то ладно. Другим сильнее досталось. Все разбито, люди без денег сидят, никто не приходит… Я печь уж неделю не разжигаю. На дрова не хватает. Да и ради кого? Только выпивкой и торгую, на нее всегда спрос.

— Жаль… а мы хотели у тебя пообедать.

— Серьезно? А мне-то как жаль… такие гости. Еда-то есть, если немного подождете, я займу дров и что-нибудь этакое приготовлю на раз-два.

— Если дело только в дровах… — я развел руками. — А где ты их хранишь?

— Пойдем, покажу… — мы вышли на задний двор, окруженный со всех сторон кирпичной стеной. — Вот тут и храню. В былые времена их доверху было. А зачем тебе?

— Отойди-ка на пару шагов. И замри.

Чего-чего, а дров у меня хватало. По пути в Тарсис я столько валежника в инвентарь сложил, что и не перечесть. Проверял доступный объем, да так и не смог превысить лимиты.

Когда задний двор завалило бревнами, у Генри глаза на лоб полезли.

— А… это как?

— Никак. Считай, что так и было. Пусть это останется между нами.

— Ну ладно. Только мне нечем заплатить.

— Это всего лишь дружеский подарок. По правде сказать, мы бы лошадь сейчас на троих съели. А у тебя самая вкусная еда в округе.

— Так уж и самая? — хозяин таверны заулыбался. — Всего полчаса, милостивый господин, и я накормлю вас отличным обедом. Хотя… наверное это будет уже ужин.

Пока Генри разжигал печь и колдовал на кухне, я достал инструмент и перебрал мебель. Восстановив несколько столов и собрав из разных частей с десяток стульев, с чувством собственного удовлетворения оглядел дело рук своих. С кухни уже приятно пахло едой. Натали, по моей просьбе, наломала деревья помельче. Вспомнив детство, и те незабываемые дни, что провел у бабушки в деревне, я наколол дров. Сложив их у стеночки, умылся прохладной дождевой водой из бочки.

Прикрыв дверь и полуразбитые ставни, Генри сдвинул два стола и накрыл их белоснежной скатертью. На улице уже темнело. Других гостей он не ждал. Вскоре, в дверь негромко постучали.

— Хозяин, можно к вам?

— Кто там? Мы уже закрыты! — прокричал он.

— Я все же войду…

На пороге показалась Санара. Видок усталый, но улыбка искренняя. Штаны в обтяжку и черный камзол с позолоченными петлями, отлично подчеркивали ее фигуру. Сапоги в пыли, от долгой ходьбы. На поясе — короткий клинок и мушкетон с зарядами.

— Госпожа губернатор? Здесь⁈ Боже, какой стыд… — он едва не выронил бутылку из рук, но я вовремя поймал ее.

— Отужинаешь с нами?

— Конечно! С утра ничего не ела. Запах у вас стоит просто божественный!

Хозяин поставил еще один прибор и, разлив вино по глиняным кружкам, застыл в ожидании.

— А вы разве не с нами? — удивилась Санара.

Он, волнуясь, присел рядом со мной.

— Столько лет живу в Дастане и еще ни разу здесь не была. У вас уютно.

— Что вы госпожа… тут все обыденно. Мои гости простые работяги да нищеброды. Простите! Небогатые горожане, я хотел сказать.

— Как раз поэтому я сюда и пришла. У меня есть предложение к вам, Генри.

— Госпожа знает мое имя? — удивился он. — Что нужно сделать?

Санара улыбнулась его простоте.

— Сегодня я узнала, что в Дастане люди живут впроголодь. Многие лишились жилья, сбережений, дома. Так быть не должно. Мне нужно такое место, куда можно прийти и сытно поесть в любое время дня. Дастан за все заплатит. Снабжение и порядок мы обеспечим.

— Почему я?

— Почему только вы? Нет, не только. Я сделала уже несколько таких предложений. Мы поможем восстановить мебель, крышу, вставим стекла. Вам интересно?

— Это было бы замечательно… Я бы рад послужить на благо города, но один мало что сделаю.

— Нужны помощники? Обеспечим! У вас ведь есть комнаты?

— Да, госпожа. Они свободны.

— Вот и чудесно! Сегодня переночуем у вас, а завтра начнем. Что скажете?

Генри растерянно уставился на меня, ошарашенный таким поворотом.

— А что? Завтра у меня дел вроде бы нет. Помогу чем смогу. Может подскажу чего, мало ли.

— Наместник умеет готовить пищу? — пришло время удивляться Санаре.

— Наместник еще не такое умеет! — влез Бруно.

— Как интересно… А можно мне посмотреть? Хотя бы завтрак?

— Почему нет? — от чего-то лицо у меня раскраснелось.

Хозяин таверны заподозрил неладное. Он смотрел то на меня, то на Санару.

— Простите, Ваша светлость, но… почему вы здесь? Почему говорите с этим мужчиной так, будто вы старинные друзья?

— Секрета в том нет, Генри, — Санара звонко рассмеялась. — Мы — муж и жена. Молодожены. Просто пока об этом мало кто знает.

— Как!?. — он вконец опешил.

— Обо мне ходит много слухов, — она грустно улыбнулась. — Но, ничто человеческое мне не чуждо. Павел Георг — замечательный мужчина.

— П-поздравляю! — Генри глуповато улыбнулся в ответ. — Еще вина, госпожа?

Наши посиделки затянулись до полуночи. Генри согрел воды, чтобы умыться. Натали предпочла уединиться на чердаке, а Бруно улегся у дверей, дабы ночью не случилось сюрпризов. Каори еще не объявлялась. На столе для нее оставили немного еды, а на лавке разложили матрац, подушку и одеяло. Хорошенько намывшись, я сбрил щетину, благо все принадлежности остались с прошлой жизни, и поднялся в отведенную комнату. Ошибиться было сложно, в остальных потолок был проломлен, да стекла выбиты. Где спал сам хозяин таверны осталось загадкой.

Санара стояла у окна, украдкой выглядывая на улицу.

— Не зажигай свет, — предупредила она.

— Кто там?

— Никого. Просто хочу убедиться, что нет слежки. В переулке два стражника, нашли-таки. Молодцы…

Стены скромной комнатушки пооблупились от времени. Дела у Генри, похоже, шли не очень. Маленький стол у окна, два стула. Небольшой сундук в углу и одна на двоих кровать, у стены.

— Ты с краю, — сразу обозначила Санара. — Запри дверь.

— Ладно, — я сдвинул засов и застыл в нерешительности.

Глаза быстро привыкли к полумраку. Ее одежда висела на стуле, сапоги стояли рядом.

— На что ты смотришь? — тихо спросила Санара.

— Всполохи на твоей спине. Красиво.

— Ах это? Силовые линии. Мы называем их медианами. По ним импульсы от мозга передаются к живой броне и обратно. Это самая дорогая и сложная часть процесса.

При каждом движении женщины, стоило ей пошевелить пальцами или перенести вес с ноги на ногу, неяркие фиолетовы всполохи озаряли ее татуировки.

— Спим без одежды? — уточнил я на всякий случай.

— Как знаешь. Я буду спать так. Голой ты меня видел, так что не вижу смысла отказывать себе в удовольствии ощущать прохладу чистых простыней.

— И в самом деле, — усмехнулся я.

Только солдат оценит по-настоящему, роскошь чистых простыней и крышу над головой. Похоже в Сарнале наготой никого не удивишь. Насколько я понял, тут это в порядке вещей. Эльфийки без трусов рассекают, фамильяры, зачастую, тоже одежды не носят. Не говоря уже о горничных, коих я успел насмотреться. По принципу «что естественно, то не безобразно». Приняв это как данность, я сбросил одежду и завалился как есть. Искать в инвентаре чистое белье сил уже не было. Прикрывшись одеялом, я чувствовал, как блаженно расслабляется тело.

Санара без лишних слов улеглась у стены. Выпитое вино мягко слепило мои веки. Санара ворочалась, крутясь с боку на бок и тихо вздыхала, никак не могла выбрать удобную позу.

— Не спится? — спросил я не открывая глаз.

— Привыкла одна. Непривычно, когда кто-то дышит рядом.

— Понимаю. Тоже такое было. Там где я служил, сон — это роскошь. Холод собачий, сквозняки. В куче куда теплее. Слева брат, справа автомат… Оружие всегда при себе. Золотое правило.

— Это да. А я уж и не помню, когда в последний раз спала в одной постели с мужчиной.

— Титул мешает, или положение?

— Да нет, пороком знать не удивишь, как и простой люд. Главное — не придавать огласке. Любовники, любовницы, целые гаремы из невольников… содержанки. Просто не хотелось. Да и с кем? Были попытки, руку и сердце предлагали. Но видел бы ты этих господ… Думают, что я несметно богата. Калека, которой и выбирать-то не приходится. Как вспомню — сердце содрогается. Нет, я лучше как ни будь одна. Своим умом и волей.

— А для здоровья? Завела бы раба, раз так можно, — я приоткрыл глаз. — Не ври, что не хочется.

— Ну как… это не то. Не для меня. Да, накатывает временами, — призналась она. — Как-то справляюсь. А ты?

— Ох… — вопрос застал меня врасплох. — Даже не знаю, что тебе ответить. Да, думаю об этом временами, но все так… вдалеке, как будто не обо мне. Привык уже. Постоянно на бегу, постоянно в мыле. Не до любви. Я, как сюда попал, так хоть выспался пару раз нормально.

— Если подумать, то сегодня наша первая ночь вместе. Мы одни, в постели, никто не пытается нас убить.

— Точно! — усмехнулся я. — В первые сутки как-то не срослось.

Дыхание Санары участилось. Я кожей ощутил жар, исходящий от нее, и, на всякий случай, ощупал лоб.

— Ты вся горишь. Тебе плохо?

Санара рывком сорвала одеяло и уселась на мне верхом. Фиолетовые огоньки в ее глазах разгорались ярким пламенем. Всполохи медиан на коже выдавали крайнее напряжение.

Санара — красивая женщина. Она может быть очень мила, когда захочет. Но может быть и жестока. Две крайности одной сущности. Она, как дикий зверь, который ластится, в поисках теплоты, а в следующую секунду может вцепиться в горло.

Сейчас, эта сильная, волевая женщина, отчаянно искала в моих глазах хотя бы тень понимания и взаимности. Как в друге, как в муже, в конце концов. Мы сильно сблизились за последние недели. Настолько, что начали понимать друг друга без слов. Жесты, взгляды, намеки… Я мог только представить, что выпало на ее долю. Сколько лишений и страданий она перенесла. Не говоря уже о потере конечностей и инциденте с отцом.

Низ живота отозвался глухой болью в ответ на теплоту ее тела. Я слишком резко понял, что еще жив и в состоянии чего-то желать. Она склонилась, убрав в сторону волосы и подарила моим губам поцелуй, нежность которого не передать словами. Губы ее дрожали словно лепестки алой розы на ветру.

— Желаешь ли ты меня такую? — в ее голосе читалась робкая надежда.

— Желаю, — честно ответил я.

Санара прикрыла свои ресницы и по щеке ее скатилась нечаянная слеза. Одна истосковавшаяся по любви плоть трепетно поглотила другую. Когда наши тела сливались воедино, Санара взволнованно смотрела в мои глаза. Не так быстро и не так изящно, как ей бы хотелось, но это свершилось. Остаток ночи заполнился робкими, сдержанными придыханиями и сладкой, чарующей маетой…